Джей Ди Кирк
Куча костей
Для Томми
J.D. Kirk
A Litter of Bones
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
© 2019 by JD Kirk.
© Смирнова М. В., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022
Глава 1
Самый жуткий кошмар в жизни Дункана Рейда начался с гадских ворот на краю света, будь они прокляты.
Дункан знал, что открыть эти ворота будет нелегко. Рукоять металлической задвижки погнулась уже много лет назад, и если пытаться сдвинуть ее в ту сторону, куда она была изогнута, то ничего не получилось бы. Фокус был в том, чтобы дергать ее вверх-вниз, и тогда засов со скрипом выходил из петель, позволяя воротам наконец-то распахнуться.
Но если тебе семь лет и энергии у тебя больше, чем здравого смысла, можно вскарабкаться по металлическим перекладинам, спрыгнуть вниз и победно стоять с другой стороны, ожидая, пока твой отец сможет к тебе присоединиться.
– Я выиграл! – воскликнул Коннор и исполнил короткий танец, который сам называл «флосс». Видимо, это был последний писк моды.
У ног Дункана нетерпеливо извивалась самка золотистого ретривера, виляя не только хвостом, но и всем крупом медного цвета. Она рыла землю передними лапами, едва сдерживая возбуждение.
– Ну-ну, Мэг, погоди минутку, – обратился к ней Дункан.
Засов лязгнул, выходя из проушин. Ворота едва успели приоткрыться на шесть дюймов в сторону Дункана, когда Мэг толкнула их носом и протиснулась в щель. Коннор отскочил в сторону, когда собака галопом промчалась мимо него. Она унеслась вперед в полном восторге от того, что ее наконец-то выпустили из машины и спустили с поводка.
– Кто-то ужасно спешит, – прокомментировал Дункан.
Они смотрели, как Мэг свернула в заросли деревьев, выстроившихся с правой стороны от дороги, и почти сразу скрылась из виду среди поросших мхом стволов.
– Мэг! – окликнул ее Коннор. – Вернись! Назад!
– С ней все будет в порядке, – заверил Дункан. Он чуть-чуть задвинул засов – ровно настолько, чтобы ворота оставались закрытыми, но недостаточно, чтобы на обратном пути повторять весь процесс сначала. – Она облазила здесь все вдоль и поперек – мы столько лет сюда ездим, сколько ты живешь на свете.
Коннора, похоже, это не очень убедило, но он тем не менее пошел вдоль по дороге рядом с отцом.
Они жили поблизости, и выбор мест, где можно было прогуляться вместе с собакой, у них был очень богатый. Надо сказать, что это было практически единственное богатство выбора, которым они могли похвастаться, но, по крайней мере, хоть это у них было. Однако из всех маршрутов, доступных им, этот был самым любимым.
Единственным недостатком была дорога. Поездка по шоссе на Форт-Уильям до поворота на Спин-Бридж в летнюю пору была сущим кошмаром. Однако в это время года – до того, как на шоссе начали возникать бесконечные пробки из кемпинговых фургонов, за рулем которых сидели чрезмерно осторожные туристы, – добраться до места можно было легко и быстро.
После этого оставалось только свернуть на дорогу к лесу Линахан и проехать примерно милю по одноколейному проселку, держа кулаки за то, чтобы никто не попался навстречу, а потом выдержать сражение с воротами.
А потом… можно наслаждаться. Лесной дорогой, тянущейся на несколько миль, великолепными пейзажами и практически полным отсутствием людей в поле зрения. За все годы, в течение которых Дункан совершал прогулки по этому маршруту, он встретил не более двадцати пешеходов, полдюжины велосипедистов и одного парня на ходулях. Этот парень застал Дункана врасплох, а Мэг принялась в панике лаять словно сумасшедшая. Оказалось, что этот тип гуляет здесь на ходулях не просто так – это спонсированная прогулка в целях благотворительности. Деньги на борьбу с раком или что-то в этом духе. Дункан был слишком озабочен тем, чтобы поймать свою собаку и успокоить ее, и потому не обратил на парня особого внимания. Поймав Мэг за ошейник, он бросил в жестянку для пожертвования пару фунтов и придерживал собаку, пока парень не скрылся из виду за поворотом дороги.
