Я забрался в прохладную темноту салона. Залитая солнцем улица да и сама жизнь словно бы остались позади, а я попал под власть неведомых сил. На огромном пассажирском сиденье между мной и Паррсом осталось столько свободного места, что хоть ложись и помирай – никого не стеснишь. Боковым зрением я видел его серо-седые волосы, серую одежду. Водитель завел мотор, я уставился перед собой в ожидании.
С суперинтендантом Паррсом всегда приходилось ждать.
Он был пауком, неутомимо плетущим сеть, вершителем судеб, для которого люди – пешки в его игре. Стратег и манипулятор, он мог как разрушить чужую жизнь, так и спасти ее. С моей он уже проделал и то и другое, а потом сослал меня в ночную смену, мол, либо сдохнет, либо уволится. Наверное, я удивлял его тем, что до сих пор жив и никуда не ушел. А удивить Паррса – худшее, что можно было сделать. С моим «ни туда ни сюда» он не получал закономерного итога. Паррс просчитывал свои ходы на несколько месяцев вперед и мою живучесть расценивал как предательство.
Водитель выехал с парковки, и «БМВ» плавно влился в поток машин.
Двигатель работал так тихо, что я слышал, как дышу. Думаю. Жду.
Паррс молчал, и я радовался, что не нужно поворачиваться к нему. Смотреть в непроницаемые красные глаза на землистом лице. Я видел только его руки. Длинные, тонкие пальцы, узловатые серо-голубые вены. Он сжал кулаки, разжал, потом со вздохом подался вперед:
– Пристегнись.
Я украдкой покосился на него. Он смотрел в окно; на его лице блуждало подобие улыбки.
– Мы же не хотим, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Я застегнул ремень безопасности, и мы поехали дальше.
– Над твоей головой сгущаются тучи, Эйдан. Немногие на твоем месте продержались бы столько месяцев.
– Спасибо, сэр.
– Это не комплимент, и помолчи, когда тебя не спрашивают.
Я проглотил грубость и опустил голову.
– Надо же, учишься держать язык за зубами. До меня дошли сведения, что ты сработался с инспектором Сатклиффом… – Паррс помолчал. – Как тебе удается ладить с этой слоновьей задницей?
– Запросто.
Он шумно выдохнул носом.
– Не умничай. Тебе задали вопрос.
– Нас не дружить вместе поставили, сэр.
– С чего ты так решил?
– Я обвинил его в подтасовке улик, а он собирался свидетельствовать против меня.
– И ты затаил обиду…
– Нет, просто не забыл.
С минуту мы ехали молча, потом Паррс снова заговорил:
– С тех пор немало воды утекло.
«И эта вода унесла с собой несколько трупов», – подумал я. Неожиданно он взглянул на меня, будто прочел мои мысли.
Я тоже посмотрел на него.
Костлявый острый подбородок дернулся вверх, потом опустился, как нож гильотины.
– Нечего тут лыбиться. Смотри, сдеру ухмылочку с твоей физиономии. Не забывай, что ты еще дышишь и получаешь зарплату только потому, что я такой добрый.
Я снова уставился перед собой, кивнул:
– Почему вы хотели видеть меня, сэр?
– Не я хотел, а тебе полезно посмотреть на меня. Снова проверяешь границы дозволенного. Лезешь куда не следует.
Я ничего не сказал.
– Дежурство у тебя нынче интересное выдалось. Рассказывай.
Я сглотнул.
– В час ночи нас с детективом-инспектором Сатклиффом вызвали в «Палас-отель». Сработала сигнализация, охраны на месте не было. Мы обыскали здание и обнаружили охранника без сознания. На него напали. Ударили огнетушителем по голове. Я заметил, как кто-то пытается ускользнуть из здания. Следовал за предполагаемым преступником до пятого этажа, но ему удалось скрыться через пожарный выход. Я вернулся в коридор. Дверь одного из номеров была открыта. Я обыскал помещение и обнаружил труп.
– Продолжай.
– У покойника не было документов. И этикеток на одежде.
– В неработающем отеле… – задумчиво произнес Паррс. – Бродяга?
– Нет, сэр. Прилично одет.
– И что ты об этом думаешь? – спросил Паррс чуть более заинтересованно.
– Сторож очнулся утром. Говорит, слышал, как кто-то с кем-то ругался. Полагаю, взломщиков было двое и один почему-то убил второго.
– Причина смерти?
– Слишком рано для выводов.
– Естественная. Или самоубийство… – Последнее, похоже, представлялось Паррсу меньшим из двух зол.
– Возможно, но как он там оказался? А второй взломщик? Я точно кого-то видел.
