Джизет
Дело о трупах в постели
Глава 7
О пользе школьных трусиков
На следующий день перед обедом к Овсову зашёл Алексей. Он поздоровался и протянул капитану милиции список всех жильцов первого подъезда дома номер тринадцать на улице Свободы.
–В двадцати восьми квартирах проживает восемь семей пенсионеров, тринадцать с детьми, из них три многодетные, две молодые семьи, ещё без детей, три разведёнки, двое с детьми, одна без, одна молодая женщина, и один холостой мужик, но, сказали, вроде как любит к бутылке приложиться.
–Это тебе в ЖЭУ рассказали?
–Это я их ещё остановил. Собирались сообщить всё, и правду и последние слухи.
–Тогда узнай поподробнее про две молодые семьи и холостого мужика. Особенно, не уехали ли жёны куда-нибудь в командировку.
–Кстати, об этом. Наш объект рано утром вызвал такси к подъезду и, пряча лицо под сумочкой, запрыгнул в машину и умчался.
–То есть вероятность того, что она была у любовника, очень высока.
–Почему «высока»? Стопроцентна! – самоуверенно заявил молодой опер.
–Не будь таким торопливым. В нашем деле нужны только «железные» улики.
–А что, – осторожно спросил Алексей, – мы ищем любовника судьи Чурбак?
–То-то и оно, – вздохнул Овсов, – что не знаю. Может, ищем, а, может, и нет.
–Тогда я смотаюсь в ЖУЭ?
–Да, жду тебя после обеда.
Обед у капитана милиции получился скомканным. Не успел он доесть макароны с котлетой в соседнем кафе, как его вызвал начальник УВД и отправил на общегородское совещание. Причину такой поездки Дмитрий узнал на месте. Совещание оказалось нудной лекцией по правилам пожарной безопасности. Однако зевать и, тем более, уйти под всевидящим оком прокурора было невозможно.
Несколько раз капитану милиции показалось, что прокурор довольно пристально рассматривает именно его. По спине Овсова пробежал холодок.
Именно с этим ощущением он и вернулся на работу. За стеклом дежурной части ему помахали рукой и велели немедленно бежать к начальнику УВД.
–Овсов, что за фигня пришла в наш адрес? – полковник Метелин бросил перед Дмитрием два листка бумаги.
При ближайшем рассмотрении листки оказались письмом из налоговой инспекции о том, что сотрудник УВД Овсов Д.Ю. является злостным неплательщиком налогов и его следует немедленно уволить с работы.
–Круто, – засмеялся Овсов.
–Это не смешно. Налоговая инспекция является влиятельной конторой и при всём маразме, исходящем оттуда, если у тебя есть хоть какие-то задолженности по налогам, я не смогу тебя защитить, когда они начнут жаловаться наверх. Судя по тону письма, они считают меня каким-то мальчиком на побегушках, и, значит, жаловаться станут обязательно. Чего только стоит требование уволить тебя на основании неуплаты налогов? Конечно, этим они сами себя подставили, наверху тут же согласятся, что письмо неадекватно, но от кляуз и отписок это не убережёт.
Капитан милиции прекрасно понимал своё начальство. Теперь Метелину оправдываться перед руководством может и не придётся, но получить лишний раз взбучку никому не хочется.
–Анатолий Степанович, они требуют, чтобы я заплатил налог на свои Жигули, которые получил в подарок от жены.
–Какой к чёрту подарок, она обобрала тебя до нитки!
–Так-то оно так, но формально они правы. Да и налог копеечный.
–И в чём же дело? Заплати, и забудем про это.
–Да я и не отказываюсь платить! Но они ведут себя так, как будто поймали серийного маньяка. Я сходил к адвокату, и он очень удивился поведению сотрудников налоговой инспекции. Он сказал, что они допустили много нарушений в самой процедуре взыскания налога. Более того, через несколько дней исполнится три года, и я ничего не должен буду платить. Налог автоматически аннулируется. На памяти адвоката такое происходит впервые. А вот это уже настораживает.
Начальник УВД ещё раз задумчиво перечитал письмо.
–Ты думаешь, тебе кто-то мстит?
–Либо мстит, либо ещё какая-то комбинация. Я пытаюсь разобраться с этим, но пока получается плохо.