Но сегодня, похоже, никто не собирался им мешать, и Дункан позволил себе расслабиться, почувствовав себя так, словно все его тело стало легче. Мэг почти во всем была отличной собакой, но не очень хорошо относилась к встречам с чужаками, поэтому отсутствие людей всегда было благом.
Конечно, дальше по дороге им мог встретиться кто-нибудь и снова вывести собаку из душевного равновесия, однако эту проблему можно было отложить на потом. Пока что вокруг не было видно ни души.
Далеко слева, за полем древесных пней, напоминавшим кладбище, трасса А82 поворачивала к памятнику британским коммандос и дальше – к Инвернессу. Время от времени по ней проезжали машины; их кузовы ярко сверкали под необычайно ярким для апреля солнцем.
На таком расстоянии шум дорожного движения был едва слышен. Тишину нарушало лишь чириканье птиц и хруст гравия под подошвами Дункана.
Чуть дальше впереди Мэг выскочила из рощицы, пронеслась через мутную лужу, испачкав бурой грязью лапы до половины, а потом остановилась посреди дороги. Некоторое время она смотрела на хозяев, вывалив язык и тяжело дыша, – как будто хотела удостовериться, что они по-прежнему идут в ту же самую сторону. Убедившись, что люди не намереваются поворачивать назад и возвращаться к машине, собака снова побежала к роще, намереваясь возобновить какие-то свои незаконченные дела.
– Видишь, я же говорил тебе, что с Мэг все будет в порядке, – сказал Дункан, шутливо ткнув сына кулаком в бок. – Она, конечно, измазалась, но ничего с ней не случилось.
– Ты видел, сколько на ней грязи?
– Видел.
– Она вся в ней!
– Ну да. И угадай, кто будет ее мыть, когда мы вернемся домой? – спросил Дункан.
Коннор ухмыльнулся в ответ на его слова.
– Ты!
– Я? Ни за что! Ты! – возразил Дункан.
– Не-а.
– Ага. Я вручу тебе щетку и ведро, – заявил Дункан и хмыкнул, когда ему в голову пришла некая идея. – А когда закончишь с этим, можешь помыть машину. Два зайца одним выстрелом.
Коннор выразительно помотал головой.
– Отлично. Значит, будешь держать Мэг, пока я буду поливать ее из шланга.
На это у Коннора особых возражений не было, однако теперь этот спор уже стал игрой, и он продолжил упрямиться.
– Не буду!
Дункан потер подбородок – под пальцами зашуршала щетина.
– Ладно, тогда она подержит тебя, а я буду поливать из шланга. – Он изобразил звук льющейся под напором воды и сделал вид, будто окатывает ею мальчика. – Как тебе такое?
Коннор хихикнул:
– Я мылся сегодня утром.
– Мылся? А что, у нас уже апрель? – поддразнил Дункан.
Коннор не совсем понял шутку, но все равно засмеялся.
Они шли несколько минут, следуя плавно поворачивающей дороге. Миновали небольшой карьер по левую сторону, где с прошлого года практически неподвижно стояли два экскаватора. Время от времени, проходя по этой дороге, Дункан замечал, что они переместились на несколько футов или что угол наклона их ковшей изменился. Он никогда не видел, чтобы кто-то сидел за пультом управления, не говоря уже о том, чтобы машины действительно занимались земляными работами.
Уже некоторое время Коннор не произносил ни слова, и, хотя Дункан наслаждался тишиной и покоем, это было странно. По пятницам класс Коннора ходил в бассейн, и обычно мальчик спешил рассказать отцу о том, кто оказался лучшим в плавании на спине и кто из его одноклассников едва не утонул. Однако сегодня он молчал, если только Дункан сам не начинал его подначивать.
