Джосс Вуд
Ожившее желание
The CEO'S Nanny Affair
©2017 by Joss Wood
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
© «Центрполиграф», 2018
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018
Глава 1
Тейт Харпер ела сильно зажаренных сверчков в Таиланде и морских свинок в Перу. Она терялась в джунглях Коста-Рики и танцевала всю ночь напролет в Рио. Ей делали предложение руки и сердца как богатые, так и бедные мужчины со всего мира. Как ведущая программы путешествий, изучающей кулинарные пристрастия народов мира, она часто оказывалась в необычных ситуациях.
Но ничто не тревожило ее так, как встреча с Кари.
Тейт прижала кулак к груди и схватилась за ручку двери, ведущей в закусочную. Был зимний вечер, среда, начало января, и она прибыла в международный аэропорт имени Джона Кеннеди в седьмом часу утра. Поработав с утра с исполнительными продюсерами телеканала, обсуждая варианты показа новой серии программ о путешествиях, она была морально и физически истощена. У нее просто не было сил, чтобы разбираться со своей великовозрастной двоюродной сестрой Кари, которая вела себя как ребенок.
Не в первый раз Тейт пожелала, чтобы она и Кари были ближе и стали лучшими друзьями. Но, несмотря на то что она и Кари жили в одном доме с тех пор, как ей исполнилось восемь лет, отношения между девушками были напряженными.
Тейт рассердилась, посмотрела на заснеженную дорогу и подумала о том, чтобы уйти. Ее жизнь будет намного легче без Кари. Она покачала головой. Она и так не сразу ответила на просьбу Кари о встрече. И хотя Тейт знала: на этот раз она рискует разочароваться, она все равно надеялась, что они смогут подружиться и стать семьей. Смирившись, она открыла дверь в закусочную и вошла в теплое помещение. Сняв пальто и бордовую шляпу, она оглядела закусочную в поисках Кари. Поскольку матери Тейт и Кари были однояйцевыми близнецами, девушки были похожи друг на друга сильнее, чем большинство родных сестер. У обеих были волнистые волосы; у Тейт они были светло-каштанового оттенка, а у Кари – русого. Но в последний раз, когда Тейт видела Кари, та красила волосы в платиновый цвет и гордилась огромными силиконовыми грудями, за которые заплатил ее бойфренд. У девушек также были полные губы и высокие скулы, но Кари обладала ярко-голубыми глазами, а Тейт унаследовала коньячный оттенок глаз от своего деда и его прямой нос.
Не увидев Кари, Тейт привлекла внимание официантки, мчащейся мимо.
– Извините, я ищу девушку, очень похожую на меня, – сказала она. – Она прислала мне сообщение о том, что ждет меня здесь, но я не вижу ее.
Официантка кивнула:
– Да, она сидит в этой пустой кабинке. Думаю, она пошла в туалет. Присаживайтесь, она скоро придет.
Тейт поблагодарила официантку и направилась к пустой кабинке. Ее внимание привлек красивый ребенок, крепко спавший в коляске, которая стояла между кабинкой и столиком, где сидела какая-то парочка. Ребенок, как решила Тейт, унаследовал лучшие гены от отца-афроамериканца и матери-европейки.
Она заказала кофе. Ей хотелось обхватить теплую кружку замерзшими пальцами и смотреть в окно, находясь вдали от сильного ветра и дождя со снегом. Прошло много лет с тех пор, как она была в городе в середине зимы, и уже забыла, как это ужасно.
Рядом с ней кто-то отодвинул стулья. Повернувшись, Тейт увидела, как красивый мужчина и его подруга-блондинка встают, берут пальто и сумочку. Судя по их интимным улыбкам и теплым взглядам, они были влюблены друг в друга. Тейт наморщила нос, немного позавидовав блондинке.
Ни один мужчина не смотрел на нее так, словно она была причиной существования мира.
«Ты сама виновата, Харпер», – быстро напомнила себе Тейт. – «Ты выбрала независимость, свободу и жизнь в изоляции. И все ради эмоциональной безопасности».
