Дмитрий Дубов
Электро

00.89

Палач застыл на месте с поднятой секирой. Механический голос паука хоть и не мог посоперничать в громкости с голосом Шарлин, но неким образом каждый услышал его, словно паук говорил ему на ухо. Все, кто были на площади, замерли, глядя на паука.

И тут события стали развиваться совсем не так, как должны были. Именно в этот момент голова Арнольда должна была катиться по помосту, а жадная до крови себе подобных человеческая стая – упиваться этим зрелищем. Но секира до сих пор указывала в небо, где нельзя было разглядеть энергетических линий, а голова рыцаря оставалась на собственных плечах. Ещё и этот невозможный робот, говорящий механическим голосом прямо в голову. Шериф замешкался. Он углядел в происходящем возможность для электрострелка выйти живым из этой передряги. Но пока ещё не знал, каким именно образом.

Палач посмотрел на банкира, будто спрашивая глазами: «Ну, и что делать?» Тот кивнул, мол, руби. Но секира неподвижно застыла на месте. Исполнитель наказаний не мог сдвинуть её ни на миллиметр. Тогда он разжал ладони, а громоздкое оружие продолжило висеть в воздухе. Чудеса, да и только. Барон Красного Щита с недоумением взирал на палача, но тот лишь пожал плечами. Мол, я сделал, что мог, а это выше моих сил, поэтому я умываю руки.

– Вы ещё успеете убить этого славного человека, – продолжал тем временем вещать робот в голову каждого из собравшихся на площади, – но у меня есть деловое предложение по его выкупу, от которого вы не сможете отказаться.

Барон Зигмунд скривился.

– Какие ещё предложения? – пробурчал он себе под нос. – Сейчас я со всеми вами разберусь.

Но не успел он и глазом моргнуть, как странный робот – неуловимый, будто разряд молнии – оказался прямо перед ним, с легкостью перепрыгнув через ряд телохранителей.

– Взять его! – прошипел барон.

– К сожалению, они ничего не могут сделать, – ответил ему механический голос.

И правда, все телохранители барона замерли в тех позах, в которых стояли за мгновение до рывка паука, и не могли пошевелить ни единым мускулом, как и те двое полицейских перед замком. Разница заключалась лишь в том, что эти могучие парни не были скованны паутиной; их держала невидимая сила. И только глаза этих бравых и неустрашимых раньше мужчин выдавали их внутренние терзания: впервые они оказались совершенно бессильны в тот момент, когда шефу грозила опасность. Особенно много страха было в глазах того, на ком сейчас, как на вычурной подставке, восседал непрошеный гость.

Шарлин и Эдгар тем временем уже достигли помостов и присоединились к пауку, встав перед банкиром. Актриса хорошо знала этого старого прощелыгу, и, по её мнению, ему гораздо более шло звание паука, чем их новому знакомому.

Барон Зигмунд, увидев женщину, поднял брови, выражая удивление.

– А Вы что здесь делаете со всем этим сбродом, красавица моя? – спросил он.

– Да, так, помогаю им спасти одного хорошего человека.

– Это он, что ли, хороший? – банкир кивнул головой в сторону Арнольда.

– Ну, если это его Вы только что пытались убить, значит – он.

– Да чтобы Вы знали, этот «хороший» человек пытался обокрасть меня, воспользовавшись моей добротой и природным доверием к людям.

– О, не смешите меня, Зигмунд. Вы никогда не страдали ни доверием, ни добротой, всё это чуждые Вам переживания.

– Так или иначе, но я прошу убрать это, – он указал на паука, до сих пор склонявшегося к самому уху барона, – от моей головы.

– Уверена, он не причинит Вам вреда. Я думаю, он просто хочет что-то сказать тет-а-тет.

– Это так? – спросил банкир, повернувшись к роботу.

– Да, – ответил тот. – Если позволите, пару слов конфиденциально.

– Говори.

