Елена Дженкинз
Сто причин ответить «нет»

Крис

Хорошо, что не ответила. Хоть у нее здравый смысл есть.

Отложив телефон на офисный стол, Крис задумчиво посмотрел в потолок. Старинное здание с небольшими кабинетами, обшитыми деревом и унынием, навевало тоску. Крис не мог дождаться, когда закончится лето, чтобы уехать из этого города навсегда. Он терпеть не мог Эдинбург. Город горьких воспоминаний.

Черт, как это все не вовремя…

Уитни не выходила из головы. Он на нее, как оборотень на истинную пару, запал. Обнял – и примагнитило. Никогда такого не случалось. Про любовь с первого взгляда слышал, а про взрыв мозга от случайного соприкосновения – нет. Сиди теперь, мучайся от древних инстинктов. Да из-за кого? Из-за малышки Майлз, которая годами доводила его до белого каления: то запонки у него крала, то драться бросалась, не разобравшись, то визжала как резаная. У него вечно давление прыгало от ее криков.

Идеалистка, пустышка, она ему никогда не нравилась и раздражала. Крис относился к ней снисходительно только из уважения к семье Андерсонов. И на свадьбе лучшего друга тоже ее игнорировал. Стоял себе спокойно, никого не трогал, читал в телефоне биографию одной из кандидаток на роль жены. И вдруг – Майлз. Свалилась на него, как июньский снег.

Вернее, он сам ее поймал.

Но разве бывает вот так, чтобы сознание закоротило от чужой близости? Он смотрел на нее, а видел незнакомую девушку. Сногсшибательную. Привлекательную. Такую, что сосредоточиться не мог, мысли вразнос всю неделю.

Майлз и секс. Оксюморон какой-то.

Крис уперся локтями в стол и спрятал лицо в ладонях, искренне не понимая. Что в ней такого? Обычная девчонка ведь, совсем не его типаж. Даже тогда, под омелой на Рождество, ему было не до нее, просто поддержал морально, чтобы не расплакалась. Тогда его сердце вообще ничего не чувствовало, растоптанное туфлей Золушки, девушки, которую он со школы любил. Которая годами держала его на эмоциональных качелях в неопределенности, а в итоге сама вернулась к нему, сказала «да», взяла кольцо и пошла «налево» в канун Рождества.

Так себе зимняя сказка получилась.

Но к весне переболело, и он смог, отрезал от себя просроченную любовь. Упоминания о Сиенне больше не трогали за живое, даже новость о ее помолвке с «менестрелем» не задела. Царапнула, конечно, но поверху, до сердца не достала. Было и прошло. Что теперь об этом думать? На первый план вышли совсем другие приоритеты, которые устраивали более чем.

И на тебе: Майлз. Родинка над верхней губой. Веснушки на носу. Глаза как два солнца. Мозг кричит: позвони ей еще раз, дозвонись. Но это же Уитни, безбашенная девочка с косичками, которую он с детства знал. Как-то… негуманно, что ли. Она ждет принца на всю жизнь, а не связь без обязательств. И опять же. Тони проклянет за любимую кузину, заранее предупредил. Ссориться с Тони не хотелось. Ссорились уже. Хватит.

А главное: некогда быть безответственным. Мать поняла, что семья вот-вот рассыплется, и дрогнула. Олсен послала семью на все четыре стороны и ушла в свободное плавание, заявив, что никогда не выйдет замуж. А младшая сестра, Мелани, осела в Италии, где перенесла пересадку сердца полгода назад. В мае Мел наконец призналась родителям, что живет с девушкой. Наверное, это стало последней каплей. Мать слетела с катушек и сделала единственному сыну предложение, от которого он не мог отказаться. Не из-за амбиций, нет. У Криса была Мечта. Он хотел создать сеть просветительских центров в Европе, и вот он, шанс, маячил перед глазами, только руку протяни. Всего-то надо жениться.

