Дмитрий Морозов
Штрафбат магического мира
Ладар обречённо кивнул…
На вторую неделю бессмысленной муштры он не выдержал. Когда один из сержантов, злорадно ухмыляясь, велел взводу «сесть на корточки и прыгать от плаца до ближайшей сопки», вор-новобранец категорически отказался, ядовито поинтересовавшись, каким это образом вывих ног поможет молодым солдатам в бою и знает ли король о тех вещах, которые творятся от его имени.
– Невыполнение приказа! Это прямое нарушение присяги!
Жуткая боль скрутила парня. Ему показалось, что в плечо воткнули раскалённый стержень и старательно проворачивают, стараясь пропихнуть поглубже. Закусив губу, он терпел действие магической эмблемы до тех пор, пока не смог подойти к остолбеневшему от удивления сержанту и врезать ему так, что тот слетел с катушек. Лишь после этого позволил боли утащить себя в омут беспамятства…
– По-моему, это уже было. – Сырые стены, решётки и прелая солома на полу. Жаль, у инструктора нет хорошенькой дочки, на которую можно списать все грехи. Мысль была забавной, и он засмеялся – хрипло, с натугой, кашляя от рези в лёгких. Тут же заскрипели засовы, мелькнула голова часового и послышался крик:
– Господин сержант, новобранец очнулся!
Старший сержант Хагир сегодня был собран и сдержан. Внимательно осмотрев плечо юноши, он несколько раз недоумённо хмыкнул и обронил:
– По идее, сейчас оно должно почернеть и начать гнить. А у тебя – чисто. Странно.
– Так, чем удивляться, проще добить, чтобы не мучился.
Хагир посмотрел на него вначале удивлённо, потом оценивающе.
– Что, и правда так думаешь? Жить не хочется?
– Да разве это жизнь?
– Интересно. Наверное, потому и клятва, собранная из служения и смерти, подействовала слабее обычного. Не знаю, обрадую или разочарую, однако жить тебе придётся, во всяком случае, пока. Я остановил действие вшитой в твоё тело эмблемы королевских войск, но учти: тот, кто играет со смертью, рано или поздно обязательно встретиться с ней лицом к лицу. Причём, скорее всего, рано.
– И как вы смогли блокировать действие заклинания? Вы – маг?
Сержант рассмеялся.
– Ишь, подобрался весь… Не хочется служить, верно? Никому поначалу не хочется. Нет, я не маг, просто заставил Лукрица, который обвинил тебя в измене, сообщить о ложном обвинении. И теперь мне придется отправить тебя в другой отряд, иначе он найдёт способ отомстить. Многому, конечно, там тебя не научат, хотя бы азы – и то для начало неплохо. Ты ведь сам кричал о необходимости обучения военному делу? Ну и не жалуйся теперь. Или жалуйся, но про себя, потому что второй раз поблажек не будет.
Пойдёшь завтра в пятый взвод, ты прикомандирован в отделение маготехники. Там гоняют гораздо круче, зато почти всегда по делу. Я сам там преподаю. А пока отдыхай. И, кстати, когда включаешь дурака, прищуривайся: тебя выдаёт злая ирония в глазах, внимательный наблюдатель сможет тебя раскусить.
– Полк бросателей огня, где вы будете служить, является одной из элитных частей королевских войск, хотя и не принадлежит гвардии. Да, мы не гарцуем на парадах и не мчимся в атаку под развёрнутым знаменем королевского льва, но от нас напрямую зависит победа. От нас – и вот этого изобретения мага Корвиса, не раз спасавшего войска нашего королевства от превосходящих сил противника.
Хагир, шагнув в сторону, махнул рукой в сторону старой и почерневшей от копоти металлической трубы, держащейся на стальных штырях, вкопанных прямо в землю.
