Екатерина Островская
Победитель не получит ничего
Глава пятая
На самом деле Заморину допрашивали недолго. Во-первых, ночные допросы запрещены, но когда дежурному следователю скучно, он, как правило, пытается что-либо разузнать. Тем более когда на допрос приводят симпатичную, можно даже сказать, роскошную женщину, дежурный следователь, если, конечно, он мужчина, бывает очень настойчив. Но в этот раз не на ту напал. Сначала он начал интересоваться у Инны, в каких отношениях она была с Зозулей, та сделала удивленные глаза и ответила, что если мужчина имеет в виду Владислава Куренькова, то у них были чисто любовные отношения. Потом следователь спросил, знала ли гражданка Заморина о том, что у будто бы гражданина Куренькова имеется пистолет «ПМ».
– Ну и что с того, что не знала? – возмутилась Инна. – У моего бывшего мужа Цигалова пистолета не было, насколько мне известно, но он столько людей убил, в том числе и главного следователя города.
– Кого? – переспросил полицейский и перешел на шепот. – Кто был вашим мужем?
– Илья Цигалов! – тоже негромко, но с гордостью ответила не совсем трезвая Заморина. – Слышали про такого? Ну, которого моя подруга Вера Бережная вычислила и в окошко выбросила. Я ей сейчас позвоню, и она приедет.
Следователь разрешил позвонить и больше с вопросами не приставал.
Подписку о невыезде с нее все же взяли.
Вера везла подругу домой. Инка клевала носом, но, когда они въехали во двор, очнулась.
– Помнишь, я тебя про Влада просила разузнать? Так вот, раз все и так выяснилось, то я отменяю заказ. Половину аванса, конечно, можете оставить себе – следить же за ним не пришлось.
Выходя из автомобиля, Заморина горестно вздохнула и произнесла в отчаянье:
– Ну почему мне так с мужиками не везет! То маньяк, то еще какой-то убийца… Как жить теперь – просто ума не приложу.
И тут она вспомнила.
– А тот подполковник, который у вас был… ну, этот, грустный такой? Он ведь неженатый? Может, мне с ним замутить? В случае чего, если заметут, то в ментовке сразу отпустят, а не будут до утра держать приличную девушку…
Придя в офис, Вера связалась с Киевом, поговорила об Оксане Смешко, которая оказалась рецидивисткой Черновол, потом пригласила к себе отставного полковника. Побеседовала и с ним, рассказала, что и его невеста, и ее родители, и адвокат, который приезжал к нему с предложениями – одна шайка мошенников. Леонид Максимович, конечно, обрадовался, что ему не придется расставаться со своими накоплениями, чтобы спасти невесту, и даже дом в Лисьем Носу не придется закладывать. Долго благодарил, а перед тем как расстаться, поинтересовался:
– А эту Черновол ведь не поймали? У вас случайно нет ее адреса или хотя бы номера телефона?
…Работать не хотелось. Тем более что два дела завершились сразу, клиенты довольны – и отставной полковник, и Заморина. Хотя та довольной вряд ли когда бывает. Даже свалившееся богатство не сделало Инку счастливой, удовлетворенной – может быть, но и то ненадолго. Иначе она не влетала бы в разные истории. Но думать не хотелось ни о ней, ни о ком-либо другом.
Однако договор с Хромовым надо было выполнять – он ведь специально обратился в частное детективное агентство, потому что перестал надеяться на помощь полиции, да и к ним пришел не случайно, а только после того, как узнал, что именно здесь трудится известный следователь Бережная. Хотя какой она теперь следователь! Володи рядом нет, а на все остальное ей наплевать, и на Хромова – в первую очередь. Скорее всего, его сын просто сбежал. Повздорил с отцом, о чем, разумеется, Николай Степанович умолчал. Парню, вероятно, не хватает денег на достойную, по его мнению, жизнь, обиделся на отца и верит в то, что, когда вернется, родитель все простит, будет подкидывать больше денег, купит ему дорогой автомобиль… И в самом деле, кто будет похищать ребенка у криминального авторитета, не выдвигая никаких требований? Конечно, это может быть месть за какие-нибудь прежние дела, но сейчас Хромов уверяет, что никаких конфликтов ни с кем у него не было. И Евдокимов тоже говорил об этом – уж он-то наверняка проверял. Так что версия о том, что молодой человек скрывается, чтобы воздействовать на отца, пожалуй, единственно верная, и, вероятно, скоро ситуация разрешится сама собой. Но все равно работать надо, надо… Только нет сил.
