Чай с птицами (сборник) – Джоанн Харрис

Зачем ты мою канарейку в чай выжал?Есть женщины, которые рождаются с кулинарным талантом. Еще в детстве, в песочнице, куличики у них получаются ровнее и прочнее, чем у сверстниц. Когда такая девочка подрастет, вы не найдете у нее дома книг с рецептами и у плиты не будут стоять небольшие кухонные весы. Все ингредиенты блюд она смешивает на глаз или на вкус, сочетая порой несочетаемое. Она может положить в одно блюдо шафран и мяту просто потому, что ей нравится, как эти слова звучат рядом. И все, что приготовит такая хозяйка, будет замечательным на вкус и очень аппетитно выглядеть. При этом, замешивая тесто или отбивая мясо, она может непринужденно болтать по телефону на совершенно отвлеченные темы, прижимая трубку плечом к уху. Ее передвижения по кухне похожи на танец, а руки порхают как у фокусника, создавая ощущение невероятной простоты и одновременно загадочности процесса.Но есть и другие женщины. Они настойчиво и сосредоточенно овладевают кулинарным искусством. Дома у таких хозяек, как правило, собирается целая коллекция книг «о вкусных и здоровых», они не пропускают ни одного кулинарного шоу, тщательно конспектируя рецепты. Их кухня похожа на магазин новейшей бытовой техники. Каждый раз, приступая к готовке, они тщательно отмеряют все составляющие будущего блюда, четко следуя инструкциям, время они отсчитывают по таймеру, и очень сердятся, когда их отвлекают от процесса. Но, несмотря на всю старательность, на строгое следование предписанием признанных кулинаров, еда получается вкусной лишь через девять раз на десятый. То кексы, подгорев снаружи, не пропекутся внутри. То мясной рулет получится пресным, то соус жидковат, то мясо суховато. Подавая на стол, такая хозяйка, как правило, извиняется за свои промахи, рассказывая, как долго и тщательно готовила блюдо, упоминая все трудности процесса. Но, увы, это не делает еду вкуснее.Вот такой хозяйкой второго типа в литературном плане мне и представляется Джоан Харрис по ее сборнику рассказов «Чай с птицами».

Вроде бы все ингредиенты выбраны правильно и смешаны в нужной пропорции и выдержаны на огне точно означенное время, ан-нет, не вкусно и добавки не хочется! Какой рассказ ни возьми: и идея есть, и язык хороший, и концовка нетривиальная, а вот все вместе не наделено тем шиком, шармом и остротою, что так важны для малых литературных форм, куда более сложных в написании, чем романы. Конечно, далеко не в пользу Харрис сыграло для меня постоянно напрашивающееся сравнение ее сборника со сборником рассказов ее соотечественницы, Дафны дю Морье «Не позже полуночи». Вот уж кто виртуозная кулинарка! Каждое слово на месте, каждая реплика – по нервам. А в «Чае с птицами» то ли чая не хватает, то ли птиц.Может быть, если бы Харрис не так увлекалась нестандартным антуражем, то получилось бы куда лучше? Неужели автор считает, что рассказ может получиться увлекательным только благодаря тому, что у героя будет нестандартная профессия, а героиня только что вышла из психиатрической лечебницы («Чай с птицами»)? И к чему делать героинь ведьмами для того, чтобы рассказать об их разных судьбах после выпуска из школы («Выпуск восемьдесят первого»)? Можно подумать, что у обычных женщин, с более прозаичными профессиями, проблемы не такие же! К чему до безобразия уродовать героиню, пытаясь объяснить, что женщина пойдет на что угодно, даже на потерю самобытности, чтобы понравиться любимому («Русалочка»)? И таких вопросов к рассказам Харрис очень много. Создается ощущение, что автор уверен, что про людей обычных читать будет не интересно. Так ведь это ж зависит от того, как написано. А сказочный флер в этом случае, хоть и красив безусловно, и смотрится очень выигрышно, но скорее разбавляет смысл до акварельной блеклости, чем делает его рельефнее. В формате рассказа, на мой взгляд, это не добавляет произведению привлекательности, скорее вызывает недоумение.Любопытны и вплетенные в тексты аллюзии. Похоже, что Харрис представляет своим читателем человека, который из литературного наследия знает только сказки Перро и Андерсена, Толкиена по экранизациям, «Лолиту» Набокова и ее, Харрис, романы. Отсылки к этим произведениям разбросаны в рассказах повсюду («Сестра», «Вера и Надежда идут по магазинам», «Сексипупсик», «Гастрономикон», «В ожидании Гэндальфа» (волшебник упоминается только в названии, зато броско!)). Есть в сборнике, скажем так, несколько остросоциальных рассказов. Из них становится ясно, что особенно волнует автора проблема приближающейся старости, утраты внешней привлекательности и культа красоты и физического здоровья («Место под Солнцем», тот же «Сексипупсик», «Привет, пока», «Завтрак у Теско»). Надо отдать Харрис должное, эти рассказы наиболее удачные из всего сборника. Здесь упоминаемая сказочность, а скорее фантасмагоричность, смотрятся вполне уместно и органично. Но наряду с ними есть вещи совершенно невнятные, например, «Наблюдатель». Видимо, чтобы несколько смягчить их полную непропеченость, Харрис прибегает к ухищрениям той самой кулинарки второго типа и каждому рассказу предпосылает коротенькую справочку, почему да зачем он был написан, какие обстоятельства или чувства заставили автора взяться за перо. В общем, этими предисловиями можно было бы и ограничиться, потому как рассказы к ним ничего не добавляют, разве что переносят эпизод в будущее, в сказку или заменяют героя-человека на какой-нибудь высший дух или экзотическое существо.Понимаю, что меня можно упрекнуть в излишней критичности и прагматическом восприятии рассказов. Можно сказать, что они у Харрис ценны тем, что называется «атмосферой», что они такие разнообразные, легкие и в то же время глубокие. Я отвечу – нет. Это не глубина, а излишняя навороченность , это не легкость, а вялость, и не «атмосфера» там, а та самая «туалетная вода» из последнего рассказа, что прикрывает душок недоработанности, отсутствия истинного мастерства рассказчика. Возможно, что романы Харрис хороши, но желания читать их после «Чая с птицами» у меня не возникло.