Всего-то не надо связываться с Майлз.

…Но как она смотрела на него. Тоже почувствовала. Раз – и как с обрыва в океан. Кайф. Крис подобного ощущения полета со времен первого свидания с Сиенной не испытывал.

Давно это было.

Давно и неправда.

– Привет, красавчик, – раздался голос Альберты, помощницы, которую навязала ему мать. Девушка вошла в кабинет, как к себе домой, и беспардонно уселась на край стола. – Ты просил проверить приглашения на следующую неделю.

– И?

– Я забыла. Потому что выбирала, какое белье надеть. – Она развязала пояс на мужском пиджаке и распахнула полы. – Как тебе?

Крис не опустил взгляда ниже ее лица и равнодушно приказал:

– Прикройся, здесь прохладно.

Альберта обозленно сузила раскосые глаза.

– Ты вообще живой? Как можно быть таким… таким…

– Черствым?

– Да! Именно! Перестань делать вид, что между нами ничего не было.

Крис глянул на телефон в надежде, что Майлз перезвонит, – хотя лучше бы, конечно, не звонила – и вежливо уточнил:

– Между нами ничего и не было.

– Ты флиртовал со мной! Подавал знаки.

Он надавил на глаза пальцами, чтобы вывалились к чертовой матери и не надо было лицезреть Альберту на собственном столе, и мягко пояснил:

– Я бы прямо сказал, если бы хотел от тебя чего-либо.

– А разве не хочешь? – обиженно надула она пухлые губы.

– Нет. Но спасибо за предложение. – Крис улыбнулся понимающе, чтобы не дай бог не спровоцировать. В первый раз по незнанию вызвал у нее истерику, и она голой носилась по этажу. Может, хоть сейчас обойдется без драмы.

Мать специально устроила ему трудности в офисе, чтобы быстрее выбрал жену и сам мог увольнять сотрудников, в том числе собственную помощницу. Пока что принимать на работу и увольнять можно было только с согласия леди Паркер. И она оторвалась по полной. Наняла ему Альберту Холмс, дочь очень влиятельного друга семьи. Красивая девчонка, и голос приятный. Но сумасшедшая.

Что ты будешь делать.

Альберта забралась на стол с ногами и сосредоточенно принялась завязывать пояс, а Крис спокойно накрыл ладонью телефон, еще спокойнее дотянулся до сумки с запасным ноутом под столом, молча поднялся и плавно исчез из кабинета.

– Уходите, босс? – растерянно спросил главный аналитик, который показался из-за угла.

– Я в машине поработаю, – объяснил Крис, и тот сочувственно кивнул.

– Опять она у вас?

– Да. Проследи, чтобы домой ушла в конце дня.

– А если откажется?

– Звони ее врачу. Но охрану не привлекай. Нам с семьей Холмс проблемы не нужны.

– Да-а. Беда. Она вчера мой обед украла. Сэндвич с тунцом.

Крис удивленно вскинул брови, осознав:

– Мне принесла. Отличный был тунец.

– Спасибо, босс. Хоть кто-то поел.

Ободряюще похлопав ценного сотрудника по плечу, Крис отправился в ближайший подземный гараж. Расположился в своей машине, снял блейзер, аккуратно повесив на спинку сиденья, и открыл ноут.

Раздался звонок. Не Майлз. И слава богу. Он не представлял, что ответил бы ей. Точнее, очень хорошо представлял – и разговор, и то, что сделал бы с ней при встрече, но не сделает, потому что: сделка с матерью; Тони придушит; осенью ждут кардинальные перемены. Причин было море. А кроме того, новой любви Крис не хотел, старой хватило, чтобы оценить прелести одиночества и убедиться, что отдавать сердце другому человеку – это блажь и юношеский максимализм. Оно того не стоит. Одни убытки.

– Привет, Олсен, что-нибудь срочное? – ответил он на звонок.

