Елена Безрукова
Хорошая девочка для плохого мальчика

20.

Следующим уроком была физкультура. Мы все отправились по своим раздевалкам.

Школьную форму я заботливо повесила в шкафчик, надела спортивную форму и кроссовки.

Вышла вместе с другими девочками в зал.

По залу послышался раскатистый звук свистка физрука.

– Ну-ка, постройся. Первый-второй, по росту.

Парни и девушки принялись строиться в ряд. Среди девушек последней оказалась я со своим небольшим ростом.

– А ты кто у нас такая? – остановился физрук с журналом в руках возле меня. Он отмечал присутствующих. – Не помню такую.

– Я новенькая.

– Фамилия?

– Кострова. Агния.

– А, да, есть такая, – поднял он голову на меня. – Как к спорту относишься?

– Нормально…

– Что было за год по физкультуре в прошлой школе?

– “Хорошо”.

– Тогда записываю тебя на олимпиаду для школы.

– Какую ещё олимпиаду? – опешила я.

– Спортивную, естественно, – ответил учитель. – Ты ж сказала, что со спортом у тебя всё нормально.

Да, у меня была “четвёрка" в четверти, но мне её скорее дарили учителя, не желая портить аттестат, хотя я её и откровенно говоря не заслуживала.

– Не на уровень олимпиады, – тихо отозвалась я, поймав издевательские смешки одноклассников.

– Кострова, я тебя уже вписал, и теперь тебе придётся показать класс, – сказал мне физрук. – Вот и начинай. Козёл – весь для тебя. Иди первая.

– Но я…

– Иди, Кострова.

Под взглядами одноклассников я пошла к козлу. Прыгать через него я не умею, и что делать слабо себе представляла. Остановилась возле него и обернулась на физрука. Может быть, он подскажет мне, что делать с этим спортивным снарядом.

– Ну? Чего стоим? Прыгай, – поторопил он меня.

Яснее, к сожалению, ничего не стало. То, что надо прыгать, было и так ясно. Вопрос: как?

Господи, страшно-то как на него лезть!

Я неловко просто перелезла через него и завалилась на мат под гогот одноклассников. Красная как рак вылезла из-под козла и встала. Так стыдно мне уже давно не было.

– Да уж, – добил меня физрук. – Шедевр, однако. Но я тебя всё равно уже вписал, так что на олимпиаде тебе надо будет постараться. Бодров, Даниил.

– Что? – поднял голову на него парень.

Он сидел в стороне от всех и единственный надо мной не смеялся. Думаю, что ему просто по-барабану этот детский сад.

– Покажи всему классу, как надо прыгать через козла.

Даниил ленивой походкой вышел к козлу, от которого отошла я.

Парень легко, словно не ощущая тяжести своего тела, проделал несколько спортивных упражнений “на козле”. Если бы не напрягшиеся мышцы по всему телу, можно было бы подумать, что он вообще собственный вес не чувствует. Мышцы красиво перекатывались под майкой, и я невольно загляделась…

Провести бы по ним пальцами… Наверное, они жесткие и горячие.

– Спасибо, Даниил! Супер. А теперь Назар.

Второй близнец тоже справился с заданием отлично, но как по мне грации всё же больше было у Даниила, хотя девчонки пялились на обоих братьев одинаково жадно.

– Даниил, у меня будет к вам просьба, – обратился к нему физрук, и тот посмотрел на учителя. – Найдите немного времени и позанимайтесь дополнительно с Костровой. К сожалению, я уже вписал её в журнал во внеклассные мероприятия и не хочу теперь чёркать ничего. Надо её подтянуть, а то она нас опозорит перед другими школами…

– А другого никого попросить нельзя? – сморщился Даниил, как будто ему гадость какую предложили.

– Давайте я возьму тренировки с Агнией на себя, – вызвался Назар.

– Давайте без давайте, – отрезал физрук. – Если бы я хотел попросить тебя, Назар, то сделал бы это. Я назначил для этого Даниила.

Парень кинул злобный взгляд на меня.

