Дмитрий Дубов
Электро
00.96
– Рад приветствовать тебя в моём скромном обиталище, – поприветствовал наисветлейший барон Красного Щита Арнольда.
Мужчина привычно встал на одно колено, как того требовал ритуал, и склонил голову. Барон смотрел на него сверху вниз, сидя в мягком кресле на возвышении. Во всём он хотел подчеркнуть свою безграничную власть, и сейчас его вполне можно было спутать с самим царём – так величественно держался Зигмунд. Да и кресло его, к слову сказать, выглядело богаче некоторых тронов.
– Почту за честь служить Вам, – поддержал ритуальную речь бывший лучший электрострелок царства.
– Поднимись, друг мой, – мягкий голос барона, как ни странно, вызывал симпатию, – дай я взгляну на тебя, давно не виделись.
Арнольд поднялся. Наисветлейший встал с кресла и направился к вошедшим. Не дойдя до них пары ступеней, он остановился.
– Подойди ко мне, Арни, – велел он.
Арнольд подошёл, не забывая почтительно взирать на барона, как того требовали обычаи. Казалось, они смотрели друг другу в глаза, как равные. Но не стоило обманываться. Зигмунд никого не считал равным себе, даже царя. Может быть, лишь министра он мог принимать, как равного по статусу. Да ещё пару человек на всей Электро.
– Чем могу быть полезен? – спросил электрострелок. – Сейчас мои навыки владения электрооружием обесценились, как бумажные деньги в период последней холодной войны.
– Как главный банкир царства Неукоснительной Добродетели, – барон усмехнулся, – могу сказать тебе, что грюны, оставшись без альтернативной денежной системой во всём Западе, сейчас очень быстро прибавляют в цене. Тем более что напечатать их сейчас не на чём, а значит, им не грозит и инфляция. Но не для финансовых лекций я позвал тебя, а именно из-за профессиональных качеств. Ты зарекомендовал себя как человек, владеющий не только электрооружием, но и древним оружием, не зависящим от электричества. К тому же ты специалист по рукопашному бою и выживанию в экстремальных условиях.
– Да, я умею выживать в условиях дикой природы, – согласился Арнольд. – И умею обучать этому.
– Вот и прекрасно. По нашим данным, электричество покинуло планету надолго, если не навсегда. Мне пригодятся твои навыки, и я стану самым послушным твоим учеником.
– Буду рад служить Вам верой и правдой, – мужчина снова опустился на одно колено и склонил голову.
– Ну, вот и ладненько, – барон по-отечески тепло улыбнулся и положил сухую ладонь на темя свободного рыцаря. – Назначаю тебя своим главным советником по вопросам выживания. А сейчас отдохни с дороги, поспи. Через три часа жду тебя у себя, начнём занятия.
Арнольд поднялся и огляделся. Со всем уважением глава эскорта, сопроводившего его к банкиру, сказал:
– Следуйте за мной, я покажу Вам Ваши покои.
Свободный рыцарь пошёл за ним. Хоть и Зигмунд считал свой дом «скромным жилищем», на деле же замок барона представлял собой небольшой город, полностью защищённый от окружающего мира высокой стеной и глубоким рвом. Тут можно было держать осаду полноценной армии, без опасений быть захваченными.
Покои Арнольда оказались ещё более просторными и богатыми, чем те, в которых он жил во дворце. Как сказал сопровождающий, они были предназначены для наследника банкира, но богине пока не угодно было ниспослать его Зигмунду.
Не успел Арнольд разуться, как в дверь постучали.
– Заходите, – сказал он.
Вошла служанка с подносом, на котором дымилось жаркое с картошкой и стоял запотевший стакан с холодным соком, который так приятно выпить после долгой дороги. Служанка поставила поднос на стол и поклонилась.
– Если что-то будет угодно Вашей милости, дёрните за шнурок возле двери, – и она показала на тонкий шёлковый канатик, висящий у выхода из покоев.
– Хорошо, – ответил Арнольд, – спасибо Вам.
Служанка улыбнулась самой очаровательной улыбкой и вышла.
Мужчина сел к столу и с внезапно проснувшимся аппетитом стал уплетать жаркое за обе щёки. Несмотря на то, что деньги в последнее время у него водились, он давно уже не ел столь вкусного мяса. И даже картошка, от которой исходил безумно приятный аромат, была столь рассыпчатой и аппетитной, что, казалось, невозможно остановиться, пока не съешь её всю. Прохладный сок являл собой сейчас и вовсе воплощение божественного напитка…
– Стоп, – вслух сказал Арнольд, поставил стакан на стол и внимательно пригляделся к нему.
