Дмитрий Вансяцкий
Один из ста
Глава 5
Вводную часть своего произведения автор посвятил размышлениям о том, почему все современные маги бесконечно бездарны и представляют собой сборище умственных калек. Затем произошел резкий переход к первой рунической печати, носившей название «Великий Щит».
Очень оригинально! Никогда бы не додумался! Я криво усмехнулся и продолжил чтение.
Сперва Корнелиус вкратце описывал схему печати магического щита. Тут мне все было знакомо и понятно, так как такой же щит мы изучали в академии. После применения он выглядит как прозрачный прямоугольник в рост человека, хорошо защищает как от магических, так и от физических атак, ману потребляет умеренно. Такой печатью обладает каждый маг в империи, поскольку на её поддержание хватает и одной звезды.
Завершив описание стандартного щита и обозвав его изобретателя убожеством, Корнелиус изложил свою версию печати щита, именуя ее не иначе, как гениальной. На вид она казалось даже более простой в освоении, и, хотя строилась немного по другому принципу, знакомый набор рун дал мне надежу, что много времени на её освоение у меня не уйдет. Сразу перейдя к практике, я попробовал повторить корнелиусовскую печать, но с первого раза ничего не получилось. Тут как игра на музыкальном инструменте, ноты и аккорды ты знаешь, но воспроизвести незнакомую мелодию с первого раза не всегда получается.
После нескольких часов упорных повторений, передо мной наконец возник небольшой прозрачный щит с желтоватым отливом в форме шестиугольника похожий на пчелиную соту.
– И как этим прикажете защищаться? Он же ничего толком не прикрывает. Любая печать стены огня или воды его обойдёт. Или две стрелы, выпущенные одновременно, например, в плечо и в колено. Тоже мне великий и ужасный мистер Гениальность. Ладно, посмотрим, что там еще он пишет.
Далее текст гласил: «Повторюсь, мне жаль тебя. Сейчас ты скорее всего кинулся испытывать мою печать, не дочитав раздел до конца, а то получив результат, сидишь и гадаешь что с ним делать. Я, Корнелиус Великий, так и быть на первый тебя прощаю, и поскольку ты юн и неопытен, советую в дальнейшем следовать всем моим рекомендациям. А если ты этого не хочешь, то закрой эту книгу, сожги её и никогда больше о ней не вспоминай».
Проглотив язвительную насмешку, я стал читать дальше и наконец понял, что созданный мной щит является центром печати гораздо более сложной, чтобы удержать которую нужна была мана не менее двух звезд.
На лбу высыпала испарина, руку заломило от начертательных движений в воздухе, но я упорно продолжал попытки активировать печать.
– Демонова задница, почему не выходит? Все же делаю верно, а в книге как назло нет подсказок. Сказано только, что пока не активирую печать читать далее нет смысла.
Провозившись до момента, пока не пошли сплошные ошибки, я принял душ, и пристроив под голову рюкзак, лег спать.
Сколько времени прошло, пока наконец я получил нужный результат, сказать трудно. За окном всегда было светло и я не мог определить, когда день сменяла ночь и наоборот, но по ощущениям прошло около трех суток.
Снова успешно активировав печать великого щита, я стал любоваться своими творением. А посмотреть было на что! Щит не был похож на другие магические щиты, которые я когда-либо видел. Меня накрывала полусфера, состоящая из небольших сот, аналогичных той, что я сотворил при первом опыте. Выглядела эта конструкция довольно внушительно, теперь стоял второй вопрос о ее эффективности.
Взявшись снова за книжку, я продолжил чтение: “Надеюсь, на активацию печати ты потратил меньше месяца, мой дорогой бездарный друг. А сейчас, когда я расскажу тебе о сокровище, попавшем в твои руки, ты преисполнишься ко мне безграничной благодарностью. Кстати, можешь реально проявить эту благодарность, выслав мне тысячу золотых в валюте любого мира на указанный ниже счет в банке Шифраль”.
