Дэвид Болдаччи Невинная

Глава 50

Роби потратил час, вместе с Вэнс разбирая заключения АТО, после чего улизнул, чтобы позвонить Синему.

– Ее зовут Диана Джордисон. – Дал описание внешности. – Она будет слоняться в районе взрыва автобуса. Была очень предупредительна и, по-моему, может принести еще больше пользы по пути. Но ее нужно забрать с улиц. А то очень рискованно.

Синий сказал, что позаботится об этом, и Роби оставалось лишь поверить ему на слово. Во всяком случае, пока. Проверить это он наметил позже. К исходу дня Уилл больше не мог верить на слово никому.

– А еще я хочу, чтобы вы раскрутили всё, что найдете, по Лео Бруму. Работает где-то на Капитолийском холме.

– А он-то как сюда вписывается? – полюбопытствовал Синий.

– Я не знаю, вписывается ли вообще. Но должен прикрыть и это направление.

– Рапорт, Роби. И я хочу получить его побыстрее.

И Синий дал отбой.

«А я вообще много чего хочу, – подумал Роби. – Хочу вырваться из этого кошмара».

Час спустя он уже был у себя в квартире. Принял душ и переоделся. Сунул пистолет в поясную кобуру, расположенную в районе крестца, и сел в «Вольво», после чего послал эсэмэску Джули и получил ответ несколько секунд спустя, подтверждающий, что у нее все благополучно. Тогда Роби послал еще одно сообщение, о том, что наведается к ней позже и, скорее всего, переночует в той квартире вместе с ней.

Проехав через город, он въехал в крытую парковку за углом «Олд Эббит Гриль» – вашингтонской достопримечательности, примостившейся лицом к восточной стороне здания Казначейства, расположенного рядом с Белым домом, – и втиснулся на свободное место у въезда.

Сюда Роби прибыл на восьмичасовое питейное свидание с Энни Ламберт. Войдя в отель «Даблъю», он на лифте поднялся на крышу в бар под открытым небом, на самом деле крытый. Отсюда можно наслаждаться видом на Белый дом вплоть до самого Арлингтонского кладбища в Вирджинии.

День был будний, так что свободные столики имелись, но все же человек двадцать нянчили в ладонях бокалы с напитками, угощались закусками и делали заказы по меню бара. Роби огляделся по сторонам, однако Ламберт не увидел. Посмотрел на часы. До срока еще пара минут.

Занял столик у перил и посмотрел на городской пейзаж. Здания здесь впечатляющие. Любой так сочтет. Ну, разве что за исключением тех, кто из кожи вон лезет, чтобы их взорвать. Подошел официант, и Роби заказал имбирный эль. Потягивая напиток, он не сводил глаз с дверей бара. После пятого их оборота посмотрел на часы. Пятнадцать после срока. Может, Ламберт оказалась динамой? Может, хотела ему позвонить, но он не дал ей свой номер, а сам не взял ее… Может, служебные обязанности допоздна задержали ее в Белом доме, порушив ее планы…

Он уже собрался было встать, когда Энни вошла, взглядом отыскала его и бросилась через зал.

– Я так сожалею, – сказала она, перекидывая пальто через спинку стула, и села, поставив сумочку рядом с собой. На каблуках, отметил Роби. Наверное, кроссовки в сумке. Ее распущенные волосы ниспадали до плеч, образуя выгодный фон для ее длинной шеи.

– Шли пешком?

– Откуда вы знаете? – Она охнула.

– На велосипеде вы с каблуками не поехали бы и слишком запыхались для короткой прогулки от лифта.

– Хорошая дедукция. – Ламберт рассмеялась. – Ага, велик я оставила на работе – и бегом. Увязла в работе как раз с пяти до восьми. Надо было сделать. И я сделала.

– Тогда это заслуживает вознаграждения.

Роби взмахом подозвал официанта, и Энни заказала водку с тоником. Официант принес коктейль вкупе с вазочкой с орехами и претцелями и поставил ее между ними.