А я что? Я совершенно не планировала участвовать ни в каких олимпиадах! Я даже бегаю как беременная черепаха… И тем более, не хочу заниматься с Даниилом. С Назаром, впрочем, тоже… Час от часу не легче.

– Ладно, – процедил сквозь зубы Даниил. – Позанимаемся.

И мы оба приуныли. Никто из нас такой участи рад не был…

А после занятия меня ждал ещё больший сюрприз.

– Привет, – услышала я и обернулась.

В раздевалке, пока я снимала спортивную форму, чтобы надеть школьную, меня окружили около пяти девчонок по главе с Линой.

– Что вам надо? – отступила я назад, но врезалась ногами в лавочку. Больше отступать некуда.

– Поговорить хочу с тобой, – вышла вперёд Лина.

– О чём? – бегала я глазами по толпе девчонок, которые улыбались мне отнюдь недружелюбно. – Неужели для этого надо приходить ко мне вшестером?

– Я думаю, иначе ты не поймёшь, – заявила Лина. – Речь о Данииле.

– А что с ним? – подняла я брови вверх. Что у нас с ним могло быть общего по мнению девушки?

– А то, что ты сюда пришла как без году неделя, а уже заришься на чужих парней, – приблизилась она ко мне. – Вас видели вчера – вы раскатывали с ним на такси!

– На каких парней?

– Глупая или глухая? – изогнула бровь Лина. – Я же назвала тебе имя того, о ком мы говорим. Даниил!

– А он в курсе, что он вдруг твой парень? – спросила я, и она резко ухватила меня за руку, сжала моё запястье со всей мочи так, что я запищала от боли, и потянула на себя.

– Слушай ты, Золушка наших дней, – прошипела она мне в лицо. – Вот это тебя вообще не касается. Главное, чтобы ты не разевала рот на чужое добро. Поняла?

– Да я не делаю ничего! – воскликнула я и попыталась вывернуть свою руку, но снова лишь застонала от боли. – Ты ненормальная? Отпусти меня.

– Она не понимает, девочки, – гадко ухмыльнулась Лина. – Не догоняет, что на мои просьбы и вопросы надо просто говорить “да, госпожа”. Давайте-ка, поиграйте с ней в футбол.

Что? какой ещё футбол?

Но подумать толком я не успела, потому что она швырнула меня на середину их круга,. Я упала на колени от неожиданности, но затем меня кто-то заставил встать на ноги и толкнул в спину.

Я летала из рук в руки. Они пинали меня как футбольный мяч. Ничего сделать им я не могла, и просто молилась, чтобы это быстрее кончилось, и чтобы когда им надоест меня использовать в роли мяча, я не ударилась бы обо что-то головой, так как ориентиры совсем потеряла.

Когда им надоело пинать того, кто не оказывает сопротивления, они отошли в сторону. Я снова рухнула на пол и собралась в комок, радуясь тому, что не ударилась ни обо что серьёзно. Да и больно они мне не сделали. Просто унизили.

– А фигурка у тебя ничего такая, – заявила Лина, которую я слышала уже как сквозь туман. Глаза заполнились слезами. Я подняла на неё голову, но ничего не сказала. Боялась, что разозлю их и они меня действительно толпой просто побьют уже серьёзнее. – Я думаю, всей школе стоит это увидеть! Девчонки, забирай её одежду! И спортивную тоже. Всю! И рюкзак захватите.

Когда её подружки, гогоча выбежали с моими вещами из раздевалки, и я так и не смогла отнять у них ничего из своих вещей, Лина обратилась ко мне.

– А теперь – догони нас!

Она мерзко захихикала и устремилась за другими.

Я же осталась дрожать посередине раздевалки в одном белье и в балетках, которые успела обуть, и которые отбирать у меня девушки не стали.

Из глаз потекли слёзы. Я начала мерзнуть и обняла себя руками, присела на лавочку. И что мне теперь делать? Я даже помощи попросить не могу выйти, все увидят меня полуголой…

– Кто тут ноет? – услышала я голос Даниила и сжалась в ком.