Любопытно, он шутит или нет? Он что, еще жив? Счет в банке вроде настоящий. Но я никогда не слышал о маге по имени Корнелиус Великий.
Прочитав описания преимуществ великого щита перед всеми остальными, я действительно стал преисполняться благодарностью к автору книги. Если верить написанному, сферический щит (так я его назвал для себя) гасил все магические атаки, в том числе, и энергию стихий, и энергию некромов, и даже энергию света. Кроме того, он справлялся с любым видом кинетических и физических атак, а за счет того, что сфера полностью окутывала тебя, щит отбивал атаки, ведущиеся одновременно с разных направлений. Ну и самое главное, нагрузка на щит распределялась равномерно из-за того, что составлявшие его соты как бы поддерживали друг друга. То есть он одновременно был и единым, и в то же время состоял из множество маленьких щитов, что с одной стороны позволяло значительно снизить затраты маны для поддержки его функционирования, а с другой – на порядок увеличивало его эффективность. То есть щит делал его обладателя практически неуязвимым. Достать тебя за ним могли только в том случае, если ты терял опору под ногами, или твой враг, сконцентрировав все усилия на одной из сот, добивался ее перегрузки.
– Да, Корнелиус, ты действительно гениальный чел! Какие же еще сюрпризы ты приготовил?
Следующая печать называлась «Бесконечное сжатие». По факту это был стандартный огненный шар, одно из первых и самых простых атакующих заклинаний, но печать автора вносила два дополнительных контура, которые его существенно усложняли. Все еще под вдохновением выученной печати щита, я решил просмотреть рекомендации по применению Бесконечного сжатия, но так как они отсутствовали, приступил к его освоению самостоятельно.
Сам огненный шар у меня получался легко, а вот дополнительные манипуляции с печатью постоянно сбоили. На этот раз, чтобы овладеть печатью я потратил по внутреннему таймеру около недели. Делая перерывы только на грибы, короткий сон и еще более короткие банные процедуры, я получил-таки именно то, что имел ввиду автор.
В очередной раз активировав печать, мне удалось создать перед собой огненный шар диаметром около двадцати сантиметров, а затем, с помощью дополнительных контуров начал его сжимать, увеличивая плотность. Максимальный пик, на котором я смог удержать печать до распада, это когда диаметр шарика достигал примерно одного сантиметра. Корнелиус же в книге рекомендовал не останавливаться, пока шарик не сожмётся до пятидесяти миллиметров.
Закончив с опытами, я направился в ванную комнату, однако переступив порог оказался вдруг в совершенно незнакомом месте – по колено в воде, окутанный плотным туманов, через который в ночном небе просматривались две одинаковые по размеру яркие луны – одна зеленого, а вторая фиолетового цвета.
– Хар, не смешно! Что еще за дела? Где я?
Для порядка покричав в окружающую меня сырую и прохладную тишину примерно с минуту и ожидаемо не получив ответа, я еще раз посмотрел по сторонам. Несмотря на практически нулевую видимость из-за тумана я тем не менее понял, что дверь, через которую сюда вышел, исчезла. Раскинув мозгами и не придумав ничего оригинального, чтобы не стоять на месте я просто побрел вперед, надеясь куда-нибудь да выйти.
Активация печати светлячка не принесла желаемого результата. Наоборот, стало только хуже, плотный туман отражал свет, слепивший меня. Месить голыми пятками жижу под ногами – то еще удовольствие. Спустя примерно полчаса от холода начало сводить ноги, и я пожалел, что сапоги остались в келье. Какое-то время комбинезон еще помогал удерживать тепло, но постепенно зубы начали выдавать рваный ритм.
Наконец сквозь пелену тумана я разглядел небольшое пятно света.
– Костер? Было бы не плохо. Там должны быть люди и возможно узнаю у них что это за место, да и согреть ноги сейчас не помешало бы.
