Дмитрий Витальевич Петров
Спящий режим
Глава 5. Союз танца и песни
– Концерт был неплох, но все равно не то…
Билли уперла руки в боки и нервно расхаживала вокруг пианино, за которым сидел поникший Ёри.
– Что тебя не устраивает, все были в восторге?
– Нет! – Девочка топнула ножкой. – Я чувствую, мы способны на большее! Давай попробуем эту песню.
Билли не собиралась сдаваться. Они перепробовали множество вариантов. Выступления звучали неплохо, но Били была по-прежнему недовольна. Чего-то не хватало. Так часто бывает: вроде все делаешь по правилам, соблюдаешь все требования, выкладываешься по полной, а результат получается пусть и неплохим, но не выдающимся. Хороших творений в мире предостаточно, а гениальных – единицы.
Попытки подобрать подходящую комбинацию продолжались целую неделю, но не приводили к желаемому итогу. До тех пор, пока Ёри не вырубился прямо за пианино. Билли начала распеваться, и вдруг раздался мелодичный звук «бум», вызванный ударом головы парня о клавиши музыкального инструмента. Девушка знала про особенное заболевание своего партнера, поэтому присела рядышком и начала размышлять. Ход ее мыслей был прерван спустя час резким вдохом, от которого Ёри очнулся.
Музыкант не сразу сообразил, что происходит и где он находится, да это было и не важно. Ведь перед ним стояло пианино. Он восстановил дыхание и аккуратно опустил руки на клавиши. Указательный палец начал выдавать бит, под который в едином ритме двигались голова, правое колено и сердце Ёри. К созданию музыки неожиданно присоединились другие девять пальцев-соучастников, которые резво забегали по черно-белой звуковой дорожке. Билли недолго сопротивлялась, ее голова подхватила ритм, и крашеные волосы полетели в разные стороны. Глаза закрыты, лоб наморщен, улыбка на максимуме. К движениям подключились колени и другие части тела.
Музыка бомбила, и Билли начала петь. Что конкретно она напевала? Да попробуй разбери:
Потерять не страшно, страшно не найти.
Плакать не стыдно, стыдно не уйти.
С ней поймешь, что значит жить.
С ней узнаешь, чем важнее дорожить.
Бывает запретная, бывает безответная,
Но не смей ее убить.
Зато настоящая, зато заветная,
Такую стоит сохранить.
Она подарит приятные мучения,
Что в жизни страданьем увлечения.
Она избавит от пустоты и праздности,
Что в смерти пониманье неизбежности
Но это было малопонятно только для непосвященных. Если отключить голову, войти в один ритм с музыкантами, то сразу становится ясно, что песня про любовь. Не в банальном понимании этого чувства, не про отношения между мужчиной и женщиной. Просто про любовь как одну из самых сильных эмоций, которую только может испытать человек по отношению к другим людям.
Дуэт был в трансе довольно долго, но оба не чувствовали физической усталости или морального истощения. Песня закончилась сама собой. Они уселись в расслабленных позах и одновременно выдохнули. Билли заговорила первой:
– Это было просто вау! То, что мне нужно. То, чего так сильно не хватало. Объясни, как это все происходит? Ты отрубаешься – и что потом? Ловишь некий приход? Что ты чувствуешь?
– Я не знаю, как тебе объяснить… Человек постоянно балансирует между прагматичностью мозга и спонтанностью эмоций. Первый привносит в жизнь порядок и организованность, направляет на объективную реальность, без которой человек просто не может существовать. Душа же является полной противоположностью, но зато ее энергия во много раз мощнее, она нацелена на божественное. Логика мозга просто необходима, но она никогда не сможет сделать что-то по-настоящему великое, не способна к творчеству, проникающему в глубины человеческого существа. Мое заболевание, или суперспособность, как ты его называешь, отключает мозговую активность. Голова просто вырубается, давая тем самым полную свободу эмоциям. Душевная энергия концентрируется во мне во время сна и после пробуждения выливается в игре на пианино. Многое зависит от эмоций, которые я переживаю в сознательном состоянии. Если чувствую злость и ненависть – моя музыка агрессивна. Если я обижен – музыка несет уныние.
