Екатерина Каблукова
Спасти чудовище
© Каблукова Екатерина
© ИДДК
Глава 1
– С вас три фунта четыре шиллинга и восемь пенсов.
Зеленые глаза бесстрашно уставились на хозяина дома. Граф Джаспер Уорвик внимательно рассматривал просительницу, стоявшую посередине кабинета. Ее рыжие волосы, убранные в тугой пучок на макушке, казалось, полыхали в полутьме комнаты золотистым огнем, а благородный профиль и идеально ровная спина никак не вязались со скромным платьем из дешевой ткани. В руках девушка держала две шляпные картонки, сжимая их так сильно, что пальцы побелели от напряжения.
– Простите? – Граф сидел в самом темном углу так, чтобы ни весенние солнечные лучи, так и норовившие пробиться через плотно задернутые портьеры, ни огонь из камина не попадали на его лицо. – За что именно я должен заплатить такую сумму?
– За наряды вашей невесты, сэр! – Девушка протянула картонки. – Мисс Сандрингтон сказала, что вы оплатите ее счета, в том числе за свадебное платье!
– Ах, это, – Джаспер усмехнулся, правда, одним уголком рта, другой, стянутый уродливыми шрамами, давно не двигался. – Вынужден вас огорчить: свадьбы не будет.
– Что?! – охнула незваная гостья, зеленые глаза распахнулись еще шире.
– Мисс Сандрингтон разорвала помолвку, вы разве не знали?
– Н-нет. – Девушка прикусила губу, на ее лице промелькнуло отчаяние.
– Об этом уже две недели трубят все газеты.
– Я… я не читала газеты, – обреченно прошептала она.
– Вот как? – Джаспер, конечно, знал, что многие из низших сословий не умеют читать, но посетительница говорила слишком правильно и грамотно. Судя по всему, обедневшая аристократка, коих в Эгрдейле еще до войны было хоть отбавляй. Прибыв с континента, где совсем недавно царил кровавый террор Узурпатора, зачастую имея только то, что смогли унести на себе, они устраивались в мастерские вышивальщицами или швеями. Хотя нет, у прибывших с континента слышался акцент, а речь девушки была чистой.
– Последние две недели я была слишком занята, поскольку шила свадебное платье вашей невесте, – она горько вздохнула. – Как я понимаю, заказ отменен?
– Верно.
– Жаль. Признаться, я рассчитывала на эти деньги…
– Признаться, я рассчитывал на жену, – насмешливо отозвался Джаспер.
Собеседница кивнула:
– Да, простите, я как-то не подумала о вас. Разбитое сердце в таком огромном доме, что может быть хуже?
– Только уязвленная гордость, – хмыкнул граф, ловя себя на мысли, что на самом деле многое может быть гораздо хуже отказа взбалмошной красавицы.
– Что ж, не смею больше отнимать ваше время, – пытаясь скрыть отчаяние, мелькнувшее во взгляде, она направилась к выходу.
– Возможно, вы сможете продать эти платья кому-то другому, – постарался обнадежить ее Джаспер, но девушка покачала головой:
– Вряд ли это удастся…
Из своего темного угла граф следил за тем, как незваная гостья, понурив плечи, идет к дверям, как берется за ручку. Ни скандала, ни слез…
Белая и изящная кисть опять натолкнула на мысль об обедневшей аристократке. К тому же в картонке у нее лежало свадебное платье… А у него оставалось слишком мало времени…
– Подождите! – остановил девушку Уорвик. – У меня есть для вас одно предложение…
Она замерла, а потом сразу нахмурилась:
– Простите, милорд, но не думаю, что меня заинтересуют ваши предложения.
– Пять минут тому назад вы требовали от меня денег!
– За выполненную работу. Вы сказали, что вы в ней не нуждаетесь.
– Я готов заплатить вам гораздо больше…
Прекрасно понимая, какое предложение последует за этим, Эйлин вспыхнула и смерила его ледяным взглядом:
– Думаю, но мне лучше уйти, пока вы не произнесли оскорбительных для меня слов, а я не наговорила в ответ того, о чем мы оба потом будем сожалеть.
