Дмитрий Михайлович Семенов
Горящая крыша
Так, стоп. Какого хрена этот парень пялится на меня. Уставился прямо перед лестницей и глаз меня не сводит. Очень странно.
– Эй, чувак, ты на меня уставился или просто ловишь новую галлюцинацию от переедания грибов? – спросил я.
– Извини, пожалуйста, – начал неуверенным голосом странный парень. – Я не хотел превращать ситуацию в неловкую. Просто не знал, как к тебе подойти. Там, минут пять назад, тот урод, которого по яйцам пнули, назвал тебя дилером. И я хотел узнать так ли это.
– С какой целью ты интересуешься? – спросил я, понемногу приближаясь к парню.
– Я хочу купить травы. А если ты дилер, то с таким желанием надо идти именно к тебе, – ответил парнишка, из-за волнения проведя по волосам и открыв лоб, со шрамом в виде полукруга.
– Как ты говоришь тебя зовут? – таких совпадений быть не может.
– Артем.
Да, не совпадение. Племянничек Сергея сам на меня вышел. Очень интересно.
– Ну что ж, тот парень сказал правду. Я дилер. Но траву продать тебе не могу, так как все уже раскупили.
– Блин. Вообще ничего не осталось? – раздосадованным голосом проговорил Артем.
– Совсем ничего.
– Вот дерьмо. Ладно, извини за потраченное на меня время, – сказал Артем, поворачиваясь, и направляясь к лестнице.
– Артем, подожди. Хочешь совет? – не став дожидаться ответа, я продолжил. – Не нужны тебе наркотики. В твою жизнь они не принесут ничего хорошего. И в конченом счете все тебе испортят, – вот если бы я сам верил в свои слова, может был бы человеком получше.
– Ты продаешь траву и даешь такие советы? Как-то нелогично.
– Клиентов у меня хватает. А хороших поступков не совсем. Если смогу переубедить парня попробовать наркотик, буду, как минимум, чувствовать себя лучше, да и совесть станет почище.
– Да уж. Человек, торгующий наркотиками, твердит про вред наркотиков. Видимо, мне и правда придется поразмыслить над твоими словами, – бросил Артем и начал спускаться по лестнице.
Это нечто новенькое. Я и мораль в одном месте и в одно время. Надо сегодняшний день отметить как победу моей совести над моей алчностью. Наверно не скоро, смогу я похвастаться чем-то подобным.
Бутылки, испускающие последние капли дорогого и не очень алкоголя на роскошный кухонный паркет, разбросаны на первый взгляд в случайном порядке. Но если присмотреться более детально, можно обнаружить некоторые интересные моменты: две бутылки водки, производимые в Финляндии и Швеции, оказались прижатыми, как прижимаются друг к другу и обнимаются, с понимающими грустными глазами, и их реальные геополитические соседи-создатели во время разговоров о лучшей стране Скандинавии; также немного в отдалении располагалась плотная бутылка тенессийского темного пойла, уткнувшаяся своим горлышком в донышко, хер пойми кем пронесенной в эту обитель нереальной России, поджарой бутыли из под самогона, истинной русской отрады. Данная композиция могла бы дать еще один информативный сценарий для наших государственных телеканалов: в доме российского депутата было обнаружено очередное доказательство того, как российский народ продолжает идти вперед, а американцам только и остается – встать позади и впереть свои хищные глазки в нашу спину. Получилось бы, кстати, довольно обыденно.
Хотя бы на столе еще остались, заполненные огненной водой, сосуды удовольствия и забвения.
– Вот урод! – процедил Алексей во время моего подхода к столу с оставшейся выпивкой.
– Лех, я понимаю свою непопулярную привлекательность. Но может прежде, чем осуждать чужую внешность, сам полюбуешься на свое отражение? – бросил я в ответ, проходя мимо Алексея в поисках хорошего виски.
– Что? – непонимающим голосом спросил он. – А. Я не тебе. Я про этого козла. – сказал Алексей и ткнул указательным, немного дрожащим, пальцем правой руки в сторону Олега, танцующего в этот самый момент с Алиной.