– Это – ваше новое оружие, предмет неустанных забот и тревог. Но прежде чем показать его в действии, вначале объясню суть. Большинству из вас известно, что защитные чары потребляют гораздо меньше магической энергии, чем атакующие. Те, кто не знает, пусть запоминает – это так. Поэтому маги, как правило, держат щиты и прочие штучки, не пытаясь нападать – слишком легко увлечься, быстро выдохнуться, и собственная армия окажется без магической поддержки. Так было с начала времён – на поле боя всегда всё решала честная сталь. Ну, почти всегда. Иногда, при значительном перевесе, маги могли и рискнуть, но только когда исход боя был определён. Тридцать же лет назад Корвис, бывший тогда обычным алхимиком в одном из наших княжеств, изобрёл устройство, способное в десятки раз увеличивать мощь заклинаний огня, создавая гигантский выброс пламени. Он предполагал использовать это в кузнях, однако, как мы видим, его изобретение усовершенствовали, добавив кристаллы маны, позволяющие заряжать метатели задолго до боя, и превратили мощный, но короткий сноп пламени в огненные пульсары, летящие далеко и точно. Конечно, для запуска магического снаряда всё равно нужен маг, однако тут достаточно и студентов-первокурсников магических факультетов, или дворянских сынков, имеющих хоть какие-то зачатки магии и не желающих умирать на передовой… Любой подойдёт. Главное – правильно установить и навести. И тогда залпы огня, летящие во вражеские ряды, равны по силе сотне магов уровня мастера, а это, согласитесь, здорово меняет картину боя.
– И именно этим вы и займётесь! В ваших руках оружие победы! Да здравствует король!
Вялый хор голосов был ответом на длинную речь сержанта – многие во время неё успели закемарить. Хагир нахмурился, и новобранцы заорали громче, потирая предплечья.
– Я сделаю из вас солдат! Разбиться на тройки, взять каждый по метателю и очистить его до блеска! Чтобы я мог бриться, глядя на своё отражение в металле! Последние закончившие идут в наряд на всю следующую неделю!
В тройку к Ладару попал простоватый крестьянин, с крепкими, привычными к труду руками и тонкий, гибкий юнец с замашками мелкого городского воришки. Едва им вручили закопченный инструмент и выделили стол, на котором лежала ветошь и несколько емкостей с песком, он тут же выступил:
– Ну что, земели? Служить, значит будем? Да, всучили нам тяжеленную дуру. – Непочтительно пнув обугленный кусок трубы, хмыкнул, и продолжил: – Нужно распределить обязанности. Эй, деревня, как зовут?
– Иан. – Крестьянин нагнулся с усилием приподнял метатель, пошатнулся… Ладар подскочил, ухватил за другой конец. Вдвоём, пыхтя и отдуваясь, они подтащили своё оружие к столу, взгромоздили на него и принялись угрюмо тереть песком.
– Ну вот и славно! Иан … и Ладар, кажется? Видел, как ты обошёлся с тем сержантом, а по виду и не скажешь! Ну, коль вы такие крепкие, вам и самая простая работа – таскать, устанавливать, а наводить уж я буду. Это часть самая ответственная, если пальцы дрожать начнут, фиг наведешь, и тогда всем мало не покажется! А мои руки – ловчей не найдёте, можете поверить Лису. Меня в городских трущобах все знают! – Он демонстративно показал дешевенький амулетик, при виде которого крестьянин ахнул и схватился за шею. – Ну, как ловкость?
– Неплохо. – Ладар протёр руки, подошел к краю трубы и глянул в сложную систему стёкол наведения. – А ты уже знаешь, как наводить?
– Разберусь! – Лис буквально излучал уверенность. – Дай глянуть… Он отстранил парня, направившегося обратно на своё место, и прильнул к зеркалам. А Ладар, пожав плечами, отдал крестьянину его амулет и положил на стол перед собой небольшой туго набитый мешочек.
– Значит, самый ловкий, говоришь? Ловчее не бывает?
Воришка ойкнул и схватился вначале за пояс, потом за нож.
– Это моё! Отдай!
– Правда? Не много ли тебе нужно отдать? И местечко потеплее, и кошелёк с деньгами… Столько всего просишь – расплачиваться чем будешь?