Хотите отправиться в путешествие без конца и без края? В путешествие без границ и таможен, в грёзы на грани реальности, в сказку без хэппи-энда? Хотите притронуться к магии, ничем не рискуя? Тогда приглашаю вас на Чай с птицами. 

Нет-нет, не надо к чаю ни конфет, ни тортов, это только испортит вкус. Ваше читательское воображение – вот что можете смело взять с собой. Готовы? Тогда, не мешкая, в путь!

Ведь именно сейчас Вера и Надежда идут по магазинам, чтобы купить красные туфельки мечты, которые не стали туфельками счастья. Но хорошо, что есть на свете белые розы и мужчины, которые их дарят просто так. А вот Сестра, та самая, которая мачехина дочка, и которой по закону жанра положено быть злобной и противной, оказывается тоже может быть любима и добра, и у неё есть право на личную жизнь.

А вон там, за окном, молодая женщина листает Гастрономикон. 

Вы не знаете, что такое Гастрономикон? Да это старая поварённая книга, которую подарила ей свекровь, и это, скажу я вам, не какие-то фигли-мигли, и даже не «Едим-дома» и уж точно не «Смак».

По ней не приготовишь просто так, будь ты хоть повар, хоть простой чудак.

И не обращайте внимания на Мираж, ведь для писательства, как оказалось, нужен талант и вдохновение, поэтому последний рассказ на свете не должен пропасть, это ведь не золото, такими вещами не разбрасываются. А так как мы с вами не писатели, то предоставим это дело профессионалам. Ведь впереди у нас не что иное, какВыпуск восемьдесят первого.

О, это те еще выпускницы? Не верите? Переубеждать не буду, не хочется видеть злость в их глазах и искры в своих волосах. Так что здесь мы быстренько всё осмотрим и Привет, пока!– мы на похоронах.

«Смерть – это новая еда: мы любим про нее читать, главное, чтобы самим не пришлось все это проделывать.»

Н-да… Что тут ещё добавить? Эстетика, конечно, важна, но когда похороны превращаются в пиар, это уже отклонение.

