Елена Анатольевна Леонова
Книга Разиэля
Глава 17. Санкт-Петербург. Пятница. 09:30
Утром Филиппа разбудил телефонный звонок.
– Ты ещё спишь? – услышал он Саблина.
– Просыпаюсь, – сонным голосом произнёс писатель в трубку.
– У тебя есть пятнадцать минут, чтобы умыться и одеться. Я буду ждать на завтраке в твоём отеле.
Филипп не успел ничего ответить следователю. Тот отключился, и у писателя не было выбора, кроме как быстро встать с кровати и начать собираться.
Он спустился на первый этаж, где в гостинице накрыли завтрак, ровно через пятнадцать минут, но Саблин уже сидел.
– Доброе утро, – сказал он.
– Привет, – Филипп, чувствуя, что ещё не проснулся, налил себе кофе и взял омлет. Есть, правда, ему не хотелось, но он понимал, что надо позавтракать сейчас, так как следующий приём пищи может быть не скоро. – Какой план? – писатель опустился на стул напротив майора, который сидел с чашкой кофе.
– Поедем к сестре Казанцевой.
Филипп кивнул, жуя омлет.
– Я сделал запрос на твой доступ в архив. Жду ответа, но, как и говорил, ничего не обещаю.
– Ага, спасибо!
– Вчера пообщался с Шульцем по поводу всего того, что мы узнали.
– И что?
– Твоя версия реальна, но надо ждать результатов вскрытия. Ты не думай, что я к тебе не прислушиваюсь. Опыт показывает: у тебя нюх на всякие загадочные истории. Но и ты пойми, пока нет фактов, ни одну версию я не могу принять. Сейчас у нас только предположения.
– Понимаю, – писатель отодвинул пустую тарелку и глотнул кофе.
– Ну что, готов? Идём?
– Да.
Мужчины вышли из гостиницы, где их ждала служебная машина.
К сестре Казанцевой они доехали за полчаса.
Женщина жила на Московском проспекте, недалеко от Воскресенского Новодевичьего монастыря.
– Добрый день, проходите, пожалуйста, – сказала она, приглашая мужчин в квартиру. Ей было около пятидесяти лет, стройная, с тёмными прямыми волосами и густой чёлкой.
– Анна Андреевна, верно? – уточнил Саблин, присаживаясь за большой стол в гостиной, накрытый кружевной вязаной скатертью.
– Можно просто Анна, – женщина села напротив следователя, рядом с Филиппом. – Кофе?
– О, нет-нет, спасибо, мы только что позавтракали, – отказался Саблин. Писатель также помотал головой. – Хотели бы задать несколько вопросов о вашей сестре, Ксении.
– Да, – грустно кивнула Анна. – Есть ли какие-то новости? Кроме тех… – она запнулась, не в силах произнести тяжёлые слова, но явно имела в виду информацию о найденных альпинистах в горах.
– Пока нет. Экспертизу ещё не проводили, так как… тела не поступили в морг.
Анна поднесла ладонь к губам и закрыла глаза. Казалось, женщина заплачет, но в следующую секунду она опустила руку и посмотрела на майора.
– Что вы хотите знать о Ксюше?
– Скажите, верна ли информация, что ваша сестра – доктор наук по археологии? – задал вопрос Саблин.
– Да. Ксюша работала долгое время в университете на кафедре археологии, специализировалась на античной и библейской истории.
– Она ездила когда-нибудь работать на раскопках? – следователь поглядывал в блокнот, куда заранее записал вопросы.
– Да. Много раз. Она была в Израиле, в Палестине, в Ираке, кажется, ещё где-то, но сейчас не вспомню.
– А в этом году?
– Нет, раскопками она больше не занималась, насколько я знаю. Но они со Стасом много путешествовали.
– Куда ездили?
– В этом году?
– Да.
– Были в Мексике, потом во Франции.
– А в Турцию поехали тоже путешествовать? – поинтересовался следователь.
– В Турцию? – переспросила Анна.
– Ну да. Оттуда же они поднялись на Арарат?
– Нет. Ребята поехали в Армению, а не в Турцию.
Саблин и Филипп переглянулись.
– Поехали вдвоём? – следователь что-то быстро записал в блокнот.
– По-моему, да.
– Ясно. Когда ваша сестра выходила на связь последний раз?
– Ксюша звонила в понедельник на прошлой неделе, но было плохо слышно.
– Что она говорила? Нервничала или, может, казалась напуганной?
