Дмитрий Шимохин
Восхождение язычника – 2
– Спасибо, друзья, – мне было очень приятно и одновременно неудобно перед ними. И я полез обнять друзей.
– Но, но, девок так обхаживать будешь, – возмутился Дален, а Гостивит довольно улыбался.
Ребята быстро собрались, пару раз проверив комнату, что ничего не забыли, и мы вместе выдвинулись. Захватив внизу свои вещи, я обнялся с родичами, и мы присели на дорожку, а после отправились в путь.
По совету дяди я зашел к одному из торговцев и смог поменять золотые монеты на более мелкие: серебро и медь.
Дальше наша дорога лежала по торговому тракту.
Ночевать приходилось возле дороги под открытым небом, провизию покупали во встречающихся селениях. Нас иногда даже торговцы подвозили, слушая наши рассказы о доме.
Вполне приятное было путешествие.
И за неделю мы добрались до Колонеи, небольшой такой городишко, стоящий на перекрестке дорог, через который двигались торговцы в разные направления.
– Что, давайте сначала в корчме пообедаем да вещи сбросим, а после и в бани сходим.
– Конечно, сначала в корчму, не голодным же в баню идти, – высказал свое мнение Дален.
Побродив немного по городу, мы нашли вполне приличную корчму, где и решили остановиться на пару дней, рассчитавшись с хозяином одной серебряной монетой.
В зале народа было немного, только пара столов занята. За одним из которых сидела, на мой взгляд, молодая знатная ромейка с двумя телохранителями. Остальные столы занимали торговцы, которые могли быть и персами, и арапами, и еще хрен знает кем.
Скинув вещи в комнате, мы спустились обратно, народу стало больше, и зал корчмы продолжал наполняться людьми. Заняв столик в углу, я заказал еды и вина. В ожидании заказа осматривал зал и успел заметить, как между двух столов, за которыми сидели торговцы с охраной, сначала вспыхнула словесная перепалка, а потом и полноценная драка. В стороны полетели глиняные кувшины и тарелки, и драка понеслась по всему залу, в нее включались все новые и новые участники. Спустя мгновения в таверне дрались все, в ход пошли ножи. Нам с друзьями тоже пришлось участвовать, отстаивая наш угол.
– Аааа, – раздался рядом женский вскрик. Быстрый взгляд в сторону и я увидел, что молодая ромейка осталась только с одним охранником, второй валялся на полу. Я взглядом успел заметить, как и его ткнули ножом.
Блин, жалко девчонку, ведь зашибут сейчас. Черт с ним, за милых дам, за милых дам.
– Гостивит, Дален, – я старался перекричать шум толпы. К девчонке прорываемся, хватайте её и на выход.
– Ага, – только и донеслось от друзей.
Впустив в себя силу жизни, я поднатужился, поднял скамью и запустил ее вперед. Скамья была тяжеленой, их что, специально такие делают? Короткий полет скамьи и для нас образовался коридор, среди мешанины тел, и мы рванули вперед.
– Ты куда лезешь, тварь, – я вбил кулак в морду какому-то бородатому мужику, который уже тянул свои руки к визжащей ромейке.
Дален подхватил ее за руку, заодно и ее охранника схватил, а мы с Гостивитом двигались с боков, принимая на себя удары и раздавая свои.
– Фух, живы, – мы вывалились наружу из таверны.
Прямо перед моим лицо застыло острие копья!
Глава 5
Это оказались стражники!
Быстро они прибыли, прекратить беспорядок в корчме. С нами они не церемонились, пару ударов куда придется, содрали пояса, на которых висело оружие, и в каземат.
Нас втолкнули в камеру.
Вот и все, Яромир, жизнь пошла по наклонной, ты в тюрьме. Недалеко ушли от Трапезунда.
В камере было темно, лишь из-за решетчатого окна лился тусклый свет.
На полу была расстелена солома, а вдоль стен лежали обычные доски, на которых и расположились присутствующие сидельцы. Но главное – это запах, удушливый запах человеческих тел и испражнений. Возле двери стояло ведро, которое и было местным туалетом.
В общем, не курорт.
– Ох, – раздался стон охранника ромейки, которого повязали вместе с нами. Хорошо, что ее вместе с нами не отправили, просто отволокли в сторону и все.