– Ага, все ясно, – произнес я, а затем, найдя бутылку неплохого виски, сделал большой глоток. – Ух, все же многие люди не зря признают Maccallan королем среди виски, доступных массовому покупателю. А что касаемо твоей ситуации, то я тебе советую просто забить. Пока Олегу не надоест общество прекрасной Алины, ее сердце будет занято. Ты же видишь, как она на него все время смотрит. Более любящего и обожаемого взгляда я и не могу припомнить.
– В том то и дело! – произнес Алексей, уже начинавший заметно злиться. – Она ему совершенно не нужна. Олег просто хочет показать себя самым крутым самцом. Он постоянно держит ее за ногу на парах или хватает за задницу при всех посторонних. Ему просто нравиться факт обладания ею. А знаешь новость, просто изумившую меня? Буквально десять минут назад, он мне рассказал о какой-то девчонке, которую он собирается повести наверх, как только Алина уедет.
– Ах да Олег, – произнес я и сделал очередной глоток. – Не теряет времени даром. А как он вообще планирует спровадить свою ненаглядную за пределы дворца?
– Я без понятия. Наверно опять как-нибудь выкрутиться. Она так его любит, что верит каждому слову этого напыщенного петуха.
– Еще раз тебе советую – просто забей, – бросил я напоследок без особого участия, сделал очередной глоток, поставил почти опустевшую бутылку обратно на стол и двинулся по направлению к выходу через толпу людей, уже казавшуюся не столь раздражающей.
– Игорь! – добродушно вскрикнул сильно поддавший Олег. – Как тебе моя вечеринка?
– Все отлично. Только мне уже пора идти.
– А что так?
– Понимаешь, я давненько не присутствовал на подобных увеселениях. И от сокрушительной музыки и вечно мотающихся взад-вперед толп людей, моя голова проявляет агрессивные признаки недовольства.
– Понимаю. У меня такое было и не один раз. Как только поотвыкнешь от веселья, непрекращающегося литься алкоголя и отличной музыки, чуть громче среднего, твой организм сразу начинает бунтовать и портить все удовольствие. Спасибо, что пришел и помог мне подготовить свою головную боль.
– Спасибо за приглашение и разрешения торговать у тебя травой, – ответил я и пожал протянутую крепкую руку. – Алина, рад был тебя видеть.
Да, а в ответ всего лишь грозный взгляд красивых темных глаз. Чего спрашивается я мог ожидать от подруги девушки, с которой менее тридцати минут назад окончательно порвал?
Наконец-то свежий воздух проник в мои измучившиеся легкие. Слишком надолго я безвылазно запер себя в общественной духоте. Теперь же пейзаж представлял собой не столь яркую картину: все вокруг, за исключением фонтана, выплевывающего струю разноцветной воды в воздух, казалось полностью поглощенным неощутимой, но явно заметной чернотой.
Хм, кажется я не один предпочел компанию охлаждающего разум ночного воздуха. На мраморной плитке на фоне переливающихся струй воды уселась, держа в руках горящую сигарету, Милена. Интересно, как она умудряется не замерзнуть в потоках ночного прохладного воздуха, в платье, оставляющем обнаженными больше половины тела.
Я раньше не замечал или даже не думал замечать насколько Милена красивая девушка. Еле смуглая от рождения кожа, тонкие ровные губы, прямой нос, немного больше обычного, не портящий лицо, а наоборот делающий его более необычным и запоминающимся, выразительные карие глаза, следящие за струйкой дыма, улетающего прочь и мгновенно испаряющегося, волнистые черные волосы, меняющие свое направление по единоличному пожеланию повелевающего сейчас дуновения ветра, небольшая грудь, честь и достоинство которой Милена постоянно защищает, изящно подчеркнута маленьким декольте, и длинные, правда не такие, как у Алины, ножки, положенные крест-накрест одна на другую.
И почему только сейчас я все это заметил. На меня так подействовало расставание с ее подругой или выпитые за пару подходов двести-двести пятьдесят грамм шотландского виски? В любом случае эффект стоящий.
– Игорь, ты тоже решил сегодня немного раньше удалиться? – спросила Милена, увидев меня.