Паррс озадаченно хмыкнул.
– Сейчас ищем другого сторожа, дневного. Маркуса Кольера.
– Может, он и есть второй взломщик, – предположил Паррс.
Я кивнул.
– А что хозяева отеля?
– Пытаются от него избавиться. Вчера мы общались с юристом, которая занимается продажей.
Паррс подумал.
– Поговори с ними. Если умерший имеет какое-то отношение к отелю, они могут его знать. Инспектора Сатклиффа в это не посвящай.
– Не уверен, что мне это нравится, сэр.
– А я не уверен, что меня это волнует. Сатти предпочитает вести расследование ректальным зондированием. Толстосумам такой подход может не понравиться. Кстати, время смерти известно?
– Около полуночи.
– С дневной сменой сотрудничаешь?
– Помогаю детективу-сержанту Латтимеру с опросом свидетелей, сэр.
Паррс фыркнул:
– В общем, нашел что порасследовать. Дельце увлекательное, но, говоря про любопытную ночь, я имел в виду твою стычку с мистером Оливером Картрайтом.
Я недоуменно посмотрел на него. Наткнулся на непроницаемый взгляд красных глаз.
– Я бы не назвал это стычкой.
– А как бы ты это назвал?
– Разговором.
– Полуночным? Из-за того, что какая-то девчонка чего-то себе навоображала?
– Картрайт провел с ней ночь…
– По обоюдному согласию. Продолжай.
– И сделал видеозапись. Намекнул, что выложит ее в интернет, если девушка не согласится на повторное рандеву.
– Не кажется ли тебе, что она драматизирует ситуацию?
Я начал говорить, но Паррс меня оборвал:
– Возврат к прошлогодней проблеме?
– Вы о чем, сэр?
– Может, всему этому имеется невинное объяснение?
Я молчал, обдумывая его слова.
Тишина становилась невыносимой.
– Нет. Я видел запись.
– Девушка написала заявление?
– Дело очень личное. Не хочет неприятностей. Вот я и проявил понимание. Картрайту же лучше, если все ограничится разговором с глазу на глаз и газетчики не прознают.
– Но если девчонка не заявила на него официально, то дело нас не касается.
– Вы знаете, что она этого не сделает.
– Тогда вопрос закрыт, черт побери.
– Оливер Картрайт – важная шишка?
Паррс повернулся ко мне:
– Мне не нравится то, что я слышу, сынок.
– А мне не нравится то, что приходится называть вещи своими именами, сэр.
Он шумно выдохнул носом.
– Мистер Картрайт – известная медийная персона. Он не заслуживает того, чтобы мой худший сотрудник ночью вытаскивал его из постели. Если уж говорить начистоту, его имя есть в записной книжке у каждого амбициозного выскочки в городе, включая старшую суперинтендантшу Чейз. Итак, повторяю, нет заявления – нет дела.
– Сэр.
– Я все сказал. Тебе и без этого будет чем заняться. По мусорным поджогам есть новости?
Я помотал головой.
– Я и не сомневался. Теперь, конечно, будешь скакать по верхам, пытаясь расколоть дельце с улыбчивым мертвецом.
– Как вы узнали про улыбку?
– Молодец, смекнул, – сказал Паррс. – Значит, не совсем бесполезен. К сожалению, патологоанатом так не считает.
– Карен Стромер.
– Ага, сегодня утром мне все уши прожужжала по телефону. Мол, как бы не пришлось потом разгребать проблемы с наркотиками. – Паррс усмехнулся. – На все слабые места надавила.
– Хочет услать меня с глаз подальше.
– С этой планеты, сынок.
– И что вы ей сказали?
– Сказал, что понимаю ее точку зрения. Но еще – что вы с Сатти как два клоуна в костюме осла. Без тебя по арене будет бегать только огромная жирная задница.
Это прозвучало почти как комплимент.
– Так что смотри, в этот раз не облажайся. И если раскроешь дело, умудрившись не сожрать все спиды в городе, мы тебе спасибо скажем. – Паррс снова ухмыльнулся. – За то, что нам оставил.
Паррс высадил меня там же, у больницы. Солнце даже не сдвинулось с места, я никуда не спешил, и от этого встреча с Паррсом казалась сном. Еще одна выдающаяся способность суперинтенданта. Превращать сны в ночные кошмары. Несколько минут назад мы обсуждали вопросы жизни и смерти. Теперь казалось, что этого разговора никогда не было.
Я достал телефон и приступил к работе:
– Алло?
– Аниса Хан? Это детектив-констебль Уэйтс.
