Дарья Донцова
Метро до Африки
Александр Михайлович спал очень крепко. Его не разбудил удар, когда я, не заметив препятствия, на всей скорости влетела в яму на дороге, не вырвали из лап Морфея и два санитара, которые по просьбе Оксаны вытащили полковника из машины и, положив на каталку, повезли в приемный покой.
– Сиди тут, – велела подруга, убегая следом за ними, – я скоро вернусь.
Я кивнула, подождала, пока процессия скроется в глубине больницы, и пошла по извилистому, пахнущему хлоркой коридору. Должен же где-то быть пустой кабинет с городским телефоном?
Допотопный, сильно поцарапанный аппарат нашелся в комнате с табличкой «Смотровая». Я быстро набрала нужный номер и на одном дыхании произнесла в трубку:
– Улица Кирсарская, дом один, квартира два. По этому адресу находится труп женщины, дверь не заперта.
Дежурная попыталась задавать вопросы, но я опустила трубку на рычаг, быстро пробежала по коридору и села на неудобный жесткий стул, стоявший там, где меня оставила Ксюня. Даже если в милиции захотят установить, откуда прошло сообщение, меня не найдут. «Смотровая» пуста, дверь в нее открыта, воспользоваться телефоном может любой.
Глава 5
– Что случилось с Дегтяревым? – воскликнула Оксана, выскакивая из лифта.
– Я думала, ты ответишь на этот вопрос. Инсульт? – занервничала я.
– Не похоже, – помотала головой подруга.
– Но сначала он вроде потерял память, а потом заснул.
Ксюня кивнула:
– Это следствие травмы.
– Какой? – подпрыгнула я на месте.
– Черепно-мозговой. Полковника кто-то, грубо говоря, треснул по башке.
– Но его голова выглядела абсолютно целой, – с изумлением ответила я.
– Тем не менее имеется гематома от удара.
– Без внешних следов? – еще больше удивилась я. – Дегтярев почти лысый, любая царапина на макушке заметна!
– Его ударили сзади, – пояснила Оксана. – Случается такое: травма в наличии, хотя внешне – почти никаких признаков. Кстати, синяки ведь не сразу появляются. Давай рассказывай, что знаешь.
Я описала события, умолчав о мертвой женщине. Подруга вынула пачку сигарет.
– Сама я с таким явлением не сталкивалась, но в литературе описано много похожих случаев, – сказала она. – Человеческий мозг до сих пор остается загадкой, он обладает огромными компенсаторными возможностями и пытается любой ценой сохранить себя. Часто люди, пережившие стресс, временно теряют память – наш «компьютер» как бы стирает информацию в целях безопасности. В случае с Дегтяревым мы имеем классическую картину из учебника: сначала частичная амнезия, потом глубокий сон.
– И что будет, когда он проснется? – насторожилась я.
Оксанка развела руками.
– Либо расскажет, что случилось, либо нет.
– Это не инсульт?
Ксюня, осторожная, как все врачи, подняла одну бровь.
– Сейчас больным занимаются специалисты, но предполагаю, что причина дискомфорта пришла извне.
– Ага, пришла и стукнула его по черепушке, – подхватила я. – А дальше что?
– Пусть полежит в отделении, понаблюдается. Хуже от исследований ему точно не станет. Думаю, ему следует остаться у нас, пока он не придет в рабочее состояние.
– Что ему завтра принести? – остановила я Оксану.
– Обычный набор: тапки, халат, зубную щетку, минералку без газа, немного денег, ну и еду полегче, без его любимых свиных отбивных, пельменей и пива, – перечислила Ксюня. – Впрочем, о харчах не волнуйся, я сама приготовлю.
Сев в машину, я моментально позвонила заместителю полковника Витьке Кондратьеву и без особых церемоний спросила:
– Знаешь, чем занимается полковник?
– Рыбу ловит, – последовал спокойный ответ.
Думая, что зам Дегтярева решил объясниться эзоповым языком и под рыбой подразумевает преступников, я спросила:
– Какую? Ты в курсе?
– Понятия не имею, – заявил Витька. – Окуня или леща, я в обитателях морей и рек не разбираюсь.
– Перестань! – оборвала я не в меру расшутившегося Виктора. – Меня интересует, есть ли у Дегтярева в производстве дело со свидетелем или потерпевшим, проживающим по Кирсарской улице.