Нас повели в тюрьму, а оставшиеся стражники пошли на приступ.
– Эх, надо было в баню идти первым делом, – пробормотал Дален и уложил раненого охранника на доски.
– Эт да, – вторил ему Гостивит.
Я оглянулся, местные обитатели не обращали на нас внимания.
Да, неплохо ткнули, в самое пузо. Как жив-то остался? Надеюсь, смогу вылечить.
Приложив руку к ране, я выпустил свою силу, она покидала меня полноценным потоком, и я чувствовал, как пустеет резерв. Больше половины своих сил потратил, но рана сомкнулась, и парень спокойно задышал. Вот и хорошо, вот и отлично. Приложив ладонь к его голове, я вновь выпустил свою силу, погружая мужика в сон.
Усевшись на досках, я вновь осмотрелся. Люди здесь разные сидели, кто в лохмотьях, а кто и вполне прилично одет.
– Яромир, как думаешь, мы надолго здесь? – спросил Гостивит.
– Не знаю, может, с утра выпустят, а может, и пару дней придется посидеть.
– Лучше с утра, а то я так и не жравши, – с грустью проговорил Дален.
– Хотелось бы, – я с ним был согласен.
Дверь внезапно распахнулась, освещая нашу камеру, и внутрь втолкнули парочку человек.
О, знакомые все лица, эти сидели за соседним столом в корчме и тоже участвовали в драке.
Мужики осмотрелись и уместились на досках, негромко обсуждая что-то на непонятном мне языке.
Я прикрыл глаза, погружаясь в дрему, как за дверью послышались крики, и она вновь открылась, два стражника держали вырывающегося ромея и забросили его в камеру. Он поднялся с пола и сразу бросился к двери, начав в нее колотить.
– Я не виноват, просто вино выпить зашел, слышите, я ни в чем не виноват. Это все эти варвары устроили драку, выпустите меня, слышите?
Бум, бум, бум, продолжал он колотить в дверь.
– Уймись, мешаешь, – раздался вальяжный голос кого-то из сидящих людей.
– Но меня же несправедливо арестовали, я же ничего не сделал, еще Сократ говорил, что справедливость – это благо закона.
– Плевать, уймись уже.
– И не подумаю, – ответил ромей и вновь начал долбиться в дверь и орать о несправедливости.
Дверь распахнулась, и стражник отвесил плюху крикливому и тот затих. Камера неспешно наполнялась новыми людьми, и мест, чтобы сидеть, было уже не так много, так что приходилось тесниться.
Над нами завис какой-то араб, и за его плечами стояла еще парочка человек.
– Пшли вон, это наши места, – с каким-то жутким акцентом он произнес по-гречески.
Он что, в нас самое слабое звено увидел?
Дален уже был готов вскочить и кинуться в драку, поняв все по тону араба, еле успел положить ему руку на плечо и удержать.
Я выпустил свои силы, свой дар. От правой руки пошли волны воздуха, разгоняя духоту в камере, и рука осветилась голубым светом, над левой же зажегся зеленый огонь. Я медленно и не спеша поднялся во весь свой рост, смотря сверху вниз на араба.
– Ты, верно, смерти ищешь?
Он отпрянул от меня в ужасе, что-то зашептал на своем языке. Проводив его взглядом, я спокойно уселся на свое место и прикрыл глаза, проваливаясь в легкую дрёму.
Ночью просыпался пару раз, и спать было неудобно, да и от количества народа стало душно, так что я призывал силу ветра и разгонял спертый воздух.
Утром меня разбудил спасенный охранник, резко подскочивший со своего места и начавший вертеть головой.
– Да сядь уже, – и я показал на его место.
Он внимательно на меня взглянул, но все же послушался.
Из небольшого окна уже лился предрассветный свет, и я смог его внимательно разглядеть. Ему не было еще тридцати, черноволосый, с ухоженной короткой бородой и темными глазами, от правого глаза вниз шел уродливый шрам.
– Елена, где она? – он с вопросом смотрел на меня.
– Елена – это твоя госпожа?
Он просто кивнул.
– Была жива, – после моих слов он вздрогнул. – Когда мы выбежали из корчмы, нас встретила стража и повязала, а её отогнали в сторону, ты разве не помнишь?
