Джудит Макнот
Само совершенство
Похоже, охота началась, подумал Зак.
* * *
Джулия допила кофе и полезла в кошелек за деньгами, чтобы расплатиться. Визит к мистеру Вернону оказался даже удачнее, чем она рассчитывала. Выписав чек на весьма солидную сумму, он попросил ее погостить у них с женой еще денек, и она не смогла ему отказать. И теперь ей пришлось возвращаться на день позже, а в пятницу движение на дорогах всегда затруднено. За рулем придется провести еще пять часов, возможно, и дольше, с учетом снегопада. Джулия тут же мысленно одернула себя. Грех жаловаться – в кошельке у нее был чек на крупную сумму, успех миссии будет ее вдохновлять и поднимать настроение, так что время пролетит незаметно. Джулия взглянула на часы, взяла термос, который захватила с собой из машины, чтобы наполнить кофе, улыбнулась ребятишкам, перекусывающим вместе со своей мамой за соседним столиком, и подошла к кассе оплатить счет.
Выйдя из кафе, она остановилась в удивлении, когда полицейская машина, стремительно развернувшись перед самым ее носом, включив сирены, вылетела на шоссе и, виляя задом, помчалась по припорошенной снегом обледенелой трассе. Заглядевшись вслед полицейской машине, Джулия не сразу заметила темноволосого мужчину, сидящего на корточках возле левого заднего колеса ее машины, и едва об него не споткнулась. Мужчина резко выпрямился. Он оказался очень высоким. На ум Джулии отчего-то пришло сравнение с грозно нависающей над ней башней, и она боязливо отступила на шаг. Голос ее дрожал от тревоги и недоверия, когда она спросила его, что он тут делает, и она нахмурилась, увидев собственное отражение в серебристых линзах темных очков.
– Что вы здесь делаете? – спросила она сердито.
Зак изобразил нечто вроде улыбки, потому что голова его наконец заработала, и сейчас он знал, как именно заставит владелицу машины оказать ему услугу. Импровизация всегда была его сильной стороной как режиссера. Кивком указав на спущенное заднее колесо «блейзера», он сказал:
– Я могу поменять вам колесо. У вас есть домкрат?
Джулия вздохнула, досадуя на себя за предвзятость.
– Извините, что говорила с вами грубо. Но вы меня напугали. Я смотрела на патрульную машину, которая умчалась отсюда на всех парах, и заметила вас слишком поздно. Сказался эффект неожиданности.
– Это был Джо Лумис, местный констебль, – талантливо сымпровизировал Зак. Он говорил таким тоном, словно коп был его приятелем. – Джо принял очередной вызов, и ему пришлось уехать, иначе помог бы мне с вашим колесом.
Окончательно успокоившись, Джулия улыбнулась своему добровольному помощнику.
– Вы так любезны, – сказала она и открыла багажник. – Это машина моего брата. Домкрат должен быть где-то здесь, но я точно не знаю где.
– Да вот же он! – сказал Зак, быстро обнаружив домкрат.
Он торопился, но больше не паниковал. Девушка уже знала, что он на дружеской ноге с местным шерифом, и потому доверяла ему. А после того как он сменит ей колесо, она просто сочтет себя обязанной оказать ему встречную услугу. И вот тогда уместно попросить ее немного его подвезти. Когда они окажутся на дороге, полиция даже не взглянет в их сторону, потому что искать они будут мужчину, путешествующего в одиночку. А сейчас, даже если его кто-то заметит, их примут за мужа с женой. Муж меняет колесо машины, жена – что вполне естественно – стоит рядом и ждет, пока он закончит.
– Куда вы направляетесь? – спросил он, работая домкратом.
– На восток, к Далласу, а потом на юг, – сказала Джулия, восхищаясь тем, с какой легкостью и мастерством незнакомец управляется с тяжелым автомобилем. У него был необыкновенно приятный голос, низкий и бархатный, и тяжелый упрямый подбородок. Волосы у него были темно-каштановые и очень густые, но стрижка никуда не годилась, между прочим отметила она про себя. Интересно, как он выглядит без этих закрывающих пол-лица зеркальных очков? Скорее всего он очень хорош собой, решила Джулия. Но не его мужская привлекательность так притягивала ее взгляд, дело было в чем-то ином, в чем-то неуловимом. Стоя над ним с термосом под мышкой, Джулия, чтобы поддержать разговор, вежливо спросила:
– Вы работаете где-то неподалеку?
