Дмитрий Михайлович Семенов
Горящая крыша
– Что ж, наверно ты права, – сказал я, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки. – Ты не обижайся, но мне хотелось бы сейчас побыть одному.
– Да, конечно, я все понимаю, – произнесла она, снимая свою руку с моей, доставая из сумки листок с ручкой, и записывая что-то в него. – Если ты захочешь поговорить об этом или о чем-нибудь другом, вообще обо всем, смело звони мне, – Елена передала мне листок с номером, мило улыбнулась, встала и пошла в обратном направлении.
А ведь она права, люди на самом деле сейчас кажутся ненастоящими – ходят, смеются, залипают в телефонах, спорят о ненужных вещах, парочки держатся за руки, целуются, с умилением смотрят друг на друга – правда странно. Хотя для них это утро было самым обыкновенным, пусть даже более жарким, изматывающим и неприятным, чем всегда.
Вечер, после сегодняшнего жаркого утра и еще более невыносимого дня, принес праздник в этот город: солнце зашло, оставив после себя лишь теплый воздух, как воспоминание и предостережение о себе, и слабый ветер, прикасающийся к тебе лишь со всей своей нежностью и любовью, занял царствующее место, пусть и на короткое время.
Как-то даже необычно рассуждать: Олег больше не ощутит на своем теле ни жар от солнца, ни холод от ночного позднеосеннего ветра, ни почувствует таяние снежинок на своей щеке, не промокнет под длительным дождем. Все это теперь его не коснется.
Сердце Олега просто решило покончить со всем этим раз и навсегда. Все равно к его смерти возникают определенные вопросы. Да, Олег не знал меры ни в чем – ни в алкоголе, ни в наркотиках, ни в сигаретах. Каждый из факторов мог помочь отправлению Олега в иной мир, но все-таки ему не было и двадцати, он занимался спортом, на здоровье точно никогда не жаловался. Очень необычное происшествие. И наверно так кажется не только мне, но и следственным органам, которые уже к вечеру прислали повестки всем на потоке и даже некоторым преподавателям. Будут выискивать, вынюхивать. Собственно, можно даже было и не сомневаться.
Хорошо, что сегодня одному из клиентов понадобилось несколько грамм травки. Работа поможет мне хотя бы не сидеть в четырех стенах и рассуждать о бессмысленности бытия: для чего я живу? чего хочу достичь? что я за человек? правильно ли я провожу свою жизнь? Не хотелось бы мне пока отвечать на эти вопросы.
«А я тебе прямо сейчас могу сказать: ты не хочешь отвечать на эти вопросы, так как где-то в отдаленных местах твоей совести, если она у тебя имеется, ты понимаешь, что живешь аморальной жизнью, вредя всем вокруг себя. По-моему мнению, в остановке сердца Олега есть часть вины травы, проданной тобой. Причем немалая часть.»
Я не спрашивал твоего мнения по данным вопросам. Так что, можешь захлопнуться и спокойно ждать, когда Егор совершит какую-нибудь тупорылую глупость и Аня его бросит. Зная Егора, в режиме ожидания тебе осталось находится не столь долго.
«Говоря об Ане, ее жизнь ты тоже перевернул к худшему.»
Я в курсе, можешь не напоминать мне про это через каждые десять минут.
– Привет, – сказал Денис, подойдя незаметно для меня. – Ты принес траву? – сразу к делу? Прекрасно.
Черт. Я опять пропустил подходящего ко мне человека. А если бы это был не обычный нарик, а пара пьяных здоровых ребят, имеющие претензии к неизвестному им человеку? Надо сосредоточится уже в конце концов.
– Привет, Денис, – выглядит он кстати не совсем здорово, конечно это можно отнести ко многим моим знакомым, но данный случай выделяется от остальных: и так не самый спокойный парень, сейчас своими покрасневшими неугомонными глазками бегает вокруг да около моего тела, думая о местоположении травы или любой другой хрени, пришедшей в его голову, озирается по сторонам, смотрит, а затем резко меняет направление взгляда; руками нервно теребит изнутри карманы тонкой демисезонной куртки, и вытащив их, растирает друг о друга; ноги у парня тоже не стоят спокойно, он переминается с правой на левую, ни секунды не простояв спокойно. – Ты в норме?
