Джон Маррс
Code. Носители
Нужно передать что-то важное – действуй по старинке: напиши от руки и пошли курьером. Ни одному компьютеру нельзя доверять, вот что.
Дональд Трамп
Если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя[1].
Джордж Оруэлл
John Marrs
THE MINDERS
Copyright © John Marrs, 2020
First published as THE MINDERS in 2020 by Del Rey, an imprint of Cornerstone. Cornerstone is part of the Penguin Random House group of companies.
© Востриков М.В., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Пролог
Поморщившись, он зажал нос и сквозь полумрак лестницы поднялся к двойным дверям впереди.
Офисное здание, куда входил Ли Далглиш, располагалось на берегу Темзы, в двух шагах от бывшей электростанции «Баттерси»[2]. На жаре прелый дух вечно сырых стен превращался в подобие гнилостного смрада.
Из следов человеческой деятельности в этой части здания были только два офисных стола, разломанный стул, вереница телефонных гнезд на стене и два разбитых телевизора под потолком. Обыкновенный заброшенный дом, дыра – так могло показаться любому несведущему гостю.
– Страной, в сущности, управляют не из Вестминстера, не с Даунинг-стрит[3], – объясняли Далглишу на утреннем брифинге несколько месяцев назад, – а вот из таких мест, у всех под носом. В этом-то и соль.
Он отдал холщовую сумку, мобильник, кошелек, планшет и пальто девушке-охраннику и шагнул в сканер полного досмотра. Четверых охранников Далглиш миновал на входе, эта была за сегодня пятой. И у всех на поясе висело по кобуре.
Всякий раз вид сканера выбивал его из колеи. К чему этот обряд? От смены к смене одна и та же песня, хотя ни одного правила из тысячи ты не нарушил. Так же не по себе обычно у стойки регистрации в аэропорту или на входе в «зеленый коридор» – будто на душе есть тайный грешок.
Далглиш открыл рот. По языку скользнул датчик слюны, и спустя миг вспыхнула зеленая лампочка.
– Проходите, – бросила девушка без тени улыбки.
Новенькая, судя по всему. Аккуратное лицо, большие голубые глаза с длинными ресницами – и в то же время очертания широких мускулистых плеч под белой футболкой и бронежилетом.
– Спасибо, – буркнул Далглиш себе под нос и стыдливо отвел глаза. Засмотрелся. Сильные женщины – как морально, так и физически – в равной степени пугали его и заводили.
Он положил руку на сканер отпечатков, подал голос в микрофон и одновременно подставил глаз анализатору сетчатки. После этого железная дверь впереди наконец-то отползла в сторону.
Винить за его нервозность следовало очередной душный март, результат глобального перегрева – старая история о потеплении в новой обертке. Окна у себя в квартире на втором он распахнул настежь, да только ночной клуб на первом, видимо, обновил акустику и всю ночь посылал ему нескончаемые волны басов. Провалиться в сон вышло только с комками туалетной бумаги в ушах, из-за чего будильник своей цели не достиг – не разбудил. А стоило пропустить хоть одну тренировку в зале, и Далглиш весь день был сам не свой, будто опять очутился в теле пухлого, затравленного подростка. Один раз – не беда, напоминал он себе, но все равно подмывало плюнуть на сверхурочные за опоздание и пойти крутить велотренажер.
Далглиш размял скованные плечи и направился в унисекс-раздевалку. Стянув всю одежду под бдительным взглядом очередного охранника, он сложил ее в шкафчик, только тогда ему выдали запечатанный комплект одноразовой, как всегда, униформы. Материал неизвестен, карманов нет, нигде не подвернуть – ничего не внести и не вынести. Стандартные футболка, штаны и сандалии. Белье и носки, само собой, под запретом.
Из раздевалки он направился прямиком за свой стол в открытом офисе без окон. Из коллег на месте были человек сорок – кто с планшетом, кто в наушниках, кто в шлемах виртуальной реальности. На стенах висели десятки мониторов с картинками дорог, мостов, неба и водоемов – и ни одной души или здания в кадре.
Далглиш тронул за плечо мужчину, тупо глазеющего в монитор перед собой.
– О, Ли. Привет. Что, уже? – Мужчина сладко зевнул.
– Уже, – Далглиш кивнул. – Было что интересное?
– Да куда там, – ответил Ирвин. – Маршрут резко не менялся, заряд батарей все так же на восьмидесяти, давление шин без изменений.
