Елена Алчевская
А теперь – на Юг!
Скоро эти церемонии князя мне надоели до рвоты, так что я сослалась на женскую слабость и ушла.
Клад.
Ночью мы потихоньку спустились в подвал. Думаю, что в этом пьяном угаре, князь сотоварище спать будет долго и сладко. Даже Файвел не выдержал, напился изрядно. Вот уж правду говорят – с кем поведешься… Ключи у Рунольва были, это же надо как надо умудриться сделать. Имею ввиду, где же он их достал?! Дверные петли смазали, потихоньку открыли створки, подождали пока выйдет затхлый воздух. Но маски всё равно надели и правильно сделали. Почти сразу возле дверей лежали трупы, точнее мумии и скелеты последних защитников тайн Храма. Непонятно, вроде должно быть что-то одно: или мумии, или скелеты. Ладно, пока подождем, может дальше что-то подскажет. Пошли.
Своды этого туннеля в крепостной стене были стесаны на конус, чтобы свод мог держаться. Арочное перекрытие сделать непросто, пока я не видела здесь такие сложные архитектурные и строительные работы. Только укладка каменных блоков так, чтобы самый верхний блок заклинивал весь ряд, чего стоит. Кто же это сделал? Конечно же не монахи и тем более не Петр. Эти постройки как минимум 1000 лет назад. Теперь я понимаю, почему не нашли тайники жрецов, кто ж догадается, что проходы идут внутри стен?! Вот куда-то дошли, снова дверь, и снова металлическая, но не железо, скорее черная бронза. Хотя я читала, что это был очень редкий, сильный, дорогой и очень прочный металл. А здесь им двери оббивают. Для красоты.
Мировая Матушка.
Цветок мой аленький меня снова не подвел. Мы спустились ещё по одной лестнице вниз, судя по всему, уже в толще фундамента. И в нем идет анфилада камер или комнат. Нет, скорее, странные, но удобные и крепкие подвалы. Просто их внедрили в стены фундамента, судя по всему. Прошли немного дальше и ухнули вниз. Нет, не по-настоящему, просто такое ощущение возникло. Нет, нас не пугали, просто мы сразу почувствовали, что мы в другом месте. Не в подвале, не в храме, вообще не на Соловках. Хотя интерьер пока не изменился. Немного подождали, пришли в себя, некоторые глотнули воды, у меня, кстати, тоже горло пересохло. Баранакке, как самый продвинутый диггер, предложил идти вперёд, всё равно позади стена. Мы молча согласились. Часа через два мы вышли в большой каменный зал, по сравнению с нашей пещерой, где я нашла кольцо, – совершенно не сравнимый. Мало того, что потолка почти не видно, так, некоторые тени и своды, так и конец этого зала не видно. Во-первых, он теряется в туманном сумраке, во-вторых, здесь стоят совершенно в разнобой колонны из той же черной бронзы. Когда-то читала, что это была именно бериллиевая бронза с примесью бериллия-марганца-молибдена-ванадия и прочих редкоземельных добавок. Это было нечто близкое к инструментальной бронзе моего будущего, которая по качеству не уступала хорошей стали. А процесс её изготовления в это время считали сродни великой магии, и хранили в большом секрете. Изделия из неё были только штучные, особенные, естественно дороже обычных бронзовых на несколько порядков. А тут такие громадины стоят… но цвет очень красив и необычно мягок.
– Моя царевна, может, пойдем?
– Куда, Рунольв?
– Ну, вперед, конечно.
– А где он, этот "перёд"?
– Как где?
– А ты оглянись.