– Да. Я просто довольно давно не заходил на подобного рода вечеринки. Уже стал забывать насколько громкая музыка, причем не самого лучшего сорта, может выводить из себя.
– А ты, как я вижу не большой поклонник современной танцевальной музыки? – докурив сигарету, и бросив ее в сторону от себя, спросила Милена.
– Я фанат многих музыкальных жанров. Можешь называть меня меломаном или музыкальной проституткой, – сказал я и услышал одобрительное фырканье моей собеседницы. – Но даже мой обширный прайс-лист не включает, играющие в доме за мной, извращения.
– Тогда тебя по праву можно причислить к музыкальной проститутке, – неожиданно вбросила Милена. – Меломаны – это люди, открытые всему новому, постоянно находящие неизвестные для них ранее жанры или группы, бросающие вызов неизвестности. А ты же, нашел свою нишу, своих исполнителей, и теперь тебе не хочется представлять себя в наушниках с кем-то другим, неизвестным, возможно попытавшемся пролезть в запретные струнки твоей души.
Знала бы ты, что за зудящая струнка расположилась в моей душе.
«Я вообще-то все слышу.»
Для тебя и говорилось.
– В твоих словах есть смысл, но мои уши являются слишком неотъемлемыми моими товарищами. И подвергать их такому я точно не готов.
– Кстати, говоря о товарищах, – проговорила она, немного притормозив, сделав паузу, и продолжила. – Я видела Аню, и выглядела она, мягко сказать, расстроенной. Это значит, что ваш долгожданный разговор все-таки произошел?
– Типа того. Объективно, я ожидал худшего. А так, пару раз получил по лицу, продержался под шквалом криков и срывов. И все.
– И все? – удивленно спросила Милена. – Видимо девочка теряет хватку. Я бы на тормозах это спускать не стала.
– Кстати о товарищах. Что между тобой и остальной женской братией творится? – не желая больше говорить про Аню, я перевел тему.
– О чем это ты? – последовал недоуменный ответный вопрос.
– Да ладно тебе. Весь сегодняшний день в университете ты их сторонилась. А под конец прошлого семестра вы и на минуту друг от друга не отходили. Явно что-то произошло.
– У дружбы бывают хорошие времена, а бывают не очень. Больше я об этом говорить не хочу.
Понял, больная тема.
– Тогда позволь сказать: ты сейчас выглядишь просто шикарно, – почему бы и нет, комплимент настроения испортить явно не должен.
– Спасибо, – ответила Милена, блеснув красивой улыбкой.
Неужели. Удачный комплимент с первого раза. И даже извиняться сотню раз не пришлось. Чудеса, да и только.
– Ты ведь можешь иногда быть действительно милым. Так скажи: почему ты с Аней себя вел, как мудак?
– Честно, я понял несостоятельность наших отношений в будущем. Говорят, любовь живет три года. Вот и наш срок подошел. А когда я это понял, мне стал страшен предстоящий разговор. Я стал отстраняться все больше и больше, а потом и вовсе свалил из города. И как всегда, везде напортачил.
– Да, ты и правда можешь вести себя как мудак, можешь быть мудаком и ощущать себя таковым, но ты им не являешься, а просто прикрываешься этим, как щитом от внешнего мира, – сказала Милена.
– Спасибо, наверное.
А может я на самом деле не так уж и плох, а все внешнее просто реакция на окружающую среду. Черт, было бы все так просто.
– Твою мать! – яростно заорала Милена, смотря на телефон, который только что достала из сумочки. – Только не сейчас. В самые неподходящие моменты. Ну, конечно. Как всегда.
– Что случилось?
– Гребанный телефон сел. Бесполезный разряжающийся кусов металла, годный лишь, как подставка под кофе! – гневным голосом проговорила Милена.
– Это неприятно конечно, но не все так плохо. Доедешь до дома, зарядишь. И все разрешиться.
– Да ты что? – переведя гнев с телефона на меня, она продолжила. – Серьезно? Чтобы попасть домой, мне нужно вызвать такси. А телефон сел. Я могла бы попросить у кого-нибудь позвонить, вызвать такси и заплатить тому наличкой, но деньги я забыла дома. Так что, как видишь ситуация не из самых легких.
