Дмитрий Билик
Уникум. Практикум
– Ну мне он тоже показался странным. С другой стороны, продуктов дал.
– Ты видел, как он на Светку смотрел?
– Ну она девка красивая, – я пожал плечами.
В этот самый момент Катя пристально посмотрела на меня. Аккурат между переворачиванием блинов. Услышала наш шепот, что ли? Одно слово, ведьма.
Ели мы молча. Во-первых, и говорить особо не хотелось. Во-вторых, блины были действительно жуть какие вкусные. Я последний раз такие ел… постарался вспомнить, когда, и не смог. Дядя Коля больше готовил какие-нибудь омлеты-яичницы, ну и мясные блюда. А блины делала лишь мама.
– Ладно, пойдем осмотримся, – сказал я, когда с завтраком было покончено.
– Вот так всегда: полчаса готовишь – сметают все за пять минут, – протянула Зыбунина.
– Спасибо, Екатерина, было очень вкусно, – неожиданно сказал Аганин.
– Да, спасибо, – добавил Куракин, вставая.
– Спасибо, – буркнул я, чувствуя, что краснею. Да, как-то неудобно получилось. Даже высокородные поблагодарили ведьму за завтрак, а я что-то лопухнулся.
– Куда пойдем? – спросил меня Рамиль, когда мы выбрались наружу.
На улице стало заметно лучше. Солнце уже поднялось, застенчиво нагревая землю. Мы были сытыми. На небе ни облачка. Казалось, живи и радуйся. Но нет же, надо ловить юдо.
– В лес пойдем. Там же водятся «волки», – я сделал пальцы кавычками. – Идем друг за другом, если кто что увидит – говорит.
Вообще это можно было бы даже назвать приятной прогулкой. От деревни в лес вела одна-единственная тропка, так что ошибиться мы попросту не могли. Вот только никаких конкретных ориентиров здесь не было. Ни мест преступления, огороженных ленточкой, ни кровавых следов. Такое ощущение, что в МВДО ни ментовских сериалов по «НТВ» не смотрели, ни в третьего Ведьмака не играли.
Проплутав без особых успехов пару часов по лесу, мы выбрались к реке. Не бог весть какой, вброд можно перейти. Как там было: рыба-кит? Нет, в этом «море» таких млекопитающих точно не водилось.
– Ни фига мы тут не найдем, – жаловался Куракин. – Надо возвращаться в деревню и говорить с местными.
Я, в общем-то, был с ним согласен. И даже не хотел настаивать на своем только из-за того, что здравую мысль высказал Саша. Но нечто вроде внутреннего чутья говорило мне: «Здесь что-то есть».
– Пройдем немного вдоль реки, – сказал я.
Высокородный что-то пробубнил, но возражать не стал. То-то же. Аганин шагал молча, Терлецкая с самым отсутствующим видом разглядывала небо. Даже Зыбунина ушла в себя, разве что табличку не повесила: «Вернусь не скоро».
Один только Рамик зыркал по окрестностям, пытаясь увидеть хоть какую-то зацепку. Он первым и вскинул руку.
– Там! – уверенно сказал мой друг.
Я даже не сразу увидел, что именно «там». Зато спустя еще добрых метров пятьдесят почувствовал. Место, наполненное силой. Вроде лебяжьего оврага возле школы.
Подойдя ближе, мы увидели довольно любопытную картину. Возле берега, чуть утопленное в воде, стояло дерево. Обгоревшее, расплющенное ровно посередине. Меж его корней виднелась воронка, закручивающая речной сор и частички земли. Меня аж пробрало.
– Молния попала в дерево, – констатировала «вернувшаяся» к нам Зыбунина.
– Здесь все стихии сошлись воедино, – Рамик запустил руки в волосы. – Молния ударила в дерево, оно загорелось. Все возле воды. Воронка – ветер. Рядом с берегом – земля.
– И все в месте силы, – подытожил я. – «Чудо-юдо Рыба-кит…» Теперь мы хотя бы знаем, как оно появилось. Сила родила существо, точнее, преобразовала его. Вопрос в другом: чего это юдо хочет добиться?
– Не нравится мне здесь, – призналась Терлецкая.