– Нет, ничего такого. Сказала, что они поднялись на вершину и там очень красиво… – Анна вновь поднесла руки к лицу и зажмурилась. – Боже, какой кошмар! – тихо проговорила она.
– Ещё пару вопросов, и мы уйдём, – пообещал Саблин. Женщина кивнула. – Вы знаете про инцидент с книжным магазином?
– Что в него вломились? Да. Ксюша говорила. Она очень переживала, волновалась.
– Мы знаем, что она привезла что-то ценное из Мексики или, может, из Парижа. В день ограбления она звонила мужу и просила внимательнее отнестись к этому предмету. Вы в курсе, что это могло быть?
– Да. Она привезла из Парижа какие-то бумаги. Говорила, что это связано с исследованиями, но она никогда о них не рассказывала, а сама я не интересовалась. А теперь уже и не поинтересуюсь, – с грустью добавила Анна.
– То есть вы не знаете, что было в бумагах? – Саблин прищурился, а Филипп напрягся в ожидании ответа.
– Нет. Она только говорила, что бумаги как-то связаны с документом, который Ксюша купила на аукционе через интернет. Собственно, за ним она и ездила в Мексику. А потом поехала уже в Париж, – Анна вздохнула.
– А где бумаги сейчас?
– Без понятия.
– А что за документ ваша сестра купила через интернет?
– Ох. Я так мало вникала в её дела… Но, впрочем, Ксюши больше нет. Хотите сами посмотреть? Документ у меня.
Глава 18. Санкт-Петербург. Пятница. 11:40
Женщина встала и вышла в соседнюю комнату.
– Невероятно! – воскликнул Филипп. – Я был прав, она нашла что-то уникальное!
– Спокойно, – Саблин нахмурился, – сейчас мы всё узнаем. Может быть, это и не связано с Араратом.
– Спорим? – улыбнулся писатель. – На бокал пива?
Следователь усмехнулся.
– Любишь же ты рискнуть! Ну давай.
В гостиную вернулась Анна, держа в руках плотную тёмную папку.
– Когда ребята улетели в Париж, Ксюша просила сохранить документ у меня. А потом, вернувшись, видимо, забыла, сразу улетела в Армению и не забрала. Возьмите. Женщина протянула папку Саблину.
– Я могу это забрать?
– Конечно, – Анна махнула рукой, – мне теперь это ни к чему.
– Благодарю вас, – следователь встал, – мы с вами ещё свяжемся. Вам необходимо будет приехать на опознание. Возьмите кого-то из родственников или друзей с собой. Процедура будет нелёгкая.
Женщина ничего не ответила.
– Значит, Казанцева купила этот документ через интернет, – Филипп кивнул на папку, лежащую на коленях у Саблина, когда они сели в машину, – и ездила забрать его в Мексику. А потом сразу поехала в Париж и привезла оттуда какие-то бумаги. Уверен, всё это связано!
– Не исключено, – согласился Саблин.
– Вопрос только – где бумаги?
– Турки говорили, что при обнаружении тел были документы на русском, по ним и определили: они наши соотечественники.
– Думаешь, это те самые бумаги?
– Не знаю. Но хороший вопрос.
Зайдя в квартиру, мужчины сразу прошли в гостиную.
Шульца не было – очевидно, уехал в морг подготавливать бумаги на вскрытие.
Саблин положил папку на стол, скинул пальто и сел. Филипп в нетерпении стоял рядом.
Внутри папки оказался один лист бумаги, герметично упакованный в прозрачный пластик.
– Не доставай, – посоветовал Смирнов, – мы так прочтём.
Саблин кивнул.
Мужчины склонились над документом, который оказался на русском. Написанный от руки крупным размашистым почерком, он напоминал рапорт или доклад, однако было очевидно, что это часть какого-то документа, а точнее, последняя страница из него.
«Обнаруженное крайне впечатляетъ и требуетъ немедленного изучения в рамкахъ государственной значiмости. Въ подтвержденiи сего факта отправляемъ части находокъ с симъ рапортомъ для изученiя и прошу вашего разрешенiя выслать дополнiтельно людей, в случае вашего положиiтельного решенiя. С твёрдостью въ милость Божiю и непоколебiмой уверенностью въ конечномъ успехе будемъ исполнять нашъ святой долгъ! Съ подлиннымъ, верно: Командиръ отряда, Третийъ Кавказскийъ авиаотряд, Штабс-капитан, Алексеевъ М.А., Апрель, Тысяча девятiсот семнадцатыйъ годъ».
