Дэвид Болдаччи Невинная

Глава 56

Смрада не было. Сгоревший труп почти не пахнет. Мягкие ткани и телесные газы – спаренный движок криминалистического зловония – сгорели дотла. Обугленные останки пованивают, но не так уж скверно. Такой запах можно учуять в любом гамбургерном фастфуде или на пожарище.

Роби поглядел на массу почерневших костей, а потом, поверх них, – на стоявшего в двух футах Синего. Белая рубашка накрахмалена до хруста, кончик галстука указывает точнехонько на шесть часов. От лица веет гелем Кила от мешков под глазами. Еще пять утра, а у него вид – хоть сейчас давать презентацию для рейтинга «Форчун 500».

Синий сверху вниз взирал на черную шелуху, оставшуюся от человека. Человека, приказавшего Роби убить женщину и ребенка.

– Я понимаю, чувствовать сожаление по этому поводу трудновато, – сказал Синий, будто прочитав мысли Роби.

– Вообще-то сожаление в уравнение не входит, не так ли? – отозвался Роби. – Что нам известно?

– Его имя, должность и послужной список. Неизвестно недавнее местопребывание, причина измены и кто его убил.

Они стояли посреди парка в округе Фэрфакс, Вирджиния. Слева от Роби виднелся ромб бейсбольного поля Малой лиги. Справа – теннисные корты.

– Как я понимаю, его поджарили и оставили здесь совсем недавно, – высказался Роби.

– Поскольку никто из родителей не сообщил, что видел эту груду праха во время посещения детского бейсбольного матча вчера вечером, можно принять это предположение, – ответил Синий.

– Как его нашли?

– Мы получили анонимный телефонный звонок с исчерпывающей информацией.

– Вы уверены, что это он? Вы ведь не можете взять ДНК у обугленных костей, так ведь?

Синий указал на левый мизинец трупа – вернее, на место, где раньше был мизинец.

– Они весьма любезно покрыли этот палец огнезащитным составом. Мы удалили палец и провели сопоставление – и отпечатков, и ДНК. Это он.

– Телефонный звоночек, мизинчик-гостинчик… Они любезны не по-детски.

– И я так подумал.

– Вы сказали, не знаете, почему он стал перебежчиком?

– Мы проверяем все очевидные причины: секретные банковские счета, угрозы членам семьи, смену политических воззрений… Пока ничего определенного. Возможно, правду мы так и не узнаем.

– Прячут концы в воду, – заметил Роби. – Казалось бы, этому типу следовало понимать, что шансы на выживание у него практически нулевые.

– Всем предателям следовало бы это осознавать, но они все равно это делают… У вас возникли какие-нибудь идеи по поводу Лео Брума?

– Пока нет.

– По-моему, пора вам отчитаться, – Синий указал на внедорожник, припаркованный у бордюра.

– Да мне и рассказать-то почти нечего.

– Я на ногах. Там есть свежий кофе. Что бы вы ни поведали, это будет уже больше, чем я знаю на данный момент.

– А вы когда-нибудь задумывались о пенсии или каком-нибудь ином способе заработать на жизнь? – по пути к автомобилю поинтересовался Роби.

– Каждый день.

– И всё-таки до сих пор здесь…

Синий распахнул дверцу внедорожника.

– Я до сих пор здесь. Как ивы.

«Как и я», – подумал Роби.

Он опустился на заднее сиденье. Между Роби и Синим оставалось свободное пространство. Тот закрыл дверцу и указал на подставку с двумя чашками кофе между ними.

– Оба черные. Не люблю портить совершенно безупречный кофе сливками или сахаром.

– Тот же случай.

Кивнув, Роби взял чашку со своей стороны и поднес к губам. Синий поступил точно так же со своим кофе.

– Лео Брум? – осведомился он.

Уилл мог поведать ему все – да, пожалуй, и должен был, – но питал природную нерасположенность выкладывать все кому бы то ни было. А еще точнее, был не склонен говорить что бы то ни было кому бы то ни было.

– Мой контролер превратился в шашлык… – начал Роби.

– Я бы тоже никому не доверял, – перебил Синий, снова прочитав мысли собеседника. – Я не могу заставить вас рассказать, что вам известно.

И дал этому утверждению повиснуть в воздухе.

