Гуттаперчевый мальчик – Д. В. Григорович

Когда-то эта повесть наделала много шума, её активно обсуждали, цитировали, она вошла в число самых читаемых произведений своего времени, заняв гарантированное место почти во всех детских хрестоматиях.Композиция повести разбивает сюжет на два линии, в одной мы видим вполне благополучных детей графа Листратова, живущих в довольстве и достатке, имеющих все, что захотят, а больше всего они хотят в цирк, поскольку там интересно и весело. В другой линии рассказывается о трудной судьбе кухаркиного сына Пети, по факту проданного в рабство атлету Беккеру, выступающего в том самом цирке, в который рвутся дети графаТолько для Пети цирк это не счастливое развлечение, а страшная изнуряющая каторга, к которой он приговорен обстоятельствами складывающейся жизни. Мальчик напуган и затравлен, у него нет никакой отдушины, кроме доброго клоуна Эдвардса, горького пьяницы, который не может ничем помочь, кроме сочувствия.В конце повести две линии пересекаются – дети графа попадают в цирк, и с особым нетерпением ждут выступления «гуттаперчивого» мальчика. Их заинтересовало слово «гуттаперчивый», а кроме того, тот факт, что ребенок, такой же, как они выступает в цирке, они-то думают, что это так заманчиво и здорово.

Их ждет страшное потрясение, на их глазах мальчик срывается с высоты и разбивается о манеж. Разыгрывается настоящая трагедия, юная Верочка, старшая дочь графа Листратова тяжело переживает случившееся, всю ночь бредя о цирковом мальчике. А Петя получил страшные травмы и на следующий день умер.Да, правы критики, здесь дается противостояние имущих и неимущих, противостояние сочувствия, проводником которого является Верочка и клоун Эдвардс, и душевной черствости и бездушия, которые демонстрируют атлет Беккер, граф Листратов и тётка мальчика Варвара.Но, в первую очередь, эта небольшая повесть, почти рассказ по объему, о безысходности. Безысходность и беспросветность пронизывают весь текст от начала до самого финала, гнетущая предопределенность царит здесь на каждой странице. И, если Петина судьба выглядит в этом отношении более утрированно, то графские дети тоже не минули того же.Деспотический уклад, царящий в семье Листратовых, выхолащивает их души и готовит к непротивлению принятия положенной по рождению судьбы. Кажется, что им много дано, но это обманчивое впечатление, они такие же рабы воли своего отца, как Петя был рабом воли Беккера.И неспроста тётя Соня перекрещивает спящую и бредящую, сорвавшимся цирковым мальчиком, Верочку, как бы в надежде, что девочка сможет не очерстветь в ждущем её суровом мире.И неспроста добрый клоун Беккер после смерти Пети идет в уборную, где у него спрятан графин с водкой, всё, что он в силах сделать, противостоя бездушию и все той же безысходности, это – напиться.Это повесть о безысходности всей российской жизни восьмидесятых годов позапрошлого века. Сегодня мы знаем, что эта безысходность будет копиться еще целых 30 лет, а потом гнойник прорвет, и она выплеснется на головы всех, и тех кто заставлял терпеть, и тех, кто терпел. Страшная волна революций и последовавшая за ними гражданская война во многом обязаны той безысходности, которую зафиксировал и описал честный писатель Григорович.

