Дмитрий Стрижов
14
31
Вся суть познанья – в отрицанье,
Рождает истину сей спор.
Улыбок странных пониманье
Уносит нас в страну покор.
Там лошади в каретах ездят,
А человек как Божий раб
В полях работает усердно
И молится на все подряд.
Они не знают, что есть Боже,
И не стремятся опознать,
Что искренне на них похожи.
А если маску отодрать?
Лицо уже не будет прежним,
И не сыскать нам тех бровей,
Что опалённые надеждой
Витали между ясеней.
Ты так огромного не понял,
А все скрывалось между строк.
Осел не тот, кто жил в неволе,
А тот, кто в поле превозмог.
32
Если хочешь сказать – скажи.
Не хватает сил – напиши.
Ты же парень не трус? Ведь правда?
Яйца смело в кулак собери.
Жги как есть, не взирая на жажду,
И не думая об углах.
Ты ведь тот еще черт, не правда?
Жил во тьме, догорая в углях.
Не тушуйся, воздух поглубже,
И скажи все как есть на духу.
Ну а что останется в сердце,
Отправляй мне кастрюлей в уху.
Мы с тобою на всех не похожи,
Не теряемся страху смотря.
И не важно какой цвет у кожи,
Ведь у каждого правда своя!
Молодец. Все как надобно сделал,
Стрелки часа руками обняв,
Оторвался в реальности этой,
Захлебнувшись в пропорциях дня.
Тюрьма головного мозга
Отрезая буханочку хлеба,
На себя ты отнюдь не сердись.
Эй ты, парень, все правильно сделал!
Свой напильничек в шару стяни.
Комендант свой отробит часочек,
Да сигару в тот миг запоет.
Заводную измолвит разочек
И растопит за шконочкой лед.
А мы с братом всю жизнь на прогулке
Сочиняем отважный сонет,
Держим нычки в чернильном мазуте
Дабы глаз не оспорил момент.
Нам еще пару годиков, братец,
И мы с вами на воле шурша
Встретимся в военкомате,
Не жалея, и жизнь стережа.
33
В моих ладонях больше нету теплоты,
И проблесковый маячок в глазах потух.
Я больше не пугаюсь темноты,
А мозг совсем от повседневности распух.
В фигурке лего смысла больше, чем во сне,
Стремленья встать с кровати нет совсем.
Ушло, не попрощавшись отражение в окне,
Мой омут памяти забрел в эфирный плен.
И сколько волосы не рви на голове,
Поступки прошлого исправит алкоголь.
Мурашки побежали по спине,
Теперь ты тень, а лучше просто моль.
Себя ты слишком сильно не кори,
Настанет день, наступит и другой.
Когда польется в венах черных си-бемоль,
На Марсе дальнем вальс станцуем мы с тобой.
34
«Проснись и пой!» – сказал мне ангел,
Пролетая над домами,
Этот голос эфемерный
Чище самых светлых правил.
Почему же вдруг услышал? -
Задавался я вопросом -
Этот голос бархатистый,
Доедая плошку с рисом.
Не потерян, не раздавлен,
На работе все пучком.
Дома тоже, слава Богу,
И давно в ладах с котом.
Может быть, на самом деле?
Вдруг я что-то упустил?
Оказалось, куда проще -
Ангел свет во мне включил.
35
На границе мирозданья,
Там, где дна совсем не видно,
Пляшут сказочные лани,
Наделяя все сознаньем.
Мотыльковые зарницы
Ярким светом заливают
Три магических глазницы
И за каждым наблюдают.
Словам цена здесь измерима,
Поступкам присуждают вес,
И мысли темные ловимы -
За всем следит угрюмый Зевс.
Тебя помоют, все посмотрят,
Вакцину тут, укольчик здесь.
Найдут проблему и заменят,
Сотрут и файлы, те, что есть.
Ну вот! Теперь и ты готовый
Войти в миры "четыре Д".
Красивый, чистый, будто новый
Раб божий на чужой земле.
36
Сэндвич смерти собирая,
Танцевал безумный повар.
Водку колой запивал он,
Вспоминая Альма-матер.
Так его там и учили -
Всю ту боль, что есть в душе,
В раз! Ни капли не скрывая,
Зафигачить в лаваше.
Соуса клади поменьше,
Помидоров пожалей,
Пусть свои сухие глотки
Продырявят поскорей.
Фри мы нынче жарим в жире,
Демиглас из пузырей.
Всем желудочные камни
Подавайте поскорей!
Вот парфе из ушной серы,
Амюс бюш из мозжечков.
Подождите! Еще язвы!
Суп из них уже готов.
Всем казалось, кому нужен
Данный горе-ресторан?
От людей отбоя нету!
Все сжирают тут и там.
Мы доставку открываем,
Будет, люди, вам еда!
Все равно не различите
Хрючево от Божества.
37
Голые люди танцевали на блюде,
Сердце пряча на кромке ножа.
Пальцем тыкали люди на блюде
В рожи грустные, ушами дрожа.
Крутят то блюдо два лысых верблюда,
Вместо воды ты им кровь подавай.
Сверху верблюдов две девочки Люды
Вожжи лобзают, смотри не зевай!
Заведует всем здесь Царевич Похабов,
Ручками машет и все вокруг пляшет.
Главный цирюльник и старых, и младов,
Каждая тварь вам об этом расскажет.
Кумир миллионов, эстрады король,
Слащавый ублюдок берет Си-бемоль,
Умами людей управляется в ноль.
А что с него взять? Ведь он же король.
Такое здесь место, такие здесь люди:
Верблюды из крови и девочки Люды.
Обычное место, обычные люди,
Царевичи, Люды, Верблюды везде!
38
Летают мысли в океане
Заманчивы и так ранимы,
Хранят все тайны мирозданья
Моей агонией гонимы.
Все эти тайны, не случайны,
Как замки зыбкого песка,
Они хранимые молчаньем
Нам улыбаются слегка.
Тихонько, нежно, еле-еле,
Чтоб души наши отмелели.
Плохие чувства чтоб потом
Не просочились в милый дом.
Закрыты под замком витальным
Ход мыслей и воспоминания.
Чудесный сад цветов хрустальных
Распустится на дне морском.
Ты будешь сильным, величавым
Колесиком расправишь грудь,
И заяц будет шоколадным
Под ёлкой встретишь как-нибудь.
39
Минуты вечного молчанья
Проникли тайно в полотно.
И от девчонки в апельсинах
Не остается ничего.
Девятый вал затихнул вовсе,
Души утратил Божий дар.
И паровоз не отплывает
Стоит в вокзале Сен-Лазар.
Все это пароненормально!
Все это так исключено!
Или глазницам нервов дальних
Как сон привиделось давно?
Паровоз перрон покинул,
Вал девятый выше круч.
А красавица-девчонка
Персик держит между руч!
Мой рассудок день за днем
Выход ищет в лабиринте,
Тонкий звук улыбкой зыбкой
Попрощается со мной.
Вот минуты и промчались,
Словно пуля в голове.
Я как будто превращаюсь
В клен, цветущий в сентябре.