bannerbannerbanner
полная версияПроверка на прочность

Екатерина Береславцева
Проверка на прочность

Полная версия

Глава 5

Ольгу, Дашкину подругу по айкидо, мы встретили вчера, столкнувшись нос к носу у палатки с сувенирами. Раньше громкоголосую хохотушку я не видела, но о её существовании, конечно, знала. А также о трёх её взрослых детях, один из которых сейчас маялся рядом со своей счастливой мамашей. То, что Ольгино сердце было наполнено именно счастьем, можно было разглядеть, даже не имея семи пядей во лбу. Ну а чем ещё, скажите, можно назвать нежданную встречу с подружкой за полторы тысячи километров от Москвы, да ещё и в обществе себе подобной, в самом прямом смысле этого слова, – как не счастьем? Меня, понятное дело, Оля тоже лицезрела впервые, но это не помешало ей смотреть влюблённым взглядом и на моё лицо. Ну да, мы с сестрицей уже не раз встречались с таким эффектом…

– Вы просто обязаны переехать к нам! – Ольгины пальцы крепко впились в наши с сестрой запястья. – Слышите? Сейчас же!

– Ты что, Оль… – улыбнулась Дашка.

– Ничего не хочу слышать! Я говорила тебе, что у нас тут огромный домина? Пол-Гурзуфа можно приютить, и ещё место останется! Скажи, Роберт!

– Скажу, – сверкнул белозубой улыбкой мальчишка. – Крутая у нас хатка, тёть Даш, два этажа и ещё гостевой домик! Он, кстати, сейчас пустой…

– Никаких гостевых домиков! – завопила Ольга, ещё крепче сжав наши руки. – Рядом вас поселю! В Олеськиной комнате!

– Сеструха свалила вчера, – пояснил Роберт. – В Москву. Соглашайтесь, тёть Даш, иначе мать на мне отыгрываться будет, вы же её знаете!

– Ты что мелешь, балбес? Да я за две недели двух слов тебе не сказала!

– Так я, значит, сам с собой все эти дни болтал?! – в ужасе воскликнул Роберт. – Ой, беда-беда! Кажется, с интернет-играми всё-таки придётся завязывать…

– А я всегда говорила, что компьютер плохо влияет на человека! – ничуть не смутилась Ольга. – И вообще, хватит тут ерунду молоть, идём, будешь вещи помогать перетаскивать.

– Оля, сдай назад! – Дашка каким-то образом исхитрилась перехватить подружкину руку так, что теперь Ольга оказалась в её власти. – Мы не можем к вам переехать, хотя за приглашение спасибо, конечно!

– Назови хотя бы одну достойную причину, почему вы не сможете это сделать! – Ольга сверкнула глазами.

– Да потому что… – Дашка запнулась.

– Потому что доктор мне прописал покой, – скучным голосом вымолвила я. Идея переезда к говорливой подружке явно не понравилась беременной сестрице, а я всегда чувствовала перемены в её настроениях. Почти всегда. – Нервная я стала в последнее время, Оля.

– Да я вам такой покой предоставлю, такой покой! – Ольга развернулась ко мне. – Маш, никого к тебе не подпущу, вот увидишь! Дашку с моими мужиками с утра в охапку – и на море, а ты отдыхай, сколько душе угодно! У нас, кстати, церковь рядом, благостнее места не найти! Из Олеськиного окошка она как раз отлично видна!

– Э-э-э… – растерялась Даша.

– Не получится, Оль, – ещё грустнее сказала я. – Мне только моя сестра и может помочь. Она мне стихи читает, понимаешь… Поэзия на меня благотворно действует…

– Вот видишь! – Ольга ущипнула сына за руку. – А тебе бы только в игрушки играть! Поэзия! Благотворно! Кстати, а в домике Чехова вы уже побывали?

– Да как-то не пришлось…

– Нет, серьёзно?!

– Ну да. А что там, в этом домике? – Я, честно говоря, от книг Чехова никогда не тащилась. И в его музей, в который ещё в детстве родители заманивали меня и кнутом, и пряником, попасть так и не удосужилась. В отличие от Дашки – она-то Антона Павловича просто боготворит!