Мою просьбу выполнили все, включая Дэзи. За нашей спиной не было стены с дверью, из которой мы сюда вышли. Их исчезновение я почувствовала, просто как легкий ветерок, уносящий большую ветку. Все повернулись ко мне, только Баранакке и Дэзи переглянулись, а потом осмотрелись. Моя красавица покружилась, выбирая себе более удобное место, и спокойно улеглась. А чего лапы трудить. Баранакке снял с плеч свою котомочку и начал устраивать привал. Все довольно удивленно уставились на меня, но я поддержала порыв моих первых кладоискателей. Переглянувшись, остальные тоже начали готовится ко сну. Поужинали, пробежались недалеко налево-направо и легли спать. Молодцы. Ни паники, ни вопросов, ни пустой болтовни. Спать. Силы нужны. А нервотрепки – нет. Я тоже уснула быстро. И, разумеется, проснулась ровно в полночь, по моим часам, как планировала. Что-то мне подсказывало, что именно этот час нужен мне для принятия следующих шагов. И что там на воле, кто знает. Осмотрелась. Интерьер не изменился, люди спят без задних ног, всё как в тот раз, в подземелье, где я нашла перстень. Ещё раз осмотрелась, но ни стены, ни светового указателя не было. Только решила начать уже немного паниковать, как услышала за спиной тихий смешок. Обернулась.
Статная женщина лет сорока, с массой длинных косичек, переплетенных золотыми нитями и подвесками, в кожаной шапочке с массой золотых брошей или фибул, не знаю, как у них называются. Кстати и драгоценные камешки там посверкивают. Одежда интересная, на здешнюю, причем у разных народов, не похожая. В моем временем её определили бы как унисекс. Нижняя юбка чуть ниже колен, сверху верхняя юбка, прочная, почти как брезент, доходит до середины колена. Очень удобные кожаные калоши без каблуков, и онучи, расшитые золотыми и серебряными нитями плюс золотые и серебряные бляшки. Кожаный камзол до середины бедра, тоже, естественно, расшит. Пояс явно из серебряных колец, на нём – длинный кинжал в золотых ножнах и с рукоятью из слоновой кости, различные серебряные и золотые флакончики, золотая ложка в индийском стиле, обалденно красивая. Боги, а рядом, да, конечно – пулугай, нечто вроде поясной подвески, только сплетенный из скальпов врагов. Необычная женщина. На голове убор, украшенный парчой и серебряной жемчужиной, похожий на корону готских королей. На нём были ещё и две пантеры из золоченной фольги, что всё вместе было признаком высочайшего социального статуса его носительницы. И как последний штрих – на груди женщины переливалась довольно большая ажурная бляха, сделанная то ли из серебра, но скорее из платины. Не простая, а весьма многозначительная. Но не металл здесь важен, а её суть.
– Что это у вас на груди? – вырвалось совершенно невольно.
– Своего рода космогоническая картина нашей Вселенной. – она ответила серьезно, но в глубине глаз поблескивали смешинки.
– И только?!
– А ты посмотри повнимательнее. Здесь четко прослеживается деление на три мира: небесный, земной и подземный.
– Точно. Очень характерно для многих индоевропейцев.
– Именно. Посмотри внимательно. В самом центре мироздания – это Божья Матушка. Её руки образуют первый круг – мир, который она как бы обнимает, оберегает. Второй мир-круг образуют уже руки Богов, головами расположенных к центральной фигуре. Ну а третий мир – это внешний круг, воля. Это очень сильный оберег, очень. Поэтому женщина должна носить его на груди, тогда он будет оберегать не только женщину, но и её детей, сколько бы их не было. Только боги за серьезную провинность против них могут их наказать.
– Кто вы?
– Я "Мировая матушка", для своего народа, разумеется. Я стояла во главе своих людей, мне подчинялись девы-градоправительницы, а под ними были уже князья, руководившие дружинами. Я та, которая правила и принимала решения в своей земле. Правда, очень-очень давно.
– Я читала, что античные авторы называли ваш народ аорсами. От всех воинов окружающих племен они отличались длинными мечами и небывалой свирепостью, поэтому даже Рим неоднократно нанимал сарматских воинов.
– Это так. Но не это главное. Ты тоже принадлежишь к этому народу, как, впрочем, и Шагара, и Рюрик, и многие другие твои друзья и люди. Кстати, ты тоже несешь эту ношу, только так не называешься, царевна. Но что в имени твоем?! Свет Солнца и Лунный отблеск?! Но это ведь не всё, далеко не всё. И главная твоя обязанность – сохранить свой народ.
– Какой народ?!