– Так, значит, мы в тюрьме, то-то смотрю, место знакомое. Значит, она жива, это хорошо, – он выдохнул и облокотился о стенку. – Нет, не помню, я помню, как в меня ткнули ножом, а после перед глазами все поплыло, еще помню, как вон тот парень меня подхватил, а потом я очнулся здесь. А где рана, я же должен был умереть, – и охранник начал осматривать свой живот и еще не до конца затянувшуюся рану.
– Вон того парня, – я указал на друга, – который вас вынес на своих руках, зовут Дален, мог бы сказать спасибо. Рану твою я вылечил, а то и в правду помер бы, – я с ехидцей на него взглянул.
– Врешь, рана не могла затянуться за одну ночь, – он с недоверием на меня смотрел. – Ни один лекарь не смог бы такое чудо сотворить.
– А я смог, у меня сильный лекарский дар, – и я выпустил силу жизни.
Он удивленно уставился на зеленый свет, который исходил от моей руки.
– Ты одаренный божьей милостью, да, ты бы смог залечить такую рану. Прости меня за недоверие и спасибо, что спас мою жизнь и вытащили из таверны.
Я ему кивнул, принимая благодарность.
– Меня зовут Влас, – и он протянул мне свою руку. Которую я пожал, а хватка у него была крепкая.
– А меня Яромир.
– Думаю, если с Еленой все в порядке, она вытащит нас отсюда или её жених, – с уверенностью проговорил Влас.
– Было бы хорошо, не нравится мне здесь, воняет, да и общество не лучшее, – и я обвел взглядом камеру.
– Ага, – он был полностью согласен со мной.
– А что вы в таверне-то делали? Я сомневаюсь, что твоя госпожа часто по таким местам ходит.
Влас ответил не сразу.
– Госпожа с женихом условились там встретиться, его на границу послали, и он должен был быть здесь проездом. Вот она и решилась с ним увидеться, а мы ее сопровождали.
– Понятно, – и я вновь прикрыл глаза, погружаясь в дрему.
Спустя час меня разбудил скрип двери, и в камеру прошел стражник и рослый воин в ламеллярном доспехе со светлыми длинными волосами и бородой, заплетенной в косу. Он внимательно вглядывался в узников.
– Ты Влас? – он обратился к моему соседу.
– Да.
– Собирайся, и вы тоже, – он кинул взгляд на нас с друзьями.
Вот, видать, и то самое обещанное спасение. И мы двинулись за этим воином, на выходе из здания нам вернули наши пояса с оружием.
Выйдя из тюрьмы, я увидел Елену в окружении воинов. Рядом с Еленой стоял второй охранник, который был рядом с ней в корчме, я его узнал только по одежде, так как его лицо было сплошным месивом.
Среди стоящих воинов выделялся молодой парень слегка за двадцать лет с чисто выбритым лицом и черными волосами, он был в богатом доспехе и с алым плащом.
– Вот и твой охранник, Елена, а ты беспокоилась и говорила, что он ранен и умирает, – воин с неодобрением покачал головой. Ты не смог защитить свою госпожу, но пусть твою судьбу решает её отец, мне до тебя нет дела, – обратился он к Власу.
– А вы, – и он посмотрел на нас своими карими глазами. – Благодарю, что не дали в обиду мою невесту.
И воин, что забирал нас из тюрьмы, протянул кошелек с монетами.
– Благодарю, – я взял кошель, – но мы не ради благодарности помогли, и Влас действительно был серьезно ранен, – я решил вступиться за него.
– Да ну, что-то я не вижу на нем ран, – усомнился молодой парень в моих словах.
– Это так, рану я залечил, у него остался шрам на животе, – и в который раз за сегодня я продемонстрировал свою силу.
– И что ты вот так за ночь можешь залечить любую рану и спасти от смерти? – он задумчиво меня осматривал.
– Нет, не любую, от смерти нельзя вылечить, но многие раны я смогу излечить, – я спокойно отвечал.
Сзади меня переминались с ноги на ногу Гостивит и Дален, не понимая, о чем мы говорим, я им говорил, учите речь здешнюю.
– Еще что умеешь и можешь? – на меня смотрели уже с неподдельным интересом, что-то прикидывая.