Я ожидал подколов от Кати, ее хлебом не корми – дай ткнуть высокородную, но ведьма вжала голову в плечи и грозно сверкала зелеными глазами.
– Ладно, возвращаемся, – сказал я. – Надо еще что-нибудь поесть сообразить.
Деревня встретила нас прежней тишиной. Хотя, казалось бы, день на дворе, неужели никто действительно не высунется наружу из-за этих волков? Что-то тут явно нечисто. Единственное место, где я чувствовал себя в безопасности, – это тот самый домик. Признаться, мне и наружу теперь не очень-то хотелось.
– Может, призвать этого «оборонца»? – предложил Куракин.
– В досье написано, что он сам будет выходить на связь каждые два дня. Если честно, я и не знаю, как его призвать.
– Можем отсюда э-э… отступить, – продолжал высокородный. – К примеру, в мое имение. Там есть комната для аппараций. Мне только нужно будет немного силы, один всех не перемещу.
Я, признаться, от таких щедрот даже офигел. Но отрицательно помотал головой:
– Задание завалим. Нам нельзя отсюда уходить, пока не поймаем юдо. Ладно, все остаются здесь, мы с Куракиным пройдемся по деревне.
Было видно, что Саше подобное предложение не по душе. Однако меньше всего высокородный хотел показаться трусом, поэтому пожал плечами и вышел наружу.
– И на засов закройтесь. Я постучу три раза быстро, потом два медленно.
– Сначала к Борису? – спросил Куракин.
– Нет, к нему в последнюю очередь.
На этом наше общение закончилось. Напряжение между нами было такое, что хоть ножом режь. Что тут сказать, не любили мы друг друга, и по вполне объективным причинам. Даже общее дело помогало не очень. Немного лишь успокаивало наличие рядом сильного мага. После меня у Куракина в группе был самый высокий ранг. И, думаю, тоже вполне заслуженно.
Благо демонстрировать магические способности не пришлось. Просто не на ком было. Деревня действительно «вымерла». Мы постучали в один дом, второй, третий. И никаких результатов.
– Ну, Сергеич должен был вечером приехать. Так Борис говорил. А остальные где?
Ответом мне стало напряженное молчание Куракина. У него, видимо, тоже на этот счет не имелось догадок.
Напоследок мы решили все-таки наведаться к Борису. Но и тот не открыл дверь. Чертовщина какая-то.
Зато дома нас встретили жареной картошкой, вареными яйцами и свежим чаем.
– Максим, садитесь быстрее, – сказала Катя. – А то Рамиль уже третью кружку пьет. Сейчас опять придется заваривать.
Куракин обогнал меня на повороте и налил остатки заварки себе. Ну да, высокий род – высокие манеры.
– Я заварю, – подскочила Катя.
– Не надо, кипятка долью в старую заварку.
– Так что там? – просил Аганин.
Сергей даже к еде не притронулся, ожидая нас.
– Нет никого, – ответил я.
– И что теперь делать? – испуганно спросила Терлецкая.
Я пожал плечами, налегая на обед. Сухари сушить. Если честно, в душе не представлял. Надо думать. Если бы рядом был Коршун, он бы что-нибудь живо сообразил.
Так мы ели, молча, с аппетитом, но без веселого настроения.
– Если никто не против, я пойду полежу, – сказала Светка, отодвинувшись от стола.
Походка у нее была какая-то странная, словно высокородная сильно устала.
– И я, – Куракин полез на печку. – Думал, хоть на практикуме по лесам шляться перестанем.
Я хотел что-то ответить, но лишь облизал сухие губы. У самого глаза слипались. Рамиль уже спал в тарелке. Зыбунина облокотилась на спинку стула и прикрыла веки. Аганин оперся на руки и дремал. Я обвел взглядом стол и понял. Чай! Новый заваренный чай. Нас опоили.
Глава 7
Сила буквально вытолкнула меня из небытия. Сила чужая, иномирная, плещущаяся внутри отголосками могущественного создания. Будто она не хотела заканчивать свой путь именно так. И надо отметить, возвращение оказалось странным. Приятным, будто я ворочался утром в теплой кровати, а не лежал на полу.
Но вместе с тем не было никакого дискомфорта, к которому почти привык. Тех самых болей в груди.
