Екатерина Тимошина
Райдо
Глава 4
Кирана
Утром я встала на удивление бодрой и отдохнувшей. Даже похмелья не было. Сладко потянулась в кровати, радуясь новому дню и яркому летнему солнышку, которое, несмотря на плотные занавески, заглядывало мне в спальню.
Проверила телефон, где на экране горело одно непрочитанное сообщение, которое гласило, что Рома сегодня задержится, так как что-то случилось у них на станции. А я подумала: может, сегодня съездить на пляж? Покупаться, позагорать, да и мысли привести в порядок?
Решено. Завтракаю и еду на пляж.
Я вскочила с кровати, приняла душ и пошла на кухню. Включила кофемашину, которая тут же зарычала, постепенно прогреваясь. А я краем глаза заметила, что что-то не так на кухне. Окинула ее взглядом, а добравшись до стола, так и замерла от ужаса.
На столе одиноко стояла маленькая зеленая бутылочка. Все такая же стеклянная, с камешками и узорами. Но как же это так?
Я ее не забрала. Несколько раз мне ее пытался отдать вчерашний незнакомец, о котором я и думать уже забыла, но я точно помню, что не взяла ее. А теперь она красуется на моем столе.
Я схватила эту бутылку и абсолютно не знала, что с ней делать. Может, выкинуть? Да, так и сделаю. Я подошла к кухонному гарнитуру, распахнула дверцу и выбросила бутылочку в ведро, громко захлопнув дверь. Но стоило мне повернуться к столу, как на нем снова стояла эта бутылка.
Я так и осела. Благо рядом оказался табурет, спасший мой зад от встречи с полом.
– Что за чертовщина? – прошептала я. – Неужели я схожу с ума? То мужики мерещатся, то бутылки.
Немного посидев, я снова взяла ее в руки, а затем встала, распахнула окно и вышвырнула ее на улицу. Раздался грохот, заверещала сигнализация машины. Я испугалась, быстро закрыла окно и пригнулась, боясь выглянуть и посмотреть, что там стряслось.
Прозвучал сигнал “пип-пип” и сирена заглохла, оглушая неожиданной тишиной, в которой мое рваное дыхание, казалось, было слышно даже на улице.
Я подняла глаза, а на столе снова стояла бутылка. Тогда я вскочила на ноги, схватила ее и положила на разделочную доску. В ящике откопала молоток для отбивания мяса и со всей злости шибанула им по бутылке, которая разбилась на сотню маленьких осколков. Они разлетелись во все стороны, осыпаясь даже на пол, а один разрезал мне палец.
Я довольно улыбнулась и осторожно повернулась к столу, где снова стояла целая бутылка. Я с ужасом посмотрела на свой кровоточащий палец и на доску, где больше не было ни единого осколка. И если бы не сочащаяся из пальца кровь, то ничего бы не подтверждало, что я разбила ее вдребезги.
– Я определенно свихнулась, – заключила я, вытирая кровь с пальца. – Такого не может быть, такого просто не бывает, – нервно мямлила я. – Надо идти к Светке. Она поможет, объяснит.
И я суматошно начала собираться. Кофе так и остался нетронутым, а бутылочка словно замерла на столе, поблескивая в лучах солнца. Я бросила на нее пугливый взгляд и все-таки положила в сумку. Надо же будет Свете показать чудо возвращения из разбитых.
Быстро оделась и выскочила из квартиры, закрывая дверь на ключ. В моем доме лифтов не было, поэтому я бежала по ступенькам чуть ли не вприпрыжку, чтобы поскорее выбраться на улицу. И только окунувшись в свежий утренний воздух, смогла вздохнуть полной грудью и направилась к остановке.
– Здравствуй, госпожа, – раздался медовый голос, вынудивший меня испуганно замереть. Я медленно повернула голову и увидела стриптизера, который был все такой же голый и красивый.
– Я же просила тебя больше не появляться! – рявкнула я, стараясь не показывать свой страх.
– Твоим желанием было, чтобы я ушел из твоей квартиры и больше там не появлялся. – как ни в чем не бывало ответил мужчина.
– Кто ты такой? – прошипела я.
– Джинн.