– Музей! – вскричала Ольга. – Но даже и не это главное. Там красотища несусветная! Да я чуть ли не каждый день туда бегаю, скажи, сынок!

– Красотища, ага… – пробормотал сынок, занятый в этот момент, похоже, совсем другим. Я проследила за его взглядом – ну да, всё понятно. Будь я пятнадцатилетним юношей, я бы тоже жадными глазами поедала эту шикарную тёлочку, пардон, девицу, проходившую мимо. Самую большую площадь её экипировки занимали чёрные очки, всё остальное же – две тонкие белые тряпочки купальника и несколько золотых браслетов на руке – ничуть не скрывало, а даже выгодно подчёркивало её пышную красоту.

– А вот к Чехову я бы сходила! – загорелась вдруг Дашка. И посмотрела на меня. – Но только туда надо с раннего утречка топать, пока людей нет и не очень жарко. Маш?

– Нет, благодарю покорно, но это уже, пожалуйста, без меня! – я помотала головой. – Поэзия мне как-то ближе, чем проза, уверяю вас! А ты сходи, сестрёнка! Так уж и быть, один денёк я без стихов проживу…

– Ура! – вскричала в восторге Ольга. – Значит, завтра утром встречаемся у музея! Часиков в десять не рано будет?

– Ты что, Оль, какие десять? – возмутилась Дашка. – В восемь, не позже! Я бы даже пораньше пошла, там вокруг места сказочные, побродить можно.

– Договорились! Сынок, ну хватит уже на девушек пялиться, мал ещё! – Ольга дёрнула Роберта за руку.

– Мам! – мальчишка вспыхнул.

– Идём, твой отец на нас уже в розыск, небось, подал! До завтра, Даш! А ты, Машенька, если передумаешь – присоединяйся к нам! Будет весело, я обещаю!..

Это было вчера. А утром я даже не слышала, как Дашка уходила, – вставать в такую рань, особенно во время отпуска, меня могло заставить только чудо. Или Афанасий Петрович, мой кот, – а он у меня тоже чудо. В своём роде, конечно.

Весь день я провела одна, вволю набултыхавшись в волнах, выпив несметное количество свежевыжатого сока – преимущественно яблочного, страсть как яблоки люблю! – и проглотив не меньшее число пирожков с рисом и яйцом, к коим питаю слабость с детства. Дашку я не беспокоила, вполне справедливо полагая, что иногда сестрёнка может от меня и отдохнуть. И вот теперь она не берёт трубку, а на улице уже, между прочим, темнеть начинает! Самое страшное, что Ольгиного номера у меня нет! Мне даже в голову не пришло записать его, и что теперь, спрашивается, делать? Где их искать? Я ведь тут даже не знаю никого. Если только…

– Зоя Павловна, миленькая, мне нужна ваша помощь!

Кажется, я её разбудила – голос риелторши был сонным, с хрипотцой.

– Что-то стряслось, Маша?

– Надеюсь, что ничего…

– Так! – она заговорила уже совсем иначе, энергично и по-деловому. – Давайте, Маша, чётко и по порядку! Я вас внимательно слушаю!

– Зоя Павловна, мне нужно найти в Гурзуфе один дом…

– Кто-то ещё приезжает?

– Нет-нет! Там уже живут, подруга Дашина со своим семейством. Он двухэтажный, с гостевым домиком во дворе, и находится недалеко от церкви. Как вы думаете, по таким приметам можно его отыскать?

– Я так сразу не соображу, но на месте сориентируюсь. Еду!

– Ой! – не ожидала я такой быстроты. – Зоечка Павловна, спасибо вам!

– Собирайтесь, Маша. Буду через полчаса.

Но она обманула – на место прибыла ровно через двадцать две минуты. И в таком состоянии, что мне пришлось даже пожалеть о своём звонке.

– Зоя Павловна, я же не знала!

– Вы об этом? – она оглушительно чихнула в носовой платок и посмотрела на меня красными глазами. – Ничего страшного, обычная аллергия. Ну что, идёмте? А по дороге вы мне расскажете, зачем вам этот дом.

– Да-да, конечно!

