Дмитрий Ахметшин
Она из тех, кто любит вещи, но терпеть не может людей
– Вообще-то тебе пора. Я пока держусь, но это всё труднее. Зубы ноют; между ними будто искры проскакивают.
Девушка переполошилась.
– Что же вы сразу не сказали? Значит, вам больно даже когда мы друг от друга так далеко?.. Я уже ухожу.
– Не сказал, потому что шанс поговорить с живым человеком по душам мне выпадает не так часто. Я бы угостил тебя чаем, но боюсь, ещё пять минут, и моя голова взорвётся как тыква.
– Если вы не врёте и всё это было на самом деле – у вас дар, – серьёзно сказала Варя. – Хотела бы я обладать чем-то отдалённо похожим.
– Нет, девочка, тебе это не нужно. Все эти люди давно отжили своё. Их история застыла в куске янтаря. Вокруг тебя столько живых сердец! Почему ты их игнорируешь? Потрудись узнать их получше – и у тебя будут тысячи историй. Ты сама станешь непосредственным их действующим лицом.
Бросив взгляд в окно, Варя пожала плечами.
– Узнать получше? Всех этих? Сложно найти во вселенной столь же непоследовательных, недалёких существ. Как себя с ними вести? Сегодня они помнят о тебе – завтра переспрашивают имя, когда ты им звонишь.
Будто что-то для себя решив, девушка шлёпнула ладонью о ладонь.
– Вещи не такие. Они постоянны, и каждая несёт свою функцию, гордо, как знамя – в течение всей жизни, пока не рассыплется в прах. Вы так не считаете? С некоторыми я научилась общаться на своём, особенном языке. Не на таком, как у вас, и, если честно, я всё-таки завидую вашему дару…
– Я общаюсь не с вещами, – напомнил старик. – Вещи – просто вещи. Я общаюсь с людьми.
Без всякого пиетета вернув утюг на место, он хитро сощурился.
– Что всё-таки сделал человек, который тебя обидел?
Губы Вари сжались, напомнив крошащийся бетон.
– Отнял у меня смысл жизни.
– Да уж, – старик покачал головой. Девушка заметила, что капельки пота на его висках потекли вниз ручьями. – Ты производишь впечатление на редкость бессмысленной особы.
– А не пошли бы вы, – беззлобно сказала она. – Может, этот смысл был мне не больно-то и нужен? Может, я выбросила его, как обёртку от мороженого, и пошла дальше?
– Что ж, тогда – счастливого пути, – прокряхтел старик.
Всё так же сидя в углу, он смотрел, как девушка открыла окно и, сев на подоконник, перекинула ноги на ту сторону. Сразу же материализовался пёс, который, фыркнув, уткнулся мордой Варе в бок. Она засмеялась и отпихнула его голову. Из травы во все стороны прыгали кузнечики. Небо затянуло облаками: кажется, будет дождь. По дороге, объезжая припаркованные машины, носилась на самокатах малышня, за ними наблюдала, поставив между ног большую коричневую сумку, полная женщина преклонного возраста. В крашеных её волосах Варя разглядела затерявшуюся там бигуди. Подумать только… сотни, тысячи людей встречаются ей ежедневно на улицах, и у каждого есть пара-тройка историй. Просто ли заполучить их в своё пользование? Обратить этот ребус в стихотворные строчки? Едва ли. Особенно, если не иметь корней. Если парить над землёй тополиным пухом, скользя по ней равнодушным взглядом.
«Мысль заставляет течь реки на север с юга», – вспомнила Варя. Старые стихи ей больше не нужны. И те, другие, написанные загадочным пакостником, тоже. Наступает время для новой поэзии и новых историй.
Она повернулась лицом к дому и, сложив ладони рупором у рта, крикнула:
– Я ещё вернусь! Вернусь, и мы поговорим как следует!
Ведь нужно же с кого-то начинать?
Июнь 2016
