Дмитрий Арефьев
Виадук
«Господи, да что же это!»
На руках зашевелилась сова. Своими круглыми желтыми глазами она смотрела на меня, на величие призрачного арочного моста, на мелькающие огни странного поезда эпохи прошлого столетия. Я видела свет в каждом вагоне, но не могла уловить ни малейшего движения внутри. Ни малейшего. Только желтые квадратики прямоугольных окон, от огромной скорости превратившиеся в одну прямую линию. Затем мне вдруг почудилось, что это был вовсе не пассажирский поезд, а воинский эшелон. В лунном свете замелькали силуэты крупнокалиберных пушек, гаубиц, танков, бронетранспортеров, самоходных машин, грузовиков. Земля дрожала, как от массированной бомбардировки. Иногда мне чудилось, что я теряла опору под ногами. Глубоко вдохнув, я задержала дыхание в предвкушении неминуемой кульминации, которая пугала меня до бледноты лица своей неизвестностью. Железобетонные сваи моста протяжно завыли, приняв на себя непомерный вес эшелона так, что сверху посыпался песок, куски штукатурки. Сильнее прижав птицу к груди, ощутив ее живое тепло, я понимала, что сама еще жива, и что весь этот ужас, скорее всего, галлюцинация, которая скоро пройдёт. Я хотела верить в это, но стеклянные глаза совы… Они двигались из стороны в сторону, следя за убегающими вдаль вагонами. Она тоже их видела!
В одно мгновение все стихло.
Я еще несколько минут не могла оправиться от увиденного. Даже когда последний вагон сгинул в тумане, а вместе с ним и стук железных колёс, в моей голове продолжало гудеть. Как долго я стояла на коленях в мокрой траве, не знаю. С трудом припоминаю, как после прошла под мостом, как увидела впереди огни небольшой деревни, как приковыляла к ближайшему дому и постучалась в дверь. На этом события той странной ночи для меня прерываются.
Утром следующего дня я проснулась на мягкой кровати в просторной светлой комнате. Это был небольшой бревенчатый дом с крохотной кухней, где с раннего утра суетился хозяин жилища – благообразный дедушка с клочковатой бородой. В воздухе витал аромат мяты и зверобоя. На деревянном подоконнике стояли два пустых цветочных горшка, с потолка на витом проводе свисала одинокая лампочка. В кухне топилась печь. Это все, что мне запомнилось из дома дедушки Вани, к крыльцу которого я, измождённая до предела, и пришла прошлой ночью. В отличие от моей машины, я серьезно не пострадала. В качестве медпомощи у дедушки, кроме сушеных кореньев и дюжины пучков с травой, нашлись еще зеленка и пластырь. Собственно, ничего другого из лекарств у него и в помине не было. Вообще, дедушка Ваня заслуживает отдельной истории, но речь не о нем. Плотно позавтракав, я сердечно поблагодарила его и стала собираться. Нужно было добраться до машины, потому что все пластиковые карты и наличка остались в бардачке. Телефон, как ни странно, исправно работал и связь ловил отлично. Будто все произошедшее вчера было не со мной.