– Ну, конечно, кем тебе еще быть. Джинн, желающий исполнить мои желания. – не скрывая сарказма, ответила я и отвернулась, зашагав дальше.
– Все верно, госпожа. Какими будут два твоих оставшихся желания?
– Ля-ля-ля. – запела я, закрыв уши руками, вызвав полное недоумение на лице мужчины.
Он протянул руку и положил ее на мое плечо. Я вздрогнула, осознавая, что он вполне реальный, осязаемый и очень горячий. А от такого невинного прикосновения внутри все затрепетало.
– Госпожа, с тобой все в порядке? Ты очень странно себя ведешь. – обеспокоенно спросил он, вчитываясь в мое лицо.
Я опустила руки и прокричала:
– Это со мной-то? НЕТ! Не в порядке! Меня преследует мужчина, который мнит себя джинном, а бутылка сама по себе появляется на моем столе! И почему ты все время такой голый? – не выдержав, поинтересовалась я, разглядывая кубики пресса.
Джинн опустил взгляд и осмотрел себя и, кажется, абсолютно не понял моего вопроса.
– Но я не голый, госпожа. Я одет. – вперился в меня своими золотыми глазами, в которых плескалось сильное беспокойство.
– Ты в одних трусах! Люди так не ходят. – я окинула рукой себя, одетую в джинсы и футболку. Он, следуя за моими движениями, остановил взгляд на футболке, а затем на джинсах. Кивнул, взмахнув рукой, при этом как-то странно скрючивая пальцы, и передо мной предстал мужчина в точно таких же, как у меня, джинсах и белой футболке.
Я осоловело выпучила глаза и раскрыла рот, жадно поедая взглядом этого мужчину, на котором белая футболка смотрится ослепляющей, бронзовая кожа блестит еще сильнее, а мускулы призывно перекатываются.
– Очуметь. – только и выдавила я из себя. На большее ни мозгов, ни слов не хватило.
– Так лучше? – поинтересовался джинн, а я лишь сглотнула и кивнула, продолжая пялиться на него.
И вот что мне после такого думать? Его бутылка самовосстанавливается, он загадочным образом исчезает и появляется, по щелчку пальцев переодевается. Во что мне легче поверить? Что я сошла с ума или что передо мной стоит джинн?
Если я сошла с ума, то почему так неожиданно. Раньше странностей за собой не замечала, да и никто другой не жаловался.
Если я встретила джинна, то… я даже не знаю что. Это просто невозможно. Но он стоит передо мной. Очень странный, сильно отличающийся от любого другого человека. Словно действительно не с нашей планеты. Слишком красивый, необычной, притягательный и обладает невиданной ранее (по крайней мере мной) магией.
– Ты откуда взялся? – прищурив глаза, спросила я и присела на ближайшую скамейку в тени плакучей ивы. Надо посидеть, а то от волнения ноги подкашиваются. Упаду еще, стукнусь головой. Хотя, может, от удара у меня пройдут галлюцинации?
– Из бутылки, госпожа.
– Не называй меня госпожой. Я не госпожа.
Мужчина удивленно вскинул бровь, но кивнул.
– Как скажешь, гос…
– Кира. Называй меня Кира.
– Ки-ир-ра… – повторил он, словно смакуя имя. – Но это не твое имя. – ошарашил он.
– Т-то есть? – пискнула я.
– У тебя другое имя. – опалив меня ждущим взглядом, ответил он.
– Кирана. – прошептала я.
– Ки-ир-рана… – снова повторил он, но уже намного медленнее, тягучей, что я сама удивилась звучанию своего имени, о котором так давно не вспоминала. – Да, это оно. Оно тебе подходит.
– Но как ты узнал? – спросила я, уже и не зная, удивляться такому или нет. Джинн все-таки.
– Имя дается свыше. Но не всегда, и не все его могут услышать. Твое услышали. Но почему ты его изменила? – поинтересовался мужчина, проявляя искренний интерес, что заставило его невольно податься вперед.