– А как же методы интенсивного допроса?

– Я в них не верю.

– Сейчас это официальная позиция агентства?

– Моя личная.

Роби несколько секунд поразмыслил.

– Девчонка была в автобусе. Ее зовут Джули Гетти. Мужик там пытался ее убить. Я его уложил. Мы сошли, а автобус взорвался. При взрыве я потерял пистолет. Мы отделались от стрелка в переулке, и она остановилась в моей второй квартире.

– А Лео Брум?

– Он – друг родителей Джули, Кёртиса и Сары. Которые, кстати, мертвы. Тип из автобуса убил их. Они что-то знали. Нужно проверить их прошлое. Тот, кто их убил, считал, что Джули знает то же, что знали ее родители. Она назвала мне имена их друзей. Брумы были в этом списке. Я съездил к ним на квартиру. Их нет. А помещение зачищено.

– Значит, они либо в бегах, либо тоже мертвы, – прокомментировал Синий.

– Смахивает на то.

– Брум из минсельхоза. Эпицентром шпионажа эту контору не назовешь.

– Зато он был в войсках, на Первой в Заливе, – ответил Роби.

– Это открывает некоторые возможности.

Уилл подался на сиденье вперед, отчего кожа сиденья слегка заскрипела. Снаружи следствие продолжалось. Техники пытались найти хоть какие-то следы тех, кто мог взять человеческое существо и превратить его в жаркое. Роби не возлагал на их успех ни малейших надежд. Убийцы, ведущие тебя к трупу под ручку, обычно следов не оставляют.

Он отхлебнул еще кофе, чтобы согреть горло и смазать его для дальнейшего разговора. Обычно разговоры ему не по душе. Ни о чём. Но сегодня он сделает исключение из этого правила. Ему нужна помощь.

– Есть еще кое-что, – начал Роби.

– Я почему-то так и предполагал, – ответил Синий.

– Поначалу я думал, что мишенью в автобусе была Джули. Теперь считаю, что это был я.

– Почему?

– Прежде всего причина в хронометраже. Бомбу в этот автобус установили за несколько часов до его отправления. Джули решила сесть на этот автобус спонтанно, когда бомба уже давно была заложена. Я же забронировал место под псевдонимом, ставшим известным тем, кому его знать не следовало. О том, что Джули будет в автобусе, они знать не могли. Зато знали, что буду я. К тому же бомбу установили, когда я к квартире Уинд еще и близко не подошел.

– Но кому надо вас убивать? Что вам известно такое, что могло бы им повредить?

– Этого я вычислить не могу, – Роби покачал головой. – Во всяком случае, пока.

– Вы должны быть мертвы, знаете ли, – вставил Синий.

– Вы имеете в виду, от взрыва бомбы?

– Нет, от перестрелки у «Доннеллиз».

– Знаю. Они позволили мне остаться в живых.

– Значит, сначала они хотели вашей смерти, но теперь хотят, чтобы вы жили?

– Изменение планов.

– Но почему? Вы им зачем-то нужны?

То, как Синий это произнес, заставило Роби посмотреть прямо на него.

– Думаете, я тоже переметнулся?

Синий устремил взгляд туда, где рабочие светильники криминалистов заливали светом останки, некогда бывшие человеком.

– Ну, если б и переметнулись, то определенно знали бы, что у вас нет будущего.

Глава 57

Роби поехал на север, в округ Принс-Джорджес, Мэриленд. Принс-Джорджес населен в основном представителями рабочего и среднего класса, включающими копов, пожарных и госслужащих промежуточного звена. Его более влиятельный сосед – округ Монтгомери – с лихвой отхватил свою долю адвокатов, банкиров и гендиректоров, живущих в громадных домищах на относительно крохотных клочках земли.

Рик Уинд жил на тесной улочке в округе, где люди ставят свои легковушки и грузовички у бордюра, а гаражи набивают вещами, вместить которые их крохотные домишки не в силах.

Полицейские тут присутствовали, однако никакой маркировочной ленты, отмечающей место преступления, не натягивали – в силу того простого факта, что здесь никакого преступления и не совершали.

Синий организовал звонок сюда загодя, и офицер на посту сразу же пропустил Роби, как только тот показал документы.