– Который вы с мужем собираете возле себя…
Говорили мы долго, очень долго. Но зато у меня, наконец, в мозгу начало что-то проясняться. Передо мной встала задача, которую мы с мужем должны и, главное, можем, сделать.
– На прощание я подарю тебе оберег для твоего мужа. Вы с ним отличная пара. Эта фибула не только застежка для плаща. Она, конечно, золотая, но не в этом её ценность. Это одно из самых ярких и узнаваемых деталей в мужской одежде, но ценна не потому, что она указывала на высокий статус своего владельца. Только искусный воин может носить эту фибулу, сначала заслужив это право в бою. И в дальнейшем уже эта фибула будет помогать ему в ратных делах. Твой муж действительно хороший человек, при данных обстоятельствах. Не всем женщинам дается удача найти надежного мужа. Любовь – это хорошо, а удачная супружеская жизнь, гораздо лучше. Береги его.
– Берегу, очень. Он стал мне по-настоящему родным человеком. Он за меня жизнь отдаст. А все эти завихрения – от лукавого.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
– И последнее. Ты должна найти Ковчег.
– Но как?!
– Помогу, конечно. Слушай и запоминай. Ковчег находится в Константинополе, во Влахернском дворце. Но тебе с мужем надо спешить. У некоторых есть намерение эту реликвию оттуда забрать. Как только ты его найдешь, сразу же возвращайся в Крым. Если не найдешь, всё равно быстро отправляйся в Крым. Там много что будет решаться.
– Хорошо. Сделаю, как скажете.
– Отнесешь его в пустую комнату Храма, который не похож ни на какие другие.
– И как я узнаю, что он такой особенный. Я мало в каких Храмах бывала.
– Не бойся, этот ты точно признаешь.
– Поверю вам на слово.
– В той пустой комнате стоит только один большой сундук. Капнешь свою кровь на ручку этого сундука и тогда он откроется, сам. Не дергай его, не двигай, на зуб не пробуй.
– Постараюсь удержаться.
– Хм. Положишь туда ковчег, возьмешь лежащий там ключ, закроешь плотно крышку, четыре раза провернешь в замке, повесишь ключ на крючок возле двери. Сразу же выйди, запри дверь и через три дня снова зайдешь в комнату. Понятно?
– Может всё же повторишь ещё? Вдруг забуду?
– С огнем играешь, деточка. Ладно прощу на этот раз. А пока иди, спи. Завтра отсюда уйдете. Даже с подарками.
Я лежала и думала. Как называлась эта крепость изначально? Может быть, это и есть тот древний Холмгард – столица Бьярмии? Может быть, именно отсюда были приглашены княжить в Новгород, Белозеро и в Ладогу Рюрик с братьями? Ведь было же в том, моём бывшем мире, в устье Северной Двины стояло довольно приличное селение Холмогоры? А что, если эти Холмогоры и были легендарным Холмгардом, о котором рассказывают древненорвежские саги? Не удивлюсь, если это окажется именно так. Впрочем, не об этом думаю. Не о прошлом надо вспоминать, в будущее смотреть.
На обратном пути мы заехали в Каргополь. Этот город был мне интересен с точки зрения торговли. Я была очень удивлена, когда мне местные сказали, что крепость в городе Каргополе, который расположен в истоках реки Онеги на берегу озера Лече, также построена из дикого камня. Этот город находился на торговом пути из Белого моря и, разумеется, от Соловецких островов. Шел по реке Онеге в озеро Лече и далее по системе небольших речек и волоков в озеро Белое, а уж из него по Шексне в Волгу. Решила сделать здесь нашу факторию. Того стоит. Город этот в средние века играл в Бьярмии очень важную роль. И что ещё меня удивило, что Соловецкие острова от окружающих пространств Беломорья отличаются удивительно мягким климатом. Лето здесь как правило прохладное, но длинное, при этом такое, что местные жители выращивать овощи, рожь и овес. Необыкновенные места. Надо к ним приглядеться повнимательнее. А теперь – домой. Этне скоро рожать.
Роды Этны.