И, к сожалению, она предпочла отказаться от сексуальной жизни.
Но это не означало, что она не могла любоваться мужской задницей в облегающих джинсах. Заглядевшись на нее, она не сразу поняла, что парочка уходит. Она посмотрела на ребенка, спавшего в коляске, и поднялась на ноги.
– Эй, подождите!
Мужчина и женщина обернулись, подняв брови.
Тейт указала на коляску:
– Ваш ребенок. Вы оставляете его?
Они хмуро на нее посмотрели:
– Это не наш ребенок. Это ребенок той леди, которая сидела в этой кабинке.
Что?
Тейт поймала взгляд официантки.
– Кто пришел сюда с этим ребенком? – спросила она.
Официантка ответила:
– Женщина, о которой вы спрашивали, пришла с этой милашкой.
Тейт с трудом переводила дыхание. Она поглядывала то на спящего ребенка, то на маленький коридор, ведущий в туалет. Когда официантка снова появилась, кусая губу и качая головой, Тейт начала дрожать.
Она испытала дежавю. Она не сомневалась, что Кари сбежала.
«Боже, Кари, только не это… Пожалуйста, не бросай еще одного своего ребенка. Войди в эту дверь, объяснись, и мы притворимся, что ничего не произошло. Только не уходи. Пожалуйста, не подтверждай мои худшие убеждения о тебе».
Тейт обернулась, чтобы взглянуть на дверь в закусочную, и подождала, когда та откроется. Прошла пара минут. Она вздохнула и снова обернулась. Вытерев слезы, она злобно моргнула. Она не будет плакать. Она не станет раскисать. Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Тейт бросила еще один тревожный взгляд на дверь, надеясь на чудо.
Прошло десять минут, но чуда не случилось. Тейт немного успокоилась и стала соображать, что делать дальше. Юридически эта малышка ее племянница, и она отвечает за нее. Как бы Тейт ни желала избежать ответственности, мать ребенка уже сбежала из закусочной и не оставила ей выбора.
Посмотрев вниз, она увидела сумку с подгузниками в отделении под коляской. Тейт положила тяжелую сумку себе на колени. Стараясь не паниковать, Тейт уставилась на спящего ребенка.
«Ангелочек», – подумала она, потому что это было единственное слово, имеющее смысл. У девочки была светло-коричневая кожа, черные кудряшки и пухлые щеки. От Харперов она унаследовала большой рот и заостренный подбородок.
Тейт расстегнула сумку для подгузников и заглянула внутрь. Она вытащила оттуда коричневый конверт, и ее сердце забилось чаще. Открыв его дрожащими пальцами, Тейт увидела свидетельство о рождении и медицинские карточки. Ребенка звали Элли Харпер; ее мать – Кари Харпер, а отец неизвестен.
Неужели Кари не знает, от кого родила? Или она просто решила об этом умолчать? Кари оставила Тейт развернула письмо.
«Тейт!
Я знаю, о чем ты думаешь, и я не виню тебя. Я поступила ужасно. Мне надо, чтобы ты взяла Элли. У меня проблемы, я не смогу оставить ее у себя. Ты поймешь, что с ней делать.
Если ты волнуешься, позвони Линцу Баллантайну – отцу своего племянника. Его номер указан ниже. Элли – сводная сестра Шоу, и он поможет тебе.
Я знаю, ты не поверишь, но я люблю ее.
К.»
Пялясь на письмо, Тейт вытащила из сумки смартфон. Чувствуя себя так, будто ей на грудь уселся борец сумо, она набрала телефонный номер и уставилась на маленький экран.
Что она делает? Линца Баллантайна и Элли ничего не связывает. Он был женихом Кари, а теперь воспитывает их четырехлетнего сына, которого она бросила. Возможно, он повлияет на Кари. Тейт так отчаялась, что не знала, у кого просить помощи.
