Егор Валерьевич Лошкарев
Трубадур: Начинающий артефактор
Глава 21
В споре рождается ненависть
Вокруг блока управления аналитическим артефактом столпилось человек десять, наблюдая за данными, что он выдавал.
– Невероятно… – прошептал кто–то.
– Что это за аномалия? – спросил первый маг. – Разве может у человека отсутствовать энергоносительные капилляры?!
– А это точно? Вдруг прибор неисправен?
– Ты себе то веришь?
– У него нет ядра! – воскликнула магесса, едва не вцепившись в экран руками.
– Что?!! – общий крик исследователей привлек внимание почти всех, находящихся в зале. Уже через минуту, все незанятые маги столпились около кабинки, наперебой выдвигая свои версии и выражая удивление.
– Скорее всего, имеет место природная мутация!
– Уверен, это один из экспериментов Тороли…
– Тогда почему он здесь?
– Валентии? Эти могут.
– Мастера! – прервал общий гул мощный голос Энрике, присутствовавшего здесь же. – Почему вы не берете во внимание то, что он иномирец. Вполне возможно, что в его мире нет магии, как таковой. Из–за этого у него и отсутствует ядро и система энергетических капилляров.
– Мастер, неужели вы верите в этот бред? – насмешливо спросил один молодой практикант.
– А что не так? – удивился Энрике, обернувшись и холодно посмотрев на мигом стушевавшегося парня. – Вы хотите сказать, что версию с мутацией, экспериментами и результатом сквернобрачия с демоном вы можете принять, а то, что он из другого мира нет?
– Эти версии можно хотя бы проверить, – раздался голос с противоположной стороны. – И они звучат куда более рациональными, нежели волшебное перемещение одного человека из одного места в оси миров, в другое.
– Мастер O'Елилаг доказал невозможность перемещения по оси миров еще триста лет назад, – подал голос тот же молодой практикант. – А вот случаи мутации систем, результаты связей с демонами и эксперименты официально задокументированы.
– А как же Нокимоноркен? – от этого слова все присутствующие вздрогнули. – Книга Магов с Черного континента, в которой официально задокументировано, – при этих словах он глянул на хмурого практиканта, – что древний Архимаг, спасаясь от проклятия "Последнего слова", открыл портал и сбежал в другой мир.
– Эта книга – сборник бредней какого–то сумасшедшего мага, который Черный ковен выдает за древний сборник заклятий, – подал голос немолодой уже маг, в желтом очень мятом и бесформенном балахоне.
– Ага, значит анализ страниц, показавший, что книга была создана во времена, когда Мавитания была частью Тариуса, а войны Первых цивилизаций е было даже в планах, мы не учитываем. Хорошо.
– Это еще ничего не доказывает… – заикнулся кто–то на задних рядах, но был прерван холодны взглядом мастера Энрике.
– Слово семьи Валентий мы тоже ставим под вопрос? И результат допроса парня, с применением детектора правды тоже?
– Детектор выслеживает колебания энергии, которой у парня нет, к тому же его и обмануть можно, – подал голос кто–то, позади Энрике. – А Валентии.. Вы серьезно, мастер? Вы верите слову каких–то аристократов, пускай и древних?
– Мне прекрасно известно, мастер Юн, что слово для вас ничего не значит, – повернулся к оппоненту Энрике, заставив того покраснеть от ярости. – Но Валентии никогда ни то что не врали – не ставили под сомнение свое слово.
– Пф, – закатил глаза мастер Юн. – Даже если вы правы, они тоже люди и их легко обмануть. Кто сказал, что парень не мутант–аферист?
Энрике рассмеялся, как и еще несколько людей в зале, что сильно поубавило пыл Юна – одно дело, когда над тобой смеется один, другое, когда множество
– А вы тот еще выдумщик, мастер Юн! – воскликнул мужчина, просмеявшись.
– Учусь у лучших, мастер Энрике, – не остался в долгу оппонент.
– Тогда что вот это? – Энрике взмахнул руками и в руках у него появилась какая–то черная ткань, с обувью и какими–то еще вещами. – Эти вещи были с мэтром Вито, когда он попал сюда.
Маги обступили мастера, с любопытством осматривая вещи в его руках.