– Это имя предсказала моей маме гадалка, когда она сама была еще ребенком. Но мама поверила ей. Сказала, что просто не могла не поверить, поскольку та женщина славилась своими сбывшимися предсказаниями. Хотя такое имя сильно отличалось от привычных русских имен, и даже родители отговаривали ее так меня называть. Только мой папа безоговорочно послушал, поэтому меня и назвали Кирана. Но со временем я стала Кирой. Так людям привычнее.
– Нельзя. Ты Кирана, так и будь ей. Это очень хорошее имя. Я чувствую.
– А как тебя зовут? – прервала я его.
– Аарасу.
– Аарасу… – также, как и он, повторила я его имя. Очень необычное, неземное. А мужчина улыбнулся, отчего на его щеках проступили ямочки, делая его моложе и привлекательнее. И куда уж привлекательнее?
– А поехали, Аарасу, на пляж? – неожиданно даже для самой себя предложила я. Мужчина кивнул и поднялся со скамейки вместе со мной.
Глава 5
Кирана
Пожалуй, единственное, за что я люблю свой город – это близость моря. Хотя считается, что те, кто живут у моря, его и не видят. Но это не про меня. Море наполняет меня, дарит силы, помогает принять какое-то решение, да и просто подумать, а иногда и помолчать. За всю мою жизнь не было даже недели, за которую я бы ни разу не сходила к морю. Меня не останавливает ни время года, ни погода, ни усталость, ни болезнь.
А сейчас мне предстояло принять, видимо, самое важное событие в моей жизни. Ну и определиться, что это:
Либо я сошла с ума, вижу галлюцинации, а значит, пора лечиться. Стоит изучить лучшие психиатрические лечебницы, может в соседний город съездить посмотреть. Или к Светке обратиться? Все-таки голова – вещь необходимая, а рассудок – так и подавно.
Либо сейчас со мной на одном автобусе едет джинн, сидит на соседнем кресле, разглядывает мелькающие пейзажи за окном. Вид, конечно, красивый, мой любимый – горы, леса, море. Но мои глаза прикованы к джинну.
Во время дороги я решила не разговаривать с ним. Ведь неизвестно, что этот чудик может мне наговорить. Хоть время и раннее, но народа в автобусе достаточно. Если я уже, можно сказать, смирилась со своей не совсем нормальностью, то другим людям это может не понравиться.
До пляжа мы добрались всего за полчаса. Город у нас не курортный, поэтому пляж самый обычный. Можно сказать, дикий. Шезлонгов, зонтиков и развлечений нет. Кафешка одна. Зато песок чистый, людей мало, а места свободного много. Можно найти и полностью уединенный уголок, куда, собственно, я и направилась.
Не знаю, что в голове у этого джинна, но выглядел он немного растерянным. Словно сам не знал, что он здесь делает. Шел медленно, озирался по сторонам, но не с любопытством, а с опаской. Только вот почему? Какие тайны он скрывает?
За время нашего путешествия он не сказал ни слова. Ладно я, мне можно, ведь я еще не определилась, сошла с ума или нет. А он почему? Ведь должен хоть чем-то интересоваться?
А тут мне пришла в голову мысль, что во всех фильмах и мультиках джинны – синие, а этот смуглый? Может, он автозагаром намазался? Представила я, как мы бы смотрелись со стороны. Я иду, песочек пинаю, а рядом летит синий мужик, сверкает лысиной и бородкой, а из штанин вылезает хвостик, как у Джинни из Алладина, да приговаривает: “В случае непредвиденных ситуаций запасные выходы здесь, здесь, здесь, здесь, где угодно! Пожалуйста, уберите руки, пристегнитесь и не сходите с ковра!” Не заметила я, как начала хихикать, а затем мое хихиканье стало перерастать в громкий смех.
Джинн начал с опаской коситься в мою сторону. А от этого зрелища я еще больше начала смеяться, при этом изрядно похрюкивая. Шел весь такой огромный, наавтозагаренный, мускулы перекатываются, футболка сверкает почти как его лысина, а глаза как у кота из Шрека – большие и грустные.
– Аарасу, а-ха-ха, а почему ты не синий, и где твой хвост, ха-ха? – хрюкая, спросила я, когда мы, наконец, дошли на моего любимого места. Здесь скала была настолько омыта волнами, что стала нависать над берегом, создавая тихое и затененное место, где было свежо даже в самый знойный день. Когда море прибывало, это место уходило под воду, но неглубоко, можно было спокойно сидеть на камне. А сейчас море ушло, поэтому я расположилась на песочке в окружении ракушек.