–Поставить их телефоны на прослушку?
–Я думаю, их тут же предупредят.
–Налоговики решили поиграть с нами? – полковник милиции усмехнулся, – Хорошо, пусть жалуются наверх. И пусть молятся на то, чтобы все их действия оказались законными. Держи меня в курсе.
–Конечно.
Овсова возле кабинета ожидал Алексей.
–Все жёны на месте, мужик в запое уже неделю.
–Понятно, вечером опять проследи за нашей подругой.
Молодой опер кивнул и убежал. Дмитрий вошёл в кабинет, подошёл к пальме и снял с ветки упаковку презервативов. Упаковка была большая, а, значит, повесить её могла только Алина. С учётом использования её в хозяйстве. Другой человек ограничился бы одной-двумя штучками.
Имеет ли значение, куда ходила Чурбак? Почему она так была одета? Почему скрывала свой визит от посторонних глаз? Овсов зажмурился и потёр пальцами виски. Да никакого это не имеет значения. Ведь, по сути, Чурбак только отвлекает его от основной работы, от раскрытия преступлений. Уж очень много времени тратится на разговоры с ней. Да и с налоговой инспекцией тоже. Даже с начальником УВД пришлось объясняться, хотя и неплохо получилось. Теперь Метелин настроен против сотрудников налоговой инспекции и, при случае, обязательно их прищемит побольнее.
Овсов оглядел рабочий стол, заваленный бумагами, и его посетила шальная мысль. А что, если это и есть основная цель судьи Чурбак – отвлекать его от работы? Ведь тогда весь идиотизм ситуации становится понятным. Более того, если этим занимается и налоговая инспекция, то картина складывается примечательная.
Прокурор дал задание (или это была просьба) судье и налоговой инспекции отвлекать Овсова от убийства Супримова всеми возможными способами. То есть, Чурбак просто разыгрывает перед ним спектакль? И она, давно заметив слежку, специально оделась поразвратней, чтобы посмеяться над ним. И ни к какому любовнику она не ходила, а переночевала у подруги? И руководитель налоговой инспекции вовсе не занимается фигнёй, а просто заваливает капитана милиции бессмысленными делами?
Овсов набрал номер Шёпотовой.
–Возьми сегодня все записи с собой.
–Хорошо.
Затем Дмитрий позвонил Новикову.
–Постарайся сейчас полностью обойти свою контору и увидеть всех сотрудников в лицо, даже водителей.
–Ты уверен, что это нужно?
–Да.
–Что ж, хорошо.
–Через час я заеду за тобой.
–Давай через полтора часа. Чтобы я не летел, как на пожар.
–Договорились.
Овсову следовало посетить судью и отчитаться перед ней. Он набросал лаконичный отчёт и отправился на экзекуцию. Чурбак пробежала глазами короткую запись и ехидно поинтересовалась:
–И что же ты запомнил из всей лекции?
Однако, капитан милиции в недалёком прошлом сдал экзамен по пожарной безопасности и мог долго рассказывать о правилах поведения в экстренных случаях пожара и задымления. О том, как правильно надевать противогаз и спасать людей, одевая им кислородные маски.
–Всё, всё, я поняла, – прервала Овсова Оксана Гарольдовна, – проваливай.
–До свидания, – с самой лучезарной улыбкой произнёс Дмитрий.
Через пятнадцать минут он заехал в УВД за своей девушкой, ещё через десять Овсов и Алина, купив несколько порций мороженого в «Коробочке чудес», отправились за Новиковым. Капитан милиции напряжённо размышлял, и невеста не решалась перебить ход его мыслей. Однако, это сделал Александр Валерьевич, едва за ним захлопнулась дверца машины.
–С какого перепугу я разглядывал все эти лица? – старший следователь прокуратуры улыбнулся, – Даже встретил человека, которого три года не видел.
–Он куда-то уезжал? – спросила Алина.
–Нет, он оказался отличным механиком и теперь занимается ремонтом не только автопарка нашей прокуратуры, но и всего личного транспорта. Поэтому из гаража до самого вечера не вылезает.
–Его заставили?! – возмутилась девушка.
–Разумеется, нет. Попробовали бы ему не платить, – по губам Новикова пробежала усмешка, – прокурор бы всех на уши поставил.