Филипп выпрямился и отошёл от стола.
Саблин закурил, продолжая смотреть на текст.
Очевидно, что документ более чем вековой давности представлял собой подлинные исторические данные.
– Это потрясающе! – воскликнул писатель. – Даже не верится! Мы нашли записи времён Октябрьской революции!
– Судя по дате, революция ещё не случилась, – прокомментировал Саблин.
– Да, но она произойдёт через несколько месяцев! – Филипп сел за стол напротив следователя. – Послание, скорее всего, адресовано кому-то из императорских военачальников армии. Это доклад.
– Похоже, – согласился майор.
– Тот, кто это написал, очевидно, обнаружил важное и сообщил начальству.
– Вопрос – что? – Саблин вопрошающе взглянул на воодушевлённого Смирнова.
– Наверное, именно это и пыталась понять Казанцева.
– Возможно, но фактов мало. Нужно больше информации.
– Кавказский авиаотряд… – задумчиво произнёс Филипп. – Это период Первой мировой войны, сражение с турками.
– И заметь, тот, кто написал этот документ, – начальник авиаотряда.
– Лётчик!
– Да, – кивнул Саблин.
– Возможно, они увидели Ковчег с воздуха во время разведки или боевых действий!
– Или при крушении. Может быть, они отправились на поиски сбитого самолёта и что-то обнаружили.
– Обалдеть! – улыбнулся Филипп. – Реальная история! Нужен доступ в архив!
Саблин затянулся сигаретой.
Он не хотел обнадёживать Смирнова, давая волю его бурной фантазии, но сам начинал верить, что Казанцева не просто так отправилась в горы Арарат, имея этот документ. Возможно, писатель и прав, предполагая, что доктор археологических наук провела некие параллели с известными ей данными и отправилась проверить предположения. К тому же, как сказала её сестра, Казанцева привезла из Парижа ещё какие-то бумаги. Они могли быть частью, а точнее, началом доклада. И тогда в руках учёного оказалась полная картина найденного, что и подвигло её к поездке в горы.
Но может ли быть, что она нашла Ковчег?
Саблин поморщился своим мыслям.
В это было сложно поверить. А если не библейская реликвия, то тогда что?
– Что нам даст поход в архив? – спросил следователь.
– Как что? У нас есть фамилия штабс-капитана, дата и номер отряда. Возможно, в архиве сохранилась информация, где дислоцировался отряд, и детальное описание задания.
Саблин молчал, раздумывая. Филипп прав, в архиве могли сохраниться сведения. И у него теперь был весомый повод запросить туда доступ, так как имеется связь с расследованием.
– Хорошо, – решительно сказал майор, – я подключу начальство к запросу.
– Отлично! – обрадованно откликнулся писатель. – Уверен, мы найдём там информацию.
– Но искать будешь сам. Я не люблю копаться в старых бумагах.
– Я буду только рад!
Саблин взял телефон и вышел из комнаты.
Глава 19. Санкт-Петербург. Пятница. 13:55
Филипп встал и начал ходить вокруг стола.
Он обещал себе больше не влезать в подобные истории после событий в Дрездене год назад. Даже не то чтобы обещал, он не хотел этого, чувствовал, что устал, опустошён, и боялся, что участие в таких расследованиях неминуемо влечёт опасность не только для него, но и для близких ему людей.
Но сейчас, прокручивая в голове узнанные факты, он вновь чувствовал азарт, причастность к тайне и жажду вытащить её на поверхность, узнать, что же случилось с альпинистами и о чём писал офицер во времена революции.
Пролить свет на все события могла информация, хранившаяся в архиве.
Писатель чувствовал, что там он найдёт нужные сведения, приоткроет завесу событий, случившихся сто лет назад и вновь всплывших в наши дни.
Входная дверь квартиры хлопнула, и через минуту в гостиной появился Шульц, снял кепку и пальто, бросил их на диван.
– Привет. А где Саблин? – спросил он.
– В соседней комнате. Разговаривает с начальством, – Филипп присел за стол, придвигая к себе папку с документом и читая его ещё раз.
– Очередное поручение?
– Нет. Он хочет заручиться поддержкой, чтобы нам дали доступ в архив.
– Архив? Зачем? – Влад сел напротив писателя, который показал ему документ.
Шульц быстро просмотрел текст и присвистнул.
– Ого, семнадцатый год! Кавказский фронт! Откуда это у вас?