И я рассказала. Без излишних подробностей, разумеется, но и этого рассказа вполне хватило, чтобы успеть дойти до нужного места – к прекрасному бело-голубому зданию Успенской церкви.

В пути мы как-то незаметно перешли на «ты», и это меня нисколько не огорчило.

– Отсюда и начнём! – заявила Зоя, решительно направляясь к ближайшему переулку. – Жаль, что ты фамилию Дашиной подружки не знаешь, искать было бы гораздо веселее…

– Как – не знаю? – ахнула я. – Чёрт, ну не дура ли я, а?

Я прикрыла рот ладошкой. Нехорошо, Машка, сквернословить возле святого места!

– Маша! – Зоя всплеснула руками.

– Сама знаю, что балда! – выдохнула я. – И как я сразу не сообразила? Мне Дашка вчера только об этом твердила! Говоруха её фамилия! Ольга Говоруха! Мы ещё смеялись над этим, очень, знаешь ли, фамилия хозяйке соответствует!

– Говоруха? – воскликнула Зоя, останавливаясь.

– Ну да! Смешно, правда?

– Обхохочешься.

Она зачем-то достала телефон и принялась методично нажимать кнопки. Наверное, в адресный стол звонит, догадалась я. Или в милицию – по дороге Зоя успела обмолвиться, что в местном отделении работает её сосед. А у соседа, конечно же, имеется доступ к базе гурзуфцев и гурзуфок. Нет, беспокойство за сестру явно плохо на меня влияет, об элементарных вещах не подумала! Ведь зная фамилию…

– Оля? Ну, привет, подружка! – неожиданно сказала Зоя и с улыбкой посмотрела в моё ошарашенное лицо. – Да, это я. Нет, об этом мы с тобой потом поговорим, я совсем по другому поводу звоню. А ты где сейчас? Дома? Одна? Ах, с Робчиком и Федей? Приветы им, ага, спасибо. А приятельница твоя московская, случайно, не с тобой? Нет? Вы же вроде собирались… Как звонила? Когда?

Она приподняла брови и посмотрела на меня. Этого я выдержать уже не смогла.

– Оля! – выхватила я трубку. – Это Маша, Дашина сестра! Ты не знаешь, где сейчас Дашка?

– Ой, привет, Машунь! – радостный Олин голос оглушил моё правое ухо. – Наверное, в Чеховском домике, где же ещё? По крайней мере утром она должна была быть там.

– Должна была? А вы разве не вместе там были?

– Нет, Машенька! – Ольга погрустнела. – Я… понимаешь, какое дело… отравилась чем-то. Весь день с фарфоровым другом в обнимку, отойти не могу!

– Но как же так…

– Я Дашке ещё утром позвонила, предупредила, чтобы без меня топала. А что, она до сих пор не вернулась? – удивилась она. – Да ты не переживай, Маш, она умеет за себя постоять! Да и вообще, что может случиться в таком спокойном месте, как наш Гурзуф?

– Я не знаю…

– А я знаю! Наверняка зачиталась наша Даша, о времени забыла… Ой, Маш, не могу больше с тобой говорить, опять…

Она отключилась. Я протянула трубку Зое.

 

– В музей?

– Конечно! Ну, сестрёнка, получишь у меня! Зачиталась она, видите ли! А мы тут места себе не находим!

А музей оказался закрыт…

– Зоя, как же так?

– Не переживай, Маш, я сейчас всё узнаю.

Она потрясла металлическую калитку.

– Закрыто, барышни, что, читать не умеете? – с громким хлопком опрокинулась нижняя форточка проходной, и оттуда высунулось лицо пожилого мужчины, старика совсем. – Ой, Зойка, это ты, что ль?

– Я, дядь Лёш!

– А чего, на экспонаты пришла полюбоваться, али как? – он рассмеялся, обнажив щербатый рот.

– Дядь Лёш, скажи, пожалуйста, девушка, вот такая же, как эта, – она кивнула на меня, – сегодня приходила?

– Такая же – это как? – его лицо повернулось ко мне. – А-а-а, понял. Близняшки, да?