Взгляд джинна с испуганного сменился озадаченным. А если прислушаться, то можно услышать, как шестеренки в мозгу активно вращаются, пытаясь донести до пользователя смысл сказанного. Но им это не удалось, судя по тому, как джинн присел рядом со мной и принялся почесывать свою бородку. А я сидела и ждала ответа. Ну ведь правда интересно?
– Твой вопрос, признаться, поставил меня в тупик, Кирана. И у меня нет на него ответа. – спустя несколько мгновений выдавил из себя мужчина.
– Что, совсем-совсем?
А я вот даже расстроилась. Это ж получается, что нам всегда врали? И джинны не синие? А как же Алладин? Хотя в нашем советском фильме он был красный, а не синий. Эх, видимо, не судьба мне восполнить сей пробел в знаниях о расовых принадлежностях джиннов.
– Совсем-совсем, – вздохнул Аарасу, вглядываясь в синеву моря или неба. Я и сама с восторгом вгляделась вдаль. Этот вид никогда не надоест.
– А есть еще джинны или ты один? – поинтересовалась я.
– И на этот вопрос у меня нет ответа…
– Почему тебе это неизвестно? Должно же у вас быть какое-то сообщество джиннов? Где вы живете? Как решаете, какие желания исполнить, а какие нет? К кому прийти, а кому нет? И откуда вы вообще появились? Почему в нашем мире принято считать, что вас – джиннов – не существует? – вывалила на него часть волнующих меня вопросов. Ох, а списком из них скоро можно будет всю землю обернуть, а потом еще парочку раз.
Джинн оторвался от созерцания и вперился в меня взглядом. В его глазах плескалось беспокойство, а еще список из вопросов, которым, судя по всему, можно будет еще раз десять обернуть планету. Что-то не нравится мне это.
– Кирана, я не знаю, есть ли другие джинны, потому что не знаю, как я здесь оказался. Я не знаю, что это за мир, кто ты? Я не помню, кем я был и что делал до того, как оказался в бутылке.
– Тогда с чего ты вообще взял, что ты должен исполнить мои желания?
Может, он стукнулся головой, пока из бутылки вылезал? Все-таки мужчина он крупный, как только пролез в узкое горлышко, неясно. Но мозг явно ушиблен. Нам бы на соседних койках в психушке лежать, в белый потолок пялиться, а не на песочке попу греть.
– И этого я тоже не знаю. Знаю, что должен, и все. А что будет потом, не знаю… – понуро опустив голову, ответил он.
– Но так не бывает! А ты уверен, что ты вообще джинн?
Вот я знаю, что я человек, потому что мне так говорили, да и других “человеков” у нас 8 миллиардов ходит. Не поверить – нельзя. А он откуда знает, что он джинн, если вылупился из бутылки? Или это знание через горлышко приходит? Короче я поняла, в бутылки залезать опасно, мозг конкретно после такого ломается.
– Понимаешь, Кирана, в бутылке я спал, пока ты меня не пробудила. После этого я лишь знал, что ты – моя госпожа, а я должен исполнить 3 твоих желания.
– Если ты ничего не помнишь, то откуда знаешь свое имя? И как понял, что Кира – не мое имя?
– Имя – это намного больше, чем “имя”, “название”. С ним мы приходим в этот мир, оно является частью нашей души, оно накладывает отпечаток на всю нашу жизнь. В некоторых культурах считается, что если кому-то назвать свое имя, то таким образом ты отдаешь частичку себя. А где-то считается, что оно предопределит всю твою судьбу. Свое имя я просто знаю, оно в моем сердце. – и на последнем слове он приложил ладонь к груди.
И вот ведь знает, где у него сердце. А остальное не знает. Я вот, например, узнала, где сердце уже в школе, на уроках биологии. Может у него в бутылке книжки были? По биологии? Анатомии?
– Понятнее не стало… Как можно что-то забыть, а что-то помнить? Ну да ладно. Джинн, так джинн. Хоть золотая рыбка.