– Сейчас нет. Пару месяцев назад я потерял работу, но, кажется, мне повезло. Завтра я должен буду приступить к новой работе, но на месте надо быть к семи утра, иначе мою работу отдадут кому-нибудь другому. – Он закончил поднимать машину и принялся отворачивать ребристые болты на покрышке. Затем, кивнув в сторону багажных нейлоновых сумок, которые Джулия до этого не заметила, он сказал: – Мой приятель должен был забрать меня отсюда два часа назад и подвезти на своей машине, но, похоже, он уже не приедет.
– Вы прождали его два часа?! – воскликнула Джулия. – Должно быть, вы ужасно замерзли.
Он так и не повернулся к ней лицом, продолжая заниматься своим делом, и Джулия поймала себя на том, что ей хочется наклониться и хорошенько рассмотреть его.
– Может, хотите кофе?
– С удовольствием.
Вместо того чтобы налить кофе из термоса, Джулия направилась к двери в кафе.
– Я принесу вам. Вы какой любите: черный или со сливками?
– Черный, – сказал Зак, стараясь не показывать своего раздражения.
Она ехала на юго-восток от Амарилло, тогда как его пункт назначения находился в четырехстах милях на северо-запад. Он украдкой взглянул на часы и ускорил темп. С тех пор как он привез своего тюремщика на совещание, прошло больше полутора часов, и с каждой минутой риск, что его поймают, увеличивался. Куда бы ни ехала эта девушка, он должен ехать с ней. Сейчас самым важным было убраться отсюда подальше. Он мог бы около часу проехать с ней, а затем вернуться кружным путем.
Официантке пришлось заваривать новый кофейник, и к тому времени, как Джулия вышла из кафе с бумажным стаканчиком с дымящимся в нем кофе, Зак почти закончил менять колесо. Снег уже покрывал землю слоем толщиной в два дюйма, и ледяной ветер набирал силу. Полы ее пальто развевались на ветру, и глаза у нее слезились. Она видела, как он зябко потер руки без перчаток, и подумала о новой работе, которая ждет его завтра, если, конечно, он сможет доехать до места. Она знала, что в Техасе непросто найти работу механика или мастера, и, судя по отсутствию машины, с деньгами у него туго. Джинсы у него были новые – сейчас, когда он выпрямился, Джулия заметила вертикальные складки на брючинах, и, наверное, подумала она, он купил их, чтобы произвести хорошее впечатление на будущего работодателя. Эта деталь показалась ей настолько трогательной, что ее симпатия к этому человеку многократно возросла.
Джулия никогда прежде не брала попутчиков, поскольку отдавала себе отчет в том, насколько это рискованно, но на этот раз она решила изменить своим принципам не только потому, что он поменял ей колесо и производил впечатление вполне приличного человека, но главным образом из-за этой пары джинсов – новой пары. Новые джинсы, жесткие и без единого пятнышка, очевидно, приобретенные безработным, который делал на них главную ставку в надежде на светлое будущее. И этой надежде суждено сбыться лишь в том случае, если кто-то подбросит его до места будущей работы. Если не до самого места назначения, то хотя бы до середины пути. Так, чтобы он мог утром выйти на работу.
– Похоже, вы закончили, – сказала Джулия, подойдя к нему. Она протянула ему бумажный стаканчик, и он взял его обеими покрасневшими от холода руками. Что-то в его манере держаться мешало Джулии предложить ему деньги, но, поколебавшись, она все же сказала: – Я бы хотела заплатить вам за то, что вы поменяли мне колесо. – Он решительно мотнул головой, и тогда она добавила: – В таком случае, я могла бы вас подвезти. Я еду на восток с эстакады.
– Буду вам признателен, если вы меня подбросите, – с вежливой улыбкой сказал он и наклонился, чтобы вытащить сумки из-под машины. – Мне тоже надо на восток.
Когда они сели в машину, он сказал ей, что его зовут Алан Олдрич. Она представилась как Джулия Мэтисон, но чтобы ясно дать ему понять, что она готова его подвезти и ни на что большее не подписывалась, обращаясь к нему в первый раз после взаимного представления, она назвала его «мистер Олдрич». Он понял ее намек и тоже стал обращаться к ней «мисс Мэтисон».