– Буду в норме, как только получу свою гребанную траву. – перешел он на повышенные тона.
Ясненько, у него ломка.
– Тише, тише, – сказал я, пытаясь его успокоить, и показал ему заготовленный пакетик.
– Отлично, – прошипел он и потянулся вперед. – Давай сюда.
– Не так быстро, – еле успел отдернуть руку. Ну и шустрые же эти индивиды, когда видят перед собой их хлеб насущный. – Сначала деньги, потом стулья.
– Нет у меня денег, – дерзко ответил Денис. – Но траву я все равно получу.
– Неужели? – со смешком в голосе ответил я. – И как же?
– Лучше без глупостей и достаточно быстро, – прозвучал голос сзади, отдернул меня за ворот кожаной куртки и приставил нож к горлу. – Передай пакетик моему дорогому другу.
Твою мать. Вот тебе раз, потерял бдительность на пару минут, и уже незнакомый парень стоит сзади меня и, уперев холодную сталь в мою глотку, мило просит об одолжении. Черт.
– Денис, зачем было нужно все это представление? – долбанный нарик. – Ты же мог просто вежливо попросить, – сказал я и передал лакомый пакетик в дрожащие руки, протянутые ко мне.
– Ха. Видишь? – проговорило довольным голосом тело передо мной, властно демонстрируя предмет своего счастья. – А ты мне не верил. И телефон тоже гони.
– А не слишком большой куш для такого маленького человека? – сказал я, с бешенством в голосе.
– Может он и маленький, зато я огромный, – проревел голос сзади, еще сильнее вдавив лезвие ножа мне в шею. – Ты его слышал. Давай сюда телефон.
«Я тебя давно предупреждал.»
Да заткнись ты уже.
– Как вам можно отказать? – все контакты и пароли идут к черту. Хорошо дома некоторые из них записаны в блокнот, хоть не зря заморочился. – Держите, пожалуйста, – сказал я и протянул телефон в жадные руки моего бывшего бизнес-партнера.
– Вот так, – произнес Денис и быстро убрал телефон во внутренний карман своей тонкой куртки.
– Даже не думай шевелиться, – произнес закадровый голос, убрав нож от моего горла, и выйдя на сцену: на самом деле огромный мужик, ростом метра в два, лысый с неровным черепом, большим толстым ртом, гигантским сломанным носом, злыми узенькими глазами и монобровью нависающей над ними. – Не будешь делать глупостей, останешься цел и невредим, – он выставил нож острием вперед и направил в сторону моего лица, тихонько отходя назад, взяв под руку наркозависимого дружка, и развернувшись, быстрым шагом удалился прочь.
Сука. Сука. Сука.
Необходимое средство
«Я все равно считаю это ошибкой.»
А я тебе в очередной раз говорю: меня твое мнение не заботит. Я не просто так тащился в Тверь семь долбанных часов на поезде, подлежащим выводу из эксплуатации еще в девяностых.
«Ну да. Ты просто взял и доверился наркоману, рассказавшем тебе о своем якобы тверском друге, торгующем пистолетами направо и налево. И теперь ты да я, идем по неизвестному адресу в городе, в котором раньше никогда не бывали, надеясь найти того человечка дома, в настроении принять нас с распростертыми объятиями и предложением выпить чаю перед продажей огнестрельного оружия.»
Чай он может оставить себе. Мне нужна только пушка. И пока мой зеленоградский друг меня не подводил. Я ему верю. Если он сказал, что этот чувак живет здесь, значит он живет именно здесь.
«Предположим мы придем по адресу, и он каким-то чудом окажется верным. Где уверенность обнаружить человека дома? Может он в магазин вышел или вообще из города уехал? Ты просто будешь торчать под его дверью?»
Я сделаю все необходимое. Мне нужен только ствол. Без него я не поеду обратно, ты можешь даже не стараться переубедить меня.
«Я давно понял: в попытках переубедить идиота мы сами становимся идиотами. Так что дерзай, иди к торговцу оружием и надейся на хороший исход.»