– Куда едем сегодня?
– Через час с небольшим будем на девяностой магистрали у моста Куинсферри-кроссинг, дальше в Перт и Данди. Потом поворот, и опять через всю Шотландию. К концу твоей смены, наверное, будем под Ньюкаслом.
Сняв наушники и смарт-очки, Ирвин бросил их в уничтожитель под столом.
– До завтра. – Он коснулся воображаемой шляпы.
Далглиш сел на место и ввел код к алюминиевому ящичку, взятому на входе.
Ящичек открылся. Внутри лежала новая пара «умных очков» и наушники. Готовый к работе, он достал из стола протеиновый батончик и устроился на стуле поудобнее.
Монитор, на который Далглишу предстояло смотреть до конца смены, показывал все ту же многодневную картинку: пустую кабину самоуправляемого трейлера. Дней в пути без остановки – семьдесят шесть, сообщала сводка в углу. Аккумуляторы заряжались дистанционно от ячеек под дорожным полотном, истертые шины по-змеиному сбрасывали верхний слой – и как новые. Трейлер размеренно ехал себе на девяноста километрах в час, самостоятельно строя маршрут. Задачей Далглиша было следить за его безопасностью.
С куском батончика во рту он просматривал отчет с бортового компьютера машины. Вдруг Ирвин солгал, вдруг недоглядел? Затем по камерам осмотрел тягач с боков, сзади и под прицепом – словом, везде. Не под силу было заглянуть только внутрь прицепа.
Со стороны трейлер ничем не отличался от себе подобных на британских дорогах: заурядный безбрендовый беспилотник, каких тысячи. А вот груз… Груз – другое дело. Его важность не переоценить. Всего горстка людей имела хотя бы смутное представление, что внутри – Далглиш в их числе; в детали были посвящены вообще единицы. Не счесть, сколько актов о неразглашении и запретов на любой вкус и цвет пришлось подписать.
Он обвел глазами коллег. Большинство всё так же не отрывали глаз от своих грузовиков. Двое глядели на самолет с солнечными батареями, кучка рядом наблюдала за палубой контейнеровоза, кружившего в Северном море. Курс временами менялся – автопилот уводил судно от штормов.
Далглиш повернулся обратно к своему экрану. Послеживая одним глазом за грузовиком, он в то же время листал новости на смарт-очках. Многозадачности пришлось учиться долго, да и теперь временами к концу дня от перегрузки случалась мигрень. Сама работка-то, конечно, «хоть в петлю лезь от скуки», как он однажды сказал Ирвину: сиди, неделя за неделей созерцай грузовик в мониторе. «Как скоро, – думал Далглиш, – я взвою в отделе слежки и попрошусь на должность, где хоть как-то надо шевелить мозгами?»
Прошел час. Далглиш прикончил уже два судоку кряду и решал третье, когда на экране вдруг что-то промелькнуло. Наверняка птица какая-нибудь, нечего и думать, – но должностная инструкция велела отмотать запись.
Он поднял очки на лоб, прокручивая видео. Оказалось, камера уловила не птицу, а дрон. В британском небе дроны – частые гости, и мимо трейлера нет-нет да пролетают, однако этому настырности было не занимать. Далглиш осмотрел его с двенадцати ракурсов. Дрон будто нарочно следовал по пятам за тягачом. Перспектива открывалась тревожная.
Ли поискал глазами начальницу – Доминика сидела за столом в углу офиса. Он не без волнения направился к ней.
– Дом, прости, что отвлекаю, но у меня там, возможно, код «желтый».
Она захлопнула ноутбук.
– Что стряслось?
Когда они вдвоем подошли к монитору, перед грузовиком маячили два новых дрона и еще несколько – сзади и по бокам.
Доминика буркнула что-то в наушник, и спустя миг слетелось еще начальство. В офис вошли двое мужчин и женщина со знакомыми лицами – Далглиш не раз видел, как они поднимались в здание, но никогда с ними не разговаривал. Все собрались у монитора. От толпы за спиной стало не по себе.
– У остальных все тихо? – крикнула Доминика на весь зал.
Послышались нестройные «да».
– А это еще что за хрень?! – забывшись, воскликнул Далглиш.
Кабину тягача накрыл полумрак, будто перегородили солнце. Далглиш переключил камеру и повернул объектив вверх.
Прямо над кабиной висело брюхо вертолета; в высоте лопасти рвали воздух.