– Еще до выхода из этого дома, я вызвал такси, оно будет минут через пять стоять у ворот. Если хочешь, по пути домой, могу подвезти тебя.
– И с чего вдруг такая щедрость?
– Я продал сегодня больше, чем мог предположить. И когда, как не сегодня, я смогу позволить себе помочь своему другу?
– Спасибо. Это, наверно, благородно…
– Наверно можешь убрать и получится нужное предложение, – сказал я, пытаясь оградиться от ненужных любезностей. – И, если ты не возражаешь, нам бы уже стоило выдвигаться в сторону ворот.
– Да, идем, – сказала она, и встала с мраморной плитки, окружившей фонтан. – Ой, только не очень быстро, а то я ног не чувствую после нескольких часов бодрящего брождения в своих туфлях.
– Хорошо, – сказал я Милене, в одной руке несшею сумку, а в другой снятую пару туфель. – Время у нас все равно есть. Кстати, когда ты входила сюда, ты заметила рисунок на заборе?
– Ты про рисунок восхваляющий Игру Престолов, выполненный на чугунном заборе?
– Ага.
– Да, я его видела. И мне он показался довольно занимательным произведением искусства.
– Занимательный то, это да: но тебе не показалось данное творение, самую малость, странноватым?
– Странноватым? – задала свой вопрос Милена, бросив на меня критичный взгляд. – Что ты имеешь ввиду?
– По мне так отдает сильной гиковщиной, – если не помешательством. – Я сам причисляю себя к фанатам этого сериала, да и мастер, делающий данное изображение отработал каждую копейку, просто, посмотрев на это изображение, мне стало казаться, что в любой миг в доме или на участке может произойти нечто необъяснимое: чардрево будет поднимать свои ветки к небу, с ликом состарившегося Джорджа Мартина; дети леса вбегут в дом и начнут бросать огненные шары в короля ночи, спокойно стоящему в уголку, и попивающему водку из трубочки; в комнате наверху, Олега застукают со своей сестрой; придут жрицы красного бога и без разбора будут оживлять, выпавших из строя, будущих посетителей наркологических клиник. В общем, довольно странно я себя ощущал здесь.
– Видимо ты нарушил главное правило дилеров – не употреблять свой товар, – сказала Милена, улыбнувшись своей фразе. – Даже странно, что с такой богатой фантазией, ты так и не встретил никого из героев пугающей тебя саги.
– Почему же не встретил? –сказал я и посмотрел в карие глаза Милены. – Как раз сейчас я веду диалог с дорнийской принцессой.
– Ух ты, второй комплимент за несколько минут. Да ты еще и на такси меня подвозишь. Неужели ты хочешь пустить пыль мне в глаза, а потом затащить в постель?
– Ну что ты? – так быстро раскусила меня. – Это было бы совершенно возмутительно с моей стороны.
– Это да, ведь ты только расстался с моей подругой и абсолютно не имеешь права делать мне подобные намеки. – посмотрела на меня Милена с толикой заинтересованности, как будто в голове оценивала возможные последствия.
А вот мы и подошли к воротам, делающим с фантазией людей разные вещи. Как минимум над моим воображением был взят вверх. Просто охренительно: чугун один – разум Игоря ноль.
– Милена, только после тебя, – сказал я, пропуская ее первой на выход с огромного участка.
– Спасибо, – пройдя мимо меня, сказала Милена. – Это наша машина? – указала она в сторону одиноко стоящего автомобиля, еле просматриваемого сквозь ночную мглу.
– Да, она самая, – сказал я, с надеждой на это, так как даже не уверен, подъехала ли заказанная машина или нет.
– Отлично, а то еще немного и мои ноги просто отваляться, – с ускорением Милена пошла в сторону своего четырехколесного спасителя.
– Доброй ночи, – бросил я скучающего вида водителю, в этот момент смотрящего в экран навигатора, чья линия как раз шла в мой район.
– Здравствуйте, – отозвался он. – Можем уже ехать?
– Одну секундочку, – сказал я и перевел взгляд на Милену, устроившеюся с максимальным удобством на заднем сиденье. – Милена, так на какой адрес надо будет сначала заехать?
