Елена Дмитриевна Булганова
Подменыш. Внучка демона
Глава 4. Строгая русалка
Четверть часа спустя Вета подходила к своему новому дому, а сама все думала о словах Артура. Со скамейки напротив уже поднимался ей навстречу Арлан, и был, кажется, очень сердит. Вета отметила, как ввалились его щеки, а в глазах теперь почти все время плескались напряжение и злость.
– Не могла еще дольше погулять? Сказал же, что буду ждать, дел у нас по горло!
– Я думала, ты меня у гимназии встретишь.
Парень поморщился, брезгливо оттопырил губу.
– А там место уже было занято. Слушай, не мое дело, но лучше тебе не общаться с этим придурком Гариным. Тем более пока есть проблемы поважнее. А от него что угодно…
Арлан резко замолчал, втянул сквозь зубы воздух, пытаясь успокоиться.
– Ирис общается, – надулась Вета.
– Ага, потому и говорю тебе об этом. Нужен ей Артур Гарин, можно подумать! Значит, что-то с ним не так, может, его тот же Варрава уже привлек на свою сторону. Вот твоя замена и приглядывает за ним, а зачем бы еще?
Громова сомневалась, но держать в себе новый повод для тревоги просто не было сил. Она передала воспитаннику их с Артуром разговор в парке и подробно описала, что увидела потом с помощью волшебного глянса.
– Так, я понял, – едва дослушав, отрезал друг. – Значит, в самом деле далеко все зашло…
– Ты не выглядишь удивленным, – подметила с вопросительной интонацией Вета.
– А чего удивляться, Вет, при нашем с тобой везении как раз такое и должно было случиться, – с тяжелым вздохом от души произнес Арлан. – Гарин же падший ангел, он побывал в Донном мире, но должен был по возвращении в мир людей начисто забыть, что видел и слышал у троллей. Он и забыл, но что-то в подсознании отложилось. В общем, дело плохо.
– Насколько? – уточнила Громова, пытаясь собрать жалкие остатки мужества.
– Ну, как тебе сказать…
– Как есть, так и скажи!
– Ладно. Только не вздумай реветь. Ты видела Артура с мечом в руке, значит, он необратимо встал на путь зла. Теперь его не остановить. Кстати, Ирис, похоже, больше с ним не общается, с сегодняшнего утра. Типа, расстались, хотя никогда и не были вместе. Значит, она тоже поняла, что помочь уже ничем нельзя. Только и остается, что держаться от Гарина подальше. Чего и тебе советую!
Вета усилием воли загнала назад готовые выступить слезинки, спросила:
– Ну почему обязательно на путь зла? А если падший ангел что-то вспомнил о себе, ощутил прежнюю силу, но борется на стороне добра? Если в мире людей война, или ему в частном порядке нужно кого-то защитить?
Арлан со знанием дела покачал головой, его ответ уже был готов:
– Бывает и такое, конечно. Но есть разница: если ангел борется со злом, то после схватки убирает меч в ножны. А вот если сам становится злом, то оружие всегда у него в руках, что ты своими глазами и видела.
– Но ведь этот поганый Жорик в самом деле не давал Инге проходу, я точно знаю! – в полном отчаянии выкрикнула девушка.
Арлан упорно отводил взгляд и по всем приметам очень хотел свернуть неприятный разговор. Покачал головой, длинно вздохнул.
– Ветка, ну ты же сама все прекрасно понимаешь.
Громова шмыгнула носом и кивнула головой. Она понимала.
Воспитанник, исполненный деликатности, выждал ровно десять секунд. Потом встрепенулся, спросил, нетерпение и жажда деятельности звучали в его голосе:
– Ну что, закончила страдать? Займемся наконец делом? Русалка сама нам свой волос не вручит.
– Какая русалка?! А, русалка…
– Пошли, будем готовиться! – И Арлан потянул ее прочь от дома, но Вета вырвала руку.
– Зайдем сперва ко мне. Только на минутку, я хочу убедиться, что с семейством все в порядке. И рюкзак заодно оставлю, плечи болят.