И тогда опасения Джулии развеялись окончательно. Алан сразу принял установленные ею правила, признал границы дозволенного и, судя по всему, не намеревался их переступать. Но вскоре Джулия уже пожалела о том, что установила такие жесткие границы и задала столь формальный тон их общению. Воцарилось неловкое молчание, и в машине словно повеяло холодом. Джулия подумала, что он, вероятно, понял ее в том смысле, что она указала ему на его место. Она решила, что нанесла ему обиду. Нужды в том никакой не было, он не сделал ей ничего плохого, наоборот, он оказал ей любезность тем, что поменял колесо.
Глава 17
Они ехали уже минут десять, когда Зак почувствовал, что внутри его словно отпустило сжатую пружину, и впервые за несколько часов он смог вздохнуть с облегчением. Нет, пожалуй, так легко ему не дышалось уже много месяцев, даже лет. Гнев и ярость от ощущения полной беспомощности так давно жили в нем, что сейчас, избавившись от того, что годами угнетало его, Зак испытывал странную головокружительную легкость. Мимо них с ревом пронесся красный автомобиль и подрезал их на перекрестке. На скользкой дороге машину занесло, развернуло, казалось, столкновения не избежать, но девушка за рулем синего «блейзера» смогла увернуться от столкновения. Она удивительно хорошо водила машину, но, к несчастью, ехала чертовски быстро. Манера вождения у нее была не по-женски агрессивной. Впрочем, насколько помнилось Заку, все техасцы отличались любовью к быстрой езде.
Если бы только он мог каким-то образом уговорить ее дать ему вести машину… Не успел Зак об этом подумать, как она сказала чуть насмешливо:
– Вы можете расслабиться. Я сбавлю скорость. Извините, я не хотела вас напугать.
– Вы меня не напугали, – ответил Зак несколько резче, чем ему хотелось.
Она искоса взглянула на него и многозначительно улыбнулась:
– Вы обеими руками вцепились в приборную доску и тем себя выдали.
Зак усмехнулся и подумал о том, что годы тюрьмы не прошли бесследно и он практически разучился разговаривать с людьми по-человечески. И о том, что у Джулии Мэтисон потрясающая улыбка. Эта улыбка зажигала ее глаза и превращала ее лицо, которое без улыбки было просто хорошеньким, в лицо красавицы. Поскольку мысли о Джулии были однозначно приятнее тревожных и навязчивых мыслей о том, что изменить не в его силах, Зак стал думать о Джулии. На лице ее не было косметики, если не считать почти прозрачной помады на губах, густые темные волосы были убраны в незатейливый хвост. Это и непередаваемое обаяние юности заставляли его думать, что ей лет девятнадцать-двадцать, не больше. С другой стороны, в ней чувствовалась спокойная уверенность в себе, которой не могло быть у двадцатилетней девушки.
– Сколько вам лет? – не подумав, спросил он и поморщился, осознав бестактность своего вопроса. Если, конечно, его не поймают и не посадят в тюрьму вновь, ему нужно будет заново учиться многим вещам. Таким, например, как элементарная вежливость и умение соблюдать определенные правила этикета в беседах с женщинами.
Но, похоже, его вопрос не вызвал у нее раздражения. Она ослепила его еще одной обезоруживающей улыбкой и ответила совершенно нормальным тоном:
– Двадцать шесть.
– Вот это да! – словно со стороны услышал собственное восклицание Зак и закрыл глаза, испытывая жгучий стыд за свою неуклюжесть. – Я хочу сказать, – пояснил он, – что вы на двадцать шесть не выглядите.
Кажется, она почувствовала его дискомфорт, потому что тихо рассмеялась и сказала:
– Возможно, потому, что мне исполнилось двадцать шесть всего несколько недель назад.
Зак больше себе не доверял и, боясь ляпнуть что-то невпопад, стал молча смотреть в ветровое стекло, на котором «дворники» описывали полумесяцы. Теперь, прежде чем задать очередной вопрос, нужно вначале произнести его про себя, а то вдруг снова ляпнет какую-нибудь бестактность?
– А кем вы работаете? – спросил Зак, не найдя в этом вопросе ничего предосудительного.
– Учительницей в школе.
– Вы совершенно не похожи на учительницу.
Неожиданно в ее глазах заплясали искорки смеха. Он видел, что она прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке. Окончательно растерявшись, сбитый с толку ее непредсказуемыми реакциями, Зак с резкостью, которая была явно излишней, спросил:
– Я сказал что-то смешное?