– Сегодня пятница. Ты обещал просмотреть новые досье потенциальных невест.

– А-а. Да. Замотался. Но я уже говорил, мне все равно. Выбери кого-нибудь. Тебе виднее.

– Крис, это брак. Ты женщину в жены возьмешь. Хотя бы биографии дочитай.

– Честно? Я готов на первой встречной жениться, лишь бы не вздрагивать при виде Альберты.

– Даже так?

– Она скормила мне чужой тунец.

– Надеюсь, не отравленный.

Крис прищурился, вспоминая, чувствовал ли недомогание вчера.

– Вроде, нет. – В корпоративном мессенджере замигал сигнал. – Извини, у меня важный вызов.

– Ладно. Увидимся вечером. Я буду не одна.

– Свидание? – удивился Крис.

– Нет. Задание.

– Ясно. А меня трудоголиком называют, – посетовал он и, попрощавшись с сестрой, принялся за работу. Интернет тормозил, зато сумасшедшие помощницы не отвлекали. Самое спокойное место для беглых боссов.

Через пару часов Крис выключил ноут и потянулся за спортивной сумкой, которая лежала на заднем сиденье; проверил, все ли вещи на месте, завел двигатель и отправился в бойцовский клуб. Хотелось снять напряжение и расслабиться наконец.

Глава 5

Уитни

– Олсен, детка, ставку будешь делать?

– Не сегодня, Винс, – ответила та, широко улыбаясь амбалу, который впустил их в полузаброшенное здание. Уитни и не знала, что здесь, на окраине города, есть жизнь, а тем более – настолько бурная, жестокая жизнь любительских боев без правил.

В стенах зияли проемы выбитых окон, но свежего воздуха было недостаточно, чтобы разбавить насыщенную табачную дымку, пропитанную кислым запахом пива. Тусклый искусственный свет заполнял пространство, делая старые кирпичные стены более рельефными; гремела музыка. Поток людей тянулся к наполненной песком арене, окружая по контуру. Но Олсен не присоединилась к ним, а поднялась в бар на второй ярус.

– Мое обычное место, – объяснила та, заказывая бутылку пива для себя и коктейль – для Уитни.

– И что, правда любой может участвовать?

– Хоть принц, хоть нищий, – усмехнулась Олсен. – Дорога боли открыта каждому, и мажору, и бездомному. Никаких званий, регалий, фамилий. Все, кто стоит в первом ряду, готовы к участию. Можно вызвать любого из них и отделать, как отбивную.

– Отчаянные, – поразилась Уитни, потягивая коктейль, колу и виски. Алкоголь быстро ударил в голову. Осознание, что это незаконно, щекотало нервы, делая зрелище еще более впечатляющим.

Не удивительно, что Олсен с матерью не общается. Леди Фаберже выела бы дочке все мозги за посещение злачных мест. Родители самой Уитни, наоборот, спокойнее относились к ее не всегда разумным устремлениям. Доверяли. Знали, что она не станет переходить черту.

Тяжело, наверное, когда родители не поддерживают.

– Начинается, – воодушевилась Олсен, одергивая джинсовку. Она поставила ногу на бетонный приступок, мелькнув металлическим носком ковбойского сапога, и оперлась руками на балконное ограждение.

Толпа и правда оживилась. Музыка стала тише. В центр песчаного ринга, оцепленного обычной веревкой, вышел мощный парень с выбритыми висками и волосами, собранными в пучок на затылке. Татуированный, с мясистыми губами и широкими скулами, он казался олицетворением слепой силы.

Уитни сжала в руке полупустой стакан, вперившись взглядом в первый ряд, гадая, кого вызовет этот викинг, а попутно в голове работал отбор героя в клип. Не подходит. Не этот, не тот. Все не те. Викинг указал на мускулистого мужчину лет тридцати – и начался бой, вернее, месиво. Противник явно проигрывал викингу в умении наносить запрещенные удары.