Арлан приуныл, но все же возглавил движение к парадному. У квартиры Вета оттеснила друга, отперла дверь, первой вошла в прихожую и застыла в растерянности. В тесном квадратном помещении прямо на полу была грудой свалена незнакомая ей одежда и обувь, которая к тому же издавала весьма резкий малоприятный запашок. Вета тут же вспомнила о первой встрече со старым колдуном в образе бомжа и слегка запаниковала. Прямо в уличной обуви пробежала по коридору, толкнула дверь в комнату – а вот тут уж окончательно выпала из реальности.
Посреди гостиной возвышался небольшой холм, изумрудно-зеленый, усыпанный вереском и львиным зевом. Верхушка его упиралась в потолок, судьба люстры осталась неизвестна, а вот мебели пришлось изрядно потесниться. Книжный шкаф элегантно прилег на холм, не растеряв своих сокровищ, зато диван на треть торчал из настежь распахнутого окна.
– Веточка, Арлан, вы как раз к столу! – раздался позади веселый голос матери, и Вета повернулась туда на деревянных ногах. Дарна шла с кухни, несла в руках поднос с десятком составленных одна в другую глиняных мисочек – прежде Вета в хозяйстве таких не наблюдала. Еще была там большая кастрюля с дивным запахом овощного рагу и столовые приборы. Мать шагнула в арочный проем внутрь холма, девушка полезла следом.
По центру на траве горел небольшой костерок. Вокруг него Вета обнаружила отца и обеих сестер, а еще, чередуясь с ними, у костра сидели двое мужчин и женщина, возраст у всех троих туговато определялся. Гости имели те синюшно-бледные лица, по которым люди (да и сама Вета) легко определяли социальный статус подобных граждан и спешили мимо, иногда зажав при этом нос. Но одеты были на удивление прилично, на женщине – вот чудеса! – даже костюм от Валентино обнаружился. Серый со вставками из серебристой парчи, она любовно оглаживала ткань на коленях. И волосы, еще влажные, благоухали шампунем. Получив свою порцию, гости бодро работали ложками, щурились и даже постанывали от удовольствия.
Вдобавок ко всему внутри холма расхаживали, лежали или намывались еще штук пять кошек с раздувшимися боками и один беспородный неуклюжий пес с ошалелой от счастья мордой. Двух крохотных котят держали на руках и причесывали сестры.
– Что тут происходит? – спросила Вета. Голос получился какой-то писклявый от изумления, услышал только отец – он сидел ближе других к выходу. Поймав его взгляд, Громова показала знаками, на минуточку, мол. Бронс с весьма довольным видом поднялся и вышел в прихожую. Пес, снова обретший хозяина, неотступно следовал за ним.
– Пап, чего у вас тут творится-то?
– Все отлично, дочка, – прозвучал бодрый ответ. – Сегодня твои сестры в первый раз самостоятельно справились с созданием холма. Для этого всего и нужна горсть земли, ну и определенная сноровка, конечно. Вышло кривовато, но я или Дарна потом потихоньку все поправим.
– Холм – это ладно. Но откуда взялись эти бомжи… в смысле, люди у костра?
– А, это наши новые друзья, – заулыбался радостно Бронс. – Когда мы гуляли, то обратили, конечно, внимание на странных людей, которые сидели вдоль дороги и просили дать им немного еды. Это огорчило нас, и мы с твоей мамой немедленно позвали их в гости. Мы сделали что-то не так, дочка?
За плечом отца Арлан улыбался от уха до уха – уже успел побывать в холме и оценить ситуацию. Вета глянула на него свирепо: вот пусть сам и разъясняет ее родителям правила безопасности в этом мире. Он человек, пусть за людей и отдувается.
– Все так, папа, – вздохнула она.
– Правда, их одежда немного того… попахивала, – отец указал подбородком на кучу у входной двери. – Но я еще утром наладил на кухне настоящий камин, как в нашем мире. Так что сперва они искупались в живом источнике, а после надели все новое, полученное из огня.