От этого понимания я подскочил на ноги. Зря, конечно – голова сразу закружилась, колени задрожали, а перед глазами все поплыло. Тело было странным, ватным, будто бы даже не моим.
В доме царило сонное царство. Рамик лежал на столе, Катя почти свалилась со стула, Аганин рухнул на полдороге к печке, с которой свисала рука Куракина. Зато я точно знал, кого нет в доме. И открытая дверь вкупе с отсутствующей болью в груди была этому самым ярким подтверждением.
В первую очередь я попытался разбудить товарищей. Куда там… Из всех них на вялые шлепки и пощечины откликнулся только Саша. За него я и уцепился, как за спасительную ниточку.
– М-м-м, – это был самый внятный из ответов на толчки и тормошения.
Эх, будь рядом Вика, все прошло бы не в пример легче. Даже небольшого вмешательства целителя хватило бы, чтобы поднять на ноги всю группу. Но чего нет, того нет. Будем действовать сами, опираясь на воспоминания моей боевой подруги. Как Вика говорила? «Тело человека похоже на подробную контурную карту. Надо лишь уметь ее смотреть». Жалко, что из меня тот еще географ.
Я попытался просканировать Сашу. Ну ремесленник, огневик. Сила у него вязкая, будто застывшая эпоксидка. Хотя нет, было что-то еще, инородное, притаившееся прямо в ней. Я коснулся лба Куракина – и моя энергия потекла по нему. Медленно, осторожно подбираясь к источнику заражения. А когда приблизилась вплотную, случилось совсем неожиданное.
Куракин открыл глаза, с удивлением посмотрел на меня. Сделал громкий ик, набрал воздух – и… я едва успел отскочить в сторону, чтобы не оказаться в рвотных массах.
– Ты чего? – слабым голосом спросил Саша, но потом обвел взглядом комнату.
– Нас опоили, – ответил я. – Терлецкую похитили.
– Кто? – туго соображал Куракин.
– Этот Борис, больше некому. Вставай, я попытаюсь поднять остальных.
– Сначала Сергея, – Куракин еще приходил в себя, оглядываясь и пытаясь понять, как бы слезть, чтобы не испачкаться. Заметив мой вопросительный взгляд, он объяснил: – Аганин сильнее остальных.
Я мысленно согласился с этим доводом. Наша сила была главным оберегом. Почему маги почти не болели немощными недугами? Потому что сила нас защищала. Но стоило исчерпаться или оказаться близко к этому, как ты мог банально простыть. Потому в первую очередь магическая энергия и помогла Куракину очиститься от отравы. Я же послужил лишь легким катализатором.
Однако если первый блин получился на загляденье, то второй вышел комом. Как ни пытался я вливать в Аганина свою силу, он не реагировал. Никак.
– Нет времени, – я поднялся на ноги. – Пойдем вдвоем.
Во взгляде Куракина шла немая борьба. Я это заметил сразу. Он явно хотел убраться отсюда подальше, и вместе с тем сомневался. Не знаю, каков был бы его ответ, если бы похитили Зыбунину. Однако после долгих колебаний высокородный все же согласно кивнул:
– Как мы ее найдем?
– По следам, – соврал я, направившись к дому Бориса.
А сам прислушивался к боли в груди, впервые за долгое время надеясь, что она вернется. Потому что от этого зависела жизнь Терлецкой, то есть одного из членов моей группы. Этот комментарий я добавил, будто пытаясь оправдать излишнюю заинтересованность в Светке.
Приблизившись к домику, из которого «местный» принес нам продукты и отравленный чай, я на мгновение смутился, не зная, как себя вести. Вломиться внутрь? Или просто постучать?
Куракин развеял мою нерешительность легко и незамысловато. Небрежным взмахом руки он выломал дверь, и нас чуть не вывернуло от мерзкого запаха.
– Пойдем? – спросил я, уткнув нос в сгиб локтя.
– Ага, – высокородный пытался не дышать.
Первое, что бросилось в глаза – развороченный холодильник с открытой дверцей. Судя по пустым полкам, Борис отдал нам последнее, включая отравленный чай. Какой щедрый мерзавец!.. Но еще более любопытная находка ждала в дальней комнате. При виде мертвого изуродованного тела живот скрутило, и я чуть не повторил то, что недавно сделал Куракин. Чудом сдержался.