Господи, ну за что? Только не он.

Даниил услышал мои всхлипы и пошёл на звук.

Спустя несколько секунд он вошел в раздевалку и его карие глаза остановились на мне. Мне хотелось провалиться сквозь землю раз и навсегда…

21.

ДАНИИЛ.

По просьбе физрука всё ещё собирал мячи и маты, хотя все остальные давно переоделись и свалили. Когда уже шёл брать ключ, чтобы закрыть спортзал, что также доверил мне учитель, услышал всхлипы и тихий вой.

Девчачий.

Я поморщился.

– Кто тут ноет?

Вот уж что терпеть не могу – так это девчачьи сопли!

Но не закрывать же мне теперь её, кто бы там ни ныл, одну.

Придётся сначала вытурить плаксу.

Я пошёл на звук в девичью раздевалку и с удивлением обнаружил её.

Бэмби.

И почему-то раздетую. И с ней явно что-то случилось.

Она сжалась в ком на лавке, словно её только что били, и тихо лила слёзы на худые коленки.

– Ты? – вырвалось у меня.

Все слова от её вида поперёк горла встали. Было и жаль её как-то и…

Чёрт, я не мог удержаться, чтобы не посмотреть чего она такое прятала за мешковатой школьной юбкой.

Нечто очень даже красивое.

Тело у нее словно вылеплено скульптором. Плоский животик, стройные ручки и ножки. Распущенные волосы падали на голые коленки. А из-под чёлки на меня смотрели заплаканные глаза.

– Отвернись… Не смотри… – попросила она так жалобно, что я даже троллить её не захотел и повернулся к ней спиной.

– Что случилось? – спросил я.

– Какой позор, грех… – шептала она, и снова стало жаль её. Вряд ли она хотела, чтобы я, или кто-то другой, видел её вот так, в одном белье. Не голая, конечно, даже в балетках, но всё же…

– Так почему ты в таком виде тут ноешь? – снова задал я вопрос. – Почему не одета?

– Девочки… Они унесли все мои вещи. И одежду, и рюкзак. Мне нечего на…надеть.

От рыданий говорить толком не могла.

Вот как… Стервы малолетние. Так это игра такая с Бэмби. И меня она почему-то дико злила. Я им, мать вашу, поиграю потом.

– Я не могу отсюда выйти теперь.

– Сиди пока, – сказал я ей и вышел.

Дошёл до своей раздевалки и переоделся в школьную форму. Спортивную одежду сложил в рюкзак, а чистую ветровку, которая мне сегодня не пригодилась, решил отнести ей. Не гулять же ей по лицею в таком виде, всем в насмешку. Это слишком даже для меня. Да и мысль, что кто-то мог увидеть маленькую Бэмби в таком виде, кроме меня и девчонок, жутко бесило.

Вернулся к ней и подошёл ближе, при этом отвернув голову в сторону, чтобы не смущать девчонку. Хотя, стоит себе признаться, я бы ещё поглазел. Она идеальная, чёрт возьми…

Зачем я только это увидел?

– Держи, – сказал я ей слегка севшим голосом после увиденного. – Надень её. Она чистая, я её пару раз надевал и перед бегом снимал.

Она молча вцепилась в вещь и мигом натянула на себя.

– Спасибо, – тихо сказала девушка, всё ещё пряча глаза за пушистыми ресницами, но уже больше не боясь, что я на неё просто обернусь.

И я обернулся. В моей ветровке, огромной для неё, девчонка смотрелась совсем куколкой. Очень трогательно. И маняще… Никогда не думал, как мои вещи смотрелись бы на девчонках. А Бэмби идёт…

– Ну как?

– Чудесно, спасибо тебе, – она снова обняла себя. Рукава были настолько длинными, что за ними не видно было её пальцев. – Не знаю, как и благодарить. Только где достать теперь мои вещи? Мне на такую форму денег не хватит, если они её испортят.