Лис взвизгнул и кинулся к столу, но тут крестьянин небрежно бросил свою ладонь, широкую, как лопата, на кошелёк, и воришка сразу остановился, принявшись канючить:
– Тут все мои сбережения, ну что вам стоит, ну отдайте…
Иан насмешливо прищурился, однако Ладар успокаивающе положил руку ему на плечо:
– Нам воевать вместе. Так что никто не будет брать чужого. А вот проставиться с полученных назад денег не помешает.
– Угу. И песочком поработать всем вместе тоже. – Голос у крестьянина был басовитый и внушительный. – А то, как мне показалось, ты тут не один такой ловкий. Будешь отлынивать, не получится из тебя наводчика…
– Прислуга метателя должна уметь не только ухаживать за своим магическим артефактом, но и его защищать в случае нужды. Поскольку для дальних дистанций у вас есть огонь, то соответственно, программу обучения вам урезали до минимума, оставив лишь короткое оружие, требующее ловкости, ловкости, и ещё раз ловкости.
Сержант-инструктор насмешливо посмотрел на переминающегося крестьянина, явно не подходящего для подобных боёв, и добавил:
– Ну, некоторым из вас подберём что-нибудь индивидуально. Дубину или топор… А всем остальным мастер клинков поможет в выборе коротких мечей или длинных ножей, с которыми легко ходить, легко двигаться, и легко умирать. Ещё вы получите кожаную одежду, с небольшими защитными чарами. По идее, они должны превратить кожу в нечто более прочное, но я бы сильно на это не рассчитывал: всё это зачаровывалось ещё до начала войны, так что надейтесь больше на ловкость. А сейчас берите по учебному спиногрызу, поглядим как вы двигаетесь.
Деревянное лезвие мелькало перед глазами, больно тыкаясь под рёбра. Пот заливал глаза, ужасно хотелось всё бросить и в первую очередь – неудобную, полную заноз деревяшку, имитирующую боевой клинок. Злорадно ухмыляющаяся физиономия Лиса мелькала перед глазами, его опыт улиц пригодился сейчас как нельзя лучше. Дирил не мог научить своего ученика приёмам боя на сколь-нибудь серьёзном уровне, о чём временами вслух жалел, сетуя на свои болячки, и не раз говорил: “Двигайся, мальчик, двигайся. Любой, даже самый крохотный волосок между тобой и лезвием твоего противника может спасти тебе жизнь. Будь там, где не ждут, и всегда иди в противоположную от ножа сторону. Ударят влево – сдвинься вправо, ударят вниз – прыгай вверх, но не очень высоко. Все движения в ножевом бою должны быть короткими, иначе они слишком предсказуемы. И, ради бога, не пытайся ставить блоки! Блок ножом – это искусство, которым овладевают на втором-третьем году обучения, и то при условии прилежности ученика”. Лис ставил блоки превосходно. Кусок деревяшки, которым пытался размахивать Ладар, частенько с сухим треском отлетал в сторону, столкнувшись с оружием противника.
– Хватит! Всё ясно. Лис, большего тебе в лагере не дадут, возьми себе клинок подлиннее, поосваивай новую технику. Рикс – к новичкам. Нужно начинать с азов. Иан, бери дубину, поглядим сможешь ли ты с ней управиться.
Бывший крестьянин освоил это нехитрое оружие превосходно. Древко, окованное железом, басовито гудело, разрезая воздух обстоятельно и сильно. Сразу было видно, что попавший под такой удар долго не встанет, если встанет вообще: хитрые стальные накладки могли превращаться в выдвижные лезвия – пусть короткие, но бритвено острые, способные легко резать и кожу, и плоть.
В результате Иан остался с Лисом – осваивать дополнительные виды вооружения, а Ладар уныло поплёлся в дальний конец учебной части, где тренировались новички.
Мастер-инструктор, сухощавый, подвижный как ртуть ветеран, с полностью седой головой и явным отсутствием шрамов, несмотря на обилие боевых наград, говорил, как и двигался, сухо и отрывисто – и смысл его слов был подобен движенью клинка – разил мгновенно и наповал.