– Разрешите, – вперед протолкался Ниврад, – мэтр Энрике, вы позволите? – мужчина так разволновался, что забылся и назвал Энрике по титулу.
– Конечно, мастер, – с улыбкой в голосе сказал Энрике, слегка выделив последнее словно. Но Ниврад не заметил этого, аккуратно взяв в свои руки, странного вида обувь, из невиданного ранее материала.
– Похоже на сильфские макасины, – раздался голос.
– Да нет, это восточноимперские сандалии.
– Нет, те с со множеством отверстий, а это цельные, будто без единого шва!
Ниврад, тем временем тщательно осматривал невиданную обувь. Только что на зуб не попробовал. И понюхал, и пальцем поковырял, поводил над башмаками светящейся рукой, посгибал их в разные стороны. После чего, задумался, не сводя взгляда с обуви. Задумался крепко, задумался надолго. На лбу пролегла у него толстая складка, из–за сильно нахмуренных бровей. Борода встопорщилась, и он изредка приглаживал ее слегка трясущейся рукой.
Наконец он отмер, и под напряженные взгляды отдал обувь обратно Энрике. Пригладил бороду. Снял очки, протерев их уголком плаща, надел.
– Ну, не томите, мастер! – не выдержал один из магов, под общие одобрительные восклицания.
– Это обувь не из нашего мира, – решительно заявил Ниврад, вызвав бурную удивленную волну, что быстро прокатилась по толпе. Дождавшись, пока люди замолкнут, Ниврад уверенно продолжил: – Материал, из которого сделана обувь явно не местного происхождения. Я бы сказал, что подошва сделана из материала, похожего на вываренный сок дерева Укинг, однако, как вы знаете, там органическое соединение составляющих. Здесь же явный синтез. Швов не видно, как вы можете заметить. Однако и сделано эта вещь без участия магии – я бы почувствовал ее. Верхняя часть явно сделана из материи – тоже синтетической. Я даже не могу понять, из чего был собственно синтезирован материал. Может, скажу, при более глубоком анализе. Да и форма, – неожиданно со страстью воскликнул Ниврад, – вы посмотрите на форму! Это просто эталон эстетики и эргономичности! Эти плавные линии, эта мягкая подошва, на которой так удобно стоять. Эта высокотехнологичная петелька, что позволяет надеть его без помощи лопатки! Да это же обувь будущего! У нас до такого еще не дошли!
В зале воцарилась удивленное молчание. Тишине мешал лишь гул приборов, да тихие разговоры занятых магов.
– А, вы же мастер по обуви, – протянул Юн. – Как я мог забыть…
– Вы имеете что–то против?! – взъярился Ниврад, резко развернувшись и гневно посмотрев на испугавшегося столь резкой перемене мужчине.
– Да нет, что вы! – вскинул руки в примиряющем жесте Юн.
– Мастер Глэм! – позвал мастер Энрике.
От толпы, окружившей Ниврада и Энрике вышел сухонький старик, с козлиной бородкой и острым взглядом черных глаз.
– Вы же спец по оружию? Можете сказать, что это? – Энрике протянул деду странный продолговатый предмет, с лезвием внутри.
Тот осторожно принял его обеими руками, став рассматривать. Нахмурился, нажал на что–то на предмете и, под общий удивленный вздох, из странного предмета, с треском выскочило лезвие.
– Нож!
– Оружие?
– Не думаю, – проскрипел старик. Он провел пальцем по лезвию, затем посмотрел на выступившую на нем кровь. Легонько попытался согнуть серый метал и у него это получилось. – Хм, что это за полосочки?
– Может, усиления на излом-кручение? – предположил молодой студент.
– Не смеши меня, – недовольно посмотрел на паренька мастер Глэм. – Они наносятся вдоль клинка, но никак не наискось. Думаю, наоборот – это отметины для облегчения разламывания клинка. Так тут можно регулироваться длину, – с этими словами он все с тем же неприятным скрежетом укоротил лезвие в половину. – Хм, – он попытался согнуть клинок, – а так оно прочнее. Рукоять тоже достаточно удобная – не скользит. Хорошо лежит в руке. Мастер Ниврад, можете сказать, что это за материал?
– М–м–м, – Ниврад присмотрелся к рукояти и глаза его слегка засветились. Пара секунд и он задумиво пробормотал: – Снова синтез… – прошло еще несколько минут хмурого рассматривания ножа и мастер выдал вердикт: – Я не могу сказать. Он мне не знаком.