Во-первых, мужчину явно пытались расчленить и одновременно содрать кожу. Я даже не сразу сообразил, где у бедняги руки и ноги. Во-вторых, вокруг него виднелся обожженный пол, горсть земли и ведро воды. В-третьих, здесь чувствовалась сила. Уже знакомая. Та самая, обнаруженная нами у реки.
– Уж не тот ли это Сергей, который должен был поехать за патронами? – заметил Куракин чужим голосом, стараясь не смотреть на останки.
– Четыре стихии. – Я силился сохранять присутствие духа и мыслить логически. Выходило не сказать чтобы здорово. – Точнее, три, без воздуха. Он пытался провести какой-то ритуал, но у него не получилось.
– Здесь нет ветра, – согласился Саша. – Видимо, он испугался нас, поэтому собирался сделать все внутри.
– «Чудо-юдо Рыба-кит, он под деревом сидит», – еле дыша, вспомнил я.
– Думаешь, он вернулся туда? – спросил Куракин.
– На место, которое его породило. Его место силы. Далековато, но там все точно получится, что бы он ни задумал.
Других идей не было. Боль в груди не возвращалась. Поэтому мы не сговариваясь выскочили наружу и побежали к лесной тропе. Вот где сказалось превосходство атлетического клуба над мушкетным. Куракин сдох через четверть часа, хотя двигались мы в среднем темпе.
– Сюда, – на ходу бросил я, сходя с тропы. – Так быстрее.
– Ты уверен? – задыхаясь, спросил Саша.
– Вполне.
Все потому, что в груди едва заметно закололо. Я сейчас походил на магнит, стрелка которого лениво повернулась к северу. Учитывая холодное сердце Терлецкой, сравнение более чем уместное. Хотя вместе с тем двигаться стало труднее. Вместо утоптанной тропинки мы бежали по пересеченной местности. С оврагами, кустарниками, высокой травой и прочими прелестями дикого леса. Зато боль, медленно нарастающая с каждой минутой, придавала мне дополнительных сил и уверенности, чего нельзя было сказать о Куракине. Двигался высокородный давно уже на морально-волевых. И будь с ним, к примеру, Аганин или Тинеев, так Саша точно запросил бы передышку. А так терпел, пыхтел, бежал позади. Самое время главе рода показывать свой характер.
Когда вдали серебряной лентой блеснула река, я сбавил ход. Во-первых, надо отдышаться, иначе мы станем легкой добычей. Во-вторых, подождать Куракина.
Приблизившись, тот оперся на дерево и отхаркнул густую слюну. Да, понимаю, так же ощущал себя в первый месяц занятий в клубе. Я даже представил, что чувствует Саша. Стальной привкус во рту.
– Уже рядом, – сказал я.
Сердце знакомо заныло, как и всегда. Ага, Терлецкая недалеко. И наличие боли означало одно: она жива. Еще не все потеряно.
– Пойдем, – скомандовал я.
Зрелище, открывшееся у самой кромки леса, было удивительным по своей красоте и одновременно ужасу. Подогнув колени, привязанная по рукам к расщепленному дереву, в месте силы висела Терлецкая. Обнаженная, совсем. Юдо без лишней стеснительности стянуло с нее абсолютно всю одежду, которую разбросало вокруг.
Я на мгновение невольно залюбовался Светкой. Даже теперь, в таком состоянии, она выглядела более чем соблазнительно. Нет, видеть голых женщин приходилось, в «Гугле» не забанен. Но Терлецкая действительно приближалась к идеалу. Гладкое красивое тело, длинные ноги, плавный изгиб бедер и большая, ничуть не портящая ее грудь. И что самое важное – шрам у сердца, очень уж сильно похожий на мой.
Тем разительнее был контраст с юдо. «Борис», вернее, существо, представившееся этим именем, оказалось словно вылеплено из различных людей. Мужское поджарое туловище с толстыми бабьими ногами и большой обвислой задницей. Маленькие, заплывшие жиром ручки и те самые крохотные пальцы. Жертва хирурга-недоучки.