Отлично. Так и поступлю. Тем более я уже почти пришел к месту.
Так, а вот и дом. Четырехэтажное строение, находящееся на окраине города, могло бы спокойно сойти за заброшенное, если бы подле него не крутились мои вечные спутники жизни – наркоманы, много наркоманов. Одни сидят на поваленных деревьях, разговаривают о чем-то со своими друзьями, то есть с другими наркоманами, занявшими оставшиеся от деревьев низкорослые пеньки. Они передают друг другу косяки, таблеточки, порошки. Другие же заняли лавочки возле дома и, уже не стесняясь, делятся со своими побратимами иголками и маленькими ложечками.
Хм, а они вполне безобидные. Просто провожают меня взглядом, и понимая, что я не претендую на их внимание и самое главное на их средство к выживанию, снимают с меня взгляды и возвращаются к прежним занятиям.
Дом вблизи выглядит еще хуже: старые выбитые стекла на первом этаже, кое-где заставленные картонкой, но в основном открывающие вид на разруху и разорение местных жителей; стены, рассеченные длинными неровными линиями, оставшимися от применения старой краски, которую можно сковырнуть без особой силы; входная дверь выбита и унесена по-видимому в места получше. Хотя бы не надо будет звонить в домофон или упрашивать местных жителей отворить дверь, убеждая их в моем примерном поведении на их территории.
В подъезде ситуация не лучше: стоит страшная вонь от многочисленных мочевых изливаний, а может и не только мочевых; некоторые двери, по примеру входной, выбиты или просто частично пробиты; стены расписаны в различных стилях – от посылания людей куда подальше до признаний в любви – надеюсь здесь была использована настоящая краска, а то красные и коричневые цвета слишком отдают натуральностью.
Восьмая квартира. Я пришел. В отличие от многих дверей эта хотя бы цела и невредима, даже звонок цел и не спален.
Черт. Может он и цел, но все равно не работает. Значит придется по старинке – колошматить в дверь пока не откроют или пока не отобьешь себе руку.
– Добрый день, молодой человек, – произнес невысокого роста мужичок, открыв дверь, встречая меня в одних трусах, демонстрируя худобу своего тела. – Простите за ожидание, я был в туалете и, как вы сами понимаете, не мог превозмочь собственный организм. Чем могу помочь? –сказал он, поразив меня своим чудным добродушием.
– Привет. Я Игорь. Мне про тебя рассказал Иван из Зеленограда.
– Ох уж этот Иван, – не переставая улыбаться проговорил хозяин квартиры. – Тот еще болтун. И что же такого он вам рассказал?
– Он сказал, если нужен пистолет, то я могу прийти к тебе.
– Не будем здесь об этом, – он отошел вбок, открывая вид на небогато уставленную квартиру. – Заходите внутрь. Ой, простите мое невежество. Я же забыл представится. Я Александр, – сказал он и вытянул свою левую руку вперед.
– Приятно познакомиться, – пожал я тонкую руку, проходя в квартиру.
– Могу я вам что-нибудь предложить? – спросил Александр, закрывая за мной дверь. – Чай, кофе или воду?
– Воду, если не сложно.
– Конечно. Проходите внутрь. Я сейчас все принесу. – сказал он и быстро убежал, исполнять мою просьбу.
Подумать про небогато обставленную квартиру с моей стороны было излишеством. Маленькая однокомнатная квартирка, с ободранными обоями, парой деревянных пыльных комодов, старый, еще толстый телевизор, стоял на табуретке напротив рваного кресла, расположившегося в самом центре комнаты прямо под одиноко висящей лампочкой, периодически мигающей.
– Вот, молодой человек, ваша вода, – сказал он и передал мне только что вымытый, еще с невысохшими капельками воды по бокам, стакан.
– Спасибо, – надеюсь вода чистая, а не из-под крана. – Ты очень добр.
– Да что вы? – отмахиваясь произнес он. – Я всего лишь исполняю долг хозяина дома перед гостем. Так вы хотите приобрести пистолет. Я правильно понимаю?