– Ну, пока походи так, – сказал я. – Ветровка тебе большевата, конечно, но как будто платье. И… Давай рукава, что ли, закатай. А то как Пьеро.

Я протянул руку, задрал один из рукавов и…обнаружил огромный синяк, словно её таскали за руки с полчаса.

– Это что ещё за нафиг? – ухватил я за пальцы её, чтобы она не успела спрятать его.

Агния не ответила. Снова опустила глаза и опять затряслась от рыданий.

– Они что – били тебя? – рыкнул я.

Дряни малолетние. Я вас обязательно накажу.

– Нет, – покачала головой девушка, которая выглядела сейчас словно птенчик, выпавший из гнезда. – Просто толкали…

– Просто толкали? – повторил я за ней, чувствуя, как закипаю.

– Да…

– За что? Потому что новенькая? – я не отпускал её руки. Словно без неё мне не жить уже. Агния тянула её робко на себя, но я не давал забрать.

– Нет…

– А за что?

– Из-за…

– Чего? Громче скажи, чё бормочешь под нос!

– Из-за тебя! – подняла она глаза на меня.

– Здрасьте-пожалуйста, – выпал в осадок я. – Я-то тут причём?

– Лина считает тебя своим парнем, – ответила Агния.

– И что?

– И видела, как мы с тобой вместе с такси садились.

– А-а… Она типа решила, что мы вместе? Ты и я?

– Да, наверное, – пожала плечами она.

– Ну и дура, – заржал я. – Я и Бэмби? Ну и пару она мне выдумала.

Агния рванула руку на себя и наконец отвоевала её у меня. Она явно обиделась на мой последний выпад. Но ведь это и правда дурь полная – я и Бэмби.

Никогда такого не будет.

Делать мне, что ли, нечего?

Ну дал я ей свою ветровку. Ну, злюсь я при мысли, что другие пацаны могли увидеть этот чудесный плоский животик. Ну набил бы я морды всем, кто посмотрел. А с девчонок, кто с ней такие шутки шутит, я тоже жаждал получить достойно их поступка.

И всё. Это разве говорит о том, что Бэмби мне нравится?

Нисколько!

– Ладно, пошли, – кивнул я головой на выход. – Скоро уже большая перемена кончится, а нам до класса ещё дойти надо.

– А что я буду делать без вещей? – спросила она растерянно.

– Ты пока посиди в одном месте. Я сейчас найду твои вещи.

Я вышел следом за ней из зала и закрыл его на ключ. Сдам быстренько и найду Лину. Я знаю, где обычно они ошиваются после ланча.

Оставил Агнию в зоне отдыха в отдалённом уголке лицея, где её не видно было с прохода, и отправился в другое укромное местечко под лестницей на первом этаже, где наши курочки любили зависать между уроками.

И в самом деле услышал их смех там.

– Ты видела, какая у неё была тупая рожа, когда мы убегали с вещами, ха-ха?

– Да-а-а, тупее ничего ещё не видела!

– Вот дура! Кошмар. И…

Все резко замолчали едва я встал перед ними. Внутри я кипел, и девчонки это видели, мигом притихли.

– Вещи Костровой, – протянул я руку.

– А что это ты защитничек её теперь? – встала навстречу мне Лина.

Я навис над ней.

– Ещё одно слово, и твой папочка узнает о том, чем ты занималась на вечеринке у Костяна. Есть запись. И выпорет тебя. А потом лишит карманных денег.

Кое-какая занятная запись, где Лина вела очень даже неправедный образ жизни, в самом деле имелась, но я не думал когда-либо ею пользоваться. Однако девушка напросилась сама. Как и её кококошные подружки-курицы. – Вещи Костровой.

– Отдайте ему, – сказала побледневшая вмиг Лина.

Девчонки протянули мне спортивную форму Агнии и её рюкзак.

– А форма где? Школьная, – спросил я.

– Она… – забегала глазами Лина. – Она…

– Где?

– Она в туалете.

– Чего?