– Хм, – начала она, взяв время на раздумывания, – езжайте к месту назначения, – сказала она водителю и перевала глаза на меня, улыбнувшись сказала. – Я сильно надеюсь найти в твоем доме зарядку для телефона.
Иные обстоятельства
Похоже пока я курю свою смесь, про подъем вовремя мне можно забыть. Это же не может быть просто совпадением. Каждый раз так происходит: я курю, почти сразу вырубаюсь, а просыпаюсь всегда позже запланированного, даже будильник мне здесь не помощник. И если бы я просто вырубался, но нет же. Каждый сон – это очередной кошмар, каждый наиболее изощреннее предыдущего. То звуки неизвестного мне голоса проклинают меня на вечные муки, то зловещий и орущий австралопитек, волосатый с головы до пят, вбивает меня в землю своими огромными кулаками, или, как сегодня, семейство львов пожирает меня, а я смотрю на это и предлагаю им немножечко соли, валявшуюся около моей еще целехонькой левой руки, а они, вежливо игнорируя меня, продолжают обгладывать мою правую ногу.
Надо, как можно быстрее разобраться с пассажиром в моем теле. Черт, все же стало хорошо. Я порвал с Аней, и он угомонился. Целых два дня от него ни слуху, ни духу. И вот стоило мне вчера, пролистывая ленту, случайно попасть на фотку Ани, целующую Егора, с подписью: я со своим мужчиной. И вот здесь он не выдержал. Около часа мне мозги выносил, обвинял меня в несчастии Ани, в ее отношениях с этим козлом. И, поступив как последний урод, он взял и расторг наш уговор. Каким образом эти двое сошлись я не могу понять. Аня даже после расставания умудряется портить мне жизнь и нервы.
Хорошо, пока еще действует вакцина от внутреннего пассажира, есть время спокойно подумать, не пытаясь обходить мысли о такой не далеко стоящей стене, подойдя к которой, и сделав пять-шесть хороших ударов головой, можно со всем покончить.
Какое же сегодня жаркое утро. Обычно ты просыпаешься, радуешься еле теплому утру, надеваешь куртку, а потом весь день ходишь с ней, как последний дурак. Но погода решила удивить – солнце выступило и моментально заключило всех жителей города в свои яркие и крепкие объятия. Только открытое окно, с летящими в мою сторону потоками освежающего воздуха, спасает меня.
Надеюсь из наших найдется кто-нибудь ответственный и принесет бутылку воды. А то все магазины откроются не раньше, чем минут через сорок. А пара начинается через десять минут. И сидеть полтора часа, потея, и проклиная солнце за излишнее внимание, не особо то и хочется.
Как же хорошо зайти в помещение и спрятаться, от следующего за тобой повсеместно, солнца. Комнатный теплый, но не обжигающий, воздух. конечно более душный, нежели уличный, все-таки притягивает к себе всех бедняг, вынужденных приехать к первой паре.
А, около гардероба стоит Леша с Женей, надеюсь кто-нибудь из них додумался взять с собой воду.
– Надеюсь ты не спал с ней? – спросил Женя, устремив свой серьезный взор на Алексея.
– Конечно нет! – ответил Алексей, слегка ошарашенный. – Я бы к ней даже через десять презервативов прикасаться не стал.
– Здарова, парни. О ком речь? – спросил я, подойдя к ним.
– О Насте Вазяновой, – ответил Женя. – То про нее слышал?
– О Насте Семицветике? А то. В основном, конечно, нелицеприятные слухи.
– Говорят, если идешь с ней на свидание, можешь смело приходить без цветов, – начал Алексей, – потому что букет у нее всегда при себе, – закончил он и вместе с Женей рассмеялся собственной шутке.
– Что ж, значит все же не слухи, – иногда и от Алексея проскакивает нужная информация. – Парни, у кого-нибудь из вас есть с собой вода? – спросил я с надеждой не отправляться в туалет и пить воду из-под крана.
– Да, у меня есть, – сказал Алексей и потянулся в сумку.
– Ты куда в пятницу подевался? – спросил Олег. – А то после случая с Егором, тебя видно не было.