– Если вы думаете, что я хочу предложить вам стать моей любовницей, то ошибаетесь, – перебил ее хозяин дома. – Я хочу предложить вам стать моей женой.
– Что? – Девушке показалось, что она ослышалась.
Джаспер выдохнул, решаясь.
– Посмотрите на меня! – потребовал он, вставая и подходя к ней.
Эйлин взглянула на него и испуганно охнула. Правая половина лица графа напоминала череп. Только потом девушка сообразила, что это всего лишь маска, сделанная из белой дубленой кожи. Она закрывала половину лица.
– Именно, – в голосе мужчины послышалась горькая ирония. – Как вы видите, я – урод. И маска скрывает лишь малую часть тех шрамов, которые украшают мое тело. Вряд ли среди девушек найдется та, кто ляжет со мной в постель добровольно.
– Вы богаты, ваше сиятельство, – возразила Эйлин, все еще не понимая, зачем он рассказывает все это.
– Думаете, деньги могут сделать меня красивым?
Девушка вспомнила, что ей рассказывали про графа Уорвика. Завидный жених, за которым охотились все невесты и их матери, он одним из первых ушел на войну с Узурпатором. Во время одного из сражений в него угодил магический снаряд, Уорвик едва выжил, но после этого его лицо и тело было изуродовано. Поговаривали также, что контузия отразилась и на разуме. Во всяком случае, сейчас Эйлин готова была поверить и в это.
– Я думаю, многие примирятся с вашей внешностью ради ваших денег и положения в общества, ваша светлость, – вежливо ответила она, гадая, как бы побыстрее сбежать из комнаты.
– Так почему бы это не сделать вам? Получить деньги и положение в обществе в обмен на то, что урод посещает вашу спальню, пока вы не родите сына?
Эйлин озадаченно смотрела на хозяина дома:
– Простите, я… я не понимаю…
– Все очень просто, – нетерпеливо пояснил граф. – Вы получаете деньги и мой титул, я – наследника. Надеюсь, это вам понятно?
– Но… – Полагая, что имеет дело с сумасшедшим, она испуганно оглянулась. – Почему вы предлагаете это мне?
Граф задумался, пытаясь как можно более точно сформулировать свои мысли:
– Вы не испугались моего облика, судя по речи, вы образованы и хорошо воспитаны, а с учетом того, кем работаете, у вас нет ни денег, ни назойливых родственников, которые стали бы препятствовать этому союзу!
– Уверяю, зная размер вашего состояния, родственники, скорее, подтолкнут невесту в ваши объятия.
– И что потом? Жить с женщиной, которая питает ко мне отвращение, которую тошнит от одного моего вида? Насиловать ее каждую ночь, пока не получу желаемого? – он горько усмехнулся. – Поверьте, как бы я ни был ужасен, до такого я не опущусь.
Эйлин еще раз задумчиво взглянула на стоящего перед ней мужчину. Высокий, широкоплечий, с атлетичной фигурой… Она слышала, что до войны граф слыл одним из первых красавцев королевства.
Об этом свидетельствовали и решительный подбородок, и скульптурный изгиб губ с той стороны, где не было шрамов. Девушка сделала шаг в сторону, чтобы видеть только здоровую половину лица. Действительно, красавец, если не считать взлохмаченную шевелюру, отросшую щетину и сломанный нос, портивший чеканную линию профиля.
– Насмотрелись?
Оказывается, граф заметил ее маневр. Нарочно хромая, он повернулся так, чтобы теперь девушка видела вторую половину лица, щека и лоб которой были скрыты маской, а к уголку губ тянулись розовые линии шрамов, стягивающие кожу.
– Как вам такое? Или такое?
Он снова развернулся, стал перед ней, наклоняясь к ее лицу. От него несло перегаром, и Эйлин поморщилась.
– Неприглядное зрелище, верно?
– Послушайте, я еще не ответила на ваше предложение, а вы ведете себя так, словно мы женаты лет десять! – запротестовала она. – Если вам хочется насмехаться над собой, это ваше право, но в этом случае прощайте, у меня слишком мало времени, а я и так две недели потратила впустую.