Все мысли теперь – только о муже, и хотя Владимир уверял, что постарается управиться побыстрее, сердце Веры все равно было не на месте – ведь он не в простую командировку уехал, на аудиторскую проверку, к примеру…
Хромов звонил каждый день, причем дважды – утром и в конце рабочего дня. В конце своего рабочего дня, разумеется, – то есть не раньше восьми вечера. Вера уже была к тому времени дома, Николай Степанович понимал это и, когда говорил, с трудом сдерживал раздражение. Однажды заехал без предупреждения в середине дня, словно его всегда и все должны дожидаться. Вошел в кабинет и с порога поинтересовался:
– Какие новости?
Вера смотрела, как Хромов опускается в кресло перед ее столом, и только после того, как он откинулся на спинку, ответила:
– Если что-то будет, вы узнаете первым.
Лицо Николая Степановича побагровело, но он все же сдержался.
– Я знаю, что вы хотите мне сказать, – растягивая слова, начал он. – Мол, среди неопознанных трупов моего сына нет, в других городах он за временной регистрацией не обращался, границ не пересекал, со счета денег не снимал, нигде с карты не расплачивался, своим мобильным не пользовался и даже ни разу не включал телефон, а значит, определить его местонахождение по биллингу невозможно… Если вы будете настаивать на том, что причиной его исчезновения была ссора со мной, будто бы я не давал ему то, что он требовал…
– Я так не думаю, – поспешила успокоить Хромова Вера. – Но у него не было врагов и долгов, как я понимаю, тоже не имелось…
Николай Степанович кивнул.
Вера придвинула лежащую на столе папку, показывая, что постоянно занимается этим делом, раскрыла ее, заглянула, но только для вида, и произнесла:
– Вам никто не угрожал, никаких претензий не предъявлял… Кстати, о безопасности других членов семьи вы подумали?
– Моя жена в надежном месте, – быстро ответил Николай Степанович, – других членов семьи нет. Кристина под охраной и одна по улицам не ходит…
– Где она?
– В надежном месте. А что касается увлечений моего сына, то вам всяко известно, что он мальчик скромный, по клубам и дискотекам не шастал. И лишних денег у меня не выпрашивал – не брал, даже если я предлагал. Была у него девушка. Мне кажется, Степка думал на ней женится, но в полиции уже отрабатывали эту версию – у его Яны других пылких воздыхателей не имелось, таких, которые могли бы…
Хромов не договорил. Но, чтобы не думать о том, что пришло ему в голову, быстро повторил:
– Моя жена в надежном месте и под охраной.
…В их последнюю ночь Володя признался, что хотел бы быть уверенным, что его жена в надежном месте и под защитой. Но поскольку все случилось так скоропалительно, нет времени подыскать ей такое убежище. За границей тоже вряд ли будет безопаснее…
– Только не за границей! – ответила тогда Вера. – Мне безопаснее всего рядом с тобой.
И тогда он признался, что его руководство считает, что Вера должна всем говорить, будто муж уcтроился начальником охраны прииска на Севере Якутии и сколько там пробудет, одному богу известно, потому что деньги там платят неплохие. А для личной безопасности Вере выделят телохранителя, вернее, специального сотрудника, который постоянно будет поблизости и сможет в случае чего защитить…
– Глупо, конечно, и наивно придумано, – сказал муж. И, тут же догадавшись, что этим он демонстрирует свои опасения за ее безопасность, добавил: – Я скоро вернусь, не переживай.