– Да так. Надо было с несколькими делами разобраться, до которых руки раньше не доходили.
– Ага, ты с ними так удачно разобрался, что в итоге преподнес Егору девушку, – сказал Алексей, и достал из сумки литровую бутылку воды. – Держи.
– Спасибо большое.
– Не за что. Пей давай, только не подавись. – благородно разрешил Алексей, внимательно уставившийся на бутылку у меня в руках.
Ну наконец-то, а то у меня во рту пересохло настолько, что я будто бы только закончил бежать двухчасовой марафон по Сахаре.
– Привет, ребят, – сказал знакомый голос и неожиданно положил мне руку на спину, отчего я с испугу выплюнул, едва не выпитую, драгоценную воду.
Черт.
– Ну ты и кретин, – сказал Алексей, выхватив оставшуюся, почти полную бутылку воды из моих рук. – Ты чуть на меня не попал. Вот так и доверяй тебе воду.
– Спасибо, больше не попрошу. Она у тебя кстати с каким-то странным вкусом. Неприятным. Похоже она успела залежаться, пока ты ее нес сюда.
– Ты чего так испугался? – неуверенным голосом спросила Милена, убрав руку с моей спины.
– Милена, нельзя так подкрадываться к людям.
И что это я на самом деле испугался? Неужели проявляется еще один симптом от курения смеси. Надеюсь нет, а то их и так достаточно.
– Ну извини, извини, – произнесла она, слегка улыбнувшись. – Я и не думала, что ты такой нежный. Ребят, вы не возражаете, если я заберу Игоря на пару минут?
– С удовольствием забирай этого припадочного, пока у него из другого отверстия что-нибудь не полилось, – ответил Алексей.
– Я вижу, ты научилась незаметно подкрадываться к парням там же, где узнала, как аккуратно вылезти из постели этих самых парней, – сказал я, когда мы нашли отдаленный от всех остальных тихий уголок.
– Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, – она немного помедлила. – Та ночь больше не должна повториться. Ты не обижайся. Секс был хорошим, мне все понравилось, но Аня, как бы там не было, остается моей подругой, а учитывая ее недавнюю фотку с Егором, можно подумать, что девочка поплыла. И если она узнает про нас с тобой, то у нее может произойти срыв. И как хорошая подруга, совершившая ошибку, я не хочу эту ошибку еще раз повторить.
– Ясно, – собственно, чего я мог еще ожидать. – На большее я все равно рассчитывать не мог. Так что остаемся просто друзьями, как будто ничего и не было.
– Вот и умничка, – сказала Милена, подошла ко мне и аккуратно, даже с какой-то нежностью, поцеловала меня в щеку. – А теперь пойдем. Пара скоро начнется.
А секс и правда был хорошим, но Аня опять вмешивается и портит мою жизнь, даже просто фактом своего существования.
Вот и наша новообразовавшаяся пара: сидят, мило болтая о чем-то своем, взявшись за руки, и холодно с ноткой презрения смотрят прямо на меня.
Ну, что вы, что вы. Можете даже не благодарить меня. Вы просто идеально подходите друг другу. Только можно вас попросить об ответной услуге? Не вмешивайтесь, пожалуйста, в мою жизнь. Надеюсь мой мысленный поток желаний дойдет до них в свое время.
– Олег, привет, – сказал я, здороваясь с человеком, скрывающим свое лицо в отбрасываемой им тени. – Ты в порядке?
– Здарова. Да, все чудесно, – ответил он с натужной улыбкой. – Просто вчера вечерком немного перебрал, а сегодня солнце в конец доконало. Вот и пытаюсь немного в себя прийти.
– Знакомое чувство, – произнес я, ища глазами место, куда зловещее солнце не может проникнуть. – У самого бывало не раз. Пережди и все пройдет.
– Спасибо за ободряющий совет, но теперь, если ты не против, я предпочту пережить это в одиночку.
– Конечно, как хочешь, – я в любом случае уже присмотрел себе уютное местечко в конце аудитории.
– Доброе утро студенты, – сказала Екатерина Андреевна, преподаватель психологии. – Прошу рассаживайтесь побыстрее. Сегодня нас ожидает несколько интересных тестов, которые помогут понять вам самих себя.