– Биться могу, стреляю из лука неплохо. Дар воздуха еще у меня есть, – и я пустил волну ветра от себя.
– Хех, – улыбнулся парень. – Юхан, давай ты.
Уже знакомый нам воин топнул ногой, и спустя секунду рядом с ним из земли вылез земляной шип мне по пояс и толщиной с мое бедро.
О как! Одаренный, и я с уважением на него посмотрел, а он ухмыльнулся и подмигнул мне.
– А они что могут? – и парень кивнул на моих друзей.
– Биться могут, Гостивит хорошо следы читает, а у Далена удар сильный.
– Ну-ну, – только и проговорил парень.
– Пойдете ко мне в Букеларии? – спросил парень, продолжавший нас разглядывать.
Чего? Какие Букеларии?
– В личную дружину зовет, соглашайся, парень, – прозвучал голос Юхана возле моего уха.
Личная дружина, а ведь это неплохо, опыта наберусь, ведь жизнь у меня явно мирной не будет, и посмотреть изнутри на византийскую армию не помешает, да и знакомств заведу, что тоже весьма хорошо, а на Царьград и потом можно посмотреть.
– Друзья, нас в личную дружину зовет вот этот знатный ромей, я думаю, стоит согласиться.
– В личную дружину? – удивились друзья.
– И доспехи такие же дадут? А что, можно, – согласился Дален. Гостивит вовсю осматривал броню воинов, словно уже ее примерял.
– Мы согласны.
После знатный ромеец кивнул Юхану, и перестав обращать на нас внимание, начал разговор с Еленой.
– Вы не прогадали, – протянул Юхан. – Значит так, дружиной у Андроса командую я, и подчиняться будете еще и мне, ясно?
– Платить будут сколько? – я решил сразу расставить все по местам.
– Будут, не переживай, тебе по пять солидов в месяц, как осененному божьей милостью, – и он хмыкнул в бороду, – а твоим дружкам по два солида. Хорошая плата, не как в гвардии, у императора, но тоже неплохо.
– Доспехи тоже обеспечит Андрос, как и кормежка за его счет, через три дня мы покидаем этот город, так что с рассветом через три дня жду вас. Мы остановились в доме Никифора Кайлицы, там и найдете нас. Ну, все тогда, идите.
– А почему он нам предложил вот так просто без проверок? – я задал еще один интересующий меня вопрос.
– По дороге из Константинополя на нас напали, и пятеро полегли, игрища у ромейцев такие между собой, – и Юхан скривился. – Вы Елену спасли, к тому же показав, что можете, и, в отличие от её охранников, целы, к тому же ты лекарь и можешь быстро лечить раны, а такой всегда пригодится. А твои друзья просто довеском к тебе пошли, вот и все.
Я что-то подобное и думал.
– Все? Или еще какие вопросы есть? – Юхан сложил руки на груди.
– Ты ведь не ромеец, верно?
– Ага, svīar[5] я. Больше вопросов нет, а то у меня дела еще.
– Нет, и спасибо за совет и ответы.
На что Юхан только ухмыльнулся.
– Ну что, перекусить и в баню? – задал я вопрос.
– Конечно, вчера так и не поели толком, – поддержал меня Гостивит.
– Надеюсь, наши вещи на месте, и их не уперли, а то у хозяина той корчмы морда была хитрая чересчур.
– Ха, да даже если и упёр, мы теперь в личной дружине у Андроса, а не просто какие-то непонятные люди.
Прошли в зал таверны, который уже привели в порядок, вот только столов вчера было здесь больше.
– О вот и вы, – хозяин корчмы выглянул из-за одного стола. – Я подумывал, ваши вещи уже спрятать у себя. Они на месте, в ваших комнатах.
– Это хорошо, нам бы пожевать чего, – и мы уселись за один из столов.
– Есть жареное мясо и арабское зерно[6], – предложил хозяин корчмы.
– Пойдет, – я кивнул, – и вина еще какого-нибудь слабого.
Пока несли еду, я метнулся в комнату, отперев крышку сундука, обнаружил свои вещи на месте и, порывшись в них, нашел свой кошелек, деньги были на месте. Достав из-за пояса мешочек, подаренный мне Андросом, я высыпал монеты на ладонь, одиннадцать золотых, а я становлюсь богатеньким.