– Фиг его знает, – сказал Виктор и, похоже, принялся жевать сухари. – Вот прикатит назад, у него и спросишь!
– Кто прикатит? – не поняла я.
– Александр Михайлович.
– Откуда?
– Оттуда, где он с удочкой сидит, – хмыкнул Виктор. – Ты ваще где?
– В Ложкино ехать собираюсь, – ошарашенно ответила я.
– Хорошо вам! – с плохо скрытой завистью произнес Кондратьев. – Такой большой дом, что не замечаете присутствия друг друга. А мы, живущие в убогой двушке, мигом обрадуемся, если кто из членов семьи уедет. Сразу легче дышать станет, и в туалет очередь меньше. Ну ты даешь, Дашутка! Дегтярев семь дней как отбыл, а ты только сейчас забеспокоилась. Отпуск полковник взял, на две недели.
Я уронила телефон, быстро подняла и переспросила:
– Отпуск?
– Угу.
– В июне?
– А че странного?
– Дегтярев никогда не уезжает на рыбалку летом.
– Ну так сейчас, значит, он изменил своим принципам, отгулы накопились. Подробностей мне никто не докладывал, я скромный майор, ржавый винтик системы, полковники, даже хорошие приятели, с нами не откровенничают, – ерничал Виктор.
– Александр Михайлович неделю не появляется на рабочем месте?!
– Совершенно верно. Должен выйти в следующую пятницу, но, думаю, придет в понедельник. Кто ж под выходные на службу спешит?
– Спасибо, – прошептала я.
– Нема за шо, – бодро откликнулся Витька. – Хочешь совет? Ты хоть раз в неделю делай обход родного дома. Или перекличку проводите, как на зоне, утром и вечером. Очень удобно – никого не потеряешь!
Сил и дальше терпеть зубоскальство Виктора не было. Я поставила телефон в специальный держатель и тупо уставилась на трубку, которую Машка щедро заклеила картинками с мопсами. Дегтярев отдыхает? Но он каждый день исправно встает в восемь утра, с самым несчастным видом пьет кофе и бредет к машине. Домой полковник прикатывает к началу программы «Время» – послушать новости, которые сообщает красавица Катя Андреева, ему просто необходимо. Причем остальных ведущих он игнорирует, Александру Михайловичу нравится лишь самая красивая шатенка первого канала, а сейчас как раз ее рабочая семидневка.
Я потрясла головой. Но если Александр Михайлович объявил в отделе про поездку на рыбалку и более не кажет носа в служебный кабинет, то где он, простите за выражение, шляется целыми днями? Неужели полковник закрутил роман и я нашла его на квартире у любовницы? Вот шалун! Может, Дегтярева стукнул обиженный муж?
Только не подумайте, что во мне взыграла ревность. Нас с Дегтяревым никогда не связывали никакие иные отношения, кроме дружеских, с годами толстяк стал мне прямо-таки родным братом. И я очень хорошо осведомлена о состоянии его здоровья: лишний вес, начальная стадия диабета, повышенное давление… Хорош букет для страстного влюбленного!
Но, увы, многие мужчины, перешагнув определенный возрастной рубеж, пускаются во все тяжкие. Как правило, вожжи попадают под хвост очень положительным дядечкам, тихим отцам семейства, начинающим дедушкам, мирно просуществовавшим большую часть жизни возле единственной жены. Проснется однажды такой экземпляр, глянет на календарь и с тоской поймет: старость не за горами, а что он видел? Работа – дом – работа, копил на отдых, собирал на машину-дачу, поднимал детей… А жить-то когда? Супруга потолстела, обрюзгла, и не то беда, что сам мужик уже дедушка. Спать в одной кровати с бабушкой – вот где катастрофа. Ну и срывает у него резьбу. Как правило, осознав быстротечность времени, слегка траченный молью мужчина заводит роман на стороне.
Тут возможны два варианта развития событий. Новая женщина вызывает гормональный взрыв, на пике которого примерный семьянин бросает супругу, женится на любовнице и потом горько сожалеет о содеянном. В особенности если новая партнерша намного моложе. Гормоны долго не играют, за взлетом происходит падение, усталость и болезни. Чаще всего престарелого Ромео хватает инсульт, и обычно заботиться о недужном приходится первой жене – супруга номер два, юное создание, пугается болезни и бросает своего недавнего возлюбленного. Впрочем, возможен и менее экстремальный вариант: через месяц после ухода муж бредет назад в семью, и тут уж как получится: то ли жена примет, то ли вон пошлет. Очень редко новая любовь длится долго и приносит плейдеду счастье. Лично я знаю только один случай удачного брака пенсионера и студентки.