Поскольку здесь вообще-то могли иметься какие-то пригодные улики, перед входом в дом Уилл надел латексные перчатки и бахилы. Прошел через парадную дверь и закрыл ее за собой. Включил свет и огляделся. Очевидно, ломбардный бизнес Уинда шел ни шатко ни валко. Мебель в доме старая и потрепанная, ковровые покрытия запятнаны и истерты. Стены давным-давно пора перекрасить. В ноздри ударил запах фритюра. Уинда здесь нет уже давненько, жарить что бы то ни было некому, так что Роби заключил, что дом пропитался ароматами до самой сердцевины и никогда не избавится от них до самого сноса.

У одной из стен стоял стеллаж с несколькими книжками – в основном военными триллерами – и рядом фотографий в рамочках. Беря их одну за другой, Роби увидел Рика и Джейн Уинд и пару их сыновей, в живых из которых остался лишь один.

Семья на снимках выглядела счастливой, и Роби, на минутку дав мыслям волю, задумался, что же могло подтолкнуть супружество к распаду. Поставив последнее фото на место, он двинулся дальше. Дела сердечные вне сферы его компетенции.

Мало-помалу Уилл продвигался с первого этажа на второй. И не нашел ровным счетом ничего.

Обыскал подвал, и снова тупик. Ему попадались лишь сырость, плесень и коробки, набитые хламом.

Покинув дом, он зашел через боковую дверь в гараж на одну машину. По-видимому, полицейские тщательно всё обыскали и здесь, и в доме, но могли искать совсем не то, что требовалось.

«Если б я сам хотя бы знал, что ищу!»

Полчаса спустя Роби уселся в шезлонг посреди гаража и огляделся по сторонам. На него смотрели ручная газонокосилка, картонные коробки, электроинструмент, верстак, мотокоса, удобрения, разрозненный спортинвентарь и армейская каска, очевидно, оставшаяся у Уинда на память о службе в войсках.

На каске висели армейские жетоны Уинда. Встав, Роби взял их, прочел информацию, оказавшуюся не слишком-то полезной для него, и положил каску на место.

Напрасная поездка. Ну, хотя бы можно вычеркнуть ее из своего списка.

Посмотрел на часы – уже девятый час – и позвонил Вэнс.

– Есть время выпить кофе? – спросил он. – Я куплю.

– А чего ради вам вдруг захотелось?

– С чего вы взяли, что мне это нужно ради чего-то?

– Я наконец-то вас раскусила. Для вас миссия прежде всего.

«Быть может, она действительно меня раскусила».

– Ладно, – вслух сказал Уилл, – как насчет протокола вскрытия Рика Уинда?

– Зачем он вам?

– Это фрагмент расследования.

В трубке послышался вздох:

– Где и когда?

Роби назвал место встречи, выбрав его поближе к ней, но не слишком далеко для себя. И поехал обратно на юг через мост Вудро Уилсона, где угодил в плотное движение часа пик, но более-менее успешно проманеврировал через него. Когда же наконец прибыл в кафе на Кинг-стрит в Старом городе Александрии, Вэнс уже ждала его.

Сев за столик, Роби заметил, что она заказала для него кофе.

– Я знаю, какой вы любите, – пояснила Николь, накладывая сахар в свою чашку, без нужды добавив: – С той поры, как вы у меня переночевали.

– Спасибо. У вас есть протокол?

Вытащив папку из сумочки, она подвинула ее через столик к Роби. Папка была набита фотографиями тела Уинда под всеми возможными углами и детальным анализом его физического состояния и причины смерти. Уилл принялся изучать страницы, потягивая кофе.

– Вид у вас такой, словно вы были на ногах всю ночь, – заметила Вэнс.

– Не всю ночь. Только изрядную часть.

– Не нуждаетесь в сне?

– Отхватил добрых три часа, как и всякий другой.

Фыркнув, она пригубила кофе.

– Нашли что-нибудь интересное?

– Уинд был не в форме. Больное сердце и скверные почки, а в протоколе говорится, что печень и легкие тоже на подозрении.

– Он воевал на Ближнем Востоке. Знаете, какую дрянь там пускали в ход? Может учинить всякое…

– Правда?

– Мой старший брат участвовал в Первой войне в Заливе. Умер в сорок шесть. Его мозг выглядел как швейцарский сыр.

– Синдром войны в Заливе?