– Да, все верно, – сказал я и за один большой глоток опустошил стакан. Похоже все же из-под крана. – Ты можешь мне его продать?
– К сожалению, нет, – сказал он, изобразив расстроенную гримасу. – Я больше этим не занимаюсь.
Черт. Неужели я просто так тащился сюда?
– Вообще?
– Совершенно точно, – произнес Александр с некой гордостью. – Как-то раз меня осенило: то, чем я занимаюсь не приносит ничего хорошего в наш мир, а только портит его, делает еще злее и безжалостнее. Люди и так по натуре животные, желающее причинять боль и страдания всем окружающим, а я, сам того не осознавая, помогал им в достижении своих целей. После того, как я все понял, мне стала противна моя прежняя жизнь. Поэтому я завязал с продажей оружия.
– Черт! – не выдержав бросил я. – Мне казалось, что я проделал весь путь не просто так. А теперь, потратив столько времени впустую, мне придется ехать обратно и начинать с нуля. Твою мать. – еще с большей агрессией сказал я.
– Спокойней, мой, друг, спокойней. Возможно я смогу вам помочь, – так с этого и надо было начинать. – Но прежде скажите: для чего вам необходим пистолет? Вы жаждите мести или хотите припугнуть конкурента?
– Нет. Ни для чего из перечисленного мне пистоле не нужен, – сказал я, сняв с его лица маску напряженности. – Я всего лишь хочу защитить себя. Мы с тобой живем в опасном мире, как ты сказал полном злых людей, живущих ради причинения вреда остальным. Недавно, к сожалению, я умудрился наткнуться на одного из таких. И теперь, после пережитого, не могу спокойно находиться на улице, гулять в любимом парке или просто дойти до магазина. Мне мерещиться, что за мной наблюдают и в любой момент смогут причинить боль, – судя по его грустному взгляду и сочувствующему выражению лица, мой рассказ возымел успех.
– Ох, как мне вас жаль, молодой человек, – сказал он и положил свою руку мне на плечо. – Этот мир и правда очень жесток. Хорошо, я помогу вам, – Александр подошел к одному из комодов, открыл его, бережно, вещь за вещью, опустошил его и достал, завернутый в маленькое красное полотенце, пистолет. – Держите.
– Спасибо, – сказал я, поставив стакан на почти пустой подоконник, на котором стоял кактус, и взял в руки оружие.
– Вы знаете, как с ним обращаться?
– Конечно знаю, – интернет в помощь. – А патроны ты не припас случайно? – поинтересовался я.
– Есть одна обойма. Прямо в пистолете. Прошу обратить внимание – к оружию приделан глушитель. Он тоже присутствует. Уточняю, оружие на предохранители. Как снимать с предохранителя знаете?
– Я в курсе, не переживай.
– Отлично, – сказал он с заметным успокоением и начал аккуратно засовывать вещи, ранее вынутые из комода, обратно. – Надеюсь вам вовсе не придется применять это оружие, но, если придется, я буду уверен в вас.
– Сколько я тебе должен? – спросил я, убирая пистолет в джинсы, спрятав за свою куртку.
– Меня не интересуют деньги. Единственная моя просьба в ответ: будьте очень осторожны в обращении с этим пистолетом и постарайтесь не использовать его без лишней необходимости.
– Тогда моя благодарность тебе еще сильнее. Я постараюсь обходится с ним со всей ответственностью.
– Тогда я рад, что этот пистолет попал к вам, – произнес он и развернулся ко мне, закончив укладывать вещи.
– Могу я задать один вопрос?
– Конечно, мой друг, – произнес Александр с заботливой улыбкой. – Вы можете задать любой интересующий вас вопрос.
– Ты сказал, что покончил с продажей оружия после озарения. Тогда зачем тебе понадобилось хранить пистолет, если ты не хотел иметь с ним ничего общего? – спросил я, надеясь услышать достоверный ответ.
– Как-то раз, после того, как меня осенило, я увидел сон: яркий свет слепил меня, не давая разглядеть происходящее вокруг, а потом ко мне подошел человек, высокий, с длинными волосами и в белых одеяниях; он сказал мне пару наставлений и поблагодарил за следование высшему закону, а в конце уже предостерег меня не выбрасывать последнее оружие и сохранить его для нуждающегося в нем.