Раскусив орешек, Уилл пригубил свой напиток. Ламберт, потягивая коктейль, загребла горсть закусочного ассорти и мигом всё проглотила.

– Проголодались?

– Некогда было пообедать, – объяснила она. – А вообще-то на самом деле позавтракать.

– Не хотите заказать чего-нибудь из меню?

Она заказала чизбургер и картошку фри, а Роби предпочел блинчики с начинкой.

– Моя диета не самая здоровая на свете, – прокомментировала Ламберт. – Своего рода профессиональный риск.

Устроившись в кресле поудобнее, Уилл настроился завести непринужденную беседу. Ему хотелось выпить с Ламберт. Но теперь, находясь здесь вместе с ней, он счел это сущим умопомешательством, учитывая всё, что на него сейчас обрушилось.

– Я не могу быть нормальной, как бы мне ни хотелось.

– Это я могу понять. Вы много разъезжаете по роду работы? – Он постарался придать голосу интонации пристальной заинтересованности в ответе.

– Нет. Официально я недостаточно высоко в табели о рангах, чтобы кому-нибудь пришло в голову взять меня на первый борт или хотя бы в один из вспомогательных самолетов. Но я усердно тружусь, зарабатывая себе имя, и, может статься, однажды… кто знает, правда ведь?

– Правда. Значит, вы обожаете политику?

– Я обожаюполитичность, – ответила Энни. – На самом деле я не влезаю в политические кампании и избирательную чепуху. Моя специальность – энергия, и я составляю правительственные доклады и информационные бюллетени и помогаю писать речи для администрации по этой сфере.

– Значит, получили образование по энергетике?

– Бакалавриат по инженерному искусству. Степень доктора по биохимии с акцентом на возобновляемые ресурсы энергии. А ископаемое топливо у нас на исходе. Не говоря уж о чудовищном ущербе от изменения климата.

Роби ухмыльнулся.

– Что? – не поняла Энни.

– Вот теперь вы заговорили как политик.

– Наверное, в этом месте пропитываешься его духом, – она рассмеялась.

– Пожалуй.

Принесли еду, и Ламберт с энтузиазмом вгрызлась в свой бургер, заедая его картофелем фри, щедро сдобренным кетчупом.

Полив один из блинчиков кисло-сладким соусом, Роби отрезал кусочек.

– Так как насчет вас? – спросила Ламберт. – Вы говорили, что занимаетесь инвестициями и работаете сами на себя.

– Вообще-то в данный момент я стараюсь делать как можно меньше.

– Вы не производите такого впечатления. Вы кажетесь слишком деятельным, чтобы сидеть сложа руки.

– Я не сижу сложа руки. Я порядком попутешествовал, сделал кое-какую интересную работу, заработал достаточно, чтобы взять отпуск, и именно это сейчас и делаю. Как можно меньше. Но в какой-то момент это кончится. Вы правы, я слишком деятелен.

– Впрочем, звучит замечательно. Просто наслаждаться жизнью.

– Бывает. А бывает жутко скучно.

– Я бы не прочь как-нибудь попробовать.

– Надеюсь, сможете.

– А как вас занесло в округ Колумбия? – поинтересовалась Ламберт. – Или вы здешний?

– Немного же я встречал людей родом из округа Колумбия… Я со Среднего Запада. А вы?

– Коннектикут. Мои родители из Англии. На самом деле я приемная. Единственный ребенок.

– У вас ни намека на акцент.

– В Англии я жила только до пяти лет. Теперь мой единственный акцент из Новой Англии, да и тот, в общем-то, несильный. А у вас есть братья или сестры?

– Нет, я один. И был бы не против сестер или братьев.

– Но у детей права голоса в таких вопросах нет.

– Похоже, вам хотелось того же. – Услышав сирену, Роби бросил взгляд через плечо.

– Впечатление такое, что мы беседуем просто для галочки, не правда ли? – Ламберт подавленно поглядела на него.