А как не переживать? О себе Вера не думала, она беспокоилась только за него.
Глава шестая
Бережная припарковалась у здания Следственного комитета и стала ждать, когда появится Евдокимов. Она сама назначила встречу, но Иван Васильевич сослался на занятость, и тогда Вера предложила подвезти его домой и поговорить по дороге. В мутной воде Фонтанки медленно проплывали последние льдинки и ленивые чайки. Зазвонил телефон, и Вера быстро ответила, не успев даже посмотреть на номер вызывающего, поскольку предположила: бывший коллега предупреждает, что уже выходит.
– Какие новости? – услышала Бережная голос Хромова.
И снова отвечать нечего.
– Работаем. Пока ничего нового. Но мне кажется, что это исчезновение похоже на историю об Алексее – человеке Божьем.
– В каком смысле? И что это за история?
– В древнерусской литературе неоднократно использовалось повествование о молодом человек, сыне богатых родителей, который исчезает из дома накануне собственной свадьбы. Он скитается по свету, голодает, живет подаянием. А когда возвращается домой, застает горюющих о нем родителей и заплаканную невесту. Его не узнают, дают копеечку и проводят на кухню, чтобы накормить вместе со слугами…
– При чем тут этот бред? – возмутился Хромов. – Неужели вы серьезно думаете, что мой Степка выпрашивает Христа ради?
– Нет, конечно, может быть, он ушел, чтобы найти свой путь, свой смысл в жизни. Может быть, его что-то не устраивало в вас?
Хромов помолчал, а потом зло произнес:
– Зря я с вами связался. И на вашу древнюю литературу мне плевать. Похоже, что вы издеваться надо мной вздумали.
– Ни в коем случае. Мы…
Но Николай Степанович уже закончил разговор. Почти сразу из дверей вышел Евдокимов, помахал Вере рукой, подошел к автомобилю, открыл дверь и заглянул внутрь.
– Можно?
– Что с тобой, Ваня? – удивилась Бережная.
Евдокимов опустился на пассажирское кресло и огляделся.
– Хорошая машинка, – оценил он. – Стоит, конечно, немало.
– Подарок мужа.
– Вероятно, на эти деньги можно тысяч сто раз на метро прокатиться.
– Может быть, – согласилась Вера, – а может, меньше.
– Тысячу месяцев на метро на работу можно ездить, – не унимался Евдокимов. – Мне Хромов пообещал любую тачку на мой выбор, если ему сына отыщу, но я не справился.
– Я изучила все материалы – ты сделал все, что мог.
Подполковник юстиции покачал головой.
– Результата нет, а это главное. Мы даже не знаем, когда Степан Хромов ушел из дома, и из дома ли вообще он исчез. Хотя через крышу можно по любой лестнице спуститься. Не верю я, что его похитили или убили… Мальчик он был с некоторыми странностями. Я встречался с его девушкой. Она с некоторой неохотой о нем говорила. Без неприязни, но и без видимой любви. Я ее не вызывал, сам пришел к университету, предупредил заранее, время назначил…
– Она опоздала?
– Минут на пятнадцать. Подошла, рассмотрела внимательно. Особого желания у нее разговаривать не было. Но мне кажется, и она ничего не знает.
– У них были близкие отношения?
– Я поинтересовался, и она ответила, что это не мое дело. Возможно, с тобой она будет более откровенной…
Вера вела машину, рассчитывая доставить бывшего коллегу до его дома. А он смотрел по сторонам, словно впервые видел такое скопление автомобилей.
– Что еще интересного рассказала та девушка?
– Ничего существенного. Степан Хромов за ней с первого курса ухаживал. Но был вроде как друг. Потом она как-то побывала у него дома и, судя по всему, впечатлилась. После этого у них уже были индивидуальные встречи… Это она так выразилась. На день рождения мальчик подарил ей айфон… Дорогая штучка, не знаешь?
– Половина твоего оклада или даже больше.
