Екатерина Аверина
Этим летом будет жарко

Глава 1
Евгения

– Рузанов, у тебя совесть есть вообще? – перешагиваю через два мусорных пакета, которые оставила ещё утром, уходя на работу. – Оторвись от своего компьютера! – даю мужу подзатыльник, напоминая себе скорее мать еще одного ребенка, нежели жену.

– Ну щас, зай, – получаю в ответ, и, раздраженно закатив глаза, надеваю в прихожей простые резиновые шлепанцы веселенького розового цвета и иду выбрасывать мусор.

Ноги гудят. День в нашей небольшой клинике выдался тяжелым. Сегодня нам официально объявили, что почти разорившийся бизнес продали другому владельцу. Кому мы оказались нужны в своём захолустье, непонятно. Да еще и с долгами по зарплате в несколько месяцев. Я уже недели три как начала потрошить нашу "подушку безопасности". То за детский сад Миланке надо заплатить, то за танцы, то чешки порвались. И все это, как назло, одномоментно, когда все резервы на нуле, а погашение задолженности по зарплате не обещают.

Завтра день предстоит еще интереснее. Владелец клиники на прощание сообщил, что приедет новый босс. Будет здесь всем рулить сам.

Даже интересно, он хоть медик? А то один, вон, парацетамол от но-шпы отличить не может, а кинулся в "больничный" бизнес.

Нет, он какое-то время даже приносил ему доход, но город маленький, зарплаты у людей соответствующие, а услуги у нас стоят достаточно недёшево. И я, заведующая всем этим безобразием, сегодня согласилась заменить в обычной государственной поликлинике терапевта, пока районный в отпуске, чтобы было на что завтра кушать.

Домой иду в глубокой задумчивости. Большой босс должен появиться утром, смена у меня вторая. Все должна успеть.

– Да, мам, – беру трубку, остановившись у подъезда типичной многоквартирной двухэтажки. – Пришла. Как Милана? Ну пусть гуляет. Мамочка, ты прости, что нагрузила своей хулиганкой. Подработка закончится, я ее заберу.

Мамочка меня успокаивает. Внучку она любит и балует по мере возможности. Помогает мне с ней, а Васька не работает уже несколько месяцев и дочку вроде любит, но остается с ней редко. У него игры в компьютере, мужики там ждут, а я не понимаю. Куда мне, когда сутки расписаны по минутам?

Вспоминаю, что жрать дома нечего. Шарю по карманам, кошелек в сумке остался, но немного денег завалялось с обеда в брюках. Иду в магазинчик, расположенный с торца дома, покупаю пачку пельменей и сметану. Ужин? Ужин. На завтра заряжу Ваську, пусть суп сварит. Должна же от него быть хоть какая-то польза!

Поднимаюсь в квартиру, ставлю воду под пельмени и прячусь в душе. Вода привычно смывает усталость. Вспениваю шампунь в длинных волосах, позволяю теплым струям смыть его с себя. Дверь дергается. За ней слышится недовольное ворчание.

– Давай быстрее, у меня бой через минуту, а я ссать хочу, – бубнит Вася.

– Спасибо, что сообщил мне эту ценную информацию. И как бы я без нее жила? – вздохнув, быстро заканчиваю банные процедуры.

Толкаю дверь. Она ударяется в нечто твердое и матерящееся. Вася! Додумался стоять прямо возле нее. Ну что за человек?

Проскакивает мимо меня, даже щеколду не закрывает, бедняга. Еле добежал.

– Вась, может тебе памперсы купить?! – кричу из кухни, засыпая пельмени в кастрюлю с бурлящей водой. – Тогда из-за компа вставать вообще не придется. Пожрать, если только. Но и тут ты не особо утруждаешься…

– А?.. – не услышал меня за шумом сливного бачка.

– Да беги уже, а то без тебя все уедут, – машу на него ложкой.

– Угу, – кивает и скрывается в комнате.