– Жесть, – пробормотала Уитни и отвернулась, потому что внутренности в узел завязались. Она быстро допила коктейль и заказала новый. – Он там живой?

– Да. Его уносят с арены.

– О, боже.

Мимо прошел бармен, бросив заинтересованный взгляд на Олсен, но та даже не заметила.

– Вот он! – всполошилась подруга. – Иди сюда, смотри.

Пришлось вернуться к ограждению.

Викинг выбрал новую жертву, и народ заулюлюкал. Высокий парень в черном спортивном костюме вышел на ринг, перебрасываясь шутками со зрителями, принимая подколки. Расслабленный, уверенный в себе, он явно не переживал за исход битвы. Нижняя часть лица незнакомца была завязана черно-красной банданой, на голове – капюшон толстовки. Что-то в его движениях показалось смутно знакомым, и странно кольнуло в сердце. Уитни нахмурилась. А в голове уже картинки из клипа мелькали. Этот парень, стены из сахарного стекла, которые он разбивает в монотонной борьбе, когда стены вырастают снова и снова.

– Кто это?

– Ты разве не узнала?

Уитни растерялась.

– Нет.

Парень сбросил капюшон, стянул бандану и, вскинув взгляд, посмотрел прямо на нее. Рваный вздох сорвался в губ. Олсен помахала брату, а он тоже оказался не готов к сюрпризу. И к тому, что викинг разогрелся и хочет быстрой расправы. Рыча, соперник бросился на Криса, и тот словно из транса вышел, пропустив первый удар. Уитни зажала рот рукой, сдержав крик, и напряглась, словно это ее сейчас забьют до полусмерти

– Он знает, что делает, не переживай, – раздался ровный голос Олсен, но сердце бабахало, как при просмотре фильма ужасов. Пришлось впиться пальцами в ржавый металл ограждения, чтобы не упасть.

– Он же его убьет, – с тихой истерикой в голосе сказала Уитни.

– Ну что ты, Крис не убийца.

Музыка стала громче. Бит. Ритм. Удар, удар. Каждое движение Паркера было выверенным, четким. Он свалил викинга на землю, уложив на лопатки, и протащил лицом вниз по песку. А потом вырубил. Легко, словно каждый день вот так бил сахарные стекла. А они все не заканчивались. И он смирился с этим – с тем, что они никогда не закончатся.

Зрители кайфовали от Криса, они гудели и просили еще. Он рассмеялся в ответ на чью-то реплику, и у Уитни под ложечкой засосало.

Он умеет смеяться.

Крис указал на двух соперников, на ходу стащил толстовку через голову, бросив кому-то из зрителей. Снял бандану с шеи, аккуратно намотал ее вокруг левой руки – и Уитни поплыла, не могла отвести от него глаз. Не потому, что голый торс Паркера впечатлил похлеще мирового чуда, а потому что это был точно он. Парень, которого она искала, перебрав полгорода.

А он тем временем творил дикие вещи. Уитни не знала, как назывались приемы, захваты, все эти резкие выпады и удары, но ловкость Криса заворожила. Он буквально перемалывал соперников, причем с ювелирной осторожностью, явно чтобы не покалечить. Потому что он просто развлекался. Паркер не хотел делать больно другим. Больно было ему, и он искал освобождения.

Сознание Уитни плавилось, пытаясь привыкнуть к новой реальности, где Крис Паркер оказался тем, кто идеально подходил на роль.

– Ты специально меня сюда привела, – прохрипела она, дрожа всем телом, и Олсен не стала врать:

– Да, подумала: а почему бы и нет? Он поможет тебе, Уитни. А ты поможешь ему.

– Я? Каким образом?

– Скоро узнаешь. Дождемся, когда Крис наиграется.

Уитни сглотнула нервный смешок и осушила стакан, не зная, кого боится больше: Паркера или себя. Ибо чужие демоны еще ладно, но как утихомирить своих собственных?