– Ты в порядке, Кон?
– Да, все хорошо, – отозвался тот, не поднимая взгляда. Он нашел палку длиной почти в его собственный рост и шел с ней словно волшебник с посохом.
– Если Мэг увидит у тебя эту палку, она ее у тебя отберет, – предупредил Дункан.
Коннор кивнул, но ничего не сказал.
– Как ваши уроки плавания?
– Хорошо.
– Все выжили?
Коннор кивнул.
– Угу.
Еще некоторое время они шли молча. В воздухе над ними кружила какая-то хищная птица. «Канюк», – предположил Дункан, хотя на самом деле понятия не имел, что это за птица. С тем же успехом это мог быть орел. Или вообще крупный голубь. Дункан всю жизнь провел на Шотландском нагорье, однако с местной дикой живностью был знаком не очень хорошо.
Точно так же он не знал, какие именно деревья растут вдоль обочины дороги. Сосны? Может быть. Буки? Вполне возможно. Дубы? Он сомневался в этом, однако понятия не имел, на чем основаны его сомнения. Это были деревья – вот практически и все, что он мог сказать.
– Пап, – произнес Коннор, сделав еще несколько шагов; его взгляд был по-прежнему устремлен в землю, голос звучал тихо. – Ты знаешь Эда?
Дункан мысленно пробежался по списку одноклассников Коннора, но Эда найти не смог.
– Какого Эда? Того, у которого мама рыжая?
Коннор посмотрел на него, хмурясь в замешательстве.
– Эда-Соседа.
– А, наш сосед Эд?.. Да. Извини, я думал, ты имеешь в виду кого-то из своего класса.
– В нашем классе нет ни одного Эда, – заметил Коннор.
– Да, знаю; я просто… – Дункан покачал головой. – Значит, Эд-Сосед. И что ты хочешь о нем сказать?
Коннор, похоже, мгновение колебался, прежде чем задать следующий вопрос:
– Он тебе нравится?
Дункан задумчиво надул щеки.
– Нравится ли мне Эд-Сосед? – Он пожал плечами. – Наверное. В смысле, я его не очень хорошо знаю. Ведет он себя довольно вежливо, похоже, со всеми ладит… А что?
Коннор на ходу постукивал по земле нижним концом своей палки, выбивая какой-то ритм.
– А маме он нравится?
Дункан остановился.
– Не знаю. А почему ты спрашиваешь?
Коннор прошел еще несколько шагов и тоже остановился. Постоял, покусывая губу и крутя палку в руках.
– Да нипочему. Просто так, хотел узнать.
Дункан чуть склонил голову набок, задумчиво глядя на сына.
– Странно, что ты вообще задумываешься о таких вещах.
Щеки Коннора зарделись.
– Кон?
– Где Мэг? – неожиданно спросил мальчик, устремив взгляд на лес.
– Где-то там. С ней все будет в порядке, – сказал Дункан, окинув деревья мимолетным взглядом. – Она вернется, когда мы ее позовем. Но почему ты спросил про…
– Мэг! – закричал Коннор. – Мэг, ты где?
Он сунул два пальца в рот и попытался свистнуть, но ничего не получилось, кроме булькающего шипения.
Дункан вздохнул, потом сложил большой и указательный пальцы скобкой и зажал между зубами. Его свист был резким и громким. Он заставил птиц умолкнуть, вместо чириканья в лесу воцарилось возмущенное молчание.
– Где она? – спросил Коннор, вглядываясь в лесную чащу. – Почему не возвращается?
– С ней все будет в порядке, – заверил его Дункан, но тем не менее свистнул еще раз, а потом закричал: – Мэг! Мэг, сюда!
Между деревьями ничто даже не шевельнулось. Под сплетенными ветвями с густой листвой в лесу царил полумрак. До заката оставалось еще около часа, но тени уже удлинились, а ветерок начал становиться холоднее.