– Только это было на первом курсе, а теперь у них вроде не все так пылко. Мне кажется даже, что отношения разорваны. Только эта Яна не хотела мне в этом признаваться. Я еще кое с кем из их общих знакомых пообщался. Кто-то что-то заметил, но в целом никому никакого дела нет, что у них там. Я же с пацанами разговаривал. Девочки мне все равно ничего бы не сказали. Когда следователем представлялся, показывал удостоверение, сразу видел, как они разочарованы. Насмотрелись фильмов про суперменов. А когда видят вполне заурядного человека, то иллюзии тают…
– Ты отличный специалист. И не такой уж заурядный. Кстати, моя подруга тебя оценила.
– Заморина, что ли? Я польщен. Мне кажется, она наивной только притворяется. Дамочка очень цепкая и знает, чего хочет от жизни.
Вера решила не обсуждать подругу, а потому перевела разговор на другую тему.
– Что еще нового?
Евдокимов пожал плечами.
– Да что у меня может случиться? Я человек холостой, планов на личную жизнь никаких, на работе текучка – сегодня одно дело, завтра другое подкидывают… И конца-краю этому нет. А в том, что кто-то кого-то где-то, нет ничего интересного. Ощущаю себя каким-то клерком. Это только в детективных фильмах всякие приключения… Один из друзей Степана, как мне показалось, что-то знает. Я попытался, не давя на него, выяснить, но он ответил, что они в ссоре. Парня зовут Денис Лютиков. Если будешь заниматься этим делом, обрати на него внимание.
Он достал из кармана пачку сигарет и тут вспомнил.
– Да-а, тут информация прошла, будто на пересылке сбежали особо опасные преступники. Прямо из вагона. Караул отдыхал, дежурную смену осужденные разоружили… Без перестрелки не обошлось – троих зэков на месте уложили, одного почти сразу нашли раненым неподалеку от железки. Район быстро оцепили. Суток не прошло, и еще троих задержали. Слава богу, что караульные отделались легким испугом, одному только по голове приложились хорошенько.
– Всех взяли? – спросила Вера, понимая, что на самом деле произошло.
– Не всех, двое ушли, причем самые опасные, осужденные на пожизненное за терроризм. Сейчас те, кому надо, разбираются с охраной, потому что без помощи кого-то из караульных наверняка не обошлось.
– Фамилии сбежавших известны?
– Разумеется. Их сейчас ищут, но мне кажется, что это настолько подготовленные ребята, что вряд ли их задержат. А если предположить, что был сговор с охраной, то беглецов ждали в условленном месте. Так что сменили тюремную робу на приличную одежду и на машинах ушли далеко. Три дня прошло уже как-никак. Ты же понимаешь, что у нас есть регионы, откуда их никто не выдаст и где им будет вольготно. Получат новые документы и за границу свалят.
И тут он вспомнил:
– К слову, эта студентка, которая со Степаном Хромовым типа того что дружила, почему-то спросила меня, был ли я в Испании. Ну, я ответил, что вообще за границей не был. Она то ли разочаровалась во мне, то ли пожалела, говорит: «Там такая сказка!»
После того как Бережная стала работать с мужем, он решил перерегистрировать агентство, добавить новые сферы деятельности, которые не были прописаны в уставе. Например, обеспечение компьютерной безопасности и разработку новых компьютерных программ. Агентство перерегистрировали, в число учредителей вошла и Вера. И название придумали новое. Придумал, разумеется, сам Владимир. Так их совместная фирма стала называться «Восточно-Европейское разыскное агентство», или сокращенно «ВЕРА».
Сотрудников в агентстве было немного – не более десятка. Кто-то приходил на время в расчете на приличные заработки, а потом увольнялся. В основном дело приходилось иметь с бывшими сотрудниками полиции или Следственного комитета.
Утром Бережная пришла на работу и застала у дверей своего кабинета двоих молодых людей. Одному, высокому и на вид очень даже симпатичному, было еще далеко до тридцати, а второму уже перевалило на четвертый десяток. Оба пришли устраиваться на работу.
