Екатерина Александровна Пахмутова
Я стану твоим верным другом
– Бог мой! Сколько машин!– воскликнула Барбариска,– В жизни столько не видала!
– Да уж, здесь надо быть осторожным, глазами не хлопать,– предупредил Эд.
– Давайте-ка не будем терять времени на глупые и ненужные разговоры,– торопил Роджер,– Пристроим котёнка, да отправимся искать хозяев.
– Знаем мы, кого ты ищешь,– буркнул Эд, но послушно пошёл за Роджем,– А куда мы его пристроим?
– Я знаю того, кто точно будет добр и ласков к нему,– с уверенностью ответил Роджер на этот вопрос.
Эд скептически покачал головой, а потом вдруг резко вытянул шею, прошептав:
– Ты же не пойдёшь к Ней?
– Именно к Ней я и пойду. Её, кстати, зовут Триса. Не забывай об этом, когда мы придём.
Из этого разговора я вообще ничего не понял, даже не понял о ком идёт речь. Я обратился этим вопросом к Барбариске.
– Триса – королева стаи бродячих кошек. Собак она недолюбливает, в особенности Эда, потому что он как-то по незнанию вцепился ей в хвост. Главное, чтобы она приняла котёнка, а иначе нам так и придётся его носить с собой.
– А где они обитают?– полюбопытствовал я.
– Они нашли себе пристанище в городской канализации и стали её называть « Подземное пристанище свободных и независимых». Это нечто вроде нашего « Бесприютного двора».
«Интересно» – подумал я – « Значит, есть ещё какие-то банды, кроме той, с которой мне уже довелось познакомиться. Интересно, у кошек всё так же плохо, или всё ж таки лучше». Именно такого рода мысли закрадывались ко мне в голову по пути к « Подземному пристанищу свободных и независимых». Шли мы довольно долго, так как, в отличие от большой дороги, город был переполнен людьми, и сквозь толпу которых нам приходилось продираться. Роджер шёл впереди всех, на него мы и ориентировались (вернее на его хвост). Очень скоро мы свернули в подворотню, где Роджер скрылся из виду.
– Где вы там?– спросил он, выглядывая из люка,– За мной идите. Это касается всех, Эдди.
– Не хотелось бы встречаться с этой особой, но может, она меня не заметит или не узнает,– шептал себе под нос Эд, который спустился в канализацию самым последним,– Я ведь изменился. Немного…
Мы брели по скользкому полу, заваленному всякой гадостью: тряпками, объедками, костями птиц.
– А они неплохо питаются,– заметил Эд, разглядывая содержимое.
– Эдди, не надо!– брезгливо воскликнула Лоэль,– Мне даже думать противно о том, что там валяется, а ты это разглядываешь и обнюхиваешь! Фу!
– А кто-то в этом живёт,– сказала Эд,– И ничего, не жалуются.
Лоэль не стала больше спорить, видимо, от того, что ещё одно слово, и её бы стошнило. Барбариске тоже не нравились условия здешних мест, но она героически выдержала это трудное испытание. Я, как и Лоэль, не говорил ни слова по той же причине, что была и у неё – мне стало дурно от запаха. Роджер был непроницаем, но всё же доля отвращения не укрылась от меня. Только один Эд весело бегал по туннелю, разглядывая и разнюхивая ( спасибо, что не пробовал на вкус) всё, что попадалось ему на пути. Вскоре послышались громкие разговоры, и мы поняли, что почти подошли к «сердцу» этого места. Вот его краткое описание: большая комната, наполненная брошенными животными ( преобладали кошки), всё что-то кричали, кто-то пел, кто-то дрался на другом конце помещения. В середине, на высоком пьедестале сидела огромная пушистая кошка тигрового окраса. Шерсть её была ухоженная и чистая, и лишь на хвосте не хватало значительного клока шерсти. Я сразу догадался – это Триса – здешняя королева. Вокруг неё столпились котята, щенки и даже птенцы. Она, доселе занятая детьми, обратила внимание на новоприбывших, то есть нас. Её взгляд изменился. Он резко похолодел.
– Нам здесь не рады,– быстро проговорил Эд Роджеру.
– Попробовать стоит. Она – единственная наша надежда,– ответил Роджер, а потом пошёл к Трисе. Я, чёрт знает зачем, пошёл за ним. Триса встретила моего приятеля не слишком-то приветливо:
– Кого же я вижу? Роджер! Пришёл! Твои друзья вновь будут кусаться, али подождут? Эд может не прятаться, я прекрасно знаю, что он здесь,– сказала кошка, посмотрев в сторону Эдди, который пытался скрыться от пытливых кошачьих глаз за Барбариску. Его смелость отказала ему,– Зачем пришли?
– У нас к тебе дело,– быстро начал Роджер, но она его перебила.
– Стой, сначала извинения,– сказала кошка,– Без извинений Эда я ничего слышать не желаю! Решайте сами, что делать.
Расстроенные, мы вернулись обратно и передали Эду весь разговор.
– Нет, никуда я не пойду! Не буду извиняться!
Мы уговаривали его разными способами, ничего помочь не могло. Тогда выступила Барбариска:
– Эд, давай поговорим серьёзно. Если бы сейчас решалась твоя судьба, то мы бы даже настаивать на этих извинениях бы не стали, но ведь речь о судьбе этого малыша! Мы дали обещание его матери, что позаботимся о нём, а теперь ты заявляешь, что не хочешь!? Сейчас от тебя зависит всё!