– То есть сам Иисус спустился к тебе и дал такую команду? – мужичка походу реально кто-то сильно пришиб.
– Я понимаю, как это звучит, – да ладно, а вот я не очень. – Но это было на самом деле. И видите, все закончилось не просто так. Вы и правда пришли за ним. Что же еще это может быть?
Не знаю, может быть чистая случайность. Или же тот двухметровый хрен и правда был послан свыше?
– Похоже тебе виднее, – сказал я в надежде не затрагивать серьезную для него тему. – Извини, но мне уже пора ехать. Я в этом городе только на время, а дела не ждут, сам понимаешь.
– Конечно понимаю, дорогой друг, – сказал он и подал свою руку. – У каждого из нас своя роль в этом мире. Идите с миром, дорогой мой.
– Всего доброго, – подал я руку в ответ и направился к выходу.
Очень странный мужик. Похоже к нему прозрение пришло после сотрясения мозга. Иначе достаточно проблематично объяснить все непонятные перемены в нем. В любом случае я рад, что все закончилось. Теперь можно спокойно возвращаться домой и не беспокоиться, если вдруг какой-нибудь хер начнет угрожать мне своим ножичком. Сейчас и я смогу ему полноценно ответить. Интересно, а назвать пистолет черной мамбой будет не слишком стыдно?
За спрос все-таки бьют
Вот и судный день настал. Пришел час икс. Час меча и топора неумолимо наступает на пятки. Следственный орган занялся нами. Они определили сегодняшний день как время допросов. Только зачем проводить следственные работы на факультете? Неужели они думают таким образом заставить возможного виновного прочувствовать последствия своего поступка? А если он или она вообще не учится в нашем университете и к смерти Олега причастны иные лица, возможно конфликтовавшие с его отцом? Так много вопросов и на все из них мне абсолютно посрать. Впервые в присутствии органов власти я буду ощущать себя спокойной коровой, балдеющей на солнышке, время от времени отмахиваясь длинным хвостом от назойливых слепней, так как в этом деле я вообще ни капельки не замешан.
Теперь надо только лишь надеть хорошую рубашечку, приятную улыбку, доверчивый и глупый взгляд, достать с антресоли хорошие манеры. и можно будет выдвигаться.
– Игорь, будьте добры для протокола назовите вашу фамилию, – требовательно попросил человек по другую сторону стола, смотревший на меня как на очередного, очевидно осточертевшего ему, молодого человека, не испытывая на первый взгляд ни малейших эмоций.
Человек этот выглядит внушительно: обычное овальное лицо, с аккуратно зачесанными набок короткими волосами, умными, пронзительными, смотрящими не в твою душу, а прямо через нее, глазами янтарного цвета, прямым носом, маленьким ртом, еще не успевшими обвиснуть щеками. Ему не больше тридцати лет, а уже работает по такому важному делу, видимо далеко пойдет и скоро будет красоваться не передо мной, а на фотографии в интернете с подписью: вот этому человеку присвоили генеральское звание. Такой может и невинную овечку на полжизни присадить, мне то, тем более, надо следить за языком.
– Денисов, – сказал я, намереваясь не говорить больше необходимого за следующие несколько минут.
– Так, Игорь Денисов. – чуть помедлил и продолжил. – Хорошо. Вы были знакомы с Олегом Непряевым?
– Да. Мы учились в одной группе.
– И больше, кроме как на учебе, вы нигде не пересекались?
– Почему же? Мы часто виделись на различных мероприятиях.
– И какой же плана были эти мероприятия? – задал свой очередной вопрос следователь.
– Вечеринки, в основном.
– Ага, вечеринки. С большим количеством спиртного, наркотиков и прочих молодежных удовольствий. Так?
– Не без этого, – а какой смысл врать. Он сам прекрасно осведомлен о наркотрафике нашего городка.
– Хорошо, – сказал он и перевернул страницу своего блокнота. – Вы не стали строить непонимающий взгляд, как тема зашла о наркотиках. Значит у нас есть шанс на некую откровенность. Скажите, на прошлой вечеринке, которая проводилась в доме Олега Непряева, вы заметили что-нибудь необычное?