Джулия покачала головой и ответила:
– Так говорят почти все те, кто старше меня.
Зак не знал, причислила ли она его к старшему поколению потому, что он действительно выглядел как мастодонт, или она так тонко подшутила над его неуместными замечаниями по поводу ее возраста и внешности. Зак продолжал думать над разгадкой этой дилеммы, и когда она спросила его, чем он зарабатывает на жизнь, он ответил первое, что пришло ему в голову и вполне соотносилось с тем, что он уже успел ей о себе рассказать.
– Я строитель.
– Неужели? У меня брат строитель, он – главный подрядчик. И какую именно работу вы выполняете?
Зак не знал и того, какой стороной молотка следует гвозди забивать, и теперь он горько сожалел о том, что не ответил более уклончиво или, что было бы еще лучше, не оставил ее вопрос без ответа.
– Делаю стены, – туманно сказал он.
Джулия повернулась к нему, перестав смотреть на дорогу, и это не на шутку встревожило Зака.
– Стены? – озадаченно повторила она. – Нет, – пояснила она, решив, что он ее не так понял, – я хотела спросить, какая у вас специальность?
– Я же вам ответил. Стены! – отрезал Зак, начиная злиться на себя за то, что завел этот дурацкий разговор. – Я делаю стены.
Джулия решила, что, должно быть, неправильно поняла его в первый раз.
– Вы каменщик! Вы делаете кладку?
– Ну да.
– В таком случае я удивлена, что у вас проблема с поиском работы. Хорошие каменщики обычно весьма востребованы.
– Я плохой каменщик, – без обиняков заявил Зак, давая понять, что не хочет продолжать этот разговор.
Джулия подавила смешок, глядя прямо перед собой на дорогу. Ее пассажир был весьма необычным человеком. Она не могла решить, нравится он ей или нет. Она не могла избавиться от навязчивого ощущения, что он ей кого-то напоминает. Если бы только он снял свои очки. В зеркале заднего вида пропала панорама города, и небо над трассой грозно насупилось, сделавшись серым. Надвигались сумерки. В салоне автомобиля повисло молчание, снег крупными хлопьями прилипал к ветровому стеклу, «дворники» едва справлялись. По краям, за полумесяцами выметенного «дворниками» пространства стекло было все в налипшем снегу. Они успели проехать около получаса, когда Зак посмотрел в зеркало заднего вида со своей стороны, и у него в жилах застыла кровь. Примерно в полумиле от них он увидел патрульную машину с красно-синей мигалкой, которая приближалась к ним на большой скорости.
Еще секунда, и он услышал вой полицейской сирены.
Девушка тоже услышала этот вой и убрала ногу с педали газа. «Блейзер» притормозил и съехал на обочину. Зак сунул руку в карман куртки, инстинктивно сжав рукоять пистолета, хотя в эту секунду он не представлял, что сделает, если коп остановит машину. Патрульная машина была сейчас так близко, что он успел заметить, что в ней не один коп, а два. Машина обогнула их «блейзер»… и поехала дальше.
– Должно быть, там, впереди, произошла авария, – сказала Джулия, когда им пришлось остановиться из-за многокилометровой пробки. Еще мгновение, и их обогнали две машины «скорой помощи».
Адреналиновая буря улеглась, оставив после себя дрожь и слабость во всем теле. Зак чувствовал себя так, будто исчерпал весь имевшийся у него запас эмоций и больше не способен реагировать ни на какие внешние раздражители. Вероятно, это произошло из-за предельного напряжения двух последних суток и ожидания того момента, когда он сможет наконец приступить к выполнению столь долго вынашиваемого им плана побега. Плана, который, как Зак считал, был обречен на успех в силу хотя бы своей предельной простоты. И все бы прошло гладко, если бы Хэдли не отложил поездку в Амарилло. Все пошло не так именно из-за этой чертовой задержки. Теперь Зак не мог быть уверен даже в том, что похожий на него человек по-прежнему находится в отеле Детройта и ждет звонка от него, чтобы сразу после этого взять напрокат машину и отправиться в Винсдор. А не отъехав на приличное расстояние от Амарилло, Зак не решался воспользоваться телефоном. Более того, хотя Колорадо и находился всего в ста тридцати милях от Амарилло, отделенный от него узкой полоской, принадлежащей Оклахоме, чтобы попасть туда, надо ехать на северо-запад. А он двигался на юго-восток. Подумав, что на карте Колорадо может находиться и небольшой участок штатов Оклахома и Техас, Зак решил продуктивно использовать время в пробке, изучив карту и поискав новый маршрут проезда от Амарилло в Колорадо. Поерзав на сиденье, он сказал:
– Думаю, мне надо заглянуть в карту.