–Это его родственник?
–Да нет же! Чем вы слушаете? Я только что сказал, что он отличный механик и начальство сквозь пальцы смотрит на его левые приработки.
–Ладно, ладно, разошёлся. Не расслабляйся, сейчас будешь все записи Шёпотовой смотреть с самого начала.
–Зачем?
–Я подумал о том, что прокурор мог послать Бруталова, а за ним ещё кого-то из сотрудников. И он, соответственно, тоже ходил за мной. Или прокурор сразу приставил ко мне человека, а мы не проверили.
–Но, тогда, прокурор про нас знает гораздо больше, чем написано на его лице, когда он на меня смотрит.
–А он должен глазами метать молнии? – засмеялась Алина.
–Кто ж его разберёт, – улыбнулся Новиков.
–Я смотрю, у вас хорошее настроение, – в машину запрыгнула Ксения, – есть повод?
–Мы купили мороженого на всех, – радостно отозвалась Алина.
–Люблю мороженое! – журналистка захлопала в ладоши.
–Записи не забыла?
–Обижаешь.
Через некоторое время обе девушки раскладывали мороженое по бокалам, поливая разными видами варенья и добавляя различные ингредиенты. В один бокал попали яблочное варенье, грецкие орехи и черника. В другой – айвовое варенье, кусочки печенья и тёртый шоколад. В третий – брусника, корица, чёрная смородина и ломтики зелёного яблока.
–По-моему, будет слишком кисло, – усомнилась Шёпотова.
–Немного, только немного, – поправила её Алина.
Затем наступило время облепихи, кураги и кусочков жёлтой груши. Далее – киви, клубника, черника и кружочки банана. После этого Алина взяла две стопки, наполнила их водкой из морозилки и бросила туда немного вишни, из которой предварительно выдавила косточки. Ледяная прозрачная жидкость тут же превратилась в рубиново-кровавую.
–Вино будешь?
–С мороженым?– удивилась журналистка.
–Или ликёр?
–Тогда лучше вино, – поспешно согласилась Шёпотова, – слушай, а что за праздник?
–Что ты имеешь в виду?
–Вот это изобилие, – Ксения обвела рукой многочисленные бокалы.
–Это простой семейный ужин, который бывает раз в две недели.
–Почему так редко?
–Сладкое вредно. Как ты думаешь, если есть мороженое каждый день, когда оно тебе надоест?
–Сомневаюсь, чтобы мороженое мне надоело.
–Да уже на четвёртый день так захочется свежесваренной гречневой каши…
–У тебя так было?
–У Овсова. Рассказывал, как несколько лет назад решил во время обеда питаться быстро и калорийно.
–И что?
–Через три дня бросился на простую кашу, как самый голодный волк, а на мороженое ещё месяц не мог смотреть.
Девушки подхватили бокалы, и вышли с ними в зал, где мужчины просматривали видеозаписи Шёпотовой.
–Как успехи?
–Никого из знакомых лиц нет, – ответил за Новикова Дмитрий, – даже в торговом центре.
Алина вышла и вернулась со стопочками и бокалами с вином. Ксения первая выбрала себе порцию мороженого и принялась с видимым удовольствием размахивать ложечкой. Однако она тут же остановилась.
–А я хочу всё попробовать, – тревожным голосом сообщила журналистка.
–Пробуй, – тут же согласилась Алина, – по ложечке из каждого бокала. У нас это не в первый раз, так что тебе можно.
–Мне, пожалуйста, там, где зелёное яблоко, – озаботился Дмитрий.
–Я тоже, кстати, его хотел, – негромко произнёс Александр Валерьевич, не отрываясь от экрана.
–Я тоже, – улыбнулась Алина, – яблоко лучше всего к вину подходит.
–Тогда мне чернику, – попросил Новиков.
–Их две.
–Без разницы.
Следователю прокуратуры отдали чернику с яблочным вареньем, а капитану милиции – чернику с киви. Мужчины опрокинули свои стопки, женщины отпили по глотку.
–Почему ты решил, что прокурор пошлёт кого-нибудь следить за тобой? – спросил Александр Валерьевич.
–Меня посетила шальная мысль, что и судья Чурбак и налоговая инспекция, по сути, только отвлекают меня от работы.
–Это было понятно с самого начала.