Девушка снова взялась за дверную ручку.
– Если вам так нужны деньги, то почему вы отказываетесь от моего предложения?
– Потому что… – Эйлин замолчала, подыскивая слова. – Вы сами разве не видите всю абсурдность ситуации?
– И в чем же она абсурдна?
– Еще два часа назад вы вообще не знали о моем существовании, теперь же просите меня стать вашей женой и… – Она запнулась, но сразу же взяла себя в руки. – Родить вам наследника.
– По-моему, естественное желание мужчины – жениться и продолжить свой род, – сухо заметил граф.
– Да, но не на первой встречной!
– Из ваших слов я делаю вывод, что иных преград у нашего союза нет. В таком случае предлагаю вам выйти, сразу же вернуться и ответить согласием.
– Вы опять насмехаетесь?
– Ничуть. Я серьезен как никогда, – он спокойно выдержал ее взгляд. – Что же касается того, что до этого момента мы не встречались, то поверьте, немногие из супружеских пар могут похвастать тем, что до свадьбы провели наедине более получаса. Как правило, общение девушек из благородных семей с мужчинами происходит под строгим надзором. Да вы и сами это прекрасно знаете, верно?
Она вздрогнула и побледнела:
– Я?
– Да. Как я уже говорил, ваша речь и ваше поведение выдает в вас происхождение. Породу, если вам будет угодно.
– Мне не угодно, чтобы меня сравнивали с собакой.
– Скорее, племенной кобылкой…
– Да как вы смеете! – охнула она и сразу же спохватилась. – Простите, думаю, дальнейший разговор неуместен. Прощайте, ваше сиятельство!
Она попыталась открыть дверь, но хозяин дома схватил ее за руку.
– Подождите!
Картонки упали на пол. Эйлин обернулась, с негодованием смотря на него.
– Немедленно отпустите!
– Послушайте, ну что вы теряете? – граф Уорвик не обратил внимания на ее возмущение. – Каморку под крышей? Капризных заказчиц, которые так и норовят унизить вас? И… исколотые руки?
Он перевернул ее ладонь и осторожно коснулся покрасневших подушечек пальцев. Эйлин вздрогнула.
– Вы наблюдательны. – Она поспешила выдернуть руку.
– Я служил в разведке.
Эйлин кивнула.
– Да, ваша… Мисс Сандрингтон рассказывала об этом.
– Она больше не моя, – сухо заметил Джаспер. Упоминание о бывшей невесте было ему неприятно.
Эйлин укоряюще взглянула на него:
– Вы так и будете придираться к словам? Вы прекрасно поняли, что я хотела сказать «невеста», но из уважения к вашим чувствам решила сдержаться.
К ее изумлению, хозяин дома снова криво улыбнулся и склонил голову:
– Простите, у меня и до всех этих событий было дурное чувство юмора. А в последнее время оно значительно ухудшилось.
– Возможно, вам стоит больше общаться с людьми?
– Видеть, с каким ужасом они всматриваются в мое лицо, а в следующую секунду отводят взгляд, стыдясь собственных чувств, недостойных героя войны?
– Почему вы считаете, что будет именно так?
– Потому что я уже проходил через это: целители, слуги, моя невеста… Кстати, о невесте. Думаю, нам пора.
Эйлин гордо вскинула голову.
– Я не помню, чтобы давала вам свое согласие, ваша светлость!
– Но вы до сих пор не ушли. Из чего делаю вывод, что мое предложение вас заинтересовало.
– Переехать из жалкой каморки сюда? Забыть о нищете и нужде? Перестать утром выслушивать капризы дам, а вечером – портить зрение, склонившись над единственной свечой и дошивая срочный заказ? – Эйлин улыбнулась. – Какая швея не мечтает о подобном? Просто я пытаюсь понять, что скрывается за вашими мотивами?
– Ничего. Кроме того, что я озвучил: родить мне наследника.
– Но именно это я и не могу вам гарантировать, ваша светлость! – всплеснула руками Эйлин и, заметив, как он дернулся, поспешно добавила: – Что, если родится девочка… или… я… у меня не будет детей? Что вы будете делать в этом случае?