Арнольд всё ждал, когда остро отточенное лезвие опустится ему на шею и отделит голову от туловища. Он гадал, что почувствует при этом и почувствует ли вообще. Надо сказать, что он зачастую ходил на грани, балансируя между жизнью и смертью, но в силу своей молодости и редкого здоровья никогда не задумывался о ней. Не то чтобы ему претила мысль о конце существования – ей просто не находилось места в его голове. Но вот сейчас, когда голова покоилась на неудобной колоде, покрытой бурыми потёками, смерть заняла всё его существо. Мужчина пытался представить, а что там, за гранью – пусть он уже совсем скоро узнает об этом, но пока это знание было скрыто пологом существования. Он настолько увлёкся своими мыслями, что пропустил появление паука и его сакраментальную фразу.

Но время шло, а секира не опускалась на его шею, дробя верхний отдел позвоночника в муку. Он открыл глаза. Первым на ум ему пришло, что его всё-таки казнили, но он этого даже не заметил, настолько сюрреалистическая картина открылась его глазам. Перед бароном стояли двое: красивая рыжеволосая девушка и мужчина с культей вместо правой руки. Телохранители Зигмунда застыли, словно статуи, впрочем, как и остальные на помосте для высокопоставленных особ. А с одного из телохранителей к голове банкира свешивалось что-то немыслимое – огромный паук, по металлическому блеску которого можно было догадаться, что это робот. Арнольд оглянулся. Палач всё ещё стоял рядом с ним, но уже не сжимал в руках секиру, а растерянно озирался по сторонам. Само же орудие казни спокойно висело в воздухе, попирая все законы гравитации. Тогда свободный рыцарь осторожно поднялся и оглядел всю площадь, пытаясь понять, что же тут происходит.

Толпа, ещё пару минут назад желавшая растерзать его, притихла и тоже казалась скованной невидимыми путами, как и телохранители банкира. И ещё ему показалось, что он видит спину небольшого медведя, уходящего куда-то за помост. Нет, ну это уже было перебором. Скорей всего, это видение от пережитого шока и близости смерти. Арнольд потёр глаза и снова открыл их. Медведь исчез, а вот робот, нависающий над бароном, никуда не делся.

– Уважаемый барон Красного Щита, – тем временем шептал паук на ухо банкиру, – я хочу заключить с Вами договор.

– Это сейчас все слышат? – спросил банкир. – Знаю я твои фокусы.

– Нет, мы сейчас общаемся на узконаправленной частоте, так что даже мои друзья нас не слышат, но я могу включить и широкую передачу.

– Нет уж, уволь. Продолжай.

– Так вот, я хочу заключить с Вами договор, одной из частей которого является передача мне Вашего подсудимого.

– Это исключено!

– Но Вы же не знаете, что я собираюсь предложить взамен.

– И что же?

– А вот для этого мы с Вами должны провести переговоры. Но я не думаю, что эта площадь – лучшее место для них.

Барон вопросительно глянул на паука, но не смог разобраться, где у того расположены глаза, поэтому снова перевёл взгляд на Шарлин.

– Предлагаю пройти в замок и там спокойно обо всём потолковать.

– Хорошо. Только освободите моих телохранителей.

– Мы освободим всех, но только если вы пообещаете, что они на нас не нападут. – сказал паук.

– Вы их опасаетесь? – усмехнулся барон.

– О, нет, – ответил робот, – я опасаюсь за их жизнь. Мне бы не хотелось никому причинять вреда.

– Хорошо, я обещаю, – банкир на секунду запнулся, – что никто из моих людей вас не тронет.

– Ну, вот и славненько. В противном случае вся эта толпа… – робот протянул одну из лапок в сторону безмолвствующего скопления людей. – узнает, что у вас в подвалах есть множество исправных холодильников, набитых свежими продуктами. – лицо барона побелело от гнева и ненависти. – И я просто уверен, что тогда эти славные люди захотят Вашей тёплой крови и никакие телохранители уже не помогут.

