Дмитрий Арефьев
Время платить
– Идёт!
Мразь снова смеялась надо мной. Она ржала, надрывая грудную клетку, словно выпуская из себя нечто бесноватое и злое. Парень хохотал до слёз, когда увидел мой тотально проигрышный расклад. Он смотрел, как в панике я поднимаюсь из-за стола в критическом состоянии, не понимая, что происходит, с полной потерей чувства реальности. Даже когда я скрылся за дверью, всё равно ощущал колкий взгляд его зелёных глаз, который упирался мне в спину. И этот смех. Проклятый смех.
Я пробежал мимо Палыча. Он смотрел мне вслед круглыми от удивления глазами. Хотелось свалить куда подальше от «Жирных ляжек», что я и сделал.
На следующий день я нашёл себя спящим в обнимку с унитазом, на дне которого плавали остатки вчерашней закуски. Что со мной случилось, я не помнил. Пытался списать последние два дня на пьяную выходку мозга, но слишком реальные ощущения от пережитого не оставляли мне никаких шансов на это. Умывшись холодной водой из протекающего крана, я не мог избавиться от тупого чувства ущерба. Будто что-то сидело внутри и медленно поглощало меня на обед. Перевернув кожаную аптечку, я высыпал на стол все имеющиеся медикаменты: три таблетки аспирина и одна обезболивающая капсула. Наверняка, просроченная. Недолго думая, я всё отправил рот, запив кружкой тухлой воды из того же крана. В груди горело, словно тело отторгало свои же органы. Корчась от боли, я потянулся за мобильником, чтобы набрать «скорую», на всякий случай. Моя печень, наверное, уже разложилась от такого количества водки. Только я хотел было нажать кнопку вызова, как кожей спины почувствовал чужое присутствие. Это был последний раз, когда тварь разговаривала со мной.
– Привет, Олег, – раздалось сзади, от чего я подскочил на месте.
Страх загнал меня в дальний угол комнаты. Передо мной в кресле сидел тот самый парень с серьгой.
– Не пугайся. Нам обоим это ни к чему, – сказал он, потирая дорогой металл в ухе.
– Что тебе здесь нужно? Как ты попал сюда? – спросил я дрожащим голосом.
– А ты разве забыл? Теперь, дорогой мой друг, ты мне кое-что должен.
– Слушайте, я дико извиняюсь, что ворвался к вам вчера. Я не хотел портить вам вечер. Простите, но если вы о деньгах, то….
– Деньги? Ты действительно думаешь, что я нуждаюсь в деньгах?
Я не знал, что ответить. Этот щенок внушал страх. Было в его глазах то, что смотрело на меня, как на собственность.
– Ты проиграл, Олег! Время платить по счетам, – сказал он, улыбаясь.
– Что ты от меня хочешь? Я лишился всего!
– Я дам тебе задание. Ты выполнишь его беспрекословно.
– Что ещё за задание? – спросил я, наблюдая за тем, как тварь поднялась с кресла.
Юноша склонился надо мной, словно палач и приказал:
– В половину первого ночи ты должен быть под железнодорожным мостом. Тебя встретят. Я прошу, не делай глупостей, а то последствия будут не самые лучшие.
Я с ужасом смотрел в горящие зелёным цветом глаза. Они были полны ненависти и жажды убийства, но тщательно скрывали это за ширмой искусственных эмоций.
– Да кто ты? – еле унимая дрожь, спросил я.
– Давай я покажу, – предложил он, после чего в дверь кто-то постучал.
Не дожидаясь ответа, гость вошёл внутрь. Это был Билл. Молодой человек, как марионетка, приблизился к человеку с серьгой и покорно опустился на колени.
– Он тоже мой слуга, как и ты, – объяснила тварь, наслаждаясь своей властью. – И я могу делать с вами всё, что захочу. Например, так.
Парень щёлкнул пальцами. Словно по команде, голова Билла оторвалась от тела, как от тряпичной куклы. Брызги горячей крови фонтаном взлетели в заплесневелый потолок. Безжизненная башка глухо упала на пол. В тот момент я думал, что потеряю сознание. Ещё днём ранее готовый к акту самоубийства я бесстрашно зашёл в потайную комнату к этим ублюдкам, но стоя перед обезглавленным телом соседа, я чуть не обмочил штаны.
– Ты выполнишь задание, или я оторву башку тебе, – с улыбкой сказал парень, снова потерев серьгу. – Или, может, твоей жене Наташке, или маленькой дочке. Она уже пошла в первый класс? Как думаешь, что с ней сделают мои слуги под страхом остаться без головы?
Меня будто ударило током. На смену ужасу вдруг пришли ненависть и злость, но большей частью, к самому себе. Представлять, что эта мразь могла сделать с ними, было невообразимо.
Парень склонился надо мной и злобно прошептал на ухо:
– Завтра ровно в половину первого ночи. Ты понял меня?
Я смотрел на остывающее тело соседа, чьё ещё живое сердце выдавливало новую порцию крови из разорванных артерий шеи.
– Не забывай, – поставил он точку, – щёлкну пальцами, и твоя голова попрощается с телом.
Я в ужасе закрыл глаза, а открыв, не обнаружил никого рядом. Только то, что осталось от Билла и залитый кровью пол.
Ночь была на редкость холодной. Под мостом меня встретил вонючий бродяга, в лице которого я без труда узнал бомжа, лежащего днём ранее у «Жирных ляжек». Мразь говорила его ртом, заставляя меня опускаться на колени.