– Да! – воскликнула я. – Моя сестра утром к вам собиралась…

– Так была, была…

Он исчез, загрохотал чем-то внутри, а спустя несколько секунд распахнулась дверь. Дедок оказался щуплым и быстрым в движениях, как будто какой-то моторчик в нём жил, генератор неутомимый. Почему-то тут же вспомнился мой Егорка со своими механизмами. Он у меня физик, вечно придумывает что-то, мастерит.

Кольнуло в левой коленке. Ох, не к добру, с тоской решила я.

– Что же вы на пороге стоите, в дом не проходите? – с усмешкой вымолвил старик и, подойдя к калитке, завозился с замком. – Зойка, совсем редким гостем стала, не хорошо-с, голубушка моя!

– Да некогда, дядь Лёш, сам знаешь. Сезон…

– Сезон – не резон! – строго сказал дед и внимательно уставился на меня. – Близнецы, значит. Ну точно. Одно лицо!

– Алексей… – в ожидании отчества замерла я.

– Дядя Лёша и все дела, – улыбнулся он. – Да и не Алексей я, матушка, а Леонид. Только сам уже стал об этом забывать.

– Дядя Лёша, моя сестра домой не вернулась, понимаете?

– Не верну-у-улась? – протянул он. – Да как же так? Куда ж она тут деться могла? Некуда вроде. Может, хахаль какой у ней завёлся, а? Знаешь, с этим делом тут не зевают!

– У неё жених есть! И вообще…

– Жених, ха! – он усмехнулся. Но, перехватив мой взгляд, посерьёзнел. – Ладно, проходьте, чего в сенях толкаться. В дом не пущу, а во дворе побалакать можем. Зойка, тащи стулья!

Он, наконец, открыл замок и широко распахнул калитку.

– Дядь Лёш, да вы просто скажите, во сколько она ушла…

– Просто только куры несутся! Садись, говорю!

– Бесполезное дело – с нашим командиром спорить! – усмехнулась Зоя и первая прошла во двор…

Рассказал старик не много. Да, была девица, раненько прибежала, он ещё чай выпить не успел. Не пустил раньше времени, конечно. А что, туристов много, а у него режим! Полчаса девчонка кругами ходила, но не жаловалась. Воспитанная. На училку похожа. Даже странно, вроде лицом одинаковые, а сразу видно – разные! Так вот, как впустил её, она сразу в дом пошла. Ходила из комнаты в комнату – у хозяина-то их три всего было, – но сейчас туда нельзя, не положено! Бормотала что-то себе под нос. Стихи, что ли, читала? А потом на пляж пошла. Нет, не на городской, а вниз, на валуны. А тут семейство шумное с дитями пожаловало, следом ещё набежали, о девице-то и забылось…

– А во сколько она ушла, помните, дядь Лёш? – мне всё-таки удалось вставить реплику в журчащий монолог.

– Да как все, наверное, – он почесал в затылке.

– Наверное? – уцепилась я за слово. – Так вы не видели, как она уходила?

– Врать не буду, не видал. Сегодня вообще суматошный день выдался, весь посёлок вдруг на культуру потянуло. Ну как в такой толчее всех упомнишь?

– А внизу она не могла остаться, дядь Лёш? – это уже Зоя спросила.

– Да ты что, Зойка! – возмутился старик. – Лично всех оповестил, чтоб выметались, музей закрывается. Пока последний наверх не поднялся, калитку не запирал. Под кажный камешек заглянул, вдруг какой хулиган ночевать собрался. Никого не было, вот те крест! Полотенце только кто-то позабыл, так я его в дом занёс. Не в первый раз, чай, гостинцы деду оставляют…

– Что за полотенце?

– Полотенце как полотенце! – с досадой воскликнул он. – Ну что об ём говорить!

– Не синее, случайно, дядь Лёш? – я замерла.

– Ну синее, и что с того?

– У моей сестры синее было. С двумя белыми полосками…

– С полосками, да, – он нахмурился. – Погодь, я сейчас…

Вернулся из дома дед спустя минуту. В его руке было Дашкино полотенце, мы его за день до отъезда вместе покупали!

– Дядь Лёш!

– Ну что ты сопли распустила, может она забыла о нём, и все дела!

– Дашка? Забыла? Это невозможно! – меня затрясло.

