© Д. Салливан, текст, 2023
© ООО Издательство АСТ, 2023
Лондон представляется мне самым интересным, самым прекрасным и удивительным городом на свете, и я не могу смотреть на него, только как на музей или старую книжную лавку.
Герберт Джордж Уэллс. Новый Макиавелли
Основание в Римской Британии города Лондиниума.
разграбление Лондиниума войсками восставшего кельтского племени иценов под предводительством правительницы Боудикки.
Снижение численности населения Лондиниума и уменьшение его площади.
Постройка оборонительной стены в Лондиниуме.
Римский наместник Караузий провозглашает себя императором Римской Британии.
Римский император Констанций I Хлор возвращает Лондиниум под власть Рима.
Пикты и скотты начинают нападать на северную Британию.
Лондиниум переименован в Августу.
Окончание римского владычества в Британии.
Жители Лондиниума (Августы) перебираются на другой берег реки Флит и называют свое поселение Люнденвик (торговый город Люнден).
Люнденвик становится частью королевства Эссекс.
В Люнденвик прибывает епископ Меллит, основавший здесь епархию и построивший собор Святого Павла, что положило начало христианизации.
Первое упоминание о Люнденвикском порте.
842 – нападение викингов, известное под названием «великая резня».
Викинги захватывают Люнденвик.
Король Уэссекса Альфред Великий отвоевывает Люнденвик и бывшую территорию Лондиниума; начало восстановления Лондиниума, который стал называться Люденбургом.
Большой пожар, во время которого сгорел собор Святого Павла.
Английский трон занимает Эдуард Исповедник, что знаменует восстановление саксонской Уэссекской династии.
Освящение первой церкви на месте, которое ныне известно, как Вестминстерское аббатство.
Нормандский герцог Вильгельм, известный как Вильгельм Завоеватель, в битве при Гастингсе разгромил Гарольда II и захватил его владения, включая и Лондон (Люденбург).
Коронация Вильгельма в Вестминстерском аббатстве.
Вильгельм издает хартию, утверждающую права, льготы и законы Лондона.
Вильгельм II, сын Вильгельма Завоевателя, начинает строительство Вестминстер-Холла, с которого начался Вестминстерский дворец.
Секретарь архиепископа Кентерберийского Уильям Фиц-Стефен пишет «Описание благороднейшего города Лондона».
Начинается сооружение каменного моста через Темзу.
Принц Джон (впоследствии – король Иоанн Безземельный), захвативший английский трон в отсутствие своего брата Ричарда Львиное Сердце, признает за Лондоном право на самоуправление.
Первая баронская война, в ходе которой Лондон был оккупирован последний раз в истории.
Создана «Хроника лондонских мэров и шерифов» – первое сочинение, повествующее об истории города.
Король Эдуард I Плантагенет издает Эдикт об изгнании евреев.
При поддержке лондонцев парламент низвергает короля Эдуарда II, создав таким образом прецедент.
созданы две латинские хроники, посвященные истории Лондона, – «Лондонские анналы» и «Анналы собора Святого Павла», а также написанная на англо-нормандском языке «Хроника Лондона».
Аторая в истории человечества пандемия чумы, известная как «черная смерть», уничтожает около половины населения Лондона.
Крестьянское восстание под предводительством Уота Тайлера.
Мэром Лондона становится легендарный Ричард Уиттингтон.
Король Генрих VIII переносит свою официальную резиденцию в Уайтхолл, а Вестминстерский дворец предоставляет в распоряжение парламента.
Фламандский художник-топограф Антон ван ден Уингард создает панораму Лондона.
Строительство в Шордиче первого английского стационарного театра.
Под покровительством Елизаветы I создана Королевская труппа, в которую входил Уильям Шекспир.
Историк Джон Стоу публикует хронику «Обзор Лондона».
По каналу Нью-ривер лондонцы начинают получать питьевую воду из реки Ли и ряда других источников.
Строительство при Уайтхолльском дворце Банкетинг-хауса, одного из выдающихся памятников английского зодчества.
Паскуа Рози открывает в переулке Святого Михаила первую в Лондоне кофейню.
Первое заседание Лондонского королевского общества по развитию знаний о природе.
Открытие Королевского театра на Друри-Лейн, старейшего из непрерывно действующих театров Великобритании.
Великая эпидемия чумы в Лондоне.
Великий лондонский пожар.
Учрежден Банк Англии (частный акционерный банк).