– Судя по последнему выступлению, ты неплохо себя чувствуешь.
– Да, в самом деле, возможность выступить перед аудиторией будоражит меня. По сути, это моя сокровенная мечта, тайное желание.
– Мы с тобой поднимем бункер на уши! Я тоже мечтаю петь перед живыми, не оболваненными искусственным интеллектом людьми и под живую, эмоциональную музыку. Существование в мире «Интеллект-коннект» меня просто уничтожает. Люди с железками в головах вообще не слышат те чувства, которые я вкладываю в песню. Но отряд «Либерти» и встреча с тобой определенно меняют мою жизнь.
***
Сигнал тревоги – очень редкое явление в секретной службе, он означает, что случилось нечто действительно серьезное. Дон в растерянности выбежал из кабинета. Столь напуганным и беспомощным Джес его не видел никогда. Всем остальным сотрудникам информация и команды к действию поступили сразу в мозг по системе «Интеллект-коннект», ему же предстояло с ними ознакомиться через мобильное устройство: «Очередной террористический акт с использованием сияющих кругов произошел в самом центре города Соул. Полиция не в состоянии урегулировать ситуацию. Соответствующим подразделениям выдвинуться на место происшествия».
Джес прокрутил в голове расплывчатую формулировку: «Полиция не в состоянии урегулировать ситуацию». Что бы она означала? У правоохранителей имеются все возможные средства воздействия на мозг человека, более того, они имеют право применять силу, специальные средства, при необходимости даже оружие. Как они могут быть «не в состоянии урегулировать ситуацию»? Что это значит? Или с ними самими что-то случилось? Может, партизаны организовали внезапную атаку?.. «Хватит бесполезных размышлений и фантазий, – прервал сам себя Джес. – Скоро все станет ясно, до места происшествия пять минут пешком».
Это самое место было окружено плотным кольцом людей. Джес пробирался сквозь толпу, состоящую как из гражданских, так и из сотрудников секретной службы и других правоохранительных органов. Оказавшись у края живой стены, он не сразу понял, что происходит. Люди остановились от сияющего круга на внушительном расстоянии, никто не осмеливался подходить слишком близко. Внутри светящейся окружности находилось несколько десятков человек, которые двигались в одном ритме. Приглядевшись, Джес заметил, что среди них были и люди в форме. «Полиция не в состоянии урегулировать ситуацию», – вспомнилась та самая фраза, которая теперь стала абсолютно понятна. Полицейские сами оказались жертвами террористического акта. Но возникал другой вопрос: по какой причине они пересекли сияющую линию?
Сотрудник секретной службы сделал осторожный шаг в сторону центра событий, нарушив ровный строй толпы. Своим действием он привлек множество взглядов, все смотрели по-разному: одни с неодобрением, другие подозрительно, а кое-кто выказывал явное любопытство.
Джес решил продолжать движение. Подойдя ближе, он заметил, что люди в сияющем кругу двигаются, по-видимому, в такт какой-то мелодии, слышимой им одним. Более того, они в унисон открывали рты. Они пели и танцевали без музыки! «Сумасшедшие, ненормальные, неадекватные…» – так думал Джес, наблюдая за ритмичными движениями танцующих, и так, вероятно, думали все, кто наблюдал за действом.
Секретный агент подходил все ближе и ближе и понемногу начал различать сначала отдельные звуки, а потом даже слова. «Что за бред они там талдычат с таким наслаждением и самозабвением?» Еще три шага – и он услышал все довольно отчетливо. Даже не ушами – душой. Как будто неведомая энергия достала его, зацепила прочным крюком и потащила к танцующим внутри круга людям. Джес начал подергиваться всем телом синхронно с другими танцующими и повторять слова:
Потерять не страшно, страшно не найти.
Плакать не стыдно, стыдно не уйти.
С ней поймешь, что значит жить.
С ней узнаешь, чем важнее дорожить.
Бывает запретная, бывает безответная,
Но не смей ее убить.
