Джон Перкинс
Третья исповедь экономического убийцы
Посвящается Киман Лукас, моей несравненной музе, которая не только вдохновляла меня, но и критиковала мою работу, и давала полезные советы; а также многочисленным смельчакам во всем мире, которые стремятся превратить губительную экономику смерти в возрождающую экономику жизни.
John Perkins
CONFESSIONS of an ECONOMIC HIT MAN 3RD EDITION
© John Perkins, 2023
© Студия Арт. Лебедева, дизайн обложки, 2024
© Претекст, 2024. Все права защищены.
Предисловие
Экономические убийцы (ЭУ) – высокооплачиваемые профессионалы, которые обманом выманивают триллионы долларов у стран во всем мире. Они переводят деньги из Всемирного банка, Агентства США по международному развитию и других организаций, оказывающих «помощь» иностранным государствам, в казну гигантских корпораций и карманы избранных состоятельных семей, контролирующих природные ресурсы планеты. Они используют такие инструменты, как поддельная финансовая отчетность, фальсификации на выборах, взятки, вымогательства, секс и убийства. Эта игра стара как мир, но в эпоху глобализации она приобрела новые, ужасающие масштабы.
Я знаю это, как никто другой. Я сам был экономическим убийцей[1].
Этими словами начиналась «Исповедь экономического убийцы», вышедшая в 2004 году. Книга, обличающая мои непростительные поступки как ведущего экономиста крупной американской консалтинговой фирмы и преступления сотрудников ЦРУ, так называемых шакалов, стоявших за мной, быстро стала бестселлером по версии New York Times (удерживая эту позицию в течение 73 недель), а также бестселлером международного уровня.
Прочитав ее, мой бывший преподаватель колледжа и автор ставшей уже классикой «Народной истории США» Говард Зинн, пригласил меня на обед.
Я признался ему, что меня терзает чувство вины по поводу содеянного.
– Все мы виновны, – ответил Говард. – Мы позволяем дурачить себя. Да, конечно, крупные корпорации управляют машиной пропаганды, но мы же сами позволяем дурачить себя. Бездействие – чудовищная сила. И мы сделаем все возможное, лишь бы сохранить систему, которая обманула наши ожидания.
Эта система опирается на стратегию экономических убийц, принявшую новые, зловещие масштабы, после того как в начале 2000-х годов в борьбу вступил Китай. Когда я решил дополнить свою книгу, чтобы осветить новые взаимоотношения Китая, США и остального мира, я планировал коснуться трех важных тем. Во-первых, соперничество за мировое господство – оно перекочевало из военной области в экономическую. Во-вторых, наблюдаемая тенденция к объединению мира под эгидой таких инициатив, как Новый шелковый путь Китая (официальное название «Один пояс, один путь»), и глобальные финансовые структуры, предлагаемые американцами. И, в-третьих, будущее жизни на нашей планете, зависящее от тотального истребления стратегии ЭУ и преобразования дефективной, разрушительной системы, так называемой экономики смерти, в возрождающую систему, или экономику жизни. Однако пока я работал над новым изданием, произошли два события мирового масштаба, заставившие меня по-новому взглянуть на эти темы: пандемия коронавируса и военный конфликт России с Украиной.
Пандемия показала нам, что мы – глобальное сообщество, уязвимое перед лицом непредсказуемых кризисов, и что при необходимости мы можем измениться. Действия России отбросили нас к военной политике «холодной войны» и опасности ядерного холокоста.
Во время «холодной войны» я занимался внедрением американской стратегии ЭУ в Африке, Азии, Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Стремясь остановить коммунизм любой ценой, мы убеждали мир – и себя, что мы боремся с бедностью и поощряем демократию. Но, по сути, мы делали богатых и влиятельных еще богаче и влиятельнее, вызывая климатическую катастрофу, усиливая неравенство между людьми, разрушая окружающую среду и истребляя многие виды растений и животных. И, хотя в полной мере мы осознали это только в 2022 году, мы также способствовали созданию условий, из-за которых Россия вынуждена была начать свою специальную военную операцию.