До Уилла дошло не сразу. А когда наконец дошло, он уставился на собеседницу:

– Что?

– Слушайте, я знаю, что вы хотели выбираться почаще, и было славно выпить на пару. Но мне кажется, вы не совсем здесь. Если понимаете, о чем я. – Она откусила от палочки картофеля, потупилась и продолжала: – В смысле, я сдвинута на политике. Я никогда не буду зарабатывать больших денег. Я всю жизнь буду гнуть спину за письменным столом, готовя тщательно проработанные документы, которые никто никогда не прочтет. А если и прочтет, то исковеркает так, как я и помыслить не могу. Вы же зарабатываете много денег; наверное, повидали мир… Должно быть, я кажусь вам довольно скучной. – Она импульсивно схватила очередную палочку, но есть не стала, а просто уставилась на нее, словно не могла понять, что это такое.

Роби, ссутулившись, подался вперед, выходя из своей защитной скорлупы во многих смыслах. Затем взял палочку картофеля из ее руки и раскусил пополам.

– Я хотел выпить с вами. Если б не хотел, не стал бы. А если вел себя, словно отбываю повинность, – прошу прощения. Совершенно искренне. Я вовсе не считаю вас скучной.

– Вам понравился фри? – Она улыбнулась.

– Ага. Хотите мой блинчик?

– Я уж думала, вы никогда не предложите.

Как только они отведали пищу из тарелок друг друга, Ламберт сказала:

– Вы, наверное, обычно не едите жирное. Конечно, я видела вашу тренировку. Вы и бегаете тоже?

– Только когда гонятся.

Она засмеялась:

– У меня, наверное, очень высокий метаболизм. Ем всякое дерьмо и не набрала ни унции.

– Многие хотели бы обзавестись вашими проблемами.

– Знаю. Некоторые из женщин, с которыми я работаю, говорят то же самое. Не хотите откусить? – Она приподняла бургер. – Очень вкусный.

Отведав немного, Роби утер рот салфеткой. Закончив жевать, сказал:

– Наверное, работать в Белом доме – значит засиживаться допоздна, малоподвижный образ жизни, перекус на бегу и безумный график…

– Вы, часом, там не работали? А то резюме довольно точное.

– Сомневаюсь, что я подхожу для Белого дома. Лучшие и блистательнейшие, знаете ли.

– Добрых полстраны вашего мнения в этом вопросе не разделяет.

Улыбнувшись, Роби посмотрел, как Энни уписывает свой картофель фри, и окинул взглядом город.

– Хоть я там и работаю, все равно по-прежнему диковато видеть снайперов на крыше Белого дома, – проследив направление его взгляда, заметила Ламберт.

– Контрснайперов, – автоматически поправил Уилл и тут же в раскаянии прикусил язык. Улыбнулся. – Частенько смотрю «NCIS»[10]. Там и подцепил это словцо.

– Я записываю его на «цифру», – откликнулась Ламберт. – Отличный сериал.

Они снова погрузились в молчание. Наконец Роби нарушил его:

– Извините, собеседник из меня аховый. Это совершенно ненамеренно. Просто приходит и уходит.

– Да и я тоже, так что, может быть, мы очень совместимы.

– Быть может, – согласился Роби. Но теперь поймал себя на том, что действительно хочет поговорить. Снова оглядел панораму от Арлингтонского кладбища на вирджинской стороне и до вершины холма.

– Когда Союз конфисковал дом Роберта Э. Ли, обратив его в военный погост, ему объявили, что генерал сможет вернуть себе дом, уплатив налоги. Уловка в том, что Ли должен был уплатить их лично. Понятное дело, предложение Линкольна он так и не принял.

– Я о таком не слыхала.

– Не знаю, правда это или нет, но байка хорошая.

– И вы только что опровергли самого себя. Выхороший собеседник.

– Пожалуй, порой на меня нисходит.