Приготовив ужин, накладываю и ему. Звать бесполезно. Небрежно кинув на горячие пельмешки ложку сметаны, отношу Ваське и ставлю прямо перед носом, предупредив, что горячее. Мама меня за это ругает, говорит, я совсем его избаловала. Она права, конечно, но если я не буду его кормить, есть риск в один из дней обнаружить скелет, пялящийся в монитор пустыми глазницами с мышкой, зажатой в костлявых пальцах. Меня сей факт давно не трогает, а вот ребенка может напугать, так что пусть ест ради Бога.

Сама устраиваюсь на кухне. Ковыряясь вилкой в тарелке, читаю книжку с телефона. В ней все красиво. Любовь, страсть и такой секс, что у меня между бедер становится влажно. Я соскучилась по сексу… По прикосновениям к своему телу, по поцелуям. Таким, чтобы коленки подгибались, и дыхание перехватывало. Не помню, чтобы у меня вообще так было. Васька, он…

– Зай, а че пельмени недосолила? – раздается из комнаты.

Вася, он вот такой. Простой как топор и местами деревянный.

И чего я замуж за него выскочила? Просто, потому что так было надо. Надо было получить высшее образование. Надо было выйти замуж. Надо было родить ребенка. Так правильно. Так ведь все живут. Так нормально!

– Зай! – снова орет мой боец невидимого фронта.

Беру солонку и шлепаю к нему.

– Нет у тебя все же совести, Рузанов. Разведусь я с тобой, – грохаю солонкой об стол.

– Угу. Да-да, – кивает, глядя строго в монитор.

– Завтра заявление отнесу в ЗАГС, слышишь, Вась? – сама солю ему пельмени и улыбаюсь тому, как он злится. Танк ему подбили. Дымится красиво и горит.

– Хорошо, зай, я все сделаю, – на автомате отвечает он. – Стой, а что ты говорила? – поворачивается ко мне.

– Суп, говорю, свари завтра, – вздыхаю в ответ.

– Суп? А, суп. Окей. А какой? – хлопает ресницами, пока его команда доигрывает эту партию.

– А вот какие продукты купишь, такой и свари, – пожимаю плечами. – Мне все равно.

– Так это… – мнется Васька. – Денег дашь?

– Рузанов… – качаю головой и иду искать кошелек.

Будто у меня выбор есть. Кинув на тумбочку в прихожей купюру номиналом в одну тысячу, снова устраиваюсь на кухне с книгой. Глаза быстро начинают слипаться, а я еще одежду на завтра не приготовила. Вот же черт.

Через час, справившись с юбкой и блузкой, падаю спать.

Просыпаюсь от того, что в комнате слишком светло, а так бывает только, если я… Черт!

Резко сев на кровати, пережидаю головокружение, нахожу свой телефон с выключенным будильником. Рядом кверху задницей, обтянутой голубыми семейниками, сладко сопит Вася. Сучонок! Это он вырубил мой будильник, чтобы я ему спать не мешала. Опять до рассвета геймился.

– Я точно разведусь с тобой, Рузанов! Достал! – со всей дури бью его по заднице ладонью.

Подрывается с дикими глазами.

– Ты больная?!

– Это ты больной, Вася! А я из-за тебя на работу опаздываю!

– Дура, – буркнув под нос, муж потирает ушибленную задницу и падает спать дальше.

Одной рукой чищу зубы, второй крашу левый глаз. Потом меняю руки. Вроде даже ровно получается. Хотела же выглядеть идеально перед новым боссом.

Выдохнув, натягиваю юбку-карандаш с завышенной талией. Она отлично садится на бедра, и длина не пошлая, все официально. Белая классическая блузка-рубашка с рукавом три четверти и широкими манжетами дополняет образ. Ныряю в удобные лодочки и, только провернув ключ в замочной скважине, вспоминаю, что забыла расчесаться.

Как там говорят? Возвращаться плохая примета?

Не надо мне сегодня ничего такого!

В сумочке всегда есть расческа. Достаю ее и на ходу привожу в порядок волосы. Нервно заплетаю их в небрежную косу, заскакивая в маршрутку. Можно и пешком, тут недалеко, и я обычно экономлю немного денег, но сейчас явно не тот случай.

Мне уже подруга третий раз звонит.

– В пути, – бросаю ей и прячу телефон.