– Вот же тупая собака, – пробормотал Дункан.
– А что, если она поранилась? – испуганно спросил Коннор. – Что, если с ней что-нибудь случилось?
– Ничего с ней не случится. Наверное, просто шастает где-нибудь. Ты же знаешь ее.
Дункан сложил ладони рупором у рта и снова позвал собаку по имени.
– Мэ-эг! – кричал он, нарочно растягивая гласный звук.
Они ждали. Деревья скрипели. Ветер шелестел в траве. Но кроме этого, ничего не было слышно.
– Черт возьми, – пробурчал Дункан.
– Папа, – сказал Коннор, широко открыв глаза от беспокойства, – почему она не идет?
– С ней все будет хорошо. С ней всегда все хорошо, – отозвался Дункан. – Но я могу пойти и поискать ее, если так тебе будет лучше. А ты оставайся здесь и позови меня, если она вернется.
Коннор посмотрел в обе стороны вдоль пустой дороги, потом кивнул.
– А что, если она не вернется?
– Вернется, – пообещал Дункан.
– А если нет?
– Вернется.
– Но…
– Я буду искать дальше. Хорошо? – с легким раздражением отозвался Дункан и заставил себя улыбнуться. – С ней все будет в порядке. Она просто вредничает. Подожди здесь.
Коннор снова кивнул.
– Ладно, я буду ждать здесь.
– Молодец. И если она выйдет к тебе, зови меня. Громко и отчетливо, ладно?
– Ладно, пап.
Дункан хлопнул мальчика по плечу.
– И не беспокойся. Мы ее найдем. Она не могла убежать далеко.
* * *
– Да чтоб тебя! – прошипел Дункан, хватаясь за щеку, по которой только что хлестнула ветка. Крови не было, но он чувствовал, как на месте удара набухает рубец – тонкая красная линия на коже.
Земля под ногами напоминала пропитанную влагой губку, штанины джинсов постепенно промокали, прилипая к голеням, – холодная сырость пробирала до костей.
– Не видать, Кон? – окликнул он сына, оглянувшись через плечо.
– Пока нет! – крикнул Коннор в ответ; его голос звучал приглушенно – Дункан зашел уже достаточно глубоко в лес.
Тот уже успел несколько раз обругать собаку, потом начал ругаться на все вокруг; он с трудом пробирался вперед, ботинки вязли в подлеске, а ветки словно намеревались выбить ему глаза.
Когда он сделал еще несколько неуверенных шагов, что-то неожиданно задвигалось справа от него, шелестя в перепутанной траве. Дункан резко повернулся и едва не потерял равновесие, ища взглядом источник звука.
На миг из травы появился кролик, осознал свою ошибку и поспешил спрятаться обратно. Дункан больше не видел зверька, но слышал, как тот удирает куда-то в глубь леса.
– Чертова тварь, – проворчал он, прислушиваясь к затихающему шороху в траве.
Дункан шел по лесу всего несколько минут, но свет уже начал меркнуть. Все вокруг было окутано полумраком, тени превратились в лужицы черноты, мир окрасился серым и грязно-синим.
– Ты не видишь ее, Коннор? – крикнул Дункан и остановился, ожидая ответа от сына. – Коннор? – снова позвал он, но ничего не услышал. – Мэг вернулась?
По-прежнему тишина.
– Кон?
Стонали деревья вокруг. В подлеске шептал что-то ветер. Но помимо этого, в лесу царила тишина.
Оглянувшись, Дункан побежал – сам не понимая почему. Не было никаких причин для этого. Не было причин предполагать, будто что-то случилось. Он не мог понять, почему его вдруг охватила паника. По сути, Коннор мог просто не услышать его, вот и все. Не было ничего необычного в том, что мальчик на что-то отвлекся. Его избирательная глухота была неизменным предметом семейных шуток.