– Не знаю, – он смущенно потер подбородок. – Я как-то не думал об этом.
– Так подумайте, пока не совершили непоправимое.
– Зачем? – Уорвик пожал плечами. – В любом случае на ком бы я ни женился, эти риски существуют.
– Да, но…
– С вами, по крайней мере, я могу находиться в одной комнате без истерик и испуганных взглядов!
– Странно было бы видеть вас впавшим в истерику, – сухо отозвалась Эйлин. Граф хмыкнул:
– Вот видите! У вас тоже есть чувство юмора. Мы почти идеально подходим друг другу.
– Я так не думаю… – Она все-таки переступила порог.
– Вы собираетесь променять титул графини на мрачную комнату с единственной свечой? – донеслось вслед. – Собираетесь ослепнуть, исполняя капризы тех, кто воспользовался своим шансом и в отличие от вас не стал упиваться своей гордыней?
Эйлин шумно выдохнула. Кровь бросилась в лицо, а в голове зашумело. Не задумываясь, она резко повернулась на каблуках.
– По крайней мере я останусь свободной, в отличие от них, вынужденных целиком и полностью принадлежать своим мужьям, угождать им, терпеть перепады их настроения и видеть, как они проматывают приданое! – почти выкрикнула девушка.
– У вас нет приданого, – спокойно заметил граф.
Он подошел к девушке, обхватил лицо ладонями, не позволяя отвести взгляд.
– Скажите, а если я пообещаю сохранить вам свободу? Что, если, исполнив наш уговор, вы сможете уехать и жить так, как вам заблагорассудится, в пределах разумного, конечно?
Он говорил еще что-то, а Эйлин не могла отвести взгляд от его глаз. Пронзительно-голубые, опушенные густыми темными ресницами, они манили, точно горные озера в жаркий день. В них плескалась боль, и девушке вдруг захотелось нырнуть туда, использовать свой дар, чтобы понять, что так терзает его душу.
– Да, – это вырвалось само.
Она замерла, еле дыша. Голова все еще кружилась. Подумать только, она едва не выдала себя. Эйлин в испуге взглянула на стоявшего перед ней мужчину, но, казалось, граф ничего не заметил.
– Вот и прекрасно, – произнес он, слегка кривясь из-за шрамов, стягивающих губы. – В таком случае вам стоит переодеться в свадебное платье. Как бы я ни был ужасен, до такого я не опущусь.
Глава 2
Последние слова заставили ее опомниться.
– Платье? – охнула Эйлин. – Какое платье? У меня его нет!
– Но вы же принесли что-то в этих картонках, – граф кивнул на шляпные коробки, так и оставшиеся лежать на полу.
– Да, но… это же платья, которые шились для… мисс Сандрингтон. – Она беспомощно заморгала, не представляя, что делать. Только что она дала обещание, которое было не просто абсурдно, а практически невыполнимо! Совсем скоро граф Уорвик наверняка возненавидит ту, кто воспользовалась его отчаянием.
– Они вполне могут стать вашим приданым, – между тем возразил граф. – Все равно оплачивать их мне.
Эйлин покачала головой:
– Простите, ваше сиятельство, но мне бы не хотелось…
– Послушайте, как там вас? – он щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить.
– Эйлин… – Она поджала губы. – И я не называла своего имени.
– Но теперь назвали. Правда, не полностью, – граф выжидающе посмотрел на девушку. Она заколебалась, а потом выпалила:
– Эйлин Смит.
Граф криво улыбнулся.
– Милая мисс Эйлин, когда вы хотите скрыть свою настоящую фамилию, то не называйтесь Смит, это вызывает больше подозрений, чем если бы вы назвались ла Саль или же Джонсон-Доббс.
– Я это запомню, милорд, – совершенно серьезно отозвалась девушка. – А теперь позвольте мне уйти!
Она надеялась сбежать и больше никогда не встречаться с этим странным человеком, но граф будто прочел ее мысли:
– Не позволю.
– Что? – охнула Эйлин.