Вера решила запускать их для собеседования по одному, но они вошли в кабинет вместе. И смотрелись рядом довольно забавно. Первый – высокий, в строгом костюме, красавец, а второй ростом едва перевалил за метр семьдесят, одет был в потертые джинсы и бейсболку с эмблемой клуба национальной футбольной лиги «New York Jets».
– Вы, насколько я поняла, друзья? – спросила Вера.
– Именно так, – кивнул тот, который постарше. – Моя фамилия Окунев, а это мой друг Петя Елагин.
– Опыт разыскной деятельности имеете?
– Полтора года в уголовном розыске в двадцать пятом отделе полиции отработал, – ответил Елагин.
– Почему ушли?
– Не очень интересно было.
– А здесь, думаете, другая специфика?
Парень пожал плечами.
– Он с начальством там во взглядах не сошелся, – объяснил его приятель. – Там замначальника по уголовному розыску приобрел себе автомобиль. А Петя подсчитал, что тачка стоит сто пятьдесят должностных окладов начальника.
– Сто сорок восемь, – поправил молодой человек.
– Дошло до драки?
– Да вы что, – улыбнулся Окунев, – я вас умоляю! Петя – чемпион мира по дзюдо.
Бережная более пристально посмотрела на молодого человека. Тот смутился и признался:
– Как-то так. Но по юниорам. Это уже давно было.
– А вы?
– А у меня опыта оперативной деятельности нет, – признался Окунев, – разве что розыск по интернету. В этом я разбираюсь. В смысле, в компьютерных системах. Создаю разные программы…
Вера показала на его бейсболку.
– Давно из Штатов?
– Четыре месяца уж как. Сбежал оттуда. Душно там очень.
– Где работали?
– А вот мое резюме.
Он достал из-за пазухи пластиковый файлик с вложенным листком и протянул ей. Вера посмотрела. Распечатанный текст был на английском. Это были названия крупнейших американских корпораций, разрабатывающих компьютерное обеспечение.
– Беру обоих, – сказала она, удивленная, что к ней вдруг в один день пришли такие специалисты. – Меня зовут Вера, можно обращаться ко мне на «ты».
– Позвольте все же соблюдать субординацию, – возразил Окунев, – мы не в Штатах. А вот меня я просто прошу называть так, как я привык – Егорыч.
– Вы же Филипп Сергеевич по паспорту, – удивилась Бережная.
– Егорычем меня с детства кличут, – объяснил он, – еще с компьютерного кружка Дома пионеров.
– Тогда вам первое задание: пропал студент, полиция отыскать его не смогла, возможно, его уже нет на свете, но и это тоже надо выяснить.
Глава седьмая
На следующий день Окунев опоздал на работу. Опоздал почти на час. Но придя, сразу же оказался в кабинете Бережной. Сначала осторожно приоткрылась дверь, а следом появилась его голова в бейсболке.
– Простите, – сказал Егорыч.
И зашел.
– Пробки? – поинтересовалась Вера.
– Какие пробки? Я на метро. Просто ночью работал и засиделся до утра.
– Может, кофе? – предложила она, не зная, как начать разговор о том, что на работу надо приходить вовремя.
Окунев задумался, потом кивнул.
– Докладываю. Степан Хромов однозначно жив. Начнем с того, что он почти профессиональный игрок в покер. Уже полтора года принимает участие в коммерческих турнирах, а до того зависал в обычных сетевых играх на виртуальные фишки. В прошлом году решил попробовать себя в российском туре покерного турнира и стал призером. Его выигрыш тогда составил без малого сорок тысяч долларов. Наше законодательство запрещает подобные турниры, но участников не наказывает. Центр этого турнира находится в Киеве, а серверы в Египте.
– Так много можно выиграть? – изумилась Вера.
