Екатерина Каблукова
Мой ректор, мой дракон
– Добрый вечер, – хрипло поздоровалась я. Феечка вспыхнула, резко развернулась на высоченных каблуках и зацокала в обратном направлении, делая вид, что спешит. Меня Донателла не удостоила и словом, но и так было понятно, о чем она подумала. А значит, уже завтра по Академии поползут слухи.
Я тяжело вздохнула, теперь сделать это было гораздо легче, и решив подумать обо всем завтра поковыляла обратно, в общежитие.
Велька и Алька встретили меня изумленными взглядами.
– Так быстро? – охнула дриада, почти негодуя, что дракон так легко сдался.
– Или он расстегивать не стал? Снизу подрезал и вся недолга? – рискнул уточнить полугном и сразу получил щелбан от подруги.
– Дураки вы, – вздохнула я. – Он мне дежурства назначил. В столовой. Три дня.
Приятели переглянулись и дружно простонали:
– О нет!
– Увы, – я попыталась развести руками, корсет угрожающе заскрипел. – Алька, сними, наконец, с меня эту гадость!
Глава 4
Велька быстро ушел, сославшись на неотложные дела, а мы с Алькой принялись извлекать меня из панциря. Пока дриада возилась с пуговицами, я даже задремала.
– Вот гад крылатый! – пыхтела подруга, – Не мог сам!
– Не мог, – я вынырнула из сладкой полудремы. Алька замерла у меня за спиной.
– Что, ВСЕ так плохо? – трагическим шепотом поинтересовалась она.
– В смысле? – я зевнула и только потом сообразила, что она имела в виду. – А, ты про это…
– А про что еще? – напустилась на меня дриада. Я с наслаждением (наконец-то свободно смогла это сделать!) пожала плечами:
– Мало ли… Когда я вошла, он так удивился… Мне вообще показалось, что он про меня забыл.
– Как это, забыл? – Алька прекратила свое занятие и обошла меня, чтобы видеть лицо.
– А вот так, – я подробно пересказала подруге нашу встречу.
– Хм… – протянула она. – Не похоже, что он рассчитывал на свидание…
– Еще и на кухню отправил.
– Может, он хочет, чтобы ты научилась готовить?
– Или чтобы у всей Академии было расстройство желудка.
Дриада скептически изогнула бровь:
– После умминой стряпни? Вряд ли.
– Он же еще не в курсе, – вздохнула я. – Ладно, ты заканчивать будешь? Или режем все?
– Я тебе разрежу! – спохватилась дриада и снова принялась расстегивать пуговички.
Легли мы только под утро. Разумеется, построение мы проспали, как и все пары. Мы продолжили бы и дальше это увлекательное занятие, если бы не Велька, разбудивший нас громким стуком в дверь.
– Эй, вы, тут такие дела происходят!
Мы мигом вскочили с кроватей и кинулись к входу, едва не столкнувшись. Дриада все-таки успела первой оказаться у двери и распахнуть ее.
– Выкладывай! – потребовала Алька, хватая полугнома за грудки и втаскивая в комнату.
– Да что тут выкладывать? На построении ректор перекличку устроил.
– Ты же нас прикрыл?
Велька понуро опустил голову:
– Прикроешь, как же! Всех в две линии поставили, а когда называют имя, надо было делать шаг вперед.
Мы с Алькой переглянулись и дружно выругались.
– Именно! – подхватил полугном. – Мы также сказали… и он нас отжиматься заставил.
– Кто?
– Новый ректор! Гьерлум протестовать попробовал, но ректор его огнем слегка опалил, ну мы и решили не спорить, – Велька тяжело вздохнул. Было видно, что даже воспоминания о сегодняшнем построении даются ему в муках, а ведь утром ему пришлось отжиматься.
– А потом что?
– А потом перекличку закончили, а нас отпустили, – приятель махнул рукой.
– М-м-м… не повезло вам, – протянула Алька. – А ректор ничего не говорил про тех, кто пропустил?