Электричество исчезло уже часов пять назад, и все холодильники давным-давно должны были разморозиться, а продукты, находящиеся в них – нагреться. Но сок в запотевшем стакане противоречил этому утверждению. Ещё и жаркое. Как можно было приготовить мясо, когда все электроплиты должны быть столь же мертвы, как и холодильники?
Столкнувшись с этой загадкой, мужчина сразу потерял аппетит. Всё это было странно и неправильно. Не должно быть этого так чертовски привлекательно пахнущего жаркого, не может быть охлаждённого сока. Он встал и принялся расхаживать по комнате. Мысли, особенно связные, не очень любили посещать его голову. Каждое умозаключение требовало от него немалых усилий. Однако в процессе ходьбы мысленный процесс всегда шёл легче.
Наличие продуктов, принесённых ему, говорило лишь об одном. В этом замке продолжают работать холодильники и электроплиты. А это значит, что электричество исчезло не везде. Тогда выходило так, что всё происходящее – глобальный заговор, и банкир принимает в нём непосредственное участие.
Арнольд ещё быстрее заходил по комнате, даже не замечая этого. «Получается, что простых людей лишили жизненно необходимых вещей, а властители мира продолжают ими пользоваться, как ни в чём не бывало. Но это же не справедливо!» – думал он. Свободному рыцарю, как человеку честному и поклявшемуся защищать простой народ, ничего не оставалось, как сейчас же во всём разобраться. Надо было выяснить, где банкир прячет украденное электричество, и вернуть его всем согражданам. Конечно, было совершенно не ясно, как это сделать, но надо обязательно начать, а там решение и само придёт.
Первым делом нужно было найти работающую технику, а та, в свою очередь, обязательно должна подсказать, от чего она питается. В современном мире просто нельзя утаить источник питания, потому что любая электровещь указывает на него, как титры в электрофильмах указывают на актёров, что в них снимаются.
Арнольд приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Где-то далеко за несколькими перегородками слышались человеческие голоса, но сам коридор был пуст. Электрострелок по натуре своей всегда привык действовать сразу, не откладывая дело в долгий ящик. Он вышел в коридор. За его спиной под потолком произошло движение, что-то повернулось в его сторону, но мужчина этого не заметил. Он был слишком занят поиском хоть какой-нибудь бытовой техники. Нюх привёл его на кухню, где суетились слуги-повара и слуги-разносчики. Картина эта была бы самой обыкновенной, если бы не тот факт, что по всему миру – вроде бы – исчезло электричество. Сейчас дымящаяся еда и охлаждённые напитки были попросту неуместны.
Слуги здоровались с Арнольдом и продолжали вести себя, как будто не происходило ничего экстраординарного.
– А скажите, – электрострелок подошёл к одному из слуг-поваров, – как вы готовите пищу?
В глазах человека промелькнула едва заметная тень. Но он тут же широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы.
– На дровах, конечно, как ещё?
Мысленно Арнольд хлопнул себя ладонью по лбу. Ну, конечно же! Как он об этом не подумал? Сам же обучал людей готовить еду в лесу без электричества, а тут совсем забыл об этом способе. Он уже хотел спокойно возвращаться к себе в покои, доесть прекрасную пищу и немного поспать перед приёмом у банкира. Но оставался ещё охлаждённый сок, который на дровах точно не охладишь. Но ведь… ведь это древний замок, тут наверняка должны были быть глубокие подвалы, где температура сама по себе всегда держится около нуля. Вот и отгадки этих, казалось бы, неразрешимых проблем. Никогда Арнольд не считал себя мастером мыслительного процесса. Так и сейчас, странные на первый взгляд вещи объяснялись вполне банально. Однако лишний раз проверить не мешало. Он украдкой коснулся поверхности электроплиты. Она была холодной и мёртвой, как ей и полагалось в отсутствие питания. Теперь нужно было найти ещё что-нибудь, например, холодильник, чтобы удостовериться окончательно.
Как ни странно, но на кухне холодильников не оказалось. Пользуясь всеобщей суетой, мужчина вышел из кухни не в ту дверь, в которую зашёл, а в противоположную. Никто не обратил на это внимания.