– Чему можно научить за три недели? Ничему! Я не буду и пытаться. В реальном бою всех вас изрубит в фарш один опытный мечник, и даже не вспотеет при этом. Три недели! С тем же успехом вас можно было бросить в бой прямо сейчас, разницы никакой. Я бы и не подумал связывать с вами, не зная, что прислуга метателя редко оказывается в реальном бою. Новобранцы! Я не могу научить вас многому, но если вы будете внимательны и вдумчивы на моих уроках, у вас появится возможность продолжать осваивать технику коротких клинков самостоятельно – всё время, каждый день, начиная с сегодняшнего и до того, когда вы встретитесь с врагом лицом к лицу. А в том, что этот день настанет, можете не сомневаться. Почему, как вы думаете, вы здесь? Потому что предыдущую обслугу метателей вырезали ползуны королевства Ронхар. Хорошо ещё, те успели продержаться достаточно для подхода гвардии. Их это, конечно, не спасло, но метатели уцелели. А они – тот козырь, который помогает нашему королевству вести войну на два фронта уже очень много лет. И враги это прекрасно понимают, так что – за дело!
Под присмотром вездесущего сержанта на каждую кисть новобранца прикрепили подобие стального браслета со множеством цепочек и отполированных брусков – таким образом, чтобы между пальцами всегда находился круглый кусок металла.
– Вы должны иметь сильные, ловкие руки, способные работать с железом. И мощные кисти, которые могут помочь пальцам. Эти браслетики, созданные по моему проекту специально для таких неумёх, как вы, помогут и тому, и другому. Их не получится снять до конца обучения.
Поглядев на испуганные лица новобранцев, наставник ножевого боя ухмыльнулся и добавил:
– Не переживайте, к этому вспомогательному упражнению вы привыкните гораздо скорее, чем ко всем остальным. А сейчас – начинаем занятие. Вот эти прекрасные стальные заготовки помогут вам ощутить вес и упругость ножа и не дадут пораниться. Взяли в руки – по одному в каждую. Да не так! Упор на три пальца, пропускаем рукоять между средним и безымянным. И теперь начинаем прокручивать стержень в кисти, заставляя его то ложиться вдоль предплечья, то выскакивать меж ладоней…
– А как это может помочь в реальном бою, сержант? К тому же – эти ваши железные прутья втрое тяжелее любого из известных мне ножей!
Всё тут же постарались втянуть головы в плечи: выкрикнувший это явно не понимал ещё характера здешних инструкторов, отвечающих за обучение. Впрочем, на этот раз обошлось без взрыва.
– Ну, если ты научишься толком крутить свой прутик, то нож у тебя будет вообще порхать как пёрышко. Как ему, собственно, и положено. А что касается смены хватов и положений… Против вас будут драться не учебные манекены, а люди. Наверняка в лучших доспехах, хорошо вооруженные и более опытные. Первый ваш удар они просчитают наверняка, и успеют закрыться, отбить, заставляя перейти в оборону, где у ножа практически нет шансов. Поэтому, изменяя положение клинка, ломая его траекторию от ожидаемой до неожиданной, вы можете на первом же взмахе нанести совершенно не тот удар, к которому был готов противник и закончить бой.
Сержант провёл несколько связок ударов – медленно и аккуратно. Показывая, как неуловимо меняется изначально стандартная траектория движения – при колющем ударе, при режущем, при прямом хвате, при обратном. И каждый раз манекен в латах, стоящий на краю площадки, получал новый удар – в иное слабое место доспехов.
– А вы думали, скорость ножа – это невероятная реакция? Уверяю вас, вы ничем не отличаетесь от всех остальных людей, и не можете двигаться в два, три раза скорее, чем они. Чуть быстрее за счёт того, что на вас нет тяжёлого доспеха – да. Ещё немного за счёт хорошей пластики и постоянных тренировок – в меру сил я это вам обеспечу. А всё остальное – только грамотно направленный удар. Причём один: если вы не заканчиваете бой сразу же, его заканчивает ваш противник. А теперь взяли в руки ваши ножи и начали взмах с поворотом лезвия от себя наружу, с сокращением дистанции вдвое, показываю…
– Для обслуги метателя нужно три человека вовсе не потому, что так легче его таскать. В конце концов, с этим вполне справляются лошади. Для каждого орудия выделяется тягловая скотина. Трое – это оптимальное число бойцов, способных максимально быстро развернуться на позиции и начать стрельбу. В каждой тройке есть три типа людей, назовём их сильный, ловкий и аккуратный. Для чего нужен сильный?