Стараясь ускориться, я побрел по жиже на свет, и через полста кубитов ощутил под ногами твердую почву, а вскоре и вовсе выбрался из воды на землю, покрытую невысокой и мягкой травой. Туман здесь был не таким густым, идти стало гораздо легче, и пройдя около еще около сотни кубитов, заметил что-то похожее на человеческий силуэт. сворачиваю к нему.
– Ээээй, здравствуйте! Вы понимаете меня?!
Силуэт вздрогнул, медленно повернулся, и неспешно направился ко мне. Двинув было ему навстречу, я приостановился. Незнакомец приближался, но его походка мне показалась странной, какой-то дерганной, и к тому же он молчал. Это меня насторожило.
Когда силуэт приблизился, я увидел, что это был невысокий мужчина, со спутанными мокрыми волосами и неестественно бледной почти белой кожей. Одет он был в какие-то лохмотья, одна нога была без обуви. От фигуры явственно исходил сладковатый запах разлагаемой плоти.
– Эй, ты понимаешь меня? Ты говоришь на общем языке? С тобой все в порядке?
Вместо ответа, похожий на мертвяка мужик что-то промычал, а из его рта по подбородку обильно потекла желтая пена. Потом он правую руку и указывая ею на меня задвигался еще быстрее.
Я активировал печать огненного шара.
– Лучше не подходи, слышишь?
То ли мои угрозы подействовали, то ли что-то еще, но, когда незнакомцу осталось до меня каких-то пару-тройку шагов, он вдруг словно обо что-то запнулся и рухнул плашмя лицом в траву. Что-то тихо хрустнуло, руку мужика вдруг вывернуло под жутким углом, он пару раз дернулся и затих.
Не решаясь подойти, я обошел тело и направлялся в сторону маячившего вдали света.
– Все святые, что за странное место. Скорей бы понять где я очутился.
Чем ближе я подходил к светлому пятну, тем чаще стали попадаться одинокие деревья, покрытые черной маслянистой корой. Несмотря на полный штиль, их белые листья дрожали, издавая характерный шуршащий звук. Наконец впереди проявились очертания сложенного из бревен дома. В небольшом окошке горел свет, который я изначально принял за костер.
– Эээй, есть кто дома? Вы понимаете меня? Не бойтесь я безоружен! Там человеку плохо, кто ни будь может ему помочь?
Покричав еще немного пару минут, я приблизился и заглянул в окошко. Внутри можно было разглядеть небольшую комнату со столом и лавкой, стены украшали звериные шкуры и пучки сушеных трав, в стену был вмурован криво сложенный камин, в котором трещали дрова. За за столом спиной ко мне сидел человек.
– Неужели не слышит?
Я постучал по стеклу, но сидящий никак не отреагировал. Тогда я громко постучал в дверь, а потом потянул за ручку. Не заперто. Не решаясь без спроса войти в чужой дом, крикнул в приоткрывшуюся щель.
– Есть кто живой?
Сидящий на лавке человек не пошевелился. Войдя в дом, я прикрыл за собой дверь и осмотрелся. Кроме основной комнаты в доме была еще маленькая спальня с кроватью, а рядом со входом к стене приткнулся большой обитый железом сундук. За столом на лавке неподвижно застыл загорелый косматый мужчина лет пятидесяти, одетый в простую рубаху, кожаный жилет и такие же штаны. На столе стояли деревянная миска с куском мяса и кружка, наполненная какой-то жидкостью с кислым запахом. Слева от миски лежала двузубая вилка, справа – кусок хлеба.
Глаза мужика были открыты. Подойдя вплотную, я помахал перед его лицом рукой, а потом, осмелев, потыкал вилкой в щеку.
– Как статуя, но вроде дышит. Любопытно. Один, похожий на труп – ходит, другой, похожий на живого – сидит застывший, как истукан. Дела.