Повесив на пояс кошелек с мелочью, я спустился вниз, где Гостивит и Дален вовсю предавались обжорству. Покончив с едой, я подошел к хозяину корчмы.
– Как тебя звать-то? – я решил поинтересоваться его именем.
– Кефалом можешь звать меня, – ответил старый ромей.
– Кефал, подскажи, где у вас баня? – решил я у него узнать.
– Какая именно баня, у нас их пять в городе, – с ухмылкой ответил мне старый ромей.
– Самая лучшая и жаркая, – я улыбнулся ему в тон.
– Тогда вам в старую надо, там лучшая, жаль только, гимнастический зал там прикрыли, но доступные женщины остались, – и он мне весело подмигнул.
Все включено, вот это сервис.
– Подойдет, – я покивал ему, – подскажи, как пройти туда и сколько стоить будет воспользоваться ей.
– Одного серебряного на троих хватит, а если к женщинам пойдете, то еще по серебряному с носа.
Значит, четыре серебряных выйдет вполне терпимо.
– Сами долго плутать будете. Палант, Палант, – начал кричать Кефал.
С улицы в зал забежал мальчишка.
– Вот отведешь их в старую баню и потом быстро обратно, понял?
– Понял, – протянул мальчонка.
Он привел нас к большому зданию с красной черепичной крышей, и я кинул ему медную монету, которую он ловко поймал.
Открыв дверь, я шагнул в помещение, где за столом сидел мужчина с седыми волосами и пересчитывал монеты, лежащие перед ним.
Кинув на нас взгляд, он произнес:
– По тридцать медяков с каждого, если принадлежности нужны, то еще по десять с каждого.
Отдав ему деньги, мы получили банные принадлежности. В виде полотенца и куска ткани, чем-то напоминающего простынку, деревянного тазика и глиняного горшочка, в котором было немного ароматного и жидкого мыла.
– А если к женщинам захотим? – я решил сразу у него поинтересоваться.
– Когда захотите, тогда и придете, – и он махнул на дверь, ведущую в баню.
Открыв ее, мы очутились в раздевалке, где стояли деревянные полки.
Скинув с себя одежду и аккуратно сложив, мы прошли в следующее помещение.
Вдоль стен стояли каменные скамьи, рядом с которыми громоздились бочки с водой, а сами стены были украшены мозаикой со сценами охоты.
– Красиво, – восхитился Гостивит. Дален молча глазел на мозаику.
– Действительно красиво. – Отдав дань искусству, мы омылись прохладной водой, которая была в бочках, и прошли в следующее помещение, парную. Парная напоминала так называемый хамам. Полы в комнате были теплые, а на скамьях вдоль стен сидели греки. Кто был голым, а кто и завернут в ткань, словно в тогу.
Хорошо-то как, и грязь смыть, и погреть косточки.
В следующем помещении, в которое я шагнул, была купальня, можно даже сказать, небольшой бассейн, в который я с удовольствием и прыгнул, смывая с себя пот. Моему примеру последовали и друзья.
К купальне примыкала еще одна комната, где стояли большие деревянные скамьи, на которых лежали ромеи, и им делали массаж, втирая эфирные масла.
Ну нет, к этому я пока не готов.
Сходив пару раз в парную и поплавав в бассейне, я все же предложил друзьям заглянуть в бордель к веселым женщинам.
И друзья меня поддержали в этом. Заплатив греку по одной серебряной монете, мы зашли в другое помещение.
Ох, вот это был цветник, на любой вкус, если без извращений, конечно.
В спутницы я выбрал себе высокую и стройную девушку с роскошными черными волосами, у которой сквозь ткань проглядывали крупные соски. Цвет ее кожи был смуглый, да и вообще, она мне показалась похожей на индианку. Надеюсь, она знакома с книгой любви[7].
Глава 6
– Яромир, пошли еще раз в бани сходим, мне там понравилось, – канючил Гостивит.
– Мне тоже там понравилось, – и Дален расплылся в похабной улыбке.
– Вам не в банях понравилось, а совсем в другом месте, и за два дня мы там оставили больше золотого, так что нет!
– Да мало ли куда мы отправимся, а так хоть насладимся, тебе жалко, что ли? – продолжал Гостивит.