– Угу. Никогда не получает особого освещения в новостях. Слишком много оборонных долларов вбухано в кампанию. Правда никогда не выплывет.

– Сожалею о вашем брате. – Роби отложил папку.

– Ну что, нашли что-нибудь полезное? – поинтересовалась Вэнс.

– Любопытную татуировку у него на левом предплечье. – Выудив фото руки, он продемонстрировал его Николь.

– Знаю. Гадала, что это такое, – отозвалась она.

– Можете больше не гадать. Это спартанский воин в боевой стойке гоплита.

– Кого?

– Вы хоть раз смотрели фильм «Триста спартанцев»?

– Нет.

– В нем показано сражение между греками и персами. Персидская армия была куда больше, но греки воспользовались тесным ущельем, чтобы удерживать превосходящие силы. Предатель провел персов в обход. Спартанский царь отослал громадную часть греческой армии прочь, а сам остался дать бой персам с небольшим отрядом спартанцев. Это и есть триста воинов, показанных в фильме. Они использовали фалангу – гоплитское боевое построение. Сплоченные ряды в несколько шеренг глубиной с поднятыми щитами и выставленными копьями. Их перебили всех до единого, но у персов на это ушло много времени. К тому времени греческая армия ускользнула.

– Любопытный урок истории.

– Иметь подобную татуировку для Уинда вполне логично. Он из пехотинцев. Вы не против, если я придержу эту папку?

– Валяйте. У меня есть копии. Что-нибудь еще?

– Вообще-то нет.

Ее телефон просигналил.

– Вэнс.

Она выслушала, и Роби увидел, как глаза ее широко распахнулись.

Дав отбой, Николь поглядела на него.

– По-моему, мы только что дождались прорыва, в котором так нуждались.

– Правда? – Роби отхлебнул кофе, непринужденно глядя на нее.

– Только что объявилась свидетельница взрыва автобуса. Очевидно, она все видела.

– Замечательно, – произнес Уилл. – Просто замечательно.

Глава 58

– Хотите со мной? – спросила Вэнс, вставая из-за столика кафе.

– У меня назначена встреча в СКРМО, которую я обязан посетить. Где вы собираетесь допрашивать эту женщину? Во ВРУ?

– Да.

– Я могу подоспеть к вам попозже. Как ее зовут? Что она там делала? И почему объявилась только теперь?

«Неужели бездомная Диана Джордисон проскользнула сквозь пальцы у людей Синего и явилась в ФБР? Если так, она может сообщить Вэнс о встрече со мной».

– Ее зовут Мишель Коэн. Пока не располагаю информацией, но скоро буду. Звякните мне, как будете выезжать.

Они расстались у дверей. Роби поспешил к своему автомобилю и тут же тронулся. Затем, выудив телефон, позвонил Синему и ввел его в курс дела.

– На вашем месте я бы держался от этой свидетельницы на расстоянии, – лаконично прокомментировал тот.

– Думаю, это направление я и сам прикрыл. Но выясните о ней, что сможете. Джордисон у вас?

– Она в полном благополучии и довольно хорошо питается. Помылась и получила новую одежду. Наша помощь распространяется на поиски для нее пристойного трудоустройства?

– Да, распространяется, предпочтительно где-нибудь не здесь. И позаботьтесь, чтобы ей организовали солидный привесок в жалованье по сравнению с тем, что было.

Дав отбой, Роби прибавил газу, только что сообразив, что ему нужно срочно поговорить с Джули. А делать это по телефону он не хотел.

Когда Уилл открыл дверь, она уже поджидала его.

– Не представляю, долго ли еще смогу здесь сидеть сложа руки.

Он закрыл и запер за собой дверь. Сел напротив нее. Джули облачилась в джинсы, свитер, лаймово-зеленые теннисные туфли «Конверс» – и надела на лицо выражение негодования.

– Я жонглирую уймой мячей, – ответил он. – Прямо из кожи вон лезу.

– Я не хочу быть одним из мячиков, которыми вы жонглируете, – огрызнулась она.

– У меня есть к тебе вопрос. От твоего ответа зависит, насколько все осложнится.

– И какой же?

– Почему автобус? А конкретнее, почему именно этот автобус в ту ночь?

– Не понимаю.