– Мы её там замочили…

– Ну-ка пойдем, – сгрёб я её в охапку за шею и поволок за собой.

Её подруджки-кококошки даже не вступились за неё. Ещё бы – я на каждую из этих дряней найду управу.

– Какой туалет? Отвечай, – тащил я её, не давая вырваться, неся в другой руке свои вещи и вещи Бэмби.

– Ай! На втором этаже! Идиот, отпусти меня!

– Сначала ты постираешь форму Костровой. Потом я тебя отпущу.

Я завёл её в туалет и вместе с ней нашёл в одном из толчков школьную форму…

Ну и гадины! Надеюсь, хоть не порезали её.

– Доставай, – подтянул её к унитазу.

22.

Лина уставилась на меня во все глаза.

– Ну чё пялишься? – спросил я. – Сама кинула в унитаз – сама и доставай. Ну, или нырнёшь туда следом. Выбирай: или твои руки в толчке, или голова.

Превозмогая брезгливость, Лина вынула форму Бэмби из унитаза и зарыдала, держа в руках мокрую и признаться, довольно неприятно пахнущую ткань. Девчонки точно испортили форму Агнии безвозвратно. Я заставлю купить их новую форму Костровой, но сначала – пусть постирает от души.

– Вон там мыло, – указал я на раковину. – Иди, отстирывай. Чтоб форма пахла розами.

Лина, неумело, подавляя рвотные рефлексы, принялась стирать форму Бэмби. Эта тряпка, конечно, уже никуда не годилась больше, но будет ей урок.

Когда ей показалось достаточно, она поднесла испорченную форму Агнии мне:

– Чисто…

– А теперь слушай меня.

Девушка боязливо уставилась на меня.

– Забирай эту форму себе. А у Агнии уже завтра должна быть новая форма. Ты поняла меня?

– Да, – процедила она сквозь зубы Лина, гневно сжимая тряпки, которые она так усердно стирала и которые теперь никому не нужны.

– Имей в виду, что я молчать не стану, – заявил я. – Об этом узнают все: учителя, директор лицея и твои родители. Так что готовь новую форму для Костровой и извинения уже сейчас. И… Если ты ещё раз приблизишься к ней – ты или твои квочки – я опубликую то видео в сети, и тогда тебе точно не поздоровиться. Услышала меня?

Я встретился с ней глазами. Она кивнула, давая понять, что расслышала каждое моё слово.

– Попробуй только что-то из этого не сделать, – хмыкнул я и вышел из женского туалета.

По пути к Бэмби, которая должна была ждать меня на первом этаже, я выронил из вороха вещей её рюкзачок. Из него рассыпались тетрадки и ручки.

– Да блин… – проворчал я и стал их собирать. – Что это?

Какая-то зелёная тетрадь, что выпала сверху и раскрылась ко мне страницами, привлекла моё внимание.

“Дорогой дневник!..

“Близнецы…”

“Даниил…” – выхватывало сознание отдельные слова её ровного почерка.

Это писала она, Бэмби. Я узнаю её почерк из тысячи.

А это – её личный дневник!

Опачки…

Я огляделся по сторонам, а потом сунул зелёную тетрадку в рюкзак.

В свой рюкзак. Дома я всё подробно изучу, что там красивая малышка пишет обо мне…

Она не найдет дневника в рюкзаке и, конечно, расстроиться.

Но я всегда могу свалить кражу тетрадки на Лину. Она первая касалась её вещей, и вообще – спёрла их. С неё и спрос!

Все остальные тетради и ручки я сложил обратно и застегнул молнию рюкзака, чтобы в дальнейшем подобных аварий избежать.

Дошёл до Агнии и вручил ей спортивную форму и рюкзак.

– На.

– Спасибо, – вскочила она мне навстречу. – Но… Где же школьная форма?

– Нету её, короче, – сказал я, не вдаваясь в подробности.

– Они её испортили? – спросила Бэмби и снова заплакала.