Неужели с Александром Михайловичем приключился подобный казус? К счастью, полковник не женат, моральных терзаний он не испытает. Интересно, почему Дегтярев скрыл от нас свое любовное приключение? Ладно, я понимаю, отчего он на службе наврал про рыбалку, но мы-то только рады были бы его счастью…
И тут перед моими глазами возникло пространство между буфетом и столом, фигура в странной позе, раскрытые глаза мертвой женщины… Господи, что случилось в той квартире? Кто ударил полковника? Муж его подружки? Или Александр Михайлович повздорил с любовницей, а та со всей дури шандарахнула милого тяжелым предметом по голове? По своему опыту знаю, как полковник способен взбесить окружающих. Одна его манера ничего не делать собственными руками и при этом руководить теми, кто выполняет работу, доводит домашних до истерики.
Не далее как неделю назад полковник сказал:
– Я хочу повесить ковер в своей спальне над кроватью.
И как поступит нормальный человек? Сначала он отправится в магазин, приобретет там названное изделие, прибьет рейку на стену, прицепит колечки… Ну и так далее. Но Дегтярев не таков.
– Купи ковер, – велел он мне.
Я покорно съездила в торговый центр и вечером была «награждена» гневным заявлением полковника:
– Что за дрянь? Уродство! И, наверное, отдала за него кучу денег!
– Не нравится, отправляйся за покупками сам, – взвилась я, ведь семь часов кряду выбирала ковер.
– Мне некогда! – возмутился полковник. – Ничего тебе нельзя поручить! Ну ладно… Иван, неси дрель!
Весь вечер Дегтярев пинал нашего несчастного садовника, объясняя ему, как правильно приделывать к стене планку. При этом учтите: пользоваться дрелью толстяк не умеет, знания его сугубо теоретические, и неизвестно, где он их почерпнул. Хорошо хоть Иван полнейший пофигист, поэтому он, не обращая внимания на «ценные указания», сделал работу так, как считал нужным. Зато Ирка, услыхав от полковника: «Колечки пришивают не так! Слушай внимательно и учись, пока я жив…» – неожиданно решила подчиниться Дегтяреву. Повинуясь его указаниям, она нашила кольца по самому краю. Понятное дело, суровые нитки, которые Александр Михайлович велел использовать для пущей прочности, мигом прорезали обметку на ковре, и он рухнул вниз. Думаете, полковник признал при всех: «Ну и дурак же я! Зачем поучал Ирку?»
Ошибаетесь, он не способен к адекватной самооценке.
– У кого-то руки косые, – зашипел Дегтярев, сверля домработницу гневным взглядом. – Вот народ… Ничего даже под моим мудрым руководством сделать не может!
Ирка всхлипнула и убежала.
– Немедленно пойди и успокой ее, – приказал мне полковник, – запомни и передай Ирине мои слова: «Обидчивость признак старости. Надо спокойно воспринимать справедливую критику».
– Лучше сам сходи, – попыталась я отказаться от поручения.
На чело полковника наползла туча.
– Мне утешать Иру? – изумился он. – Не имею времени на ерунду! Сама разберись с этой дурочкой. Ну ничего поручить нельзя! Иван, поднимай ковер, сейчас научу тебя правильно пришивать кольца…
Если послушать Дегтярева, то он умеет все: строить дома, варить борщ, вышивать крестиком, гладить рубашки, чинить телевизор, колоть дрова… Вот только отчего-то я ни разу не видела ничего, сделанного им лично.
Не всякая женщина вытерпит рядом столь разносторонне одаренную личность, кое-кто опустит-таки сковородку ей на затылок.
Внезапно меня зазнобило. Минуточку, пусть я права, Александр Михайлович повздорил с любовницей и получил крепкую затрещину. Но ведь полковник жив, а хозяйка квартиры мертва. Неужели Дегтярев потерял самообладание и… Ой, нет, это невозможно!