– Вам по душе инвестиционный бизнес?

– Был раньше. Но через какое-то время просто зарабатывать деньги как-то приедается. Жизнь этим не исчерпывается, знаете ли.

– Жизнь никогда не исчерпывается деньгами, Уилл, – сказала Ламберт. – Деньги в конечном итоге только средство. Должна быть и цель.

– Для многих они и есть цель.

– И у многих превратные приоритеты. Особенно в этом городе.

– Снова политик, – отметил Роби, заставив ее залиться румянцем. – Хотите, буду распорядителем вашей кампании?

– Ага. Я могу выступить под флагом заботы о других больше, чем о себе. У власть предержащих пролетит просто на ура.

– Да ну их в задницу! Несите свое послание людям.

Он смотрел, как Ламберт доедает свою трапезу.

– Итак, что же на самом деле занимает для вас второе место после Белого дома?

Она пожала плечами:

– Почти все распланировали свои жизни лет на сорок вперед. Они в точности знают, чего хотят и как этого добиться. По ходу, амбициозные трудоголики.

– Амбициозные кто-то там, – отозвался Роби. А сам подумал о сходном ответе Джули в разговоре о ее будущем.

– А когда работаешь в Белом доме, то на самом деле посвящаешь свою жизнь другому, президенту, которому служишь, – добавила Ламберт. – Ты всем существом связан с успехом другого человека.

– Должно быть, тяжко жить подобным образом.

– Откровенно говоря, я даже не помышляла, что дойду до таких высот.

– Должно быть, действовали как надо. Лига плюща?[11] Связи?

– Виновна по обеим статьям. Мои родители весьма состоятельны и политически активны, так что я знаю, что они нажали на какие-то рычаги, чтобы пропихнуть меня сюда.

– По-моему, чтобы пробраться в большой белый дом, нужно полагаться прежде всего на себя, потому что на этом уровне рычаги есть у всех соискателей.

– Спасибо на добром слове. Нечасто такое приходится слышать. – Прижав салфетку к губам, она пристально разглядывала Роби. – А что же следующее для вас?

– Может, смена курса… Я занимался одним и тем же слишком долго.

– Перемены к лучшему.

– Возможно. Или мы сможем потолковать об этом как-нибудь в другой раз.

– Вы приглашаете меня на свидание? – Она просияла.

– Я не пропустил какой-нибудь промежуточный этап? Нельзя же перескакивать от выпивки к свиданию…

– В моем уставе это в порядке вещей, – быстро отреагировала она.

Позже, когда принесли счет, Роби взял его вопреки протестам Ламберт.

– Сквитаемся, – сказал он. Этот комментарий заставил ее улыбнуться.

Уилл проводил ее до Белого дома. Ламберт объяснила, что ей надо доделать пару вещей и забрать велик. И по пути взяла его под руку.

Подойдя к воротам, она протянула Роби карточку.

– Вся моя существенная информация здесь, включая и мой внутренний в Белом доме.

– Спасибо, – он взял карточку.

– А с вами я могу как-то связаться?

Роби дал ей номер своего сотового, который Энни тут же забила в свой телефон. А потом подалась вперед и чмокнула его в щеку.

– Спасибо за чудесный вечер, Уилл. И давайте проработаем эту тему «свидания» вместе.

– Заметано, – кивнул Роби.

Несколько секунд спустя она уже поспешила через ворота Белого дома.

Уилл зашагал прочь, пытаясь дистанцироваться от этой встречи, но все равно чувствуя тепло ее губ на своем лице.

Вот уж действительно странные денечки…

Глава 51

Роби стоял перед станцией, от которой отъехал обреченный автобус, вновь мысленно перебирая события той ночи, одно за другим. Он не смог убить Джейн Уинд, и резервный стрелок доделал работу за него. Роби выполнил свой план бегства и пришел на эту станцию, чтобы сесть на рейс из города. Никому не сказал. Не оставил ни малейшего следа.