– Снять метатель с лошади?
– Снять, направить по оптимальной траектории в сторону противника и держать, пока не будет закреплен основной кожух. Для чего нужен ловкий?
– Чтобы наводить! Я в нашей тройке самый быстрый! – Лис, довольный от представившейся возможности вставить словцо, так и сиял от собственной важности.
– Нет, малый! Твои ловкие пальцы понадобятся, чтобы быстро и точно закрепить метатель и легко менять его направление малыми фиксаторами, следуя указаниям аккуратного. Вот он и наводит. От его точности зависит, насколько успешен будет ваш выстрел. – Сержант ухмыльнулся, глядя на поникшего воришку, а Ладар поднял руку.
– Но ведь стреляет маг! Почему не наводит он?
Инструктор, помрачнел, оглядывая ряды солдат.
– Значит, так. Я не должен был этого говорить, просто процитировать свод правил стрельбы, где ясно сказано: “Маг должен быть в постоянной боевой готовности к отражению нападения неприятеля, отвлекаясь от своей основной задачи лишь в исключительных случаях”. Однако я служу давно, и вижу то, что бросается в глаза. Настоящие маги к метателям и близко не подходят. Думаю, не сложно было бы доработать их так, чтобы любой солдат мог ими пользоваться. Ведь теоретически в каждом человеке есть крохи магии. Но тогда куда девать всех этих вельможных сынков, богатых недоучек, не желающих служить на передовой? Так что наводите вы, а производит выстрел придающийся на время боя залповый маг. И если кто-то захочет передать мои слова начальству, окажется в штрафбате быстрее, чем успеет вспомнить свою мамочку. Ясно?
– Штрафбат? – Эти слова вырвались у Иана непроизвольно. Остальные лишь испуганно втянули голову в плечи, желая, чтобы неприятная тема побыстрее кончилась.
– Что, деревня, не в курсе? Думаете, что магическая печать, поставленная вам на плечо, просто убивает совершивших служебный проступок? Это был бы неоправданный расход людских ресурсов, к тому же лишком простой выход для провинившихся! Конечно, она убивает, но не сразу, и лишь тех, кто попытается скрыть свой проступок, или сбежать. А вот для всех остальных есть отсроченная мера пресечения. Полковой маг ставит вам временную защиту от уничтожающего действия печати, и вас отправляют в особое подразделение, где у вас есть шанс прожить подольше… Ненамного. За всю историю известно лишь три случая того, чтобы воин Чёрного отряда полностью искупил вину и вернулся к мирной жизни! Вдумайтесь: за всю историю нашего государства – всего три! Так что не стоит слишком сильно искушать удачу и нервировать начальство. Всё ясно? А теперь разбиваемся на тройки, берём каждый свой метатель и приступаем к тренировкам…
Вечером, когда все без сил упали на койки, вымотанные сумасшедшим днём, Ладар встал, с трудом натянул штаны распухшими, непослушными пальцами – стальные стержни здорово мешали, но он как-то приспособился, удерживал их, не давая скользить, и этим сберёг руки. У половины новичков ладони были стёрты до крови, и их живо определили в пехоту…
– Куда собрался? – Дневальный из ветеранов, вместо стражи у входа вольготно расположившийся на мягком мешке, предусмотрительно набитом сухой травой, оказался бдительным – или просто не успевшим уснуть.
– До кустиков. Не привык к этим армейским сортирам. Мне на природе удобнее!