" В детстве мы никогда не прощаем любимым людям того, что они смертны. Но в детстве смерть близких и переносится легче, что скрывать",-да, это правда, спорить не будем, тем более, что вот он,Вольный дух летает. Что ж, пусть летает, на то он и вольный, тем более по Парижу я бы и сама полетала.

Теперь небольшое Авто-да-фе, которое подтвердит, что неудачник -

необязательно беден, жалок и неопрятен, а везунчик – не всегда победитель.

А вон там видите – Наблюдатель. Честно? Мне его жалко. Жизнь его теперь состоит из воспоминаний. Так что, Боже упаси нас от его участи.

А теперь немножко поразмышляем о вечном. О чём? О том, что муж и лучшая подруга иногда делают то, чего делать им никак нельзя. Предание старо, как мир.

Кожаный мир Алекса и Кристинытому доказательство.

Ой, я вас заговорила, а Последний поезд в Догтаунуже отъехал. Жаль конечно, но так как сделать ничего уже нельзя, просто представьте себе, что бумажные герои Кинга ожили и каким-то образом нашли его и каждый! предъявил претензии. Кошмар в общем-то. Как и Фактор И-СУС. 

Но не будем о печальном. Нам бы не упустить своё Место под солнцем.

Не хотите пройти проверку прекрасности? Смотрите, как бы не было совсем-совсем поздно. Устареть – это ведь завсегда. Особенно, если вам больше.... тринадцати. Подумайте, ну а я пока организую то, ради чего, собственно, мы здесь собрались.

Чай с птицами, плиз. 

В Лондоне, на Мортимер-стрит (извините, что улица так себе, но это же Лондон), чай и правда имеет особенный вкус. И не пугайтесь, ни одна птичка при приготовлении чая не пострадала. Чай я вам приготовила зелёный, ароматный, без сахара. Наслаждайтесь – и, Лондон, гуд бай. Здравствуй, Неаполь. Завтрак у Теско, надеюсь, вам понравится, только помните: «Даже если вы сами напишете свой хэппи-энд, – это не значит, что он произойдёт.»

И неожиданно:

Поздравляю, вы выиграли!, поэтому снова отправляетесь в Лондон, правда ненадолго, а потом сразу в Париж. Вместе с оригиналом, который «составил недвусмысленно ясное законное завещание, оставив все деньги бывшей жене – при условии, что она прибавит в весе четыре стоуна и никогда не вступит в другой брак.»

Вот это месть! Уважаю.

Устали? Присядем немного. В ожидании Гендальфа давайте вспомним своих внутренних драконов, которых, уверяю, мы в силах победить.

Пока ждём, осмотритесь, видите – Сексипупсик- он может ошарашить нас откровенностью, вон Русалочка, встряхивая рыжей гривой, медленно проходит мимо, чуть дальше Вор у вора попытается украсть не что-нибудь, – энергию, а вывеска Рыба таит в себе массу гастрономических вкусностей.

Вот и подошло к концу наше путешествие. Надеюсь, было интересно. Поэтому всем, кто выдержал этот немаленький путь и не сошёл с дистанции, бонус – Туалетная вода – эпоха «красоты и изящества», «изысканности и элегантности». И не случайно эти слова взяты в кавычки. «Туалетная вода» отнюдь не самая ароматная часть наших приключений, зато очень атмосферная и красочная. Как раз достойна финала.

До новых встреч!

Вот и состоялось моё знакомство с Джоан Харрис. Началось оно с рассказов и в целом было чрезвычайно приятным. Поэтому я жду продолжения! Меня очаровал язык этой писательницы, лёгкий и изящный.

О самих рассказах:

Книга предстала предо мной в образе хрустальной вазочки, а сами рассказы были в ней конфетами. Причём ни одна из конфеток не повторилась, все были абсолютно разными, в ярких фантиках, на каждом фантике своё название. Все конфеты пошли по разному. Некоторые были сладкими и вкусными, в некоторых под оболочкой обнаружился красный глянцевый леденец, иные напоминали дешёвую карамель, а одну конфету я не успела взять в рот, как тут же вернула обратно, совсем не понравилась она мне. Каждую конфету судить не берусь, у всех ведь разные вкусы. Кому-то подавай шоколадные конфеты с крупным фундуком внутри, а кто-то готов довольствоваться простенькими леденцами. Я уверена, в этой вазочке любой смог бы найти что-то себе по вкусу!