– Это простой вопрос, Джули. Ты могла покинуть город массой путей. Почему же выбрала именно этот?

Если ответ окажется таким, как он предполагает, все осложнится не в пример прежнему. У него начинало пульсировать в голове при одной лишь мысли о такой возможности.

– Мама прислала мне весточку.

– Как? Ты же сказала, что мобильника у тебя нет.

– Она прислала записку в школу. Она часто так делала. Письмо кладут в твой почтовый ящик и посылают «мыло» твоему наставнику, что учащемуся прислали записку. Я пошла в канцелярию и взяла.

– Когда она ее прислала?

– Наверное, в тот день, когда я смылась от Диксонов. Доставлено лично.

– Это в канцелярии сказали, что твоя мама принесла ее сама?

– Нет, я просто предположила.

– И что там говорилось?

– Чтобы я вечером пришла домой. Что мои мама и папа собираются поменять жизнь. Начать с чистого листа.

– Похоже, они решили переехать.

– На этот счет я не была уверена, но понимала, что такое возможно. Главное, как только я получила записку, то сразу захотела сделать ноги из дома Диксонов. И тем же вечером забросила их фотки в агентство по опеке.

– Но как насчет автобуса?

– Это тоже было в записке. Мама сказала: если их не будет дома, чтобы я шла на автовокзал «Аутта Таун» и села на рейс сто двенадцать до Нью-Йорка. А они завтра утром встретят меня на автостанции управления порта. И вложили наличные в конверт, где была записка.

– Ты узнала мамин почерк?

– Записка была напечатана.

– Она часто присылала тебе напечатанные записки?

– Иногда. Пользовалась компьютером в закусочной. Там есть принтер.

– А почему просто не прийти в школу и не поговорить с тобой напрямую?

– Ей не разрешали. Я была в опеке. Ей не разрешали видеться со мной. Но она могла оставлять записки в канцелярии.

Роби откинулся на спинку кресла.

– Думаете, мама не писала эту записку? – Джули впилась в него взглядом.

– Думаю, весьма высоки шансы, что не писала.

– А зачем кому-то еще передавать мне эту информацию? И наличные?

– Затем, что кому-то требовалось усадить тебя в этот автобус. И слишком уж большое совпадение, что стоило тебе войти в дом, как к твоим родителям является субъект с пистолетом и начинает стрелять. И сама подумай, Джули: ты всерьез полагаешь, что человек, убивший твоих родителей, дал бы тебе улизнуть?

– Вы хотите сказать, все это подстава? И мне дали убежать? Чтобы я села в тот автобус?

– Да. Мы всё гадали, где были твои родители со времени, когда твоя мама ушла с работы, и до времени их прихода в дом. Думаю, их похитили и держали под замком, пока не увидели, что ты проскользнула в дом.

– Но автобус заминировали. Если они собирались убить меня, почему не сделать это прямо дома?

– Не думаю, что таймер бомбы с датчиком движения был включен. По-моему, план состоял в том, что, если мы сойдем с автобуса, ее взорвут дистанционно. А если б не сошли, бомбу не трогали бы. Мы сошли бы в Нью-Йорке. Но этого не произошло бы.

– Почему?

– Человеку, убившему твоих родителей, приказали сесть в автобус и убить тебя. Очевидно, он не знал о бомбе, иначе ни за что не сел бы в него. Лояльность – одно, а жажда смерти – совсем другое. Они рассчитывали на тот факт, что я вмешаюсь, когда этот тип набросится на тебя. Тогда наиболее вероятным результатом будет, что мы оба сойдем с автобуса.

«Особенно если знали, от чего я бегу», – отметил Роби про себя.

– Вы говорите «мы», словно мы выступаем в паре.

– Думаю, именно так и случилось. Мы должны были объединиться.

– Но почему? Разве они не хотели нашей смерти?

– Очевидно, нет.

– Я могла пойти в полицию из-за родителей. А вы расследуете дело. Зачем им могло такое понадобиться?

– Они могли правильно предположить, что в полицию ты не пойдешь. И, может статься, онихотели, чтобы я повел расследование.

– Это бессмыслица.

– Если я прав, для кого-то это имеет смысл.

– Но разве они не боялись, что родители что-то мне сказали? Если из-за этого они убили этих других людей, то почему не меня?