– Идёмте за мной, – сухо обронил Зигмунд и направился к замку.

– Арнольд пойдёт с нами, – сказал паук, спускаясь с телохранителя.

– Это ещё зачем?

– Так надо, – и затем, уже обращаясь к Арнольду. – Следуй за нами, свободный рыцарь.

Мужчина легко соскочил с помоста и подошёл к пауку и его спутникам.

– Меня зовут Арнольд, – представился он.

– Да кто ж тебя не знает? – ответила на это Шарлин.

– А я ведь тебя тоже знаю, ты – Шарлин, актриса.

– Точно, – девушка выглядела польщенной.

– Значит, это я – серая мышка в нашей честной компании, – заметил на это Эдгар.

Барон Зигмунд обернулся перед лестницей, ведущей с помоста, и объявил толпе:

– По техническим причинам казнь откладывается на неопределённый срок!

Люди недовольно зароптали, но на беспорядки они настроены пока не были.

Банкир сошёл с лестницы и неспешно пошёл в свою резиденцию. За ним шёл паук, его трое спутников, затем телохранители и шериф, затесавшийся меж ними.

00.88

Барон Красного Щита, Зигмунд, он же главный банкир Запада, не предполагал такого развития событий. Естественно, как у любого богатого, а потому расчётливого человека, у него всегда имелись запасные варианты. По пути в главный корпус замка он решил, что так даже лучше, он сможет расправиться со всеми этими выскочками без лишних глаз и ушей. Сейчас, сейчас, лишь закроется за ними дверь…

Телохранители были натренированы, как надо. Они должны были сразу скрутить эту странную компанию. А затем уж решать по обстоятельствам. Самым приемлемым вариантом была, конечно же, смерть наглых пришельцев при попытке к бегству. Но вот и дверь захлопнулась. Барон обернулся, предвкушая потасовку при задержании непрошенных гостей. Но её не произошло. Вместо этого все телохранители, как один, рухнули на пол без чувств.

– Что вы себе позволяете? – рявкнул банкир.

– Это необходимая мера безопасности, – ответил паук. – Мы должны быть уверены, что ничто не помешает нашим переговорам. А за людей не переживайте, они вне опасности.

– Торбун, ко мне! – закричал Зигмунд.

Из внутренних залов послышалось торопливое топанье. Шарлин и Эдгар даже глазом не успели моргнуть, а на них уже мчался, вращая камерами, зловещий робот, вышедший из древних легенд и сказаний. Он был ещё более невозможен, чем их новый знакомец, робот-паук.

– Вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой… – цитировал тем временем что-то неизвестное паук. Он совершенно не был удивлён и не боялся нового действующего лица, но и ничего не делал, чтобы защитить от него остальных.

Арнольд, глядя на происходящее вокруг него, ещё больше уверился в том, что его всё-таки казнили, потому что такой сюрреализм не мог происходить на самом деле. Один робот, говорящий механическим голосом из электронета, второй – вообще вышедший из ночных кошмаров. Оба в рабочем состоянии, что просто невозможно в условиях отсутствия электричества. «Хотя, – поправил себя мужчина, – холодильники тоже не могли работать, но работали же!» Всё это пронеслось у него в голове за долю секунды. Другая его часть, которая привыкла действовать, а не рассуждать, уже бросила тело наперерез врагу.

Будь у него хоть какое-нибудь оружие, кроме собственных рук, то схватка не продлилась бы и нескольких секунд. Зоркий глаз лучшего электрострелка уже вычислил, что перед ним детище запрещённых на всей Электро разработок.

Робот, выскочивший на них, работал на расщеплении ядер. Арнольд слышал о таких. В основном в страшных легендах да от ведущих «Нерв.TV», но даже не предполагал, что когда-нибудь увидит воочию. Но это не помешало ему практически мгновенно вычислить слабые места чудища. Основной котёл у него помещался посередине туловища, и от него шли трубки, питающие энергией весь организм. Один выстрел из электроружья успокоил бы монстра навеки.