Ни с родами Ефанды, ни с родами Голубы я не сталкивалась, ничего не видела, были серьезные причины. Но Этну я одну не брошу, у неё здесь родни нет, а подруги есть. А я для неё – только что не мать. Своего старшего сына Малдера {Главный, князь} она родила, когда я была в походе к арам, а близнецов, Колдера {Бурный Поток} и Кери {Скалистый} – во время наводнения в Дорестаде. Причины, конечно, уважительные, но и те, и другие роды были очень тяжелые для роженицы. Не буду заострять на этом внимание, но при третьих родах я хотела бы присутствовать. Так это и будет.
Кстати, наблюдая за здешними женщинами, я вышла на одну страшную женскую тайну. Там, в будущем, наших женщин обманывают и калечат, потому так часто у них рождаются больные или изуродованные дети. Бывает, вроде всё спокойно, но женщина хоть синяки, да получит. Обязательные, так сказать, при родах случайности. Вы думаете, здесь также? НЕТ!!!
Женщины веками рожали на дому. И дети появлялись на свет, как правило, абсолютно здоровые. Когда я набрала здесь статистику по этому вопросу, то встала в ступор. Я знала, что мне хотя бы одного ребенка, но придется родить. Без вариантов. И я дико боялась этого действа. Видя местных женщин, гуляющих с коромыслом на 9 месяце, я приходила в ужас. Но тем не менее, дети рождались как огурчики. Это потом, когда они уже на серьезной работе, воинских тренировках, в эпидемиях получали раны, а то и умирали. Но роды здесь были совсем не причём. Потому что, проходили они по совсем другим правилам, чем в далёком будущем. Наши, местные "акушерки" заставляли мамочек рожать на корточках, на четвереньках, вертикально с опорой на муже, держась за поручни кресла, веревку, или руки виновника торжества. Оказывалось, что сидя на "родовспомогательном" стульчике, у этих женщин тазовые кости раскрывались просто и естественно. Ребенок выходил в этот мир легче, ибо копчик ему совершенно не мешал.
Почему женщин моего будущего заставляют рожать на спине? Думаю, что заставили и убедили, что так правильно. Потому что так удобнее врачам и акушеркам, но никак не самой роженице и ребёнку. Ведь при лежачим положении копчик не может подогнуться и свободно выпустить ребёнка. Малышу приходится как-то преодолевать закон гравитации и подниматься вверх, а это сделать нелегко, вот вам и осложнения. Поэтому здешние женщины рожали только так, в вертикальном положении. А вот те, кто считает написанное здесь дурью, сделайте перерыв и сядьте на стул. Мысленно представьте плод в своем животе. Чувствуете, что его головка напирает на "выход"? А теперь медленно и спокойно ложитесь на спину. Куда смотрит головка малыша? Вверх, в небо? А где "выход"?! Параллельно Земле. Вот малыш и вертится, и крутится, пытаясь выйти на свободу. Вот и ловит разные тычки, столкновения, напрягается, ему не хватает воздуха, потому что все перекручено и сжато. Но тут есть ещё один аспект.
В это средневековое время идет борьба волхвов против заявления Католической Церкви, что женщина – существо грязное, бездушное и неправедное и потому она в муках должна приносить ребенка на божий свет. Наши местные женщины про такое даже не слыхали, они в ряде вопросов были главнее их. Потому как женщины могли рожать и, соответственно, создавать Род. Почему Католическая церковь так взъелась на своих матерей и дочерей, просто не могу понять. А ведь Этна воспитывалась в монастыре. Нет, что хотите, она у меня будет нормально рожать.
Кстати, когда я начала увлеченно изучать материал по этой теме, потому как все мои девушки, одна за одной стали выходить замуж, то наткнулась на некоторые факты. Должна же я следить за здоровьем нации?! Так вот, я узнала, что манера рожать лежа, в кровати, да на перине, прошла из-за вмешательства, точнее любопытства мужчин. Один из королей Франции 18 в. вдруг захотел увидеть процесс родов и приказал положить свою любовницу на спину во время этого процесса, чтобы ему было все хорошо видно. После этого, роды лёжа на спине стали модными. Ибо их возвысил и пробудил, возвел в моду сам король!!! А это серьезно. Больше по другому варианту женщины уже не рожали. Вот так вот. Ну, вернемся к делам.