Крис

– Отдай мой выигрыш Винсу, – сказал Крис и стиснул челюсти, надевая толстовку через голову. Боль прошила правое плечо – результат пропущенного удара, – и он шумно выдохнул. Вроде терпимо.

«Казначей» загоготал:

– Винс на тебе скоро на частный самолет заработает.

– Да-да, если опять в баре не спустит к утру. – Крис сплюнул песок и снял с руки бандану, на которой запеклись пятна чужой крови. Грудную клетку разрывало от пережитой нагрузки, адреналин все еще ревел в венах и прожигал пальцы, но напряжение ушло.

Зато Майлз пришла.

Стоило бы оторвать Олсен голову, чтобы не устраивала подлянки родному брату. Додумалась. С другой стороны, сестра никогда не строила козней у него за спиной, то есть, должна быть причина, зачем она притащила сюда «работу». Крис спрятал бандану в карман и нехотя поднялся на верхний уровень, чтобы поприветствовать сестру и ее «+1».

Уитни, скромно одетая в джинсы и толстовку, топталась рядом с Олсен, сцепив руки за спиной. Явно не по себе было. Еще бы. У него тоже шок случился, когда увидел ее. Думал, галлюцинация.

– Привет, – сказал он сухо, уничтожая сестру взглядом, но чувство стыда этой оторве не было знакомо. Олсен ухмыльнулась и протянула ему бутылку воды.

– Пей и поговорим.

Не утерпев, он скользнул взглядом по Уитни и задержал дыхание: зрачки расширены, щеки горят, волосы растрепаны в кривом пучке. Отлично. Олсен привела ее на бои и напоила. И как теперь не думать об этом? О том, что Майлз покачивается с пятки на носок и нервно облизывает пересохшие губы, потому что пьяная.

Крис медленно отпил воды из бутылки, давая понять, что готов выслушать объяснения, и вопросительно вскинул брови.

Уитни продолжала пристально смотреть ему в район солнечного сплетения, прожигая насквозь своими солнцами.

…туда-сюда, с пятки на носок.

– Держи, Майлз, тебе нужнее, – выпалил он, протягивая воду, и Уитни испуганно замерла. Подняла на него затравленный взгляд и тихо вымучила:

– П-привет. – Она накрыла его руку ладонью, пытаясь забрать бутылку, и снова застыла как вкопанная. Ее теплые пальцы поверх его саднящих подействовали, как анестетик. Ему просто стало хорошо. Хорошо рядом с ней.

– Привет, – ответил он, зачарованно глядя ей в глаза.

– Привет, – повторила она и втянула в рот верхнюю губу.

Он завис.

– В общем, так, ребятушки, – раздался громкий голос Олсен. – У меня к вам предложение.

Уитни смутилась и отпрянула, а Крис хотел перехватить ее руку и вернуть на место. Он слышал сестру, но не смотрел на нее. Опять к Майлз примагнитило.

– Не тяни, Олсен, ты меня нервируешь, – сказала та, и ее севший голос искрами в сознание врезался. Крис поморщился.

– Я тебя нервирую? – усмехнулась сестра.

– Да. Скажи, что я должна сделать.

– Не ты, а вы вдвоем. Объявите о помолвке. Фиктивный брак разом решит все ваши проблемы.

Если бы рядом был водопад, Крис подумал бы, что рухнул в ледяную воду с обрыва. Наваждение как рукой сняло, и он буквально отпрыгнул от Майлз, а она – от него.

– Ты с ума сошла?! Я помощи просила, а не мужа, – заверещала Уитни, и Крис ей вторил, перекрикивая раскаты грома в собственной голове:

– Как это решит мои проблемы? Наоборот, новые создаст.

– Только до конца лета. Осенью разбежитесь, – убеждала Олсен, но Крис больше не слушал. Он вернул ей недопитую бутылку воды, коротко улыбнулся на прощание, бросив чопорное: – Рад был повидаться, Майлз, – и ушел, пока голова не взорвалась.

