Андрей Егоров
Сапожник

Полная версия

Андрей Егоров
Сапожник

Засаду на дороге предложил устроить Фантон Сапожник. Прозвали Фантона так за то, что всех, кого грабил, он оставлял без обуви. Жаден был до невозможности. И настолько же горд своей персоной. Еще бы – ведь он возглавлял шайку самых отъявленных головорезов.

Познакомились мы недавно. Зато за неполную неделю успели ограбить кожевенную лавку, пару ростовщиков и одного богатого купчишку с окладистой бородой, чьи красные сапоги с загнутыми носками теперь носил Фантон. Бородатый купец уковылял куда-то босиком, а вместе с ним и незадачливые охранники. Они побросали оружие сразу, как только услышали суровый крик нашего главаря: «Сдавайтесь, и мы оставим вам ваши жалкие жизни!»

– Значит, так, – говорил Сапожник, когда мы решили устроить засаду на дороге, – вы, парни, спрячетесь в той роще. Мы с Буйволом укроемся в овраге напротив. Как только покажется обоз, бегите ему наперерез и орите что есть сил. Вид у вас безобидный, так что они ничего не заподозрят. Решат, что вы просто парочка свихнувшихся от голода крестьян…

Мне-то что, я человек не обидчивый, а старика Стилета, в прошлом злодея, каких свет не видывал, слова Сапожника порядком задели.

– Эт…ты врешь, – сказал он, и глаза его блеснули огнем прежней отчаянной славы. – Хромой, – так они меня называли, – может, и сойдет за голодранца, а у меня взгляд гордый, как у орла, и стать настоящего мужчины. Они во мне сразу угрозу признают!

Фантон Сапожник на старика посмотрел скептически, но возражать не стал. Репутация, как я уже говорил, у Стилета была самая что ни на есть серьезная. Кто его замшелый разум знает. Опустится на землю ночь, возьмет старик да и прирежет главаря шайки, будучи не в силах пережить жестокую обиду.

– Ну, хорошо, – согласился Сапожник, – значит, будем действовать так. Ты, Хромой, раз пошел такой расклад, будешь сидеть в роще один. Когда увидишь обоз, беги наперерез и кричи что есть сил. Вид у тебя безобидный, так что они ничего не заподозрят. Просто еще один, – на этом слове он сделал акцент, – свихнувшийся от голода местный крестьянин. Ясно? – уточнил Фантон и глянул на меня с презрением.

– Да, – ответил я. Чего неясного. План как план. Большинство грабежей, которые осуществляли разбойничьи шайки на торговых трактах Южного побережья, проходили по той же схеме.

– Вот и ладненько. Как только они замедлят ход, мы выбежим из засады, скрутим их и… – Лицо его сделалось задумчивым. – Заберем сапоги…

– А деньги? – буркнул Стилет.

– И деньги, само собой.

– А если они не замедлят ход? – вмешался Буйвол. Среди нас четверых он был самым молодым, крепким и задиристым. С ним старался не спорить даже склочный старик Стилет. Мне уже довелось видеть Буйвола в деле. Удар у парня был такой, что при желании он мог бы пробить кулаком каменную стену. А людей укладывал за милую душу, одного за другим. Только и видели все вокруг, как его пудовые кулаки мелькали, словно мельничные жернова. К тому же он здорово стрелял из арбалета и у нас в отряде числился стрелком.

– Замедлят, – уверенно сказал Фантон. – Ты только посмотри на Хромого. Где еще встретишь такого урода? Да возничий как только увидит его согнутую спину и перекошенную физиономию, непременно захочет остановиться, чтобы подивиться на подобную красоту. – Сапожник хохотнул.

Я и в этот раз не стал возражать. Уродство мое не столь очевидно, как кажется некоторым. Лицо, может, и кривовато, зато ум живой. Бывают и случаи, когда я выгляжу настоящим красавцем. Если вы любите магические безделицы так же, как люблю их я, то прекрасно знаете, как можно добиться того, чтобы красавцем тебя считали все пышные красавицы в округе. Впрочем, у моих магических безделушек другое предназначение.

Обоз показался ближе к вечеру, что было нам только на руку. Сумерки уже опускались окрест серой вуалью, скрывая таящихся в кустарнике у оврага разбойников.

Я, как и было задумано, заковылял из рощицы, завывая не своим голосом:

– Помогите, господа! Помогите! Помогите, господа!.. – И так без остановки.

Не все путешественники одинаково безобидны. Опасаясь выстрела из арбалета, я на всякий случай предварительно повернул один из зубцов амулета. Пусть отводит железо от тела. Господа бывают крайне скоры на расправу. Не разберутся – и ну палить во все, что движется.

Но эти стрелять не стали. Сопровождавший обоз всадник приподнялся на стременах и крикнул:

– А ну, стоять, именем закона! Ближе не подходи! – уточнил он, поскольку я продолжал хромать по направлению к ним.

– Помогите, господа. Помогите!

Тут прямо в голову ему угодил арбалетный болт. Он повалился с коня, и с телеги тут же метнулось несколько гибких фигур – наемники.

– Сдавайтесь, и мы вас не тронем! – крикнул Фантон. – Вы все на прицеле.

Ввязываться в драку ему не хотелось. Обычно те, кто сопровождал обоз, тоже не собирались рисковать шкурой, складывали оружие и убирались восвояси. Но не на этот раз. Оба воина и не думали расставаться с мечами. Один приблизился, перевернул носком сапога убитого, одновременно зорко высматривая, где скрываются налетчики.

– Как хотите, – крикнул Сапожник, – вы только что себя похоронили!

Разбойники помедлили пару мгновений, ожидая, что благоразумие возьмет верх. Затем щелкнула тугая тетива арбалета.

Болт охранник отбил мечом, да так умело, что перенацелил на меня. Я к тому времени подошел слишком близко, подставившись под удар. Конечно, он не попал. Амулет никогда не подводит. Но мне совсем не улыбалось испытывать, сколько еще раз он послужит, а когда даст осечку. Поэтому я упал в траву и отполз подальше. Позиция наблюдателя всегда предпочтительнее. Пусть сами расхлебывают. Я сразу понял, что это атланты – воины с улучшенными рефлексами. С такими лучше не связываться: и понять не успеешь, что происходит, а уже вознесешься к небесам.