К началу XXI века новое поколение экономических убийц заполонило мир. «Новая исповедь экономического убийцы», вышедшая в 2016 году (дополненное и расширенное издание моей первой книги), рассказывает о том, как это новое поколение принесло стратегию ЭУ домой, в Соединенные Штаты, и в другие страны с высоким уровнем жизни, не забывая при этом и о странах с более низким уровнем жизни. Почти весь мир отравлен социально-экономической государственной политикой, поощряющей материалистическое потребление (вещизм) и максимизацию краткосрочной прибыли, независимо от социальных и экологических последствий. В сочетании с обусловленными ею культурными ценностями, законами, технологиями, институтами и действиями, эта политика породила пожирающую ресурсы экономику смерти, неприемлемую в долгосрочной перспективе. Во второй книге я предложил план преобразования экономики смерти в жизнеспособную, экологически безопасную, возрождающую экономику жизни, основанную на стремлении к долгосрочной пользе для людей и природы. Вместо того чтобы платить людям за разорение и загрязнение планеты, экономика жизни платит им за очищение и восстановление разрушенной окружающей среды, переработку отходов, развитие технологий и систем, обеспечивающих стабильное будущее для всех биологических видов.
Эти книги вдохновили людей во многих странах. Переведенные на 38 языков, с продажами почти в два миллиона экземпляров, они обсуждались на международных экономических саммитах, экологических конференциях и в университетах всех континентов. Меня часто приглашали выступать на этих собраниях. Участники не раз говорили мне, что и сами подозревали неприглядную подоплеку тех событий, которые я обличил в своих книгах, но не позволяли себе верить в это, пока не прочитали признания человека, пережившего их лично. Несколько студенческих и активистских организаций, включая участников программы «Экономика Франческо», созданной Папой Франциском, стали называть себя «сторонниками экономики жизни».
Я встречался с главами многих государств и их главными советниками. Два особенно знаменательных события произошли летом 2017 года в России и Казахстане. Это были международные экономические саммиты, где меня пригласили выступить в числе спикеров, среди которых был президент России Владимир Путин, генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш и премьер-министр Индии Нарендра Моди. Меня попросили рассказать о необходимости положить конец бесперспективным, наносящим вред экологии системам и заменить их возрождающими системами, которые уже стали появляться. Я готовился к этой поездке с большим оптимизмом.
Но меня ждало неприятное открытие. В беседе с одними из самых влиятельных в мире государственных деятелей, предпринимателей и идеологов, а также с бывшими премьер-министрами Франции, Казахстана, Киргизии и Польши, вовлеченными в Новый шелковый путь Китая, я узнал, что китайские экономические убийцы внедряют инновационную, успешную и опасную стратегию, о которой я подробно расскажу в этой книге. Разве можно остановить страну, которая за несколько десятков лет восстала из пепла культурной революции Мао и стала доминирующей мировой силой и главным апологетом экономики смерти.
И тогда я вспомнил наш обед с Говардом Зинном и его слова: «Бездействие – чудовищная сила. Мы сделаем все возможное, лишь бы сохранить систему, которая обманула наши ожидания». Он посоветовал, как облегчить мои муки совести. «Покажите людям, – сказал он мне, – что выход из сложившейся ситуации и искупление возможны, только если изменить эту систему».
Мы с Говардом беседовали еще много раз после того обеда. Он призвал меня разоблачить недостатки стратегии ЭУ. Он помог мне понять, что долгие годы нашу бдительность усыпляли, заставляя верить только в хорошее: что стратегия Соединенных Штатов дала нам современную науку, медицину и технологию. Теперь мы знаем, что она также послужила причиной множества кризисов, угрожающих нашему существованию.
Это подлинная история. Я пережил каждую секунду тех событий, которые описываю, – все образы, звуки, запахи, действия, разговоры и чувства.