Стоило нам появиться, как юдо тут же повернулось, обнажив желтые зубы. Так делают животные, а никак не люди. Я не задумываясь швырнул в него ближайший камень, от которого Нечто отмахнулось, как от назойливой мухи.
Рядом выплеснулась сила, горячая, красная, опаляющая листья и мох на деревьях. Огненный столп вырос из-под ног Юдо. Я почему-то прикинул на себя, как бы сам защитился от Куракина. Каменный доспех? Но ты поди успей его накинуть. Тогда нечто вроде банального земляного щита? Почему нет.
Юдо такими вопросами не задавалось. Его тело словно было сделано из вольфрама. Спасибо урокам химии на первом курсе, хоть что-то запомнил. Проще говоря, существо никак не отреагировало на наши атаки. Более того, перешло в контрнаступление.
Меня сбило с ног сильным потоком ветра и почти подняло в воздух. Я успел лишь накинуть на ступни тяжеленные земляные башмаки, чтобы не улететь, подобно Элли.
Куракину повезло меньше. В него устремились сотни капель, на ходу замерзая и превращаясь в льдинки. Высокородному пришлось ставить силовой щит – штуку весьма энергоемкую и малоэффективную.
– На него стихийка не действует! – крикнул я. – Ни одна!
Сам же схватился за камень и мысленно поднял его вместе с собой, вновь оказавшись на ногах. Прежде чем Юдо опять переключилось на меня, я смог кинуть в него пару Игл. Одна пролетела мимо, а вторая прошила живот.
Не успел порадоваться, как рана тут же затянулась. То есть он еще и регенерируется? Ну вообще отлично! Юдо отбросило на землю магическим взрывом – Куракин решил мне помочь. И опять же ничего. Обычно после такого существа если и встают на ноги, то страдают разрывами внутренних органов и отсутствием конечностей. Но Юдо легко вскочило на чужие бабьи ноги и размашистым движением отмахнулось от Саши. Вместе со взмахом руки несколько деревьев вырвало с корнем, с головой накрыв высокородного. Во мне даже мелькнуло нечто вроде сочувствия. Или это сожаление о том, что я остался один?
Пока Юдо коряво разворачивалось, мерзко виляя тазом, мне удалось лишь накинуть на себя легкий доспех. Камней поблизости было не сказать чтобы очень много. Поэтому пришлось делать защиту из подручных средств в виде ила и твердой земли, разбив их на небольшие фракции для подвижности.
Недалекое существо, видимо, незнакомое в должной мере с физикой нашего мира, лишь помогло мне укрепиться. Шмальнуло струей огня, выжигая зеленую траву. Ага, спасибо. Теперь ил стал похожим на кирпич. Хотя жар я почувствовал.
А сам скастовал заклинание, о котором лишь единожды читал, но вместе с тем не сомневался в его успехе. Матвеева говорила, что заклинания – как мат: есть несколько исходных значений, а все остальное – лишь производные. То, что кастовал я – или, как сказала бы Наталья Владимировна, применял, – именовалось в учебнике Секирой. По сути, та же Игла, только если бы я держал мысленно ее в руке. Ну и лезвие более широкое, режущее. Понятно, что вышло не совсем идеально, хотя бы потому, что целился я в голову. Но Юду и так не понравилось. И его руке, которая после появления над ней секиры оказалась почти отсеченной. Висела она теперь лишь на нескольких сухожилиях и куске кожи. Чуть-чуть не хватило.
Зато осталась другая рука, которую Юдо и взметнуло в воздух. Зараза, как же он силен! Ветви ближайших деревьев стали расти с поражающей быстротой в попытке схватить меня. Так даже я не умею. Да, признаться, мне вообще не доводилось видеть настолько мастерское управление живой природой.
Доспех распался на части, бешено вращаясь вокруг и обрубая отростки. Эх, мне бы дотянуться до этого мерзавца, я бы его отправил в такое интересное место, о котором он и мечтать не мог. Но сделать это было весьма непросто.
Как только я попытался «прилететь» на ближайшем большом камне, так сразу же был сбит сломанным деревом. Приблизиться по земле – затея еще более бесполезная. Ноги запутывались в «живой» траве, существенно замедляя движение, после чего приходилось отбиваться от атак Юдо.