– Вы провели со мной наедине более четверти часа, я вас скомпрометировал, и теперь у нас с вами остается один выход, – торжественно объявил он. – К тому же я знаю, где вы работаете, и все равно легко найду вас, так что…
Девушка вздохнула и опустила голову, признавая правоту собеседника. В голове промелькнула шальная мысль: чего она упрямится? Граф не был настолько безобразен, как утверждал, а титул и деньги… не об этом ли она когда-то мечтала? Правда, к ее мечтам прилагался любящий мужчина, но… Разбитое сердце легко излечивает от девичьих иллюзий.
Она украдкой взглянула на хозяина дома. Сейчас, когда он стоял к ней неповрежденной стороной, она опять видела красавца. Наверняка в Эгрдейле найдется много девушек, кто счел бы за честь пойти под венец с графом Уорвиком. Тем более что он отнюдь не напоминал умалишенного. Скорее, просто человека, потерявшего радость жизни.
Почувствовав на себе ее взгляд, Джаспер повернул голову, демонстрируя перекошенное лицо, которое не могла скрыть даже маска. В его глазах светились боль и презрение, и Эйлин вдруг поняла, что он презирает прежде всего самого себя. Того, кем он стал. Если она откажет ему, то он станет презирать себя еще больше. Может быть, даже закончит жизнь самоубийством…
Бурное воображение подсказало, как граф лежит, упав на свой стол, а из-под головы вытекает алая кровь. Видение было настолько ярким, что она вздрогнула.
– Я… хорошо, я принимаю ваше предложение, что бы ни случилось!
Последние слова вырвались сами собой, Эйлин прикусила губу, но было уже поздно.
– Простите? – Граф мрачно взглянул на нее.
– Я выйду за вас замуж, – твердо произнесла девушка.
Она ожидала довольных восклицаний, но граф только поклонился:
– Благодарю вас… – он поморщился от боли и украдкой потер плечо, – за оказанную мне честь. А теперь, думаю, нам обоим стоит переодеться.
– Переодеться?
– Как я уже говорил, свадьба состоится немедленно.
Она недоверчиво уставилась на него:
– Только не говорите, что вы заранее приготовили специальное разрешение!
– Разумеется, нет! Для него надо знать имя невесты.
– Но тогда как…
– Преподобный Томас Кирсби, здешний архиепископ, живет по соседству. Полагаю, он не откажет мне в такой малости.
– Если он, конечно, сейчас дома, а не уехал куда-нибудь, – заметила Эйлин.
Граф нахмурился:
– Эта мысль не приходила мне в голову.
– Охотно верю! – Девушка словно невзначай расправила складку на платье.
– Вот как?
– Да, мне кажется, вы из тех людей, кто не задумывается о том, что у других тоже могут быть дела.
– А теперь вы делаете мне замечание, словно мы уже женаты лет десять, – озорно улыбнулся Джаспер, и Эйлин вдруг на секунду увидела того человека, которым он был до ранения.
– Что поделать, милорд, должны же вы прочувствовать все тяготы семейной жизни, прежде чем совершить непоправимый поступок! – пожала плечами девушка. – А заодно отнимать время у почтенного человека.
– В таком случае, раз уж вы так печетесь о времени архиепископа, предлагаю отправиться к нему вместе. Заодно, если его преподобие окажется дома, то сразу сможет провести церемонию в часовне своего имения.
– Как вам будет угодно, – Эйлин не нашла другого достойного ответа.
Граф кивнул и позвонил в колокольчик. Лакей возник на пороге, словно находился неподалеку. При мысли о том, что слуга мог подслушивать их разговор, а потом разнести сплетни по всей округе, Эйлин покраснела.
– Проводите мисс… – Граф замолчал, ожидая, что девушка все-таки произнесет свою настоящую фамилию.
– Джонсон-Доббс, – мстительно отозвалась она.
Граф еле заметно улыбнулся.
– Как вам будет угодно, – повторил он недавние слова девушки. – Проводите мисс Джонсон-Доббс в комнаты, которые предназначены для графини Уорвик. И пришлите к ней кого-нибудь из горничных порасторопнее.
– Да, милорд, – лакей поклонился и обернулся к девушке. – Мисс, прошу следовать за мной!