Тейт поднесла трубку к уху и стала слушать гудки. Ее переключали с одного служащего на другого, пока в трубке не послышался глубокий мужской голос Линца Баллантайна. В этот момент Элли проснулась, и Тейт увидела, что у нее ярко-голубые глаза.
Глаза Кари.
– Это Тейт Харпер, сестра Кари, и у меня огромная проблема. Мы можем встретиться?
Иногда, управляя многомиллиардной компанией, Линц Баллантайн страдал от головной боли. Черт побери, в последнее время у него частенько раскалывается голова! Взяв аспирин, Линц отправился в комнату, отделяющую его офис от офиса брата, Бека, и, не обращая внимания на выражение лица Эми, вынул пузырек с аспирином из верхнего ящика стола. Он взял две таблетки в рот и проглотил их, уже привыкнув к их горькому вкусу.
Эми, работающая секретаршей у него и Бека, опустила телефонную гарнитуру на шею и потянулась к столу, чтобы бросить Линцу бутылку с водой. Он поймал бутылку, откупорил ее и стал наблюдать через стеклянные стены, как его по-прежнему стройная и красивая мать идет по коридору. Он в который раз молчаливо поблагодарил судьбу, которая свела ее с Коннором Баллантайном. Хотя, насколько он знал, Коннор и его мать никогда не были влюбленными романтиками. Однако он радовался тому, что Джо живет в фамильном доме, который он называл «Берлогой».
Линц поспешно открыл дверь и наклонился, чтобы поцеловать Джо.
– Привет!
– Привет, дорогой, – ответила Джо. У нее и у Линца были одинаковые глаза, но у Джо они имели светло-серый оттенок, а у Линца – оттенок темно-серого гранита. – Прости, что пришла к тебе без предупреждения.
– Никаких проблем, – заверил ее Линц.
Джо приветствовала Эми поцелуем и объятием, а потом кивнула на кабинет:
– У тебя найдется для меня минутка, Линц?
– Всегда.
Джо села на стул, а Линц присел на край стола и сложил руки на груди, чувствуя боль в бицепсах. Вчера вечером он тренировался дольше обычного, надеясь, что физическая нагрузка обеспечит ему хороший ночной сон. Отчасти это помогло – он спал четыре часа, но потом его разбудил Шоу, которому приснился кошмар. Потребовался целый час, чтобы успокоить своего сына, но когда Шоу уснул, Линцу уже не хотелось спать.
– Гари попросил меня переехать к нему, – сказала она.
Линц удивился:
– Ты хочешь покинуть «Берлогу»? Но почему так скоро?
Джо закатила глаза.
– Мы с ним вместе более шести месяцев, Линц, поэтому перестань вести себя так, будто мы познакомились две недели назад! Он тебе нравится, ты мне так сказал.
«Это было до того, как он заставил тебя уйти из семьи», – подумал Линц. Всякий раз, когда Джо упоминала Гари, ее глаза светились, а щеки краснели. Если бы Линц верил в любовь и подобную чепуху, то сказал бы, что его мать влюблена в экс-банкира. Но в любовь он не верил, поэтому видел перед собой двух интеллектуально и социально совместимых людей, которые просто наслаждались друг другом. По правде говоря, ему до сих пор не нравилось, что Джо предпочла быть с Гари, а не с Шоу – своим внуком, с которым она помогала Линцу с тех пор, как мальчику исполнилось шесть недель.
– Я думаю, мы в конце концов поженимся, но я… – Джо потерла лоб кончиками пальцев. – Я прожила в «Берлоге» двадцать пять лет, и мне она нравится, но теперь я хочу иметь свой дом, Линц. И мы хотим путешествовать. – Она подняла на него встревоженные глаза. – Ты знаешь, я люблю Шоу, и я с радостью тебе помогала. И я по-прежнему хочу тебе помогать, но…
– Ты не желаешь делать это каждый день, – сказал Линц, и Джо кивнула.