Выскакиваю возле клиники. Наши парни курят у входа и глазеют на дорогущую белую иномарку, красующуюся на парковке.

– Это последняя модель, – со знанием дела говорит один из них. – Я в инете видел. Огонь тачка. Стоит больше шести лямов…

– Так это Инфинити, – дополняет другой. Будто каждый день на такой ездил и в городе у нас они встречаются через одну.

Мальчишки, они в любом возрасте мальчишки.

– Евгения Фёдоровна, – приветливо кивают мне ребята.

– Вы чего не на рабочих местах? А ну брысь! – строго смотрю на парней.

– Так мы это… нет же никого, а там совещание, – объясняет тот, что знает название марки данного автомобиля.

Забегаю в прохладное помещение. Зоя наводит марафет прямо за стойкой регистратуры. Щеки розовые, две верхние пуговички на блузке расстегнуты. Понятно. Решила с ходу начать очаровывать новое начальство.

– Застегнись, – делаю замечание. – У нас приличная клиника. Хоть и маленькая.

Зоя меня побаивается и, кивнув, быстро застегивает пуговички.

Прохожу к небольшому залу для планерок. Он же у нас конференц-зал и зал для важных встреч, и вообще для всего, когда надо собраться больше трех человек. Поправляю на себе одежду, выдыхаю. Ну не сожрет же он меня?

Не должен.

Толкаю дверь, вхожу и погружаюсь в такую тишину, что у меня на мгновение звенит в ушах. Или это не от тишины, а потому, что из кресла руководителя на меня смотрит… мальчишка! Ей Богу! В рубашке стального цвета, с пухлыми, мягкими губами, смазливой мордашкой и таким взглядом, от которого начинают гореть щеки.

– А вот и первый штраф, – его голос возвращает меня в реальность.

– Что, прости? – закрыв рот, продолжаю совершенно неприлично пребывать в шоке.

– ПростиТЕ, – поправляет он. – Вы оштрафованы за опоздание на пятнадцать минут. Первый штраф – пять процентов от заработной платы. После третьего – увольнение. Садитесь, – заглядывает в свой планшет, стоящий на подставке на столе бывшего руководителя клиники. – Евгения Федоровна Рузанова, пока, – нагло хмыкает, – заведующая клиникой.

Глава 2
Евгения

«Ох-ре-неть!»

С этой мыслью я закрываю рот и иду на свое место. Это определенно надо переварить. Нет! Я, конечно, много чего ожидала, но чтобы так! Что он будет делать с нашей клиникой? Зачем она ему? Ему восемнадцать-то есть? Есть, наверное, раз за рулем, хотя папа ведь мог подарить сынишке права?

Слабо веря в происходящее, подсчитываю, какой суммы из зарплаты я успела лишиться благодаря Васе и этому… мальчишке! Я не могу его иначе называть даже в собственных мыслях. И вообще, у нас долги по зарплате, а он про штрафы.

– Я уже в курсе ваших проблем касаемо заработной платы, – вещает этот невыносимо наглый голос, словно читая мои мысли. – Бухгалтерия обещала до вечера подбить все долги и завтра с утра на ваши зарплатные карты упадет все до копейки с учетом процента за задержку. Правда же, Нина Петровна? – смотрит на главного бухгалтера.

– Конечно-конечно, Иван Александрович. Все сделаем, – часто кивает наша Ниночка.

«Иван Александрович», – прячу улыбку за блокнотом.

– Вам весело? – раздается у меня за спиной. Когда он успел встать?

– Радуюсь, что зарплату, наконец, увидим, – отвечаю ему, чуть повернув голову и неосторожно делая глубокий вдох.

На языке тут же оседает горьковатый парфюм, стреляющий в мозг, как нашатырный спирт. Его рука с дорогими часами на запястье упирается в стол рядом со мной. Выбившиеся из косы волосы шевелятся от дыхания с запахом вишневых сигарет и мяты. Он бесцеремонно нарушает мое личное пространство. Становится некомфортно и неловко перед коллегами, которые не сводят с нас взглядов и ждут, что же он мне скажет.