Но электроружья не было, как и ничего другого. Арнольд ринулся вперёд, сгруппировался и, когда робот протянул к нему нижние лапищи, бросился тому под ноги. Робот не упал, но на некоторое время потерял равновесие, балансируя на одной только конечности. Этого времени свободному рыцарю с лихвой хватило, чтобы подняться, забраться на нападающего со спины, попутно выдрав руками пару трубок, идущих к котлу, и сзади, из-за головы, схватиться за плазменную пушку, которую тот сжимал в верхних лапах.

Силы были не равны. Механизмы, подобные этому роботу, были сильнее, однако эффект неожиданности оставался на стороне Арнольда. Многие машины, особенно такие старые, как эта, слишком медленно мыслят. Их реакция – это следствие множественных вычислений, а у человека, в основном, врождённый или натренированный рефлекс.

От неожиданности не успев просчитать все вероятности, робот выпустил пушку из рук. Электрострелок сжал её покрепче, спрыгнул с робота и откатился подальше. Громадная туша механического урода начала поворачиваться, а мужчина уже прицеливался в неё из плазменной пушки.

– Только не в котёл, – раздался механический голос, – иначе мы все взлетим на воздух.

Арнольд и так это знал, он дождался, пока монструозный робот развернётся, и всадил заряд плазмы прямо в переплетение трубок, идущих от котла. Нападавший сделал ещё один неверный шаг и рухнул на пол с полностью обесточенным компьютером, заменявшим ему мозг.

Рыцарь направил пушку на банкира.

– А теперь без шуток, а то я могу и разозлиться.

Барон во время короткой схватки прижался к стене и сейчас медленно оседал по ней на пол.

– Торбун, – шептал он одними губами.

– Теперь вы понимаете, зачем нам нужен этот парень? – проговорил паук, обращаясь к Шарлин и Эдгару. – Он ещё и не такое может.

Актриса и писатель, которые успели лишь испугаться, переглянулись и кивнули головами в знак согласия. Действия их нового члена команды внушали уважение и даже некоторый благоговейный ужас.

– Поднимайтесь, барон, – говорил тем временем паук, – нам надо ещё многое обсудить.

Арнольд помог подняться Зигмунду, сжимая в другой руке оружие поверженного гиганта. Барон покосился на него, но всё же повернулся и молча повёл всех в свой кабинет.

Обстановка там была не просто шикарная, а вычурная, что создавало эффект чрезмерного великолепия. Каждый её элемент словно подчёркивал статус хозяина и насмехался над посетителем. Арнольд был вхож в кабинет царя и знал, что там всё было значительно скромнее, хотя и роскошно. Ну, взять бы вот эту ручку из цельного слитка золота, украшенную тысячами бриллиантов, зачем она барону? Или вот эти сотни элитных часов, развешанных по стенам. Каждые такие хронометры стоили не меньше десятилетней зарплаты Арнольда. А приоткрытый шкаф, в котором до потолка были сложены пачки грюнов…

Барон занял своё кресло и попытался убрать руки под стол. Наверняка, там была установлена тревожная кнопка. Но паук тут же вскочил на стол, схватил руки банкира и прижал их к столешнице. Несколькими другими лапами он схватил голову барона, открыл ему рот и, спустя секунду, вынул оттуда зуб мудрости.

– Подержите это у себя, – сказал он, – только осторожно, это сильнейший яд.

И правда, зуб был весьма необычный. Под стандартной коронкой скрывалась капсула, наполненная красной жидкостью.

– Это для того, чтобы барон не смог покинуть нас прежде, чем мы потолкуем.

– Сволочи, – прошипел Зигмунд.

– Ну, нет, – проговорил паук, – мы не продавались инопланетным разбойникам и не помогали им похищать электричество.