– Ты уже ответила на этот вопрос. Ты была в опеке, вне досягаемости для родителей. Без мобильника. И когда твоя мама сказала субъекту, что ты ничего не знаешь, по-моему, они знали, что это правда.

Роби расстегнул молнию рюкзака, достал плюшевого мишку и фото, взятое из ее дома, и протянул Джули.

– Зачем вы туда ходили? – спросила она, глядя на эти предметы.

– Чтобы посмотреть, не прозевал ли я что-нибудь.

– И?..

– Ага. Они хотели, чтобы я заметил кровь. Хотели, чтобы я знал, что твои родители мертвы.

– Это и я могла вам сказать.

– Не в этом суть. Сверх того им хотелось, чтобы я знал, что мной играют.

– А как же мужик в переулке с винтовкой? Если они хотели, чтобы мы улизнули, зачем посылать его за нами? Автобус уже взорвался.

– Поначалу я думал, что это изменение планов с их стороны. Дескать, они хотели моей смерти, а потом расхотели. Но теперь я думаю, что они с самого начала планировали позволить мне уйти. Но знали, что, если это будет слишком легко, я проникнусь подозрениями.

– Легко?!

– У меня более высокие стандарты, чем у большинства, – во всяком случае, когда речь о выживании. Они должны были послать за мной еще кого-нибудь. Вероятно, это был снайпер из квартиры Уинд.

– Но если они хотели, чтобы в живых остались и вы, и я, это означает, что мы им зачем-то нужны… – медленно проговорила Джули.

– Именно так я и думал.

– Но зачем?

– Никто не прикладывает такой уймы усилий, не убивает такого множества людей без чертовски важной причины.

– И мы увязли в самой ее середке.

– Нет, мы увязли прямоперед ней, – возразил Роби.

Глава 59

Роби двинулся в путь вместе с Джули. Заставил ее собрать в рюкзак почти все вещи, толком ничего ей не объяснив.

Маневрируя на «Вольво» в уличном потоке, время от времени он поглядывал на нее. Перехватив его взгляд не раз и не два, Джули поинтересовалась:

– Что вы всё на меня смотрите?

«Почему я смотрю на нее? – задумался Роби. Ответ был под рукой, хоть и нежеланный. – Я несу ответственность не только за себя, и это доводит меня до безумия».

Его телефон зажужжал. Звонила Вэнс.

– Роби, вам нужно подъехать.

– Что там?

– Свидетельница Мишель Коэн видела, как с автобуса, прежде чем тот взорвался, сошли мужчина и девочка-подросток. А еще она сказала, что пистолет мужчины отлетел и угодил под машину. Это и есть пистолет, который мы нашли, связывающий дело с убийством Уинд. Значит, связь определенно есть. Я была права.

– Где же она была во время всех этих событий? И почему объявилась только теперь?

– Она замужем и выходила из отеля в том районе, проведя время с мужчиной, ее мужем не являющимся.

– Ладно, – медленно произнес Роби.

– Один из наших техников составил цифровое изображение по ее описанию мужчины и девочки. Скоро будет готово.

– Она не видела, куда они пошли?

– Они потеряли сознание на несколько секунд. Но потом скрылись в переулке.

– А ваша свидетельница просто пошла домой к муженьку?

– Коэн была напугана и дезориентирована. Придя домой и обдумав случившееся, решила все-таки явиться.

– Что известно о ее прошлом?

– А разве это имеет значение?

– Надо убедиться в том, что она говорит правду.

– Зачем ей лгать на такую тему?

– Не знаю. Но люди врут. Все время.

– Просто приезжайте. Я хочу, чтобы вы услышали ее историю, и у вас могут найтись к ней вопросы, которые мне в голову не пришли.

– Буду при первой же возможности.

– Роби!

Однако он уже дал отбой и сунул телефон в карман. Тот снова зажужжал, но Уилл его игнорировал, понимая, что это перезванивает Вэнс. А его ответ не изменится.

– Проблемы? – спросила Джули.

– И не одна.

– Непреодолимые?

– Увидим.

Девочка взяла папку, лежавшую между ними.

– Что это?

– Тебе вряд ли захочется на это смотреть.

– Почему? Это секретно?

– Вообще-то нет. Но это протокол посмертного вскрытия одного мужика.