Глава 3
Комнаты, расположенные на втором этаже, оказались светлыми и, несмотря на их нежилой вид, теплыми. Слуга торжественно распахнул двери, после чего отправился за горничной, а Эйлин перешагнула порог, с интересом рассматривая обстановку.
Выцветший шелк на стенах, мебель в чехлах, пыльный балдахин над кроватью – очевидно, что спальней давно никто не пользовался. Тем не менее даже сейчас помещение казалось роскошным. Неужели к вечеру она станет хозяйкой этого великолепия? Девушка задумчиво провела пальцем по резному изголовью кровати, смахивая толстый слой пыли.
– Простите, мисс, комнаты давно были закрыты.
Голос заставил ее вздрогнуть. Девушка обернулась. В дверях замерла миловидная девица в черном платье и накрахмаленном до хруста переднике. Судя по всему, горничная. Она настороженно смотрела на странную гостью, гадая, как к ней обращаться.
– Я… мы… – Эйлин поняла, что не может подобрать слов, и постаралась взять себя в руки, ей не стоило показывать слабость перед прислугой. – Не знаю, в курсе ли вы, но граф Уорвик сделал мне предложение.
Служанка окинула ее презрительным взглядом, давая понять, что прекрасно понимает, какого рода предложения делаются аристократами миловидным бедным девушкам. Эйлин прищурилась.
– Наша свадьба назначена на сегодняшний вечер, – сухо проинформировала она.
– Свадьба, – охнула горничная. – А как же…
– Мисс Сандрингтон? Помолвка расторгнута две недели тому назад. Неужели ты не читала в газетах?
– Я не умею читать, мисс.
– О, – Эйлин смутилась. – В таком случае ты могла и пропустить это…
– Как и остальные слуги, мисс, – сухо отозвалась горничная.
– Странно, что его сиятельство не уведомил вас об этом, – продолжила девушка.
– Его сиятельство не считает нужным уведомлять нас об изменениях в своей жизни. – Горничная поджала губы.
Эйлин тихо хмыкнула, прекрасно понимая ее мысли.
Прислуживать невесть откуда взявшейся девице, которая прибыла без сопровождения, пробыла с хозяином в закрытой комнате около получаса, а потом заявила, что вот-вот станет хозяйкой дома, для горничной из графского дома казалось унизительным.
Хозяйка дома… Эйлин обвела взглядом стены. Они были очень старыми. Такие особняки, как правило, живут своей жизнью, населенные призраками, наполненные потусторонними силами, они любят и ненавидят хозяев. Примет ли ее родовое гнездо графа Уорвика?
Словно в ответ скрипнули половицы, занавески вздрогнули, а лицо обдал свежий ветерок. Эйлин улыбнулась. Кажется, дом не возражал против ее присутствия. Эта незримая поддержка придала девушке сил.
– У нас мало времени, приступим! – обратилась она к горничной.
Та нахмурилась, но возражать не посмела.
Они вдвоем извлеки из коробки свадебное платье. Разложив его на кровати, служанка вздрогнула и изумленно охнула:
– Великие угодники!
– Да, оно выглядит очень… гм… вычурным.
Эйлин не стала признаваться, что в свое время отговаривала Амалию Сандрингтон от обилия оборок, лент и вышивки. Та только отмахивалась и уверяла, что ее жених любит роскошь и обязательно за все заплатит. Что ж, оплата графа Уорвика оказалась очень эксцентричной. При мысли об этом Эйлин истерически рассмеялась.
Горничная с опаской покосилась на стоявшую рядом рыжеволосую девушку.
– Вы действительно хотите надеть его, мисс?
– Другого все равно нет, – пожала плечами она, немного успокоившись. Не стоило пугать слуг, для сплетен и разговоров на кухне им вполне хватало поведения хозяина.
Поэтому Эйлин не стала говорить, что платье не понравилось ей с самого начала. Более того, в процессе работы мисс Сандрингтон то и дело приходили в голову самые противоречивые идеи, и она постоянно вносила изменения. Эйлин попыталась образумить клиентку, но та пожаловалась хозяйке модной лавки, и швее приказали не лезть не в свое дело. Пришлось смириться.