Страшному предположению не хотелось верить. Нет, не может быть, я бы почувствовала, если бы с ней что-то случилось! Сейчас же успокойся, идиотка! Вспомни, она ведь беременна, а у беременных вообще непонятно что в голове творится. Не то что о полотенце, о сестре родной могла забыть!

– Я иду вниз! – я вскочила.

– Маша, я уверена, если бы произошло что-то… неправильное, ты бы уже давно волосы на себе рвала. Ну подумай сама, между вами такая сильная связь!

– Я знаю, что с Дашей всё прекрасно! – чётко выговорила я. – И я иду на пляж, чтобы в этом убедиться!

– Мы все идём! – Старик первым засеменил по дорожке.

Наверное, если бы я не была сейчас в таком мрачном состоянии духа, оценить живописность Чеховского пляжа я бы смогла. Даже при том, что за несколько лет своей работы много прекрасных мест повидала, это, несомненно, ничем им не уступало. Жаль, что родителям так и не удалось заманить меня сюда в детстве. Ну ничего, вот найду Дашку, придём сюда вместе с ней. А ещё лучше – с ребятами нашими. Да-да, именно для романтических встреч оно и создано. Нет, не дурак был Антон Палыч, устроив дачу в таком чудном местечке!

Как я и предполагала, Дашки внизу не оказалось. Только голые валуны, окутанные мягким светом заходящего солнца, и море – тёмное, дышащее, зовущее.

Мы обошли всё побережье вдоль и поперёк. За это время трофеями нашими стали часы наручные в количестве две штуки и прибитый к одному из валунов дырявый надувной круг. Розовый. Мой любимый цвет…

– Я же говорил, ушла! – с облегчением заявил дед. – Тут деваться больше некуда! Не корабль же с алыми парусами за ней приплыл!

– А про полотенце всякий мог забыть, на такую красоту заглядевшись! – поддакнула Зоя и оглушительно чихнула, в который уже раз. – Ну вот, правду говорю!

И тут из моей сумочки послышался звонок. Такой скорости по извлечению телефона я за собой ещё не видывала. К несчастью, номер оказался не Дашкин. Но может быть, какие-то новости от неё?

– Говорите! – с надеждой вскричала я.

– Мария Александровна, я подъезжаю к Гурзуфу. Дарья нашлась?

– Георгий! – ахнула я. – Как я рада вас слышать! Нет, пока мы только полотенце её нашли, на пляже Чеховской дачи…

– Никуда не уходите, я скоро буду!

Он отключился, а я повернулась к своим спутникам.

– Скоро здесь будет человек, который точно нам поможет! Я уверена в этом!

– Вот и отлично! – Зоя обняла меня за плечи. – Идёмте тогда наверх. Здесь уже делать нечего.

– Да-да, – дед засмотрелся куда-то вдаль.

Я проследила за его взглядом. Справа за крупными грядами валунов виднелись какие-то мачты, именно туда его взор и был направлен.

– Что там, дядь Лёш?

– Лодочная станция.

– Вы думаете, Дашка могла…

– Я думаю, что надо всех там расспросить. Может, кто-нибудь что-то и заметил.

– Я поняла. Сейчас Георгия дождёмся и решим. Спасибо вам, дядь Лёш!

– Да лишь бы нашлась… – он осёкся. – Идём, Маша. Ты знаешь, что мою правнучку тоже Машкой кличут? Ей семь лет, и она думает, что умнее своего прадеда…

Глава 6

Георгия я представляла совсем другим. Впрочем, какая мне разница, как он выглядит, лишь бы помог сестрёнку мою глупую найти! Ростом он оказался с Зою, тоже не каланчу, а взгляд… Таким взглядом без сканера прощупать можно, и не только сумки дорожные, но и нутро человеческое. За свою жизнь у одного только человека я видела похожий – у Бориса. Да, знали они, кого на поиски отправлять!

– Ба, кого я вижу! – дед остановился на полпути. – Егорка, ты, что ля?

От произнесённого имени меня бросило в дрожь.

– Привет, дядь Лёш! Узнал, значит…

– Было бы странно, если бы не узнал, – усмехнулся старик. – Ты же мне всю кровь попортил, душегуб!