Решив не оставаться в этом доме, я пошарил по углам в поисках чего-нибудь полезного, что могло бы мне пригодиться, но обнаружил только кухонный нож, кое-какую одежду и пару бесформенных грубых ботинок. Тяжелый массивный сундук оказался забитым капканами, силками, рыболовными крючками, сетями и прочим бесполезным для меня хламом. В итоге воспользовался только ботинками, пусть меньшего размера, но лучше уж так, чем босиком.
Выйдя из дома, и осмотрев окрестности в поисках тропинок или других ориентиров я заметил, как отталкиваясь от земли сломанной культей к дому ползет первый незнакомец, встреченный мною в этом странном месте. Сопоставив увиденное, я пришел к мысли, что скорее всего он не просто болен, а давно уже мертв, но с помощью магии некромов воскрешен и превращен зомби. А раз так, то где-то рядом должен быть и сам маг, который своей печатью поддерживает двигательную активность зомбака.
В мирах империи магия некромов была разрешена. Однако все печати, связанные с поднятием и контролем нежити, находились под строгим запретом, их использование каралось незамедлительно, и наказанием служила публичная казнь.
Не пытаясь дальше размышлять о том, почему какой-то маг использует запрещенный вид магии, и зачем ему понадобился зомби, я вспомнил из уроков Академии, что против нежити наиболее действенны печати огня, активировал печать огненного шара и запустил им в ползущего зомби. Лохмотья моментально вспыхнули, но движение в мою сторону не прекратилось. Тогда я активировал печать ещё раз, запустил вторым шаром прямо в голову зомбака, после чего тот затих. Запахло горелой плотью. Активировав печать еще разок, я для порядка швырнул в неподвижную фигуру третьим шаром, однако не успел порадоваться победе, как заметил в тумане новые силуэты, приближающиеся ко мне уже знакомой дёрганой походкой.
– А этот маг не так прост, раз может контролировать такое количество зомби одновременно.
В следующие пятнадцать минут я как в тире расстреливал огненными шарами приближавшихся ко мне зомбаков, и в итоге остался стоять на месте, окруженный десятком дергавшихся на земле противных тел, источавших жуткое зловоние.
Вдруг раздался громкий утробный свист, затем всплеск и в глубине тумана я разглядел двигающуюся рывками огромную тень. Величаво, словно специально давая себя получше рассмотреть, ко мне выползла гигантская пиявка, на маслянистых боках которой виднелось множество коротких лапок, а безглазая морда была украшена круглым ртом с множеством кривых и загнутых зубов.
Цели твари были предельно ясны. Не стал дожидаться, когда она бросится на меня, я активировал подряд три печати, и шары, оставляя за собой хвост словно небольшие кометы, с большой скоростью врезались в переднюю часть пиявки. Я уже собрался отпраздновать победу, как произошло неожиданное. Огонь словно вода стек со шкуры монстра, не причинив ему никакого вреда. Тварь сжалась словно пружина и резко прыгнула в мою сторону.
Не знаю, как у меня получилось, видимо тренировки дали о себе знать, но в самый последний момент я успел активировать печать Великого щита. Гигантский кровосос всем весом влетел в сферу и легко был отброшен назад. Судя по свисту пиявке такой расклад совсем не понравился. Она снова сжалась и ударилась о щит. Потом еще и еще. На морде адского создания проступила зеленоватая кровь, но ее это не остановило, и удары не прекратились.
Потихоньку я начать понимать, что мой противник не такой уж и безмозглый и возможно избрал верную тактику. Ведь как только мои запасы маны иссякнут, меня можно будет брать тепленьким. Лихорадочно проанализировал ситуацию и не придумав, как остановить нападение, я решил и укрыться в доме, чтобы выиграть немного времени. Как только монстр в очередной раз был отброшен щитом, я побежал.
Влетев в дверь и заперев ее за собой, я почувствовал, как она начала содрогаться под мощными ударами.
– Думай, Рик, что у тебя есть против этой твари? Огонь её не берет, это мы проверили. «Светлячок» тоже будет бесполезен, глаз-то у неё нет. Остаётся только попробовать «Сжатие» – эту новую печать Корнелиуса. Лишь бы получилось!