– Я бы рекомендовал вам сразу правильно принять ситуацию, Евгения Фёдоровна, – заявляет Иван Александрович. – Иначе мы не сработаемся, а мне бы не хотелось терять ценного специалиста в вашем лице. Моя цель, – повышает голос, говоря уже для всех присутствующих, – к концу этого года открыть в вашем городе еще одну клинику классом выше, чем эта. С современной лабораторией, стационаром и реабилитационным крылом. У меня есть выходы на администрацию. Через них мы будем пробивать нормальное субсидирование для особо нуждающихся пациентов, а не те копейки, что у вас были. Ваша зарплата будет пересчитана уже со следующего расчетного месяца. Она больше не будет зависеть от количества принятых вами пациентов. Она будет зависеть от качества вашей работы. И да. Будут штрафы. Мы сработаемся только с теми, кто готов к переменам, готов переобучаться и слышать рекомендации. С остальными будем прощаться без сожаления.

Такие правильные вещи говорит Иван Александрович, только он реально думает, что за полгода сможет открыть клинику такого масштаба? И где? В нашем городе? Молодой, амбициозный, но явно еще не понимает, куда попал. Народ у нас ленивый. Помню, в прошлом году пыталась отправить медсестер на курсы. Так они восприняли их как дополнительный оплачиваемый отпуск. Одна свалила на дачу к родителям, вторая просто отсыпалась дома, пока я ее однажды вместо занятий не застукала в салоне красоты, заметив через стекло. Но звучит красиво… Прикрыв глаза, слушаю этот голос, рассказывающий о перспективах, росте зарплат, ответственности и еще много красивых слов. Хорошо его папа выдрессировал.

Представила, как этот амбал стоит перед отцом на табуретке и вместо стихотворения рассказывает все вот это, что сейчас декламирует нам. Уголки губ снова дернулись в попытке улыбнуться. Больно укусила себя за щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Обидится парень, а нам правда еще работать вместе.

Совещание затягивается почти на два часа. Непривыкший к такому народ ёрзает и устало вздыхает, но послушно записывает задачи от руководителя, которые растут, как снежный ком.

Ну да, за большую зарплату придется пахать. Это понимают не все. Даже интересно посмотреть, как он будет всех тут строить и дисциплину в порядок приводить. На одних штрафах далеко не уедешь. Нужен авторитет.

– На сегодня все. Всем спасибо, – заканчивает Иван Александрович. – Нина Петровна, задержитесь еще на пару минут, пожалуйста, – просит главбуха.

Ниночка вздыхает, но послушно кивает, а мы сбегаем, пока и нас не задержали. Даже я. Стыдно, конечно, но юбка к попе неприятно прилипла от пота и очень хочется глотнуть свежего воздуха. В нашем конференц-зале кондиционер бы починить. Или это я от волнения? Еще не хватало!

– Жень, курить идешь? – берет мня под локоть лучшая подруга и по совместительству врач-андролог. По глазам вижу, что она уже жаждет подробностей и без них с меня не слезет.

– Я с тобой никогда не брошу, – вздохнув, позволяю ей увести себя к черному входу.

Сюда ходим только мы, девочки. Парни курят прямо у центрального, а сейчас, когда там стоит ТАКАЯ машина, эти черти там пропишутся.

Динка переступает с ноги на ногу и шаркает балетками от нетерпения. Крепко затягиваясь никотином, выпускаю струйку дыма в сторону от подруги.

– Чего ты хочешь от меня услышать? Дерзкий, амбициозный…

– Краси-и-ивый, – улыбается она.

– Смазливый. Молодой.

– А мы с тобой прям пенсионерки, – смеется яркая брюнетка с большими серо-зелеными глазами.

– Нет, конечно. Хотя поживи с моим мужем и не так себя почувствуешь, – снова затягиваюсь и жалуюсь подруге на утреннюю Васькину выходку.

– Чего ты с ним не разведешься? Хоть убей, не понимаю. Ленивая задница, отрастившая пузо за твой счет и не желающая работать. Ребенком не занимается, по дому ничего не делает. Кота себе заведи, пользы больше будет.

Дина, конечно, права. Нет, не насчет кота, вообще. Мне мужчину рядом хочется, а не ленивую задницу, которая, я уверена, суп так и не сварит. Даже не вспомнит!