– Олег решил провести вечернику в своем доме. Это уже было необычно. На что конкретно вы намекаете?
– Возможно произошла ссора между Олегом и кем-то из гостей. Может быть вы слышали завистливые разговоры людей, увидевших роскошную жизнь Олега Непряева, и желавших навредить ему просто из-за ревности к богатству?
– Завистливые разговоры там могли и от меня услышать. Это и не секрет. Олег из очень богатой семьи и многих, скорее всего, не устраивал способ достижения богатства его родичей. Но разговоров про отмщение я не слышал. Ровно как не слышал ссоры Олега с кем-либо еще. Хотя я уехал немного раньше остальных, возможно после моего отъезда что-то и было.
– Хм, – отложил он блокнот с ручкой в сторону и стал рассуждать. – Вы уехали раньше. Но почему? Была первая вечеринка в году. Вы встретили многих товарищей, которых не видели целое лето. Можно было отдыхать, веселиться, травить байки друг другу. Но вы выбрали покинуть корабль и сбежать. В чем была причина?
– В том и дело, – сказал я, пожав плечами. – Это было первая вечеринка. За целое лето отдыха быстро отвыкаешь от шумных компаний и долгих гулянок. А потом только со временем заново вкатываешься в колею. Поэтому я и уехал.
– Один?
– Не совсем, – он же уже общался с Миленой, и либо она ему не сказала, либо он ее сам не вывел не этот вопрос.
– Не совсем? – повторил следователь мои слова с вопросительной интонацией. – Как интересно. И кто же составил вам компанию?
– Одна девушка.
– Это же замечательно, – сказал он, наигранно улыбнувшись. – Уйти с непонравившейся вам вечеринки в сопровождении красивой подруги. И как же ее имя. Советую вам отвечать правдиво. Мы все равно узнаем.
Он прав. Какой смысл скрывать?
– С Миленой. Девушкой, учащейся со мной, простите за оговорку, с нами в одной группе.
– Милена Ваникян. – произнес мужчина, посмотрев внимательно в блокнот и выудив оттуда фамилию. – Я правильно понял?
– Да. Все так.
– Интересно, – бросил он свой хищный взгляд на меня. – Как вам должно быть известно, я уже проводил беседу с Миленой Ваникян. Она поведала, что головные боли заставили ее уехать раньше. А вот вас она никоим разом не упомянула. Вы знаете, с чем такая молчаливость госпожи Милены может быть связана?
– Вы же знаете ее религию, запрещающую любую сексуальную связь до брака. Скорее всего, ей было стыдно признаться в этом незнакомому человеку.
– Вполне вероятно, – сказал он, с заметно охладевшим голосом к данной теме. Ну, что ж, давайте закром тему ваших любовных похождений и вернемся к главному. Вы уже рассказали о собственной неосведомленности по поводу различных стычек на вечеринке. Но, возможно, у Олега были враги? От вас я услышал о его многочисленных завистников. Может быть кто-то из них решился на следующий шаг?
– Об этом я тоже не знаю. Мы не были с Олегом настолько близкими друзьями.
А был ли хоть один? На этот вопрос не ответит даже всезнающая организация, представленная здесь через моего собеседника.
– Если вы не были близки, зачем было помогать ему с организацией вечеринки? – а есть хоть что-нибудь неизвестное этому человеку?
– Олег взял на себя такую ношу, а потом попросил меня помочь ему, – произнес я. – И просьба была столь незначительной, что я согласился. Все-таки нехорошо было сваливать все на него одного.
– Ух ты, какое интересное сочетание – добродушный приятель и расчетливый наркоторговец, – произнес он, пробурив взглядом мою внешнюю защитную оболочку. – Как же в вас уживаются столь две отличающиеся личности?
Черт. Твою мать. Вот откуда? Просто, сука, откуда он знает? Дерьмо. Похоже он дождался своего, и я все де разменяю свою двушку на загородное общежитие.