Мы с акушерками всё приготовили и когда процесс начался всё прошло отлично. Мы обиходили младенца, милый мальчик. Накормили, уложили спать. Роженица донельзя довольна, да и папаша тоже. Нужные ритуалы провели, ни про рубаху, ни про штаны не забыли. А тот случай вспомнили. Посмеялись. Этна заснула, как и полагается порядочной роженицы, мы все вышли из спальни и Бардольф потянул меня в столовую, обмыть ножки младенца. Он бы конечно предпочел для этого другую кампанию, но на часах было 3 часа ночи. Так что он достал себе портвейн, я тоже выпила немного сладкого муската, нервы, всё-таки. Мы уже взялись по третьему бокалу, когда из спальни донесся дикий вопль. Сшибая стулья и посуду, мы с Бардольфом рванули в комнату. Этны там не было. Бардольф вытащил меч и начал тыкаться в углы и окна. Но звук, кажется, доносился из ванной. Все акушерки, мамки, няньки, девки, проснулись и начали тоже орать в унисон. Я прислушалась снова. Не смотря на многочисленность слуг, оравших довольно слаженно, я услышала совершенно нечеловеческий вой из ванны. Пробившись через эту толпу ворвалась туда. Этна сидела на местном унитазе – большом, широком, со стенкой, очень удобном, и выла. Подскочив к совершенно невменяемой женщине, которая просто утробно ревела, не видя ничего вокруг. Спрашивать было бесполезно, поэтому я с размаху отвесила ей несколько пощечин. Вой замолк.
– Ты чего орешь, дура?!
– Я родила…
– Прекрасно знаю! Только вот ты своим воплем и малыша разбудила, и весь дом! Ты чего делаешь, Бардольф своим мечом сейчас всех порежет!
– Этна! Что с тобой, что случилось? – наконец Бардольф уразумел, что врагов здесь нет.
– Говорит, родила.
– То есть… так мы уже знаем. Этна, милая, давай ложись, а то сынок расплакался.
– Нет.
– Что "нет", Этна?! Приди в себя.
– Я родила ещё одного ребенка, царевна. Прямо в унитаз. Я даже и не тужилась. Он просто выпал в унитаз.
Мы с Бардольфом переглянулись, и я взглядом вытолкнула его из туалета. Он всё понял. Как хорошо, что этот клозет такой маленький. Никто ничего не видит, я своими юбками всё закрываю.
– Бардольф, вели ставить воду кипятить, пусть несут тряпки, Этна ещё одного ребенка РОЖАЕТ! А я ей сама помогу, здесь не развернуться. – громко проорала я.
Пока он пытался выйти из туалета, крича, что нужно делать, и руками всех баб отталкивая от двери, я начала поднимать бедняжку. И тут я увидела, что пуповина ещё из неё не вышла, видно как-то она её пережала, сидя. Но тут до меня дошло: пуповина не только спускалась в унитаз, она была натянута! Буквально на волевых, сунула руки в этот чертов унитаз и вытащила малыша, завернутого в околоплодный пузырь. Этна с открытым ртом смотрела на меня и ребенка, которого я из пузыря вытаскивала. Быстро стащив с Этны плат, которым перевязали ей живот, и вытащив ребенка, ударила по попке. Закричал, как мне показалось, весело. Быстро завернула его в плат, но в течение этого действия, поняла, что ошиблась. Это была девочка. Но кричала она, действительно весело.
Всё прошло гладко, никто ничего не заметил и не понял. Ещё бы, со сна, да после первых родов, да с устатку. Бардольф на следующий день пришел ко мне с подарками, даже пытался ноги целовать, что взять с сумасшедшего папаши. Тем более что девочка оказалась. Я и не знала, что он о дочке мечтал. Ну, пять детей – нормально. Но не больше. Я всем своим ближникам дала серьезный совет: детей заводите, но не более 4-5. Послушались. Все. Так что за девочку он мне был сильно благодарен. Выпросил у меня придумать имя для неё. Очень упрашивал. Сошлись на Алёне. Хорошее имя.
Глава 3
Киев и …
Говорит Киев:
Киевское время 3 часа …
а может полчетвертого.