Теперь девушка с ужасом взирала на ярды белого муслина, серебряных лент и атласных роз, которые должна была надеть на себя.
– Может, стоит подобрать вам что-то еще? – предложила горничная.
– Оно ужасно?
– Если честно, то да! – служанка ничуть не смутилась. – Мне его убрать?
Эйлин покачала головой.
– Думаю… мы сделаем по-другому… Прости, как тебя зовут?
– Мэри, Мэри Джеймс, мисс.
– Мэри, – кивнула девушка, – принеси две пары ножниц!
Ровно через полчаса все было готово. Пол украшал ворох розовых лент и искусственных цветов, зато платье приобрело благородный вид.
– Так гораздо лучше, – согласилась Мэри, расправляя тонкую шелковую ткань.
Эйлин только кивнула в ответ, чувствуя, что дрожит. Платье, снова разложенное на кровати, напоминало рубаху смертника. Словно читая ее мысли, солнце на мгновение вышло из-за туч, окрасило розоватым светом белоснежный шелк и снова скрылось. Зловещий знак заставил вздрогнуть.
– Мисс, мне помочь вам?
Вопрос, скорее, был данью вежливости, но Эйлин все равно кивнула в ответ:
– Да, наверное.
Снять собственное платье для нее не составило труда, оно было сшито так, чтобы его обладательница могла сама одеться и раздеться, а вот со свадебным пришлось повозиться, особенно когда выяснилось, что оно мало в груди.
– Распороть швы не удастся, – сухо проинформировала служанка, окидывая девушку презрительным взглядом. – Да и вряд ли поможет… В вашем случае…
Эйлин не сразу поняла, что та имеет в виду, а потом кровь бросилась в лицо. Разумеется, горничная решила, что она беременна и теперь требует от их хозяина узаконить ребенка. Кровь зашумела в голове.
– Я не… – Эйлин осеклась.
Худшее, что она может сделать перед слугами, – это оправдываться. Работая в доме графа, они все кичились своим положением и свысока смотрели даже на мелкое дворянство, не говоря уже о не пойми откуда взявшейся девице в скромном платье и с нарядами явно не по размеру. Но прояснить ситуацию стоило, поэтому девушка постаралась успокоиться и продолжила:
– Платье не мое, оно предназначалось мисс Сандрингтон.
«Как и жених», – явно читалось в глазах горничной, но язвить Мэри не посмела.
Настроение, и без того плохое, стало еще хуже. Эйлин прекрасно понимала, что именно слуги будут обсуждать сегодня за ужином.
Захотелось выскочить из комнаты, заявить хозяину дома, что все происходящее абсурдно, она отказывается от своих слов и уезжает. В конце концов, лучше быть бедной швеей, чем всю жизнь ловить на себе презрительные взгляды. Ведь именно от этого она и бежала…
Эйлин даже повернулась к двери. Движение было настолько резким, что она зацепилась каблуком ботинка за подол и наверняка упала бы, не успей ухватиться за один из столбиков кровати, поддерживающих балдахин. Этого мгновения хватило, чтобы гнев прошел, а в памяти всплыло лицо графа. Его взгляд, когда он говорил о своей внешности.
Герой войны, он достаточно пострадал, и не стоило унижать его еще больше. В том, что граф Уорвик воспримет отказ швеи как очередное унижение, девушка не сомневалась.
Вспомнив, как надменно мать вела себя с единственной служанкой, Эйлин резко выдохнула и как можно более сурово посмотрела на горничную.
– Я не собираюсь ни перед кем оправдываться, Мэри! И прошу впредь не делать поспешных выводов, которые прежде всего оскорбляют вашего хозяина!
Тон вкупе со словами оказали должный эффект, горничная густо покраснела.
– Да, мисс, – она сделала положенный книксен. – Простите.
Эйлин кивнула и снова взглянула в зеркало.
– Если продеть сквозь петли тонкую ленту и зашнуровать, обмотав пуговицы, тогда останется запас, – предложила она.
– Можно попробовать, – согласилась служанка.