Зато настоящая, зато заветная,
Такую стоит сохранить.
Она подарит приятные мучения,
Что в жизни страданьем увлечения.
Она избавит от пустоты и праздности,
Что в смерти пониманье неизбежности.
Он сам не заметил, как пересек черту и стал таким же безумцем, неадекватным танцором, двигающимся в едином ритме с остальными, в полной отрешенности от всего мира. Вот почему люди не подходили близко к сияющему кругу – они боялись услышать слова, манящие войти внутрь. Ведь сопротивляться этому заклинанию невозможно, оно зачаровывает, отключает волю и самоконтроль.
***
– Мы вместе, и все остальное не так важно. Я, Ёри и Кити – какая прекрасная семья. Я иду справа, он слева, а дочь посередине. Наши ладони и судьбы сплетены. Иногда хулиганка подпрыгивает и висит на наших руках. Ёри начинает ругаться, ведь мне нежелательны нагрузки. Да, во мне зарождается новая жизнь… Он такой смешной, когда начинает бранить Кити. Пытается быть строгим, но делает это так неловко. – Локи улыбается сквозь слезы.
– Где располагается отряд партизан «Либерти»? – доносится навязчивый голос из ниоткуда.
– Я ужасный человек. – В голове Локи опять сработал переключатель. – Ради своего существования я предаю других, таких же, как я. Обманываю, обольщаю мужчин. Потом втираюсь к ним в доверие, а после все их сокровенные тайны передаю в секретную службу. Отдаю их в руки убийцам, которые беспощадно уничтожают людей, доверившихся мне. Я помню каждого. И знаешь, многие из них действительно любили меня. Да, они влюблялись в меня и искренне верили во взаимность. Но потом их ждала смерть. Ты думаешь, все это проходит бесследно?..
Резкая пощечина, очевидно не первая, прервала откровения Локи. Ее били достаточно давно, кровь на губах уже успела свернуться и засохнуть. Человек в белом халате по безмолвному указанию подошел к девушке и сделал очередной укол в вену. Руководитель пыток явно был вымотан. Допрос с применением психотропных веществ не давал желаемых результатов. Локи так и не сообщала нужной информации. Уставший сотрудник секретной службы покинул помещение, а его сменил другой, свежий и отдохнувший инквизитор, который сразу приступил к делу:
– Кто является исполнителем террористических актов с сияющими кругами?
– Я ужасная мать! – Переключение на очередную откровенность. – Бедняжка Кити, она же ни в чем не виновата. Теперь она ненавидит меня, и, видимо, я заслужила это. Сдала родного ребенка в приют, моя жизнь покрыта тайной. Мерзкой тайной. Дочь ничего не знает обо мне…
Спустя некоторое время зашел раздраженный Дон и поинтересовался результатами допроса. Человек в белом халате ответил сквозь повязку на лице:
– Она не воспринимает наши вопросы. Не понимаю как, но она установила блок между сознанием и реальностью. Психотропные средства прекрасно действуют, она говорит абсолютную правду, мы теперь знаем обо всех ее душевных переживаниях и сокровенных мечтах. Но интересующие нас вопросы проходят мимо ее сознания.
– Так увеличьте дозу!
– Дело не в дозе. Увеличение объемов психотропных средств ни к чему не приведет, но возникнет риск летального исхода.
– Мне нужны эти сведения, действуйте!
Глава 6. Правда и интуиция
– Приветик! Очнись, мне нужно с тобой поговорить. – Локи нежно провела пальцами между волос спящего Ёри.
– Где? Где мы, Локи?
– Глупый, ну конечно, в твоем сне, где же еще? – Девушка застенчиво хихикнула. – В реальности меня уже нет. И знаешь, мне стало намного лучше. Наконец-то я стала свободной. Теперь я никому и ничего не должна. Теперь меня никто не вынудит заниматься вещами, которые я делать не хочу. Мне стало так хорошо, ты просто не представляешь…
– Я не понимаю, о чем ты говоришь! Что значит?..