Владелец кофейни на Тауэр-стрит Эдвард Ллойд начинает выпускать трижды в неделю специальный листок «Новости Ллойда», первый в мире информационный бюллетень для страховщиков.
Лондон становится столицей единого королевства Великобритания, образованного в результате принятия унии Англии и Шотландии.
Завершено строительства нового собора Святого Павла на месте его предшественника, сгоревшего во время Великого лондонского пожара.
«Канализационная» река Флит заключена в трубу.
Создаются первые профессиональные полицейские силы Лондона, известные под названием «Бегуны с Боу-стрит»
Король Георг III приобретает у герцога Букингемского его дом-дворец, который после перестройки становится резиденцией британских монархов.
Численность населения Лондона достигла одного миллиона.
Улица Пэлл-Мэлл начинает освещаться газовыми фонарями.
Основана Национальная картинная галерея.
Основан Лондонский университет; в Лондоне открывается первая в Великобритании железная дорога, соединившая Лондонский мост с Гринвичем.
Начало строительства нового Вестминстерского дворца.
Великое зловоние дает старт созданию новой системы городской канализации; построена башня Биг-Бен.
В Лондоне начинается строительство первого в мире метрополитена.
Завершено строительство первой очереди централизованной канализационной системы Лондона.
В Уайтчепеле и прилегающих районах орудует серийный убийца, получивший прозвище «Джек-потрошитель».
Открытие Тауэрского моста.
Численность населения Лондона достигает 6,7 миллиона; запущен электрический трамвай.
По улицам Лондона начинают ходить автобусы.
Гарри Гордон Селфридж открывает на Оксфорд-стрит первый в Лондоне универсальный магазин.
Первые бомбежки Лондона.
В Лондоне проходит военный парад в честь окончания Первой мировой войны и победы Антанты.
Проходит Британская имперская выставка.
«Лондонский блиц» – массированные бомбардировки Великобритании гитлеровской авиацией.
В Лондоне проходит военный парад в честь победы над гитлеровской Германией и ее союзниками.
В Лондоне проходят XIV Летние Олимпийские игры.
«Великий смог» становится сильнейшим загрязнением воздуха за всю историю Лондона.
Столкновения между полицией и жителями лондонского района Бродуотер-фарм.
Принимается Лондонский план, определяющий стратегию развития Большого Лондона на период до 2031 года.
В Лондоне проходят XXX Летние Олимпийские игры.
Население Лондона вновь достигает уровня 1939 года в 8,6 миллиона человек.
Байрон, Джордж Гордон (1788–1824) – один из наиболее выдающихся английских поэтов-романтиков, известный во всем мире.
Боуи, Дэвид (1947–2016) – выдающийся рок-музыкант, предпочитавший в творчестве новаторские пути.
Бэкхем, Дэвид (1975) – знаменитый футболист, полузащитник.
Дефо, Даниель (1660–1731) – выдающийся писатель и публицист, один из основоположников английского романа, автор «Робинзона Крузо».
Камбербэтч, Бенедикт (1976) – выдающийся британский актер, известный по роли Шерлока Холмса в сериале BBC «Шерлок» и журналиста Джулиана Ассанжа в биографическом триллере «Пятая власть».
Китс, Джон (1795–1821) – выдающийся английский поэт-романтик, звезда Викторианской эпохи.
Пипс, Сэмюэл (1633–1703) – член парламента, президент Королевского научного общества (1684–1686), автор известного дневника, дающего подробное представление о повседневной жизни лондонцев во второй половине XVII века.
Фарадей, Майкл (1791–1867) – один из самых известных ученых-физиков в истории человечества, основоположник учения об электромагнитном поле, создатель первой модели электродвигателя.
Чейз, Джеймс Хедли (Рене Брабазон Реймонд; 1906–1985) – один из наиболее известных в мире авторов детективов, написавший около сотни романов.
Эттли, Клемент Ричард (1883–1967) – известный политик, лидер Лейбористской партии (1935–1955), премьер-министр Великобритании (1945–1946), выдающийся реформатор, многое сделавший для реализации концепции «государства всеобщего благосостояния».
Dear, damn’d distracting town, farewell!
Thy fools no more I’ll tease:
This year in peace, ye critics, dwell,
Ye harlots, sleep at ease!
Alexander Pope. Farewell to London[1]
У нашего древнего города нет легенды, рассказывающей о его происхождении. С этим Лондону не повезло. Легенды стали появляться позже, и самой трогательной из них, пожалуй, является предание о бедном сиротке Дике Уиттингтоне, жившем в правление короля Эдуарда III (1327–1377).
