Джулия Франц
Эльфериум: Наследники престола
Глава 7. Побратим
За это недолгое пребывания в здешней школе я успела разузнать о Перле Вуде предостаточно, чтобы иметь хоть малейшее представление о его персоне. Мальчишка был на два года старше меня, как и Элиот Грей, он был сиротой и малообщительным эльфом. Кроме Элиота у него не было друзей, все его боялись и обходили стороной. Но Элиот, впрочем, как и я, видел в нем нечто особенно, что именно, ни я, ни он не знали, но чувствовали, что ему можно доверять. Обри же старательно пыталась больше не пересекаться с Перлом, утверждая, что он смахивает на черноборца.
– Его взгляд насквозь прожигает, – утверждала она, нервно вздрагивая всякий раз, когда я упоминала в разговоре Перла.
Стоило эльфийке узнать, что этой ночью Элиот с Перлом совершают обряд побратимов, как она вовсе впала в шок и не говорила с нами долгое время.
– Одумайся, – молила она Элиота, – ты уверен, что тебе следует это делать? Он ведь…
– Мне как брат, – закончил он за неё и тут же спустился по ступенькам вниз к тронному залу, где его уже поджидал Перл Вуд и семеро высоких эльфов в белой мантии, которая скрывала их лица.
Нам же велели ждать на балконе второго этажа, который, к счастью, позволял увидеть всё, что нам хотелось.
– Святые? – удивилась Обри, сощурив глаза.
– Кто они такие? – тут же спросила я. – Почему их так называют? Что они здесь делают?
– Это мудрецы, отказавшиеся от своего тела и смертной жизни, – пояснила она. – Они словно призраки, странствующие по Эльфериуму.
– Призраки? – переспросила я. – Разве они не должны быть прозрачными, как их описывают в книгах?
– Они же не люди, с чего бы им быть невидимыми? Они по своему собственному желанию отказались от своей жизни и выбрали бессмертие. Святые приходят к эльфам в день рождения ребёнка, на церемонию побратимов, коронацию, свадьбу и смерть. Они могучие колдуны, обладающие великой силой. С их помощью мы можем долго жить и колдовать, а так же не застревать между мирами после смерти.
– Что они делают? – спросила я, наблюдая за тем, как они вычитывают какое-то заклинание и преподносят острый кинжал к запястью Элиота.
– Клятва побратимов основана на крови, – объясняла Обри, загадочно и заинтересованно наблюдая за процессом. – Брак происходит ещё опаснее, нежели эта церемония. Смотри!
Я сразу же бросила взгляд на окровавленные руки мальчишек, они сцепили их у самого основания локтя и смотря друг другу в глаза, громко и чётко произносили:
– Отныне и навсегда моё сердце будет биться в унисон с твоим. Покуда жив будешь ты, я всегда буду для тебя щитом и братом. Отныне наши судьбы связаны до последнего дня пребывания в этом мире. Брат мой, побратим, убереги меня от темной стороны, стань светом, если я окажусь во тьме. Пока ты шествуешь со мной по этому миру, я всегда буду на твоей стороне. В огонь и в воду, в бою и на войне, я всегда с тобой. Отныне и навсегда я твой побратим!
Стоило им договорить эти слова, как их руки, с которых капала кровь, засияли ярким светом, после чего белый шар, образовавшийся вокруг парнишек, взорвался и осыпал весь тронный зал белыми хлопьями, словно снег. Белоснежная пыльца осела на головы и плечи эльфов, засияла и вновь потухла, словно свеча.
– Невероятно, – издала Обри, широко разинув рот.
– Что вы здесь делаете? – за нашими спинами оказалась Марлен Миллер. Она сурово поглядывала на нас, скрестив руки на груди. – Я же велела вам ждать меня внизу!
Она не стала слушать наши оправдания и приказала немедленно возвращаться в школу, в то время как парнишки, не глядя в нашу сторону, продолжали стоять перед Святыми, которые все ещё вычитывать колдовские заклинания, чтобы завершить обряд побратимов.
– Поторапливайтесь! – крикнула директриса, и нам не оставалось ничего, кроме как подчиниться ей. А ведь мне так хотелось досмотреть церемонию до конца или хотя бы попрощаться с эльфами, кто знает, когда нам ещё удастся встретиться.