– Документ Казанцевой, она купила его через интернет в Мексике и привезла сюда. Он был на хранении у её сестры.
– Думаете, это как-то связано с её поездкой в горы?
– Да.
– Для этого хотите попасть в архив? Предполагаете, там есть сведения об этом штабс-капитане… – он заглянул в документ, – Алексееве?
– Именно так.
– Понятно. Хм. История попахивает секретностью.
– В смысле?
– Подобные данные просто так вам никто не покажет. Семнадцатый год, думаю, засекречен по полной!
– Но это ещё до октябрьских событий.
Шульц пожал плечами.
– Попробуйте.
В комнате появился Саблин.
– Ну что? – поинтересовался Филипп.
– Будет тебе доступ.
Писатель выдохнул и улыбнулся.
– О-о-о, спасибо!
– Завтра в десять утра надо быть в архиве.
– Не вопрос! Но завтра суббота. Архив вроде как не работает.
– Будет работать, – улыбнулся майор. – А что у тебя? – обратился он к Шульцу. – Есть новости?
Влад хмыкнул.
– Эти турки никак не могут оформить бумаги.
– Тела до сих пор в Турции?
– Да. Застряли в аэропорту.
– Когда они будут у нас?
– В лучшем случае завтра, во второй половине дня.
– Чёрт! Плохо. Время идёт.
– Да. Но… – Влад развёл руками, – всё, что я мог, сегодня сделал. Оформил разрешение на вскрытие, осмотрел помещение в морге. Так что теперь ждём.
– И ещё, Влад. Когда прибудут тела, с ними должны быть бумаги. Они нам очень нужны. Проследи, чтобы не потерялись.
– Хорошо.
Саблин посмотрел на часы.
– Я сделал звонок ребятам в Москву. Хочу точно знать даты, в которые Казанцевы ездили в Мексику, Францию и Армению. Кстати, почему фотограф нам сказал, что они поехали в Турцию, хотя на самом деле были в Армении? При этом тела обнаружены на турецкой территории.
Филипп пожал плечами.
– Это странно, – Саблин закурил.
Глава 20. Санкт-Петербург. Пятница. 18:25
Филипп зашёл в бар, где Саблин договорился с ним встретиться на ужин.
Сам следователь отъехал по каким-то делам, а писатель смотался в свой отель переодеться. Он постоянно думал об альпинистах, а точнее, об археологе Ксении.
Неужели Казанцева и вправду могла найти доказательства библейского Потопа?
Писатель просмотрел ещё раз все снимки, присланные Данилой, но в очередной раз убедился, что запечатлённое на них не говорит о реальности находки.
Его первоначальная версия, что деревянные доски могут быть остатками строений или имитацией Ковчега религиозных фанатиков, казалась ему наиболее вероятной. Хотя без экспертизы древесины сказать что-либо однозначно вообще нельзя. Тогда почему учёная могла быть уверена, что это Ковчег? Или она только предполагала, хотела привезти материалы для изучения, но не успела, погибла?
За дальним столиком в углу бара писатель увидел Шульца. Тот помахал Филиппу.
– Давно тут?
– Только пришёл, – Влад глотнул пиво из высокого бокала.
– А Саблин?
– Сейчас будет. Есть хочешь? – мужчина протянул писателю меню.
– Да. Я ужасно голодный. Ничего не ел сегодня с утра.
– То же самое. Но я уже заказал.
Появился Саблин.
Следователь сел и вздохнул.
– Ну и денёк!
– Где был? – поинтересовался Филипп.
– Ездил к родителям мужа Казанцевой. Не стал тебя с собой звать, хватит с тебя полицейских мероприятий.
– Что-то удалось новое узнать?
– Нет. Вообще. Они не в курсе про исследования Казанцевой и про то, что она купила в Мексике. Даже не догадываются.
– А про Париж?
– Тоже. Думали, Казанцевы ездили отдыхать.
– Понятно.
Официантка, женщина средних лет, появилась рядом, готовая принять заказ.
– Вы что-то будете? – обратился Саблин к мужчинам.
– Я – тушёное мясо в горшочке с картошкой, – ответил Шульц.
– О, давайте мне тоже, – кивнул Саблин, – и два пива, – он глянул на писателя, – я же тебе проспорил, – добавил майор с улыбкой.
– А мне салат оливье с перепёлкой и котлеты из кабана, – заказал писатель.
– Эстет, – хмыкнул Саблин.