Умом мужчину не понять – эту истину я тоже еще в школе поняла. А когда мужчина – джинн, можно еще и о логике забыть.
– Кто это? – спросил Аарасу, нахмурив свои красивые брови.
– Сказка, написанная Пушкиным. – мужчина еще сильнее нахмурился. Понятно, про сказки он тоже ничего не помнит. – Там рыбак поймал золотую рыбку, а она сказала, что если он ее обратно в море отпустит, то она исполнит три его желания.
– Он отпустил ее? – с надеждой спросил джинн.
– Отпустил. И желания загадал. – ответила я, пропуская сквозь пальцы теплый песок.
– Хорошая сказка. – вздохнул мужчина.
– А тебя можно отпустить? – неожиданно осенило меня. Негоже жить в бутылке. Места мало, света белого не видно. А если вместо меня желания какой-нибудь злодей захочет исполнить, устроит апокалипсис, поработит миры или вообще надумает полететь покорять другие галактики? Надо спасать джинна и миры от злодеев.
– Меня? – озадаченно переспросил мужчина. – Я не знаю.
– Что ж ты за джинн такой, который ничего не знает? – возмутилась я. И как только желания исполнять собрался?
Глава 6
Кирана
– Значит, давай разбираться по порядку. Что ты знаешь? Есть какой-то устав у джиннов? Правила? Какие желания можно загадывать, а какие нет? Как они будут интерпретироваться, ведь на каждое желание можно взглянуть иначе и исполнить его по-своему? – начала я с самых важных вопросов.
Тут Аарасу словно впал в транс и выдал целый список с требованиями. Я аж опешила. А гласил он следующее:
Джинн не может убить.
Джинн не может влюбить.
Джинн не может воскресить.
Желание не может влиять на количество желаний.
Джинн не может глобально изменить мир, людей или его составляющие (сделать всех бессмертными, например, или сушу – водой, воду – сушей).
Джинн не может повернуть время вспять или, наоборот, перенестись в будущее.
Джинн не может менять условия или вещи, которые повлияют на людей в прошлом (например, сделать так, чтобы пирамид Хеопса никогда не было).
Джинн не может по-своему усмотрению дополнять условия желания.
Желание не может загадываться для других.
Никому не рассказывать о джинне.
Ну что ж, вроде все понятно и логично. Но пункта про освобождение нет, значит это возможно. Только вот желание для других загадывать нельзя, а это будет как раз для него. Надо все хорошенько обдумать.
– Какие временные рамки на загадывание желаний? – решила уточнить на всякий случай.
– Временных рамок нет. Пока в тебе есть жизнь. – пробасил Аарасу каким-то диким голосом.
– А что будет, если я умру, а желания так и не загадаю? – озадачилась я, продолжая разглядывать абсолютно белые и жутко пугающие глаза джинна. Который сидел, не двигаясь и даже не моргая. Открывал один рот и выдавал порцию информации. Может, так ему удастся вспомнить и свое прошлое?
– Джинн отправится назад в бутылку и может перейти к другому владельцу.
– Я могу освободить джинна, используя свое желание?
– Нет, не можешь. Джинн сможет покинуть бутылку только вернувшись на свою землю.
– А откуда джинн пришел?
– Аа-Расу. Врата красных песков.
Во дают. Еще попробуй найди такое место. И интересно, почему в сознании джинн представился именем Аарасу, а в трансе называет это местом, откуда он пришел. Загадочно и очень непонятно.
– Как найти Аа-Расу?
– Кто ищет, тот всегда найдет.
– Джинн – человек или дух?
– Ни то ни другое.
– Можно ли вернуть память джинну?
– Время рассудит.
После этих слов, видимо, диалог считался законченным, пелена спала, а взгляд Аарасу прояснился, снова согревая своим золотом. Он почесал свою репу, точнее, лысую макушку.
– Правил я не знаю. А желания исполню только лишь по-твоему запросу, Кирана. – неожиданно ответил мужчина, не заметивший, как только что был сам не свой и дал ответы на мои вопросы. Интересненько.