Она подобрала одну из отпоротых лент и принялась вдевать ее. Через пять минут все было готово. Платье все еще вызывающе обтягивало грудь, но, во всяком случае, Эйлин была уверена, что при вдохе корсаж не порвется.
Мэри тем временем колдовала над волосами девушки. Расчесала их и заколола узлом на затылке, выпустив несколько прядей на плечи.
– Повезло мисс, что они у вас вьются сами. – Горничная украсила прическу цветком из тех, что были ранее срезаны с платья.
– Наверное, – уныло отозвалась Эйлин, критически рассматривая себя. Чужое платье, чужой жених – не такой она в грезах представляла свою свадьбу.
Правда, последний год она вообще не думала о свадьбе, пытаясь свести концы с концами.
Стук в дверь прервал невеселые мысли. С молчаливого разрешения горничная распахнула створки. Лакей, тот самый, который проводил новоявленную невесту в спальню, замер на пороге. Судя по взглядам, которые он бросал то на Мэри, то на странную гостью, он, как и все слуги, умирал от любопытства. При виде недавней просительницы, ныне облаченной в свадебное платье, глаза парня вылезли из орбит, но он сразу же спохватился, поскольку горничная едва заметно его пнула.
– Простите, мисс, но его сиятельство просил поторопиться.
– Спасибо, сейчас спущусь.
Сердце колотилось как проклятое, и Эйлин пришлось сосчитать до двадцати, прежде чем она смогла выйти из комнаты. И все равно ноги дрожали, пока она спускалась по лестнице.
Граф ждал ее в холле. Он переоделся в костюм для верховой езды: начищенные до блеска сапоги, желтые бриджи из оленьей кожи, темно-синий редингот. Жилет в тонкую сине-желтую полоску и перстень-печатка с головой коня вызвали у девушки нервный смешок.
– Простите, – сразу же спохватилась она. – Я ожидала, что вы наденете мундир или фрак, но никак не думала, что вы предпочтете всему этому костюм клуба четырех коней!
Уорвик пожал плечами.
– Он ничем не хуже всего, что вы перечислили, – сухо обронил он, а про себя добавил, что к тому же этот костюм самый новый из того, что у него есть. Он заказал его как раз перед тем, как отбыть к своему полку, а когда вернулся домой после бесчисленных госпиталей, то обнаружил нераспакованным.
– Во всяком случае, он вам по размеру, – тяжело вздохнула девушка.
Джаспер озадаченно нахмурился, но спрашивать ничего не стал, просто надел цилиндр так, чтобы поля бросали тень на маску, и протянул руку.
Эйлин покорно оперлась на нее. Как она ни старалась оставаться спокойной, руки все равно подрагивали. Граф Уорвик заметил это и на секунду сжал ее пальцы, словно приободряя. Эйлин благодарно улыбнулась в ответ.
Карета ожидала их у крыльца. Чувствуя на себе любопытные взгляды слуг, девушка поспешила юркнуть внутрь, граф вскочил следом за ней и сел рядом.
Их бедра соприкоснулись, и девушка, вздрогнув, быстро отстранилась.
Это было ошибкой, она поняла сразу, как только бросила взгляд на своего спутника.
Он сидел с абсолютно ровной спиной, а на щеках играли желваки. По всей видимости, он воспринял ее стыдливость как очередное доказательство его уродства.
– Мне… я… – пытаясь подобрать слова, Эйлин окончательно смутилась.
– Можете не продолжать, – прервал ее граф. – Я прекрасно понимаю вашу неприязнь.
– У меня нет к вам неприязни! – сразу вскинулась девушка. – Вернее, не было до этого момента!
– Неужели? – он все-таки повернулся так, чтобы была видна поврежденная половина лица. – И если я сниму маску…
– А вы снимете?
– Нет.
Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу. Эйлин казалось, что даже воздух в карете сгустился.
Потом граф отвернулся. Девушка тихо выдохнула и откинулась на спинку сиденья.
Плечи мужчины едва заметно дрогнули, словно он подавил смешок. Эйлин послала ему в спину убийственный взгляд, но он пропал втуне, поскольку граф так и не обернулся.