– Не-а. Он вообще был… немногословен.
– Да тут слов и не надо, – усмехнулась я. – Главное – огня и побольше! А это что за шум?
Последнее относилось к странным звукам, доносившимся из-за двери.
– А так это… ректор приказал дежурить тем, у кого форма не по уставу.
– Что-о-о?
Мы с дриадой, не сговариваясь, выглянули в коридор. Так и есть: три гоблина старательно отмывали оконные стекла, а одна из феечек подметала полы, бубня себе под нос, что еще немного, и она переродится в ведьму.
– Вот те раз, – протянула Алька, возвращаясь в комнату. – Хорошо, что мы не пошли.
Я помотала головой:
– Не думаю, что наше отсутствие на построении спустят на тормозах…
– Ну посидим денек-другой в карцере, эка невидаль, – отмахнулась дриада.
– Боюсь, о карцере нам придется только мечтать, – отозвалась я.
Велька тяжело вздохнул и махнул рукой, признавая мою правоту.
От судьбы и от наказания спрятаться было невозможно, поэтому я потащилась в столовую. Повариха, огромная гоблинша, встретила меня в дверях.
– Обед уже прошел! – громогласно заявила она. – Жди ужина!
– Я это… мне сказали на кухне отработать.
– Кто посмел? – охнула повариха.
– Новый ректор.
– Вот ведь!..
Мы обменялись понимающими взглядами, понимая, что не стоит поддаваться эмоциям, поскольку у стен есть уши. Одни из которых как раз направлялись в нашу сторону. Уши были прикреплены к голове зубастой феечки. Удивительно, но сегодня она была одета строго по уставу: прямая юбка, сапоги и мундир. Правда, сшитый так, что подчеркивал волнительные изгибы фигуры. Похоже, и в преподавательском составе не обошлось без репрессий. Заметив нас, Донателла только вздернула выше подбородок и, чеканя шаг, словно на параде, скрылась за поворотом.
– Да, дела-а-а, – только и произнесла гоблинша. – Вот тебе и новый ректор! Не даром что из столицы прислали.
– Старый-то чем не угодил? – поинтересовалась я.
– Воровал много, а делиться не пожелал, – ляпнула повариха и сразу же прикрыла рот огромной ладонью. – Ой, что-то я разболталась. А ну, марш на кухню, раз назначили.
Деваться было некуда, и я направилась отбывать наказание.
На кухне была непереносимая жара. На плите все шкворчало и кипело. В огромных бадьях варилась похлебка для адептов, рядом на небольшой печке томилось в горшочках запеченное мясо для преподавателей. От ароматных запахов рот наполнился слюной.
– Иди, садись! – гоблинша указала мне на табурет и придвинула огромный чан с корнеплодами. – Вот, надо почистить!
– Так они ж алые, – охнула я, доставая клубень потатоса, чья шкурка была почти каменной.
– И что с того?
– Старые и горькие, – я попыталась отковырять кожуру ножом, лезвие скользнуло по корнеплоду, не оставляя даже царапины. – Да тут, похоже, зубило нужно!
– А ты что хотела? – фыркнула Умма. – Молодой потатос только для преподавателей привозят. И шкурку режь тоньше, а то всем не хватит.
– Может, вообще в кожуре сварить? – предложила я. – Эффект-то один: на помойку.
– Ты поговори у меня, – осклабилась гоблинша. Желтые клыки предостерегающе блеснули. – Тогда еще и пюре делать будешь.
Я стиснула зубы и взяла корнеплод, в конце концов, у каждого есть свой запас прочности. Мой закончился быстрее, чем шкурка пятого потатоса. Лезвие ножа затупилось, а пальцы свело судорогой.
– Да чтоб тебя, – выругалась я сквозь зубы, отшвыривая гадкий клубень. На глазах выступили слезы.