– Значит, это правда?..
– Невероятно!
– Это же все меняет!
– Что там с остальными иномирными артефактами?!
Несколько смельчаков отделились от толпы, подойдя к мастеру Энрике. Он с улыбкой передал им оставшиеся в его руках вещи. Виде странного черного, видимо, зеркала. Цветной плотной бумажки и одежды.
– Какая странная ткань!
– Такая мягкая…
– Как думаете, что это? – повертел в руках толстое черное зеркало старый мастер. – Выглядит, как какая–то тонкая шкатулка с зеркалом.
– Думаю, стоит спросить у самого иноземца!
– Да, его нужно хорошенько расспросить, а потом изучить!
– Интересно, что у него внутри?
– Без фанатизма, мастера! – повысил голос Энрике, стремясь перекричать начинающийся гул. – У нас с Вито контракт! Мы не имеем право причинять ему вред!
– Что там какой–то контракт! Тут речь идет о прорыве в мировой науке! – с лихорадочно блестящими глазами вскричал Юн, – ради этого можно и пожертвовать одним человеком!
– Контракт заключался не с безымянным человеком, – от голоса Энрике воздух в зале похолодел, – а с мэтром Вито Стефаном–Валентием. На добровольной основе. Он сам предложил себя на изучение, взамен на разрешение обучаться в Коллегии.
– Пф, – закатил глаза Юн, насмешливо глянув на Энрике. – Он не маг! Какое обучение? А внутри у него таятся столько секретов, а уж какие у него знания в голове..
– Попрошу мастер, – вступился за иномирца Ниврад. – Я имел удовольствие общаться с Вито. Весьма умный паренек, приятный. Достойный кандидат на обучение в Коллегии, пускай и не магическим наукам.
– И что?! Он ценный научный феномен, подлежащий изучению. Полному! – безапелляционно заявил Юн. Некоторые из мастеров одобрительно зашумели.
– Мастер Юн прав, он иноземец, пускай и получивший дворянство.
– Пф, уверен он запудрил мозги Валентиям и те просто так наградили его.
– Я слышал, он предотвратил диверсию на заставе…
– Бредни!
– Уважаемые мастера, давайте не впадать в безумие, – раздался громкий голос Тамарии. Все обернулись, недоуменно посмотрев на женщину, что держала в руке какую–то бумагу. – С Вито был заключен контракт по главному принципу магии! Он нам – мы ему. Он даже согласился на проведение опытов над собой, взамен на получение знаний в наших стенах. Он – личность. Готовая ради получения знаний идти на жертвы, это, по–моему достойно уважения. Он фактически рискнул собой придя сюда и осмелился предложить нам подобные условия. Он был предельно откровенен, я видела его стремление к науке, которого, к слову, нет и в иных студентах. Думаете, он не понимал, что мы запросто можем обмануть его и разобрать на запчасти? Все он прекрасно понимал, но пришел к нам, рискнул. Давайте учитывать это. К тому же, – она с прищуром осмотрела всех присутствующих в зале. – Неужто вы забыли, по какой причине Мавитания отделилась от Мариуса в древности? М? – мастера задумчиво молчали, опустив взгляды.
– Верховенство разума и жизни! – припечатала Тамария. – Второй принцип магии, как вам известно. А те кто забывают о них, – женщина нашла глазами мрачного мастера Юна, – превращаются в черных магов – жестоких и аморальных существ, подобных демонам.
– Е–мое, как же мне хреново, – раздался вдруг хриплый голос, от кабинки, в которой находился иноземец. – Мне с похмелья так хреново не было… О, че за собрание? – иноземец стоял, оперевшись о стену одной рукой, другой держась за голову. Потом вдруг его взгляд прояснился, и он отпустив голову указал на кого–то в толпе. – Э, слышь, трусы отдай!
***
Ох, как же мне хреново… Дышать больно, пить хочется так, будто я бежал марафон в пустыне. Голова трещит, как при жестокой мигрени. Перед глазами все плывет, даже взгляд сфокусировать не получается. Лять, у меня подобные были давно, еще в детстве, когда мне операцию делали. Вот когда от наркоза отходил, почти так же себя чувствовал. Хорошо хоть не привязали…
С этой мыслью я попытался перевернуться и навернулся с постамента, больно ударившись о кафельный пол плечом и коленом.