– Вот именно! Мы даже не закупились, по рынку еще не прошли, – меня начало раздражать поведение Гостивита. – А ты только о бабах и думаешь, дорвался до сладенького.
Пустил козла в огород.
– Ты и сам был не прочь к той черноволосой с большими, – и Дален попытался изобразить на себе грудь.
– На себе не показывают, – огрызнулся я, вспоминая часы блаженства.
– А что? Я не прочь, всегда можно помять, – хихикнул Дален.
– Можно, – кивнул я, – только смотри, по пьяни Гостивит перепутает и полезет мять и целоваться, да еще куда-нибудь не туда, – и я засмеялся, увидев выражение лица Далена.
– Да ну вас, – и Дален надулся.
Я наконец-то смог выдохнуть, показал им на свою голову публичный дом. У парней на любое дупло в дереве встанет, как и у меня, а от того цветника, что там был, и от того, какими наслаждениями мог одарить, вообще крышу снесло.
Мешки под вещи есть, одежка тоже у нас есть. Обувку бы запасную справить не помешало, но за сегодняшний день не успеем. Кольчуга у меня есть, но вот лук со стрелами я оставил у Колояра, посчитал глупым тащить. Будем надеяться, Андрос выделит не только бронь, а то я гол как сокол. Да и не помешало бы узнать, сколько такая бронь стоит, и вообще, какое вооружение продается. Возможно, стоит личное приобрести, так сказать, а не надеяться на милость Андроса.
Идя по рынку, я осматривался, товары, ткани, ковры и многое другое, так это мне не надо.
Значит, придется воспользоваться советом Кефала, после рынка пройти две улицы и налево, там будет оружейная лавка.
– Нет, Гостивит, мы сегодня туда не пойдем, и не надо на меня так смотреть, я уже тебе сказал, – я обернулся и посмотрел на своего друга, который бросал на меня умоляющие взгляды.
– Да, что ты за человек-то такой, – с грустью пробормотал Гостивит.
– Хороший я человек, – с улыбкой ответил другу.
Дален только хмыкнул.
Я же возвел глаза к небу, смотря на белые облака. Мне так не хватает Лана рядом, спокойного и рассудительного, эх.
– Вот и пришли, похоже, – и я повернул в лавку. Откинув ткань, прикрывающую вход, я оказался внутри и осмотрелся.
Небольшое помещение, где вдоль стен стоят стойки с доспехами и оружием.
Интересное место.
– О смотрите, на тех воях похожие доспехи были, – и Гостивит полез к доспехам.
– Гостивит, стой, – и я ухватил его руку, и убрал от доспехов.
– Чего, я только посмотреть, – друг недоуменно на меня глянул.
– Вот так смотри, а то упадут или еще чего. – В умении друга чего-нибудь сломать я не сомневался.
– О, смотри, какой щит, – и уже Дален подхватил каплевидный[8] щит и начал крутить его в руках. – Я таких и не видел еще.
– Я тоже, – подойдя, я начал осматривать щит.
Мне казалось, они должны появиться позже, похож на те, которые я в фильмах видел про русских витязей.
Я взвесил его в руке, килограмма на три потянет, да и удобный. За ним полноценно спрятаться можно.
– Четыре номисма[9] стоит, – раздался молодой голос из угла лавки.
Солидная цена, хотя я думаю, его не коленке делали, цельнокованый умбон, окованный по краям железом, хорошая работа.
Осмотрев щит, я отдал Далену, пусть любуется, и повернулся на голос, возле стола, скрестив руки на груди, стоял молодой парень. На вид лет четырнадцать, настоящий ромей с их греческим профилем, вид у него был уставший.
– А бронь такая? – и я указал на ламеллярный доспех.
– Сорок номисмов, – ответил парень.
Я же вновь посмотрел на него, у него не только вид уставший, но и голос под стать.
Сорок золотых, мда солидно. Еще шлем надо, боевые рукавицы, щит, который четыре номисма стоит, и оружие, это же внушительная сумма выйдет, очень внушительная. А если еще и коня хорошего, то там и вся сотня может потянуть, и это на одного воина, а если их десяток или сотня.