–Да, но с какой целью?
–В смысле?
–Можно просто предъявлять определённые претензии, что само по себе отвлекает от работы, а можно предъявлять любые претензии, лишь бы отвлекать меня от раскрытия убийства Супримова.
После этих слов Овсова наступила тишина. Новиков задумался, Алина вопросительно смотрела на жениха. И только урчание Ксении говорило о том, что она наслаждалась вкусом мороженого.
–То есть, – продолжил старший оперуполномоченный, – если это делается с подачи прокурора, то почему бы ему не сделать самое простое – отправить человека, чтобы он следил за мной и всё ему докладывал?
–Но ты же вроде сделал вывод, что Бруталов самостоятельно следил за тобой? – насторожился Новиков, – Без ведома прокурора.
–Правильно. Но тогда и судья, и инспекция бодаются со мной не по просьбе прокурора, а по личным мотивам.
–А мы тебе говорили, – ехидно произнесла Алина.
–Если ты хочешь сказать, что и судья и налоговая связаны с убийством, то я в это не верю, – Александр Валерьевич покачал головой, – зачем им наезжать на тебя, тем самым показывая свою заинтересованность? Это уже совсем бредово.
–Может и бредово, – вздохнул Дмитрий, – но на данный момент это самое логичное объяснение.
–Вернёмся к нашему Феликсу, – предложил Новиков.
–Давайте. Я тут подумал и получается следующее. Нужно отправить смску с телефона подозреваемых из Малых Монахов приблизительно следующего содержания: «Яблокова сегодня выписывают. Мы срочно сматываемся домой». Послание отправить Мышкиной, чтобы заставить её пойти на радикальные действия. В этот момент ты, – Дмитрий указал на Алину, – должна быть в палате, желательно с женой Феликса. После того, как мы отправляем сигнал Мышкиной, мы тут же предупреждаем вас.
–Лучше Феликса. Он же лежит в палате.
–Тоже правильно. Либо шлём смс, либо звоним. Алина с его супругой немедленно переводят его в другую палату. Ничего им не объясняй, просто скажи, что договорились о более дорогой и качественной палате.
–Но мне тогда нельзя будет ни самой торопиться, ни их подгонять.
–Я понимаю. Мы с Ксенией сразу же мчимся в больницу и помогаем вам, либо садимся у него в новой палате и там сидим в засаде.
–Палата нужна буквально в трёх метрах, – произнёс Новиков.
–Я завтра с утра поеду к главврачу и поговорю с ним. Скажу, что это на пару дней. Больше всё равно не имеет смысла, так как потом станет известно, что Феликса перевели в другую палату. После этого звоню Алине, рассказываю про новую палату, а Алина звонит жене Феликса и договаривается совместно прийти и перевести Феликса в новую палату. А в старой палате ставишь где-нибудь видеокамеру и включаешь на запись, чтобы мы всё зафиксировали.
–Камера запишет не более трёх часов, – произнесла Шёпотова.
–Поэтому мы отправимся к мужикам из Малых Монахов после пяти часов вечера, чтобы у Мышкиной, если она поедет к Феликсу, времени на раздумья не было. Заодно, паника её подстегнёт и заставит действовать в спешке. А камеру, – Дмитрий вновь обратился к Алине, – включи в розетку, а то вдруг зарядки аккумуляторов не хватит.
–Хорошо.
–Завтра с утра я возьму у экспертов надувную куклу…
–Из секс-шопа? – заинтересовалась журналистка.
–Представляю лица сотрудников милиции, когда эксперты на следственный эксперимент в качестве трупа принесут куклу из секс-шопа, – рассмеялась Алина.
–Убийца просто не сможет показать, как он убил свою жертву, – флегматично заметил Новиков.
–Зачем убивать куклу из секс-шопа? – возмутилась Ксения.
–Незачем, – миролюбиво согласился Овсов, – поэтому в милиции используют очень простую надувную куклу, без наворотов сексуального характера. Лишь бы размеры куклы соответствовали человеческим.
–А, я поняла, – обрадовалась Шёпотова, – мы эту куклу положим вместо Феликса в постель, чтобы Мышкина убила куклу, а не Яблокова.
–Уложит в постель её Алина, и только тогда, когда Феликс с супругой покинут палату.