***
Вскоре мы были доставлены в замок, через волшебный колдовской проход, о котором ни я, ни даже Обри не знали. Он находился в кабинете самого директора и строго охранялся двумя широкоплечими эльфами, которые, как показалось мне, ни разу не моргнули за все тридцать минут нашего пребывания в кабинете директрисы.
– Приведите себя в порядок, отдохните и с утра приступайте к занятиям, – велела она и отпустила с миром. А я уж тут приготовилась выслушивать от неё нравоучительную лекцию о нашем или, точнее, моем непристойном поведении.
Пока мы не дошли до своих кроватей, нам не хотелось разговаривать или что-то обсуждать, мы были слишком уставшими и сонными, но стоило мне лечь на свою тёплую уютную кровать, как Обри засыпала меня вопросами о том, где на самом деле я пропадаю по ночам, откуда знакома с эльфами из школы Боевых искусств, по какой причине нарушила школьные правила и отправилась на соседнюю территорию, зная, что это строго-настрого запрещено делать.
– Я жду объяснений, – вновь повторила она, и, несмотря на всю усталость и изнеможение, я рассказала ей все с самого начала, с того самого дня, когда впервые познакомилась с Элиотом Греем.
Она слушала меня внимательно и не задавала никаких вопросов ровно до тех пор, пока я не договорила все, что скрывала столь длительное время.
– Невероятно, – молвила она, не сводя с меня удивлённый взгляд. – Значит, ты думаешь, что тот мальчишка, Перл Вуд, и был тем самым эльфом, которого ты встретила в потайном коридоре?
– Я не уверена, но мне кажется, это был именно он. Если бы я только смогла увидеть его колдовскую отметину, тогда бы все прояснилось.
– Каково это, когда эльфийский знак так сияет? – спросила она, поджав ноги к своей груди. – Слышала, дело не из приятных.
– Иногда сильно жжёт, – призналась я, невольно прикоснувшись к лилии на своей шее. – Но зачастую тепло так приятно раздаётся по всему телу, что хочется ощущать это жженье каждый день.
– Поговаривают, эльфы, чьи судьбы соединены между собой, всегда могут почувствовать присутствие друг друга с помощью эльфийских отметин на своих шеях.
– Не думаю, что мы виделись с ним когда-то прежде, – заверила я, умалчивая о своих истинных чувствах. – Думаю, произошла какая-то путаница, мы с ним слишком разные, чтобы иметь что-то общее.
– Возможно, ты права, – пожала плечами Обри, удобно умостившись на кровати, – но то, как сильно сияла твоя шея, не может быть простой случайностью. Думаю, нам следует как можно больше разузнать о Перле Вуде, уверена, в его биографии мы найдём массу интересного.
Обри громко зевнула, широко разинув рот, тем временем как я, набравшись смелости, молвила:
– Когда Перл был рядом, я почувствовала нечто необычное… Казалось, будто я его знаю сотню лет. Да и он смотрел на меня так, будто ощущал то же самое, но боялся это признать. Как думаешь, все это может быть правдой? – спросила я девчонку, но она уже вовсю посапывала на своей кровати, плотно укутавшись по самое горло. – Доброй ночи, Обри, – успела произнести я прежде, чем все остальные ученицы зашли в комнату и улеглись спать. Благо никто не спрашивал, где мы пропадали все это время. Я ведь не знала, что можно мне говорить, а что нет.
***
Ближе к утру меня разбудил таинственный шёпот, который буквально звучал прямо возле моего уха и разносился по всей комнате. Но открыв глаза, я убедилась в том, что никто больше от этого таинственного шёпота не проснулся.
– Обри, – позвала я её, но она продолжала тихонько посапывать на своей кровати. – Обри, проснись.
Не успела я встать, как среди шёпота, доносящегося по округе, я различила еле слышные мальчишеские голоса.
– Она здесь? Я её не видел. Может, ты ошибся?
– По-твоему, я могу её с кем-то спутать? – ответил другой, и я тут же узнала в нем голос Перла Вуда.