Нет, понятно, что в Византии такие деньги найдутся. А мне как быть, если я буду свою дружину собирать? Да, можно доспехи и похуже надеть, вон хоть кольчуги или что-нибудь попроще, но с десяток-то тяжеловооруженных бойцов – это сила. Так сказать, большой и толстый довод на все случаи жизни, а это выходит от семисот монет и больше.
Где же я такие деньжищи возьму? Ладно, потом об этом буду думать, так сказать, в процессе.
Прогуливаясь по лавке, я остановился возле стойки с мечами. Обычные прямые мечи длиной около метра, с короткой одноручной рукоятью, спатионы, если не ошибаюсь.
– А они почем? – я кивнул на оружие.
– Тот, который ближе к тебе, он один с такой рукоятью, одиннадцать номисм, остальные по девять.
Вся разница была в том, что у дорогого меча украшена гарда и навершие.
Рядом со стойкой со спатионами стояла другая стойка с мечами. Это были не просто прямые обоюдоострые мечи, а загнутые, которые с натяжкой можно назвать саблями. Я впервые видел такое, мне казалось, что сабли появились позже, но нет, они здесь, передо мной.
– А это что такое? – я взял один в руки.
– Это парамирий или парамирион, меч для конницы, согласно трактату предыдущего императора Никифора Фоки, любой конный воин должен иметь, помимо спатиона, еще парамирион.
Я взял в руки спатион и пармирион и сравнил их в длине, почти одинаковые, но парамирион был длиннее сантиметра на три.
– А они почем? – я продолжал крутить в руках местную саблю.
– Двенадцать золотых.
С грустью я вернул клинок на место.
– А кольчуги? – я провел рукой вдоль стоек с ними.
– От пятнадцати до двадцати пяти, многое от плетения зависит или от того, вплетены ли железные пластины в саму кольчугу.
– А луки у вас есть? – дошла очередь до того, зачем я пришел.
– Да есть, – и парень удалился буквально на пару минут.
– Вот и они, – выложил на стол два лука, один простой, к какому я и привык, а вот другой был так называемым сложносоставным. К его плечам крепились костяные пластинки, что для натяжения требовало дополнительных сил, но и выстрел был сильнее, несмотря на небольшие размеры лука.
– Сколько? – я сразу вцепился в это сокровище. Хочу!
– Девять золотых.
Дорого, а к нему еще и колчан со стрелами надо. Если бы не благодарность Андроса, пришлось бы уйти ни с чем, а так вполне даже можно, а ведь, помимо денег от янтаря, у меня есть еще и заначка, монеты, которые мне Рознег подкинул, а там семь золотых.
– За восемь возьму, – я продолжал крутить лук.
– Это с Петром надо говорить, я не смогу такую цену дать, – вздохнул парень.
– Так зови.
Сзади раздался какой-то грохот, и я обернулся.
– Оно само, я ее не трогал, – голос у Гостивита был удивленный. Кто бы сомневался. Гостивит уронил стойку с копьями.
– Эх, – парень грустно вздохнул и пошел поднимать копья.
Я же посмотрел на Гостивита, который начал помогать.
– Что за шум? – в лавку зашел сухой старик, который подслеповато щурился.
– Да, вот упало, – мальчишка показал на стойку.
– Понятно, а я вижу, лук присмотрели, хорошая работа и недорого совсем, девять золотых, – начал расхваливать товар старик.
– За восемь возьму, – я серьезно на него посмотрел, торговаться, как дед, я не умел, но, судя по местным ценам, придется учиться.
– Хм, – ромей задумался, – если еще и стрел возьмешь больше чем на золотой, отдам и за восемь.
– А еще я вещи ваши могу укрепить по медной монетке за вещь, – рядом появился мальчишка.
– Укрепить, это как? – я что-то даже и не понял, о чем он.
– У меня сила есть, она на вещи действует, я могу ей вещи укреплять и делать прочнее. Бронь становится тяжелее пробить, а на лезвии меча меньше зарубок остается. – Увидев, что я задумался, он зачастил: – Священник меня смотрел в самом Константинополе и сказывал, что эта сила от самого бога идет.
– О как, ну давай посмотрим, – и я вытащил нож и положил перед мальцом.
Он, взяв в руки, посмотрел на лезвие, немного скривился и, прикрыв глаза, начал тихо шептать молитву, в которой я разбирал только отдельные слова.