– Разумеется. Ведь в нем принимают участие сотни, а то и тысячи человек, каждый должен заплатить взнос участника, а потом все в проигрыше. Получают только победители и организаторы. Призовой фонд прошлого года, например, перевалил за миллион долларов. Но это не все. Хромов участвовал еще в нескольких турнирах: в европейском покерном туре, украинском туре… В офлайн-туре «Австралийские миллионы». Но особенность всех этих турниров заключается в том, что финальная часть проходит в каком-нибудь известном казино. В Лас-Вегасе, например, или, как в случае с «Австралийскими миллионами», в казино «Кроун», что в Мельбурне. Там разыгрывается основной призовой фонд. Под своей фамилией Хромов туда не выезжал. Как мне кажется, он вообще находится на территории России.
– Сколько он выиграл за время участия в турнирах?
– Почти двести тысяч. И это много. Даже очень много. Мало быть хорошим игроком, надо еще уметь обыгрывать программу, которая не дает побеждать за одним столом одному и тому же игроку. Поэтому я был почти уверен, что он работает в команде. Вычислить, с кем он постоянно выходит в онлайн-финалы, было несложно. Так и оказалось: с ним работают полтора или два десятка одних и тех же игроков. Все они из разных городов, но двое или даже трое – из нашего. Все достаточно просто.
– А почему полиция не смогла это установить?
– Думаю, что они и не искали в интернете. То есть не копали так глубоко, хотя это на поверхности. Ну, подумаешь, паренек увлечен компьютерными играми. Так ведь он не в стрелялки, не в «доту», как другие зависимые. Для него это серьезный заработок – он уже профессиональный игрок…
– Егорыч, ты сказал, что трое из нашего города. Удалось установить, кто это?
– Каждый придумывает себе ник. У Хромова, например, – Шурик. А у троих других – Вдова, Леннон и Лютик…
– Не Денис Лютиков случайно? Я же показывала вчера материалы по этому делу.
– Ну да, – кивнул Окунев, – я к этому и веду. Денис – его сокурсник. Но они не созванивались и не обменивались никакой информацией почти четыре месяца, это было еще до того, как Степан Хромов пропал. Похоже, они в неком разладе. Но Лютик – не очень удачливый игрок. Выигрыши случались, но больше он проигрывал.
– Что известно про «Леннона»? Внешность, имя, фамилия…
– Естественно, светловолосый, в круглых очечках. Зависает на рок-музыке. Вернее, на том ее периоде, когда рок только-только начал выделяться из поп-музыки. Среди пристрастий – «Битлз» разумеется, «Роллинг Стоунз», «Бич бойс», «Трокс», «Кинкс»… Я и сам люблю иногда послушать это старье.
– Егорыч, можно конкретнее?
– Так и я о том же. Короче, его также нет. И Вдова пропала. Оба эти игрока семей не имели.
– Кто такая Вдова?
– Зовут Елена Борисовна. Внешне – привлекательная тридцатидевятилетняя женщина. Одно время размещала в соцсетях информацию о себе и фотографии. А потом свои странички удалила. Но я восстановил. Близких подруг у нее нет. Мужа или бойфренда тоже. Вроде как начитанная. Со Степаном Хромовым, Ленноном и Денисом Лютиковым сообщениями не обменивалась. Но есть одно обстоятельство, их объединяющее. Между собой они вроде как незнакомы, однако каждому из этой четверки присылал сообщение некий человек, который предлагал встретиться. Он представлялся профессиональным игроком и обещал обучить нескольким тонкостям, для того чтобы не просто участвовать в крупных турнирах, но иметь шансы на победу. Подписывал свои сообщения «Мистер ИКС». Но я проверил: игрока с таким ником не было. Думаю, интересующие нас люди с ним встретились, потому что очень скоро отошли от активной онлайн-игры. Но теперь Денис вроде как вернулся. В смысле, опять участвует в турнирах, но играет на виртуальные фишки. Однако особого успеха у него нет.
– Ну, вот и зацепка появилась, – подытожила Бережная и посмотрела на довольного такой оценкой Егорыча. – А где твой приятель Елагин?
– За дверью стоит.