Что он здесь делает? Чтобы это выяснить, я решила сперва покинуть эту комнату и разузнать, откуда доносятся голоса. Но с комнаты мне выйти так и не удалось, она была заколдована. Пароль отгадать не получилось, так что мне оставалось рассчитывать лишь на мой отличный эльфийский слух.
– Говорю же, она здесь. Я не могу ошибаться, – вновь послышался знакомый и, самую малость, встревоженный голос Перла. – Вы только гляньте на мою эльфийскую отметину. Она никогда ещё так ярко не сияла.
– Ну, встретишь ты её и что потом? – спросил кто-то. Его суровый голос настолько громко произнёс это, что у меня не оставалось сомнений – эльфы были прямо возле волшебной картины, но из-за магии, наложенной на неё, не могли меня ни слышать, ни видеть.
– Не знаю, – ответил Перл. – Я просто хочу ей все рассказать. Она ведь совершенно ничего не знает…
– В том числе и о тебе, – напомнил его собеседник, после чего Перл умолк.
– Верно говоришь, – печальным голосом согласился эльф. – Зря сюда пришёл. Даже если я ей все расскажу, она мне не поверит. Глупо было на что-то надеяться.
– Не глупо, – услышала я голос Элиота и замерла на месте. – Ты ждал встречи с ней и так слишком много, я понимаю твои чувства. Но ты тоже должен понять, что для неё все это слишком ново, а если ты сейчас расскажешь всю правду… Она с ума сойдёт от потрясения. Перл, прошу, потерпи ещё чуть-чуть, дай ей время свыкнуться с новой обстановкой.
– Я так по ней скучал, – признался Перл, и в его голосе я услышала нотки печали и одиночества. – Если бы вы только знали, что я чувствую, когда она рядом.
– Расскажешь об этом по дороге, – в разговор встрял ещё один эльф. – Кто-то идёт, пора уходить отсюда.
– Так уж и быть, пойдёмте, – с тоской выдохнул Перл, после чего послышались приглушенные шаги, которые вскоре и вовсе утихни, а вместе с ними погасла эльфийская отметина на моей шее.
Что же все-таки происходит?
***
Как только двери открылись, бабушка тут же забрала меня к себе в кабинет. Она объясняла мне эльфийские законы весь день, настолько долго, что к вечеру мой мозг напрочь отказывался запоминать даже самую малейшую информацию.
– Я сдаюсь, – выдохнула обессилено я, облокотившись на деревянный стул. – Остальных уже давно отпустили с уроков, так почему я должна работать до потери сознания?
– Потому что ты многое пропустила, и тебе нужно догнать школьную программу прежде, чем закончится этот семестр, – тут же пояснила она мне и так очевидное. – Я надеялась, что тебе удастся вскоре присоединиться к остальным ученицам.
– Хотелось бы, – призналась я. – Слышала, сегодня будет проходить первый урок колдовских искусств.
– Тебя не пригласили?
– Нет, но ты ведь меня знаешь, я найду способ туда пойти.
– Вот и правильно, – улыбнулась Эрма Фейербах своей самой прекрасной улыбкой. – Ты должна туда пойти, даже если директриса будет против.
– Ты мне поможешь? – с надеждой спросила я, и получила одобряющий кивок головы.
– Думаю, Ия Лагранж сможет что-нибудь придумать.
Бабушка оказалась права. Ия за считанные секунды нашла необходимое зелье, чтобы скрыть от посторонних глаз мой истинный внешний вид. Зелье имело сероватый оттенок и весьма неприятный запах, но необычно действующий результат. Стоило мне, переборов свою неприязнь, выпить снадобье, как никто, даже Обри, не смогли меня узнать. Благо, когда я ей все объяснила, она радостно похлопала в ладоши и тут же, сквозь чары, увидела мой истинный облик.
– Значит, зелье работает ровно до того момента, пока эльф не осознает, кто на самом деле перед ним? – уточнила Обри, и я тут же подтвердила её слова на этот счёт. – Как здорово, теперь ты можешь ходить вместе со мной на все мероприятия, которые устраивает школа.
– У меня не так уж и много зелья осталась, но ты права, теперь я могу не бояться, что меня кто-то увидит.