– Эх, деревня! Что с тебя взять, сплошная антисанитария! Значит, так, и не вздумай отметиться у нашей казармы! Вон, видишь, на краю палатка? Завтра туда должны маги приехать, для ознакомления. Вот пусть и познакомятся с армейскими традициями! Давай, вали, но не вздумай отойти дальше, а то королевская эмблема проснется.
Учебный лагерь был небольшим. Палатка начальства в центре, плац, склад для хранения метателей, палатка охраны, несколько палаток новобранцев – вот собственно, и всё. Небольшую палатку для магов, притулившуюся на самом краю огороженного участка, в зарослях дикого терновника, легко можно было и не заметить – его раскраска, зелёная с полосками чёрного, отлично маскировала место пребывания важных персон. Ладар, вспомнив былое, неслышной тенью скользил по лагерю, радуясь случаю: не узнай он о том, что тут будут жить чародеи, никогда бы не рискнул делать то, что собирался сейчас: использовать крохи своих магических сил. И пусть опытный маг лишь рассмеялся бы, узнай о его возможностях, но Ладар твёрдо знал: чтобы сломать столетний дуб или стальной замок, вовсе не обязательно быть исполином, достаточно взять пилу или отмычку.
Тёрн был колючим. Острые иглы норовили зацепить, прибрать к рукам хотя бы частичку дерзкого, рискнувшего подобраться к охраняемому ими жилищу. Это было обычной манерой выпускников магических школ – они всегда выбирали простые решения, однако их простота была не ленью, а умением решать сложные проблемы наименее затратными способами. Капля крови или пота, оставленная на зачарованном кустарнике, могла указать на злоумышленника, если он был поблизости, или просто предупредить о неожиданном визите. Одна из игл на соседней ветке ощутимо дёрнулась, норовя проколоть кожу, но Ладар Рикс, взявший второе имя в память о передавшем ему часть своих умений Дириле, лишь усмехнулся. Скользящий кокон – очень лёгкое и простое заклинание, достаточно несколько капель энергии – и твой пот, выступив сквозь поры, тонкой плёнкой покроет тело, создавая защиту против подобных нападений. Да и не столь слабых – всё-таки защитная магия, особенно построенная на изменении собственного тела, самая малозатратная. Конечно, удар меча или стрелу, пущенную в упор, она не выдержит, но сейчас это позволило скользить меж колючими стражами, не беспокоясь о их присутствии.
Возле палатки Ладар остановился. Входить туда, без предварительной подготовки и разведки, он не собирался, наверняка там прятался более грозный охранник. А вот позволить себе изучить королевскую эмблему, пульсирующую у него на плече, сипал мог только тут – выбросы магии в ином месте неминуемо выдали бы его намерения. Здесь же природная структура мира была не раз искажена и изменена, да и случись тут вполне ощутимый взрыв, охрана и ухом не поведёт – соваться к жилищу чародеев себе дороже.
Магическое клеймо на плече чуть заметно пульсировало. Словно жило своей жизнью, равнодушная к жалким потугам человека казаться самостоятельным. Ведь достаточно немного сжать щупальца… Ладар вспомнил недавнюю боль и вздрогнул. Может, не стоит? Но жажда свободы победила. Осторожно улёгшись прямо на тёплую листву возле палатки, Рикс – грабитель чародеев принялся вспоминать уроки учителя. Отрешиться от мира, перестать чувствовать своё тело. Это привычно, уже давно пройдено. Дыхание – медленное, тело расслаблено, оно уже практически спит. Вдох… еле заметный, тягучий, небольшая струйка воздуха – чтобы не разбудить впавший в оцепенение разум. Теперь небольшой ментальный толчок, и вот он уже парит над собственным телом, разглядывая мир вокруг.
Спокойное течение обычных энергий – ровное и упорядоченное, создающее вселенскую гармонию, особую радугу сил природы, здесь было нарушено самым причудливым образом.