Хотя это мой личный опыт, он получен в рамках более широкого контекста мировых событий, сформировавших нашу историю и породивших сегодняшний кризис. Поскольку они закладывают фундамент будущего наших детей, крайне важно понимать их основополагающие причины и инициировать необходимые изменения. Я постарался представить эти события, людей и беседы максимально точно. Когда я обсуждаю недавние или давно ушедшие в историю события либо воссоздаю беседы, я использую несколько инструментов: опубликованные документы; личные записи; воспоминания (мои и других людей); мои собственные черновики; и исторические свидетельства – главным образом недавно опубликованные, раскрывающие некогда засекреченную или недоступную информацию. В некоторых случаях в целях логичности повествования я объединяю несколько диалогов с тем или иным человеком в одну беседу. Ссылки, представленные в примечаниях, позволят интересующимся читателям подробно изучить данные темы.
Важно понимать, что все мы жертвы стратегии ЭУ. Американцы, китайцы, русские, африканцы, азиаты, европейцы, латиноамериканцы и жители островных государств, богатые и бедные – все живые существа находятся под угрозой. Мы можем расходиться по политическим, государственным, религиозным и иным вопросам, но, как вы понимаете, все это теряет смысл на мертвой планете, а именно к этому мы и придем, если не остановим ЭУ. Если мы хотим, чтобы наши дети выжили, необходимо объединить усилия и положить конец стратегии ЭУ везде. Важно, чтобы китайские лидеры (в том числе будущие лидеры) применили к глобальному сообществу свой знаменитый конфуцианский идеал служения семье; чтобы американские лидеры (в том числе будущие лидеры) сплотили все штаты Америки и весь мир в совместном стремлении избежать грозящего нам кризиса; чтобы русские поняли, что их безопасность зависит от сотрудничества между Западом и Востоком, а не от расширения своих границ; и чтобы критическая масса людей сообща положила конец стратегии ЭУ и преобразовала экономику смерти в экономику жизни.
Цель этой книги – вдохновить вас на то, чтобы вы помогли этому свершиться.
Введение
Третья волна экономических убийц и китайская стратегия ЭУ
Важно подчеркнуть, что практически все стали жертвами ЭУ. Нас одурачили. Многие из нас поверили в то, что наша страна занимается благим делом. Это касается русских, китайцев, бразильцев, нигерийцев, американцев и жителей других стран. Однако, несмотря на то что мы жертвы, мы также соучастники. Стратегия ЭУ эффективна именно потому, что мы поддерживаем ее.
Со времен древней китайской, персидской и римской империй эта стратегия обслуживала интересы тех, кто стремился доминировать над остальными – внутри и за пределами своих границ. Несмотря на культурные и технологические изменения, происходившие на протяжении веков, эта стратегия всегда была направлена на одну и ту же цель: эксплуатацию ресурсов для удовлетворения краткосрочных материалистических потребностей и рост богатства и власти избранного меньшинства.
Цель доминирования замаскирована важным фактором, на котором и строится успех стратегии: уверенностью в том, что жертвы получают выгоду. В современную эпоху оправдание тактик ЭУ заключается в том, что они якобы повышают уровень жизни всего населения, улучшая благосостояние стран с низким уровнем дохода и превращая беднейшее население в средний класс. «Мы хорошие ребята», – вот что говорят на факультетах экономики и бизнеса, а также акцентируется в отчетах Всемирного банка и Международного валютного фонда. Многие годы, веря в этот принцип, я с большим рвением пропагандировал его. Как и многие, вовлеченные в сферу экономического развития, я был убежден, что поступаю правильно. Я и мои сотрудники готовили впечатляющую статистику и строили хитроумные эконометрические модели, чтобы доказать, что наша стратегия способствует процветанию, равноправию и демократии. Со временем я осознал, что все это ложь.
Хотя экономисты пользуются гораздо более сложными моделями, простой расчет, что называется на коленках, покажет, как можно обманывать с помощью чисел. В Соединенных Штатах три человека владеют таким же богатством, что и половина населения. Если за год эти три человека заработают 10% своего состояния, в то время как половина населения потеряет 3% своего состояния, а для остальных ситуация не изменится, мы получим средний рост благосостояния чуть больше 3%. Складывается впечатление, что все жители страны процветают, хотя на самом деле это не так.