Не успела я перевести дух, как спине снова стало зябко. Ну и дурака же я сваляла! Если полковник бывал у любовницы, то в квартире полно отпечатков его пальцев. В ванной небось имеются его зубная щетка, одеколон, другие мелочи. А постельное белье? Криминалистам достаточно найти один волос, чтобы вычленить ДНК и узнать, кто лежал в кровати. И как надо было поступить? Не увозить полковника, позвонить Виктору, вызвать бригаду на место происшествия? Представляю, какие сплетни пойдут гулять по служебных кабинетам! Но еще хуже будет, если выяснится, что Александр Михайлович удрал с места преступления…
Между лопатками зачесалось, я поелозила спиной по спинке водительского кресла. Спокойно! Главное – не поддаваться панике, с любой бедой можно справиться, если сохранить умение мыслить логически. Полковник уверял, будто он не заходил в комнату. Но его портфель стоял в гостиной, значит… Ничего это не значит! Его кейс мог поставить туда убийца. С какой целью? Что делал в той квартире полковник? По какой причине он приехал на Кирсарскую? Кто стукнул толстяка? Нет ответа ни на один вопрос! Может быть, порыться в портфеле? Я никогда не залезаю в чужие карманы, не читаю смс-сообщения, адресованные другим людям, не шарю в чужом компьютере. Кстати, ничего подобного я не делаю потому, что не хочу ненароком узнать неприятную информацию, а также предпочитаю думать, что окружающие – милые, хорошие, правдивые люди. Но сейчас-то особенная ситуация, придется открыть кожаный чемоданчик… А между прочим, где он?
Я осмотрела переднее сиденье, потом заднее, вышла на улицу и зачем-то открыла багажник, затем снова села за руль. В отличие от полковника, я не страдаю амнезией и великолепно помню, как, обнаружив возле дивана в «нехорошей» квартире аксессуар из крокодиловой кожи, вынесла его к вешалке, поставила у галошницы, отлепила полковника от стены, осторожно вышла на лестничную клетку, повела пошатывающегося Дегтярева вниз, очень боясь встретить жильцов подъезда. Слава богу, никто по дороге нам не попался, я усадила Александра Михайловича на заднее сиденье своей машины и укатила прочь. А портфель… В ту же секунду невидимая рука стукнула меня кулаком по макушке, и я вздрогнула. «Дарья, ты редкостная идиотка! – не удержалась я от нелицеприятной оценки собственных действий. – Ты забыла кейс в прихожей, и теперь он попадет в лапы ментов из районного отделения, приехавших по вызову анонима, то есть по моему!»
Глава 6
Я аккуратный и даже боязливый водитель, без крайней необходимости никогда не сунусь в левый ряд. Обычно мне и в голову не приходит пересечь двойную или непрерывную белую линию на мостовой, промчаться на красный свет и нагло мигать фарами водителю машины, которая медленно тащится впереди. Но сейчас, опять спеша на Кирсарскую улицу, я проделала все эти фокусы разом.
Имея в ближайших приятелях Дегтярева, я очень хорошо знаю, что милиционеры никогда не приезжают на место преступления через десять минут после вызова. И в особенности если речь идет о трупе. Мертвец никуда не денется, ему спешить незачем, он не встанет, не удерет. Вот как они рассуждают. Существуют, правда, некие неписаные правила, которым подчиняются люди в форме. Ну, допустим, о нахождении трупа сообщил, плача, ребенок, или мертвое тело находится в туалете коммунальной квартиры, – в подобных случаях бригада мигом прискачет. Но ведь пешком специалисты не пойдут, а машины в отделении могут быть заняты или сломаны… Или, скажем, в районе за вечер уже случилась пара-тройка происшествий: огнестрел, попытка самоубийства, грабеж. Там-то люди живы и нуждаются в скорой помощи! А труп, да еще если о нем сообщает аноним… Моментально возникает мысль, что тело находится в пустой квартире. Ну и какой смысл торопиться?
Может, никто еще на Кирсарскую не приехал? Сейчас быстренько примчусь туда, схвачу кейс и убегу. Так рассуждала я. И, успокаивая себя, неслась по городу, забыв о правилах дорожного движения.
Наконец моя «букашка» влетела в знакомый двор. Нога моментально нажала на тормоз. Вот черт, опоздала! Толпа нервно переговаривающихся соседей у подъезда, рядом обшарпанный микроавтобус с синей полосой, ржавые «Жигули» и надраенная дешевая иномарка, стоящая поперек тротуара (некоторые из оперативников прибыли на личном транспорте)…
Не желая привлекать к себе внимания, я припарковалась за мусорными бачками, потом приблизилась к толпе и спросила у полной тетки в ярко-красном халате:
– Что тут случилось?