– Что за источник, в смысле, где он? – по новой заволновалась девушка. С камином понятно, а вот если они затопят магазин «Золото», то проблем точно не оберешься. Бронс кивнул на дверь ванны. Громова подошла, открыла ее – за дверью сплошной стеной стояла вода. Она весело пузырилась, но за дверь дальше незримой границы не выливалась. Вета машинально погрузила в водную стену руки по локти и ощутила, как словно десяток маленьких влажных ладошек умыли их резво и споро. С подобным источником она уже встречалась в Донном мире, но прежде такую воду видела все же в прудике, а не за дверью.
– Ладно, а кошки и пес? – Вета ощутила себя до невозможности усталой.
Отец погрустнел, озадаченно покачал головой.
– Их во время прогулки встретили и взяли с собой девочки. Право, мы не были готовы к тому, что те, кого нам так не хватает в нашем мире, здесь могут голодать, скитаться, жить без любви и ласки. Это очень печально.
– Согласна, – кивнула Громова, гадая, сколько еще пушистых скитальцев найдут приют в этой квартире – ведь сегодня был только первый полноценный день ее семьи в новом мире. – А где Фелемон, в маленькой комнате?
– Да, читает, – подтвердил отец. – Он все еще выглядит огорченным, вот мы и оставили его в покое. Трудно привыкает к новому миру. Пойдемте, посидите в нашей компании.
– Нет, пап, извини, но у нас с Арланом срочные дела.
Вета торопливо чмокнула отца в щеку, помахала матери, которая с кухни как раз несла на подносе новые угощения. И вылетела за дверь, без сил прислонилась к стене. Да что же это такое творится-то? Нет ей покоя ни дома, ни вне его!
Воспитанник все с тем же насмешливым видом вышел следом за ней из квартиры, спросил:
– Ну, готова заняться выполнением задания?
– Не знаю, – не стала темнить девушка. – Теперь буду беспокоиться из-за этих «новых друзей» родителей. А вдруг они что-то плохое задумают? Может, не они лично, но расскажут потом другим, какая тут халява! Да к нашей квартире очередь за бесплатной кормежкой и одеждой будет стоять! А там и всякие грабители с бандитами подтянутся…
Арлан неловко потрепал ее по плечу, сказал уже без всяких смешков:
– Да хватит переживать, Ветка, твое семейство совсем не такое беззащитное, каким кажется. И я там, пока ты с отцом говорила, кое-что внушил их гостям: через полчаса они от всей души поблагодарят за вкусное угощение и обновки, распрощаются с хозяевами и покинут дом. Причем сразу же забудут дорогу назад. Но всегда будут вспоминать доброту твоих родителей, может, как знать, и свои жизни переменят к лучшему. Но на местных хвостатых мое внушение не действует, уж извини.
– Эти ладно, – отмахнулась Вета. – Пускай остаются. Проблема только в том, что в нашем городке еще сотни бездомных котов и собак. На всех квартиры не хватит.
– Ну, вырастят твои родители для них гостевой холм где-нибудь в парке, проблема! – не то пошутил, не то правду сказал Арлан. – А сейчас пойдем в темпе, а то самое главное пропустим.
– Пойдем, – вздохнула Громова. – А куда?
– В парк?
– Ловить русалку?
Арлан только хмыкнул загадочно и распахнул перед ней дверь парадного.
Парк после недавнего короткого дождя блестел голыми ветками, громко ссорились чайки с утками, вспарывали своими телами темные воды Серебряного озера. И было по-летнему тепло, деревья гасили ветер. Арлан провел Вету через два моста – теперь он ориентировался на местности ничуть не хуже ее, уроженки этого городка. Скоро они оказались в удаленной части парка, где песчаная аллея тянулась вдоль озера, делала полукруг, к развалинам бывшей царской конюшни. В одном месте к аллее бородавкой прилепился треугольный мысок, заросший кустами бузины и осокой. Проход к нему преграждала табличка с призывом: «По газонам не ходите, нашу травку не топчите!»
Но Арлан надпись проигнорировал, прошагал по жухлой траве и вышел на мыс. Вета потрусила за ним, размышляя, как именно он собирается ловить русалку. Приманивать с берега, что ли? Зазывать, петь ей особые песни? Только бы не пришлось лезть в озеро, осень все-таки. Но воспитанник просто стоял у кромки воды и неторопливо озирался.