Сказать, что барон ошалел, это не сказать ничего. В его глазах, поднятых на паука, смешались боль, удивление, страх, разочарование и ещё множество эмоций, полностью подтверждавших правоту робота.

– С чего вы это взяли? – голос банкира дрожал.

– Это элементарно, Зигмунд, – людям, сопровождавшим паука, впервые показалось, что они слышат усмешку в лишенном эмоций голосе нового знакомого. – Ты посвящён во все тёмные схемы трёх государств, ты не особо был удивлён случившемуся, и ты заранее подготовился к новому мироустройству.

– Но это не доказательства.

– А они нам и не нужны, чтобы выпытать, с кем ты всё это провернул. А, Зигмунд?

– Я ничего не знаю. И вам ничего не скажу! – барон понурил голову и уставился себе в коленки.

– Конечно, лучшей пыткой для тебя стали бы провальные торги, где обесценилось бы всё твоё состояние, – продолжал тем временем паук, – но, к сожалению, я не имею доступа к вашей бирже.

Барон вздрогнул при упоминании своего состояния. Если не считать официальных данных, где он даже близко не держался к сотне, так сказать, самых богатых людей планеты, его состояние было одним из трёх самых больших на Электро. Причём, какое из этих трёх было больше, не знали даже их владельцы. Однако этого вполне хватало, чтобы влиять на судьбы всех трёх государств.

– Так что, друзья, – обратился робот к своим спутникам, – как мы заставим барона Красного Щита рассказать нам всю правду?

– Может быть, напоить его, а завтра не дать похмелиться? – саркастически заметил Эдгар.

– Метод действенный, но долгий, у нас нет столько времени.

– Тогда, может, отрезать ему причиндалы? – плотоядно поинтересовалась Шарлин.

– Не думаю, что этот старый мудак пользуется ими, – паук явно наслаждался реакцией барона на каждое предложение.

– Иголки под ногти? – продолжил Арнольд.

– А вы, мои новые друзья, просто звери, хочу я вам сказать. Нет, – паук слегка вывернул запястья барона, и тот взвыл от боли, – я уверен, что тут не придётся прибегать к столь радикальным мерам. Короче, слушай сюда. Если ты сейчас же не ответишь, кто зачинщик этого безобразия, то твоя голова через несколько минут окажется на той самой позорной колоде, где до этого лежала голова Арнольда. И поверь мне, толпа до сих пор не разошлась, и им пофиг, кого растерзать.

– Мои люди меня не тронут! – барон, казалось, действительно верит в то, что говорит.

– Ты уверен? А мне кажется, что даже после новости о холодильниках они захотят твоей крови. А уж узнав, что ты один из тех, кто украл у них электричество…

– Я не крал!!!

– А теперь поподробней.

– Я не крал электричество, мне просто стало известно, благодаря… моим людям на службе у других шишек, что скоро его не станет. Вот я и подготовился.

– Уже кое-что, – паук ослабил хватку своих механических лап. – Теперь расскажи, кто всё это затеял, и мы оставим тебя в покое.

– Если они узнают, мне не жить, – выдохнул Зигмунд.

– А мы никому не скажем. Более того, мы забудем всё, что здесь произошло. И мои друзья будут молчать, – Эдгар, Шарлин и Арнольд кивнули, как по команде. – В противном случае, все узнают и о холодильниках, и о запрещённом роботе, и о многом другом.

– Хорошо, ладно, мне честь дороже.

– А она у тебя есть? – Арнольд сам не ожидал от себя, что спросит это.

– Это всё министр, – выпалил барон, решившись. – Это министр, банкир Севера и ещё кто-то третий, я не знаю. Это они продались кому-то и своровали всё электричество на планете.

– То есть третий не ты?

– Нет, клянусь! – на банкира было жалко смотреть, он выглядел, как спущенный воздушный шарик.

