современная русская литература

мистика

ужасы

young adult

контркультура

Сборник рассказов, пригодный для:
– растопки в костре, где вы сжигаете остатки вкуса;
– подарка человеку, которого ненавидите, но боитесь сказать;
– чтения в состоянии, близком к депривации, похмелью или духовной эрозии.
По консистенции — как текст на этикетке туалетного освежителя, но с вкраплениями чего-то, что подозрительно напоминает литературу.
Эти истории — не просто вне жанра. Они вне желания быть прочитанными.
Это мёртвые мысли, размазанные по бумаге. 
Они не тронут вашу душу. У них и цели такой нет.
Читать стоит лишь затем, чтобы убедиться, что это действительно существует. И, возможно, сжечь после прочтения. А лучше, ещё до.


Ширпотреб

Это история о людях, что встретились слишком поздно и слишком неправильно.
Мира — психолог, умеющая вскрывать чужие травмы, но не способная справиться со своими. Александр — мужчина, которого оправдали, но клевета нравится людям больше. Они держатся друг за друга, потому что порознь больнее, чем вместе. Но рядом — невыносимо.
Их связь — не романтическая сказка, а жгучая зависимость, где любовь соседствует с яростью, близость — с отторжением, а каждый шаг к примирению превращается в новый удар. Они хотят спастись друг другом, но всё, что выходит, — рвать и калечить.



Фарфоровые куклы

Что, если хоррор — это не крики? А их отсутствие?
Макс — технарь, одиночка, привыкший жить в шуме. В ошибках, сбоях. Он не верит в мистику. Только в логику. Только в схемы.
Но однажды всё вокруг становится… слишком правильным.
Коллеги — вежливые. Соседи — собранные. На улицах тишина, в глазах людей — гладкая пустота. А новые лица в городе — слишком быстро становятся «своими».
Без конфликтов. Без шероховатостей. Без человеческого.
Они внедряются. Через прикосновение, разговор, взгляд. Через порядок. Через спокойствие. Через то, что ты сам когда-то хотел.
Макс — последний, кто это замечает.
И если он не найдёт, где заканчивается человек и начинается "среда" —
он станет частью системы.
А в системе сбоев быть не должно.
«Сбой» — интеллектуальный хоррор о незаметном исчезновении личности.
Страх, который не кричит. Он просто ждёт, когда ты возжелаешь быть поглощенным.


фэнтези

попаданцы

любовное фэнтези

Сбой

Это не текст. Это тухлый шмат мяса, забытый в подвале. Это не стоит читать, не стоит даже касаться — достаточно взгляда, чтобы понять: перед вами падаль. Класс — «Безыдейность». Марка — «Бездарность». Клеймо стоит прямо на жире, подобно надписи на щитовой.
Любая попытка взаимодействия с этим — издевательство над собой. В лучшем случае вы получите липкий привкус мусора, в худшем — отравитесь. В нём нет ни мысли, ни чувства, ни смысла. Только пустота, замазанная слоем тухлого жира.
Он создан не для чтения, а для гниения. Для того, чтобы стать кормом для плесени и червей. Он может существовать лишь как предупреждение другим: вот, посмотрите, так выглядит провал. Так пахнет бессилие. Так звучит писанина того, кто хотел быть автором, но не дотянул даже до дрянного черновика.
Ценители уродства, конечно, найдутся. Но если вы решите присоединиться — это ваш выбор. Только учтите: потом вы не отмоетесь. Никому не говорите, что открывали эти страницы. Просто забудьте. Обойдите стороной.



Эльфские бредни

Что, если память — не дар, а проклятие? Главный герой с рождения помнит всё: каждую боль, каждую тень, каждое движение того самого существа, которое преследует его из зеркал, углов и сна. Он пытался бороться. Пытался забыть, убежать, передать проклятие дальше — но оно всегда было рядом.
Это исповедь человека, загнанного в бездну собственным сознанием. Рассказ о внутреннем монстре, который может оказаться реальнее, чем кажется. О зле, которое не говорит — но наблюдает. И улыбается.
Психологический хоррор о памяти, одиночестве и страхе, который не отпускает. Даже когда рассказ окончен.


Дмитрий Сергеевич Золотарев