Ура. Наконец-то пара десятков вопросов, составленных в стандартном порядке, помогут мне распознать, какого черта я восемнадцать лет делал внутри своего тела.
– Екатерина Андреевна, а если, предположим, я уже давным-давно познал себя. Могу я не проходить эти тесты? – спросил Алексей.
– Алексей, я не сомневаюсь в ваших способностях. Вы и учитесь неплохо, и в КВН играете. Но тест пройти все равно придется. Как минимум, для наличия альтернативного мнения о себе.
– Ну не знаю, мое личное познание себя понравилась мне намного больше, чем просто решения каких-нибудь тестов.
– Лех, заткнись уже! – сказал Олег, показавшись раздраженным. – Екатерина Андреевна не слушайте его, он опять всякую чушь придумывает просто для любования собственным голосом. Вы не возражаете, если я выйду на пару минут?
– Иди, только возвращайся быстрее. Как я сказала, нас ожидает несколько интересных тестов.
– Да, конечно, – Олег встал, опираясь на парту и неуверенными шагами направился к выходу из кабинета.
– Ой, ребята, – начала Екатерина Андреевна, снова отвлекаясь от основной темы куда-то в сторону. – Я просто поражаюсь на ваше поколение. И не подумайте, не так как многие мои сверстники, считающие вас отсталыми и неприспособленными к жизни. Совершенно нет. Вот студенты, выпустившиеся в этом году, так много всего успевали. И диплом сделали, и работали дополнительно к учебе, а также участвовали в различных секциях, занимались спортом, выступали в КВН, всегда увлекались чем-то новым и не сидели сложа руки. Меня честно за них гордость берет, таких ребят в мир выпустили. Только я все равно не понимаю: как они находили для всего время? – сказала и посмотрела она на нас, ища скорее всего ответа на свой риторический вопрос.
– Екатерина Андреевна, я от лица всей группы могу заявить, что мы приложим все усилия дабы не обременять вас такой дилеммой и сделаем минимально возможное из вашего списка, – вкинул Алексей, рассчитывая получить пару смешков поддержки.
– Алексей, вы лучше свои шутки для выступлений поберегите, а то я давно не наблюдала каких-либо успехов нашего факультета на юмористическом поприще.
– Хорошо, хорошо, – ответил Алексей и отвел глаза обратно к телефону. – Я просто хотел разбавить разговор долей легкого юмора.
– Так, мы с вами сильно заболтались. Пора приступать к первому тесту, – Екатерина Андреевна взяла со стола файл, достала из него стопку аккуратно сложенных листков, затем переела взгляд на аудиторию, считая в голове количество человек. – Куда запропастился Олег? Или он живет в мире, где его минута равна пятнадцати человеческим?
– Хм, он оставил телефон на столе, – произнесла Алина, клацая двумя пальцами по экрану телефона своего парня. – Давайте я схожу и поищу его, – Алина встала и уверенным шагом пошла к двери.
– Будь так добра, – ответила Екатерина Андреевна вслед Алине и передала стопку книг Валере, как обычно сидящем в самом начале. – Валерий, раздайте, пожалуйста, остальным варианты теста.
– Хорошо, – бросил он в ответ, поднимаясь со стула с видимой ленью и нежеланием покидать свое уютное местечко.
– Спасибо, – сухо произнесла она. – Я еще раз хочу повторить: тест носит чисто личный характер, он никому не будет предоставлен, и тем более за него не будет выставляться никакая оценка. Все это проводится исключительно для вас. В тесте двадцать три вопроса, с вариантами ответа…
– Ааа!!! – раздался дикий и протяжный вопль из коридора, сигнализирующий явно нечто нехорошее.
– Боже мой, – произнесла Екатерина Андреевна, прижав левую руку к сердцу, и с беспокойным видом повернулась в сторону двери. – Это кто же сейчас так неистово закричал?
– Мне кажется надо сходить и проверить, – произнес Женя, направляясь в коридор, таща за собой оставшихся ребят.
Черт знает, что происходит. Хоть один из моих дней в этом мире может пройти спокойно и до банального скучно.