«Но забронировал автобусный билет на этот день и на этот автобус, воспользовавшись псевдонимом, о существовании которого должен был знать только я. Однако кто-то еще знал. И ничтоже сумняшеся убил всех этих людей, лишь бы добраться до меня».

Уилл огляделся. Заминировать колесную арку здесь не сумел бы никто. Он подкатил к станции, и люди сели. Как только дверь закрылась за последним пассажиром, автобус тронулся. Но вокруг станции были и другие люди. Следом отбывал другой автобус, чтобы отвезти людей на юг в Майами. Бомбиста увидели бы. Нет, взрывчатку на автобус поставили не здесь…

Роби прошел к зданию станции. Поглядел через зеркальное стекло, чтобы проверить, не сидит ли за стойкой женщина, продавшая ему билет. Другая. В отсутствии камер наблюдения и внутри, и снаружи здания он убедился заранее. Должно быть, у компании нет денег на такую ерунду.

Роби зашел внутрь. Станция обветшавшая, под стать автобусам компании. Подойдя к стойке, он встал в очередь за крупной женщиной с младенцем, прильнувшим к ее груди. Второй ребенок был в автомобильной переноске, и женщина покачивала ее взад и вперед. Это зрелище мигом напомнило Роби о Джейн Уинд и ее двух детях.

Наконец дойдя до стойки, он увидел молодую женщину, глянувшую на него со скучающим видом. Без малого одиннадцать, и ей, вероятно, уже не терпится уйти.

– Могу я вам помочь? – промямлила она.

Уилл продемонстрировал документы.

– Я расследую подрыв одного из ваших автобусов.

Женщина выпрямилась на стуле и прониклась вниманием.

– Хорошо.

– Мне нужно, чтобы вы рассказали, откуда выезжают автобусы, прежде чем прибыть сюда и взять пассажиров.

– Наш ремонтно-технический центр в двух кварталах отсюда. Водитель отмечается там, получает график маршрута, а затем автобус проходит проверку на безопасность. Заодно заправляется, моется и все такое.

– Дайте мне точный адрес.

Записав адрес, она отдала листок Роби.

– Спасибо, – кивнул тот. – Во сколько вы заканчиваете?

Женщина приподняла брови, словно подумав, что он за ней приударяет, и отнюдь не обрадовавшись этому.

– В полночь, – настороженно произнесла она. – И у меня есть парень.

– Не сомневаюсь. Вы посещаете учебное заведение?

– Католический университет.

Роби окинул взглядом гнетущий интерьер шлакоблочной постройки.

– Учитесь прилежно, – сказал он. – И никогда не глядите назад.

Затем забрался в свой «Вольво» и поехал на два квартала к югу.

Ворота ремонтно-технического центра были закрыты и заперты на замок. В конце концов Роби удалось привлечь внимание охранника, делавшего обход. Тот отнесся к нему с подозрением, рассеявшимся, когда Роби козырнул бляхой. Охранник отпер ворота.

– Агенты ФБР уже здесь побывали, – сообщил страж. – И представители НКБП[12] тоже – проверяли, не был ли автобус не в порядке.

– Был?

– Кабы я знал!.. Чем еще могу вам помочь?

– Растолкуйте мне, как готовят автобусы к рейсу.

– Да я-то не особо в курсе. Мне платят лишь за то, чтобы я ходил вокруг на всякий пожарный случай. А в этих окрестностях таких случаев хоть отбавляй.

– А кто в курсе? Этот человек здесь?

– Вон там есть два кадра, – охранник указал на старое кирпичное здание. – Работают до двух часов ночи.

– Имена?

– Честер и Уилли.

– Давно они здесь трудятся?

– Да я сам здесь только с месяц. Они уже были здесь. Не знаю, с каких времен.

– Спасибо.

Распахнув дверь, Роби оглядел гулкое пространство с высокими потолками, рядами трубчатых ламп дневного света, пятью припаркованными автобусами, инструментальными ящиками на колесиках, генераторами и переносками в решетчатых плафонах. Все пропитывал запах машинного масла, консистентной смазки и топлива.