Активированный печатью и появившийся в воздухе огненный шар начал постепенно сжиматься, но грохот от ударов по двери отвлек меня и печать разрушилась. Стиснув до боли зубы, я полностью сконцентрировался на печати. Весь мир для меня исчез – остался только постепенно сжимающийся до нужного размера шар. И в том момент, когда дверь слетела с петель, мой шарик с огромной скоростью влетел в окровавленную морду твари.
Сначала мне показалось, что печать не сработала. Но эту мысль тут же прогнали яркая вспышка и раздавшийся следом за ней взрыв. Последним, что я увидел, стали ошметки пиявки, разлетавшиеся по комнате. Взрывной волной меня сначала бросило на стену, затем приложило головой к сундуку, и я опять потерял сознание.
Глава 6
Проснулся я от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Голова жутко гудела, веки словно налились свинцом.
– Эй, парень, парень, ты живой?
Ко мне обращались на всеобщем языке, но ответить не было сил.
– Очнись!
Меня продолжали тормошить.
– Да, да, сейчас, подожди.
Поочередная активирование двух печатей малого исцеления немного привела меня в чувство, но голова продолжала трещать. Потрогав засохшую корку крови на затылке и применив еще одну печать, я наконец с трудом разлепил глаза. Надо мной склонился тот самый мужик, которого я ранее видел неподвижно сидящим за столом.
– Парень, ты откудыть? И зачем в мою хату залезть удумал?
– Что значит откуда? Ты что, не помнишь, как я тебе тут жизнь спасал?
– Как этыть ты мне жизнь спасал? В хату мою залез, небось украсть, что хотел, вор ты, а не спаситель вот.
– Что значит вор? Что у тебя брать-то? Слушай. Я здесь полночи сражался с зомби. Потом приползла громадная пиявка и вынесла дверь. Еле от нее отбился. А ты в это время сидел за столом.
– Ты ыть, видимо головой-то того сильно ушибся. Какие зомбы-пиявки? Ишь как складно стелешь, а сам ботиночки-то мои уже нацепил.
Я посмотрел на ноги – ботинки мужика действительно были на мне. Перевел взгляд на дверь. Мать честная! Дверь стояла на своем месте, как ни в чем не бывало. С трудом поднявшись и проковыляв пройдя мимо мужика к окну, я увидел чистую лужайку без каких-либо следов вчерашней битвы. А где сгоревшие зомбаки? Что за демоновщина тут происходит?
С виноватым видом сняв ботинки и вернув их хозяину, я решил прояснить ситуацию.
– Извини мужик, правда не понял, как так получилось. Скажи-ка, где я?
– Дома у меня, где ж ыщо-то. А ты случаем не маг импэрский?
– Да маг-маг. Можно поточнее – что за город, государство, провинция?
Услышав слово слове «маг», мужик вмиг потерял свою уверенность и заметно побледнел.
– Звиняйте господин, не признал сразу. Ыть так если выйти и на север идтить полдня, вы господин маг придёте в Шахар, город не большой, но чистый. Страной правит, будь его здоровье крепче стали, наш дорогой господин Хелив.
Хотя вроде экзамен по географии я сдал в Академии на отлично, ни про город Шахар, ни тем более про какого-то Хелива я никогда слыхом не слыхивал. Может этот мир недавно присоединили? Хорошо хоть про магов империи этот дятел знает. Вон, какой вежливый сразу стал.
– А провинция какая? Как называется ваш мир?
– Ыть, так вы сами господа маги дали ему название. Ашаром кличется.
– Ашар? Ты шутишь? Я сам прибыл из провинции Ашар. Там только пустошь и песок. Н смей мне врать!
– Не гневайся господин, как есть правду молвлю. Ашар это. А песок у нас есть. Ыть только тут возле озера зелено, а дальше только пустошь и один песок, все, как вы говорите.
– Ладно, допустим. Сколько говоришь идти до города?