Смотрю на часы. Он скорее всего спит еще, а нам работать надо. Я всех штрафов еще не видела, лучше не нарываться.

Поднимаюсь на второй этаж в административное крыло. Здесь суета, двери кабинетов открыты. Парни, что курили внизу у парковки, носят… мои вещи из моего кабинета!

– А что происходит? – ловлю за рукав одного из них.

– Иван Александрович велел перенести все ваши вещи в соседний кабинет, – отчитывается парень. – Ваш кабинет занял он.

– Класс…

Отхожу в сторону, чтобы им не мешать. У нас здесь высокое руководство обычно не сидело, потому таких вопросов никогда не возникало. Интересно, а чем этому… к-хм… Ивану Александровичу не понравился тот кабинет, в который он меня переселяет? Они же рядом, через стенку. Даже окна выходят на одну и ту же улицу.

– Мы закончили, – сообщают ребята и уходят, а я иду проверять, все ли они перенесли.

Собираю некоторые мелочи, на которые парни не обратили внимание, и иду раскладываться на новом рабочем месте.

Нового начальства пока нигде не наблюдается. Замотавшись, делаю себе кофе и сажусь за рабочий ноутбук, чтобы покопаться в сети и попробовать найти чуть больше информации об Иване.

Она находится довольно быстро.

– Ого, кто у нас папа, – впечатлившись, рассматриваю фотографии Александра Александровича Кравцова.

Слава об этом хирурге и бизнесмене давно долетела и до нашего захолустья. Значит сын решил пойти по стопам отца. Учится в медицинском, закончил аж второй курс.

– Сколько?! Вы серьезно? – смотрю на дату рождения и считаю в уме. – Девятнадцать. «Охренеть» было неправильным словом. На языке крутится нечто менее приличное.

Дальше связно мыслить получается с трудом. У меня просто не укладывается в голове! Ему папа эту клинику на день рождения подарил, что ли? Как раз был недавно. А чего нет? Машины, квартиры – это же так избито. А давай, сынок, я подарю тебе игрушку поинтереснее – целую клинику с живыми людьми.

Дочитываю до конца. Как мило. У нашего мажора есть сестренка-близняшка. Сеть подкидывает мне фотографии из Инсты. Он там с друзьями, девушками. Запрещаю себе лезть на его страничку. Мне нет никакого дела до его личной жизни. Надо переварить для начала то, что я уже о нем знаю.

– Вы так недовольны переездом или соседством со мной? – Он входит без стука.

Вздрагиваю, от неожиданности захлопываю крышку ноута.

Иван плавной походкой обходит стол, убирает мои пальцы с техники и открывает ее. Улыбается. Красиво. Ему идет улыбка. Взгляд становится теплее, на щеках появляются ямочки. Длинные пальцы легко пробегаются по клавиатуре. Он открывает какой-то сайт и разворачивает ноутбук ко мне.

– Вместо того, чтобы копаться в моей личной жизни, лучше бы занялись изучением проекта, над которым мы будем с вами работать, – заявляет этот наглец, стуча пальцами по фотографии клиники, видимо, той самой, которую Кравцов планирует открыть здесь у нас.

– Я… – щеки неприлично горят.

Ужас, как стыдно получилось. Даже не знаю, что ему ответить. И оправдываться глупо. Чувствую себя так, будто меня застукали за подсматриванием в замочную скважину.

– Составьте список вопросов, которые вас волнуют в первую очередь, – он наклоняется ниже, и я снова чувствую запах горькой вишни и мяты, исходящий от этого самоуверенного засранца. – Во второй половине дня я буду готов на них ответить. Заодно покажете мне приличное место, где можно пообедать. С утра ничего не ел, – расстроенно вздыхает он, отходит от меня и двигается к двери.

Смотрю на его сильную спину, которую вообще никак не скрывает рубашка, даже подчеркивает.

– Личные вопросы тоже можно, – оборачивается у двери и хитро подмигивает. – Мне нечего скрывать.

Глава 3
Евгения

У меня возникает проблема. Отойдя от первого шока, вспоминаю, что на обед с новым начальством пойти не выйдет. Мне вообще надо уйти, у меня вторая работа и подвести там людей я тоже не имею права.