– Юлька померла, – охотно ответила женщина.
– Ой-ой-ой, – запричитала я, – плохо-то как! Наверное, семья перепугалась!
– Одинокая она, – перебила меня баба. – У нее ваще никого! По Кольке убивалась, вот и довела себя. По двору тенью ходила, серая, как мышь!
– Скорей уж крыса, – неожиданно зло вмешалась в разговор девушка, одетая в рваные джинсы. – Не пори глупостей, Анька, Юля Колю терпеть не могла! Я точно знаю.
– Сама заткнись! – зашипела Аня в красном халате. – Весь дом знает, как ты, Светочка, за Колькой бегала, а он взял да и на Юльке женился. У них страсть случилась.
– Ха! – скривилась Света. – Ты на каком этаже живешь?
– На пятом, – растерянно ответила Аня. – А че?
– Далеко от Моргаловых, – прищурилась Света. – А я с ними через стену. Распрекрасно их скандалы слышала!
– Мама, я есть хочу, – полетел над толпой тоненький детский голосок.
– Вот зараза, – покачала головой Аня, – на секунду из дома уйти нельзя. Погоди, Юра, сейчас вернуся!
– Анька, шалава, – заорали сверху, – шляешься по двору, а муж жрать хочет!
Тетка в красном халате опрометью бросилась ко входу в подъезд, Света презрительно поморщила нос.
– Видела? Ничего не знает, а треплется. Юлька из-за мук совести повесилась!
– Как повесилась? – оторопела я.
– За шею, – сверкая глазами, сообщила Света, – в туалете, на трубе! Ее Марь Сергеевна нашла. Вернее, Роберт, пудель ее, забежал в квартиру, дверь открытой была. А там Юлька висит, ногами качает, на груди записка: «Простите, люди добрые, я отравила Колю!»
У меня закружилась голова. Ситуация с каждой минутой становилась все непонятнее. Я хорошо помню, что мертвая женщина сидела в укромном месте между громоздким буфетом и столом. Значит, после того, как я уволокла Дегтярева, в незапертую квартиру кто-то вошел и повесил тело? Зачем? С какой стати убивать мертвеца? Да еще прикреплять к нему записку…
– Успокойтесь, Юля умерла дома, плохо ей стало с сердцем, – сказала седоволосая дама в элегантном «английском» костюме. Одежда выгодно отличала ее от большинства теток, выскочивших на улицу прямо в домашних халатах.
– Вы, Нина Ивановна, как всегда, правду знаете… – съязвила Света.
– Конечно, деточка, – кивнула дама. – Кстати, поправь юбку, встань ровно, не горбись и выплюнь жвачку – неприлично беседовать с набитым ртом.
Неожиданно девушка покорно выполнила приказ.
– Хорошо, – одобрила Нина Ивановна. – Но жвачку лучше было завернуть в бумажку и отнести в урну.
Света покраснела и шмыгнула в толпу.
– Люди обожают придумывать несуществующие подробности, – хорошо поставленным голосом продолжала дама. – Повесилась… Хорошо хоть про выстрелы никто не соврал. Юля умерла от сердечного приступа, что, учитывая произошедшие в ее жизни события, совсем не странно.
– А что у нее случилось? – мигом поинтересовалась я.
Нина Ивановна окинула меня цепким взглядом.
– Вы не из нашего квартала, – резюмировала она.
– Неужели вы знакомы со всеми жителями? – улыбнулась я.
Дама осторожно поправила большую брошку, придерживавшую воротник кружевной блузки.
– Наша школа единственная в округе, – царственно сообщила она. – Я учу уже третье поколение детей, знаю не только их родителей, но и дедов, обязана быть в курсе всех происходящих событий. А поскольку мой бывший выпускник Роман Козлов – кстати, жуткий хулиган и двоечник, трудно было предположить, что он пойдет служить в милицию, – приехал сюда по вызову, то я подошла к нему, поговорила и, в отличие от сплетников, владею достоверной информацией. Так кто вы?
– Газета «Желтуха», – бойко отрапортовала я, – отдел криминальных новостей.
– Оперативно работаете, – отметила Нина Ивановна.
– Журналиста ноги кормят, – заявила я. – Дадите интервью?