– И что мы тут делаем? – спросила Громова. Как же ей надоело таскаться хвостиком и постоянно задавать дурацкие вопросы!
– Здесь будет переход в нужное тебе время, – тихим и полным благоговения голосом отозвался ее друг. – Удачное место, в самом деле удачное.
– Но я не вижу, чтобы работа началась, а старик вроде сказал…
– Под ноги глянь, – не дослушал Арлан.
Вета глянула – и вздрогнула, машинально поджала ногу. Она стояла над пустотой, словно бы на куске стекла. А вниз уходил бездонный колодец с необработанными боками шахты, с торчащими корнями, которые почему-то грозно шевелились, словно прощупывали пустоту.
– Не бойся, не провалишься, – заверил друг.
– Я и не боюсь. А где те, кто его роет? Рабочий день у них закончился, что ли?
– Не закончился. Просто перерыв. Вон они, в воде плещутся.
И показал рукой на левый берег мыска. Вода возле него и в самом деле бурлила, словно закипала, брызги взлетали вверх и осыпались на кусты и траву. Вета тут же запустила руку в карман – за пузырьком. Но Арлан нахмурился и покачал головой:
– Не советую. Выглядят они жутко. Тебе своих страхов мало?
Громова заколебалась, погладила пузырек пальцем, сказала:
– Но ведь врага надо знать в лицо, так говорят.
– А врага ты в лицо и так знаешь. Это Варрава. Его войско, старый колдун – они просто ему служат, кто из страха, кто в свое удовольствие. Вот если одолеть его – враз бы все разбежались! Но пока мы этого не можем. Ладно, пошли дальше.
У Арлана резко испортилось настроение, и минут пять он летел вперед не оглядываясь. Пришлось Вете снова бежать за ним вприпрыжку.
На этот раз остановились там, где старая плакучая ива с неохватным стволом склонилась под пугающим углом к озеру, полоскала в нем свои мягкие ветви. Тут воспитанник уселся на траву, скомандовал:
– Садись и жди! Надеюсь, не опоздали.
Но Вете сидеть на влажной еще земле не хотелось, она активно крутила головой, волновалась.
– К чему не опоздали? А чего мы ждем, ну скажи-и, Арлан! Ой, Тамара Мамедовна!
И вытянулась по струнке, потому что через газон к ним шагала учительница химии, самая строгая и придирчивая преподша в гимназии. Хоть Вета и училась хорошо, а все равно перед ней трепетала и уж точно не ждала встретить здесь, в парке. На всякий случай спешно припомнила, не числится ли за ней каких-то задолженностей по самостоятельным или лабораторным. Ой, она же Инга теперь. А химичка ее классная, наверняка речь пойдет о многочисленных пропусках. Вета уже начала лихорадочно придумывать оправдания, сделала шаг навстречу. Но тут Арлан, не вставая, поймал ее за руку и дернул назад.
– Молчи и не вздумай к ней обращаться. Просто наблюдай.
Пришлось подчиниться. В самом деле, выглядела химичка как-то странно, совсем другой бывала она в классе. Кичка на затылке, всегда безукоризненная, словно засунутая под стеклянный колпак, растрепалась и уехала на сторону. Лицо перестало быть непроницаемо строгим, взгляд поплыл. В одной руке учительница несла всем в школе привычный портфель из коричневого кожзаменителя, наверняка пошитый еще в прошлом тысячелетии. В другой – раздутый пакет из сетевого супермаркета. Тяжелые квадратные туфли оставляли во влажной почве глубокие следы.
У самой кромки воды Тамара Мамедовна уселась на торчащий из травы дряхлый пень. Достала из пакета пластиковую бутылку с какой-то молочкой, пару сэндвичей, виноград, влажные салфетки. И принялась есть и пить все с тем же отсутствующим видом. Доела, аккуратно сложила мусор обратно в пакет, поднялась на ноги. Скинула на траву черный прямой плащ, стряхнула с ног туфли. Все это химичка отнесла к иве и сунула куда-то в ствол, где, возможно, было дупло со стороны озера. На своих учеников она ни разу не глянула.
А дальше – Вета ахнуть не успела – учительница подбежала резво к кромке берега, оттолкнулась ступнями и по великолепной дуге ушла в воду. Озерная гладь мигом поглотила ее и даже кругами не пошла.