Иван у себя в кабинете. Сосредоточенно во что-то вчитывается. Брови нахмурены, взгляд другой совсем. Парень сейчас мне кажется старше, чем он есть на самом деле.

Зажав кончик ручки между идеальными белыми зубами, листает папку и снова задумчиво вчитывается. Вокруг царит легкий хаос. На полу стоит пара картонных коробок. В одной из них черная глянцевая кружка с логотипом автомобиля ее хозяина. Фотографии. Обычные, прямоугольные, бумажные. Небрежной стопкой лежат под одной из папок. На верхней успеваю заметить нашего Ивана с женщиной. Молодой, красивой, но заметно старше его. Может родственница? Тётя, например. Правда они совсем не похожи, но такое тоже бывает.

– К-хм… – вздрагиваю, отрывая взгляд от коробки.

– Извини… те. Я стучала.

Кивает мне на стул, развернутый почему-то спинкой к столу. Убираю с него бумаги с чертежами, разворачиваю правильно и сажусь, поправив ладонями юбку на коленях. Он снова уходит в себя, точнее в документы. Смешно ерошит темно-русые волосы. На голове теперь такой же хаос, как и в кабинете. Это вызывает у меня улыбку.

– Иван Александрович, – вынуждена вытащить его из задумчивости, – я поговорить хотела.

– До обеда не терпит? У меня крайне мало времени сейчас, – не поднимает на меня взгляд.

– Не терпит, к сожалению. Иван Александрович, дело в том, что до сегодняшних изменений я успела договориться в местной поликлинике о подработке. И сегодня у меня как раз смена на участке во второй половине дня. Мне бы уйти.

– Идите, раз договорились, – пожав плечами, берется за мобильник, водит по экрану пальцем. Находит, удовлетворенно кивает собственным мыслям. Отрывается от него и вопросительно смотрит на меня. – Что-то еще?

– Что, вот так просто можно уйти? – спрашиваю с сомнением.

– Да. Отметьтесь в бухгалтерии, что отработаете сегодня только половину дня и с тринадцати часов можете быть свободны.

– Но…

– Что-то не так? Или вы хотели за полную зарплату отработать только половину дня? Это так не работает, Евгения Фёдоровна. Если бы я не понимал причины такого решения, уволил бы. А так вы можете выполнить свою договорённость с коллегами, но в моей клинике получите зарплату за эти дни столько, сколько часов отработаете. Согласитесь, это справедливо.

– Соглашусь. Я тогда на завтра тоже сразу отмечусь. Завтра у меня первая смена в поликлинике, – поднимаюсь со стула.

– Угу, – кивает он и, нажав большим пальцем на экран, прикладывает мобильник к уху. – Привет, – звучит таким тоном, что я понимаю, мне здесь не место. Разговор явно личный и явно не с мужчиной. Так разговаривают только с небезразличной женщиной.

Взгляд машинально вновь цепляется за фотографию, все также лежащую в коробке. В голову приходит одна очень странная мысль, но я сразу ее отметаю и возвращаюсь к себе в кабинет. Иван прав, надо вплотную заняться изучением нового проекта, чтобы быть готовой к предстоящей работе.

Об отце нашего нового начальства знаю больше как о медике, но его деятельностью как бизнесмена особенно никогда не интересовалась. Не было необходимости. И вот сейчас открываю для себя Кравцова совсем с другой стороны. Оказывается, этот проект он ведет давно, просто с годами его усовершенствовали, подстраиваясь под изменения в оборудовании, законодательстве, продвижении в фармацевтике.

Его семья строит новые и перестраивает старые больницы в провинциальных городках типа нашего и поселках городского типа. Цель проекта – сделать качественное медицинское обслуживание доступным для среднего жителя региона. Этот проект активно поддерживается государством. Листаю тендеры, изучаю информацию об уже открытых за двадцать лет клиниках. Потрясающе. Это правда потрясающе! Мне раньше думалось, что таким, как они, нет дела до таких, как мы. Понятно, что Кравцовы на этом зарабатывают, но вместе с тем они делают очень большое дело.