Статистика о количестве людей, получивших доступ к электричеству, водопроводу и канализации, телевидению и сотовым телефонам, наряду со сложными эконометрическими моделями показывает, что колоссальные вложения в инфраструктуру якобы ведут к экономическому росту, который способствует процветанию всего населения страны. Однако, как показывают многочисленные примеры из этой книги, подобные расчеты опираются на валовой внутренний продукт (ВВП), валовой национальный продукт (ВНП) и другие параметры, установленные институтами, продвигающими стратегию ЭУ. Рост этих параметров не говорит о всеобщем процветании. Напротив, подобный рост зачастую указывает на накопление еще большей власти и богатств в руках избранного меньшинства, усиливая неравенство, разрушая экологию и вызывая климатические изменения. Даже если у людей есть мобильные телефоны, они зачастую живут в нищенских условиях в тени блестящих небоскребов. Даже если в их домах есть электричество, они построены из токсичных материалов. Даже если у них есть водопровод и канализация, их воздух и земля загрязнены, а пища лишена питательных веществ и полна канцерогенов. Такая жизнь многих толкает на преступления и употребление наркотиков. То, что рекламируется (и считается) как благо, вредит миллиардам людей и природе.
Современную стратегию ЭУ можно резюмировать следующим образом.
Страна с высоким доходом находит страны с низким доходом, имеющие нефть или другие ресурсы, но лишенные возможности и/или политической воли для их освоения. Страна с высоким доходом отправляет своих ЭУ, чтобы убедить страны с низким доходом принять крупные займы, используя их неосвоенные ресурсы в качестве залога. Важное условие заключается в том, что деньги предназначены для того, чтобы нанять компании из богатой страны для строительства инфраструктуры, стимулирующей экономический рост – особенно в важном энергетическом секторе (сегодня это электричество). Эти компании получают гигантскую прибыль, несколько местных предпринимателей, представителей элиты, извлекают выгоду из усовершенствованной инфраструктуры, а все остальные страдают, потому что средства перенаправляются из сфер здравоохранения, образования и других общественных секторов на выплату процентов по займам. Долг настолько велик, что погасить его невозможно. Страны с низким доходом не в состоянии выполнить свои обязательства по кредитам. Этот процесс также называется дипломатией долговой ловушки.
Если страна не выполняет своих денежных обязательств, то в качестве первого шага к решению этой проблемы экономические убийцы требуют, чтобы она продала корпорациям из богатой страны свою нефть, минералы или другие залоговые ресурсы по минимальным ценам практически без соблюдения каких-либо экологических и социальных норм. Если окажется, что залоговых ресурсов страны недостаточно для покрытия долга, вторым шагом будет внедрение так называемой неолиберальной политики. Сюда входит программа жесткой экономии, которая требует урезать налоги для богатых и зарплаты, социальное обеспечение для всех остальных, ослабляет государственное регулирование, принуждает приватизировать предприятия общественного сектора и продавать их инвесторам из богатой страны, а также препятствует заключению коллективного договора – и все это в духе «свободного» рынка, содействующего обогащению транснациональных корпораций. Апологеты неолиберализма уверяют, что деньги потекут от корпораций и элит к остальному населению, однако подобная политика почти неизменно усиливает неравенство.
Женщина, которая обучала меня (о ней я расскажу подробнее), говорила, что эта система опирается на четыре основных принципа стратегии ЭУ: страх, долг, тревога по поводу дефицита (пищи, жилья и т.д.) и принцип «разделяй и властвуй». Исторически эта стратегия во многом опиралась на военное запугивание, и, как правило, это способствовало реализации трех остальных принципов. Например: Лидер А победил Лидера Б в войне, разорившей земли Б; затем А предложил Б в жены свою дочь и инвестировал в восстановление земель Б, а также обещал процветание народу Б, то есть Б теперь в неоплатном долгу у А; и в качестве важного условия подобной «щедрости» Б обязуется помочь А завоевать соседние государства.