– Ну, хорошо, – паук, казалось, удовлетворился ответом пытаемого, но руки его пока не отпускал. – Можем ли мы быть уверены, что ты выпустишь нас отсюда без каких-либо препон на нашем пути?

– Да, конечно.

– И помни, министру о нас рассказывать тоже не следует, потому что ты первый и поплатишься своей головой.

– Я понимаю.

– Ну что, друзья, идём, нанесём министру, так сказать, визит вежливости? – говоря это, паук отпустил руки Зигмунда, которые тут же нырнули под стол.

– Жалкие недоноски! – вскричал он, нажимая на кнопку, установленную под столешницей, – вы будете страдать за каждое оскорбление до конца своей недолгой жизни!

Робот-паук хотел было снова схватить барона, но что-то ему помешало. Он больше не мог управлять своим телом. Его непреодолимо тащило к противоположной стене. За секунды до того, как его намертво пригвоздило к увешанной элитными часами стенке, туда же притащило и плазменную пушку, вырванную из рук Арнольда, а также множество мелких побрякушек, сделанных из металла.

– Моё ноу-хау, – гордо сказал преобразившийся на глазах барон. Теперь он снова был хозяином жизни. – Мощнейший магнит в мире, чтобы избежать неприятностей.

Робот пытался оторвать от стены хоть одну из лап, но у него ничего не получалось. Арнольд бросился на банкира, но тут открылась секретная дверь за его спиной, и на людей бросились сразу два великана с дубинами в мощных руках.

00.87

– А у тебя тут ничего так, – сказал худой человек, снимая шляпу и наполняя свой бокал виски. – Панорама красивая.

– И воздух свежий, – поддакнул толстяк в жилетке с часами, – чувствую, как легко дышать.

– Да, – ответил хозяин – подтянутый и спортивный, – в этой резиденции много плюсов. Она даже защищена от прямого ядерного удара. И по факту это целый город под горами, сравнимый по масштабам с Торжаном или Моруей.

– И не жалко тебе будет оставлять всё это? – спросил худой, потягивая виски.

– Жаль, конечно. Столько трудов сюда вбухано, но что поделать? На этой планете ловить больше нечего. Без электричества она очень скоро станет пустыней, катящейся вокруг своей звезды.

Все трое задумались после этих слов. Да, родная Электро менялась на глазах. К такому нельзя было себя подготовить.

– А я вот всё думаю, – проговорил толстяк, – стоило оно того или нет? Ну, посудите сами, тут мы первые люди, по нашей указке плясали цари, короли и президенты. А там? – он поднял глаза к потолку.

– На те деньги, что мы получили за это, мы сможем каждый по такой планете себе купить, – ответил хозяин.

– С этим я и не спорю, – толстяк был явно не в духе, – но здесь всё такое родное и домашнее, а там мы будем чужаками, хоть и с огромными деньгами.

– Эта планета, как правильно было замечено, скоро умрёт, и на ней не останется ничего родного или домашнего, – худой уже прикончил один бокал виски и теперь тянулся за бутылкой.

– И причина этому – мы с вами, господа.

– Помнится, когда к нам только обратились с предложением, – ответил на это хозяин резиденции, – вы были «за» без всяких сомнений.

– Полагаю, у меня не было особого выбора, – толстяк печально улыбнулся, – если бы не я, то они нашли кого-нибудь другого. Я вообще не понимаю, зачем при таких технологиях им понадобились мы.

– Всё просто, – хозяин резиденции встал и подошёл к экрану, симулировавшему окно, – если бы они провернули всё это без нашего согласия, то были бы натуральными бандитами. Но они заключили договор с нами, и теперь это обычная коммерческая сделка.

– От которой погибнут миллионы.

– Что поделать. Нас это уже не коснётся.

– Да, кстати, – вмешался худой, поставив бокал с остатками виски на столик перед собой, – когда мы вылетаем?

– Как только наши покупатели переправят товар к себе.