– Никогда не читаю бульварных изданий. – Учительница гордо вскинула голову. – Глупость несусветную пишете! Во вчерашнем номере поместили статью про собаку, которая провела детство в стае ворон и теперь летает над Москвой. Неужели находятся люди, верящие подобным сенсациям?
Я развела руками и постаралась не засмеяться. Про псину, парящую в воздухе, журналисты, конечно, соврали, но откуда Нина Ивановна знает об этом, если она не прикасается к «Желтухе»? Странное дело: все люди, как один, осуждают данное издание, никто его не покупает, не читает, не листает… а тираж «Желтухи» растет как на дрожжах.
– Но, с другой стороны, – методично вещала Нина Ивановна, – если я откажусь от интервью, вы побеседуете со Светой или бабой Раей. А они вам такого наболтают! Видите скамеечку? Можем там присесть.
Мы отошли в сторону и устроились на ободранной лавочке.
– Спрашивайте, – разрешила учительница.
– Где милиция? – ринулась я в бой.
– В квартире, осматривают место происшествия.
– Что-нибудь выносили оттуда? – задала я самый главный для себя вопрос.
Нина Ивановна пожала плечами.
– А что можно вынести?
– Вещи. Допустим, сумку, портфель, чемодан.
– Нет, – твердо ответила собеседница, – только тело в мешке. Вы хотите узнать подробности о несчастной Юлечке или желаете накропать статейку о том, как люди в форме обокрали квартиру покойной?
К сожалению, сказать Нине Ивановне правду нельзя. Оставалось лишь одно: каким-то образом подольститься к тетке, которая хорошо знает сотрудника отделения, выслушать ее рассказ, а потом попросить отвести меня в квартиру и… и… Главное, попасть внутрь, а там я разберусь.
– Юлия неплохая девушка, вот только с моральными устоями у нее было шатко, – спокойно, словно объясняя детям новую тему, завела Нина Ивановна. – Добрая – могла за чужим ребенком во дворе приглядеть, а когда Олеся Сергеевна из сороковой квартиры ногу сломала, Юлия в магазин за продуктами для нее бегала. Не за деньги, просто по-соседски. Еще она хорошо относилась к животным, кормила дворовых кошек, что лично мне импонирует.
– Милая девушка, – кивнула я.
– В принципе да, – согласилась Нина Ивановна. – Вот только очень она хотела выскочить замуж за богатого и знаменитого.
– Неоригинальное желание, – отметила я. – Большинство женщин не откажется от парня с километровым счетом в банке.
– Ну и глупо! – воскликнула Нина Ивановна. – Если вас покупают, будьте готовы к тому, что хозяину может надоесть игрушка и он захочет новую. На мой взгляд, следует отыскать человека с хорошей перспективой и вместе с ним строить свое будущее. Вот почему, когда Юля явилась ко мне за советом, я высказалась определенно: Николай хорошая партия, а тот, другой… Да, он обеспечен, но состоит в браке, хоть и гражданском…
– Юля ходила к вам с личными проблемами? – уточнила я.
– Да, – кивнула Нина Ивановна. – Родители у нее умерли, а подружки полные дурочки. Я была у Юлии классным руководителем, и хотя она школу уже закончила, по-прежнему считала меня авторитетом. Вкратце проблема выглядела так. Юля работала официанткой в ресторане, и один из постоянных клиентов, солидный мужчина в годах, попытался завязать с девушкой отношения…
Началось все с больших чаевых. Александр, так звали мужчину, каждый раз оставлял солидные суммы. Когда они стали превышать сам счет, Юля не выдержала и сказала ему:
– Это уж слишком, мне неудобно брать такие деньги.
Александр ухмыльнулся:
– Деточка, не волнуйся, ты достойна большего, чем жалкие копейки.
С этими словами посетитель вынул коробочку и протянул ее Юле. Внутри оказался симпатичный кулончик в виде золотой лошадки.
– Нравится? – улыбнулся Александр.
– Очень, – выдохнула Юля.
– Тогда надевай, – предложил он.
Юля кивнула и положила подарок в карман.
– Не хочешь прямо сейчас примерить подвеску? – расстроился клиент.
– У меня нет цепочки, – смущенно призналась официантка.
Александр стукнул себя по лбу.
– Господи, какой я дурак!