– Пока, Крис, я тоже была рада, – донеслось ему в спину, но он не обернулся. И сердце грохотало, как бешеное.

Глава 6

Уитни

Рубануло электричество, и темнота парализовала.

– Мамочки, только не это. Никаких поэтов, нет-нет-нет, – бормотала она, лежа под одеялом, боясь пошевелиться, потому что страшно. Моральных сил, чтобы выйти из комнаты к электрощитку, не нашлось: все в бойцовском клубе испарились.

За окном разыгралась гроза, и мерещилось, что в небольшом саду кто-то бродит. Топ-топ-топ. Я иду за тобой, Уитни.

Ну, бред же. Кто в грозу по чужому саду будет слоняться? Даже яблоки не украдешь, потому что неспелые.

Уитни дотянулась до смартфона и включила музыку, чтобы расслабиться, но зарядка замигала, пустая, тоже электричества требовала. Супер.

Топ-топ, я иду за тобой, Уитни…

Иди ты знаешь куда?!

Взвинченная, она отбросила одеяло и подошла к окну, открыла и выглянула в сад, вперившись в темноту. Ветви яблони стучали по прогнившей крыше небольшого шалаша; хозяин называл эту ветхую постройку «кукольным домиком». Ветви упорно продолжали стучать. Топ-топ-топ. Погода, как дирижер, заставляла их исполнять жуткий мотив под напором ветра. И в этой ночной грозе было столько растерзанных эмоций, что Уитни невольно прониклась, глядя в темное небо. У Криса глаза такие же темные были, когда он дрался сегодня. Шаг, удар – и стекло сыплется. А потом рассвет, новый день, и все сначала. И это никогда не закончится, разве что вместе с нами. Потому что жизнь – это усилие. А Крис – не просто принц.

– Прекрати о нем думать, – недовольно приказала себе Уитни и вернулась в кровать. Забралась под одеяло и чертыхнулась: батарея все-таки села. Зато сердце продолжало стучать: шаг, шаг, шаг.

Уитни глубоко вдохнула и, подавляя страх перед темнотой, промаршировала на кухню, где в одном из навесных шкафов был установлен щит. Щелкнула по выбитому регулятору, включая свет, и хмыкнула. Вот так вот! Не хватало еще дрожать в собственной квартире. Но в следующую секунду за окном снова раздался стук, и Уитни шмыгнула в кровать, как мышонок. Поставила смартфон на зарядку, включила музыку Хейли Стейнфилд и, тихо напевая, закрыла глаза, чтобы снова увидеть Паркера.

Шаг, взгляд, удар – прямо в сердце. И теперь она лежит, сраженная, и не может уснуть.

Крис

Субботний рассвет не принес облегчения. Войдя в душевую кабину, Крис еле поднимал руки. Перестарался вчера. Но увидел Майлз – и гормоны взбесились. Что странно. Он умел себя контролировать, и в работе, и борьбе, и в сексе. Особенно в сексе. C Сиенной совместная жизнь напоминала страдания парочки из доисторической эпохи, когда двое пытаются выбить искру, а получается лишь обессилеть. Потому что он старается, а она смотрит по сторонам и вздыхает.

Ты для меня слишком большой, будь аккуратнее.

А сегодня, наоборот, чересчур заботливый, скучно.

Ты слишком. Или недостаточно. Мало. Много.

В общем, нестыковка. Он не мог ей угодить, как ни старался, и всерьез думал, что их главная проблема сводилась к постели. Искал компромиссы, записался к психологу. А Сиенна его просто не любила. Так банально. И так больно. Было. Сейчас уже все равно. И больше не душили ее слезы, когда рыдала и признавалась, что переспала с другим парнем.

– Зачем тогда ты ко мне вернулась?

– Родители настояли. И я сдалась, подумала, а вдруг получится.