– Ой, мамочки! – взвизгнула Громова. – Арлан, скорее, вытащим ее на берег!
Рванула застежку куртки.
– Не надо никого вытаскивать, – отмахнулся друг. – Ты что, не въехала еще? Тамара Мамедовна и есть русалка.
– Точно не надо? – Вета тут же застегнула куртку обратно под горло. – Это хорошо, а то бы в гимназии меня за ее спасение точно растерзали… Что-о?!
– Ты слышала.
– Химичка – русалка? Вот это да, уму непостижимо! И нам что теперь, за ней прыгать, что ли?
– Не нужно нам никуда прыгать, – закатил глаза воспитанник. – Я специально тебя сюда привел, иначе ты никогда бы мне не поверила.
С этим Громова вынуждена была согласиться.
– Но как, почему?
– Раньше русалки все время проживали в воде, – начал рассказывать Арлан, уже увлекая подругу по обратному маршруту. – А теперь не могут, то ли из-за экологии, то ли шифруются таким образом. Ну вот наша химичка весь день проводит в школе и не помнит, кто она такая. В смысле, считает себя пожилой одинокой женщиной, у которой даже угла нормального нет, так, комната в коммуналке. А после работы словно в забытьи приходит сюда, прыжок – и она дома. Там, на дне озера, она снова молода и красива, русалки живут в разы дольше людей. У нее множество родни и друзей, муж, детишки. Ночь она проживает с ними, это для русалок самое активное время.
– И помнит, кто она на земле?
– Ага, все помнит. Наверняка рассказывает всем подряд, какие человеческие дети ленивые и тупые. Русалки вообще не в восторге от людей, хотя открытых конфликтов никогда не случалось. Ближе к утру она собирает детей в школу, а учатся оба старших в нашей же школе и у химички на плохом счету, вот умора! Выплывает на поверхность и снова впадает в полузабытье. Не понимает, почему она в мокрой одежде, на рассвете, в парке. Идет в свою коммуналку, там спит несколько часов, потом отглаживает одежду, начищает туфли. А после спешит на занятия, гонять нерадивых учеников. И так каждый день!
– Жалко ее, – вздохнула Вета.
– А чего жалеть? На дне озера она счастлива. А день – это как сон. Даже самому счастливому человеку могут сниться печальные сны!
Громова коротким кивком согласилась с его словами. Да уж, теперь нелюбимая всеми учительница открылась ей совсем с другой стороны. Но тут она разволновалась и задала новый вопрос:
– А то, что мы заберем ее волос – этим ей не навредим?
Арлан некоторое время словно не слышал, пинал ногой банку от колы. Допинал до мусорки, ловким ударом отправил туда. И сказал:
– Ну, вообще-то навредим немного. Если она лишится золотого волоса, то вместе с ним потеряет свой земной голос. До той поры, пока новый волосок не вырастет хоть на сантиметр. Ну и ничего ужасного, возьмет отпуск в гимназии, побольше побудет со своим семейством. Проблема в том, что добровольно Тамара Мамедовна свой волос нам едва ли вручит.
– Так она помнит о нем днем?
– Ну так, на уровне подсознания. Но охраняет его крепко.
Вета даже поежилась, от воды вдруг потянуло вечерним холодом. Но они уже двигались к выходу из парка.
– Послушай, если ты и детей ее знаешь, может, у них этот волос взять? Он у ребят тоже есть?
Арлан кивнул, но после помотал отрицательно головой.
– Есть, но с ними еще труднее, оба блондины. Значит, волос не разглядеть. А потом, ребенок испугаться может, запаниковать. Тамара же Мамедовна борется с сединой и красится в темную шатенку. Золотой волос хорошо заметен, но она его прячет в эту свою знаменитую дулю на затылке. Ладно, придумаем что-нибудь, другого выхода у нас все равно нет.
На этих словах они вышли из парка.
Глава 5. Сбежавшая шуба
Тут Вета сообразила, что до сих пор не знает, зачем вообще нужно доставать перечисленные стариком странные предметы. И спросила об этом друга. Арлан встрепенулся, как бывало всякий раз, когда речь заходила об обожаемых им переходах.