– Доброе утро, детектив-констебль. – Голос Анисы дрогнул. – Вы по поводу Али? Как он?
– Я только что разговаривал с мистером Нассером, ему гораздо лучше. Но мне нужна ваша помощь.
– Я тоже собиралась с вами поговорить. Простите, ночью я была сама не своя. Не сталкивалась с проявлениями насилия раньше. Наверное, у меня был шок. – Слова Анисы прозвучали как заготовленный ответ на собеседовании при приеме на работу, но, вообще-то, ее заявления и раньше звучали официально. Ночью она ненадолго ослабила контроль над собой, и это ее волновало больше всего.
– Совершенно естественная реакция, – ответил я. – Пусть вас это не беспокоит.
– Благодарю. – В ее голосе чувствовалось облегчение. – Чем я могу помочь?
Давно пора было сказать про труп на пятом этаже, но я хотел разузнать побольше о хозяевах здания. Если сообщить ей новость сейчас, то я не увижу непосредственной реакции.
– Вчера вы сказали, что ваша фирма занимается продажей «Палас-отеля».
– Верно. Но самой сделкой займется мой начальник, Энтони.
– Мистер Блик?
– Да. Откуда вы знаете?
– Мистер Нассер упоминал его имя утром, – ответил я. – Я бы хотел с ним поговорить, если это возможно.
– Он будет на следующей неделе. Энтони в Таиланде.
– В командировке?
– Нет. Ищет свое истинное «я». В пятьдесят лет. Представляете?
– Искать себя никогда не поздно. А владельцы здания? С ними можно побеседовать?
Аниса какое-то время молчала, потом заговорила.
По ее словам, «Палас-отель» принадлежал трастовому фонду семейства Койлов под управлением Наташи Рив и Фредерика Койла. Я спросил, можно ли встретиться с ними сегодня. Аниса ответила, что не уверена, найдется ли у них время, но она узнает и перезвонит. Я почти добрался до центра города, когда она перезвонила:
– Наташа готова встретиться с вами прямо сейчас. Сможете?
– Конечно.
– Боюсь, я не смогу присутствовать…
Я думал, она хочет предупредить меня о чем-то – например, скажет, что ее клиентка – трудный в общении человек, но Аниса оставила фразу недосказанной. Однажды она уже ослабила контроль над собой и дальше этого предела заходить не собиралась.
– Я буду паинькой, – пообещал я. – Просто скажите где и во сколько.
Наташа Рив назначила мне встречу на Кинг-стрит, недалеко от Динсгейта. Наверное, жила рядом. Богатые часто отказывались пускать полицию к себе домой. Люди с определенным уровнем дохода обычно предпочитают беседы в кафе или ресторане. Возможно, беспокоятся, что их жилища и имущество поразят или даже возмутят рядовых полицейских. Я вдоволь наобщался и с теми и с другими, так что, пожалуй, такая осторожность была оправданной.
Я сразу же понял, что передо мной Наташа.
Стройная загорелая женщина лет сорока пяти. Выглядит так, будто всегда вела здоровый и правильный образ жизни. Солнце, сбалансированное питание и хорошее образование. Моя полная противоположность. Она прямо-таки лучилась здоровьем, отчего я слегка устыдился самого себя. Будто принадлежал к низшей расе. На ней были светло-бежевые джинсы с блузой в тон; одежда выгодно подчеркивала загар. Ровный, какого не получишь даже на такой жаре. Я было подумал, что Наташа рассматривает детскую одежду в витрине магазина. Однако, подойдя ближе, понял, что она придирчиво разглядывает свое отражение. И чем-то недовольна. Она обернулась и посмотрела на меня. Ее взгляд при этом не изменился.
Она тоже сразу поняла, кто я, и слегка кивнула.
– Мисс Рив? Я детектив-констебль…
– Уэйтс, – закончила она за меня, не подав руки` в ответ. – Пройдемся? – Она пошла вперед, предполагая, что я последую за ней. – Мне сообщили, что ночью кто-то проник в «Палас-отель».
– Боюсь, что да. – Я повернулся к ней, но она продолжала смотреть прямо перед собой. – Не могли бы вы рассказать мне об отеле?
– Это так необходимо?
– Похоже, мы имеем дело не просто со взломом.
– Заинтриговали, – сказала Наташа ничего не выражающим тоном. – Что ж, ладно. «Палас-отель» принадлежит моей семье последних тридцать лет, и треть этого срока им занимаюсь я. Он никогда не был убыточным, но семейные обстоятельства вынудили нас выставить его на продажу. Сейчас мы ведем переговоры с потенциальными покупателями. Процесс идет медленно, но верно. – Она говорила кратко, как женщина, потерявшая интерес к собственной жизни. На этом экскурс в историю был окончен. Три десятилетия уместились в несколько фраз.