– Собака, – прошипел я. – Лучше бы меня привязали…
О–о–о, как же больно, блин. Зато хоть в себя пришел от боли и это, пожалуй, единственный плюс от падения. Голова не перестала болеть, но хоть взгляд кое–как сконцентрировал, да координация более–менее восстановилась.
– Ох, ежики мои, – с кряхтением я сел на полу, откинувшись на теплый камень. – Чем же они меня накачали? И на кой? – я потер лицо. Хотелось пить, есть и помыться. Отмокнуть в горячей ванне и, желательно, после нее уснуть. Нормальным сном, а не лечебным. Умереть хочется после таких снов, если честно.
Когда боль ушла, состояние вроде как вернулось в норму, пошел одеваться. Да, действительно, что только вроде как… Руки тряслись, меня шатало – голова все еще слегка кружилась, так что одевался я долго и трудно. Уж не покопались ли они во мне, пока я в отрубе был? Хоть бы заразу не занесли.
Наконец, надев второй сапог, присел на постамент немного отдохнуть, ибо устал. М–да, надо бы хоть немного начать заниматься своим телом, а то уже почти два месяца здесь, а я только один раз бегал, и то заставили. Вон как это бездействие на меня действует: застегнул рубашку – запыхался. В своем мире я, хоть и не очень часто, но занимался спортом. Но на постоянной основе бегал. Очень полезное занятие между прочим, прежде всего для мозга. Особенно на свежем воздухе. Тут забил на это, из–за постоянного обучения языку, а потом просто лень было. Но надо бы заново начинать.
Отдышавшись, пошел на выход, держась стеночки, ибо все еще не был уверен в том, что меня не поведет в самый ответственный момент. Открыв дверь, и вдохнув прохладный воздух зала, вдохнувший в меня жизнь, с облегчение проворчал:
– Е–мое, как же мне хреново. Мне с похмелья так хреново не было – я поднял взгляд, увидев толпу людей в разноцветных одеждах, в которых, однако, все же преобладал синий. – О, че за собрание?
Я бегло окинул взглядом зал. Оп–па, не понял.
– Э, слышь, трусы отдай! – возмущенно сказал я невысокой девушке, в черном балахоне, что держала мое земное нижнее белье в руках. – Чего уставилась? Отдавай!
Девушка, очень молодая, кстати, смотрела на меня вытаращив глаза. Пара секунд, она опустила взгляд, изучив мои серые боксеры.
– Простите, что? – тонко и тихо спросила она, начинать заливаться краской.
Ну, елы–палы, они не только трусы скомуниздили. Вообще вся моя земная одежда по рукам пошла. Ладно, не будем еще сильнее смущать девушку.
– Вы че удумали, паразиты? – возмутился я, слегка уверенно выходя из кабинки. Ну, как уверенно – меня все еще пошатывало, будто пьяного. – Кто вам разрешил мои вещи без моего разрешения брать?
– Вито! – о, знакомый голос. Энрике собственной персоной лыбиться. – Ты как всегда появляешься эффектно!
– А то ж! – горделиво выпятил грудь. – Ну, рассказывайте, кто мои вещи свистнул, мастер. Брать чужое нехорошо, вы в курсе? – попутно я отбирал свои вещи у застывших словно изваяния магов. Трусы, так получилось, забрал самыми последними. Однако так просто она не отдала их. Пальцы разжимать мне хотелось – это выглядело бы максимально странно. Так что пришлось подойти к ней чуть ближе.
– Эй, очнись, – шепнул я, от чего она вздрогнула, и отпустила их. – Спасибо. И не волнуйся ты так, с кем не бывает, – я улыбнулся ей, развернувшись и посмотрев на Энрике.
– Ну, так что?
– Прости, Вито, – покаянно склонил голову мужчина. – Но я взял на себя смелость взять твои вещи. Очень уж нужно было!
– Что ж, верю, – киваю я. – А чего за собрание? И чего они смотрят на меня, как на чудо–юдо?
Мужчина хмыкнул, с усмешкой на меня посмотрев.
– Ты и есть чудо, мэтр! – воскликнул он. – Самое настоящее!