– Похоже, всё-таки не всю! – улыбнувшись, Георгий крепко пожал руку хозяину. – А я думал, ты на пенсии давно!

– Какой там! – дед повернулся к Зое. – Что, голуба, узнаёшь друга своего сердечного? Как вы вдвоём над бедным стариком измывались, а? Помню, всё помню!

– Вы что-то путаете, дядь Лёш! – Зоя с каменным лицом кивнула гостю. – Здравствуйте, Георгий.

– Добрый вечер, Зоя, – тот тоже посерьёзнел. – Рад встрече, хотя и при таких обстоятельствах… Здравствуйте, Мария Александровна!

– Георгий, так вы тоже местный житель?

– Нет, что вы. Я же упоминал, что в «Артеке» бывал. Много лет назад…

– Двадцать пять! – отчеканила Зоя Павловна. – Пойду-ка я водички хлебну.

И зашла в сторожку. Мы с дедом переглянулись. Так-так…

Выражение же лица Георгия оставалось невозмутимым. Разве что лёгкая морщинка на лбу появилась. Но я могла и ошибиться, в сумерках-то.

– Рассказывайте, Мария Александровна. Со всеми подробностями.

– Вот самая главная подробность! – я протянула ему полотенце, которое всё это время прижимала к груди. – Дядь Лёша на берегу нашёл. Дашкино, мы вместе его покупали…

– А как она уходила…

– Не видал я! – дед виновато развёл руками. – Пришла самая первая, а потом закрутился я, понимаешь, Егор…

– Вы можете его другим именем называть? – не выдержала я. – Ну почему Егор?!

– Так он с детства Егор… Но если ты хочешь…

– А впрочем, разницы нет! – я махнула рукой. – Георгий, умоляю вас, найдите мою сестру! Она… у неё свадьба через месяц, понимаете?

– Я найду, Маша. Вы только не плачьте, пожалуйста.

– А я не плачу! – я шмыгнула носом. – Я знаю, что ничего плохого с ней не случилось! Только нужно побыстрее до неё добраться!

– Наш Ег… Георгий – мастер идти по следу, не правда ли, мой мальчик? – дед тонко улыбнулся. – Найдёт, не сомневайся даже! Весь посёлок на уши поставит, а найдёт, ему не привыкать!

– Да уж, посёлок на уши – это ему раз плюнуть! – донёсся из-за двери голос Зои. – Хлебом не корми.

– Может, чайку с дороги, а? – спохватился дед. – Хлеба нема, а вот чая в сторожке завались. Ты как, Егор?

– Найдём Дарью – тогда и за чай примемся, обязательно! – он повернулся ко мне. – Мария Александровна, нам нужно обсудить план действий.

– Так давайте обсуждать! – живо поддакнул старик.

– Тут есть нюансы, о которых должна знать только Мария. Извини, старик, служба…

– Ну, ежели так… Зойка, подь сюды, оставим голубков двоих, а сами…

– Нет, дядь Лёш. Мы уже уходим. Нас ждут.

– Кто? – удивилась я.

– Идёмте, – он властно взял меня под руку. – Дядь Лёш, я позже к вам зайду. Зоя, до свидания!

– Брхшщ… – донеслось из-за двери.

– Заходи, Егорушка, заходи, – скосив глаза на дом, ухмыльнулся дедок. – Тут завсегда тебе рады!

На улице нас ждал автомобиль. Ну да, не по воздуху же наш спаситель прилетел! Хотя нет, по воздуху всё-таки ему пришлось, ведь до Симферополя как-то добраться нужно было. А до Гурзуфа уж точно не ножками Георгий топал. Думаю, даже и не на троллейбусе…

За рулём сидел человек, очень похожий на одного голливудского артиста, только, пожалуй, лет на десять моложе. Обычно на память я не особо жалуюсь, но сейчас вспомнить его имя никак не удавалось, вот хоть ты тресни. Забыла напрочь. Ах, да не всё ли равно! При нашем появлении покидать своё место он не стал. Только кивнул через окно спокойно – сначала мне, а потом и своему пассажиру. И опять уткнулся носом в планшет. Да-а-а… Раньше с книжкой время коротали, с газетой на крайняк, а теперь… Впрочем, я ошиблась.