– Нападение, – пробормотал один из начальников Доминики.
Тем временем на крышу грузовика спустились по веревкам трое. Тень рассеялась – вертолет ушел вбок.
– Они знают, что в трейлере.
– Откуда?! – поразился Далглиш в пустоту. – Скажите лучше, что мне делать?
– Жди моей команды.
Во всем зале повисла тишина. Трое на экране достали из рюкзака нечто продолговатое и закрепили на крыше. Ноги они переставляли неуклюже, как космонавты, – видимо, ботинки были на магнитах.
– Они не угоняют грузовик, а лезут в него на ходу! – воскликнула Доминика.
Пых! – и поднялось облако дыма. В крыше теперь зияла дыра размером с канализационный люк.
– Где сейчас грузовик? – спросил очередной начальник.
– На Эм-девяносто, у моста Куинсферри-кроссинг. Подъезжает к первой опоре.
– А трафик?
Далглиш глянул сведения с дорожных камер.
– Умеренный, заторов нет.
– Сторонний ущерб?
Доминика опустила глаза в свой планшет.
– Низкий, но с каждой секундой растет.
К столу наклонился мужчина и стал лихорадочно стучать по клавишам. Сквозь запах его крема после бритья пробивался душок пота. На втором мониторе выскочило окно, куда мужчина вбил длинный код, а затем прислонил к экрану палец. На столе вспыхнула проекционная кнопка, как на лазерной клавиатуре.
– Подтвердите, – обратился он к Доминике.
Та глянула на монитор, где один из троицы только что нырнул в дыру.
– Подтверждаю. Код «красный».
Как только скрылся третий, изнутри вырвались пламя и черный чад, а тягач повело чуть влево. Набирая скорость, он миновал первую опору моста, и тут – все затаили дыхание – на ста двадцати пяти километрах в час смял отбойник и по дуге полетел в двухсотметровую бездну. Несколько секунд спустя его поглотили воды реки Форт.
Часть I
** КОНФИДЕНЦИАЛЬНО **
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО: ТОЛЬКО ДЛЯ ГРАЖДАН ВЕЛИКОБРИТАНИИ, УРОВЕНЬ СЕКРЕТНОСТИ «A»
ЭТОТ ДОКУМЕНТ ЯВЛЯЕТСЯ СОБСТВЕННОСТЬЮ ПРАВИТЕЛЬСТВА ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА.
ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ ОБЪЕДИНЕННОГО КОМИТЕТА ПО ВОПРОСАМ КИБЕРШПИОНАЖА И РАЗВЕДКИ № 11.6
«АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ СПОСОБЫ ХРАНЕНИЯ СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ»
** Данный отчет является точной стенограммой вышеозначенного заседания. Во избежание утечки информации некоторые части текста вымараны **
МЕСТО ПРОВЕДЕНИЯ:
…………………. ………………….
ЧЛЕНЫ КОМИТЕТА:
Эдвард Карчевски, руководитель операции………………….. ………………….
Доктор Сэди Манн, руководитель Центра психиатрической экспертизы
Доктор М. Дж. Портер, ведущий нейробиолог
…………………. …………………. …………………. , Министерство обороны,
Портон-Даун
…………………. …………………. , МИ-5
Уильям Харрис, глава Центральной разведывательной службы Его Величества
ПРОЧИЕ УЧАСТНИКИ СОБРАНИЯ:
Премьер-министр Диана Клайн
___________________________________________________
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Госпожа министр, раз вы впервые на заседании комитета, позвольте кратко ввести вас в курс дела…
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Прежде всего, Эдвард, прошу отметить в протоколе мое крайнее возмущение. Я узнала о программе лишь в последние сутки! До этого меня нарочно держали в неведении, поэтому учтите, что я намерена провести внутреннее расследование причин такой скрытности.
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: И можете рассчитывать на наше полное содействие. Все же надеюсь, что к концу заседания вы войдете в наше положение и смените гнев на милость. Итак, два с половиной года назад так называемый Хакерский коллектив взломал сеть беспилотных автомобилей по всей стране и перепрограммировал их на взаимные столкновения. Ужасный теракт. За день в Великобритании погибли пять тысяч человек – рекорд со времен эпидемии коронавируса в две тысячи двадцатом. Коллектив назвал это «нравственным хактивизмом» во имя высшей цели – предать огласке, что власти на свое усмотрение переписали сценарий автопилота «жизнь или смерть»: при аварии учитывались только социоэкономические факторы, а не количество спасенных жизней. Система считает тебя ценным человеком? Скорее всего, выживешь. А нет…
УИЛЬЯМ ХАРРИС: Отмечу, что вина лежит не на всем правительстве – только на отдельных лицах………………….