Просто анекдот.
Весна. Почти апрель. Погода прекрасная. Мы спускаемся уже по середине Днепра. Нас много. 380 больших новых драккаров, вмещающих 100 викингов каждый. Более быстрые, более остойчивые, более вместимые. За каждым драккаром закреплен кнорр, забитый всем, что необходимо для военных действий: оружие, инструменты, долго хранящаяся еда, да много чего. Армада. Настоящая Армада. Почти 40 000 воинов. Из них – 5 000 конницы. Без нее со степняками никак. Но такое количество, если по-честному, против сотен тысяч степняков – вроде капля в море. Но использовать кавалерию будем, в основном, в разведке. Без неё никак. Но мы также надеемся, как на новое вооружение и доспехи, так и на породистость наших боевых коней. Ибо 1/3 лошадей в табунах были из ахалтекинцев. К тому же у каждого всадника имелись ещё два коня: походный и тяжеловоз для пожитков. Так что кавалерия была весьма серьезной, причем не только по меркам рыцарской Европы, но и обров и хазаров. Но я искренно считаю, что наша конница – лучшая в Европе и восточных степей. Может помните, что первый дромон подарил нам 11лошадей? Из них – три жеребца. Один шикарный арабский чистокровный и два – шайры. Не знаете? О-о-о, это особые кони. Скоро расскажу. Их вывели в Англии, ну, почти.
Что касается кобыл – тут история феерическая. Из 9 выживших – 5 кобыл оказались арабских кровей, две шайры и две последние – из фризов и фландрских кобыл. Самая выносливая порода лошадей, и сейчас и в будущем – это арабская чистокровная. Они способны оставить позади себя любых европейских верховых, и развивать огромную скорость. При этом эта порода лошадей наделена огромной стойкостью и закалённостью. Грех было не воспользоваться. К концу лета все они вынашивали чистопородных жеребят. Но на этом мы не остановились. Когда к нам попал Булан, мы вышли на совершенно другой уровень разведения коней. Ещё будучи в Каупе, он сошелся с несколькими восточными купцами. Так что, как только мы пришли в Ладогу они пригнали ему огромный табун карачаевских лошадей (так они будут называться в моем мире, поэтому я уже сейчас их так нарекла), родом с Кавказа. Многие века они были верными спутниками кочевников, что закрепило в них определённые качества – неприхотливость, выдержку, приспособленность к климату гористой местности. Когда Булан влил к ним кровь арабских чистокровных скакунов, это сделало их ещё великолепными боевыми и походными лошадьми. Но самое главное – выносливыми и работоспособными. Кроме того, в походе они ещё и помогали своим хозяевам кормиться. Эти кобылы отличаются высокой плодовитостью, и в таком случае щедро делились своим молоком.
Но ещё очень важным моментом – было выращивание тяжеловозов. Это и спутник воина, который везет его скарб, давая отдохнуть боевых и походных лошадей, которые не могли много на себе везти. Даже при их отличной выносливости, они иногда уставали. Поэтому Булан щедро плеснул арабской крови этим очень большим лошадям. Шайры – настоящие гиганты. Их предками были аборигенные кобылицы, отличавшиеся выносливостью и неприхотливостью, а также крупными габаритами и недюжинной силой, ну и отличными рабочими качествами. Это были настоящие гиганты! Их рост – от 1,8 до 2,05 м. Но строение тела было правильным, обширная грудная клетка, широкая холка и спина, мощные ноги. Кстати, очень послушные. Радость конюха, а не лошади…
Ещё 176 кнорров, хозяйственного назначения, везут метательные машины, припасы: стрелы, копья, ядра и т.д. Овец, птицу, зерно, продовольствие. Хорошо еще, что часть голов скота переправили зимой, по рекам в Смоленск. А оттуда потихоньку кочевали малыми табунами и стадами по земле кривичей, по их скрытым дорогах. Как и все остальные наши рода, они также были заинтересованы в успехе похода. Практически все племена, стоящие под рукой, Рюрика, предоставили свои дружины, и это кроме тех, что ходили под ярлом, в обычном режиме. Правда, две трети привезенным их дружин, были юнаки. Но это всегда так. Надо же им набираться опыта. Естественный отбор, как не крути. Но очень много нервов и денег было израсходовано и нам с Рюриком, и всей нашей командой. Трудно, очень трудно вносить нечто новое в веками созданное предками. Но, слава богам, справились. Собрали армию.