– Я, конечно, польщен, что вы мне такие прелестные комплименты делаете, – нахмурился я, слегка напрягшись – некоторые взгляды пугали. – Но если серьезно?
Мужчина с странно на меня посмотрел, потом кинув взгляд по сторонам, сказал:
– Пройдем ко мне, Вито. Я тебе все объясню. Ниврад, ты тоже зайди. Продолжаем работу коллеги!
Глава 22
Подводя итог
– Итак, о чем вы хотели поговорить? – спросил я, когда мы расселись в небольшом кабинете, что был расположен прямо в зале, в дальней его части.
– Прежде всего хотелось бы обсудить расписание нашей деятельности и то, в каких направлениях мы будем вести исследовательскую деятельность, – мастер Энрике деловито уселся в мягком кресле, откинувшись на спинку. Нас же усадил на обычные твердые стулья. Гад. – Готов выслушать ваши предложения.
– Прежде всего…
Мы обсуждали все около часа. Решили развивать только гуманитарные направления, чередуя исследования и обучение. Так же каждый день, без выходных, я минимум три часа должен был работать в библиотеке. В какое время – не важно. Что, кстати, очень неплохо. Остальное рабочее время я буду проводить в Зале науке. В Зал лекций меня никто пускать не собирался. Вещи я сейчас отдаю Нивраду, на глубокий анализ. Завтра в шесть за мной зайдут и отведут в зал. Не Геральд, слава богу. Смог договориться, чтобы с ним было минимум встреч. Да, я боюсь его. Признаю. А какой натурал его бы не боялся? Хотя… Любой, наверное, но сути это не меняет!
После обсуждения, какое–то время на отвлеченные темы.
– Кстати, тут есть где–нибудь спортзал? – в самом конце спрашиваю я.
– Конечно, – удивляется Энрике. – Зачем тебе?
– Надо приводить себя в форму, – улыбаюсь я, пожимая плечами. – К тому же физические упражнения полезны для мозга.
– Ну, завтра спросишь куратора – он покажет.
– Можно "она"? – строя щенячьи глазки, спросил я, снова удивившегося от такого поворота Энрике, а вместе с ним и Ниврада.
Они переглянулись. И, собаки такое, заржали.
– Че вы ржете? – обиженным голосом спрашиваю я. – Вы бы после пережитого стресса не пожелали бы подобного? Или вы тоже…
– Да нет, нет Вито, – просмеявшись, помахал рукой Энрике. – Просто ты это с таким лицом сказал, – они снова засмеялись, утирая слёзы. Я терпеливо ждал. – Мы, в принципе, и хотели приставить к тебе девушку. Но только с одним условием – никаких романтических отношений. Сосредоточься на учебе.
– Конечно, – кивнул я. – Я бы и так ни с кем бы не закрутил.
– Даже если бы узнал, что в тебя влюблены? – подал голос молчавший Ниврад.
– Едва ли такое когда–нибудь случится.
– Почему? – нахмурился Ниврад.
– Потому что, – слегка улыбнулся я, очерчивая черту, за которую лезть не стоит.
Те, судя по взглядам, поняли. Вот, что значит умные и проницательные люди. Приятно с такими общаться.
Я встал, поднялись мастера.
– Что ж, думаю, на сегодня можно закончить? – предложил я, посмотрев на Энрике. Тот согласно кивнул, выходя из–за стола.
– До завтра Вито, – произнес он, вопросительно посмотрев на Ниврада.
– Я провожу тебя, Вито, – понял он. – В какой комнате тебя поселили?
– В шестьсот шестьдесят шестой.
– О, мне как раз по пути, – улыбнулся он. – Пойдем.
Через зал прошли молча, под перекрестием любопытных взглядов магов. Было несколько неуютно. В лифте я заговорил.
– Были проблемы?
– О чем ты? – несколько натянуто улыбнулся он, смотря в одну точку.
– Не все сразу же поверили, что я с другой планеты и пришлось с помощью моих вещей доказывать обратное? – предположил я, внимательно следя за его реакцией. Судя по изменившемуся лицу, попал в яблочко.
– С чего ты взял? – нервно рассмеялся он, отведя в взгляд от меня в сторону.