– Есть, Георгий Николаевич! – спустя мгновение воскликнул он, подняв голову. – Кажется, засекли. Глянете?

– Естественно.

Отпустив мою руку и слегка придержав меня на месте, мой спутник рванул к машине. У меня быстрее заколотилось сердце. Неужели Дашку нашли? Но шагнуть дальше я не посмела, сама удивляясь своему послушанию. Или возникшему вдруг страху…

– Нет, Юра. Не то. Эти места я знаю. Нет. Продолжайте. – Выпрямившись, Георгий вновь направился ко мне. – Мария Александровна…

– К чёрту реверансы! Просто Маша!

– Хорошо, – он улыбнулся. Улыбка, кстати, у него была прекрасная, добрая очень. – Маша, скажите, кому вы говорили, что в Гурзуф собираетесь?

– Кому? – его вопрос застал меня врасплох. – Родителям, конечно. Ну и всё, вроде. Женихам нашим мы решили не звонить. Им и так сейчас хватает…

 

– Значит, только семье? – он задумался.

– А, ещё Джонику, – вспомнила я. – Приятелю моему. Он барменом работает…

– В Гурзуфе?

– Нет, в Москве! Кафе называется «Кафе». Классное название, правда?

– А главное – редкое, – хмыкнул он.

Ну вот, и второй раз я ошиблась. Смотрит он советские фильмы, да ещё как. Впрочем, это кино в нашей стране видели все. И я даже знаю, в какой день – каждый год тридцать первого декабря…

– А зачем вам? Или вы думаете, что…

– Фамилию приятеля вы знаете, Маша?

– Мне кажется, у него её нет, – хмыкнула я.

– Весёлый, видимо, парень.

– Очень. Георгий, Борис уже здесь? – я решила не ходить вокруг да около. – Вы про него с водителем говорили?

– Про него. Но здесь ли, мы пока понять не можем. Туманно всё, Маша. – Он достал из кармана телефон. – Диктуйте мне номер своего приятеля.

– Бесполезно. На незнакомые номера он не реагирует, – я покачала головой. – Я сама позвоню. А потом вам передам трубку. Хорошо?

– Лады. И… – он пристально на меня посмотрел.

– Что?

– Не говорите ему о Борисе.

– Не дура, сама понимаю.

Дрожание пальцев мне удалось усмирить.

– Джонни, дорогой, это Маша!

– О, Маха, салют! А что с нашим голосом? – в трубке слышался какой-то металлический звук. Над коктейлем шаманит, наверное.

– Просто связь такая!

– Связь? – лязг прекратился. – Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробнее!

– Да ну тебя! – Я повернулась к Георгию спиной и пригасила голос. – Послушай, я хочу познакомить тебя с одним человеком. Точнее, он хочет с тобой познакомиться и о чём-то спросить. Только это не то, о чём ты сейчас подумал, понял?

– А о чём я подумал? – хихикнул Джонни.

– Сам знаешь! Короче, я передаю товарищу трубку, его зовут Георгий, и чтобы вёл себя прилично, тебе ясно?

– А когда я себя неприлично вёл? – удивился мой дружок. – Или ты имеешь в виду ту историю с Николя? Так я же тебе уже объяснял…

– Джонни, прекрати! Ты можешь хоть на пять минут забыть о своём дурацком чувстве юмора? Георгий – человек серьёзный, и вопросы у него к тебе не шуточные!

– А что же ты сразу не сказала, Маха? Давай сюда своего Георгия, мы с ним за жизнь потолкуем. Я тебе говорил, что моё первое образование – философское?

– Оно же и последнее?

– Обижаешь, мать! Ну ладно, я весь внимание. Не переживай, приятеля твоего не съем.

– Возьмите, Георгий! – я протянула трубку.

– Благодарю! – Он зажал ладонью микрофон и кивнул на машину. – Вы пока там посидите, Маша. Там вам будет удобнее.

– Но…

– Так надо! – безапелляционно заявил он и подтолкнул меня вперёд.

И что мне оставалось делать? Со вздохом я уселась на заднее сиденье и даже не стала сопротивляться, когда за мной плотно захлопнули дверь. Надо, так надо, что же я, не понимаю, что ли?