В помещении, где оказался Арнольд, царили приятная прохлада и полумрак. Стены представляли собой ничем не закрытую каменную кладку. Во дворце, где когда-то служил электрострелок, так выглядел коридор в винный погреб. Скорее всего, и тут всё было так же. Он взял факел, висящий на стене, и поджёг его лежащей рядом спиртовой зажигалкой. Как известно, вино не переносит ни солнечного света, ни электрического. Так уж было заведено испокон веков.
Спускаясь по многочисленным ступеням, мужчина испытывал тоску по минувшим дням, когда частенько спускался за вином для царя. Какие славные были тогда денёчки. Сейчас он даже не таился. Если что, то скажет, что решил посмотреть винный погреб – вряд ли это запрещено.
Лестница заканчивалась небольшой площадкой, на которой находились две двери. За правой предсказуемо во тьму уходили длинные ряды пузатых бочек с лучшими сортами местного, а скорее всего, и не только, вина. Но, открыв левую, Арнольд замер. За ней, слегка пульсируя, горел электрический свет, освещавший не менее длинные ряды холодильных камер. Судя по звуку, все они работали.
– Вот как… – вслух прошептал электрострелок.
Потрясённый зрелищем, мужчина снова не заметил, как под потолком в его сторону развернулась камера наблюдения.
Он подошёл ближе к холодильникам и увидел, что от каждого отходят трубки в палец толщиной. Все они вели в одном направлении: к небольшой двери в противоположном конце помещения. Арнольд подошёл к ней и приложил ухо. Услышал он мерное гудение. Там находилось то, что вырабатывало энергию для холодильных камер, освещения и богиня знает для чего ещё…
Но открыть дверь электрострелку не дали. По лестнице стучали торопливые шаги тяжёлых ботинок. Арнольд успел только повернуться в сторону входной двери, как в этот момент в неё ввалилась дюжина телохранителей барона во главе с тем самым предводителем эскорта, что доставил его сюда. Рыцарь мог бы справиться с ними, не особо напрягаясь. Мужчина достаточно хорошо вооружился для этого. Просто он до конца не осознал, что открытая им тайна может стоить ему жизни. Поэтому поднял руки и улыбнулся.
– А я тут винишко решил поискать.
– Это ты Наисветлейшему будешь рассказывать! – грубо прервал его начальник телохранителей. – Взять его! – это уже своим подручным.
Понимая, что сопротивление не улучшит его шансов, Арнольд покорно сдался.
Наисветлейший барон Красного Щита сидел на прежнем месте. Но теперь лицо его не предвещало тёплых бесед и былой покладистости.
– Значит, так ты платишь благодетелям? – тихо поинтересовался он. – Кусаешь руку, кормившую тебя?
– Ваше сиятельство, да я не…
– Молчать!
– Я винишко только искал.
– Теперь это уже не важно. За враждебные действия против меня я приговариваю тебя к казни.
– Да как так-то? – Арнольд даже попытался вырваться, но кандалы, сковавшие его по рукам и ногам, не дали этого сделать. – Я же ничего…
– К казни, – повторил барон, – путём отделения головы от туловища… Тьфу ты, ну что за идиотские фразы? – и он глянул на палача, стоявшего по левую руку. – Почему нельзя просто сказать: к казни путём отрубания головы? Хотя это тоже так себе…
Он повернулся обратно к Арнольду.
– Очень жаль, что всё это так заканчивается для тебя. Надо было быть благоразумней. – и снова палачу. – Я назначаю казнь на…
00.95
Шарлин лежала в комнате, наполненной едким дымом. Она представляла, как её обнаружат лежащей на этой самой кровати в похоронном платье. Вот скандал-то будет! На всё государство, а возможно, и на всю Электро. Ткань, смоченная вином, начинала подсыхать, и дым всё больше пробирался в лёгкие, вызывая удушливые приступы кашля. Но это было уже не столь важно в том мире забвения, который виделся ей перед закрытыми глазами.
Треск за окном стал громче. Последним усилием воли она всё же смогла приподнять голову… И тут же забыла о готовности встретить смерть. За окном, круша его и ломая, сквозь пелену дыма виднелся силуэт громадного паука.