–Кстати, что мне делать, если Марина опоздает, или не придёт? – спросила невеста капитана.
–А кто это? – удивилась Ксения, – До сих пор это имя не упоминалось.
–Жена Яблокова, – ответил Овсов и повернулся к Алине, – Тогда звонишь Александру Валерьевичу и просишь помочь с переездом в другую палату.
–Что тогда делаю я? – спросил Новиков, – Может, мне сразу с Алиной прийти в палату?
–Нет, самое лучшее – это наблюдать за входом в больницу, чтобы нас предупредить. Заодно давку в палате и коридоре не создадите, не привлечёте лишнее внимание остальных людей. Если Алина позвонит тебе, то ты будешь рядом и подстрахуешь.
–Как Мышкиной смску будем отправлять? – поинтересовалась Шёпотова.
–Нужно взять в руки телефон одного из мужчин из Малых Монахов и уединиться с этим телефоном всего на пару минут.
–Чтобы спокойно отправить смс, – догадалась Ксения, – правильно.
–Вот и хорошо, что ты такая догадливая. Что предлагаешь делать?
–Как будто я знаю, – журналистка пожала плечами и задумалась, – стойте! Это что, я должна уединяться с телефоном?
–Из нас четверых, они знают только тебя, – негромко произнёс Александр Валерьевич, – следовательно, тебе и карты в руки.
–Ты молодая и они считают тебя глупой, а, значит, неопасной, – продолжил его мысль Овсов, – нет, конечно, ты можешь отказаться, но тогда на нашей затее следует поставить крест.
–И я останусь без такого сногсшибательного репортажа? – возмутилась Шёпотова, – Ну уж, нет, надо доводить до конца. Что вы предлагаете?
–Чтобы заполучить мужской телефон и с ним уединиться, следует притвориться, что ты его упрашиваешь, например, поиграть в автоматы, а у тебя нет денег. И когда он спросит тебя, а что он получит взамен, то с ним следует поторговаться и предложить фотографию чего-нибудь. Лучше всего, если он сам потребует фотографию.
–Подождите, фотографию чего?
–Ну, раз уж ты начала показывать свои трусики, то останавливаться как-то уже и неудобно, – задумчиво протянула Алина.
–В смысле? – глаза журналистки округлились.
–Успокойся, – одёрнул её Овсов, – есть такая присказка: Обещать жениться – не значит жениться.
–В смысле? – теперь подняла брови Алины.
–И ты успокойся. В нашем случае всё наоборот – это не я обещал жениться, это ты обещала выйти за меня замуж. Так, что мы ещё посмотрим, как ты сдержишь своё обещание.
–Ближе к фотографии, – напомнил Новиков.
–Так вот, обещать сфотографировать вовсе не означает действительно сфотографировать. Вернув телефон владельцу, надо будет изобразить крайнее смущение и моментально вылететь из зала игровых автоматов. Так, чтобы он не успел увидеть, что ты ничего не сфотографировала.
–А если он меня за руку схватит?
–Крикнешь «Я передумала!» и бегом на выход. Ты же не станешь играть в автоматы, значит, и он пролетит с фоткой твоего белья.
–Может, мне принести в кармане лифчик и его сфотографировать?
–Лифчик без груди? – удивился Новиков, – И в чём прикол? С таким же успехом можно зайти в магазин женского белья и рассматривать полки таких лифчиков.
–Александр Валерьевич, – с досадой проговорила Алина, – Вы не понимаете, одно дело – ещё никем не одетое бельё, и совсем другое дело – только что снятое с нежной девичьей груди, ещё тёплое, ароматное, дышащее невинностью…
–Ты случайно ориентацию не поменяла? – засмеялся Овсов, – Такие тонкости и детали.
–Хочешь проверить? – лицо невесты Дмитрия приняло угрожающее выражение.
–Нет, нет, – еле-еле сквозь смех выдавил капитан милиции.
–Мы опять начинаем обсуждать то, что к нам не имеет никакого отношения, – проворчал Новиков, – такое впечатление, что я про Ксенино бельё уже всё знаю.
–Не всё! – в один голос радостно воскликнули Дмитрий и Алина, переглянулись и засмеялись.
–Что вы хотите этим сказать? – заметно напряглась Шёпотова.