Кстати говоря, Эдуард III был первым английским правителем, который включил порядковый номер в свой официальный титул. До этого короли как-то обходились без номеров, что создавало некоторую путаницу в хрониках.
Жизнь у Дика была та еще – ни дома, ни семьи, ни денег, ни перспектив. В поисках лучшей доли Дик ушел из родной деревни в Лондон, где ему посчастливилось найти работу на кухне богатого торговца Фитцуоррена. И все было бы хорошо, если бы не злая кухарка, которая невзлюбила Дика и всячески тиранила его, в том числе и колотила всем, что попадалось под руку. Была и другая напасть – на чердаке, где по обычаю той поры селили низшую прислугу, было очень много крыс и мышей, которые не давали спокойно спать по ночам.
Писец и кот. Миниатюра. Фрагмент. XV век
Дик работал за еду и кров, денег ему не платили, поэтому для того, чтобы купить кошку…
«Купить кошку?! – удивятся сейчас наиболее внимательные читатели. – Разве нельзя было подобрать на улице? Уж этого добра во все времена хватало!».
Что можно на это ответить? Во-первых, мы не знаем всех подробностей повседневной жизни лондонцев при Эдуарде III, правившем целых пятьдесят лет. Возможно, голодные бродяги вылавливали всех беспризорных кошек, или же Дику была нужна особо крупная кошка, с развитыми охотничьими навыками. Да и вообще к старинным преданиям следует относиться почтительно, без ехидных придирок и прочего умничанья. Умничание приводит к появлению альтернативных версий, и потомкам приходится ломать голову над тем, как оно было на самом деле. Стояла на камне наковальня или нет? Или же Артуру вообще не пришлось напрягаться с вытягиванием меча, потому что Экскалибур преподнесла ему Владычица Озера?[2] Так что мы не будем придираться к наследию, которое досталось нам от предков, а станем принимать все, как есть.
Церковь Сент-Мэри-ле-Боу. Гравюра. 1887
Итак, Дику нужна была кошка. Он купил ее на пенни, заработанный чисткой обуви, поселил в своей каморке и с тех пор наслаждался покоем по ночам. Но тут судьба приготовила ему искушение. Фитцуоррен снарядил в заморские края очередной корабль и предложил своим слугам попытать счастья, дав капитану что-нибудь для продажи. Затея была рискованной – выгорит дело или нет? – да и с кораблем всякое могло случиться, но все слуги откликнулись на предложение. Даже Дик соблазнился и отдал капитану свою кошку, поскольку больше никакого движимого имущества у него не было. Отдал – и вскоре пожалел, потому что мелкая чердачная живность снова стала ему досаждать. Да и кухарка вконец озверела – редкое приказание отдавалось без колотушек. Доведенный до отчаяния мальчик решил уйти из Лондона, в котором окончательно разочаровался. Решил – и сделал. Сбежал от хозяина еще до рассвета (а дело было в День Всех Святых[3], благоприятный для любых начинаний), дошел до Холлоуэя, который тогда был городской окраиной, присел на камень и задумался о том, в какую сторону лучше бы пойти. И тут зазвонили колокола Сент-Мэри-ле-Боу…
Вернись в Лон-дон,
Дин-дон! Дин-дон!
Вернись Уит-тинг-тон,
Трижды лорд-мэр Лондона!
Вернись в Лон-дон!
Дик послушался призыва и вернулся к Фитцуоррену прежде, чем его там хватились. Тем временем корабль, на борту которого пребывала кошка Дика, доплыл до некоей восточной страны, страдавшей от засилья мышей. Кошек в этой стране не было (и не спрашивайте, что это за страна такая, ведь мы договорились строго следовать канве повествования). Капитан за баснословные деньги продал кошку правителю этой страны и благополучно вернулся обратно в Англию. Так Дик приобрел состояние. Впоследствии он женился на дочери Фитцуоррена, а с деньгами да связями и мэром стать недолго.
Тем, кто рискнет усомниться в правдивости этой истории во время дегустации напитков в лондонском пабе, придется туго. Прежде всего, ему напомнят, что девичья фамилия супруги реально существовавшего Ричарда Уиттингтона, трижды бывшего лорд-мэром Лондона, именно Фитцуоррен. А если дерзкий нечестивец отмахнется от столь веского доказательства, то к нему могут быть применены особые меры… Впрочем, вот вам магическое заклинание, мгновенно прекращающее любые конфликты в пабах. Нужно набрать в грудь побольше воздуха и крикнуть на весь зал, перекрывая все прочие шумы: «Угощаю всех присутствующих!». И все сразу станет хорошо.