– Ыть полдня господин. Озеро по праву руку обходите, как в речушку упрётеся, так вдоль нее идите, а там и Шахар, не промахнетесь. Могу собрать вам чего в дорогу, воды аль еды.
Хозяин халупы явно хотел поскорее от меня избавиться. В принципе я и сам был не прочь свалить, вот только вряд ли в городе будут охотно разговаривать с босоногим бродягой, у которого к тому же вся голова в крови. Прикинув, что можно такого предложить, чтобы заполучить обратно пару башмаков, я продолжил разговор.
– А зовут-то тебя как?
– Муса, господин. Охотничий я, ытыть зверья много ходит всякого, меня сюда потому и назначили.
– Слушай Муса, это конечно не твоя забота, но сам понимаешь, идти в таком виде в город, да еще босиком по песку – не лучший вариант. Денег у меня с собой нет, но может тебе надо чего? Я могу помочь как маг.
– Что вы что вы господин, ытыть мне ничего не надо. Ботинки, если понравились, берите, а воды в бадью так я сейчас мигом натаскаю.
Сказав это Муса выбежал во двор, и уже минут через пять вернулся с деревянным ведром полным воды, которую вылил в стоявший в углу комнаты медный таз, сбегал в спальню и принес белое, расшитое красивым узором по краям, полотенце.
– Вот господин, прошу, ыть все готово. А я пока вам в дорогу чего соберу, завтракать будете?
Пока я смывал кровавую корку, Муса собрал мне продуктов на дорогу, сложил их в холщовую сумку, и уже хлопотал возле кухонного стола.
– Муса, а как ты меня обнаружил?
– Так ыть, господин, проснулся я как обычно, встаю с кровати, гляжу, вы лежите возле сундука, под головой кровь. Ну, думаю, ворюга забрался, – Муса замер и испугано посмотрел на меня.
– Ничего, продолжай, что дальше было?
– Ну так ыть вот, думаю, забрался значит и в темноте-то об сундук и шандарахнулся. Еще гляжу, ботинки мои на вас надеты, ну думаю точно во… Так ыть, о чем я? Дальше гляжу, а дверь-то заперта на защелку и окошко цело. Как сюда попал? И одежда на вас странная. Думаю, ыть точно не простой человек, ну и начал вас будить.
Муса, закончил рассказ, положил на стол нарезанный ломтиками сыр, несколько кусочков копченого мяса, поставил миску с хлебом, стакан молока и сделал приглашающий жест рукой
– Ну, чем богаты.
– А себе что не накрыл? Меня зовут Рик, если что интересно спрашивай.
Муса отказался присесть за стол, положил себе сыр с мясом на хлеб и присоединился к трапезе стоя с краю от меня.
– А вы ыть, господин Рик, с каких краёв будете?
– Я из Дейвоста, небольшой город на западе от Рияды, столицы империи.
– Из самой импэрской столицы значит, ыть далече ваш путь был. А на Ашар какая судьба вас привела?
– Прохожу практику после первого курса Академии. Заблудился в пустыне и ночью набрел на это место, – пояснил я, решив не откровенничать с первым встречным о моих приключениях в последние неделиь.
– Повезло вам, господин, ыть мало кто живым выходит с песков, если заплутает.
Если, как говорит Муса, город чистый, а значит посещаемый, то в нем должно быть отделение имперских фиксариев. А если есть отделение, то есть и площадка для телепортации, откуда я смогу вернутся в лагерь, а ещё лучше домой. Нужно только придумать правдоподобную легенду, как я тут очутился, а уж с этим я справлюсь.
Закончив завтрак на такой позитивной ноте, я снова натянул на ноги снова не совсем удобные башмаки и крепко пожал руку Мусе.
– Спасибо тебе. Видят все святые при следующей встрече я тебя обязательно отблагодарю.
– Будет вам, господин. То, что вы меня посетили, уже многого стоить. Скоро ыть внука привезут погостить, будет что ему рассказать.