– Пусть заходит.
Молодой человек появился в кабинете и сразу сообщил, что у него есть предложение.
Он посмотрел на своего друга, очевидно, они уже обсудили то, что Елагин хотел сейчас предложить Бережной. Егорыч кивнул, и Петр продолжил:
– Я все-таки какой-никакой оперативник. Поэтому предлагаю войти с Лютиковым в контакт, а для этого я зарегистрируюсь на сайте игры. Уплачу взнос участника покер-тура и стану таким же игроком. Потом обменяюсь с Лютиком сообщениями… Там есть возможность общаться онлайн?
– Есть, – кивнул Окунев, – можно общаться, о чем угодно можно говорить, но только не об игре. Нельзя рассказывать, какие у тебя карты на руках или еще что-то в этом роде… Иначе забанят и штраф повесят. Пока не выплатишь штраф, играть не сможешь. Но черная метка все равно останется. Хотя, если хочешь, я сделаю так, что твои сообщения никто не увидит.
– Да я и без них…
– Погодите, – остановила их Бережная, – для того чтобы играть в покер, надо не просто иметь понятие об этой игре и знать правила, но и уметь играть.
– Я умею немного, – признался Петр, – еще в спортинтернате научили. Поначалу там все играли в шашки, в шахматы, а потом кто-то карты принес, и пошло-поехало. Все свободное время, а на сборах вообще часто, и в преферанс, и в тысячу, но особенно в покер. На обеды, на завтраки играли. Выигрывал почти всегда я, но столько мне не съесть было, и я все отдавал обратно. Потом узнал тренер, наказывать не стал, но сказал: «Если ты хоть раз у меня выиграешь, то играй дальше…» Сказал еще, что, если с дзюдо ничего не получится, то я куском хлеба буду обеспечен. Если, конечно, смогу его обыграть.
– Вдвоем в покер играли? – уточнил Егорыч.
– В преферанс, втроем. Как только мы картишки раскинули, нас застукал директор школы. Возмутился, а потом приказал и на него раздать.
– На деньги играли?
– Нет, конечно, – ответил Елагин. – Как они могли с двенадцатилетним пацаном на деньги? Я в случае проигрыша должен был вставать целый месяц за час до подъема и бегать кросс по горкам, которые окружали лагерь. Директор против этого поставил свои часы «Франк Мюллер», а тренер – свой значок «Заслуженный тренер России». Но я все равно бегал по этим горкам, пока не вернул им свой выигрыш – часы и значок… А ты, Егорыч, каким спортом занимался в детстве?
– Еврейским троеборьем: шахматы, компьютер и английский язык, – ответил Окунев. – Плюс физико-математическая школа.
Он посмотрел на Бережную. Вера поняла, что надо отвечать, а то подчиненные уважать не будут.
– Четыре года художественной гимнастикой занималась, но потом начала быстро расти, и пришлось оставить, стала на голову выше всех остальных девочек. Потом еще два года конным спортом, но мне больше нравилось за лошадью ухаживать, чем ездить на ней. Хотя пару раз была в призерах городских соревнований по выездке. А потом, когда следователем стала, пришлось отрабатывать приемы самообороны. Но меня обучали в женском варианте: как уйти от захвата, как противостоять нападающему в ограниченном пространстве – в лифте, например. А еще показали, в какие места бить противника, если убежать нет возможности, как использовать ключ от квартиры, шариковую ручку или туфельку с каблуком-шпилькой.
– Страшное оружие, – согласился Окунев.
– Закончим лирическое отступление и вернемся к основной теме.
Бережная посмотрела на Петра.
– Какие конкретные действия планируешь для того, чтобы вступить в контакт с этим Лютиковым?
– Начну играть в турнире. Егорыч подсадит меня с ним за один стол. А там уж посмотрю, в какой момент отправить ему сообщение. То ли выражу восхищение его умением, то ли пособолезную проигрышу… Потом, на следующий день, когда будем играть рядом, поинтересуюсь, откуда он…