–Что после операции с Мышкиной я буду знать ещё больше, – вздохнул Александр Валерьевич, – работа такая. Дальше-то что?
–Феликс с женой и Алиной находятся в соседней палате, мы с тобой поднимаемся в старую палату и действуем по обстоятельствам. Если Мышкина уже ушла, то просматриваем запись. Если на записи всё хорошо видно и слышно, то едем к прокурору и показываем запись. Если Мышкина ещё не ушла, но отстрелялась, то мы её задерживаем и везём к прокурору.
–А если она не выстрелит?
–Смотрим запись и, в зависимости от того, что Мышкина делала в палате перед кроватью Яблокова, принимаем решение.
–А что она может там делать? – удивилась журналистка.
–Например, достанет пистолет, помашет перед спящим Феликсом, но духу выстрелить не хватит. И тогда нам, ткнув все улики ей в нос, можно будет попытаться раскрутить её на откровенный разговор.
–А она просто скажет, что пришла навестить раненого коллегу, – предположила Ксения.
–Во-первых, с Феликсом Мышкина лично не знакома, во-вторых, навещая коллегу в больнице, приносят апельсины, а не орудие убийства.
–Но не убила же, – не унималась журналистка.
–Но и прокурор не дурак, – Александр Валерьевич аккуратно ложечкой выскребал свой бокал, – самое лучшее, что в такой ситуации произойдёт с Мышкиной, это то, что её просто выгонят из милиции. И только после долгой-долгой проверки оставят в покое.
–Насколько долгой?
–Проверка может длиться несколько лет, – ответила за следователя прокуратуры секретарь заместителя начальника УВД, – сама видела документы о такой проверке. Почти три года таскали участкового по разным инстанциям. Ничего не нашли, а парень похудел килограмм на двадцать. И возвращаться на работу в милицию не захотел.
–Организм ещё сладкого требует, – вздохнула Ксения, облизывая ложку, – а то всё так грустно.
–Смотри, придётся покупать трусики на пару размеров больше, – съехидничала Алина, – кому тогда будешь показывать?
–На каждый размер свой любитель имеется, – философски ответила журналистка.
–И не смотри на меня так, – огрызнулся Овсов на пристальный взгляд невесты, – твой размер для меня самый идеальный.
–Ты уверен?
–Так, Ксения, – Новиков поднялся и отправился на кухню мыть руки, – они дошли до размеров трусов, собираемся, нам пора по домам.
–Завтра я всех обзвоню и расскажу вам о наших действиях, – предупредил вдогонку Дмитрий.
–Хорошо.
Договориться с главным врачом городской больницы номер восемь труда не составило. Капитан милиции сделал очень важное лицо, стал разговаривать полунамёками и полузагадками и, спустя буквально десять минут, высокий пожилой хирург уже чувствовал себя вовлечённым в некую тайну, смысла которой он так и не постиг. Соседняя палата напротив всё равно была свободной, так как не имела окон и иногда использовалась для отдыха врачей по ночам. Ничего, поспят в другом месте, подумал главврач и пожал руку Овсова.
Затем Дмитрий всех обзвонил и назначил время вплоть до минуты. Приехал в УВД и, зайдя к Алине, узнал, что жена Яблокова обязательно вечером будет присутствовать.
–Ещё бы, она так дрожит над своим мужем, – фыркнула невеста капитана, – кто же будет придерживать его драгоценную исколотую попочку в такой длинной поездке на три метра.
–На четыре, – поправил её Дмитрий и позвонил Новикову, – Марина будет, так что встречаемся у входа в больницу и постарайся не засветиться.
–Хорошо.
Около пяти часов вечера капитан милиции заехал за Шёпотовой и она, молча, проскользнула на заднее сиденье Жигули.
–У тебя какой-то расстроенный вид, – через некоторое время произнёс Овсов.
–Да, – коротко ответила Ксения.
–Слушай, если у тебя плохое настроение, то давай всё отменим, – всполошился капитан милиции, – мы не на праздник едем, мало ли что.
–Настроение у меня как раз подходящее, – грустно ответила журналистка.
–Поясни.
–Не хочу.
–Придётся объяснить, – Дмитрий остановил машину и повернулся к Шёпотовой, – иначе мы никуда не поедим.