Джулия, естественно, решила, что он хочет сверить маршрут до того города в Техасе, где его ждала работа.
– А куда вы едете? – спросила она.
– В Эллертон, – ответил Зак, улыбнувшись ей мимолетно, и потянулся через заднее сиденье за своей сумкой на полке над багажником. – Собеседование проходило в Амарилло, и я ни разу не был в том месте, куда я еду, – добавил Зак, чтобы обрубить все возможные вопросы об этом городе.
– Никогда не слышала об Эллертоне. – Несколько минут спустя, когда он аккуратно сложил свою карту с пришпиленным к ней скрепкой листом с печатным тестом, Джулия спросила: – Вы нашли Эллертон?
– Нет, – ответил Зак и, чтобы избавиться от необходимости отвечать на вопросы о расположении несуществующего города, добавил, засовывая карту вместе с листком обратно в мешок, – но я найду его обязательно. У меня есть подробные инструкции. Так что я не заблужусь.
Джулия кивнула, но ее мысли явно были заняты чем-то другим. Она внимательно рассматривала окрестности.
– Думаю, я здесь съеду с трассы и поеду в объезд, чтобы не ждать в пробке.
– Хорошая мысль, – похвалил Зак. Рядом находился съезд на обыкновенную проселочную дорогу, которая вначале шла примерно параллельно шоссе, а потом уходила вправо.
– Возможно, я напрасно это сделала, – сказала Джулия несколько минут спустя, когда узкая асфальтовая полоса начала все круче отходить в сторону от главной трассы.
Зак ответил не сразу. Впереди у развилки имелась бензозаправочная станция, безлюдная, судя по отсутствию машин на стоянке, и рядом – открытая телефонная будка.
– Я бы хотел сделать телефонный звонок, если вы не возражаете против того, чтобы здесь остановиться. Звонок займет не более двух минут.
– Конечно, звоните. – Джулия остановила «блейзер» под фонарем у телефонной будки. Зак вышел из машины в световой круг. Джулия смотрела ему вслед. Сумерки сгустились раньше обычного, и пурга разыгралась не на шутку. Такой вьюги даже здесь, в этом районе Техаса, давно не бывало. Решив сменить громоздкое пальто на легкий, но теплый свитер, в котором вести машину комфортнее, Джулия включила радио в надежде услышать прогноз погоды, затем вышла из машины, подошла к багажнику и открыла его.
По радио прокручивали рекламный ролик, призывающий покупать машины в агентстве Уилсона «Форд».
– Только у Боба Уилсона машины на любой кошелек, на любой вкус…
Прислушиваясь к истеричным рекламным призывам, чтобы не пропустить прогноз погоды, Джулия сняла пальто, достала коричневый мохеровый свитер из сумки, и тут взгляд ее упал на торчащую из нейлоновой сумки карту. Поскольку карты у нее с собой не было, она не знала наверняка, как будет возвращаться на главную дорогу. Возможно, также, что из-за несовпадения ее маршрута и маршрута ее пассажира ему давно пора ловить другую попутку. Чтобы обрести ясность в этом вопросе, Джулия решила заглянуть в карту попутчика и, взяв ее в руки, повернулась к телефонной будке, чтобы попросить у него разрешения воспользоваться ею. Но Алан говорил по телефону и не видел ее. Решив, что он все равно не стал бы возражать, Джулия развернула карту с распечатанными инструкциями и, разложив ее на багажной полке, стала изучать. Она не сразу поняла, что видит перед собой не карту Техаса, а карту Колорадо, и, озадаченная, пробежала глазами инструкцию, прикрепленную к карте.
«Ровно через 39 километров вы проедете город Стэнтон, – говорилось в инструкции, – и подъедете к развилке без обозначений. После вам нужно найти узкую грунтовую дорогу, которая уходит вправо в небольшую рощу примерно в пятнадцати ярдах от главной дороги. Дом находится в конце этой дороги, примерно в пяти милях от съезда на грунтовку, которая не видна ни с шоссе, ни с одного из склонов горы».