– Ну, это жертвенные дары сущностям, которые охраняют разные слои. Иначе не позволят рыть, станут всячески мешать. А потом и тебя не пропустят.
– А им зачем эти дары?
– Ну, сущностям просто скучно, они же по разуму словно дети. Развлекаются, как могут. Волос русалки, к примеру, используют для того, чтобы голос обрести и ночь напролет песни горланить.
Про воющих приведений слышала? Ну вот, а скоро их в парке услышат многие.
Ребята уже шли по пешеходке, когда вдруг Вета заметила, что навстречу им спешат ее родители и лица у них очень растерянные, даже испуганные. Сердце сразу забилось часто-часто – ну вот и очередная проблема на подходе!
– Веточка, мы уже собирались вызвать Орленка, чтобы послать за тобой, – первой подбегая и обнимая ее, выдохнула Дарна.
– Мам, ну я же вчера объясняла вам всем, как работает мобильный телефон, – вздохнула Громова. – Фелемон точно усвоил, он такие вещи на лету схватывает.
– Да, но мы как раз и не можем отыскать твоего брата, – вступил в разговор отец. – Все это время мы думали, что он читает в вашей с ним комнате. Но когда убрали холм, чтобы немного прибраться, то его там не обнаружили. Мы помним, что ты просила не отпускать Фелемона одного на улицу, и, хотя нам странно и непривычно не доверять своим детям…
– Мы его найдем! – заверил Арлан. – Не волнуйтесь и возвращайтесь домой, к девочкам.
Родители, мигом поверив ему, просветлели лицами. И без промедления развернулись в сторону дома.
– Ну, веди! – распорядился воспитанник. – Ты в курсе, где тот магазин, на который вчера покушался твой братец?
– Ну да, магазин шуб я знаю. Думаешь, он опять туда подался?
– Вот и выясним. Хорошо еще, если парень там, а не присмотрел себе новый объект для нападения.
Вета перепугалась, суетливо возглавила движение – до нужного места было рукой подать. Они только за угол свернули на параллельную пешеходке улицу, как сразу поняли – в стоящем особняком магазине «Теплая зима» опять что-то случилось. У тротуара были припаркованы две милицейские машины и одна карета скорой помощи. На тротуаре толпился народ, заглядывал в витрины, а из распахнутой двери доносились пронзительные крики и женский плач.
Вета и Арлан подошли к самой двери, но смогли увидеть только широкую спину охранника. Громова взглядом оценила просторные витрины, порадовалась, что хотя бы все стекла целы. Подъехала еще одна скорая, рослые санитары с носилками резво пробежали в помещение, и девушка, не раздумывая, нырнула за ними следом.
Огляделась: в самом магазине тоже был порядок, меховой товар мирно висел на кронштейнах. Зато одна из продавщиц сидела на плитчатом полу, держалась руками за голову и громко рыдала. Санитары враз оторвали ее от пола, растянули на носилках и унесли прочь. За прилавком уже знакомый Вете лысый охранник что-то горячо объяснял полицейскому, закатывал глаза и бил себя обоими кулаками попеременно в грудь. Как вдруг глянул в ее сторону и взревел:
– Это его сестра! Сестра малолетнего грабителя! Вот с ней и разбирайтесь!
Тут же обзор Вете заслонил выступивший вперед Арлан, он, похоже, готовился защитить ее своими методами. Но Громова вцепилась в его плечо, прошептала:
– Не нужно…
Ей хотелось как можно скорее выяснить, что натворил Фелемон, а главное, где он сейчас. Она сама поспешила навстречу полицейскому.
– Что случилось? Мой брат снова был здесь?
– Да еще как был! – оскалился охранник. – Напал на наш магазин и утащил самую дорогую шубу!
– Уверены? – над плечом девушки ухмыльнулся Арлан. – Грабителю-то всего двенадцать лет, а у вас тут вроде серьезная охрана.