Линц выругался. Его мать выбрала неподходящее время, чтобы уйти. Ему следовало управлять огромной компанией. Он занимался ребрендингом бизнеса, думал об инвестировании в алмазную шахту в Ботсване, хотел приобрести шахту в Колумбии, собирался открывать новые магазины в Абу-Даби и Барселоне, обновлять ассортимент магазинов в Гонконге, Лос-Анджелесе и Токио.
Его деловая жизнь была крайне напряженной постоянно. И он занимался делами потому, что ему не приходилось беспокоиться о Шоу. Его домашняя жизнь шла по расписанию: он отвозил Шоу в детский сад, Джо забирала его оттуда и проводила с ним день и ранний вечер, кормила и купала его, если Линц опаздывал. Короче говоря, его мать была незаменимой помощницей.
– Я так долго забочусь о детях. – Джо пожала хрупкими плечами. – Мне почти шестьдесят, Линц. Я хочу повеселиться, отдохнуть, попутешествовать. Выпить вина за обедом. Я устала, Линц. Ты это понимаешь?
Линц встал и подошел к окну. У него учащенно колотилось сердце, сдавило горло. Он ненавидел перемены, особенно в личной жизни. Теперь ему придется одному воспитывать озорного четырехлетнего мальчика и управлять огромной компанией.
Когда ему исполнилось одиннадцать лет, Джо стала работать экономкой в доме Коннора Баллантайна и помогала ему ухаживать за его осиротевшими племянниками и племянницей. Мать сказала Линцу держаться подальше от Баллантайнов, но Коннор с его добрым сердцем и отсутствием снобизма настаивал на том, что они все должны жить в «Берлоге». Они все вместе садились за стол и играли, а Линц ходил в такую же дорогую школу, что Джегер и Бек. Он пользовался библиотекой Баллантайнов, катался по перилам и плевался шариками в великолепную люстру в фойе.
К его полному удивлению и восторгу, Коннор сделал все, чтобы Линц никогда не чувствовал себя ненужным в «Берлоге». Возможно, так было потому, что Джегер, Бек и Сейдж привязались к Линцу, и хотя он сам был ребенком – на год старше Джегера, он стал их героем. Уже больше четверти века Баллантайны держались вместе, благодаря Линцу. И хотя Бек помогал ему управлять компанией Баллантайн, а все четверо владели равными долями компании, Линц оставался лидером.
Когда Линцу исполнилось шестнадцать лет и Коннор официально усыновил всех четырех детей, он ясно дал понять, что Линц должен позаботиться о своих братьях, сестре и компании.
Линц не собирался разочаровывать единственного отца, которого он когда-либо знал. Но благополучие Шоу всегда было для него важнее всего. Разве он может поручить заботу о своем сыне незнакомцу? Разве он сможет управлять компанией, если будет постоянно волноваться о том, как относятся к его сыну?
Линц открыл рот, но потом сразу же сомкнул губы. Хотя он ненавидел перемены, он не мог поставить свои потребности выше желаний Джо. Тем более, она посвятила столько лет детям.
Он повернулся к ней лицом и заставил себя улыбнуться.
– Итак, что ты предлагаешь мне сделать?
Линц увидел в ее глазах удивление и облегчение.
– Тебе надо нанять няню, – сказала она.
Ага. Незнакомка в доме. Как бы не так!
– Я свяжусь с самыми авторитетными агентствами и попрошу назначить собеседование, – произнесла Джо и подняла брови. – Или ты хочешь сделать это сам?
Линц вздрогнул.
– Нет, спасибо. Я лучше искупаюсь в кислоте.
Его мать подняла голову.
– Ты знаешь, что тебе нужно, не так ли? Тебе нужна жена, – сочувственно произнесла Джо.
Линц сверкнул на мать глазами. Прошедшие четыре года он отлично жил без жены. Но ему помогала Джо…
– Я слышала все причины, почему ты не хочешь жениться, Линц. Женщины непостоянны, ненадежны, им просто нужны твои деньги или фамилия Баллантайн. И так далее…
– Мама… – Линц закрыл глаза, потом открыл их и уставился на Эми через стеклянную стену. У него впереди трудный рабочий день, и он не желает говорить о своей личной жизни. Эми вдруг подняла голову и встретилась с ним взглядом.