– Что там случилось? – спрашивали какие-то люди, видимо также, как и мы, пришедшие на крик.
Вот сейчас и предстоит узнать. За толпой людей и правда ничего нельзя разглядеть: последние, встав на цыпочки, пытаются не упустить ничего, по их мнению, важного и необычного; одни просто в недоумении стоят, еще не отошедшие ото сна, а уже прибитые к этому месту стадным чувством, другие внимательно смотрят, перешептываются и оглядываются по сторонам в поисках неизвестно чего. Надо самому все увидеть.
– Разрешите пройти, – сказал я и стал протискиваться мимо скучающих людей, не понимающих суть происходящего. Да мне бы еще разобраться. – Простите. Извините. Благодарю, – такой обычный набор букв, сильно действующий на всех окружающих, помог мне в быстрые сроки добраться до первых рядов.
– Нет, не может быть! – кричала Алина. – Нет, нет, нет. Ну что вы все встали здесь, кто-нибудь вызовите скорую.
Твою мать. Так вот в чем дело. Тело Олега, обездвиженное, перевернутое Алиной на спину выглядело очень странно: красивое прежде лицо перекошено, стеклянный безучастный взгляд направлен прямо в потолок, руки и ноги находятся в неестественных положениях, как будто кукла, подвергнутая детским пыткам.
– Алин, – со всей мягкостью сказал я, подходя к ним и садясь рядом с не двигающимся телом Олега.
– Что? – крикнула Алина, посмотрев на меня мокрыми от слез глазами. – Что такое?
– Алин, – я приложил два пальца к сонной артерии Олега, надеясь почувствовать хоть редкие удары сердца, но ничего, абсолютно ничего, – скорая не поможет, – сказал я и вызвал новый запал слез и агрессии.
Черт. Это же было обычное утро. Да пускай жаркое, изматывающие и неприятное, но обычное, не намекающее на столь шокирующее начло дня. Хотя для кого как. Приехала скорая помощь, и врачи выглядели максимально спокойными, принимали взвешенные решения, пытались оттащить Алину от тела, на первых порах безуспешно, но потом разрешили ей поехать вмести с ними, тем самым расслабив ее хватку. И все. Скорая уехала, полицейские, приехавшие на место немногим позже, задали свои вопросы, с наигранным сочувствием, и получив или нет свои ответы, направились обратно в участок. Занятия отменили, всех отпустили по домам. Как будто и не было ничего. Хотя не будь Олег сыном депутата, все могло бы так и закончится. Но он был тем, кем был, и я не уверен, что данное происшествие забудут в ближайшее время.
– Игорь, привет, – сказал голос моей вновь приобретенной знакомой. – Я увидела тебя, сидящего здесь в полном одиночестве. Я просто хотела сказать, что видела произошедшее с Олегом. И мне очень жаль. Я его конечно не знала, но была гостьей в его доме. И по рассказам он был хорошим человеком, – произнесла с грустной интонацией Елена и присела на скамейку рядом со мной.
– Спасибо за поддержку, – как мило со стороны малознакомого человека получить слова утешения. – Я бы не назвал нас с Олегом друзьями, но все равно его внезапная смерть потрясла меня. Он был непростым человеком, да с его деньгами нельзя было быть простым, но все равно мне в какой-то степени будет его не хватать, – интересно, это светская условность или я на самом деле, пусть и немного, был привязан к Олегу?
– Я понимаю твои чувства, – о, как быстро мы на банальности скатились. – Я сама недавно потеряла близкого человека, и во многом еще из-за этого и переехала сюда. Уже прошло какое-то время, и пусть тебе это покажется банальным, но так и есть, со временем станет проще. А пока тебе будут казаться все остальные люди неестественными – они будут сновать взад и вперед, смеяться, громко разговаривать, пританцовывать под музыку, играющую у них в наушниках – но потом, ты даже не заметишь, как сам станешь одним из них и вернешься в общую колею жизни. Надо просто немного подождать, – сказала Елена, и взяла меня за руку; теплота тела может послужить хорошим утешением, но не во время жары, когда все люди обливаются тонной пота.