– Сил много, старания мало, а знаний вообще кот наплакал! И это маги! – Рикс изучал окружающую местность, вспоминания наставления Дирила о идеальном приложении сил. “Да… в бою на таких полагаться не стоит. Эффекту много, толку – чуть, хорошо, если по своим не попадут. Ладно, о них потом, глянем на себя…”
Через час Рикс, весь мокрый от пота, вернулся в казарму, задержавшись в умывальнике, чтобы смыть остатки заклинания и собственных усилий. Мрачно плюхнувшись в койку, он принялся анализировать то, что увидел. По всему выходило – клеймо нельзя снять. Никак.
Сполох разноцветных лент, сидящий на плече, не был обособленным – он растянулся по всем основным артериям человеческого организма, повторяя линии разума, жизни, крови… Практически, это был над-организм, ставший неотъемлемой частью его собственной плоти. Наверняка для элитного состава, у которого были функции частичного управления странным пришельцем, это давало массу преимуществ, но возможности избавиться от такой штуки не было и у маршалов. Слишком всё завязано на узлах жизни… «С тем же успехом можно попробовать прожить без сердца!» Теоретически, остановив токи жизни, и создав искусственную смерть на несколько секунд, можно было разрушить над-организм, однако вот эта линия показывает, что магический пришелец будет пить все соки из умирающего тела, стараясь продлить собственное существование, насколько это возможно.
Скомкав мысленную картинку, парень в отчаянии уставился в тёмный потолок. Что же, всё зря? Смерть родителей, безнадёжность, обучение отчаянному ремеслу, чтобы сложить голову на непонятной войне, которую богачи ведут уже невесть сколько лет ради только их устраивающих целей?
– Рядовой Рикс! Хватить метаться, пойдём, покурим. – Сержант Хагир стоял рядом, сочувственно глядя на юношу.
Ночь уже полностью вступила в свои права. Звёзды мерцали в ночном небе, как блестящие светлые огоньки. Один, что поближе, горел золотистым светом и пах дешевым табаком. Ладар в раздражении поморщился и тихонько отодвинулся.
– Знаешь, кто не любит запах табака? Ночные добытчики. Дешевые ароматы въедаются намертво и легко могут вызвать тревогу: их и собаки чуют, и магия. Да ты расслабься, мне всё равно, кем ты был на гражданке. Прими то, что всё изменилось. Как бы ты не старался, просто вернуться к прежней жизни у тебя не получится. Ты стал другим, и, пока этого не примешь, дальше не пойдёшь.
– Дальше? Куда, сержант? На поле боя, под мечи противника? Ради чего?
– Понимаю… Ты ничего хорошего не видел от властей, и помереть за них – для тебя верх глупости. Родные, родственники есть?
– Нет. Я сирота.
– Значит, и защищать тебе некого. Нет корней, нет прошлого, нет будущего. Есть только возможность пожить побогаче, неважно какой ценой. Ты хочешь жить только сегодняшним днём?
– А всё остальное у меня отняли. Прошлое исковеркано, будущее – туманно. В этих бесконечных воинах может погибнуть не только королевство – весь мир!
– Может. А может быть, война – это лучшее, что можно сделать для этого мира?
Ладар аж привстал.
– Как это? Война – и хорошее?
– Давай представим ситуацию. Кругом мир, все живут столько сколько смогут, плодят детей, женятся, разводятся, торгуют и процветают. Можешь себе такое представить?
– Хотелось бы. Это была бы сказка!
– Замечательно! А ты хотел бы быть главой большой семьи, иметь много детей… быть королём? В мирное время?
– Почему нет? Это же здорово!
– Кто бы тебя не учил, многого ты не знаешь. Отец нынешнего короля, Родерик IV, умер на поле боя. Его отец – тоже. И дед. Зато царская семья живёт дружно. Никто никого не режет, не душит… Пожалуй, интриги плетутся и сейчас, но это совсем не то, что происходило раньше. Когда нет войны и правитель не должен вести войска в бой, к власти рвутся самые подлые, самые сволочные представители правящих династий. Пожалуй, у них одних достаёт низости проложить себе дорогу к трону – по трупам сородичей и ближайших родственников. И теперь представь, какие в результате подобного отбора получаются дети! В лучшем случае, инфантильные полуидиоты, способные только быть куклой, пока кто-то управляет страной за их спиной. А в худшем… тебе лучше не знать. В мирное время власть – лакомый кусочек, за который кровь льется рекой!