Ричард Уиттингтон и его кот. Гравюра. 1805
К чему мы вспомнили в самом начале повествования сына зажиточного глостерширского[4] дворянина (да, именно так!), впервые ставшего лорд-мэром Лондона в 1397 году? Из-за звона колоколов! Именно он заставил забежать так далеко вперед. Лон-дон! Лон-дон! Лон-дон! Какая мелодичность! Название города просто создано для того, чтобы произносить его нараспев… Лон-дон! (А теперь попытайтесь перенести юного Дика в Рослланеркхрагог[5] или в Драмнадрокит[6] и послушайте – станут ли вообще звонить ваши колокола?).
И раз уж мы упомянули о церкви Сент-Мэри-ле-Боу, которую лондонцы по-свойски называют Боу-Черч[7], то нужно коснуться одного важного обстоятельства. Еще в середине XVII века возвышенные аристократы придумали простым жителям Лондонского Сити прозвище «кокни», которое поначалу считалось настолько оскорбительным, что за него могло прилететь кулаком в зубы. А как иначе? Кому понравится, если его назовут «петушиным яйцом»? Но со временем кокни осознали свою великую сущность и поняли, что именно на их крепких плечах (а не на деньгах аристократов) держится Лондон. Обидное прозвище превратилось в почетный титул, на который никто из чужаков посягать не вправе. А если кто и посягнет, то его сразу же выведут на чистую воду при помощи невинного вопроса: «А где вы родились?». Дело в том, что настоящим кокни может считаться только тот, кто родился в пределах слышимости волшебных колоколов Боу-Черч, иначе говоря – в радиусе пяти миль от места впадения тихой Боу-лайн в шумный Чипсайд[8]. Все кокни – лондонцы, но далеко не всякий лондонец – кокни.
Но вернемся к истокам – к тому, откуда взялось такое название. Средневековый хронист Гальфрид Монмутский в «Истории королей Британии» возводит название к легендарному (то есть – мифическому) королю Луду. В незапамятные времена, еще до пришествия римлян, Луд захватил город Триновантум и назвал его в свою честь Керлудом – «[городом] Короля Луда». По прошествии лет Керлуд превратился в Керлундейн, а затем – в Лондиниум, и в конечном итоге стал Лондоном. На первый взгляд такая версия выглядит вполне логичной, только вот законы лингвистики опровергают ее начисто, утверждая, что подобная трансформация невозможна. И им можно верить, поскольку языки развиваются не как придется, а по определенным стандартам. Грубо говоря, если «Керлуд» превратился в «Керлундейн», то условный «Вервуд» должен стать «Верлундейном», «Брибдуд» – «Брибдудейном». Однако примеров аналогичных трансформаций не существует, так что давайте поставим «Историю королей Британии» (интересный, кстати говоря, трактат) на полку и обратимся к другим предположениям.
Некоторые авторы составляют «Лондиниум» из кельтских слов «llyn» («озеро» или «река») и «dun» («крепость»). Вместо «llyn» можно взять валлийское «lhwn» («роща») и тоже получится убедительно, ведь у реки, на которой был основан Лондиниум, непременно должны были быть рощи, иначе никак. При желании можно вспомнить о богине Диане, олицетворявшей у римлян Луну, и тогда получится «l[l]an Dian» («храм Дианы») или «l[l]an gelach» («храм Луны») с последующей трансформацией «gelach» в «don», которую причудливые законы лингвистики вполне допускают. Правда, в этой версии есть один существенный «прокол» – Диана была популярна в низших слоях римского общества, особенно среди рабов, покровительницей которых она считалась. Не странно ли, что римляне, покорившие далекие острова, вздумали назвать город именем «плебейской» богини? Скорее бы они основали «l[l]an Iuno» («храм Юноны»), ведь Юнона была покровительницей Рима и всей империи.
Ну а если вам нужно особо оригинальное объяснение, то можно вспомнить о двенадцати коленах Израилевых, а именно о том колене, которое произошло от Дана, пятого сына патриарха Иакова. «Lan-dan» – это «пристанище Дана» или «обитель Дана». Но было бы странно предположить, что евреи проникли в Британию сразу же после ее завоевания римлянами, начавшемся в 43 году, который условно считается годом основания нашего города. Должно было пройти какое-то время, чтобы за солдатами устремились торговцы, разве не так?