–В общем, – вздохнула Ксения, – дело вот в чём. Решила я найти старый лифчик, чтобы не жалко было его там потерять. Но нашла старые трусы.
–И что? – поторопил Овсов замолчавшую девушку.
–Я их ещё в школе носила. Самые любимые были, розовые, красивые.
–И что?
–Что, что, теперь они не налезают на мою задницу. Вот настроение у меня и испортилось.
–Ты разозлилась на свою задницу?
–Скорее, всё-таки, на трусы. Вот, думаю, может, отдать их этим извращенцам, чтобы знали.
–Кто, извращенцы?
–Трусы!
–В принципе, мысль неплохая, – Дмитрий включил зажигание, и машина вновь отправилась на задание, – только они ведь у тебя чистые.
–Я уже подумала об этом. В туалете просто намочу их под краном, и пусть нюхают на здоровье.
–Постарайся не переборщить со струёй.
–Постараюсь.
Метров за триста до зала с игровыми автоматами Овсов остановился и высадил Ксению, сказав, что будет ждать её прямо у входа. Затем он сделал небольшой круг и припарковался на указанное место.
Потянулись минуты ожидания. Ещё и ещё раз капитан милиции прокрутил в голове все запланированные действия, отправил сообщение Алине и Новикову, что Шёпотова зашла внутрь, и он её ждёт, ещё раз проверил содержимое аптечки, которую сегодня утром пополнил лекарствами, бинтами и лейкопластырями. В очередной раз посмотрел на часы, отметив, что разглядывает циферблат примерно два раза в минуту. В очередной раз прислушался к уличным шумам в тщетной попытке разобрать звонкий девичий голос Ксении. В очередной раз посмотрел во все зеркала Жигули, прекрасно помня, что отражалось в них двадцать секунд назад.
Когда, наконец, лицо и фигура журналистки показались в дверном проёме, Овсов выдохнул и перенёс правую руку на рычаг переключения скоростей. Ксения уже подбегала к машине, а капитан милиции всё ещё смотрел на дверь, которая захлопнулась за молодой любительницей приключений. Погони не было.
–Всё нормально?
–Да, поехали.
Собственно, слова Ксении совпали с первыми метрами, проскользнувшими под автомобилем.
–Дмитрий, что было, что было! – журналистка счастливо улыбалась, и Овсов понял, что она прекрасно отдавала себе отчёт во всёй серьёзности ситуации, – Я зашла, они меня вспомнили, стали подшучивать надо мной, отпустила ли меня мама на улицу, я стала с ними кокетничать, стал их подкалывать, они предложили сыграть в автоматы, я сказала, что я не дура и не собираюсь просто так проигрывать деньги, всё равно автоматы обыграть невозможно, они засмеялись и предложили включить один игральный автомат без денег, чтобы я играла столько, сколько захочу, я их за это обозвала извращенцами, они захохотали и спросили, почему они извращенцы, я ответила, что они явно что-то хотят от меня, а я девушка порядочная, с такими старыми мужиками дел не имею, один сказал, что раз они такие старые, то вполне достаточно одной фотографии на его телефон, мне удалось покраснеть, если честно я вспомнила о Вас, поэтому и покраснела, им очень понравилось, что я так смутилась, они стали меня уговаривать на любую мелочь, я сказала, что они моё фото будут всем показывать, они ответили, что на фото нужно вовсе не лицо, а трусики на мне или лифчик, я попросила показать его телефон и очень долго с ним разбиралась, типа, никак ничего не пойму в этой сложной технике, они всё смеялись надо мной, даже по моей просьбе засветили список контактов, там, кстати, был Супримов, и была Мышкина, я взяла телефон и пошла в туалет, зашла в кабинку и послала Мышкиной смс «Яблокова сегодня выписывают. Мы срочно сматываемся домой», затем стала думать, как свои школьные трусики к делу приспособить, тут какая-то девушка стала перед зеркалом ругаться, я вышла узнать, что случилось и чем ей помочь, а у неё начались критические дни и трусы запачкались, а прокладок нет, и она попросила у меня прокладку, я сказала, что с собой нет, зато есть чистые трусы, и предложила ей их одеть, пока она домой бежит, девушка согласилась, я такая неловко повернулась, громко кашляя, и сфотографировала её трусы на ней, когда она юбку задирала высоко, она и не заметила, затем она быстро убежала, я вышла к мужчинам, отдала телефон, и, вся жутко смущённая, выскочила к Вам.