– Мне сказали, что у отеля два владельца.
– Трастом Койлов, который владеет отелем, управляют двое, – подтвердила она.
– Вы и?..
– Фредерик Койл, мой муж.
– Не знал, что вы – супруги.
– Со временем и Фредди об этом забыл. Мы разводимся, детектив-констебль. Бракоразводный процесс тоже идет медленно, но верно.
– Поэтому продаете отель?
– Фредди предложил поделить его на две части, например на спа-клинику и отель, но я не могу этого допустить. Я согласна на продажу только при условии, что отель останется в неизменном виде.
– Рад это слышать.
Наташа Рив не нуждалась в союзниках.
– Боюсь, потенциальные покупатели не разделяют вашу ностальгию.
– С продажей проблемы?
– Я же уже сказала… – произнесла она с таким видом, будто ей невыносимо повторять собственные слова.
– Да, что процесс идет медленно, но верно. Как давно вы женаты?
– Десять лет. – Она дернула плечами. – Почему вас так интересует вопрос брака? Собираетесь жениться? Не надо, не тратьте время.
– Просто выясняю факты. У вас с мистером Койлом есть дети?
– Думаете, он уходит, потому что нажил ребенка на стороне?
Я промолчал, и она вернулась к вопросу:
– Нет, детей нет. Фредди не хотел. Слишком много хлопот. Раньше я жалела, но он так повел себя с разделом отеля, что…
– Что вы имеете в виду?
– Он бы и ребенка предложил разделить пополам. – Наташа поняла, что сказала что-то не то, остановилась и впервые за все это время посмотрела на меня. – Нет, я не тащу в будущее прошлые обиды. Так уж карты легли. Будь моя воля, мы не продавали бы «Палас-отель». Боюсь, сейчас я не могу рассуждать на эту тему беспристрастно. – Она снова пошла вперед. – Но какое все это имеет отношение к взлому?
– Как я уже говорил, все несколько серьезнее.
– Да, вы повторяетесь, – сказала она, продолжая идти.
– На охранника, мистера Нассера, напали.
– Мисс Хан сказала. Он поправится?
– По всей видимости, да.
– Рада слышать. Он надежный человек. Конечно, должность останется за ним, если он решит вернуться. Может работать неполную смену, если так лучше для его здоровья или для расследования. Все остальные вопросы лучше решать с мисс Хан или – начиная со следующей недели – с мистером Бликом.
– Я также надеялся поговорить с мистером Койлом.
– Ну еще бы.
– Вы разговаривали с мужем сегодня утром?
Я вдруг подумал, что безымянный покойник – Фредерик Койл. Это значительно облегчило бы жизнь Наташи, так как сделало бы ее единоличной хозяйкой отеля.
– Мисс Хан отправила нам одинаковый мейл о событиях прошлой ночи. Фредди не проявил интереса.
– Но ответил?
– Разумеется.
– Боюсь, у мисс Хан не полная информация. Когда она вызвала нас из-за сработавшей сигнализации, мы обнаружили охранника, мистера Нассера, без сознания на четвертом этаже. Кто-то ударил его сзади по голове. – Я рискнул глянуть на Наташу, но ее лицо оставалось непроницаемым. – Мы осмотрели все здание и в одном из номеров на пятом этаже нашли труп. Обстоятельства смерти кажутся нам подозрительными.
– Понятно. – Она прищурилась. – Вы же не думаете, что мистер Нассер…
– Нет. Похоже, он спугнул тех, кто проник в здание. Говорит, что перед обходом услышал громкие голоса. Ругались двое…
Ответом была улыбка, похожая на узкий луч света из щели под дверью.
– И вы полагаете, что это были мы с Фредди?
– Мистер Нассер пошел на шум, и на него напали, – сказал я, не ответив на вопрос. – Были ли еще случаи незаконного проникновения в отель после того, как его закрыли?
– Мне об этом неизвестно.
– А подозрительные события?
Наташа покачала головой.
– Но лучше спросите мисс Хан. Я сознательно отстранилась от управления отелем после его закрытия, так что она и мистер Блик больше знают о текущем состоянии дел.
– Вас ничего не настораживает в поведении потенциальных покупателей?
– Пожалуй, недостаточно активный интерес, но пока мы просто присматриваемся друг к другу. Случившееся может осложнить продажу?