С детства актриса страдала арахнофобией. Вид даже самого маленького паука приводил её в состояние истерического исступления. Даже если этот паук был лишь нарисован на холсте или появлялся в электрофильме по сюжету. Однажды на съёмках высокобюджетного ужастика, зная эту слабость Шарлин, один из помощников режиссёра решил добиться от актрисы неподдельных эмоций. Он притащил на съёмочную площадку огромного паука-гридоеда. И в момент, когда девушке предстояло показать испуг, выпустил его ей под ноги. Что тут началось! Шарлин завизжала так, что полопалась стеклянная посуда, стоявшая в кадре для антуража. Затем она вскочила на стул, подпрыгнула и повисла на люстре. Бедный паук забился в дальний угол за аппаратуру. Половина съёмочной группы принялась ловить его, перебив при этом добрую часть осветительных приборов, а вторая половина пыталась снять актрису с люстры. Успехом не увенчались старания ни тех, ни других. Гридоед, убегая от преследования, снова оказался посередине съёмочной площадки, а Шарлин, теряя сознание, разжала пальцы и упала на пол. Они опять были лицом к лицу (ну, или что там у пауков?). Последовавшего за этим акустического удара гридоед не испытывал никогда в жизни, и сердце его, не выдержав, остановилось. Едва не остановилось сердце и у режиссёра. Однако всё обошлось.
Шарлин дали оплачиваемый отпуск на неделю, но, несмотря на все её мольбы и угрозы, сцену панического ужаса оставили в фильме. Помощника режиссёра всё-таки уволили, с очень хорошими отступными, а сам фильм «Атака пауков-убийц» стал классикой жанра и принёс колоссальные прибыли своим создателям. Теперь можно понять, что почувствовала девушка, увидев за окном силуэт гигантского паука, размером не уступавшего собаке.
Сразу закричать не получилось. Лёгкие забило едким дымом, и актриса громко закашлялась, потеряв при этом импровизированный респиратор, пропитанный вином. Что это? На пороге смерти к ней пришло видение из электрофильма? Или, возможно, из самого ада? Среди сект, не признающих главенство во всём богини, бытовало мнение, что ад забит пауками и другими всевозможными тварями. Истерика чёрной пеленой затуманила её глаза. Лишь силуэт огромного паука, разбившего уже часть бронестекла, оставался неизменным. Может быть, это всё лишь кажется ей? Но тогда выходит, что она допилась до белой горячки и всё происходящее не что иное, как галлюцинации. Только этого ей не хватало! Даже сквозь накатившую паническую волну она смогла разглядеть заголовки газет: «Подававшая большие надежды актриса Шарлин заключена в психиатрическую больницу с признаками белой горячки!»; «Алкоголичку и феминистку Шарлин наконец-то поместили в психушку!». Но поток свежего воздуха, вдруг ринувшийся в её спальню, говорил о том, что вряд ли это галлюцинации. Но тогда и гигантский паук – тоже реален.
Прокашлявшись, наконец, она закричала. Закричала так, что треснуло зеркало на трюмо.
– Хорошо, – услышала она механический голос, которым обычно озвучивают текст в электронете для слепых, – что я могу отключать чувствительность своих слуховых мембран, иначе они у меня сейчас лопнули бы.
Оглянувшись по сторонам, Шарлин не увидела никого, кроме паука. Это означало, что и голос принадлежал ему. Но такого просто не могло быть, а значит, она всё-таки сошла с ума. Как прискорбно. Все эти мысли она генерировала в уме, не прекращая дико визжать.
– Так, гражданочка, если Вы сейчас же не прекратите истерить, я буду вынужден ударить Вас чем-нибудь тяжёлым по голове.
– Чтобы изнасиловать? – непонятно к чему спросила девушка.
– Чтобы спасти.
– Я не хочу, чтобы меня спасали гигантские пауки! А-А-А-А!!!
Тем временем вышеозначенный гигантский паук уже выломал бронестекло, очистил раму от острых осколков и проник внутрь, непреодолимо приближаясь к Шарлин.
– Даже если бы я был существом противоположного Вам пола, мне вряд ли пришла бы мысль насиловать Вас в удушающем дыму, наполняющем лёгкие ядовитыми продуктами горения.
– Тогда иди прочь, проклятое насекомое!!!
– Вообще-то паук, за которого Вы меня принимаете, не является насекомым, но я и не паук, а робот.
– Робот-паук! А-А-А-А!!!
– До сих пор не понимаю, как Вы смогли добиться столь многого в мире людей с таким дрянным характером.
– А это не твоих паучьих мозгов дело! Не трогай меня!
А паук уже подошёл вплотную к актрисе и протянул к ней свои лапы, чтобы взять и вынести в окно. Окно на восемьдесят девятом этаже! Но как-то ведь он забрался сюда!