Мужчина покосился на стоящего рядом полицейского, который немедленно напустил на лицо скептически-насмешливое выражение. Задышал сердито, пытаясь объяснить случившееся. Покраснел от напряжения и нахраписто заговорил:
– Пацан за компанию с одной внушительной дамой в магазин проскочил. А потом я не знаю, что он такое сделал, может, распылил тут какую-то дрянь. Но каждый из нас увидел в том, кто ближе стоял, своего двойника. Это вызвало панику. Что, не верите? – Он взвинтил голос. – А так все и было! Мы со мной, в смысле, с моим напарником, сумели быстро восстановить порядок. Только мальчишки к тому моменту уже и след простыл. А потом обнаружили, что он шубу одну с собой увел, из самых дорогих.
– Подробнее о похищенном товаре расскажите, – попросил полицейский, приготовился записывать показания в блокнот. Вета воспользовалась тем, что охранник отвлекся, выскочила из магазина, не забыв схватить Арлана за руку.
– И где теперь его искать? – спросила, очень стараясь сохранять спокойный вид. – Куда он шубу-то поволок, не к нам же домой!
Воспитанник не ответил, он огляделся внимательно по сторонам, что-то обдумал, потом сказал:
– А дай-ка мне твой пузырек.
Вета без вопросов выдала просимое, Арлан сунул в глянс палец и провел им по глазам. Моргнул пару раз и сосредоточился взглядом на асфальте под ногами, двинулся прочь от магазина. Вета приплясывала от нетерпения, но не задавала вопросов.
– Так, вижу следы тролля, он очень быстро бежит вон в том направлении, – объявил Арлан.
И указал куда. Там находился еще один городской парк, чуть более дикий и запущенный, холмистый и заросший.
– Пойдем скорее! – выкрикнула Громова.
Они свернули на другую улицу, пересекли дорогу и вышли на короткую широкую аллею, ведущую к озеру, которое называлось Черное. Круглое озерцо пользовалось недоброй славой, поговаривали даже о живущем на дне чудовище. Утки и чайки, рискнувшие сесть на спокойную и ясную его гладь, порой вдруг с коротким воплем уходили под воду и назад уже не выныривали. Арлан, не добежав до озера метров десяти, замер на месте, выдохнул:
– Странно…
– Что странно, что?! – ахнула девушка.
– Я вижу кровь. И как будто следы борьбы. – Тут он быстрым движением спрятал за спину пузырек, к которому Вета уже протянула руку. – Хотя никто со стороны на Фелемона не нападал. По крайней мере, из тех, кто оставил бы особые следы.
– Человек?
– Не думаю. Среди бела дня, на мальчишку? Да тут народ вокруг разгуливает, собачников полно.
Кровавые капли в пыли Вета увидела и сама, без всякого глянса, и теперь едва сдерживала нервную дрожь. Но Арлан вдруг сказал:
– Эй, гляди-ка!
И вытянул вперед руку. Она посмотрела туда и испытала невероятное облегчение: вдоль берега к ним неровной походкой приближался ее брат. Громова бросилась к нему, с разбегу обняла.
– Фелемон, ну что ты опять натворил? Где пропадал? Куда шубу дел?
Подросток резво вывинтился из объятий сестрицы, отступил на шаг. Выглядел он каким-то помятым и очень сердитым. На левой щеке красовались четыре глубокие царапины, накладывались друг на друга, словно кто-то собирался сразиться на лице юного тролля в крестики-нолики.
– Кто тебя так? – спросил Арлан.
Фелемон задергался, отвернул голову.
– Никто. О ветку поцарапался.
– В мире, где ты родился, не принято лгать, особенно старшим, – суровым тоном напомнил воспитанник.
– А мы сейчас в другом мире, – парировал Фелемон, но щеки его сделались помидорного цвета.
Вета ждала продолжения, хотела точно знать, что случилось. Если на брата напали, то пусть полиция не шубу ищет, а с нападением разбирается. Но Арлан вгляделся повнимательней в смущенное и израненное лицо мальчика, сказал:
– Ладно, Ветка, веди его домой. Только окружным путем, чтобы на работников магазина не нарваться.
Фелемон встрепенулся, расправил поникшие плечи, первым зашагал в сторону пешеходки.
– Почему ты не вытряс из него признание? – спросила Громова друга, который пока не двигался с места. – Мне-то он точно ничего не скажет, а тебе мог бы.