– Не вижу причин для этого. В ближайшие несколько дней нам понадобится доступ к месту преступления, но в остальном…
Она кивнула. Кажется, с благодарностью. Да уж, наверное, непросто вести бизнес с бывшим.
– Все это подводит нас к последнему вопросу, – продолжал я. – Вы сами пошутили, что вы с мужем и были теми двумя спорщиками, которых слышал мистер Нассер. Можете сказать, где вы были вчера вечером и ночью?
– С удовольствием, – ответила Наташа. – Дома, одна.
– Здесь в городе?
– У меня квартира на Кинг-стрит.
К этому времени мы обошли квартал; Наташа кивнула на табличку с названием улицы.
– А чем занимались?
– Читала.
– Что?
– Стихи, – произнесла Наташа таким тоном, будто поэзия – единственный жанр литературы. – У вас все, детектив-констебль?
– Вы, кажется, не слишком озабочены вопросом алиби…
– Мне нечего скрывать, и, кроме того, вы еще не говорили с Фредди. Он докажет, что не мы ругались в отеле.
Я вопросительно посмотрел на нее.
– Он-то уж точно не с подушкой обнимался, – пояснила Наташа.
На этом мы с Наташей расстались. Аниса сообщила мне, что Фредди Койл сможет со мной встретиться только завтра. Обдумывая разговор с Али, я вернулся в отель. Полицейский у двери проводил меня мрачным взглядом. Солнечные лучи струились сквозь застекленный купол потолка и отражались в мраморе, отчего огромное помещение сияло. Теперь оно производило не зловещее, а спокойное и умиротворяющее впечатление. У лестницы мне преградил путь еще один полицейский.
– Детектив-констебль Уэйтс, – сухо сказал он. – Что вы тут делаете?
– Доброе утро. Вы же знаете, что я расследую обстоятельства появления трупа на пятом этаже.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– Здание уже осмотрели?
– Детектив-инспектор Сатклифф опечатал пятьсот тринадцатый номер. Там все проверено.
– А остальные помещения? Номера все открывали?
– Да. Все здание опечатали.
– Опечатать – это одно… – настаивал я. – А обыскали?
– А что вы ожидаете найти?
– Нет, так дело не пойдет. – Я направился к лестнице.
– Туда ходить запрещено. – Полицейский пошел за мной.
– Знаю, но давайте притворимся, что мы из полиции.
– Карен Стромер ясно дала понять, что вас нельзя пускать на пятый этаж без особого разрешения.
– Ладно, пойдем на четвертый.
Мы начали долгий подъем. Полицейский не отставал, сопел и старался не показывать, что совсем запыхался. К четвертому этажу мне уже казалось, что он сейчас испустит дух. Я принялся осматривать все номера подряд. Говоря про дневного сторожа, Маркуса Кольера, Али упомянул мусорные корзины. Я заходил в номер и шел сразу к ним. Их везде было по две: одна в гостиной и одна в ванной. В первых нескольких номерах я ничего не нашел.
Номер 405 отличался от остальных.
Кровати во всех номерах были аккуратно заправлены, в этом же поверх покрывала лежала простыня. Я проверил мусорную корзину в гостиной, осмотрел все вокруг, опустился на пол и посветил фонариком под кроватью.
Пусто.
Полицейский наблюдал за мной из прихожей. Обстановка в ванной была самая простая. Выключатель я трогать не хотел, ограничился светом фонарика. Нажал на педаль мусорного бачка, крышка распахнулась. Внутри что-то блеснуло. Надорванный квадратик из фольги. Я достал из кармана чистый пакет и прихватил им находку. Ярко-розовые буквы на одной из сторон гласили: «Здоровая жизнь». Я вышел из номера, полицейский последовал за мной.
– Позвоните криминалистам, – велел я ему. – Надо снять отпечатки пальцев в этой комнате, особое внимание обратить на кровать.
– А искать что?
Я начинал терять терпение.
– Свидетельства сексуальной активности. Волоски, частички кожи, ДНК. Пока не найдешь – не узнаешь, но не искать совсем – значит недобросовестно исполнять служебные обязанности. И говоря о добросовестности, вот это надо проверить на все вышеперечисленное. – Я протянул полицейскому пакетик.
– Презерватив, что ли? – спросил он, не сразу сообразив, что это.
– Упаковка от него. Так что не рассчитывайте. – Я подмигнул ему и вышел.
Я поговорил с дежурным на выходе. Он стоял там с тех пор, как мы обнаружили труп. На вопрос, не приходил ли на работу Маркус Кольер, ответил, что, кроме меня и криминалистов, никто к зданию не приближался. Я поблагодарил его. Мой уход он воспринял с явным облегчением.