– Помоги мне, – пробормотал он.
– Эми не будет тебя выручать, – сказала Джо, не потрудившись обернуться, чтобы посмотреть на секретаршу. – Кроме того, мы с ней убеждены, что тебе нужна жена.
– Она нужна мне так же, как игла в моем глазу, – пробормотал Линц и произнес губами: «Ты уволена, Эми». Секретарша только усмехнулась в ответ.
– Тебе необходима женщина, которая будет тебе противостоять. Которая заставит тебя смеяться. Она должна быть интересной, независимой и умной, – настаивала его мать.
Почему они это обсуждают? Благодаря своей бывшей невесте, Кари, он решил не рисковать своим сердцем и особенно своим сыном. Они справятся. Они должны справиться, потому что еще не родилась женщина, ради которой стоит рисковать своим душевным спокойствием. Он хорошо усвоил этот урок.
– Мама, у меня дела. У меня нет времени обсуждать мою любовную жизнь или мои отношения с бывшей полоумной невестой.
Джо встала и ткнула пальцем ему в грудь.
– Тебе надо снова встречаться с женщинами.
Линц вздрогнул. Черт побери, нет.
– Кстати, Кади сейчас в офисе Бека, – произнес он.
Глаза Джо сразу просияли от любопытства.
– Кади? Она вернулась?
Линц положил руку на плечо Джо и осторожно направил ее к двери.
– Эми все тебе объяснит. Я должен работать.
Джо посмотрела на него, когда он собирался открыть дверь.
– Ты просто не хочешь обсуждать свою любовную жизнь.
– У меня нет любовной жизни, – уточнил Линц, наклонился и поцеловал мать в щеку. – И мне это нравится.
Джо бросила на сына еще один сердитый взгляд, а потом обратилась к Эми:
– Ему нужна подруга.
– Я знаю, – ответила Эми, печатая на клавиатуре. – Я работаю над этим.
– Ты ни над чем не работаешь, – возразил Линц, – потому что я уволил тебя!
Эми закатила глаза, и Джо улыбнулась.
– Не глупи, Линц. Мы все знаем, что Коннор оставил меня за старшую. Подумай об этом, – сказала ему Эми, прежде чем ответить на телефонный звонок. Через минуту она серьезно посмотрела на Линца. – Это Тейт Харпер, ей надо поговорить с тобой по личному вопросу. И очень срочно.
Линц посмотрел на наручные часы и впился взглядом во внушительную входную дверь «Берлоги» – коричневого каменного дома недалеко от Парк-авеню, который принадлежал семье Баллантайн более века. Четыре года с тех пор, как Кари стащила две его кредитные карты и роскошное бриллиантовое обручальное кольцо, он не общался с семьей Харпер. Он знал, что Кари удочерила ее тетка и у нее есть кузина, с которой она выросла. Но Кари почти не рассказывала о ней.
И конечно же тетку и кузину не пригласили на свадьбу. Теперь он знал, что Кари было наплевать на свадебные приглашения, потому что она вообще не собиралась за него замуж. Он сэкономил бы себе кучу времени и денег, если бы заранее обо всем узнал.
Он когда-то думал, что хочет, чтобы у него был дом и традиционная семейная жизнь, но Кари сбежала от него. Самым шокирующим было то, что она отказалась от родительских прав на Шоу. Когда она это сделала, Линц предположил, что все связи Кари с ее семьей окончательно разорваны, поэтому он не понимал, зачем Тейт назначила ему встречу.
Услышав легкий стук в дверь, Линц втянул носом воздух.
Открыв входную дверь и увидев Тейт Харпер, он сразу понял, что хочет ее. Кари была потрясающей женщиной, но ее красота была искусственной. Женщина, стоящая перед ним с коляской, была просто великолепна. Волнистые светло-каштановые волосы, глаза цвета его любимого виски под арочными бровями, безупречная кожа. Она была без макияжа. Красота Тейт Харпер была естественной и, черт побери, более привлекательной. Линц, положив руку на дверную ручку, немного помедлил, стараясь успокоиться.