Вот так и разгорелся роман. Александр пригласил Юлечку сначала в кино, потом в театр, ухаживал красиво – дарил букеты, конфеты, украшения. И в конце концов отношения плавно подошли к рубежу, когда девушка уже просто не могла дальше отказывать кавалеру. Вот тогда Юля и прибежала к Нине Ивановне за советом.
– Уж и не знаю, как поступить, – сказала она ей. – За мной ухаживают двое: Александр и Коля из второго подъезда.
– Я знаю Николая, – кивнула Нина Ивановна, – положительный молодой человек. Не пьет, не курит, это хорошая партия.
– Он бедный, – уточнила Юля. – Зарплата маленькая, машины нет и своей квартиры тоже – живет вместе с мамой, а у той характер хуже, чем у Бабы-яги. А Александр богат, имеет загородный особняк, автопарк и денег немерено.
– Если речь идет лишь о материальном благополучии, то, безусловно, второй вариант более привлекателен, – трезво оценила расклад учительница, – но семейная жизнь – это не только трата денег. С мужем придется спать. Ты готова спать с Александром?
Юля покраснела.
– Ну… да, – неуверенно подтвердила она. – Я, правда, еще… ни с кем…
– Молодец! – похвалила Нина Ивановна. – Редкая девушка теперь сохраняет чистоту до брака. Подумай, кстати, и о возрасте. Какая у вас с Александром разница?
– Больше двадцати лет, – прошептала девушка.
– Значит, через два десятилетия ему будет ой-ой сколько годков, – безжалостно сказала учительница, – и тебе придется ухаживать за стариком, терпеть его капризы. Когда собираешься выходить замуж, обязательно нужно оценить перспективу.
– Александр в загс меня пока не зовет, – призналась Юля. – У него есть супруга, правда, гражданская, и двое детей, сын старше меня.
– Деточка! – всплеснула руками Нина Ивановна. – Немедленно рви всяческие отношения с этим сластолюбцем. Я не одобряю охоту в чужом огороде, на горе другого человека свое счастье не построить. Сколько лет Александр живет в браке?
– Жена у него неофициальная, – напомнила официантка, – но вместе они не один год.
– Какая разница, – отмахнулась учительница, – штамп в паспорте ни при чем. Мужчина и женщина ведут совместное хозяйство. Он ее никогда не бросит. И потом, там дети!
– Они взрослые! – снова напомнила Юля.
– Ну и что? Родная кровь от времени не портится. Потеряешь лучшие годы впустую и останешься одинокой. Лучше строй отношения с Николаем, – твердо посоветовала Нина Ивановна.
– Он бедный!
– Еще разбогатеет.
– Живет с мамой! – повторила Юля.
– У тебя есть своя площадь, – отмела последние сомнения советчица. – Хорошо получится: свекровь отдельно, вы в своем гнезде. Николай – это стабильность, брак, дети, в конце концов. А твой Александр? Что он тебе даст? Положение любовницы.
– Он богатый!
– Фу, – фыркнула Нина Ивановна. – Ты его любишь?
– Ну-у, – протянула Юля, – может, и так…
– Если представить, что Николай обладает домом, машиной, капиталом, за кого пойдешь? – тоном змея-искусителя продолжала учительница.
– За Колю, – без колебаний ответила Юля.
– Вот и поступай по велению сердца, – торжественно заявила Нина Ивановна, – у хорошей жены муж из солдата до маршала дорастет.
Юля вышла замуж за соседа, и Нина Ивановна искренне порадовалась за девушку. Коля, желая обеспечить жену, старался изо всех сил. Не прошло и полугода после свадьбы, как скончалась его мать, парень продал ее квартиру, купил авторемонтный бизнес и начал зарабатывать деньги. Юлю он заставил уйти из официанток и велел ей учиться на бухгалтера.
Однажды Нина Ивановна столкнулась с бывшей ученицей во дворе и спросила:
– Ну как дела?
– Супер, – без особого энтузиазма ответила Юля, – все, как вы обещали: Коля пытается разбогатеть, я учусь. Жизнь тихая, размеренная. Вот получу диплом, и о детях подумаем.
– Отлично! – воскликнула Нина Ивановна. – Видишь, ты сделала правильный выбор.
– Угу, согласна, – кивнула Юля, но в глазах ее неожиданно заблестели слезы.
– Что-то не так? – испугалась учительница.
Юля опасливо оглянулась.
– Можно я к вам зайду? Давайте сумку. Если кто поинтересуется, скажу, помогла картошку донести.