Когда время показало полночь, и все ученицы пошли в сад, я уже стояла наготове вместе с Обри и ожидала начала этого загадочного урока.
В саду нас встретила Арабелла Пелинбур, появления которой я никак не ожидала, но была безумно тому рада. Она, как и следовала ожидать, с гордо поднятой головой стояла в центре небольшой, сооружённой совсем недавно, сцены, и встречала учениц, которые с небольшой опаской поглядывали на рыжеволосую даму.
– Такая красивая, – восхищённо прошептала Обри.
– Хочешь с ней познакомиться? – спросила я, желая наконец-то поговорить с Арабеллой и выяснить, встречалась ли она с моим отцом.
– Нет! – тут же ответила девчонка. – От одного её взгляда в дрожь бросает… Не думаю, что она будет рада ответить на мои вопросы.
Я умолчала о характере Арабеллы, но продолжала смотреть на неё, будто надеясь, что она увидит меня, даже несмотря на чары.
«Узнай меня», – молила я её в мыслях, но не рисковала подходить к ней, поскольку остальные ученицы тоже этого не делали.
Эльфийка осмотрела собравшихся учениц, будто кого-то пыталась найти, но в конечном итоге разочарованно вздохнула и произнесла:
– Вновь оказаться в стенах этой святой школы для меня большая честь, а иметь возможность обучить вас эльфийскому колдовству, так и вовсе награда. Меня зовут Арабелла Пелинбур, и сегодня я объясню вам, что из себя представляют колдовские инструменты и почему вам следует научиться ими управлять.
По толпе прошёлся восхищённый шёпот, после которого все, тесно прижавшись друг к другу, подошли максимально близко к сцене. Так я оказалась в первых рядах.
– Как вам уже всем известно, существует пять колдовских инструментов: меч, лук со стрелами, флейта, колдовская книга и скрипка, – они по очереди появлялись перед нами и витали в воздухе, словно пёрышко. – В день Распределения каждому из вам представится шанс выбрать, к какому эльфийскому роду присоединиться. Вы можете остаться со своей семьёй, а можете её покинуть. Но, что бы вы не избрали, природа всегда знает ваше истинное желание. Когда я была в вашем возрасте, моим колдовским инструментом всегда была, казалось бы, совершенно безобидная флейта. С помощью неё я исцеляла пострадавших в бою эльфов, но не могла их защитить. Мне этого было не под силу.
– Слышала, черноборцы убили её родителей прямо на её глазах, – услышала я тихий-тихий шёпот за своей спиной.
– Какой ужас, – молвила другая собеседница и тут же умолкла.
Я вновь посмотрела в прекрасные золотые глаза Арабеллы и, наконец, поняла, почему они столь печальны. Ещё и папа оставил её здесь совсем одну… Наверное, теперь она его за это ненавидит.
– После всех произошедших событий мне захотелось пойти против установленной системы и выбрать другой колдовской инструмент, чтобы иметь возможность защищать своих родных, – продолжила Арабелла. – Я избрала меч, и, благо, он мне подчинился. Так я стала первой из эльфов, которая покинула свою семью и стала заниматься другим видом деятельности.
Я вновь приглянулась к эльфийке и заприметила на её лице печаль и грусть, которую она тщательно скрывала от присутствующих под маской высокомерия и равнодушия. Как только папа посмел её бросить? Он ведь был для неё семьёй.
– Кто-нибудь хочет узнать, к какому роду относится? – спросила она, и Обри тут же подняла мою руку.
– Что ты делаешь? – спросила я её, пытаясь опустить свою руку.
– Ты ведь так и не знаешь, к какому роду эльфов относишься, а это шанс во всем разобраться.
– Поднимайся на сцену, – велела мне Арабелла, так как я была единственной, кто проявила инициативу.
– Ну же, иди, – прошептала мне Обри.
Поднимаясь на сцену, я безумно боялась, что меня может кто-то узнать, но, с другой стороны, я этого хотела. Пусть знают, кто я такая. Я хоть и нечистокровная, но все же эльф.
– Встань в центр, – сказала она, а сама отошла в сторону. – Успокойся и хорошенько подумай о том, чем хочешь заниматься, в чем ты хороша и чего жаждешь в этом мире.