В автомобиле было прохладно. Видимо, работал кондиционер. Улыбнувшись спине водителя, я облокотилась назад и закрыла глаза. Я почему-то очень устала. Очень.

Не знаю, как долго меня держала в крепких рукавицах дрёма, но когда автомобиль содрогнулся от хлопка дверцы и я распахнула глаза, на улице было уже совсем темно.

– Ну что, Георгий? Что он сказал? Борис был у него?

– Подвиньтесь, пожалуйста, – вместо ответа попросил тот и кивнул водителю. – Поехали, Юра. Выедешь из переулка – и направо. Дальше покажу.

Автомобиль мягко тронулся с места.

– Георгий!

– Да, Борис приходил к нему, – он внимательно посмотрел в моё лицо. – Почему вы сразу мне не сказали, что они знакомы?

– Боря и Джоник? А что бы это изменило? Ну да, знакомы. Одно время даже довольно плотно. Джонни, он ведь…

– Я это понял. Только не знал, что и за Борисом такие странности водились.

– Не водились, – я поморщилась. – Один раз только и было. В виде эксперимента. Но я узнала об этом уже потом, когда его в психушку упекли. Постфактум, так сказать. Джоник мне проболтался. Поверьте, моей симпатии к вашему подопечному это известие не прибавило. Напротив. Терпеть ненавижу такие вещи.

– Но вот с Джонни же вы дружите.

– О, это совсем другое. Как бы вам объяснить. Он как подружка мне… Нет, это слишком банально. Ну…

– Лучше не продолжайте, меня самого от этой темы коробит. Юра, видишь огоньки? К ним езжай.

– Мы на лодочную станцию едем, да? – догадалась я. – Вы думаете, кто-то мог заметить Дашку оттуда?

– Не исключено.

– Так что вам Джоник рассказал? Когда к нему Борис приходил и что говорил? Обо мне спрашивал?

– Специально не спрашивал, насколько я понял. Разговорились об общих знакомых, кто, где, с кем – всё-таки столько лет не виделись. Ну и в процессе разговора о вас упомянули. Джонни дифирамбы вам спел, будто бы вы стали весьма успешной дамой, по заграницам разъезжаете…

– И про Гурзуф проболтался?

– Вы же ему не сказали, что это секретная информация.

– Но я же не знала! – в сердцах воскликнула я. – Не понимаю только, как Джоник сам не догадался! Он ведь знал, что Борис опасен…

– Ваш приятель сказал, что выглядел тот весьма смирным. Как овечка…

– Волк в овечьей шкуре, блин!

Я мрачно уставилась в окно. Злилась я, конечно, сама на себя. Зачем вообще надо было Джонику о поездке говорить? И ведь сама позвонила! Волновалась она, видите ли, о дружке и о сотруднице его бывшей. Ну, спросила – и положи трубочку-то! Так нет, надо было о своих планах трепаться, болтушка несдержанная! Захару не сказала, Егору не сказала, а приятелю всё выложила! Ух, балаболка!

– Не вините себя, Маша! – Георгий взял меня за руку. – Борис бы всё равно о поездке узнал – не так, так каким-нибудь другим способом. Связи-то у него остались…

– Ладно, что теперь об этом говорить! Одного я не понимаю, Георгий, и всё время об этом после разговора с вами думаю – зачем я ему сдалась? Почему именно я? У него же куча таких, как я, дурочек была, по всему свету.

– Может быть, это любовь? – усмехнулся он.

– Очень смешно. Любовь Борис чувствовал только к одному человеку.

– К кому же?

– К самому себе. Он даже сестру собственную ненавидел! Нет, руку на неё не поднимал, но втаптывал в грязь при каждом удобном случае. Бедная Амалия!

– Бедная Амалия… – эхом отозвался он, и что-то такое было в его голосе, что всё во мне содрогнулось.

– Георгий, а почему вы…

– Стоп, Юра! Приехали!

Будто не водителю своему сказал, а мне, Варваре любопытной. Ну и ладно, что же я, дура, не понимаю, что ли? У каждого свой скелет в шкафу припрятан…

Рейтинг@Mail.ru