– Тише, тише! Милый, выслушай меня и, главное, не вздумай просыпаться, я должна сказать тебе кое-что очень важное. – По щекам Локи наперегонки побежали капли. – Жизнь заставила меня выбирать между любовью к тебе и дочери. Да, теперь я могу открыто признаться… Я люблю тебя, люблю больше жизни! Я постоянно думала о тебе, невыносимая потребность быть рядом с тобой резала мне душу. Осознание невозможности нашего совместно счастья губила меня и давила беспощадной скорбью. Было просто невыносимо находиться в минуты радости с тобой и осознавать, что все скоро закончится.
Девушка не смогла сдержать рвущиеся наружу эмоции и начала плакать, но слезы ее были искренними и свободными. Наконец-то она могла рассказать все, излить душу. Теперь она свободна и может говорить только правду. Какая же это роскошь – говорить правду. Не сообщать информацию, которую ждут от тебя другие, не врать во благо, а просто рассказать все как есть. Освободить голову и волю от самоконтроля, больше не бояться быть раскрытой или пойманной на лжи.
– Ёри, прости меня, умоляю! Я работала на секретную службу и познакомилась с тобой по ее заданию. Ты являешься источником сияющих кругов, которые они считают террористическими актами. Они хотят уничтожить тебя. Слышишь, ты должен быть очень аккуратен. Но не беспокойся, ты в безопасности. В отряде «Либерти» они тебя никогда не найдут. После моей смерти им никогда не выйти на партизан, ведь я…
– Что?! Что ты сказала, Локи?! Боже мой! Какой смерти? Как это возможно? Прекрати так говорить. Прекрати эту ложь. Ты ранишь меня!
– Дослушай, умоляю! Они манипулировали мной, они заставляли меня. У них моя дочь, прекрасная, любимая Кити. Я все делала только ради нее. Пойми меня, пожалуйста, и прости. Я была вынуждена помогать им. Но я не предала тебя, я не предала нашу любовь. Они пытали меня, но ничего не добились. Они не найдут тебя.
Локи увидела, как гнев и ярость наполняют душу Ёри. Его глаза преисполнились смертельной ненависти и желания холодной мести.
– Стой! Не трать свой божественный дар попусту. Бог их сам покарает. Я хочу, чтобы ты направил свою душу в правильное русло. Я знаю, ты близок к Богу и способен влиять на души людей. У меня есть к тебе последняя просьба. Пожалуйста, помоги, либо я буду мучиться вечно. Спаси мою дочь! Умоляю!
Локи кинулась ему на шею и крепко прижалась лицом к его плечу. Она рыдала довольно долго, и Ёри не решался ее прерывать. Наконец девушка немного успокоилась.
– Направь свою энергию к ней. Спаси ее душу. Эти негодяи навязали Кити ложную истину о моем предательстве. Они обманули ее, понимаешь? Я делала все только для дочери, ради ее спасения. Я творила ужасные вещи только ради нее. Я никогда бы не обманула и не предала. Через систему «Интеллект-коннект» ей ввели дозу ужасной лжи, которая поразила ее душу, и теперь она искренне ненавидит меня. Но я знаю, уверена, что ты можешь все изменить. Прошу, сделай это ради меня. Молю тебя!
Ёри все понял. Ему не требовалось других объяснений. Он поднялся и сел за пианино. Было это в сне или наяву? Ни то и ни другое. Он находился где-то посередине между двумя мирами и играл музыку страдания и любви. Эта мелодия была посвящена самому сильному в мире чувству – чувству, возникающему между матерью и ребенком. И наглецы, посмевшие нарушить эту священную связь, непременно понесут наказание. Но не сегодня. Нет! Сегодня Ёри победил ненависть и злость. Он играл в память о покалеченной душе ребенка и о погибшей матери.
Сегодня не будет никаких сияющих кругов. Эта музыка только для двоих, она слишком интимна, чтобы пачкать ее вниманием и присутствием других людей. Сияние было направлено на спящую девочку по имени Кити, которая завтра проснется и поймет, что потеряла мать. Но утрата не вызвана предательством или обманом. Нет. Эта смерть была ради нее, ради спасения родной души. Кити будет любить свою маму до конца дней, и никакие слова не смогут переломить ее убежденность в верности и любви самого родного человека, который отдал за нее собственную жизнь.