– До сих пор удивляюсь, как у них это получилось, – худой вновь наполнил бокал, – наши лучшие умы тысячелетиями бились об эти энергетические лучи, но так и не смогли понять их природу. А эти – раз, два, и вот уже электричество всё у них вместе с этими лучами.

– Наш друг прав, – хозяин кивнул на толстяка, – там такие технологии, что нам и не снились. Мы же тоже не полетим к звёздам на корабле. Долетим до их генератора на орбите, а там – через портал – в центр цивилизованных планет… Так они, по крайней мере, сказали. Кстати, вы принесли списки тех, кто полетит с вами?

– Да, – в один голос ответили его собеседники и потянулись к карманам, чтобы извлечь списки.

– Вы помните, что каждому можно взять не более троих?

– Да, конечно, – сказал худой, – но у меня большая семья. Сначала я надеялся, что мне разрешат забрать всех, затем понял, что это невозможно и что никакими деньгами не исправить ситуацию, – тем временем хозяин взял у него листочек и открыл его, там была вписана всего одна-единственная фамилия. – Потом я взглянул на свою жену и понял, что давно уже не люблю её, да, наверное, никогда и не любил, это была просто выгодная партия. Я нашёл себе молоденькую любовницу и полечу с ней.

– Любовница, которая обеспечит мою лояльность?

– Считайте меня сентиментальным, но хочется иметь рядом человека с родной планеты.

– А ты хитрый лис.

Во втором списке были три фамилии, и все одинаковые.

– А я, – сказал толстяк, – полечу с женой и двумя младшенькими. Я понял за последние дни, что люблю её больше жизни и не смогу без неё.

– А когда она узнает, что это всё ты? Думаешь, она будет относиться к тебе по-прежнему?

– По-прежнему точно нет. Но я уверен, что она хотя бы попробует понять меня. Правда, глядя на то, что происходит вокруг, я уже и сам не всегда понимаю себя.

– Ну, не хандри, друг, с такими деньгами это не к лицу.

– Друг, хах, – толстяк даже хохотнул, но вышло это очень жалко и неестественно, – раньше мы все были врагами, ибо наши государства враждовали во все времена, а сейчас, стоило совершить совместную подлость – друг.

– Ты же сам сказал, если бы не мы, они нашли бы других.

– Лишь эта мысль и позволяет мне засыпать вечерами.

– Мы же всё-таки люди, – худой уже явно был подшофе, а бутылка виски перед ним – ополовинена, – и ничто человеческое нам не чуждо. Но мне странно другое. Почему-то электричество, что осталось на планете, ведёт себя настолько странно, что им практически невозможно пользоваться. Аккумуляторы разряжаются на раз-два.

– Мы мало знаем обо всём этом. Уверен, дело как раз в энергетических лучах, которых больше нет.

– Ну, да, а религиозные практики вообще были уверены, что это чуть ли не тело самой богини.

– Это вряд ли, но именно лучам, я уверен, мы были обязаны простоте в обращении с электричеством. У наших покупателей, по их словам, такого нет.

– Вот да, на кой чёрт им понадобилось электричество, когда у них такие технологии?

– Нам этого не объяснили. Мы поставили свои подписи под документом и получили за это баснословные деньги, а вот всё остальное не нашего ума дела.

– Ну, будь по-твоему, при случае всё-таки спрошу, нафига им это понадобилось.

– Хорошо. А сейчас, – хозяин резиденции посмотрел на часы, – предлагаю всем заехать за родными и взять всё необходимое. Встречаемся тут же через двадцать часов, за два часа до этого – последний сеанс связи.

– Договорились, – толстяк поднялся и пошёл к выходу.

– Я всегда на связи, у меня пока остались источники питания, – худой налил себе ещё виски и выпил его залпом. – Скоро увидимся.

Они вышли, а хозяин резиденции снова подошёл к экрану и заглянул в него, будто это было окно.

– Да, если бы не мы, скорее всего, они нашли бы других, – пробормотал он себе под нос.