Видимая аппарация также не принесла ощутимых результатов. Более того, стало только хуже. В окружающем пространстве постоянно что-то менялось, поэтому меня выбросило не к существу, а в реку, пусть и неглубокую. В чужую стихию, без родной защиты.
Теперь я оказался в положении Куракина, вынужденный обороняться исключительно силой. Как бы сейчас кстати был артефакт Димона! Но чего нет, того нет. Зато пригодился подгон банника – рубашка, которую я не снимал с тех пор, как нас сюда отправили, думая не о разумном существе, а о коварстве высокородных. Она помогла хотя бы перераспределить силу, защитив против ледяного шторма из мелких застывших капель только голову с шеей и ноги.
Из минусов – лед, на большой скорости врезавшись в кольчужную рубашку, очень даже чувствовался. Представляю, что будет завтра. Тело, состоящее преимущественно из синяков. Осталась сущая пустяковина: чтобы это «завтра» наступило.
А защищаться с каждой секундой было все труднее. Щепки деревьев и камней, оставшихся на берегу, я встретил Расщеплением. И то мелкие фракции прорвались сквозь защиту, пусть и без особого вреда. Вот только что будет, если Юдо догадается: против воздуха и огня я уязвим даже с призванными стихийными щитами?
Оно же, судя по всему, как раз пришло к такому умозаключению. Чужие пальцы разумного существа налились жаром. Сила была на стороне Юдо. Примени он банальную стену огня, после нескольких секунд мой щит разрушится – и…
Оглушительный выстрел заставил вздрогнуть. Сила, бушующая внутри Юдо, бурным потоком стала медленно вытекать, будто река, нашедшая новое русло. Вместе с ней широкой полосой зазмеилась кровь из развороченной переносицы существа. Юдо удивленно повернулось на бабьих ногах, не желая поверить в произошедшее и ища своего убийцу.
Куракин стоял поодаль, именно там, где его и завалило, с окровавленной головой и неестественно вывернутым локтем. Явно вывих или перелом. Но в здоровой вытянутой руке высокородный держал пистоль, явно старый, фамильный и дорогой. Но действующий безотказно. Ладно-ладно, фехтовальный клуб против атлетического – 1:1. Есть моменты, когда огнестрел решает.
Я медленно выбрался из воды, еле волоча ноги. Даже учитывая мой ранг, схватка далась тяжело. Саша, чуть покачиваясь, пошел навстречу. Встретились мы у мертвого тела Юдо. Или того, что от него осталось.
Не поддерживаемое больше магией, существо распалось на то, из чего и состояло. На куски мертвых, украденных у немощных людей тел. Вот теперь я перестал сдерживаться. Меня рвало так, как никогда прежде. Даже первое знакомство с крепким пивом со старшаками вышло не в пример лучше. Хотя и тогда я знатно проблевался. Саша тоже схватился за рот, но вся еда, с которой он мог расстаться, уже осталась в доме.
– Интересно, что он хотел сделать? – спросил Куракин.
– Задай этот вопрос ему. Только я сомневаюсь, что он ответит, – выпрямился я, утирая губы.
– Еле выжили, – высокородный пристально смотрел на меня.
– Это уж точно. Пойдем, надо Свету снять.
– Много по силе потратился? – не унимался Саша.
– Да уж, слился будь здоров, – я еще не понял, куда он клонит. – Помоги, чего стоишь? Я понимаю, что вид красивый, но это, в конце концов, неприлично.
– И вокруг никого, – добавил Куракин, даже не шелохнувшись и не сводя с меня внимательного взгляда.
По коже пробежал легкий холодок. И явно не от речной воды. Только теперь до меня дошло. Вокруг действительно нет свидетелей. Юдо мертво, так почему оно не смогло по ходу дела отправить на тот свет еще и мага? Другой выжил, спас принцессу, то есть высокородную, все довольны, все счастливы. Кроме, разве что, одного уникума, который решил, что они действительно команда. Вот только тебе сначала надо меня еще одолеть.
Я поднял в себе ту небольшую толику сил, оставшуюся после схватки с Юдо, и приготовился к новой битве. А Куракин шагнул навстречу.