Неизвестно, сколько времени играл Ёри: всю ночь, а может быть, лишь миг. Была ли эта мелодия в реальности или во сне – этого никто бы не мог сказать наверняка. Совершенно точным было одно: музыка лечила душу Кити.
***
Уставший отец зашел в комнату дочери и присел на краю кровати.
– Папа, мы с тобой стали все реже видеться. Когда последний раз ты укладывал меня спать?
– Здесь не только моя вина, ты повзрослела и все реже ночуешь дома.
– Ты же сам разрешил мне жить в бункере, ты прекрасно знаешь, что я себя там хорошо чувствую.
Рилл Токс прикосновением к сенсору включил ночник и теперь мог посмотреть в глаза самого близкого человека. Дочь действительно была в последнее время счастлива. Она имела возможность заниматься любимым делом – пением. И пела она не для очипированных жертв системы «Интеллект-коннект», а для свободных людей. И пусть у них не самое приятное прозвище – партизаны, зато они не утратили своих душ и тяги к настоящему творчеству.
Глава корпорации аккуратно убрал зеленую челку, съехавшую на левый глаз дочери, и сказал:
– Билли, дорогая, ради тебя я готов на все. Как поживает мой последний подарок?
– Пап, не называй его так. Он же не вещь. Я понимаю, что ты чувствуешь себя божеством. Ведь ты единственный человек, способный в любой момент отключить кого угодно от системы «Интеллект-коннект». Спасибо, что освободил для меня Ёри, он действительно удивительный музыкант, и я наслаждаюсь совместной работой с ним. Но… я должна тебе кое-что рассказать…
Билли прекрасно понимала, что услышанное не понравится отцу.
– Доченька, говори! – Токс поднял брови в ожидании неприятной информации.
– С чего бы начать… Сегодня я прочитала сообщения об очередном происшествии с сияющим кругом.
– Да, я тоже поражен мощью этого террориста, у меня появился поистине серьезный и опасный противник. И даже коалиция безопасности, обладающая безграничными ресурсами и возможностями, не способна установить его личность и местонахождение.
– Не хочу тебя расстраивать, папа, но в последнем происшествии я приняла личное участие.
– Ты была в кругу? Я же запретил даже близко…
– Ты не понял, – перебила Билли отца, – я принимала участие в его создании.
– Что значит в создании?!
Токса было тяжело удивить, но дочь в очередной раз справилась с этой задачей.
– Понимаешь, те слова, которые напевали люди, оказавшиеся внутри круга… Это моя песня, я ее сочинила.
– Я действительно ничего не понимаю! – Удивление отца начало переходить в гнев. – Как это возможно?
– Короче… Этот так называемый могущественный террорист… Папа, это Ёри. Это он создает сияющие круги своей музыкой. Я в этом убедилась окончательно, когда сама стала его соучастницей. Он действительно гениальный музыкант, и его творения меняют людей. Он способен изменить мир.
– А кто тебе сказал, что мир нуждается в изменениях? Я создал идеальное общество, а твой гениальный музыкант ставит его под угрозу. Он нарушает нормальное функционирование системы «Интеллект-коннект»!
– Он не специально! Пойми, он делает это не умышленно, у него нет цели совершать террористические акты. Он просто творит музыку, а та через цветные круги транслируется в мир. Как это происходит, он и сам не знает, но вчера я подпевала ему, а ночью люди пели мою песню и танцевали под его ритмы. Ты просто повернулся на своей системе «Интеллект-коннект» и думаешь, что весь мир крутится вокруг нее. Если происходят что-то не укладывающееся в твою систему, значит, кто-то хочет ее разрушить. Нет, папа! Нет у него такой цели, он так просто выражает свои эмоции… Обещай, что ты не причинишь ему вреда! Ведь он такой же, как и мы с тобой!