Открыв дверь, я шагнул за порог и снова оказался в своей келье, чему не особенно удивился. Сбросив, ставшие уже ненужными ботинки и положив сумку с едой на стол, рядом с «морсом» и грибами, я плюхнулся на скамью и на всякий случай крикнул в воздух:
– Хар! Что это было? Это и в правду был Ашар?
– Испытание пройдено, Один из ста, – прошелестел знакомый голос.
– Какое еще испытание? Разве Ашар не погиб как мир? Откуда взялись зомби? Кто ими управлял? Что это за монструозная пиявка?
Ожидаемо не получив ответа, я начал размышлять.
Ладно, предположим это была провинция Ашар, только другой осколок. Нам говорили, что тот осколок, где стоял наш лагерь, – единственный, сохранившийся в пригодном для проживания виде, но может быть остались и другие осколки, и на некоторых можно жить вполне себе неплохо. Но может ли быть такое?. Когда мир погибает и разрушается, как говорили нам на лекциях, а вместе с ним погибает и сама квинтэссенция жизни, то в погибших мирах больше ничего не сможет зародиться. Поэтому тут при всем желании ни зверь, ни человек не смогут зачать плод, это вроде как закон Вселенной. Но Муса говорил про внука, да и не похоже, чтобы его мир испытывал какие-то трудности.
Империя собирает эридий на осколках именно погибших миров. В живых мирах публикатору надо месяц стоять, чтобы выполнить норму, которую он собирает в погибшем мире за один день. Так что если это и был на самом деле Ашар, то точно не тот, где я сейчас. Хотя, где я сейчас? Сильно сомневаюсь, что все еще на осколке. Это место точно не походит на мертвый мир. И сколько я тут? По моим прикидкам, наверное, больше двух стандартных недель, скоро моя практика должна закончиться. Интересно меня ищут? Новость о моей пропаже наверняка уже передали в академию, и зная старика Илая, я был уверен, что он ничего не рассказал Аделайе чтобы лишний раз ее не беспокоить. Правда я сам ей сообщил примерную дату моего возвращения, да и письма высылал ей стабильно раз в две недели.
Вспомнив про Аделайю, я почувствовал ужасную тоску по своей привычной жизни. Настроение окончательно испортилось, и остаток дня я провалялся на лавке в мрачных мыслях.
Сон подействовал на меня благотворно и утром мое настроение заметно улучшилось. Сделав небольшую разминку, я умылся, плотно позавтракал и вернулся к чтению труда Корнелиуса Великого.
Новый раздел начинался с обращения “Мой дорогой ущербный коллега”. Мне оно понравилось – значит я не просто случайно наткнувшийся на книгу инвалид умственного труда, а все-таки коллега, а это уже другой статус.
«Это последняя печать, которую я предлагаю тебе, если ты, имеющий всего один канал, до сих пор не подумал об их увеличении».
Эта фраза меня расстроила, поскольку в мои планы входило овладение гораздо большим количеством печатей. Быстренько пролистав книгу до конца и пробежавшись по описанию других печатей, я убедился, что все они комбинированные и в настоящее время мне не доступны.
– Где же я тут найду энергетического практика для построения новых каналов? Да и процедура эта не из дешевых.
Поразмышляв пару минут и придя к выводу, что нет смысла заворачиваться нерешаемыми в данный момент проблемами, я приступил к изучению третьей печати, которая называлась «Клинок Корнелиуса».
«Если ты, мой дорогой ущербный коллега, уже освоил предыдущие две печати, то твой недоразвитый мозг должен справиться и с этой. Но предупреждаю тебя, данная печать в постижении будет во много раз сложнее, поэтому напоминаю о необходимости следовать строго моим рекомендациям».
Язвительность и сарказм Корнелиуса начинали мне все больше нравиться. Я понял, что на самом деле он хотел не унизить читателя, а разжечь в нем азарт, желание во чтобы-то не стало овладеть его знаниями и тем самым доказать свою состоятельность.