– Едва ли кто–то в здравом уме сразу поверит, что я иноземец – я очень удивился, что Ларион, когда при первой встрече я сказал ему это, не счел меня сумасшедшим. Толпа около моей кабинки, у каждого в руки мои земные вещи. Растерянные взгляды. Взгляды на выходе – когда на входе на меня никто не обращал внимание. Мастера Тамария, с контрактом в толпе, думаете я ее не заметил? Наверняка мастеру Энрике, Вам и мэтре Аликсандрии пришлось попотеть, чтобы доказать, что я иноземец, а потом защитить от обезумевших вивисекторов, в которых превратились мастера маги.
Какое–то время Ниврад молчал. Лишь когда лифт остановился и мы вышли в коридор, он заговорил:
– Вы удивительно проницательны, мэтр. Но вы не правы – я тоже не верил, что вы иноземец. Так что Энрике и Тамарии пришлось убеждать и меня в том числе.
– Было бы странно, если бы вы сразу приняли все на веру, – усмехаюсь я.
– Было бы странно, – согласился мастер. – Скажите, а кем вы были в своем мире, мне интересно. И сколько вам лет?
– В своем мире я был плохим учеником школы, – хмыкнул я. – Лет мне семнадцать. Хотя может уже и восемнадцать.
– В каком смысле, плохим учеником? – задумчиво нахмурил брови мастер. – И неужели вы настолько молоды? Я думал, вам лет двадцать.
– Побреюсь и стану выглядеть на свой возраст, – усмехнулся я, потерев уже порядком заросшее лицо. – В прямом смысле, мастер. Я плохо учился в школе, по предметам у меня почти всегда стояли плохие оценки.
– Но ведь ваша речь, мышление, – растерянно моргнул мастер. – Как вы могли учиться плохо?
– Очень просто, мастер. Я не люблю, когда меня заставляют делать что–либо, – мы, наконец, дошли до моей комнаты, остановившись около двери, номером шестьсот шестьдесят шесть. – До завтра, профессор. Утра вечера мудренее.
– Интересное выражение. До встречи, мэтр Вито, – он коснулся лба и сердца. Я повторил его движение и зашел в комнату.
***
– Как он меня назвал? – спросил Ниврад, в закрытую дверь. – Про… фессор? Надо бы завтра спросить, что
это значит.
Заложив руки за спину, он задумчиво пошел по жилому коридору направляясь обратно в Зал науки. Он хотел проводить Вито и пойти в свою комнату, но во время их короткого разговора, он передумал, решив снова наведаться к Энрике.
– Мир вам, мастер, – здоровались с ним практиканты и студенты. Он рассеянно отвечал им, полностью погруженный в свои мысли.
Наконец, он вошел в Зал науки, оказавшись моментально в центре всеобщего внимания. Однако оно сразу исчезло, едва все поняли, что он без иноземца.
– Энрике у себя? – спросил он первого попавшегося мага, но тот неопределенно пожал плечами. – Понятно.
Ниврад широким шагом зашагал к кабинету мастера Энрике Джаго. Некоторые недоуменно смотрели на его серьезное лицо. Пошли шепотки. Однако одного лишь холодного взгляда более старших магов хватало, дабы остановить их.
Дойдя до кабинета, Еннил постучал пару раз и облегченно вздохнул, услышав "Войдите". Энрике был не один – напротив него сидела мрачная Тамария. Похоже, не один он понял это.
– О, входи, Ниврад, – махнул ему на свободное место хозяин кабинета.
Ниврад вопросительный взгляд бросил на Тамарию, так слегка кивнула, скосив взгляд на улыбающегося Энрике, который, несомненно, заметил их переглядки.
– Полагаю, ты пришел с тем же, с чем и мастера Тамария? – Энрике откинулся на спинку кресла, сцепив руки на животе.
– Полагаю, что так, – мастер сел. – И, думаю, у вас ничего не выйдет.
– Вот как? – приподнял бровь Энрике.
– Именно так, – кивнул Ниврад. – Едва ли Вито согласится работать в вашей организации.
– Я его и не собираюсь туда устраивать, – усмехнулся Энрике.
– Он же не может владеть магией, – напомнила Тамария, помрачнев еще больше. – Но мэтры дознаватели им заинтересовались.
– Так вот вы почему так яростно его защищали, – понял Ниврад. – За него оказывается и дознаватели бороться. Хотя, с его умом, понятно почему.