– Есть кто живой? – окликнул он.

Из-за передка автобуса, вытирая руки грязной ветошью, вышел высокий, худой чернокожий в рабочем комбинезоне.

– Чем могу служить?

Роби показал документы.

– Нужно задать несколько вопросов.

– «Фараоны» уже наведывались.

– А я просто еще один наведавшийся «фараон», – ответил Роби. – Вы Честер или Уилли? Охранник снаружи мне сказал, – добавил он, перехватив подозрительный взгляд механика.

– Уилли. Честер под автобусом, снимает трансмиссию.

– Тогда пробегитесь со мной по процедуре прохождения автобусов.

– Они прибывают часов за шесть до отправления по графику. Мы прогоняем их здесь. Есть контрольный список обслуживания. Проверка двигателя, охлаждающей жидкости, глубины протекторов, тормозов, гидравлической жидкости, уборка и мойка автобуса изнутри от всей дряни, что люди оставляют после себя… Потом ведем его за здание в мойку. Мойка снаружи. Потом заправляем его у колонки возле передних ворот. Потом он стоит, пока водитель не проверит и не уведет к станции.

– Ладно.

– Слушайте, я показывал чувакам журнал обслуживания. В том автобусе не было ничё такого, чтобы он взорвался. Знаю, видок у нас аховый, но к работе мы тут подходим всерьез. Должна найтись какая-нибудь бомба.

– Вы можете показать, где автобус отстаивается?

– Слышь, чел, мне надо перелопатить на трех автобусах гору дерьма.

– Буду искренне благодарен, – Роби указал в сторону двери.

Уилли со вздохом повел его наружу и вокруг здания. И указал на место у забора.

– Их паркуют прямо туточки, до поры когда покажется водитель.

– И сколько автобусов стояло тут в ту ночь, когда один взорвался?

– Два. Бок о бок. Один до Нью-Йорка, а второй на югá, до Майами.

– Ладно, пусть кто-то хочет сунуть бомбу в определенный автобус. Как он узнает, где какой?

– Вы просите меня думать, как какой-то маньяк?

– А снаружи автобуса никаких признаков, которые могут подсказать?

– А, само собой. Номер на автобусе спереди. Сто двенадцатый идет в Нью-Йорк. Девяносто седьмой рейс следует до Майами.

– Значит, тот, кто подсунул бомбу, – подытожил Роби, – смог бы понять, где какой автобус, если б располагал графиком или посмотрел в онлайне?

– Надо думать, так.

– Или если б работал здесь.

Уилли попятился.

– Слышь, чел, я без понятия, как кто-то сунул бомбу в один из наших автобусов, если это так. И чертовски уверен, что не помогал в этом. Я знал двоих из подорвавшихся. Один был мне другом, а другая – мамина знакомая. Ездила в Нью-Йорк что ни месяц навещать внучку. Садилась в автобус в окаянном халате. Я думал, это смешно… Больше-то уж мне не смешно. Когда мама узнала, ее едва сердечный приступ не хватил.

Роби подумал о поездке в автобусе, о старушке в халате, поднявшей визг.

– Значит, сто двенадцатый идет в Нью-Йорк. – Он смерил взглядом ограду. Перебраться не так уж трудно. Должно быть, минер перескочил через забор, когда охранник был в другом конце территории. Поставил бомбу и скрылся. Не больше минуты.

Он поглядел на Уилли.

– В ту ночь – сколько сто двенадцатый автобус стоял тут, прежде чем подоспел водитель?

Уилли задумался.

– Да работы с ним было немного. Из последнего рейса вернулся рано. Честер прошелся по контрольному списку, пропылесосил внутрях. Я провел мойку снаружи, заправил и припарковал. Часа два-три.

Роби кивнул:

– Никого подозрительного вокруг не видели?