Стараясь не показать слабость гоблинше, украдкой наблюдавшей за мной, я принялась растирать кисть, с ужасом думая о том, что завтра практическое занятие на полигоне. А значит, придется создавать заклинания. Как это делать после такой работы я не представляла. В голову закралась шальная мысль: ворваться в кабинет ректора и потребовать заменить работу на кухне карцером, но я побоялась, что за такое мне просто добавят время дежурств, и я погрязну здесь, среди немытых тарелок и очисток потатоса. Я представила себе эту картину, и одинокая слеза все-таки сбежала по щеке, утонув в кастрюле с очищенным десятком клубней. Ну хоть соль будет.
– Это еще что? – знакомый голос заставил подскочить на месте. Я подняла голову и встретилась взглядом с изумрудно-зелеными глазами ректора. Он стоял, сердито хмурясь. За его спиной маячил первый проректор Академии – знатный тролль и карьерист.
– Это еще что такое, я спрашиваю! Абырлагг!
– Э-э-э… что именно? – рискнул уточнить тролль.
– Это! – дракон выхватил из кастрюли красный клубень и потряс его перед носом проректора.
– П-потатос, – заикаясь произнес тот.
– Вы что не видите, что он красный! Красный!
– Д-да. Так точно!
Изумрудные глаза сузились, а в воздухе ощутимо запахло гарью.
– Точно? – процедил ректор, выпуская изо рта тонкие струйки сизого дыма. – Знаете, что будет точно? Сегодня за ужином вы будете сами есть этот потатос. И завтра, и послезавтра, пока не съедите полностью!
Он говорил, наступая на проректора, тот пятился и уперся в стену. Я даже привстала, настолько захватывающей была эта сцена.
– Я? А как же… как же адепты? – прошептал тролль, побелевшими губами.
– Адепты? А они поужинают тем, что готовили для преподавателей! – ректор развернулся к поварихе. – Что там у нас сегодня?
– Ж-жаркое, – Умма тоже начала заикаться.
– Прекрасно! – ректор шумно вдохнул и неожиданно для всех дыхнул огнем, даже не преображаясь в дракона. Я охнула, повариха на всякий случай юркнула под стол, а стук сбоку возвестил, что проректор свалился в обморок. Зато потатос раскалился, шкурка корнеплодов стала хрупкой и пошла трещинами.
– Это – преподавателям, жаркое – адептам. Проверю лично! – предупредил ректор. – Адептка де Вире, за мной!
Я оглянулась, но поскольку никакой другой адептки де Вире не нашлось, я поплелась за ректором, утешая себя тем, что он хотя бы запомнил мое имя.
Глава 5
– Знаете, как это называется? – обрушился на меня дракон, как только мы оказались в его кабинете. Я не представляла, о чем идет речь, но на всякий случай решила все отрицать:
– Нет.
– Пособничество! И преступное бездействие!
– Если вы про потатос, то он старый… а нож тупой…
– Да у вас тут вся Академия… – взвился дракон и сразу же прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Похоже, удалось, во всяком случае он продолжил более спокойно: – Вся Академия умом не блещет. Как вы воевать собираетесь? Вас убьют в первом же бою!
Я пожала плечами, совершенно не понимая этого негодования.
– Изначально Академия была основана для тех, чьи родители погибли, исполняя долг перед страной. Так что наш удел – повторить путь предков и умереть в бою, защищая наше королевство.
– И вы в это верите? – прищурился ректор. Нехорошо так прищурился.
– Нет.
– Тогда почему вы до сих пор здесь?
– Потому что сирота с приграничной территории вряд ли найдет себе более безопасное место. Здесь есть крыша над головой и кормят, – я усмехнулась. – Согласитесь, неплохие условия.
– Неплохие? По сравнению с чем?
– С жизнью вышибалы в третьесортном трактире.
– Женщин не нанимают в вышибалы, – заметил ректор.
– Именно. Так чем мне тогда зарабатывать на жизнь?