– Ты только что пребывал в каком-то трансе и выдал целый список своих правил. Ты этого тоже не помнишь? – решила я все-таки прояснить. Не знаю, как у этих джиннов принято, но у людей не случается таких резких пробелов в памяти. Ну, конечно, при условии, что они берегут голову и не страдают деменцией. Но такое обычно присуще пожилым людям.
Мужчина, точно золотая рыбка, вылупился и хлопнул ртом, а я так и ждала, что он вновь поднимет руку, чтобы погладить голову или почесать бороду, но сдержался.
– Я такого не помню… Ничего не помню.
– Ну все ясно. Все-таки у тебя деменция. Надо бы к врачу сходить. Скажем, что ты бродил по улицам, ничего не помнишь, ничего не узнаешь. В целом-то это правда. Полежишь, полечишься, возможно, даже память вернется. Здорово я придумала? – воодушевилась я, заодно и свои нервы подлечу.
– Не надо меня к врачу, Кирана. Лучше объясни, что я такого тебе наговорил. – выпалил мужчина.
– Аарасу – не твое имя, а место, откуда ты прибыл. Аа-Расу.
Лицо джинна надо было видеть. Он вздрогнул и осоловело уставился на меня, словно я не словами тут говорю, а кувалдой его шарахнула.
– Аа-Расу. – он медленно повторил это слово, словно пробуя его на вкус, смакуя, желая запомнить его именно таким.
– Врата красных песков. – добавила я.
– Мой дом… – его лицо так и лучилось детским восторгом и удивлением.
– Ты что-то вспомнил? – от любопытства я даже подалась вперед. Ну нельзя иметь такую шокированную физиономию и ничего не вспомнить. По глазам вижу, прояснение там есть. Пусть пока небольшое, но точно что-то проклюнулось.
– Не знаю. Скорее, отголоски воспоминаний. – он прикрыл глаза, на лице проступило блаженство, и он продолжил: – Я представляю красную пустыню, огромные песчаные дюны, которые уходят в теплую синеву воды. А еще вижу замок, такой же как дюны, он стал их частью. Он живой, дышит и чувствует. Печаль и тоску.
– Красиво. Но грустно. – тут мой живот предательски заурчал, напоминая, что уже день, а он не кормлен. Мужчина открыл глаза и посмотрел на меня.
– Ты голодна. – констатировал он факт, а я только кивнула. – Где тут у вас принимают пищу?
– Пойдем, друг мой. Покажу. А джинны едят? – поинтересовалась я, разглядывая этого странного мужчину. Ни человека, ни духа. Кто же ты, мой таинственный незнакомец?
А что еще интересно, мне безумно хочется ему помочь. Чувствую что ли в нем родственную душу. Он такой же одинокий, как и я. Хотя, пожалуй, даже более одинокий. У меня есть Рома и друзья. А у него только бутылка.
– А вот сейчас и узнаем. – он широко улыбнулся, заставив меня даже споткнуться, поднимаясь с насиженного места. Мужчина подал мне руку и быстро поставил на ноги. При этом продолжая улыбаться.
Это была его первая настоящая улыбка, такая красивая, задорная, мальчишеская, даже создавалось ощущение, что он резко помолодел, сбросив со своих плеч лет 1000, не меньше. В уголках глаз появились небольшие морщинки, на щечках – милые ямочки. А сам он, точно солнце, согревал все вокруг.
Все-таки странный он человек. Хотя не человек. Ничего не помнит, ничего не знает. С ним легко можно почувствовать себя сумасшедшей, потому что ни одному разумному объяснению все происходящее не поддается. В нашем мире нет волшебства, в него можно только верить. И я вот поверила.
Кем бы ни был этот мужчина, хоть пришельцем с другой планеты, но я чувствую, что ему надо помочь. Конечно, это будет непросто, учитывая его непонятное происхождение и отсутствие в нашем 21 веке ковров-самолетов или хотя бы космических кораблей, способных бороздить просторы необъятной Вселенной.
Но у меня осталось два желания. А значит, я смогу изменить не только его жизнь, но и миллионов, а может и миллиардов других людей. Не напрямую, нет. Но косвенно – определенно.
И, кажется, я знаю, что мне надо делать…