Дмитрий Владимирович Бортник Дело для двоих. Хроники Воина Силы. Книга 1

И только сейчас я увидел, как замерли мои слушатели, как у Дюхи магнитофон застыл на перемотке, а он даже этого не заметил, как Жека, стакан с компотом так и не донёс ко рту, а Зайка, как разливала компот из кастрюли, так и застыла с крышкой и половником в руках, Алина и Света смотрели на меня широко открытыми глазами, и просто молчали. Первой, невольную паузу прервала Зайка.

– Впечатляет, – серьёзно произнесла она, – как будто ты, все эти годы прожил рядом и знаешь здесь всех.

– Да, – отозвалась Алина, – всё точно, могу только добавить, назвать всех по именам. Прадеда звали Иван. Он младший из трёх братьев Полежайко. Они прибыли в наши места из Херсонской губернии, братьев звали: Гавриил, Мыкола и наш прадед Иван. Поселились здесь, на пустовавших землях. Старший Гавриил был полицейским урядником, то есть местными участковым. Братья построили себе дома, женились, у них родились дети. А у детей свои дети, так и выросла деревня Малые Полежайки, и все здесь были родственниками. А это наш дед, Михаил Иванович Полежайкин, участник Гражданской войны, потом председатель колхоза. В войну, из односельчан собрал целый отряд, двадцать пять человек, и все дружно ушли добровольцами на фронт. Вернулись только семеро. Дед не вернулся, погиб в сорок первом, здесь, под Москвой. А это Яков, дядя Яша, брат нашей мамы. Закончил Кремлёвское пехотное училище, воевать начал ещё в Финскую, а в Великую Отечественную пропал безвести. Их часть воевала под Ленинградом, на Волховском фронте. Часть попала в окружение, больше ни каких сведений нет. Ну а маму, меня и Светку ты правильно узнал. А это наша бабушка, Надежда Петровна, из дворянок, москвичка, родители её в Гражданскую от тифа умерли, а она вышла замуж за деда и всю жизнь прожила в этом доме. В деревне организовала начальную школу. Учила грамоте сначала местных крестьян, а потом и их детишек. Так и работала в местной начальной школе до начала шестидесятых, пока её не закрыли. Умерла четыре месяца назад. Ей было семьдесят четыре года, ровесница века. А как ты узнал, что она умерла? – Алина прямо и строго посмотрела мне в глаза.

Я не знал, что ей ответить. То, что бабушка умерла, я знал точно, сам не знаю откуда.

– У меня предложение, давайте не будем о грустном, ведь они прожили счастливую и очень достойную жизнь. И лучшей наградой для них, это наша память. Девушки, запомните, и вспоминайте всех своих предков при любой возможности, и каждый раз называйте всех по именам. Что бы вы помнили, что бы дети ваши помнили, и дети детей ваших помнили, всегда. А у меня для вас сюрприз… – я достал из вещмешка вручённую мамой бутылку Мартини и три банки Швепса.

– О-ооо… – протяжно и хором зазвучали голоса. Алина, было, открыла рот, что бы возмутиться, но Мартини, заинтриговала её больше, чем предписанные ей родителями „ценные указания”.

– Жека, там, на дворе, где мы дрова пилили, на поленнице стоит эмалированная миска, накрытая газеткой. Я там воду колодезную в лёд превращаю, если замёрзла, принеси, пожалуйста.

– А вы девушки, сполосните наш хрусталь и хорошенько протрите, что бы капли сырой воды не испортили вкус благородного напитка. И, кажется, среди ваших припасов, я видел лимон, так порежьте и его, пожалуйста.

Немного поколдовав с ингредиентами, я предложил изумлённой публике ещё одно чудо, под названием, коктейль.

– Мартини пополам с Тоником, Тоник вливать поверх Мартини аккуратно, что бы газы не высвободились сразу, а сверху на край стакана дольку надрезанного лимона. Кубик, ну в нашем случае, кусочек льда, а ещё можно положить листочек мяты или мелисы.

По ходу дела, комментировал я свои действия.

– Напиток готов. Прошу к столу.

Все потянулись за стаканами.

– За границей такой коктейль называется Мартониз, – продолжил я. – А вы девушки видные, думаю, что за границей побываете, так вот, что бы не попасть в не ловкое положение, или не заказать то, что пить не сможете, заказывайте Мартониз.

2 января 1975 года, 08:30.

Московская обл., дер. Малые Полежайки.

Угомонились и уснули мы не скоро, на время ни кто не смотрел. Я как и все только прилёг, мгновенно провалился в сон. Очнулся я от сна, когда было ещё совсем темно. На часах пять тридцать, значит уже утро. Жека и Дюха мерно сопели на своих лежанках, в комнате у девушек было тихо. Вставать я не хотел, чтобы не разбудить остальных. Так и лежал, погрузившись в собственные мысли. Вспоминал события прошедшего дня. И в моих размышлениях всё время прокручивалась история семьи Полежайкиных. Почему-то вспомнились слова и рекомендации Ия, о возможности черпать любую информацию, из любых известных и не известных мне источников. Главное, говорила она, необходимо правильно и точно сформулировать запрос.