Я никогда не любила цирк – не знаю почему до сих пор: ведь в детстве я не осознавала реальной опасности трюков или издевательства над дрессируемыми животными. Сама атмосфера отталкивала меня – мне неуютно до сегодня так, что книги и фильмы с происходящими в цирке событиями откладываю и пропускаю. Наверное, «Гуттаперчевый мальчик» способен только подкрепить это отношение, поскольку смеха и счастья, которые обычно приобретают, посещая представления, другие, ожидать здесь не приходится.Вполне возможно, что именно моим отношением обусловлено понимание еще перед началом чтения, что история придет к трагическому финалу. Но как бы там ни было, гуттаперчевый – не значит счастливый. Маленький Петя родился под несчастливой звездой – отец погиб в войсках, мать потынялась по миру, заимев жестокого отчима, и тоже умерла. Никому не нужный слабенький здоровьем с рождения мальчик был отдан акробату цирка на попечение. Может, если это было его предназначением, Петя и обрел бы покой и свободу, но, к сожалению, все происходящее в его жизни было вынужденным, а люди, окружающие его – не задумывающимися ни о чем, кроме своих выгод.Дмитрий Григорович сделал тоску от истории маленького циркача еще более крепкой, добавив рассказ о графском семействе, где дети тоже, несмотря на звания и финансовую обеспеченность, оказались среди не самых добродетельных людей – чего стоит реакция отца семьи, возмутившегося тем, что «негодяй» Петя, став жертвой, заставил его детей оказаться свидетелями трагичных событий. Нет слов, чтобы описать людей, которые настолько глухи и слепы к другим, что способны обесценить даже факт их существования, я уж молчу о достижениях и чувствах."Гуттаперчевый мальчик" – очень грустная история о человечке, чья судьба с самого рождения не предвещала ничего хорошего – одни утраты, несчастья и издевательства. Даже клоун Эдвардс, единственный, кто проникся жизнью Пети, не смог его спасти от злого рока. И почему мы не способны помнить свои прошлые жизни – ведь тогда мы могли бы хотя бы понять, за что и зачем с нами все это?..

Дмитрий Григорович составляет свою повесть из нескольких эпизодов, каждый из которых отличается по настроению. Обманчиво-весёлым оно кажется в стенах цирка. Грустно-щемящими нотками звучит в рассказе о детстве «гуттаперчевого мальчика». Чуть противоречиво в графском особняке. Обстановка в доме Листомировых дышит благополучием и достатком, звенит детским смехом, к которому, однако, примешивается депрессивность графа и раздражительность графини.

Заключительный эпизод – цирковое представление и трагический случай – вызывают желание закрыть глаза и скорее перевернуть страницу. Он напомнил мне, почему я в детстве не любила цирк. Да и сейчас не люблю.Начинается повествование описанием цирка – внутренним строением, освещением, запахами. Автор создаёт цирковую атмосферу, знакомит читателя с некоторыми артистами.Несмотря, однако ж, что все здесь напоминало частые и страшные случаи ушибов, перелома ребер и ног, падений, сопряженных со смертью, что жизнь человеческая постоянно висела здесь на волоске и с нею играли как с мячиком, – в этом светлом коридоре и расположенных в нем уборных встречались больше лица веселые, слышались по преимуществу шутки, хохот и посвистыванье.Среди представленных: клоун Эдвардс, регулярно впадающий в тоску, оканчивающуюся очередным запоем; девушка Амалия, выступающая на лошади и свалившаяся с неё во время последнего выступления; грубый и жестокий акробат Беккер, эксплуатирующий восьмилетнего мальчика.

Повествование перемещается к невесёлой участи Пети и его несчастной судьбе.Воспитанник акробата Беккера назывался «гуттаперчевым мальчиком» только в афишках; настоящее имя его было Петя; всего вернее, впрочем, было бы назвать его несчастным мальчиком.Когда-то у Пети были родители. Ещё до женитьбы отец его работал швейцаром, а случайная покупка самовара по бросовой цене, возиться с которым – не мужское дело, заставила заиметь и хозяйку. Чухонка Анна с радостью приняла предложение, а вскоре семья пополнилась тщедушным мальчишкой. Семейное счастье, если оно и было, то слишком мимолётно – отца потребовали в казармы, чтобы скоро отправить в поход. И вот уже мать Пети стала вдовой. Протянула она недолго, умерла, когда Пете исполнилось всего пять лет, успев ещё раз побывать замужем. Отдать сироту в обучение – решение хорошее, при условии, что учитель будет добрым и терпеливым.Повесть Дмитрия Григоровича очень реалистична. Верится, что подобная история могла произойти. Правдиво выглядит и трагический случай, и мелкие эпизоды, и подробности описаний.

Однажды в доме Листомировых гостил Тютчев. Старшая дочь Верочка, нежная и ласковая, при знакомстве с поэтом, по-детски трогательно и наивно произнесла: «Я думала, мама, что стихи сочиняют только ангелы…» Подобные штрихи всегда придают произведению достоверности.

Встретила по этому поводу мнение, в котором подчёркивается реализм описанной истории очень точными словами. Литературовед Анна Журавлёва в статье о русской литературе XIX века, написала, что Григорович «избегая того, что может быть правдой», «твёрдо держится того, что не может правдой не быть». Не может правдой не быть…