– Билли, мы же договорились, что не обсуждаем нашу тайну. Ни между собой, ни тем более с кем-то еще. – Рилл Токс очень строго посмотрел на дочь.
– Папа, я прошу, хоть раз послушай свое сердце. Твой ум создал величайшую систему управления людьми, ты всегда следовал логике и стремился к рациональным решениям. Но хоть раз в жизни поступи по велению души, прошу тебя.
– Я… я не знаю, что делать. Я люблю тебя, но не могу позволить ему разрушить мой мир. Мне нужно поразмыслить.
Отец и дочь просидели в молчании около минуты, а потом Билли, заулыбавшись, сказала:
– Пап, а ты помнишь, что мы храним еще одну сокровенную тайну? Спой мне нашу секретную колыбельную.
– Даже мама не знала ее слов… Я ее пел для тебя всегда за закрытой дверью. – Рилл Токс пытался улыбаться, но мокрые глаза выдавали, что его одолевают мучительные воспоминания.
Билли закрыла глаза и приготовилась слушать. Отец выдержал паузу и запел грубым, но полным искренних чувств голосом:
Захотела познакомить солнышко с луной.
Каждый вечер я кричала: «Солнышко, постой!»
Но скрывалось яркое за горизонта полосой,
Оставалась ночью я наедине с луной
«Не беспокойся, засыпай!» – говорила мне луна.
Ничего тут страшного, что останусь я одна.
У меня есть много дел, моя работа нелегка,
Я посчитаю звездочки, блестящие издалека.
Блестят красиво, но ведь они так далеко,
А с нашим солнышком встретиться легко.
Ты дождись его просто до утра,
Вам друг с другом познакомиться пора.
«Спи, малышка, засыпай!» – говорила мне луна.
Если буду с солнцем, то наступит ночью темнота.
У нас с ним разные дороги и разная судьба,
Но тепло и лучи солнца ощущаю я всегда.
***
Все люди играют разные социальные роли: на работе они одни, в кругу семьи или с друзьями другие. Но перевоплощение Кэрролла удивляло. Из властного манипулятора перед лицом Рилла Токса он превращался в трусливого и готового на все прислужника.
Но сегодня глава корпорации говорил спокойно, и его слова звучали для главы коалиции как откровение:
– Вы не представляете, насколько ужасно знать всю правду. Через систему «Интеллект-коннект» я могу получить информацию о любом человеке: его мысли, тайные желания. Это просто невыносимо. Люди порочны, и знать о них всю правду очень неприятно. Ложь во благо прекрасна, сколько судеб она спасала. Но сейчас все изменилось, теперь любой может заказать выгрузку информации о своем партнере и узнать абсолютно все: его прошлое, о чем он думал, кого и как пытался обмануть. Это просто ужасно. – Рилл Токс уставился в панорамное окно и замолчал.
– Но зато это гарантирует безопасность всем нам и каждому в отдельности. Люди вынуждены быть честными, ведь их обман тут же вскроется, – хлопая глазами, поддержал разговор Кэрролл.
– Вынуждены быть честными… Звучит омерзительно. Принуждение к правде. Отказ от своей животной сущности во имя морали, в интересах других. Как же это отвратительно благородно! Как вы считаете, Кэрролл, способен ли человек на добрые поступки? Готов ли он пожертвовать личными интересами в пользу другого? Или это просто слабость? А может быть, всего лишь эгоизм? Я убежден, что любой человек действует только из личных интересов. Пусть с виду и кажется, что во благо другим, но это обман. Делая хорошее, мы лишь подпитываем свое эго: какой же я молодец, какой благородный поступок совершил. Мы создаем иллюзию благодеяний, а на деле удовлетворяем собственные интересы.
Бросив взгляд на неподвижное лицо руководителя коалиции безопасности, Рилл Токс понял, что слишком далеко зашел в своих откровенных рассуждениях. Глаза Кэрролла выражали непонимание и страх. Он определенно опасался подумать что-нибудь плохое о самом могущественном человеке в мире. Еще бы, тот запросто вытащит все негодные мыслишки из его головы, а потом…
Рилл Токс рассмеялся:
– Что же вы, не бойтесь! Скажите мне правду, что вы сейчас думаете? Я же все равно узнаю, не сдерживайтесь!