– И мне не скажет, я этого мальчишку с рождения знаю. Упрямый. Ты, Вет, дома попроси Дарну промыть царапины особым раствором, ну, она знает. На всякий случай. А я тут еще осмотрюсь. Может, шубу встречу, сопровожу обратно в магазин.
Хмыкнул и побежал в ту сторону, откуда появился Фелемон. А Вета бросилась догонять брата.
Второй вечер на новом месте Громова не назвала бы совсем безоблачным, но жизнь определенно приходила в некоторый порядок. Теперь в духовке старенькой плиты непрерывно горел волшебный огонь, и можно было попросить у пламени любую вещь, которая вдруг не находилась в хозяйстве. Пять довольных кошек заняли все окна, но периодически развязывали шумные войны за самый перспективный подоконник на кухне. Отмытый и начесанный пес оказался непоседливым весельчаком и непрерывно требовал, чтобы с ним играли. Сестры назвали его Вихрем.
Вета честно попыталась сделать уроки, но увы – рюкзак с учебниками бесследно исчез. Искали его всем семейством, счастливый Вихрь следовал по пятам, весело повизгивал, словно сообщал, тепло или холодно. Из затянувшейся на пару часов игры он вышел победителем.
Ночью Вета раз пять просыпалась из-за брата: Фелемон во сне дышал как-то тяжело, иногда всхрапывал, и она волновалась, не подхватил ли он ангину. В своем мире тролли никогда не болеют, а вот в этом – как знать. Засыпала каждый раз с трудом, а утром встала с опухшими веками, глянула на себя в зеркало, вздохнула – кажется, прежде и то симпатичней была.
Да тут еще вспомнила о несделанном домашнем задании и совсем расклеилась. Ну и ладно, все равно не успела переписать новое расписание. Но хотя бы изрядно пожеванный рюкзак обнаружился на полу в прихожей. О том, что придется как-то отобрать у химички Тамары Мамедовны золотой волос, девушка старалась не думать, уповала на Арлана.
Пришла в школу, изучила расписание на стенде около раздевалки – настроение и вовсе ушло в минус. Химия стояла сегодня первым уроком. Пока Вета тосковала и терла кулаками глаза – вдруг не так увидела – кто-то подошел сзади и тронул ее за плечо. Обернулась и обомлела: химичка!
Выглядела Тамара Мамедовна как обычно: отутюженный коричневый костюм, квадратные туфли натерты до блеска. Плюс стянутые в кичку волосы и суровое выражение лица. Однако что-то похожее на сочувствие читалось в ее выпуклых бледно-серых глазах.
– Что с тобой, Инга? – спросила химичка. – Ты вся дрожишь.
– Я… я не подготовилась к уроку, – решилась Вета. – Вообще не знала, что задано.
– Ты много пропустила, девочка, – кивнула Тамара Мамедовна. – Я дам тебе пару дней, чтобы догнать класс, потом начну требовать, как со всех. Но волнует меня другое.
– Что? – пискнула Вета.
– Твой побег из дома. Где ты пропадала столько времени. Почему не обратилась за помощью к учителям. Ко мне в первую очередь, поскольку я классный руководитель.
Громова выкатила на нее глаза. Даже будь она в самом деле Ингой Нелюбиной и имей проблемы в семье, обращаться за помощью к учителям ей бы в голову не пришло. Школа – это особый мир, здесь нужно выживать, а не помощи искать – так она всегда считала. Кажется, химичка по ее лицу все прочитала, покачала грустно головой.
– После моего урока у тебя что? Так, поглядим… литература. Отлично, я договорюсь с педагогом или напишу записку, а ты после химии задержишься в моем кабинете. Мы подробно обсудим, какие причины толкнули тебя на побег. И чем гимназия может тебе помочь.
Тамара Мамедовна словно впечатывала в ее голову каждое слово, возразить не оставалось ни единого шанса. Громова уже успела кивнуть раз десять, после чего позади твердо и тяжело протопали, стихли шаги – химичка удалилась. А ее место тут же занял Арлан, спросил:
– Долбала насчет пропущенной лабораторки?