– Чего я хочу? – переспросила я.
– Да, подумай об этом.
«Я хочу очистить имя отца от той лжи, которую на него положили, хочу, чтобы он вернулся в Эльфериум и рассказал мне всю правду. Хочу помочь отцу Мэри и всем тем эльфам, которые пострадали в тот день. Хочу справедливости и равенства между народами», – я думала об этом так громко, что казалось, мои мысли были слышны на другом конце света. Но вокруг меня все продолжали стоять в тишине, отчего я не сразу поняла почему.
Передо мной парила скрипка и будто выжидала, когда я её возьму в свои руки. Но я продолжала стоять в недоумении и осматриваться по сторонам. Все наблюдали за мной, и от столь пристального внимания у меня зашумело в ушах и потемнело в глазах. Шея вновь стала гореть, словно к ней приложили огонь.
«Где ты?» – подумала я и тут же увидела вдали невысокий тёмный силуэт. Это был эльф, родимое пятно которого сияло так же ярко, как и у меня.
– Сыграй, – велела мне Арабелла, дабы все перестали говорить о моей эльфийской отметине. Я повиновалась ей и взяла в руки скрипку.
Загадочный эльф продолжал стоять в тени, отчего его лица не было видно, но одного лишь его присутствия было достаточно, чтобы успокоиться.
Мне не было известно, как правильно играть на скрипке, я просто повторяла все то, что делал отец в моих снах. Так, одного лишь прикосновения смычка к струнам было достаточно, чтобы скрипка заиграла медленную чарующую мелодию, на звон которой слетелись все птицы.
– Джуди? – удивленно, но очень тихо произнесла Арабелла, широко раскрыв глаза от удивления. Я мысленно попросила её молчать, но она и без того вела себя тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания. Его и так было сейчас предостаточно.
Мелодия разносилась по всей округе, птицы парили вокруг меня, словно маленькие дети у новогодней ёлки, а ученицы не переставали смотреть на происходящее, широко разинув рты. Стоило мне закончить играть, как тут же раздался шквал аплодисментов, но я хотела увидеть лишь одно лицо, которое, к сожалению, уже исчезло. Эльфа, притаившегося в тени, нигде не было.
– Прекрасная работа, – похвалила Арабелла, похлопывая меня по плечу. – Кто-нибудь ещё хочет проверить свои силы?
Все подняли руки вверх, тем временем как я ушла в сторону, чтобы меня не затолкала эта толпа неугомонных девчонок. Пока ученицы одна за другой поднимались на сцену, я попыталась еще раз успокоиться и прислушаться к природе, которая вновь перешёптывалась на дивном языке.
– Думаешь, это была она? – расслышала я сквозь шелест деревьев, приглушенный голос Элиота.
– Ты ведь видел, как сияла её лилия. Разве может быть иначе? Все карты сходятся – это она.
– Ладно-ладно, мы тебе верим, – ответили другие эльфы, которые тоже бродили ночью по замку.
– Элиот? – произнесла я еле слышно, но голоса тут же умолкли. – Перл? Что вы здесь делаете?
– Ты нас слышишь? – спросил Элиот, и я тут же осмотрелась по сторонам. Откуда доносятся их голоса?
– Уходим, живо! Марлен Миллер идёт! – услышала я суровый голос незнакомого парнишки.
– Береги себя, – еле слышно молвил Перл прежде, чем умолк дивный шелест листьев, сопровождающийся шёпотом эльфийских голосов.
***
Когда все закончилось, Арабеллу тут же поблагодарили за этот чудный урок. Я же продолжала стоять на своём месте, дожидаясь момента, когда можно будет поговорить с эльфийкой наедине, она явно хотела того же.
– Кого-то ждёшь? – поинтересовалась Обри.
– Нужно кое-что выяснить. Ты иди, я тебя вскоре догоню и все расскажу, – пообещала я, и девчонка тут же понимающе закивала.
– Только без глупостей, – бросила она мне напоследок.
Как только к Арабелле перестали подходить эльфы, я воспользовалась этим моментом и подошла к ней прежде, чем она успела куда-либо уйти.
– У вас получилось встретиться с моим отцом? – перешла я сразу к делу.