– Умираю, хочу есть.
– Девушка, и побыстрее, пожалуйста. Мы чертовски голодные, – попросил следователь.
Официантка кивнула и удалилась.
– Получается, никто не знал, что именно искала Казанцева, – предположил Филипп.
– Выходит, что так.
– Может быть, съездить в университет, где Ксения работала? Вдруг там кто-то в курсе? Должна же она была с кем-то советоваться?
Официантка поставила на стол два пива.
– М-м-м, – Саблин покачал головой, делая глоток из бокала, – не, там я тоже сегодня был.
– Серьёзно? – удивился Филипп. – Как ты успел?!
– Работа такая – делать всё быстро. Короче, в университете мне сказали, что Казанцева действительно увлекалась библейскими историями. Много читала лекций на этот счёт. Про то, что города и события, описанные в Ветхом Завете, существовали на самом деле. Вроде как она в это верила, хотя, как я понял, многие коллеги не разделяли её убеждений.
– А почему она уволилась?
– Это, кстати, интересно. Она ушла из университета, потому что решила посвятить всё время исследованиям.
– В какой области? – спросил Филипп.
– Догадайся.
– Ноев ковчег?
– Угу, – Саблин выпил ещё пива.
– Похоже, ваша дама была одержима этой темой, – произнёс Шульц, слушавший беседу.
– Значит, дело всё-таки в этом, – писатель задумчиво уставился в стену.
– Тема, надо сказать, с одной стороны, изученная, много об этом всего написано, да и исследовали Арарат немало раз, – Шульц облокотился локтями о стол. – Но, с другой стороны, никаких фактов, говорящих как за, так и против того, что Ковчег может быть там, нет. Есть о чём порассуждать. Нужно только найти специалистов в этой области.
– Ну в университете вроде как такие и работают, однако никто даже не захотел об этом говорить, – Саблин достал электронную сигарету и сделал затяжку.
– Специалист! Точно! – Филипп щёлкнул пальцами. – Вот что нам нужно!
– О чём ты? – следователь непонимающе взглянул на писателя.
– Нам надо поговорить с кем-то, кто не считает эту тему вымыслом!
– Историю с Ковчегом?
– Да, – Филипп достал телефон и набрал номер.
Саблин и Шульц, переглянувшись, наблюдали за ним.
– Алло, дядя Петя, привет! Как дела? – сказал писатель в трубку. – Да, у меня тоже нормально. Я в Питере. Да, тут кое-что изучаю. Возможно, для книги, не знаю. Наброски. – Он молчал несколько секунд, пока говорил собеседник. – Хорошо, хорошо, обязательно. Хотел спросить: у тебя нет, случайно, знакомых библеистов в Питере? Чтобы рассказали, насколько реальными считаются события, описанные в Библии, есть ли научные подтверждения, ну, всё такое. – Филипп вновь замолчал, слушая. – Ну, желательно завтра, если получится, хотелось бы побыстрее.
Саблин сделал ещё затяжку электронной сигаретой. Шульц с укором на него глянул, на что следователь отмахнулся.
– Отлично! Буду благодарен. Да. Хорошо, давай, пока!
Филипп убрал телефон.
– Есть специалист, который нам поможет.
– В смысле, расскажет про Ковчег?
– И про Ковчег, и про Ноя, и про Потоп.
– Ладно. Думаю, это лишним не будет, – одобрил Саблин.
– А как связан ваш документ семнадцатого года с Ковчегом? – спросил Шульц.
– Я думаю, авиаотряд в составе Кавказского фронта что-то обнаружил на горе Арарат. Этот документ – часть доклада штабс-капитана о тех событиях. Казанцева нашла бумаги и, видимо, что-то поняла, поэтому и поехала в горы, – озвучил свою версию Филипп.
Официантка поставила заказ на стол, и мужчины приступили к ужину.
Глава 21. Санкт-Петербург. Суббота. 10:00
Здание Центрального государственного исторического архива, бывшего когда-то Коломенским отделением городского ломбарда, находилось на Псковской улице.
В начале двадцатого века пустой участок сдавался в аренду местным жителям, но затем власти приняли решение о строительстве там городского ломбарда. Составлением проекта занялся тогда архитектор Евгений Вейнберг, но завершить не получилось, и в итоге проект доработал Ричард Берзин, яркий представитель «кирпичного стиля» в дореволюционной архитектуре. В тысяча девятьсот двадцать шестом году был проведён капитальный ремонт здания, и его переоборудовали под архив, а аукционный зал на первом этаже приспособлен под читальный.