Джулия от удивления открыла рот. Так куда же на самом деле направлялся ее пассажир? В какой-то неизвестный город в Техасе или все же в Колорадо? Может, он что-то напутал? Реклама на радио закончилась, и диктор сообщил:
– У нас появилась новая информация относительно продвижения холодного фронта на юг, но вначале последние новости из департамента полиции.
Джулия едва слышала голос комментатора, потому что сейчас она во все глаза смотрела на мужчину в телефонной будке, вновь охваченная этим странным тревожным чувством, от которого мурашки бегут по коже. Этот мужчина был ей знаком. Он стоял, повернувшись к ней плечом, но он снял очки и держал их в руках. И, словно почувствовав ее взгляд, он повернул к ней голову. Он прищурился, увидев развернутую карту, и в тот же миг Джулия ясно увидела его лицо без скрывающих его темных очков.
– Примерно в четыре часа дня, – сообщал голос по радио, – тюремные власти обнаружили, что осужденный за убийство Захарий Бенедикт сбежал, в то время как в Амарилло…
Словно завороженная, Джулия смотрела на его лицо.
И она узнала его.
– Нет! – воскликнула Джулия, когда он, бросив трубку, побежал к ней.
Стремительно обогнув машину, она рывком распахнула дверь со стороны водителя и, рыбкой нырнув на сиденье, нажала на кнопку блокировки пассажирской двери через долю секунды после того, как он распахнул дверь и схватил ее за запястье. От страха у нее утроились силы, и их хватило на то, чтобы высвободить руку и метнуться к противоположной двери. Она выскочила из машины, упала, больно ударившись бедром, потом вскочила на ноги и побежала. Снег скользил под ногами, ноги разъезжались. Джулия кричала, призывая на помощь, но при этом понимая, что вокруг нет никого, кто мог бы ее услышать. Она и пяти ярдов не успела пробежать, как он поймал ее, развернул к себе и притащил назад, к машине.
– Молчи и не дергайся! – приказал он.
– Возьмите машину! – рыдала Джулия. – Возьмите машину, а меня оставьте здесь!..
Не обращая на нее внимания, Зак оглянулся, посмотрел на карту, которую ветер отнес к контейнеру в пятнадцати футах от машины. Словно в замедленной съемке в кино, Джулия смотрела, как он достал из кармана маленький черный предмет и нацелил на нее, при этом медленно пятясь в сторону контейнера, к которому ветер прижал карту. По-прежнему продолжая целиться в нее, он присел и поднял карту. Пистолет. Господи, у него был пистолет!
Все тело Джулии сотрясала неудержимая дрожь, а голос диктора немного запоздало предупредил:
– Бенедикт может быть вооружен и опасен. В случае если вам станет известно о месте его нахождения, немедленно позвоните в полицию. Гражданам не следует к нему приближаться. Второй сбежавший преступник, Доминик Сандини, арестован и взят под стражу…
У Джулии подкашивались ноги. Она смотрела, как он идет на нее с пистолетом в одной руке и картой в другой. В четверти мили отсюда на шоссе был виден свет фар проезжающих машин. Бенедикт опустил пистолет в карман, но рука его продолжала сжимать рукоять.
– Садитесь в машину, – приказал он.
Джулия бросила взгляд через плечо, заметив приближающийся мини-вэн, лихорадочно просчитывая, каковы ее шансы увернуться от пули и привлечь внимание водителя мини-вэна до того, как Захарий Бенедикт ее пристрелит.
– Даже не пытайся! – зловещим шепотом произнес он.
Джулия проводила взглядом мини-вэн – на перекрестке тот свернул налево. Сердце ее бешено колотилось. Она не посмела ослушаться приказа. Не здесь, не сейчас. Инстинкт подсказывал, что этот пустынный участок дороги был не самым удачным местом для того, чтобы попытаться сбежать от вооруженного преступника. Здесь ничто не помешает ему пристрелить ее и скрыться на ее машине.
– Шевелись! – Он взял ее за предплечье и потащил к машине. Дверь со стороны водителя так и осталась открытой. В сгущающейся мгле зимнего вечера, окутанная снежным вихрем, Джулия Мэтисон, спотыкаясь, шла рядом с осужденным за убийство сбежавшим преступником, который держал ее под прицелом. У нее было леденящее душу ощущение, словно они оба попали в один из его фильмов, тот самый, где заложницу в финальной сцене убивают.