– Молчите? Или не можете отойти от шока? Скорее второе – незначительное подергивание лицевых мышц вас выдало с потрохами. Но не переживайте так. Это не пойдет в протокол и не станет общедоступным. Мне совершенно неинтересно ваше незначительное хобби. Хотя бы таким образом малый бизнес в стране развивается. Жаль, что вы налоги не платите, но этим другие органы интересуются. Мне лишь нужно знать: кто отравил Олега?
– Подождите, – еще не до конца придя в себя, произнес я. – В каком смысле отравил?
– Ты идиот или от шока не отошел? – разгневанно спросил человек напротив. – В любом случае разъясняю: парню не было и двадцати; он занимался спортом, пусть и пропускал через свой организм кучу всякого дерьма; а затем, раз, и его сердце взяло так и остановилось. Ты серьезно думаешь, я в это поверю? И еще в довершении всего, наши специалисты нашли следы яда в организме Олега.
– Тогда, тем более, вы теряете время, ища преступника здесь. Откуда про яды могут знать обычные студенты экономического факультета?
– Обычные могут и не знать. А вот… – и какого хрена ты уставился на меня? – Ты у нас не самый стандартный: продаешь наркотики, обращаешься по темным закоулкам мироздания, ведешь преимущественно отшельнический образ жизни. Ты тот, на которого все палки и падают в большинстве случаев.
– Возможно мое поведение и не стыкуется в вашем сознании с обыденным, но вы забыли кое-что одно. Даже будь я знаком с человеком, разбирающимся в ядах, хотя у меня такого знакомого нет, у меня нет и еще кое-чего, самого главного – мотива. Как вы уже упомянули: я расчетливый наркоторговец. И смерть Олега не принесла мне ничего хорошего. Я потерял хорошего клиента, так и в добавок лишился знакомого, с которым можно было интересно провести время. Одни минусы.
Надеюсь мои слова прозвучали для него достаточно убедительно. Если нет, то плакали мои мечты о спокойней старости.
– Именно из-за отсутствия мотива мы и говорим здесь, а не в суде. – сказал он, что-то записав в свой блокнот, а потом закрыл его. – Что ж, я задал все вопросы. Можете идти. Только не уезжайте из города.
– И в мыслях не было. – произнес я и, встав со стула, направился побыстрее к выходу.
Да, прошло не так, как предполагалось. У них есть сведения о многом, об очень многом. Откуда вообще этот хер прознал про траву. И неужели я настолько мелкая сошка? Ему было даже не интересно про это говорить. А я всегда так переживал, перестраховывался по не одному разу, заметая всевозможные следы своей незаконной деятельности. И к чему? Им же просто насрать на меня. Даже не знаю, к лучшему это или нет?
«Я поражаюсь нашим органам. Вечно твердят про борьбу с наркотиками, жалуются на постоянно растущий трафик. А когда к ним в руки попал дилер, просто взяли и отпустили его.»
Да и не говори, я сам еще не отошел. И чего ты, кстати, жалуешься? Захотел наблюдать идентичный пейзаж изо дня в день на протяжении десятков лет?
«О. Ты меня снова слышишь. Прекрасно. Нет, мне не хочется находится в тюрьме. Я всего лишь рассуждаю о работе наших органов.»
Ну будь он из полиции, то точно принял бы меня. А так, я совершенно не его уровень. Просто торгую на своем маленьком участке и никого не трогаю.
– Игорь, как все прошло? – спросил Женя, подойдя ко мне.
– Да нормально. Спросили про наши отношения, его врагов или возможных врагов, – какой-то он напряженный. – Ты в порядке?
– Я в полном. Если бы не часы ожидания, был бы сейчас вообще на седьмом небе, – ответил он, напустив на свое лицо улыбку. – И что ты ему рассказал?
– А что я мог ему рассказать? – как будто я хоть немного знаю? – Ничего не знаю, ничего не вижу. Вот и был мой ответ.
– Понял, – сказал Женя, в конец успокоившись. – Ну ладно, не буду к тебе приставать. Ты скорее всего устал. Просто я следующий, и мне уже пора.
– Хорошо. И не переживай так. Он просто задаст несколько вопросов и отпустит. – ты же не торгуешь ничем незаконным.