– Да, если мы разобрали его, то, уверена, о спонсировании и поставке "материала" можно было забыть, – вздохнула Тамария. – Сколько же с ним головной боли…
– То есть ваши слова про верховенство разума и жизни – не более чем слова? – с усмешкой спросил Ниврад, приподняв бровь. – Звучали вы очень уверено, даже меня проняло.
– Мастер, вы думаете зря слово "Разум" стоит первее? – иронично посмотрела на него Тамария. – Ради него, порой, можно пожертвовать жизнью.
– Честно, я бы не стал "разбирать" парня, – неожиданно сказал Энрике, задумавшись. – Живой он принесет нам гораздо больше пользы.
– Вы правы, мастер Энрике, – кивнула Тамария. – Прежде чем "разбирать", нужно было бы вызнать все, а потом уже и…
– Вы не поняли, – перебил ее Энрике. – Я бы вовсе не убивал его, – женщина поморщилась, при словах про убийство. – Парень крайне умный, вполне возможно, он бы привнес бы что–то в нашу не магическую науку.
– Парень помешан на искусстве, какая наука? – воскликнула Тамария. – Согласна, он очень умен, но его ум направлен совершенно не то!
– Что за предубеждения, мастера? – усмехнулся Ниврад. – Искусство – это тоже наука.
– Не смешите меня, – покачала головой женщина. – Для того, чтобы рисовать картины да сочинять песенки много ума не надо.
– Вы так думаете? – Энрике насмешливо посмотрел на Тамарию. – Знаете, я в этой теме не эксперт, но думаю, не так все просто. Вам следует пообщаться на эту тему с Вито. Фиделис рассказывал, что с ним очень интересно говорить, а его песни очень красивы.
– Вито пишет песни? – удивился Ниврад.
– Не просто песни, а шедевры, по словам Фиделиса, – покивал Энрике.
Тамария промолчала, презрительно улыбнувшись, показывая свое отношение к этому.
– Фиделис вообще возлагает на парня огромные надежды, – продолжил мастер Джаго. – Вито его очень впечатлил, настолько, что он выбил над ним протекцию.
– Не уверен, что у них что–то выйдет, – покачал головой Ниврад. – Они, конечно, умеют убеждать. Но едва ли Вито пойдет под кого–то.
– Посмотрим, – пожал плечами Энрике. – В любом случае – это не наше дело. Сейчас важно просто защитить Вито, очень уж мне не нравились взгляды Юна и его группы.
– Я поговорю с ними, – вздохнула Тамария. – Сколько же с ним мороки.
– Уверен, эта морока окупиться с лихвой, – уверенно заявил Ниврад.
– Надеюсь на это, – устало потерла лоб женщина.
***
– Боже, как я устал…
Тело ломило от усталости, хотелось есть и спать. О, слава тапкам! На столике стояла еда – мясное жаркое, салатик, сок и печенье. О, как классно! Настроение сразу же скакнуло вверх, весело напевая "студенту отдайте свиную котлету". Помыв руки и быстренько сточив все это, ибо сил терпеть стоны изнывающего от голода желудка не было было – сегодня ел только утром, да у Истор перекусил. После, набрал горячую ванну и со сладострастным стоном, который мне как бы невместно издавать из–за гендера погрузился в нее. Жить неплохо все–таки. Да проблемы есть, но они не смертельны, а значит, вполне себе выполнимы. Надо будет послать письмо Лукине, да и Лариону, обещал же. Узнать бы только, как? Интересно, что там на границе происходит? Война, как–никак, начиналась, даде началась, когда мы уезжали. Неприятно, когда тот, к кому ты привязался, в опасности. Прям ножом по сердцу. Эх, черт, че все так печально–то, а?
Посидев пару минут и поразмышляв над собственной ничтожностью, неожиданно разозлился. От злости на собственную хандру даже усталость прошла, сменившись приливом энергии. Хорошо быть молодым – полежал в горячей ванне, разозлился и усталости как ни бывало.
Быстро помывшись, натянул штаны и принялся бриться. Тут, кстати, было отличное зеркало. Не отшлифованный диск железа, какое было на заставе, а именно что зеркало. Поэтому наконец я смог нормально рассмотреть свою морду.