Поликлиники в регионах – это слезы. Власти только кричат на каждом углу, что здравоохранение – это приоритет, а по факту мы на ремонт денег выбить годами не можем. Что уж говорить про такое необходимое современное оборудование или переобучение специалистов. На это денег для нас нет. И мне нравится думать, что теперь я буду так или иначе причастна к чему-то важному и такому масштабному. Лишь бы этот мальчишка справился, потому что мне все еще кажется, что для него это просто дорогая игрушка от папы. А может доказать кому-то что-то пытается, как моя племяшка, которая недавно чуть не довела мать до заикания, предъявив ей татуировку в виде черепа на ягодице. Благо, татуировка оказалась обычной сводилкой, а Кристинка выхватила ремнем по этой самой заднице. Но ребенок хотел самоутвердиться, показать, что она уже взрослая и может сама принимать решения в свои шестнадцать. Но то татуировка, а тут целая клиника, люди… Не могу перестать думать об этом.

Закрыв ноутбук, собираюсь на вторую работу. Точнее теперь на половину работы. В плане финансов она оказывается бесполезна из-за того, что здесь Иван мне зарплату урезал.

Спускаюсь на первый этаж. Зоя опять с расстегнутой пуговицей.

Тяжело Кравцову придется их перевоспитывать.

Увидев меня, девушка ныряет за стойку регистратуры, делая вид, что очень занята.

Выхожу на улицу. Невольно рассматриваю красующуюся на парковке машину. Выглядит совершенно новой. На солнце цвет кажется не чисто белым, а перламутровым. Как-то мне думалось, такие мальчики предпочитают черные машины или броские красные, лучше кабриолет, а тут мои стереотипы снова рассыпаются в прах. Несмотря на цвет, машина выглядит агрессивно, мощно. В такой я бы представила скорее крупного мужчину за сорок с толстыми пальцами и отсутствием шеи, нежели такого, как наш Иван.

– Классная, да, Евгения Фёдоровна? – с сигаретой в зубах, жмурясь от яркого солнца, на улицу выскакивает Мишка, один из лаборантов.

– Красивая, – киваю ему. – Что с лицом? – только сейчас замечаю ссадину на переносице.

– Да так, – отмахивается, чиркая зажигалкой.

– Опять гонял? – строго смотрю на парня.

– Подушка не сработала, я об руль, но не сильно. Честно. Не говорите отцу, – умоляюще смотрит на меня. – Я фару уже заменил.

– Ой, и нарвешься ты когда-нибудь, – смеясь, разворачиваюсь и, стараясь ловить тень от зданий, иду в сторону поликлиники.

До начала смены время есть. Захожу в продуктовый за бутылочкой воды и топаю дальше, только сейчас замечая, что забыла сменить балетки на туфли.

Смена проходит спокойно. Пара бабушек с давлением, мужчина, которого пришлось перенаправить к ЛОРу, одна женщина с простудой от кондиционера и паренек, проходящий медкомиссию для получения водительского удостоверения.

Голодная и уставшая, еду сначала к маме. Они с Миланкой на улице. Мама болтает с соседками на скамейке у давно некрашеного деревянного забора, а детвора носится с мячом по траве.

– Мама! – увидев меня, дочка бросает друзей и врезается в мое измотанное жарой тело. – А ты мне вкусненького привезла? – задрав голову, заглядывает в глаза.

Поправляю ее кудрявые рыжие хвосты, затянутые цветными резинками, и достаю из сумки творожок с джемом в нижнем слое. Дочка смешно облизывает губки, забирая у меня десерт.

– Ням, ням, ням, – довольная такая. – Как дела? – вспоминает о вежливости, а коленки стесаны и на локте болячка. Натягивает велосипедки ниже. – Мам, это случайно. Честно. На футболе. Спорта же без травм не бывает… – шаркает ножкой.

– Я так и подумала. Малыш, ты же у меня девочка, – напоминаю ей.

– И что? – хлопает ресницами. – Девочки тоже играют в мяч, – переступает с ноги на ногу. Не терпится непоседе сбежать от меня к друзьям.