…………………. , – все понесли наказание. Кроме покойного Джека Ларссона из Парламента.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Жаль его, но смерть закономерна – он ведь, можно сказать, и заварил эту кашу. И все равно – бомба от Коллектива в машине, да еще и в прямой трансляции…
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Да, неприятно. В общем, судя по всему, тот взлом был только верхушкой айсберга. Коллектив сменил подход. Теперь они крадут данные из госхранилищ с целью выкупа. Первыми были Турция и Албания. Взломали 5G, и вся государственная сеть приказала долго жить: дата-центры, чрезвычайные службы, платежные системы, – даже светофоры. Досталось электростанциям, и вся страна обесточилась; спутники слетели с орбиты и благополучно сгорели. Обеим странам пришлось раскошелиться на десятки миллионов биткойнов, иначе так и остались бы в каменном веке. Дальше – Эстония и Румыния, и с ними еще страшнее. У последней Коллектив выкрал всю конфиденциальную информацию, от военных карт до координат госрезервов, и грозился обнародовать, если не заплатят.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: И как же Коллектив выкрал данные?
…………………. …………………. , МИ-5: Из дата-комплексов, как этот наш бункер, – там хранилось все тайное. Охраняй, не охраняй, а одного не изменить: бункер всегда на месте. Вот враг и вычислил, где. Коллектив заполучил ключи шифрования, а с ними доступ ко всей биометрике, кодам, камерам – через автоматику охладительной системы, там защита была самая слабая. Так и добились своего.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Что сейчас с обеими странами?
…………………. …………………. …………………. , МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ: Утром спутник снял, что Россия оккупировала север Эстонии. С полей доносят, что и юг на грани капитуляции. Румыния выкупила коды от своего оружия, и на границах покой, но страна теперь банкрот. Сегодня пытались атаковать Саудовскую Аравию. Назревает глобальный киберкризис.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: И Великобритании он грозит? Какой уровень угрозы?
…………………. …………………. , МИ-5: Четвертый из пяти.
УИЛЬЯМ ХАРРИС: То есть миллиарды, которые мы вложили в оборону и цифровую защиту, выброшены на ветер?
…………………. …………………. , МИ-5: Нет, но опасность растет. У нас все доступные программисты день и ночь трудятся над защитой серверов, но битва заведомо проиграна. У врага квантовые компьютеры – во сколько, в миллиард раз мощнее наших? Что им шифры? Нет, в защитных технологиях мы на шаг позади. Убегаем по прямой от пулемета с бесконечной лентой. Рано или поздно да словим пулю.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Так что же, полмиллиона человек зря гибли за нашу свободу в двух мировых войнах? Так, да? Чтобы сто лет спустя невидимый безликий враг украл у нас все, чем мы дорожим?
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Не украдет, если красть будет нечего.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: В смысле?
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Полгода назад было принято решение перенести все наши госархивы в офлайн.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Кем принято?
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Проект вообще-то давний, сверхсекретный, запущен до вас. Суть проста: переносим все наиболее щепетильное из Сети на жесткие носители и перевозим их с места на место. Мы выбрали семь трейлеров, самолет и сухогруз. Все непрерывно движутся по замкнутому курсу, а на борту – материалы не для глаз общественности. Несколько месяцев все шло гладко. До вчерашнего дня. Один грузовик подвергся нападению, и на программе пришлось поставить крест.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: «Материалы не для глаз общественности»? Конкретнее.
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Некритичные для работы достоверные данные. До цифровой эпохи такое хранилось в тайных лондонских архивах, сейчас – в скрытых дата-центрах по стране. Куда после инцидента с трейлером все и вернулось. Комплексы охраняются под стать военным объектам, сейсмоустойчивость по Калифорнийской шкале – высшего класса… но воров это не остановит. Найдут лазейку. Дело времени. Поэтому-то я предлагаю новый способ хранения информации.
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Еще тягачей попросите? Бред сумасшедшего… Как это вообще одобрили?
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Тягачи в прошлом. То была временная мера, пока не найдем другие способы защитить секреты от злоумышленников. Большая просьба: когда вникнете в суть, не рубите сплеча. Итак, попрошу внимание на экран.
** ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ включает монитор при помощи сенсорной панели **
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР: Фигуры какие-то, цифры, буквы… Что это за мешанина?
ЭДВАРД КАРЧЕВСКИ: Ключ, который поможет нам защитить страну.
Глава 1
Флик, Лондон
– Да ладно! – крикнула Флик в экран телевизора. – Вам в жизни столько не заплатят!
На экране светилась сумма за лот почти в полмиллиона фунтов. Молодая пара на фотографии, отремонтировавшая старую лачугу, сияла довольством. Флик же в шоке мотала головой. Кто нон-стоп поглощает дневной телешлак, тому немудрено стать диванным экспертом по части недвижимости.
Флик выудила сигарету из пачки на кофейном столике и прикурила от грошовой зажигалки. Табак едва слышно зашелестел при затяжке – знакомый и приятный звук. Она долго втягивала дым полной грудью, пока от горечи и жара не запершило в горле. При такой цене за пачку приходилось ограничивать себя и смаковать каждое мгновение. Эта сигарета, впрочем, была уже четвертой за утро.
Экран внезапно разделился надвое; перед Флик предстал человек у входной двери. Пришедший хоть и глядел себе под ноги, но камера безошибочно распознала в нем Тео, одного из братьев Флик. Она и бровью не повела, только затянулась еще раз. Тео позвонил раз, другой, затем нагнулся к почтовой щели в двери.
– Я знаю, что ты дома! Изнутри куревом несет!
Флик закатила глаза. До чего не хотелось видеться сегодня с родными – да и, по совести, не только сегодня. Притвориться, будто дома никого? Поверит, как же… Она всегда дома.
Флик бережно затушила сигарету на потом и напшикала облако освежителя из баллона. Спустя три задвижки, две защелки и код безопасности дверь открылась. Младший из четырех братьев окинул Флик оценивающим взглядом.
– Видок – говно, – фыркнул он.
– Бороду отрастил, – заметила она. – На деда похож.
– Давно отрастил, ты уже видела.
Флик поежилась.
– Ты про нас уже забыть успела – так давно не виделись. Нет бы поднять зад с дивана, навестить семью…
– Если на мозги капать приехал, лучше…
– Приехал свежего воздуха к тебе запустить.
Сквозь щель меж задернутых штор лился свет, наискось прорезая сизую дымку комнаты. Первым делом Тео распахнул шторы и скользнул пальцами по кофейному столику. В пыли запечатлелись три глубокие борозды. И без того было ясно, что брат не в восторге. Еще бы: полная раковина посуды, куча грязной одежды на кухонном полу, две забитые доверху мусорки, ящик пустых винных бутылок и утыканная окурками пепельница. Зрелище то еще, и Флик это понимала.
Понимала. Считала ли себя виновной? Вот еще. Черная полоса в ее жизни началась из-за одного человека. Всему виной он! Однажды кто-то любезно выложил в интернет фото его квартиры, и Флик тогда задумалась, стерпела бы сама такую чистоплотность. Видимо, он помешался на домашнем порядке в противовес хаосу – другой своей стороне. Флик не нарвалась по чистой случайности, тут и думать нечего… и все же в глубине души она задавалась вопросом: «А вдруг я его излечила бы?»
– На звонки и сообщения ты не отвечаешь, так что позвонил в твой ресторан, – продолжил Тео. Флик молчала. Понятно, к чему он клонит. – Представь, как я удивился. Говорят, ты наняла менеджера, а сама по личным обстоятельствам вышла в отпуск… Год назад.
– Ну да, бессрочный отпуск. – Она пожала плечами. – И что с того?
– А что за причины?
– Личные, сказано тебе. Отпуск у всех бывает.
– Ты не от работы отпуск взяла, а от жизни. Так и убиваешься по той сволочи?
– Ты о ком?
Глупая попытка. Оба знали, о ком речь.
– Так нельзя, Фелисити. Сама понимаешь. Да, с ним не повезло, но на нем свет клином не сошелся.
– Мы совпали по тесту, – ответила она.
– У многих пар результат был подтасован. Вдруг и у вас?
– Наш тест совпал уже после того! – отрезала Флик, как бы ставя точку.
Тео не имеет права. Пусть замолкнет.