А нож в его руках засиял буквально на секунду.
Ну ни черта себе, еще один одаренный, и сила такая интересная.
– Вот все, с вас один медный фолис, – и мальчишка улыбнулся.
– Держи, – и я, выудив из кошелька монетку, положил перед ним.
– Благодарю. Только укрепление полгода продержится, а после все как и было станет, – и мальчишка от меня отбежал, поглядывая на мою реакцию.
Вот хитрый ромей, хотя и так неплохо.
Не дождавшись от меня реакции, старик заговорил:
– Ты стрел принеси колчан и тетивы две захвати, – он обратился к мальчишке.
– Ага, хорошо, – и тот умчался во внутренние помещения.
– А неплохо мальчишка умеет, – я поделился своим впечатлением.
– Неплохо, – согласился старый ромей, – только отец его кузнецом был и мог сразу так предметы укреплять, может, и не так сильно, как он, зато навсегда. Жаль только, плохо кончил, – грустно вздохнул старик.
– Это как плохо? – удивился, такой талант лелеять надо.
– Ну, у него кузница была в Константинополе, да и сам он был кузнецом отменным, много к нему богатых клиентов шло, вот кому-то это не понравилось. Разорили его, кузницу и имущество забрали в счет уплаты долгов, а самого на каменоломни отправили отрабатывать оставшиеся долги. Я вот сестру с её сыном и приютил, а мальчишка способный, весь в отца, – и старик грустно улыбнулся.
– Это как так разорили-то? – я аж удивился.
– Ну, я сильно-то всего и не знаю, – пожал плечами старик, – вроде как заказ ему поступил на брони и мечи, да еще и в тот момент, когда у него материала не было, а он взялся, только металл заказал, но там он запаздывал, а сроки поджимали, ну он у других людей и заказал, а они с деньгами и пропали, потом через гильдию попытался, но там или не помогли, или помогли так, что только хуже сделали. Срок подошел, заказ не готов, а денег нет, вот и забрали все.
– Его подставили, и заказ был подставной, – я аж нахмурился, ничто не ново под луной.
– Я тоже так думаю, разве кому что докажешь, тем более если денег нет.
– Да, невесело у вас тут, – я грустно усмехнулся.
А старик взглянул на меня исподлобья.
– А у вас что, по-другому, у кого сила и власть, тот и прав, – и ударил кулаком по столешнице.
– Бывает и так, а бывает и по-другому, – и я вспомнил историю Говши, как он смог вернуться и отстоять свою правду.
– Вот и у нас бывает по-разному, – и старик вздохнул.
– Вот я принес, – и мальчишка положил на стол колчан и две тетивы из шёлка.
Я же начал осматривать колчан, обычный, простой без всяких прикрас, не то что мой старый.
Ровные древки стрел и хорошие боевые наконечники, двадцать пять их было в колчане.
– За один золотой и пять серебра отдам колчан со стрелами, – произнес старик.
Девять золотых и пять серебра выходит, дороговато, но чего уж, для себя беру.
– Сейчас только лук проверим, – я подхватил тетиву и накинул на плечи лука.
– Тетива хорошая, может долго в таком состоянии быть, – вставил свое слово старик.
Я же натягивал тетиву, тяжеловато идет, непривычно, зато стрелы смогут дальше лететь. Надо будет тренироваться с этим луком.
– Хорошо, беру, – достав кошелек, я отсчитывал требуемые монеты.
– Гостивит, Дален, давайте свои топоры, – и первым полез доставать его из петли.
– А зачем? – удивленно спросил Гостивит, но все же достал.
– А ты разве не видел? – поинтересовался у него Дален.
– Неа, я кольчуги смотрел, – помотал головой Гостивит.
– Вот сейчас и увидишь, – ответил я.
– Укрепишь? – я спросил у парня. Он кивнул и приступил к работе.
– Яромир, он как ты, получается, одарённый? – схватил меня Гостивит за рукав. – А что он делает?
– Вещи укрепляет, – ответил я на нашем языке. – Вы начинайте учить уже их речь, друзья.
– Мы пытаемся, даже слова запоминаем, – насупился Дален.
– Вот вечером сегодня и покажете, что запомнили, – только лица ребят не светились довольством.