– Иди, я с бабушкой пока поговорю, – отпускаю ее.

– Подержи, – возвращает мне творожок и сбегает на импровизированное поле, чтобы тут же с довольной моськой забить гол… в свои ворота!

Между детьми начинается спор, но я туда не лезу. Знаю, что мой ребенок с этим точно справится сам. Если влезу, еще и обидится.

Мама расспрашивает о нас с Васькой. Не нашел ли он работу. Не хочет ли приехать помочь ей, руки мужские нужны. Не хочет он. В нашей маленькой квартирке-то уже давно я научилась пользоваться и шуруповертом, и молотком, а тут тёща.

– У меня будет выходной, я приеду и помогу, – обещаю ей.

– Прекрати. Я соседа попрошу. Он за пару сотен и пирог с капустой мне все сделает. Гони своего обормота на работу. Гони. Совсем с ума сошел со своим компьютером.

– Да я гоню, мам. Но ты же знаешь, как у нас в городе с работой. На всех нормальных местах свои сидят, – зачем-то оправдываю Ваську.

– Пусть идет на ненормальное! Жопу свою поднимет и копейку в дом принесет. Жена на двух работах вкалывает, дочь не видит, а он, козлина, дома трусы протирает.

Я только киваю. Мама к Ваське хорошо относится, как к сыну, но то, что он не работает, не нравится уже даже ей, а терпение у нее ангельское. Иначе с моей Миланкой мама бы просто не справилась. Даже у меня иногда искры из глаз от этого ребенка, а бабушка спокойная, улыбается. Говорит, я в детстве такая же была, потом перебесилась и даже юбки носить начала.

Поболтав с ней, забираю на часик свою хулиганку и веду в ближайший парк. Съедаем с ней по мороженому. Она спрашивает, заберу ли я ее на выходные. Не обещаю, но постараюсь. Если и правда дадут зарплату, точно заберу. Поедем с ней по магазинам, а то сандалии совсем измотала, а в кедах на большом пальце появилась дырка еще на прошлой неделе. Да и за кружки ее надо заплатить. Список того, что еще надо, растет в моей голове со скоростью света. Начинаю сомневаться, что мне хватит выданной за эти месяцы зарплаты.

– Спасибо, – Мила жмется ко мне и пачкает юбку пальцами в мороженом. – Ой, я сейчас, – начинает оттирать, делая только хуже.

– Не надо, малыш, – убираю ее ручку от юбки. – Постираю.

– Извини, – опускает моську.

– Все хорошо, – глажу ее между смешных хвостиков. – Тебе папа привет передавал, – решаю пойти на хитрость, потому что сама она о нем привычно не спрашивает.

– Не нужен мне его привет, – обиженно дует пухлые губки. – Сам взял бы и приехал, – говорит словами бабушки.

– Он работу ищет, – не люблю лгать ребенку, но ронять в ее глазах авторитет отца неправильно. Это для меня он муж и придурок, а для нее должен оставаться папой.

Возвращаю ее домой и прошу маму не накручивать ребенка. У нее возраст такой. Она все уже понимает и все впитывает как губка.

Поцеловав маму в шершавую щеку, пешком иду домой. Далеко, ноги уже устали за день, но так не хочется закрываться с Васькой в душной квартире. Звоню ему, чтобы узнать, приготовил ли он суп. Не отвечает. Наверняка уже сидит в наушниках и не видит, что жена пытается до него дозвониться.

Что я сегодня буду есть?

Заглядываю в кошелек и заскакиваю на рынок. Как раз еще успеваю купить со скидкой в закрывающейся лавке немного овощей. Три спелых розовых помидора, пару огурцов и пучок ароматного укропа. Мне хватит, а он пусть ходит голодный.

Захожу в квартиру и не сразу понимаю, что за звуки раздаются из гостиной, где как раз стоит компьютер. Когда до уставшего мозга доходит, тело бросает в жар. Женские стоны, потом мужской, так напоминающий моего мужа…

– Да ладно? – роняю сумку на пол и воинственным шагом направляюсь в комнату. – Вася! А какого хре-на происходит?.. – ошарашенно смотрю на своего мужа в спущенных до щиколотки трусах.