–За тобой не погнались?
–Да они так в телефон уставились, что глаза чуть на лоб не вылезли!
Дмитрий достал телефон:
–Феликс, я утром тебе говорил про палату чуть-чуть наискосок от твоей, давай переезжай туда. И чтобы никто этого не видел.
–Я позвонил Марине, она уже внизу. Сейчас поднимется, и поможет мне.
–А что Вы ему сказали про переезд? – спросила Ксения.
–Он и так напуган звонком с обещанием убить его, так что ничего особенного я не говорил. Просто сказал, пусть в другой палате пересидит парочку дней. Феликс сразу согласился.
–Александру Валерьевичу позвонили?
–Я ему отправил смс, как договаривались. Он знает, что у нас всё получилось.
Через некоторое время Дмитрий и Ксения подъехали к больнице и стали подниматься в палату к Яблокову.
–Ксения, слушай меня внимательно, – Овсов всё время крутил головой, но ничего подозрительного не замечал, – в палату зайдёшь только тогда, когда я тебя позову. Поняла?
–Да. А почему?
Однако, ответить капитан милиции не успел, так как в коридоре раздался пронзительный вопль Марины:
–Яблоков, какого чёрта, я вышла всего на пять секунд, а ты уже на другой бабе скачешь!
–Не трогай пистолет! Не трогай пистолет!
–Это Алина кричит! – рявкнул Дмитрий и рванул на нестандартный зов любимой.
Буквально подлетевшие к палате раненого в ягодицы опера, капитан милиции и журналистка увидели распластанную на полу у входа Мышкину, находящуюся в бессознательном состоянии и странной одежде, прижимающегося к ней Яблокова, который наверняка ещё никогда в жизни не старался так прижаться к женщине, и елозившую на этой нелепой двоице Алину, которая жестами указывала супруге Феликса не подходить к ним и к пистолету, валявшемуся в нескольких шагах. Возле двери лежал чёрный пакет с вещами. Овсов мгновенно выхватил наручники, снял Феликса и Алину с Мышкиной, перевернул последнюю на живот и застегнул браслеты на её запястьях. Заместитель начальника службы участковых глухо застонала.
–Больно, больно, – запричитав, в унисон отозвался Яблоков, прижал левую руку к тому, что ныло пониже спины, а правую к жене, – пошли скорее отсюда.
Ничего не понимающая Марина подхватила мужа, и они заковыляли в другую палату.
–Ты где? – Дмитрий набрал Новикова, – Беги скорее сюда!
В палату заглянула медсестра:
–Что происходит?
–Всё нормально, мы из милиции, – ответила ей Алина.
–Вы уверены? – женщина в белом халате растерянно разглядывала наручники на Мышкиной, – Я сообщу главврачу.
С этими словами она вышла, а капитан милиции огляделся. Видеокамера стояла на полке в углу и всё записывала. Овсов открыл дверь в туалетную комнату, увидел надувную куклу, валявшуюся на полу и знаками показал Шёпотовой, чтобы она побыстрее спрятала куклу. Затем подошёл к видеокамере и выключил её. Достал из кармана целлофановый пакет и аккуратно опустил туда пистолет, лежавший на полу.
–Что случилось? – в палату залетел запыхавшийся Новиков.
–Пока не знаю, – ответил ему Дмитрий, показывая пакет с пистолетом, – но мы всё проспали. Алина, встань у двери и никого сюда не пускай.
Разговаривать при Мышкиной было нельзя, и капитан милиции знаками призвал всех к осторожности.
–Мышкина попыталась убить Яблокова, – произнесла Алина в ответ на вопросительный взгляд своего жениха, отмахнувшись от очередных зевак, – мы с Мариной поднялись проведать его, я пошла в туалет, руки помыть, и услышала, как кто-то зашёл и стал говорить Феликсу, что сейчас убьёт его. Я открыла дверь и случайно толкнула этого человека. Это оказалась Мышкина. От толчка она ударилась головой о дверной косяк и потеряла сознание, а Яблоков прыгнул на неё, чтобы она ничего не смогла сделать.