Печать клинка была основана на стихии света, а так как я уже владел светлячком и мог активировать его хоть закрытыми глазами, то не откладывая дело в долгий ящик, приступил к ее практическому освоению. Сначала я в руке удерживал светлячка, после чего с помощью контуров приступал к его сжатию. Это было очень похоже на сжатие шара огня, только свет был менее осязаем чем шар, поэтому контролировать процесс оказалось гораздо сложнее. Затем надо было сфокусировать все лучи в одной точке и на выходе получался тонкий отрезок света, чем-то и вправду похожий на клинок.
Тренировка так меня затянула, что сам того не замечая, я провел за изучением контуров печати около десяти дней. Перейдя к главе по ее применению, я удовлетворенно хмыкнул. Оказывается, данная печать в основном предназначалась для борьбы с магией некромов и любыми её проявлениями. Владей я ею чуток раньше, покромсал бы всех встреченных у дома Мусы зомби вместе с их мега-пиявкой, даже не вспотев.
Напрактиковавшись до полного изнеможения, я добился почти автоматической активации и длительного удержания печати клинка. Однако в мои дальнейшие планы по совершенствованию магических навыков опять были внесены коррективы.
Проснувшись очередным утром, я обнаружил, что нахожусь не в своей келье, а в зале, похожем на тот, где, лежа на алтаре, прокачивал круг и зажигал звезды. Только это помещение было меньшего размера, гораздо светлее, а вместо люстры под потолком будто чернел кусочек ночного неба и множество маленьких огоньков-звезд мерцали, переливаясь различными цветами.
Сам же я был плотно прикреплён светящимися золотым огнем тонкими нитями к широкой плите, стоявшей под наклоном посреди зала. Немного подергавшись, я убедился, что вырываться бесполезно – давление нитей не чувствовалось, но руки и ноги были зафиксированы очень прочно.
– Хар, что это? Что ты задумал?
– Пришло время принять знание, Один из ста.
– Какие ещё знание? Это не похоже на урок в классе.
Ответа, как всегда не последовало, поэтому оставалось только ждать, какой еще эксперимент устроит надо мной Хар. Когда через секунду перед лицом возникло хорошо знакомое мохнатое чучело, я ни капельки не удивился. Шерстяной пристально изучил меня, и показалось, что как будто даже кому-то кивнул. В этот момент плита, на которой я лежал, начала нагреваться и излучать яркий свет. Я заметил, как этот свет проходит сквозь меня, и наклонив голову, увидел все свои вены, сосуды, скелет и внутренние органы.
Завороженно наблюдая, как учащено бьется мое сердце разгоняя кровь по сосудам, я упустил момент, когда черная лапа вылезла из шерсти, и на конце одного из ее когтей начал разгораться маленький огонек.
– Держи сознание ясным, и разреши движение своей силе, Один из ста.
– Что? Хар, повтори я не понял?!
– Сознание и сила.
– Все равно не понял… Аааааа.
Жуткая боль в груди свела судорогой все тело, но так как я был жёстко зафиксирован, то мог только мотать головой и биться затылком о каменную плиту. На третьем ударе словно гвоздем в голову вошла мысль – шерстяной гад пробивает мне каналы. Если так, то мне нельзя терять сознание, надо пустить ману по каналам.
Взглянув внутрь себя, я обратился к свои звездам и запустил ману. Шерстяной уже добрался до ключицы, при этом ловко выводя на самом канале витиеватые узоры. Скрипя зубами, я прогонял ману. Пот заливал глаза, легкие издавали сплошной хрип, все моё сознание было приковано только к одному процессу.
– Раскрой ладонь, осталось немного.
Шерстяной уже заканчивал пробивать лучевую кость, затем кисть, фалангу пальца… Всё. Боль руке постепенно стихла, но только для того, чтобы вновь вспыхнуть в груди. Мне казалось, что это длиться целую вечность. Хар что-то еще говорил, но я его уже не слышал, и мой разум окунулся во тьму.