– Да прекрати ты рыдать, – сказал я ей, наблюдая, как она устраивается на моём плече и плачет. Обнимая меня… И мне это нравится. Нравится настолько, что голову ведёт и дух захватывает от её близости.

– Где же я такую возьму? – плакала она, сминая мою футболку в своих маленьких кулаках. – Мы с дедом новую никак не потянем…

– Да купят они тебе новую, – заверил я её, сам не понимая, в какой момент обнял её.

Теперь мы стояли в одном из коридоров практически в обнимку…

– С чего бы?

– Да с того, что они испортили твои вещи.

– И как их заставить заплатить за новую форму?

– Да так и заставить. Сказать, как всё было, – ответил я, положив руку на её талию, и притянув хрупкое тело девчонки к себе ещё теснее. Чёрт, где же моя крыша? Я вызываю тебя!

– Я не буду ябедничать, – затрясла головой Агния. – За это всегда били.

Ничего себе заявочки…

– Кто? – обалдело уставился я на неё.

– Другие дети, – ответила она.

– Где? – снова не понял я и нахмурился. – Это твоя старая школа такая дикая была, что ли?

– Нет, – покачала она головой и грустно мне улыбнулась, игнорируя слёзы, бегущие по бледным щекам.

– А где?

– Не важно, – ответила она, спустя паузу. – Только там было очень плохо… И это напомнило мне произошедшее сегодня.

Бэмби снова жалобно захныкала, но вместо того, чтобы испытать приступ отвращения, какой обычно бывает у меня на плакс, я притянул её к себе ближе и погладил по спине и волосам…

– Ну что за место такое? Где тебя так обижали-то?

– Зачем тебе это знать? Чтобы в очередной раз посмеяться надо мной?

– Да не буду я смеяться.

– Я не хочу говорить, – упрямо заявила она. – Только ябедничать я не стану, и всё.

– Я буду, – твёрдо сказал я.

– Данил, – опять покачала она головой, осторожно выпутываясь из моих рук, словно до неё только что дошло, что она сама ко мне и прижалась котёнком, словно ища защиты. – Не надо.

– Надо, Федя, надо, – заявил я и потянул её за руку. – Если сейчас не остановить девчонок, то они продолжать издеваться над тобой. Пойдём. Мы уже и так целый урок пропустили.

Она взяла свои вещи и всё же пошла следом за мной.

В классе нас, конечно, отругали за то, что мы заявились в середине урока биологии, да ещё и Агния была без формы.

– Это что это такое, юная леди? – встала из-за стола учительница. – Где ваша форма?

– Её… Её… – забормотала Бэмби, не зная, что сказать.

– Её испортила Лина Сладкова, – ответил я за неё на весь класс. – Она решила постирать её в школьном унитазе.

Все притихли и уставились на Лину, которая пришла в класс немногим раньше нас, уже заняла своё место, на котором теперь густо краснела. Бэмби тоже глаза спрятала. Она не хотела, чтобы я озвучивал это на весь класс, но иного выхода я не видел. Этих коз впору проучить! И почему бы не сделать это учителям и родителям мерзких девчонок!

– Что? – выронила указку Юлия Ивановна. – Как это понимать? В уни… В унитазе? Зачем?

– Пошутили они так над Костровой и испортили её школьную форму, – ответил снова я. – Пока что она будет ходить в своём, пока девочки не купят ей новую и не возместят убытки.

– Девочки? – спросила учитель.

– Да, Сладкова была с подружками.

– Э-э… Садитесь на место, – ответила Юлия Ивановна. – С этим будем разбираться после урока. Лина, останьтесь после занятия, нужно побеседовать. Агния, претензии к вам пока что снимаются. Староста, предупредите других учителей, что у Агнии возник форс-мажор, и пока она будет посещать занятия в своём.

– Да, хорошо, – отозвалась Леся, которая, как и все в классе, смотрела на нас во все глаза.

Девчонок абсолютно точно ждала шикарная головомойка. А я прослежу, чтобы эти стервы купили ей новую форму!

Я же жаждал лишь одного – вернуться со школы домой и прочесть её дневник.