– Идите ко мне, барышня, я не причиню вам боли.
– Не трогай меня адова тварь! Нет! А-А-А-А!!!
Не обращая больше внимания на её пронзительные визги – благо спальня немного очистилась от дыма и свежий воздух благотворно повлиял на связки девушки – робот-паук несколькими лапами обвил Шарлин, а на остальных побежал к окну и стал стремительно спускаться вниз. Оказавшись над землёй на головокружительной высоте, не защищённая окнами девушка завизжала ещё громче. Самой сильной её фобией после пауков была боязнь высоты.
Внизу их ждал интеллигентного вида заморыш с культёй на месте правой руки. И, несмотря на то, что одет он был в костюм, а держался с присущей лишь дворянам манерой, сразу было видно, что это нищий инвалид, у которого единственное, что и осталось в жизни, так это чваниться своим происхождением.
– Девушка, не стоит привлекать внимание шумом. Нам это ни к чему.
Едва паук поставил её на твёрдую поверхность и разжал лапы, как она тут же набросилась на инвалида:
– Это твоё насекомое? Сейчас же убери его от меня! И чтобы я никогда вас обоих больше не видела!!!
– Но это не моя собственность, – очкарик указал на робота, – и, кстати, меня он тоже напугал до усрачки.
– Да мне по фигу! – Шарлин уже начала приходить в себя, но всё ещё кричала вместо того, чтобы говорить спокойно.
– Говорите тише, – вмешался в разговор паук, – мы привлекаем к себе абсолютно не нужное внимание. И если обращают его на Вас, то, увидев меня, некоторые уже просто так не отстанут.
– Мне глубоко плевать, – девушка скривилась от отвращения, ещё раз глянув на многолапого собеседника. – Я должна срочно лететь на встречу, – тут она окинула себя взглядом и поняла, что до сих пор находится в похоронном платье, – а мне ещё переодеться надо.
– Если я всё правильно понимаю, – тихо проговорил очкарик, – то Вы, к сожалению, никуда не сможете полететь.
– Это ещё почему?
– Потому что исчезло электричество.
– Это я и без вас знаю. Исчезло тут, но я полечу туда, где оно есть.
– Судя по всему, его нет нигде.
– Как так? – Шарлин впала в ступор, сказанное никак не укладывалось в её голове. – Нет нигде в княжестве?
– Нет нигде на планете. Кстати, меня зовут Эдгар.
– Подождите, как нет электричества? Но ведь…
– Да-да, – кивнул заморыш, – Вы скажете, что такое невозможно, но, тем не менее, это так. Всё вокруг просто кричит об этом.
– Сильнее всего здесь кричит наша собеседница, – не удержался паук.
– Наверное, я всё-таки слишком сильно перепила вчера, и теперь меня тупо глючит, – высказалась девушка.
– Это было бы лучшим исходом, – прокомментировал паук, – тогда сейчас пол-литра красненького, и Вы были бы, как новенькая.
– Я не алкоголичка!
– А я и не намекаю, просто практика опохмеления, если она правильная, привела бы к устранению негативных явлений.
Шарлин демонстративно отвернулась от паука и посмотрела на того, кто назвался… (как? Эдвардом, Эдмундом…)
– Эд, рассуждения Вашего друга меня достали!
– Меня, если честно, тоже, только он не мой друг. И не называйте меня больше Эдом, я – Эдгар.
– Так, всё, мальчики и девочки, – паук начал перебирать лапками, – приберегите свои душещипательные переживания на потом, а сейчас нам надо срочно отправляться в путь.
– Теперь-то что?
– А я здесь причём? – в один голос спросили люди у робота.
Им показалось, что тот тяжело вздохнул. Но роботы не дышат. Значит, он просто сымитировал вздох. Слишком много человеческого было в этой механической болванке. Актрису это насторожило.
– Шарлин, – сказал паук, – ты хочешь такой славы, о которой только можно мечтать?
– Слушай, я и в пятнадцать лет не велась на подобные разводы похотливых старикашек.
– А с чего ты решила, что я старикашка?
– Слишком много конечностей.
– А? – казалось, паук озадачен.
– Теперь-то что случилось? – Эдгар пытался привлечь внимание паука.
– А… да, – словно выходя из спячки, произнёс он, – если мы сейчас же не поторопимся, то четвёртого члена нашей команды попросту казнят.
– Это кого?
– Он вам понравится.
– Сомневаюсь, – снова в один голос сказали люди.