Флик как вчера помнила то письмо, гласящее, что ее ДНК-пара найдена. В прошлом ученые открыли ген совместимости, одинаковый только у двух людей на всем свете. Пол, вера, возраст и местожительство – ничто не имело значения: природа предназначила вас друг для друга. Две половинки одного целого. За каких-то пару лет программа свела несчетное число пар по всему миру, а в сумме участников было уже под два миллиарда. Всего-то и требовалось, что сдать мазок из полости рта.
Флик узнала результат спустя несколько месяцев после подлой хакерской атаки, подтасовавшей не одну тысячу результатов. И к тому моменту возможность встречи со своим ДНК-партнером уже исчезла. Его убили.
Она было только-только отошла от этого удара, как нагрянул следующий – безжалостный, опустошающий. Выяснилось, кто он такой.
Тео хлопотал в гостиной: собирал бумаги, одежду с пола, выбрасывал фантики и пустые пачки из-под чипсов.
– Я тебе добра хочу, – гнул он свое. – Мама за тебя волнуется, и папа, и все мы. Ты даже на шестидесятую годовщину бабушки с дедушкой не приехала.
– И как я не подумала… – Она театрально хлопнула себя по лбу. – Сидеть, и чтобы все вокруг напоминало: не полюбят тебя вот так, не видать тебе брака на шестьдесят лет…
Тео промямлил что-то под нос и стал забрасывать одежду в стиральную машину.
– Так, а ну положи, где было. Там цветное, надо сортировать.
– Да ну, а я-то и не заметил, что свинарник по цветам разложен…
– Не трожь, говорю! – огрызнулась она, но брат и ухом не повел – молча достал из машины пустой картридж для стирки.
– Есть у тебя еще?
– Тео, последний раз говорю, хватит!
Он принялся заглядывать в кухонные шкафчики, и тут у Флик сдали нервы. Она хоть и уступала брату в размерах, а тут подлетела и ловко заломила ему руку за спину. Затем пинком подтолкнула к двери.
– Дура! Я помочь хочу!
– А кто просил?! – рыкнула Флик.
Руку Тео она отпустила только за порогом.
– Говорю тебе как брат и как друг, – продолжил он, разминая руку. – Пара вы или не пара – что теперь, крест на себе ставить?!
Флик вытерла глаза рукавом джемпера и захлопнула дверь с улыбкой, проникнутой самой горькой тоской.
Затем рухнула на диван, перебирая в уме слова брата. Во всем он прав. Во всем, кроме одного: о любви теперь можно забыть. Не любить ей больше и не быть любимой – эту возможность у нее жестоко отобрали, вырвали с корнем. Каким счастливым теперь казалось время, когда первой мыслью поутру было: «Пришло ли письмо?»…
Ведь тогда в душе еще была надежда. Теперь – только пустота.
Стряхнув пепел с погасшей сигареты, Флик вновь прикурила и уставилась в новости по телевизору.
– Выставка анонимного художника, открытие которой состоится сегодня вечером, уже стала предметом горячих обсуждений, – говорили с экрана. – Идея выставки навеяна событиями трехлетней давности, а именно чередой убийств в Лондоне, повлекшей за собой одну из самых масштабных розыскных операций в истории страны.
– ТВ – на паузу! – крикнула она.
Сердце загрохотало. Так, нужно взять себя в руки. Даже три года спустя терзавший столицу маньяк, чей террор так внезапно оборвался, не сходил с языка.
– ТВ – продолжить! – скомандовала она, и новостная студия на экране сменилась арт-галереей с портретами маслом всех до единого трупов, даже страшно изувеченных.
У Флик желудок подкатил к горлу.
– По словам анонимного художника, выставка направлена на то, чтобы почтить память жертв, и не имеет цели нажиться на их смертях. Тем не менее родственники погибших выражают крайнее возмущение, называя выставку «аморальной», и призывают бойкотировать ее.
– ТВ – выключить!
В комнате воцарилась тишина. Флик подошла и распахнула двери узкого балкончика; кожу лизнул ветерок. У нее перехватило дыхание. Она так давно не выходила из четырех стен, что уже забыла это ощущение.
Флик мечтала лишь об одном: забыть этот период жизни, как ночной кошмар, – да только что жизни до твоих желаний! Вчера ночью ей опять явилась во сне тринадцатая жертва, Келли с колечком в носу, которую Флик взяла к себе в ресторан официанткой всего за месяц до ее убийства.
Только спустя долгие недели после той трагедии Флик Кеннеди узнала, что смерть и ужас по столице сеял некто Кристофер Бейли – человек, значившийся по ДНК-тесту любовью всей ее жизни[4].