– У нас?

– У меня. Получится стать леди Паркер.

Господи. Ради статуса мучила его годами. Не любила, а все равно не выбрасывала, держала на всякий случай – а вдруг.

Он ее с Рождества не видел, слышать о ней не мог.

Раздвижные двери душевой кабины запотели с обратной стороны, отгораживая от остального мира, но не от мыслей. Крис устало подставил лицо под горячую воду и простоял с минуту, ища забвения. Из состояния покоя вывел подозрительный шорох извне. Крис резко открыл глаза. Он медленно выключил воду, задержал дыхание – и чья-то рука провела по запотевшему стеклу. Он онемел на секунду.

– Доброе утро, милый. Я тебе кофе сварила, – донеслось из-за прозрачной преграды. За стеклом стояла Альберта. В нижнем белье и без совести, она находилась в его доме, в его ванной комнате, и… и у него в голове аварийная сигнализация сработала. Тревога! Всем покинуть помещение!

Крис выбрался из душевой, набрасывая на ходу махровый халат, и босой прошлепал на кухню, слушая радостное:

– Тебе ведь нравится зеленый цвет? Я думала сначала черное надеть, а потом вспомнила, что ногти-то у меня – черные. Выглядела бы не очень, как ведьма.

Так-с. Ножи вроде надежно спрятаны, окна закрыты…

– М-м, обожаю аромат кофе по утрам, спасибо, – ответил Крис, глядя на белую чашку, которая одиноко стояла на кухонном столе. Он достал термокружку из навесного шкафа, перелил кофе и мягко произнес: – Я на минуту. Газету заберу.

Держа кружку, он пронесся по прихожей, собирая пожитки. Ключи, телефон, пепельно-голубая роза… хорошо, не выбросил. Засунув ее в карман, Крис подхватил ноут, который с вечера стоял у двери, сумку с грязной спортивной одеждой и сбежал из квартиры в одном халате. Спустился в подъезд, нашел утреннюю газету у порога, сел в машину и выдохнул.

Жесть.

Он завел двигатель и позвонил сестре. Та ответила сразу.

– Алё.

– Пришли мне ее адрес.

– Чей?

– Майлз.

– Осознал-таки прелесть моей идеи?

– Ты гений, бог, звезда. Адрес мне прямо сейчас нужен. Минуты через три передумаю, поздно будет.

Сестра мгновенно сбросила координаты, и Крис отправился договариваться с девушкой, которая была для него гораздо опаснее Альберты Холмс. Но сейчас, после шоковой терапии в душевой, фиктивный брак показался манной небесной. Тем более, это только до конца лета. Недолго мучиться.

Ехать оказалось близко. Крис свернул в проулок с проспекта Мерчистон и припарковался напротив обшарпанного крыльца. Дверь, такое чувство, на святом духе держалась. И здесь живет дочка Летиции из клана Андерсонов и знаменитого актера Колина Майлза? Они свихнулись, что ли?

Крис взял сумку, газету, кофе и поднялся по надтреснутым бетонным ступеням, чтобы позвонить в дверь. Нажал на звонок – и по пальцу током шандарахнуло.

– Агрх!!! Да что за…!!! – Но порыв выругаться умер на губах.

Дверь распахнулась, и Майлз едва не вывалилась на улицу, поскользнувшись на коврике, усыпанном утренней почтой. Всклокоченная, так что волосы дыбом стояли, с перекошенным лицом, будто ее демоны рвали всю ночь, маленькая хозяйка ветхой хижины не сразу сфокусировалась. Вроде даже не узнала его. Вперилась мутным взглядом ему в район шеи и зажмурилась, а потом встряхнула головой, взглянула в глаза – и у нее челюсть отвисла.

– Паркер??? – прохрипела Уитни, и Крис вежливо улыбнулся, протягивая газету в качестве презента:

– Доброе утро, дорогая.