Невысокое здание со строгим фасадом белого и зелёного оттенков не выделялось на тихой улице, но Саблин и Филипп нашли его без труда.
Придя на несколько минут раньше назначенного времени, следователь в ожидании закурил.
Субботнее весеннее утро обещало тёплый день. Лёгкий ветерок колыхал ветки деревьев, на которых всюду зеленили первые почки.
Дверь архива открылась, и показалась немолодая дама, строго взглянувшая на стоявших на улице мужчин.
– Саблин? – спросила она.
– Майор Саблин, – следователь показал удостоверение, и женщина смягчила выражение лица.
– Проходите.
– Он со мной, – кивнул майор в сторону Филиппа.
– Да, да, хорошо.
Мужчины зашли в здание архива, где их встретил полумрак. Освещение в холле было приглушённым, так как учреждение в выходные не работало.
– Идите за мной, пожалуйста, – женщина направилась вверх по широкой лестнице, затем прошла по коридору и остановилась перед деревянной двухстворчатой дверью.
– Обычно к этим материалам, которые вы запрашивали, доступ закрыт. Только по специальному разрешению. Но, так как оно у вас есть, вы можете с ними ознакомиться.
– Благодарю, – кивнул Саблин.
– Но у вас ограничение до полудня, – добавила дама.
– Почему?
– Такие правила. Если вы не найдёте нужных данных, запрос необходимо будет сделать повторно.
Саблин вздохнул, но никак не прокомментировал слова женщины.
– При входе лежат перчатки. Прошу вас надеть их, чтобы не повредить документы.
– А вы не пойдёте внутрь?
– Нет. У меня нет доступа в эту секцию.
– Ясно.
– Я приду в двенадцать часов, чтобы закрыть дверь. Если вы закончите раньше, возвращайтесь в холл, я буду там. Свет включается справа, – добавила женщина, открывая дверь и пропуская мужчин внутрь.
Перед ними оказалось небольшое прямоугольное помещение, заставленное по периметру стен железными шкафами на четыре полки. Все они были заполнены папками разной толщины. В центре комнаты стоял длинный стол, на котором лежала коробка с одноразовыми перчатками, бумага и несколько карандашей.
– Ну что, приступим? – Саблин снял пальто и повесил на спинку стула.
– Ты не хотел копаться в старых бумагах, – напомнил Филипп.
– Выбора нет. Времени мало.
Мужчины разошлись в разные части помещения.
– Что искать? – услышал писатель голос следователя.
– Ищи документы Петербургского военного генерал-губернатора и по личному составу императорской армии.
Саблин обернулся.
– Это иголка в стоге сена! Ты хоть представляешь, сколько это людей и сколько документов?
– Да. Но главное – найти тысяча девятьсот семнадцатый год. Есть даты на полках стеллажей.
– Тут я вижу документы времён Октябрьской революции.
– Верно, но нам они не нужны. Думаю, надо смотреть до начала революции. Если увидишь документы по личному составу, ищи Алексеева, штабс-капитана.
– Добро, – отозвался Саблин, и мужчины приступили к поискам.
Филипп просматривал стеллажи, но на некоторых даты оказались в хаотичном порядке.
– Тут двадцатые годы, – резюмировал Саблин, переходя от шкафов в правой части комнаты к самой большой, центральной.
– У меня дат мало, в основном наименование губерний и институтов, – писатель также двигался от своего левого крыла к центральной части помещения.
– Так, нашёл! – громко произнёс Саблин. – Семнадцатый год.
– Что написано на папках? – спросил писатель, не отрываясь от просмотра стеллажей. Он хотел завершить свою часть, прежде чем помочь Саблину.
– Тут архив полицейских фондов, финансово-кредитных организаций…
– Не то.
– Фонды торгово-промышленных предприятий.
– Нет.
– Документы административных учреждений Петербургской и Петроградской губерний.
– Нет.
– Фонды организаций Временного правительства.
Филипп задумался на секунду.
– Нет, вряд ли.
– Архивные документы Военного министерства, центральный орган военного управления.
Саблин посмотрел на писателя.
– Да-да, – Филипп подбежал к следователю, – похоже на нужные папки.
– Их тут… десять за семнадцатый год.
– Давай смотреть с начала года, апрель.
Мужчины сняли с полок все необходимые папки и положили на стол.
Филипп открыл одну из них.