Эд тяжело вздохнул, посмотрел на котёнка и пошёл к тому месту, где недавно стояли я и Роджер. С Трисой они довольно долго разговаривали, но в итоге кошачья королева подошла к нам и спросила в чём же всё-таки дело, и зачем мы к ней пожаловали. Потом она осмотрела котёнка и сказала, что возьмёт его под своё крыло.
– Он довольно упитан,– сказала Триса ( а вот Барбариска похудела знатно),– Можете быть спокойны, он в надёжных лапах. Мы его воспитаем, научим всему.
– Тогда, до встречи, Триса!– попрощался Роджер,– Надеюсь, увидимся ещё!
– Непременно! Забегайте к нам, будем рады,– последовал ответ.
Вот так мы пристроили ещё одного малыша. На этот раз Барбариска расстраивалась меньше. Я заметил, что она стала какой-то печальной в последнее время, можно даже сказать вялой. Может от усталости, а может, от постоянного недоедания. Чуть позже я узнал, что Барбариска была больна ещё до того, как попала на улицу, а после нескольких месяцев жизни на улице болезнь начала обостряться.
Роджер мчался куда-то как бешеный, совершенно бешеный. Мы еле-еле за ним поспевали. В итоге мы пришли на шикарную улицу, где стояли большие, красивые особняки, а перед ними раскинулись великолепные сады. В этом всём великолепии мы выглядели не то что ужасно, а я бы даже сказал позорно. Роджер резко остановился перед голубым домом с резным балконом.
– Ждите меня. Я скоро вернусь к вам,– сказал он нам.
…
Пёс ловко пробрался в сад, а там забрался сначала на дерево, а затем на балкон, где были открыты двери. На кушетке посередине комнаты дремала борзая. Это была она – Алиса. Роджер тихо подошёл к ней и позвал. Чуть уши заслышали любимый голос, глаза распахнулись, чтобы увидеть обожаемый образ.
– Родж! Где ты был столько времени? Я так ждала!– воскликнула Алиса, посмотрев в его глаза.
– Я был у нас там. Как ты? Как здоровье?– спросил Роджер.
– У меня всё замечательно, милый! Я приняла важное решение. Понимаешь, не могу я порознь с тобой жить. Роджер, милый, я убегу с тобой. Я знаю, ты станешь меня отговаривать и объяснять, что такая жизнь не для меня, но я так больше не могу! Роджер, прошу, уйдём вместе. Мне не нужны ни тёплые комнаты, ни сытная еда! Мне ничего не нужно, если рядом нет тебя.
Роджер смотрел на Алису. Он знал, она полна решимости, но не мог пойти на такой шаг: она всё-таки полностью домашняя собака, привыкшая к хорошей еде и тёплым комнатам. Так ничего и не решив, они сели и ещё долго болтали обо всём, как вдруг вошёл Трион – брат Алисы. Трион Роджера знал, любил и уважал, признавая, что для его сестры лучше жениха не найти.
– Родж, дружище! Наконец-то ты пришёл навестить нас! Алиса, не будешь ли ты против, если я заберу Роджа на пару минут?– спросил он.
Алиса покачала головой, что означало её согласие. Трион вышел из комнаты, а Роджер вслед за ним. Беседа их состоялась в коридоре.
– Роджер, тебе уже, наверное, известны планы Алисы, не так ли? Она сказала?– спросил он после нескольких секунд молчания.
– Да,– чуть замявшись, ответил Роджер,– Рассказала.
– И что же ты скажешь по этому поводу?– последовал вопрос.
– Нет, я не могу. Алиса не приспособлена к подобной жизни. Я не могу так бездумно брать её с собой, не зная даже, куда я сам иду,– отрезал Роджер.
Трион грустно посмотрел на него, а потом, собравшись с духом, сказал:
– Родж, у тебя больше нет времени. Мы уезжаем. Как бы я не хотел этого, но это так. Тебе придётся её забрать.
– Куда?– в отчаянии воскликнул Роджер,– На верную смерть от голода? Я приду туда, куда вы переедете. Адрес?
– Австралия,– сказал Трион,– Доберёшься?
Роджер опустил голову.
– Тогда нам нужно попрощаться,– слабо, почти неслышно, прошептал он.
– Глупый ты пёс,– сказал Трион,– Ты думаешь, зачем я позвал тебя на разговор? Для того, чтобы уговорить тебя взять её с собой. Я не смогу видеть, как Алиса медленно умирает от тоски по тебе. Лучше уж пусть у неё не будет того, что имеется сейчас, чем такая смерть! Ты и сам-то долго не проживёшь, тоскуя по ней, признай это.
Роджер молчал, раздумывая. Трион терпеливо ждал ответа.
– Мы идём,– твёрдо сказал Роджер,– Идём!
Трион улыбнулся. Он догадывался, что получит такой ответ, но радости его не было предела: сестра будут счастлива. Алиса и впрямь прыгала от счастья. В дорогу Трион дал им еды, а Алисе на прощанье отдал её любимую игрушку.
– Помни обо мне,– сказал он, прощаясь,– Береги её, Родж. Счастья вам!
Внизу послышался хлопок входной двери, это значило, пришли хозяева. Роджер и Алиса шустро спрыгнули в сад, а потом протиснулись сквозь решётку забора, выбравшись на волю. Мы снова отправились в путь. Трион до последнего провожал нас взглядом, а потом, тяжело вздохнув, ушёл встречать хозяев.