Если уж выбирать из множества вариантов кажущийся наиболее достоверным, то это (при всем уважении к другим версиям) все же будет «llyndun» – «крепость на реке». Ну а самый простой вариант происхождения названия связывает его с человеком по имени Лондинос, некогда владевшим этими местами. Кстати, «Лондинос» можно перевести с бретонского языка как «дикий». На стадионе, где «Челси» играет с «Арсеналом»[9], последнее объяснение выглядит наиболее убедительным.
Сначала, в 55 и 54 годах до н. э., Британию пытался завоевать Гай Юлий Цезарь, и оба раза – неудачно. Во второе его пришествие местный вождь по имени Кассивелаун вроде как согласился выплачивать Риму ежегодную дань, но ни в одном из дошедших до нас источников о подобных выплатах не упоминается. К тому же во второй раз, как и в первый, римляне уходили из Британии полностью, не оставляя гарнизонов, как это положено в покоренных странах. Так что упоминание о дани можно считать вымыслом для подержания престижа Великого Рима.
Праправнучатый племянник Цезаря император Клавдий, правивший с 41 по 54 год, решил укрепить свой довольно слабый авторитет присоединением новых земель и с этой целью в 43 году отправил на север консула Авла Плавтия, дав ему четыре легиона, усиленных двадцатитысячным вспомогательным войском. Высадившись на территории современного Кента, римляне в скором времени захватили юго-восток Британии и продолжили завоевание острова с этого удобного плацдарма. В месте, выбранном для переправы через Темзу, римляне построили мост и основали возле него поселение, которое назвали Лондиниумом. Без поселения никак нельзя было обойтись, ведь мост нуждался в охране.
С этого все и началось.
В далеком 43 году, почти две тысячи лет назад.
P.S. Совсем недавно, в 2016 году, в Лондоне была найдена табличка, датируемая примерно 65 годом, с надписью Londinio Mogontio («В Лондиниум, Могонтиусу»). На сегодняшний день эта табличка является наиболее ранним историческим документом, в котором упоминается Лондон.
It is a goodly sight through the clear air,
From Hampstead’s heathy height, to see at once
England’s vast capital in fair expanse,
Towers, belfries, lengthened streets and structures fair.
St. Paul’s high dome amidst the vassal bands
Of neighb’ring spires, a regal chieftain stands,
And over fields of ridgy roofs appear,
With distance softly tinted, side by side,
In kindred grace, like twain of sisters dear,
The Towers of Westminster, her Abbey’s pride;
While, far beyond, the hills of Surrey shine
Through thin soft haze, and shew their wavy line.
View’d thus, a goodly sight!
Joanna Baillie. London [10]
Все пограничные города римлян, строивших свои поселения по единым стандартам, были укрепленными. Собственно, с крепости – обнесенного стеной военного форта – и начинался город. Рядом открывалась харчевня, заводилась кое-какая торговля, селились местные жители и отслужившие свое римские солдаты, которым при демобилизации полагались земельный надел и какие-то деньги на обзаведение хозяйством. Центральное правительство стимулировало развитие поселений на завоеванных землях, так что особо важные сооружения, в первую очередь – храмы и акведуки, обычно возводились за казенный счет, и прокладка дорог оплачивалась оттуда же. Поэтому небольшое поселение за короткий срок могло превратиться в большой (по меркам того времени) город. На строительство римляне тратили значительные средства, даже в пограничных городах, поскольку вся эта монументальная помпезность являлась воплощением римского величия.
Марк Аврелий Мавзей Караузий – римский император-узурпатор в Британии и северной Галлии.
Развитые, а также стратегически важные города, наделялись статусом римской колонии, дававшим его жителям права, сравнимые с теми, которыми пользовались жители Рима. Древнеримский историк Публий Корнелий Тацит, прославившийся сочетанием аналитического подхода с тонким психологизмом, описывает Лондиниум в своих «Анналах» как «город, не называвшийся колонией, но тем не менее весьма многолюдный, благодаря обилию торговцев и товаров». Стало быть, Лондиниум имел статус муниципия, дававший ему право на самоуправление, а его жителям – часть прав римского гражданства.
Лондиниум возник «на пустом месте», а не стал результатом развития какого-то доримского поселения, так что он имел правильную прямоугольную форму и типичные для позднеримского города прямые улицы, перекрещивающиеся под прямым углом. Если форма еще могла отступать от стандарта (не перестраивать же заново завоеванный город!), то прямые улицы были безусловным признаком древнеримского города императорского периода. Пожалуй, только сам Великий Рим не удалось привести к этому стандарту, поскольку он долгое время развивался хаотично.