– Тссс… – прошипела она, приложив к своим губам указательный палец. – Нас могут услышать.
Она взяла меня за руку и увела в самый дальний уголок сада, где никто не ходил и не гулял, где птицы тихо сидели на ветках деревьев и не издавали не единого звука.
– С твоими родителями все хорошо, – уверяла эльфийка и тут же передала мне в руки письмо, которое пахло домом, маминой выпечкой и фиалками. – Они беспокоятся о тебе и очень скучают.
Недолго думая, я тут же развернула аккуратно сложенный лист бумаги и поспешно его прочла.
«Дорогая Джуди,
надеюсь, к тому времени, как ты получила это письмо, тебе уже удалось обзавестись друзьями и, в конечном счёте, понять, что не все в Эльфериуме ненавидят наше семейство Эбертов. Что касается призраков, то это и есть несчастные эльфы, пленённые в стенах эльфийских замков, за участие в заговоре против короля. На самом деле, мы всегда были преданы Лютеру Ленцу и выполняли все его приказы. Ты должна понимать, что спрятать наследника на определённое время тоже было его приказом. Мы пожертвовали своей собственной честью и жизнью, чтобы защитить кронпринца. Не вини никого в том, что я сейчас не с тобой, я сам сделал свой выбор и ничуть о нем не жалею. Если тебе уже удалось встретиться с моей мамой, твоей бабушкой, то советую просто хорошенько расспросить её обо всем. Сначала она будет уходить от прямого ответа, но прояви настойчивость, и она все расскажет.
Не думаю, что есть смысл тебе искать наследника. Он сам появится тогда, когда посчитает нужным это сделать. Да и к тому же, скорее всего, он сам первый тебя найдёт.
Береги себя, Джуди, когда мы встретимся вновь, мне неизвестно, но, надеюсь, что это произойдёт в скором времени.
Мы тебя очень любим!
P.S. Про какой дневник шла речь в твоем письме? Я никогда ими не пользовался. Уверена, что он мой?
С любовью, твои мама и папа».
– Вы злитесь на моего отца за то, что он не взял вас с собой? – поинтересовалась я у Арабеллы, как только дочитала отданное ею письмо до конца.
– Раньше я ненавидела его за то, что он оставил меня здесь, – призналась эльфийка. – Но теперь я понимаю, он просто не хотел, чтобы я пострадала. Да, и к тому же, он хотел, чтобы в Эльфериуме остались те, кто смог бы помочь ему вернуться.
– Как думаете, нам удастся доказать его невиновность?
– Да, – уверенно заявила она. – Как только истинный наследник вернётся на своё законное место, все образуется и станет на свои места.
– Надеюсь так и будет.
Вскоре я вернулась в свою комнату, пообещав Арабелле, что буду себя беречь и постараюсь не лезть ни в какие неприятности. По правде говоря, я и она знали, что мне не удастся долго сидеть на месте, а, следовательно, это обещание не продлится дольше двух суток.
– Если тебе будет, что передать своим родителям, отдавай все Ие Лагранж, она отдаст письма мне, а я уже постараюсь как можно быстрее доставить их твоему отцу.
– Сперва мне нужно кое с чем разобраться, – уверяла я, не желая рассказывать о своих истинных желаниях.
Пока мне ученицы собирались идти спать, я, как можно быстрее, проникла в библиотеку и попыталась найти Ию Лагранж, которая, к счастью, сидела на своём привычном старом кресле и читала какую-то книгу, не имеющую ни названия, ни автора.
– Миссис Лагранж, – позвала я её, и она тут же поднялась на меня свои ярко-голубые глаза.
– Ты что-то хотела? – спросила она, отложив книгу в сторону. – Тебя что-то тревожит? Выглядишь неважно....
– Дневник, который вы мне отдали, – перешла я к делу. – Вы уверены, что он принадлежит моему отцу? Папа говорил, что никогда не вёл дневники…
– Я хоть и старая, но все же довольно сильная эльфийка. Возможно, этот дневник не твоего отца, но, уверяю тебя, он принадлежал эльфу, который, так или иначе, относится к твоей семье.
– Не понимаю. Если этот дневник не моего отца, тогда кому он принадлежит?