– Я не понимаю, к чему вы клоните…
– Мне нужна ложь! Я хочу услышать, что проблема с сияющими кругами решена. Доложите мне, что их источник найден и ликвидирован. Я хочу это слышать, соврите мне, введите меня в заблуждение! Я хочу хоть один вечер провести в спокойствии. А назавтра произойдет очередное происшествие, я вас вызову и буду орать, устраивая разнос за ложную информацию. И мне станет легче. Мне не нужна ваша правда! Вы просто беспомощны! Располагая самой могущественной системой слежки, вы не способны ни на что, потому что полагаетесь только на нее. Вы перестали работать головой, как профессионалы, полагаясь лишь на систему. Вам не требуется прилагать усилия для поиска информации, и вы разучились ее искать. Вот в этом вся ваша проблема! Не все люди подключены к системе «Интеллект-коннект», и тут вы теряетесь, не знаете, что делать, что предпринять. А где хваленое чутье, которым когда-то славились спецслужбы? Вы даже слово это забыли! Лишь один ваш сотрудник способен решить проблему. А знаете почему? Потому что его мозг работает самостоятельно! Но этот сотрудник отстранен! Кто принял решение вывести из дела Джеса?! Кто, я спрашиваю?!
– Но он давал в отчетах неполную и даже ложную информацию…
– Вот! Вот именно! И правильно делал! Он понимал, что вы способны все испортить. Он врал во благо – и был прав, а вы решили его наказать за это.
– Он отказывался сообщить местонахождение отряда «Либерти»…
– Никакого отряда не существует! Слышите, забудьте про «Либерти», его нет. Даже если бы он существовал, причина была бы не в нем. Простые партизаны неспособны на такие дела. Это делает один человек, и непростой человек. Джес знает, кто он, но вы решили отстранить его от работы и убили его агента, который помог ему это узнать. Верно?
Глаза Кэрролла все больше округлялись от страха, а Токс приблизился к руководителю коалиции почти вплотную и проговорил ему прямо в лицо:
– Скажите, Кэрролл, зачем вы вообще нужны, если решать задачи безопасности мне приходится самому? Вы обнаружили причину сияющих кругов? Не отвечайте! Ответ мне очевиден, он также беспомощен, как и ваше выражение лица. А вот мне известно имя террориста и где он находится.
Глава корпорации оторвался от своей жертвы, налил в бокал виски, кинул туда пару кусочков льда и отошел к панорамному окну, скользя взглядом по облакам. Кэрролл не знал, что ему ответить и что предпринять, поэтому просто сидел и ждал, пока Рилл Токс допьет виски и вернется к беседе.
– Система «Интеллект-коннект» прекрасна, – вновь заговорил глава корпорации, – но в ней есть один минус: она делает из людей абсолютных болванов. У вас нет интуиции, отсутствует предчувствие, вы не слышите собственной души, а ведь только она порой способна подсказать правильный путь. Логика и здравый смысл тут бесполезны – только предчувствие. Вы прислушивались к своему сердцу в процессе поиска террориста?
– Я приложил максимум усилий…
– Молчать! Мой вопрос не требовал ответа. Все и так очевидно. Сотрудник секретной службы по имени Джес имеет прекрасную интуицию, он отлично чувствует людей. А почему?
– Возможно, в связи с тем, что он не подключен к системе «Интеллект-коннект»? – попытался угадать ответ растерянный собеседник.
– Не смейте озвучивать эти мысли, только я имею право так рассуждать. Кто вы такой, чтобы ставить под сомнения достижения корпорации? – Рилл Токс налил себе еще бокал и залпом выпил. – Приведите его ко мне, я хочу говорить с Джесом лично.
– Будут ли указания в отношении выявленного террориста? –набравшись смелости спросил руководитель коалиции безопасности.