После моих слов в кабинете воцарилась тишина. Дракон смотрел на меня, не мигая. Его глаза полыхали мрачным огнем, и я поежилась и на всякий случай оглянулась, гадая, успею ли я добежать до дверей.
– Не успеете, даже если бы посещали все занятия по физической подготовке, – усмехнулся ректор.
– Какая жалость, – в тон ему ответила я. – В смысле, я как раз хотела исправиться, но вы своими словами убедили меня не изменять своим привычкам.
– Привычкам?
– Занятия по физической подготовке обычно проходят по утрам, а я люблю поспать, – любезно пояснила я, понимая, что терять уже нечего.
– Вы серьезно готовитесь к тому, чтобы умереть в первой же стычке? – фыркнул он.
– Думаете, физкультура поможет?
– А вы считаете, что нет?
Я пожала плечами:
– Мой конек – магия.
– Продемонстрируйте.
– Что? – охнула я.
– Продемонстрируйте. Как вы собираетесь сражаться с противником.
– Здесь нет противника.
– Здесь есть я.
– Но… – я беспомощно прикусила губу. – Вы ректор.
– Тем более, должен же я знать сильные и слабые стороны своих адептов. Ну же, смелее! – он раскинул руки, не то собираясь трансформироваться в дракона, не то призывая меня к решительным действиям. Я покачала головой:
– Я так не могу.
– Что, не можете защитить себя?
– Вы не нападаете. Я не хочу атаковать безоружного.
Мои уверения вызвали смех, который резко перешел в утробное рычание.
– Девч-ч-чонка, – пророкотал ректор. Черты его лица вдруг расплылись, а вместо них проступила морда дракона: изумрудно-зеленые глаза, огромные ноздри, ощерившийся пасть.
– А-а-а! – взвизгнула я.
Тело словно действовало само. Зачерпнуть силы из воздуха, создать дождевую тучу и запустить ей в морду дракона, который намеревался плюнуть в меня огнем. Яркая вспышка ослепила, а последовавший за ней гром заставил вздрогнуть. Кабинет затянуло едким дымом. В горле запершило, дышать стало тяжело. Я закашлялась.
Запах гари вдруг сменился свежестью. Дым быстро развеялся, и я обнаружила ректора, стоявшего у открытого окна. Рыжие волосы были взлохмачены, новый, только с иголочки, мундир испачкан сажей, а под глазом у ректора расплывался огромный синяк.
– Ой, – только и произнесла я. Вернее, просипела, горло все еще сжимали спазмы.
– Впечатляющий способ самоубийства, – резюмировал происшедшее ректор. Он подошел ко мне и внимательно осмотрел. – Полегче?
– Да, – я кивнула. Это было ошибкой. От надрывного кашля меня просто согнуло пополам.
– Тише, тише, – ректор подхватил меня, приобнял за плечи и заботливо подвел к креслу у окна. – Присядьте.
– Я… я в порядке, – пролепетала я, между двумя приступами.
– Да, я заметил. Скажите, вам никогда не говорили, что кидать грозовыми заклинаниями в дракона чревато?
– Нет, – я немного отдышалась, и голос стал тверже. – Нам вообще про драконов не рассказывали.
– А про кого рассказывали?
– Про демонов, – я осторожно пожала плечами. – Про кого ж еще…
– Действительно, ведь за последние лет двести других врагов, кроме реликтовых существ из легенд, у нас просто не осталось! – проворчал дракон. – Ни жадных соседей, ни их зависимых сателлитов, ни просто разбойников…
– На разбойниках грозовое заклинание прекрасно сработает, – возразила я.
– Если у них не будет блокирующих амулетов! – парировал ректор.
– С чего вдруг? Заклинание редкое…
– Было лет пятьдесят тому назад, а потом ему начали обучать в вашей Академии… – ректор провел рукой по встрепанным волосам, приглаживая их.
– Вы говорите так, словно это плохо, – пробурчала я, невольно чувствуя обиду за учебное заведение.