Всю зиму шла подготовка, особенно сильно доставалось молодежи. Мы шли не в набег. Мы шли на переселение. Точнее, заселение нужных нам земель. На хорошей еде, без природных катаклизмов и войн, при наличии хорошего лечения и отсутствия контрацептивов, рождаемость в последние годы была бешенной. И, главное, детская смертность снизилась на порядки. Кстати, за это время мы почти всем, кто ходил под Рюриком, сделали прививки от оспы, самой распространенной на наших территориях болезни. Она морозов боится гораздо меньше, чем чума. Так что детей, можно сказать, раньше не знали, как и спрятать от этой жути. А они нам нужны как воздух. Людей было очень мало для большой и богатой страны. Вот и лечили. Но потихоньку возник вопрос пропитания. На Севере почти все нормальные земли для посевов уже заселены. А здоровые и крепкие семьи всё разрастаются и разрастаются. На совете старейшин этот вопрос обсудили и пришли к выводу о переезде части народа на юг. Ибо если ещё немного увеличится людской ресурс, то года через два здешняя земля нас не прокормит. А покупать еду – это как в моем мире каждый день ужинать в ресторане. Кому-то можно, а кому – так только на хлеб деньги имеются. А тут, на юге, под хазарами и обрами, такая земля великолепная пропадает. Нет там настоящего хозяина. Кочевники земледелием не занимаются. Считают это постыдной работой. Лучше в одном халате и с одним копьем, но зато на лошади типа среднего пони, тогда уже можно ходить в набеги, хоть куда. Можно на соседей, но лучше на земледельческие племена, там и добра больше, и пленники сильнее и красивее.
Я в своё время не понимала, почему эти дикие и племена захватывали сильных, не слабо вооруженных, умевших драться за свою землю, общинников? Читала много и анализировала даже… Да ларчик просто. Кочевников было много, очень много, а вот селений – нет. И стояли они на большом расстоянии друг от друга, иначе земля не сможет прокормить людей селища, ей простор и отдых нужен. К тому же, князь пока пришлёт помощь, а тут уже всё в огне. Поэтому нам надо не только отбиваться от этих орд нужно, так что нам как воздух нужна нейтрального полоса между нами и кочевом миром. Так что эту пустую территорию надо заселять. А кому как не молодежи это делать, естественно. Кто-то уже женился, кто-то будет искать жен на чужбине. Разделим силы и ресурсы на промышленную зону Севера и аграрную Юга. Хотя на Украине под землей столько добра, не на столетия, на тысячелетия и людям, и государству хватит. Но это дело будущего. Моим рыцарям и работникам, которые оставались в Ладоге, мы с Рюриком дали землю, причем довольно много. Разумеется, целину, так сказать. Ничего, обживутся. А остальные получат наделы на юге, там земли больше. А то уже пора создавать как семьи, так и рода.
Все оставшиеся зимовать в Ладоге чужеземные купцы были учтены и за ними смотрели лучше, чем за собственными детьми. Никто не смог бы улизнуть от нашего ока, научены уже. Нам надо было, чтоб хазары не узнали о нашем предполагаемом визите. Мы планировали этот поход года на два позже, армия ещё маловата, да и до римских легионеров нам ещё далеко. А настоящая тяжелая пехота нам была просто необходима. Взять сильный город без неё очень трудно. Но пришлось поспешить. Тут сплелись несколько обстоятельств.
Во-первых, наша разведка доносила, что хазары сильно стали на наши рубежи посматривать. Что-то их сильно заботило, и это шло из степи.
Во-вторых, восточные купцы, как под копирку, жаловались, что уже второй год за Волгой сильная засуха. Еда на торговой дороге очень подорожала. И, естественно, подорожал их товар.
В-третьих, что-то в самой Хазарии серьезные политические, так сказать, раздоры идут, причем по нарастающей, и очень похоже на возможную гражданскую войну. А у хазаров довольно укрепленных городов много – это раз. И они контролируют Шелковый Путь, на их землях, разумеется. И это архиважно.