– Посмотри на меня, – произнес Женя, улыбнувшись. – Я же вылитый скелет. У меня ни одного греха за душой. Кстати на улице Алина сидит. Может быть подойдешь и поговоришь с ней?
– Зачем?
– Ну знаешь, именно ты ей сказал про смерть Олега.
– Там картина была и так яснее некуда. Я всего лишь сказал очевидное.
– Все равно, – произнес он и положил руку на мое плечо. – Окончательно она в этом убедилось только после твоих слов. Просто поговори. Ради нее. Ей тяжелее, чем нам всем взятым.
– Ладно, поговорю, – произнес я и потащился на улицу.
«Я наконец-то дождался. Ты впервые на моей памяти делаешь что-то бескорыстное ради другого человека. Я поражен.»
Можешь оставить свои комплименты при себе. Мне точно не нужно одобрение от тебя. А вот и Алина. Сидит, приложив ладони ко лбу, и смотрит прямо вниз. Но хотя бы не одна. Милена что-то ей говорит, наверно успокаивает. И правда, не придумано еще лучшего средства для сближения и примирения людей, чем общее горе.
– Алина, Милена, привет, – сказал я, подойдя к ним. – Алин, как ты себя чувствуешь?
– А как я могу себя чувствовать, Игорь? – сказала Алина, подняв на меня грустные темные, слегка мокрые, глаза. – Дерьмово, как еще.
– Как прошел допрос? – спросила Милена, решив поменять тему для разговора.
– Быстро. Просто позадавал стандартные вопросы и отпустил, – правда сейчас ни к чему.
– Ну и хорошо, – произнесла Милена.
– Алин, может тебе что-нибудь нужно? – словами я явно многого не сделаю, да и сочувствовать тоже не особо мое.
– Мог бы, наверно, – сказала Алина, потирая глаза. – У тебя есть с собой трава?
– Я решил не брать ее на допрос, уж извини.
– А, ну да. Тогда может встретимся сегодня позднее? – подняла она на меня с надеждой свои красивые глаза.
– Конечно, без проблем. А во сколько?
– У меня весь день забит, – произнесла Алина и немного задумалась. – Ты не против встретиться на набережной около полуночи?
– Да давай. Только в каком точно месте?
– Помнишь местечко, в которое мы пошли сразу после посвята? – спросила Алина и сразу погрустнела. – Его Олег тогда предложил. Сказал, что там по ночам никто не гуляет и нас не будут беспокоить.
– Помню, конечно. Место и правда тихое.
– Тогда хорошо, – сказала она и чуть помедлила. – Спасибо тебе.
– Не за что, – мне лишь придется тащить свою задницу к набережной и морозиться в ожидании, как обычно. – Ладно, мне уже пора, потом увидимся.
– Увидимся, – бросила Милена мне в след.
– Ага, – тихо сказала Алина, опять приняв прежнюю позу.
«Я и правда поражен. Ты умудрился всех так сильно подсадить на траву, что теперь они ни одну свою проблему не могут решить без пары косячков. Браво. Молодчина»
Да заткнись ты уже. А если не сможешь, то напомни мне взять пистолет. По ночам всегда не спокойно. Пусть даже и в самом центре города.
Совершенно неудивительно, почему это место не пользуется популярностью. До него и в светлое время не легко добраться, а в темноте так вообще ничего не видно. Я уже один раз свалился и еще однажды, поставив ногу немного неправильно, чуть не подвернул ее. Странно, как Олег узнал о нем. Просто так на него наткнуться очень сложно.
Черт. Неужели там все-таки кто-то есть. Либо это слуховая иллюзия и звуки идут из другого места. Нет. Я отчетливо слышу препирания парня и девушки. Может Алина пришла пораньше, захватив кого-то по дороге. Сейчас и проверим. Осталось завернуть за угол. И все.
– Почему ты не оставишь меня в покое? – орала Алина.
– Тебе сейчас нельзя оставаться одной, – проговорил Алексей, стараясь успокоить свою собеседницу. – Ты должна выговориться. Поэтому я и пришел.