– Очень плохо. То, что известно троим, известно всем. К тому же магистра, который ввел это заклинание в программу, выгнали из Академии, так что теперь в любой лавке можно купить защитный амулет от грозы. Часть из них, созданные магистром, действительно работают.
– А остальные? – решила уточнить я. На меня взглянули, как на идиотку:
– Разумеется, подделка.
– Рада слышать.
– Вот как?
– Да. Так, хотя бы есть шанс.
– Погибнуть не с первого раза? – язвительно осведомился дракон.
– Вас это так волнует?
– Конечно! Государство вкладывает в Академию деньги, не для того, чтобы выпускники дохли как мухи!
– Неужели? – фыркнула я, не понимая, что меня задело больше: упоминание об оплате или же сравнение с мухами. – А по-моему именно для этого! И для того, чтобы сохранить более ценных. Таких, как вы, например.
– Ошибаетесь, – в запале возразил он. – Я не…
Ректор осекся.
– Стоите и ломаного гроша? А может, наоборот, вы настолько ценны, что вас, как сокровище спрятали от посторонних?
Глаза дракона сверкнули.
– Идите, – резко приказал он.
Я хотела уточнить куда, но взглянула на его напряженное лицо и решила не рисковать.
В столовую смысла возвращаться тоже ее было: после случившегося повариха была в ярости, и попасть ей под горячую руку я не хотела, поэтому я решила вернуться в общежитие.
– Ты рано, – заметила Алька.
– Умма сказала, что справится сама, – буркнула я, доставая из своего шкафа заживляющую мазь, чтобы залечить натертые ножом пальцы.
– Конечно, так она спокойно может таскать продукты, – покивала дриада. Я пожала плечами. То, что кухарка подворовывает, знали все. Но найти кого-то на замену, кто бы согласился жить в нашей глуши за такую зарплату, не представлялось возможным, поэтому руководство Академии попросту закрывала глаза на недостачи, списывая все на прожорливых адептов.
– В любом случае, мне от этого только польза, – я начала втирать мазь в поврежденную кожу. От этого занятия меня отвлек Велька. Он без стука вломился в нашу комнату.
– Вы видели? – проорал полугном.
– Что именно? – уточнила я, а дриада насторожилась.
– Новый приказ ректора. Теперь все нарушения устава и непосещение лекций будут караться общественными работами на благо Академии.
– Какой ужас! – искренне произнесла я, понимая, что теперь Умма на кухне не нужна – вся наша Академия там просто поселится.
Глава 6
До самого ужина мы проспорили с Велькой. Полугном считал, что дисциплина превыше всего и с пеной у рта пытался доказать это нам. Дриада морщилась, а я напоминала ему про дырку в стене и любимые им булочки, о которых теперь приходилось только мечтать. Упоминание о булочках сыграло свою роль, и на ужин мы отправились едва не подравшись.
К удивлению, ректор сдержал слово. На ужин у адептов было мясо и молодой сладкий потатас, приправленный керротом, еще одним овощем, чьи фиолетовые корешки добавлялись во всевозможные блюда для сладкого привкуса. Преподаватели, занявшие свой стол, давились алыми жесткими клубнями и мрачно посматривали в нашу сторону. Ректора среди них не было.
– Наверное, он предпочел ужинать в своем доме, – предположил Велька, облизывая ложку. – Боги, как вкусно! Интересно, теперь нас всегда так кормить будут?
– Вряд ли, – отозвалась дриада, энергично жуя челюстями. – Кая же сказала, это – наказание для преподавателей. Значит, разовая акция.
– С чего ты решила? – Велька огорченно поводил ложкой по пустой тарелке, прекрасно понимая, что на добавку рассчитывать не приходится.
– Да с того, что наказание не может быть вечным. День-два, дальше ректора умаслят, и все вернется на круги своя, а старый потатос – на наши тарелки, – пояснила Алька, тоже выскребая из миски все до последней крошки.