– Будут! Непременно! Только не вам, информацию я передам руководителю секретной службы Дону и поручу ему лично уничтожить злоумышленника. Не обижайтесь, мой друг, очень важно, чтобы данные сведения были известны максимально ограниченному количеству людей. Вы уже доказали свою бесполезность, поэтому операцию по уничтожению террориста я возглавлю лично.
***
Ёри ждал Билли у входа в бункер. Девочка не успела даже поприветствовать своего приятеля, как он схватил ее и потащил в лесную чащу.
– Нам нужно поговорить!
Когда они отошли на достаточное расстояние, парень продолжил:
– Как давно ты видела Локи?
– Довольно давно. Что с ней?
– Меня одолевают ужасные предчувствия, я думаю, что она мертва. Сотрудники секретной службы убили ее.
– Что? Этого не может быть! Да с чего ты взял?!
– Я чувствую. Можешь смеяться, но она приходила ко мне во сне…
– Зная о твоих особенностях, я бы серьезно отнеслась к этим снам. – Билли в задумчивости замолчала.
– Знаешь, что еще она мне сказала? – Ёри крепко схватил девочку за руку, чтобы та не попыталась сбежать. – Она работала на секретную службу и нашла меня по их заданию! А теперь скажи мне: что тебе известно? Вы же с Локи лучшие подруги. Ты тоже работаешь на них и следишь за мной?! Они тебя шантажируют, как Локи, или ты это делаешь по своей воле?
– Отпусти, мне больно! – Билли попыталась вырваться, но бесполезно, жажда правды Ёри оказалась сильнее.
– Скажи мне, пожалуйста, что вам от меня надо?
Наконец парень отпустил ее и медленно сел на траву. Билли размяла руку и присела рядом. Помолчав с минуту, девочка начала говорить:
– Ёри, ты веришь в случайности? Я лично – нет… Однажды я шла по городу и наткнулась на парня, который валялся посреди улицы без сознания. Всем было наплевать на него, а я помогла ему добраться до дома… Ты действительно ничего не помнишь?
– Я… я вспомнил твой голос, его бы я никогда не забыл. Сотни ног прошли мимо, только твои беззаботные кроссовки остановились рядом со мной. Вот что я помню… Но зачем Локи сказала, что она нашла меня и помогла мне?!
– Сотрудник секретной службы поставил ей задачу как можно быстрее установить с тобой контакт. Она мне показала твое фото, и план родился сам по себе.
– Почему же в итоге она не сдала меня?
– Влюбилась! Локи попросила у меня помощи, и я спрятала вас в «Либерти».
– Как вам удалось отключить меня от системы «Интеллект-коннект» без трепанации черепа?
– Извини, но этого я не могу рассказать…
– Да кто ты такая, Билли? Живешь в партизанском отряде, который все разыскивают, при этом периодически пропадаешь из бункера. Дружишь с агентами секретной службы, и при этом у тебя хватает смелости прятать объект их интереса. Что происходит? Зачем я тебе нужен, почему ты помогаешь мне?
– Я нашла в тебе близкого человека и партнера по музыкальному творчеству. Работая с тобой, я счастлива.
– Ну хорошо, всего ты можешь мне не рассказывать, но выясни, пожалуйста, что с Локи и где она.
– Хорошо, дай мне немного времени.
– И вот что еще. С бункером что-то не так.
Ёри подвел Билли к известному ему месту на лесной опушке и стукнул ногой по чему-то железному.
– Знаешь, что это такое? Это пулемет. Крупнокалиберный. И таких здесь около сотни по всей территории бункера. Что на самом деле здесь творится? Что замышляют партизаны?
– Вот тут я бессильна. Я не знаю. «Либерти» для меня тоже загадка…
Девочка помолчала некоторое время и спросила:
– Ты веришь в интуицию? Что она тебе говорит?
– Не знаю, я разрываюсь на две части. Разум мне говорит, что партизаны готовят атаку на мирное население, подключенное к системе «Интеллект-коннект». Но душа отказывается верить в это, она чувствует, что у бункера другое предназначение. Только я не могу разгадать его суть… И еще внутренний голос мне подсказывает, что я должен кое-что сделать… Поможешь мне?