Он снова посмотрел на нее, не в силах противостоять ее ослепительной красоте. Разум приказывал ему сказать Тейт Харпер, что он не сможет ей помочь. Но эмоции взяли верх.
– Тейт? Входи.
Она толкнула коляску в дом. Линц вздрогнул от осознания того, что секунду назад впустил в свой дом кучу неприятностей. Потом он сделал ошибку – посмотрел ей в глаза и увидел в них ужас и замешательство.
Линц взглянул на ребенка в коляске. Девочка десяти или одиннадцати месяцев. Ухоженная, сытая и милая. Он любил детей, а эта восхитительная малышка с ярко-голубыми глазами была просто очаровательна. Он понял по глазам, что перед ним ребенок Кари.
Но если это ребенок Кари, то почему с ним пришла Тейт?
Крепче сжав ручку коляски, она побледнела. Увидев вопрос в его глазах, она медленно кивнула, подтверждая его худшие подозрения.
– Девочка была в том месте, где мы договорились встретиться с Кари. Должно быть, она видела, как я пришла, и сбежала.
Линц уперся руками в бедра, запрокинул голову и посмотрел на потолок. Он тихо выругался, потом взглянул на Тейт, которая покачивалась на каблуках.
– А чего ты хочешь от меня? – спросил он.
«Например, я хочу расстегнуть твою блузку, спустить ее с твоих чувственных плеч и прикоснуться руками к твоей шелковистой коже. Я хочу знать форму твоей груди и задницы…»
Он резко одернул себя и потер рукой затылок.
– Мне надо выпить кофе. Ты будешь кофе?
– Только если ты его не отравишь. Или не плюнешь в него.
Линц усмехнулся. Ему нравились дерзкие женщины. Но Тейт ему нравиться не должна. Они просто выпьют кофе, поговорят и разойдутся.
Он снова посмотрел в коляску.
– Как ее зовут?
– В своем письме Кари называет ее Элли.
– Хорошее имя, – сказал Линц, расстегивая ремни безопасности, которые держали Элли в коляске. Он поднял девочку и усадил ее себе на бедро.
– Иди за мной. – Линц провел Тейт по второму этажу к лестнице, ведущей в сады. Войдя в просторный холл, он прошагал в гостиную, в которой нравилось бывать ему и Шоу. Там были длинные удобные диваны, телевизор с большим экраном, книги и игрушки Шоу. Массивные балконные двери вели в ухоженный сад. Остальная часть «Берлоги» была заполнена бесценными предметами искусства и редким антиквариатом, но эта комната была функциональной, жилой и уютной.
Линц, все еще держа ребенка, включил кофемашину. Приготовив кофе, он вернулся в гостиную и поставил кружки на журнальный столик.
Тейт паниковала и была очень бледной.
– Сними пальто, сядь и отдохни, – произнес Линц и облегченно вздохнул, когда Тейт кивнула в знак согласия. Линц подумал, что при других обстоятельствах она вряд ли так скоро согласилась бы с ним.
Он наблюдал, как она снимает пальто, открывая взору почти идеальное тело и красивые волосы.
– Я потеряла шляпу.
– По-моему, у тебя есть проблемы поважнее потерянной шляпы. – Линц наклонился и взял кружку с кофе.
Вопросы, не имеющие никакого отношения к его бывшей невесте и ее ребенку, наводнили его сознание. Интересно, глаза Тейт светлеют или темнеют от страсти? Стонет ли она или кричит во время близости?
Линц закрыл глаза и энергично тряхнул головой, приказывая себе образумиться.
Ему следует выслушать ее, а потом вытолкать за дверь и вернуться в свой предсказуемый, безопасный и разумный мир. Тейт настоящее искушение.
– Итак, начни с самого начала и скажи мне, как Кари удалось подсунуть тебе ребенка.