– Кая, а ты что думаешь? – полугном повернулся ко мне. Я пожала плечами:
– Откуда я знаю?
– Ну ты же с ним больше всех общалась, даже дважды в кабинет ходила, – не унимался Велька. Голос друга звучал достаточно громко, и сидящие за соседним столом гоблины начали прислушиваться к нашему разговору.
– Он меня вызывал, – одернула я приятеля, выразительно косясь на Гьёрлума и его прихвостней. Перехватив мой взгляд, дриада улыбнулась и повернулась к гоблину.
– Ой, это ты, а я думала, что эльфы…
– С чего вдруг? – насупился тот.
– Слишком уж у тебя уши вытянулись, – фыркнула подруга. Все вокруг захихикали. Алька грациозно встала и выгнулась, разминая спину:
– Ладно, нам пора.
Под мрачными гоблинскими взглядами, мы направились в общежитие. Проходя мимо учебного корпуса, я заметила, что в окнах ректорского кабинета все еще горел свет. Дракон там что и спать собирается? Хотя, после того заклинания, которым я в него запустила, еще и с синяком под глазом…
– Кая, ты чего, пойдем, – поторопил меня Велька.
– А? – я вздрогнула и последовала за друзьями. Войдя в комнату, я снова достала заживляющую мазь, сунула в карман и, не говоря ни слова, направилась обратно. Только не в столовую, а на кухню.
– Ну что еще? – пробурчала Умма.
– А ректор ужинал?
– Откуда я знаю? Сюда он не приходил, а тебе то что?
– Как что? Мое дежурство никто не отменял, – я сама изумилась, насколько я виртуозно выкручиваюсь.
– И что?
– И то, что ему надо еду отнести!
– Кому надо, пусть тот и несет, у меня и здесь забот по горло, – повариха отмахнулась от меня половником. В принципе, мне только это и было надо. Быстро положив рагу на тарелку, я подхватила поднос, туда же сгрузила кувшин с компотом и направилась в учебный корпус. Как я и предполагала, ректор остался в своем кабинете. Мундир все еще валялся на стуле, а его обладатель сидел в кресле, закинув ноги на стол, и задумчиво рассматривал бокал с янтарного цвета напитком. Синяк под глазом расцвел и начал отливать фиолетовым. Я даже замерла, любуясь творением своей магии. И чего профессор Громзл говорил, что у меня никогда ничего путного не выходит?
– Вы что-то забыли? – вопрос заставил меня опомниться.
– Это вы забыли. Поужинать, – я водрузила поднос на стол, вынуждая ректора убрать ноги. – И не смотрите с таким подозрением, яда там нет!
– Тогда зачем вы это принесли? – в тон мне ответил дракон.
– Вы же отправили меня на кухню дежурить? Вот, я и отрабатываю, как приказали!
Меня смерили снисходительным взглядом.
– Думаете, я поверю, что старуха гоблинша прониклась ко мне симпатией и теперь переживает, что я ничего не ел?
– О, Умма она такая, – подхватила я. – Вы не думайте, она очень добрая и отзывчивая. В глубине души… где-то очень глубоко…
Ректор усмехнулся, я окончательно смутилась и достала из кармана баночку:
– И вот.
– Что это? Приправа?
– Нет, мазь. У вас же синяк под глазом.
– Большой?
– Немаленький, – подозрения закрались мне в голову. – Вы поэтому не пошли на ужин?
– Я не пошел на ужин, поскольку меня уже тошнит от всего этого, – совершенно искренне отозвался дракон. – Воровство, злоупотребление положением, потатос…
– Вот потатос точно ни при чем, а тошнит вас от алкоголя на голодный желудок, – авторитетно заявила я.
– Хорошо, тогда скажу прямо: я хотел побыть один.
– Простите, – я прикусила губу. – Мне уйти?
Он мотнул головой:
– Останьтесь. Хотя бы для того, чтобы завершить начатое – смазать синяк.
– Вы и сами можете.