– Что ж, говорят, если не узнал себя в зеркале, то будешь богатым, да? – проворчал я. – Так, где мои деньги?
За эти два неполных месяца изменился я кардинально. Пропало то небольшое количество прыщей, что портило мне раньше жизнь. Появился легкий загар, убравший с моего лица благородную бледность. Да, благородную, и что? Волосы выросли до подбородка, и, кажется, стали гуще и лучше. Знаете, я, наверное, не буду бриться. Легкая щетина мне к лицу. Я определенно похорошел. Красивее, конечно, не стал. Но возмужал. Вот что с людьми делает свежий воздух и экологически чистая еда.
В дверь постучали. Хм, какого это принесло в такое время? Принесло, что, кстати, очень удивительно, девушку, что при виде меня вдруг резко смутилась, отвернувшись и закрыв глаза. Ой, точно я же в одних штанах.
– Мэтр, – тихо пискнула она, но я ее перебил.
– Да, сейчас оденусь, простите. Входи.
Ох уж эти нравы. Ладно бы я в трусах стоял или хотя бы немного накаченным был, тогда ладно, я бы понял чего она краснеет, но у меня же вообще не на что смотреть! Дрищь, дрищем.
Надев рубашку и завязал волосы в хвост, снова посмотрел на красную девушку. А, так это же так, что трусы мои не хотела отдавать. И чего ей надо?
– Да открой ты уже глаза, одет я, – сказал я, видя, что она так и стоит зажмурившись.
– Простите, – тихо произнесла он, открыв глаза. Потом, глянув на меня, неожиданно обвинительно воскликнула: – Между прочим, неприлично представать перед дамой в исподнее!
– Моя комната, как хочу так и хожу, – сложил я руки на груди, парировав: – И я не ждал гостей в такое позднее время. Что вам надо?
– Как грубо, – пробурчала она в сторону, потом снова на меня. – Я твой куратор, мэтр Вито. Приставлена к тебе, дабы вы не забрел куда не надо. Так же буду совмещать функции наставника.
– Как тебя зовут–то хоть, куратор–наставник, – усмехнулся я. Не знаю, но мне похоже прямо везет на маленьких, милых девочек. Она выглядела лет на шестнадцать, была невысокой, в широком бесформенном одеянии, скрывающим фигуру.
– Не "тебя", а "вас"! – важно сказала она. – Кама Драгнилатория, меня зовут. Обращаться ко мне можешь мэтра Кама. Завтра в шесть жду тебя около подъемнику. Знаешь, где он?
– Знаю, – с усмешкой сказал я.
– И не усмехайся, мэтр! – гневно воскликнула он. – Тебе ничего не светит! У меня уже есть жених!
– Мне абсолютно все равно на вашу личную жизнь, мэтра, – поднял я бровь, добавив: – Вы не интересуете меня ни в романтическом, ни в сексуальном плане, – ух, как покраснела, любо дорого глянуть. – Я лишь недоумеваю, почему ко мне приставили такую молодую девушку. Неужели не было кого постарше?
– Мне скоро девятнадцать! – вскричала она, миленько замахав руками.
– Значит, вы в чем–то провинились? – ноль реакции. – Или оказались крайней? – о, взгляд пламенный, дыхание частое. В точку. – Значит, последнее. За что ж с вами так?
– Мэтр Вито… – начала была она, но я оказался перевей.
– Так вот, мэтра Кама, поумерьте свой тон, – холодно произнес я. – Не смейте повышать на меня голос. Вы старше меня лишь на год – прошу быть более корректной и не приказывать мне. Это понятно?
– Д–да, – она выглядела несколько растерянной.
– Отлично, – я подошел к ней, от чего она сжалась, будто напуганный хомяк: – Тогда давайте начнем сначала. Меня зовут Вито Стефан–Валентий, а вас, милая леди?
– Кама Драгнилатория, – просипела она.
– Приятно познакомиться, – улыбнулся я. – Да не бойся ты так. Будешь вежливой – сработаемся.
– Л–ладно, – неуверенно кивнула она. – Завтра в шесть подойдете к подъемнику? Я буду ждать вас.
– Конечно подойду, – кивнул я. – Вот видишь, как просто? Вежливом словом можно добиться гораздо больше, чем грубым окриком. А если уж пистолет будет…