– Да мне плевать на них! Ты посмотри, как живут простые люди!
– Согласен, плохо. Но дай им пару веков сытости и здоровья… Они расплодятся так, что нечем будет кормить своих же детей!
– Ну и что! Можно распахать новые поля…
– Можно. Одно, два… Что дальше? Я скажу, что. Ты родился в селе, наверняка знаешь, что будет, если посыпать поле пеплом дурман-травы?
– Будет двойной урожай, но пшеница будет порченной, от неё люди болеть будут. Кто пойдёт на такое?
– Тот, у кого будут голодать дети. Он будет утешать себя тем, что его дети хлеб из такой пшеницы есть не будут – и будет выращивать его для продажи, растя для себя нормальный. Но когда его сын возмужает и возьмёт в жёны девушку из соседнего городка, то, глядя на слабых, больных внуков, крестьянин пожалеет о том, что сделал, однако будет поздно. И обречена будет не одна семья – все люди!
– Обречена на что?
– В лучшем случае – на деградацию, потерю нормального облика. Появятся новые болезни, которые будут косить ослабленных людей, они будут усиливаться и усиливаться, пока очередная волна не уничтожит всех…
– И что, других вариантов нет?
– Есть. Но они требуют вдумчивого, совместного подхода к собственной жизни одновременно у всех людей и народов. Ты можешь себе такое представить? Я – нет! А пока это невозможно – лучше воевать. Дешевле обходится.
– Это пока очередной маг не придумает гигантский метатель, который не уничтожит всё живое!
– Знаешь, даже это лучше медленной деградации. Смерть должна быть прекрасной и неожиданной, как первая влюблённость. А не мучительным, обрекающем человечество на страдания процессом.
– Откуда такие мысли у простого сержанта? – Саркастический тон вышел плохо, но Хагир только вздохнул.
– Все мы в прошлой жизни – там, до армии, были кем-то ещё. Это всё неважно. Важно – суметь понять, что здесь и сейчас ты нужен, если не для себя, то для продолжения всего человечества, прости за высокопарность. А там, глядишь, и свой собственный, потаённый смысл найдётся.
– Это в смысле захотеть генералом стать?
Сержант засмеялся:
– А почему не королём? Всё в твоих руках! Дерзайте, юноша! С поля боя открывается много дорог.
Ладар саркастически хмыкнул.
– Только почему-то большинство из них ведёт к смерти!
Растревоженный непонятным разговором, он, недовольный, вернулся в казарму, однако уснул почему-то легко и спокойно…
– Нож должен появляться неожиданно. Учитесь носить его всегда при себе, но так, чтобы никто не видел вашего лезвия. Вам выдадут несколько клинков с ременной сбруей – спинных, поясных, для голеней и предплечий. Носите их постоянно, привыкая к тяжести оружия, выбирайте такое положение, при котором вы можете выхватить свои клинки наиболее эффективно. Ставьте это на рефлекс – в бою у вас может не быть секунды на раздумье, до какого ножа вашей ладони ближе. И учитесь их метать – сразу же, одним движением посылая все точно в цель.
Сержант, стоящий в старенькой, заштопанной лёгкой форме без всяких намёков на оружие, внезапно на мгновение стал вихрем, совершив какое-то плавное и быстрое движение – и пять тяжёлых ножей глубоко вошли в тренировочный маникен.
– Ножи боевые, не метательные. Это значит, что на коротких дистанциях их убойная сила выше, но вдаль вам их кидать практически бесполезно. Разбираем ножи, деревня, и тренируемся. Первый, чьи клинки войдут в колоду на два пальца за десять секунд, будет освобождён от нарядов на неделю… за счёт того, у кого это вообще не получится.
Торопливый стук металла о дерево был ему ответом.
Вечером, когда Ладар уже собирался идти спать, к нему подошёл Радуз. В руке он держал два муляжа ножей, обычно используемых для занятий.