– Здесь нет зеркала, и я не увижу, где границы.
– Мажьте все лицо, хуже не будет, – я махнула рукой.
– Вы именно так поступаете?
– Ну… – я вспомнила бесчисленные разы, когда-то набивала синяк на полигоне, то просто подворачивала ногу, споткнувшись об Алькины сапоги. – Зависит от количества мази в банке…
– Здесь не очень много, так что… – ректор виновато улыбнулся, правда, в глазах мелькнуло что-то, но я решила не обращать на это внимания.
– Ладно, – я подошла к нему почти вплотную. Дракон откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Со стороны могло показаться, что он задремал, если бы не подрагивающие ресницы. Я вдруг заметила, какие они длинные и густые. И темные.
– Будет неприятно, – честно предупредила я, осторожно нанося мазь и растирая ее тонким слоем. Кожа под пальцами оказалась очень нежной и горячей. Я старалась еле касаться ее, и все равно, жар словно перетек на мою руку, волной разливаясь по телу. В эту минуту дракон медленно открыл глаза. Наши взгляды встретились. Дыхание на секунду сбилось, я замерла, ощущая себя мотыльком, летящим на пламя свечи. Удар сердца, второй…
– Спасибо.
Я вздрогнула и отступила к стене, надеясь, что ректор не заметит предательский румянец на лице. Он осторожно провел по щеке там, где касались мои пальцы.
– Действительно, стало легче.
– Да, так и должно быть… – мысли путались, и я не знала, что еще сказать. – К утру вы будете, как новенький.
– Я и есть новенький, – он улыбнулся. – Новый ректор.
– Верно, – я вдруг поняла, что непростительно долго нахожусь в его кабинете. Конечно, занятия давно закончились, и в учебном корпусе никого не должно было быть, но все же…
– Простите, я… – я двинулась к выходу. – Мне пора идти…
Я открыла дверь.
– Ой!!!
Столкновение было настолько сильным, что я едва удержалась на ногах. А вот Донателла оказалась менее удачливой: она отскочила в сторону, при этом с грохотом уронив поднос. Тарелки печально звякнули, прощаясь с этой бренной жизнью, и рассыпались на мелкие осколки. В воздухе разлился аромат мяса и печеного потатоса.
– Ах ты! – феечка злобно щелкнула зубами.
– П-простите, – я растерянно осматривала разрушения, причиной которых явилась. – Я…
– Ты, – она зашипела, но сразу же улыбнулась. – Ничего, адептка, бывает. Люди так неуклюжи, правда же, господин Ар'ракьян?
Я оглянулась и увидела, что ректор стоит за моей спиной. Он старался держаться в тени, чтобы не было видно синяка, который, кстати, светлел прямо на глазах.
– Донателла, какое рвение. Задержались в Академии, устраняя недочеты в расписании? – ехидно осведомился дракон.
– Я? – феечка огляделась. – Я заметила, что вас не было в столовой, и принесла вам ужин.
– Не помню, чтобы я об этом просил.
– Я сама решила проявить инициативу! – она выпятила соблазнительную грудь. Даже я оценила вырез платья, приоткрывавший взгляну ажурное кружево белья. Странно, но старательно выставляемые достоинства не произвели на дракона никакого впечатления.
– Инициатива, как правило, наказуема.
– И как же вы собираетесь меня наказывать? – игриво поинтересовалась секретарша.
– Сверхурочной работой. Раз уж вы все равно задерживаетесь допоздна, к завтрашнему дню подготовьте, пожалуйста, сводную таблицу по практикумам третьего и четвертого курса, а к концу недели – по теоретическим занятиям этих же предметов первого и второго, – он выдержал эффектную паузу, любуясь вытянувшимся лицом феечки, и добавил. – И уберите здесь, что ли… уборщица ведь не желает работать сверхурочно.
Дверь хлопнула, мы с феечкой переглянулись, и я поняла, что нажила себе смертельного врага.