Путь на Днепр.
Дорога на Днепр была не легкой. Вышли из Ладоги, набившись в легкие струги как шпроты в банках, буквально почти как на плотах, сплавлялись к Новгороду. Там строились и собирались ладьи и драккары хоть и речные, плоскодонные, но большие, типа купеческих. Мы на них воевать не собирались, на кочевников идем. Сбор был в Новом городе потому, чтоб дружины здешних северных старейшин не гонять вверх и вниз. А вот полочане, кривичи и дреговичи будут нас дожидаться где-то на Западной Двине. К ней мы и пошли. По реке Волхов, а по нему дружно гребли в юго-западном направлении до озера Ильмень. Дошли. Из Ильменя по р. Ловати поднялись до впадения в нее р. Куньи, потом волоком до р.Усвячи. Оттуда спустились по Западной Двине до впадения в нее реки Межи, от неё снова волоком дошли к истокам Днепра. На различных стоянках договаривались с местными старшинами деревень, чтоб зимой лес рубили. В Киеве мы будем ставить настоящий город-столицу. Дерева будет нужно очень много. Весной и будут сплавлять. Но если и сейчас лишнее дерево есть, то в начале июля пусть сплавляют, и этим годом уже много стройки будет. Днепр в это время очень даже полноводный, благо леса здесь богатые. Так что всё возможно. На каждой стоянки били непуганого зверя и птицу. Отдыхали хорошо. А скоро, надеюсь, уже и сам великий Днепр недалече.
Прибытие.
Прибытие в Киев византийского епископа и массовое крещение русов, которое организовал незабвенный патриарх Фотий по просьбе нашей великой троицы и сестры их Лыбиди. Очевидно, местные племена совершенно их за своих князей не воспринимают. Вот сидите, мол, в Киеве, там и командуйте. Но у Византии такой огромный опыт в сфере "разделяй и властвуй", что местным не помогут ни волхвы, ни князья, ни тем более сам народ. Византийские священники, пусть и не сразу, но съедят их с потрохами. Примет народ новую веру и будет думать, что так и надо. Крещение – это ведь очень серьёзная вещь. Это не просто ритуал. Это кодирование человека на повиновение и покорность. Оно решает также основную задачу византийской церкви: пробудить в человеке чувство вины перед богом, заставить его молиться и каяться, и, естественно, держать его в страхе. Заодно можно принудить делать то, что выгодно как Византии, так и её церкви. Но больше всего испугало волхвов то, что этот обряд останавливает развитие самой сущности человека. Другими словами, человека зомбировали. Так мы говорили в будущем. Это было не всегда, люди ведь разные. Некоторые сами этого хотели. Другие – с тех как с гуся вода. Рюрик вон четыре раза проходил эту процедуру и хоть бы хны. Но таких сильных душой людей мало. Хотя в этом времени их гораздо больше, чем там, у нас. Так что многие поддаются этому ритуалу. Особенно дети. Если это удаётся, если человек слаб душой и разумом, он становится "рабом Божьим", а точнее, рабом Византийской греческой церкви, которая служила только себе самой и своему императору.
А это очень и очень серьезно. Если мы не сможем этому противостоять, то нашим государством будут править не мы, а византийцы, как и было в той моей истории. К тому же, раскол между константинопольской патриархией и папством в этом году состоялся окончательно, и патриарху Фотию, возглавившему Константинопольскую патриархию, жизненно необходима была новая паства. А где ещё её искать, не у магометан же, в самом деле. Там ещё большая подчиненность религиозным постулатам, они даже на обрезание согласились. Вот меня очень интересовала одна вещь: если у христиан при крещение зомбируют разум и волю, то что при обрезании зомбируют у магометан? Или наоборот, дают сильный толчок? Ладно, может когда и узнаю. Возвращаясь к нашим делам, сама глубинная причина раскола христианской церкви лежала именно в желании Папы распространить своё влияние на епархии Балканского полуострова, где жили славяне. А что тогда останется Константинополю? Почти ничего.