Периодически акцент смещался с одного принципа на другой в зависимости от конкретных обстоятельств, но общая стратегия оставалась неизменной на протяжении почти всей известной истории… пока не произошли значительные корректировки в 1970-е годы, когда я был экономическим убийцей.
Неудачная попытка крупнейшей, безупречно оснащенной армии покорить Северный Вьетнам наряду с угрозой ядерного холокоста, связанного с «холодной войной», заменили принцип запугивания людей принципом долга как основной тактики. Армия и все предприятия, связанные с ней, ушли на второй план. Хотя угроза переворотов, убийств и вторжений всегда оставалась реальной, начиная примерно с того времени, когда я пополнил ряды ЭУ, долг стал важнейшим инструментом стратегии. Эта крайне успешная корректировка была вызвана первой волной современных ЭУ, появившихся после Второй мировой войны, как вы узнаете из частей II–V этой книги; я так и буду называть ее «первой волной ЭУ». Она продлилась до 11 сентября 2001 года.
После атаки на Всемирный торговый центр и Пентагон американские военные снова вышли на первый план. Предприятия, производившие и продававшие военную технику, и те, кто предоставлял им финансирование, страховку и другие услуги, стали наращивать обороты. Помимо войн в Ираке и Афганистане, получивших широкую огласку, военные действия США усилились во всех странах, предположительно укрывавших террористические организации. ЦРУ, Агентство национальной безопасности (АНБ) и другие структуры США активизировали свои действия. Долговые программы, столь успешно внедряемые первой волной ЭУ в странах с низким доходом за прошлые 40 лет, тоже продолжились. При этом вторая волна ЭУ вывела стратегию на новый уровень и применила ее в США и других странах с высоким доходом, о чем я рассказываю в части VI.
Пекин тоже не сидел сложа руки. Лидеры Китая сразу поняли, какую выгоду можно получить, если их ЭУ скорректируют четыре принципа еще больше, чем американцы. Они также решили применить эту стратегию в тех регионах, которыми пренебрегали Соединенные Штаты, сосредоточившись на Ближнем Востоке. Так началась третья волна ЭУ, о которой вы подробно прочитаете в части VII.
Критический фактор: убеждения
Маркетологи, психотерапевты и политики знают, что убеждения формируют реальность. Страны, культуры, религии и корпорации появляются только тогда, когда достаточное количество человек разделяет определенные убеждения, которые побуждают их к действиям, меняющим реальность. Страны, намеренные доминировать во всем мире, понимают, что ключ к успеху их стратегии – убеждения.
«Дикарей необходимо сделать цивилизованными, иначе они не обретут вечное спасение». «Мы обязаны остановить красный прилив коммунизма, прежде чем он затопит весь мир». «Успех оценивается по краткосрочной прибыли, курсу акций и торговому балансу». Подобные убеждения укоренились в национальном сознании. Это неотъемлемая часть так называемой машины пропаганды, по словам Говарда Зинна. Они преподаются в школах, вдохновляют на возвышенную политическую риторику, влияют на СМИ, мотивируют солдат идти на войну и лежат в основе национальных предрассудков касательно расы и культуры. Они оправдывают стратегии ЭУ.
Первая и вторая волны американских ЭУ продвигали убеждение, которое можно резюмировать следующим образом: «Если хотите, чтобы ваша страна процветала, возьмите займы Вашингтонского консенсуса, наймите наши компании для строительства инфраструктуры и подчинитесь неолиберальной политике». Вашингтонский консенсус – это Всемирный банк, Международный валютный фонд, Министерство финансов США и родственные организации, предоставляющие кредиты и навязывающие неолиберализм.
Пока Вашингтон был занят на Ближнем Востоке и во многих странах росли враждебные настроения по отношению к США, третья волна экономических убийц Китая предложила убеждение, заметно отличающееся от политики Соединенных Штатов.