И все же Дункан побежал. Он несся, подгоняемый страхом, прорываясь сквозь цепкий подлесок и хлещущие ветки, расплескивая воду в углублениях почвы, спотыкаясь о покрытые мхом камни. Что-то жгучее и неотвязное грызло его изнутри.
– Коннор!
Он вырвался из леса, поскользнулся на краю придорожной канавы и съехал вниз. Лужа грязи на дне канавы смягчила его падение, потом тоскливо хлюпнула, когда Дункан поднялся, высвобождаясь из ее липких объятий.
– Кон? Коннор!
Дункан выбрался из леса примерно в тридцати футах от того места, где вошел. Отсюда ему ясно была видна та точка, где он оставил сына, велев ему ждать, – но Дункан все равно бросился туда, на тот случай, если чего-то не заметил.
На тот случай, если не заметил сына.
Там, где до этого стоял Коннор, на земле валялась длинная кривая палка. Посох, брошенный волшебником.
– Коннор! – крикнул Дункан. Его голос разнесся над пустой дорогой, над кладбищем древесных пней, эхом отдался в лесу где-то в направлении дальнего шоссе. – Коннор, ты где? Кон!
А потом Дункан услышал движение за спиной.
Он всхлипнул от подступившего облегчения, голова закружилась; напряжение в мышцах, которое он до этого не осознавал, отпустило его.
– Коннор, я, кажется, велел тебе…
Он умолк, когда из-за деревьев показалась грязная Мэг, виляя хвостом и радостно вывалив язык.
Внутренности Дункана стянулись в тугой узел. Он развернулся на месте, высматривая сына.
– Коннор! Кон, ты где?
Ответа не было. Чувствуя тревогу Дункана, Мэг подползла к нему, низко опустив голову.
– Это ты виновата! Чертова тупая собака! – рявкнул Дункан.
Мэг опустила голову еще ниже, ее глаза непонимающе блеснули.
Дункан заговорил уже тише, с нотками мольбы:
– Иди, найди его. Иди искать Коннора. – Он нащупал в кармане телефон, не сводя взгляда с собаки, отчаянно желая, чтобы она услышала и поняла его.
Включил телефон. Сигнала не было. Чертова сигнала не было!
Дункан бросил на собаку отчаянный, полный безнадежности взгляд. Голос его звучал хрипло.
– Пойдем искать нашего мальчика.
Глава 2
Старший детектив-инспектор Джек Логан подождал, пока дверь с жужжанием отворится, потом прошел в проем и продолжил свой путь по безупречно чистым и неприютным коридорам психиатрической больницы Карстерс.
В конце коридора он свернул налево, прошел еще через несколько дверей, потом по широкой лестнице поднялся на следующий этаж. Он мог бы воспользоваться лифтом, но подниматься по лестнице обычно было быстрее. И кроме того, никогда не знаешь, с кем можешь оказаться в кабине лифта и что может случиться в этом замкнутом пространстве.
Он шел по больнице словно на автопилоте – этот путь старший инспектор проделывал столько раз, что уже сбился со счета. На свете существовало множество мест, которые Логан хотел бы знать как свои пять пальцев. Венеция. Южная Франция. Может быть, даже Багамы. Но нет. Из всех существующих на Земле мест лучше всего ему, похоже, была знакома строго охраняемая психиатрическая лечебница в Южном Ланкашире, где содержали насильников, убийц и много кого еще похуже.
Когда-то давно ему было трудно поверить в это «еще похуже», но двадцать лет работы быстро избавили его от подобных сомнений.
Дни визитов в больницу были достаточно плохи: они позволяли продегустировать различные сорта тех ужасов, которыми он в конечном итоге вынужден был объесться до отвала.
Но еще хуже стало, когда Логана повысили до старшего инспектора следственного отдела и перевели на расследования особо тяжких преступлений; здесь ему приходилось видеть такое, что заставило бы обычного насильника-убийцу замотать головой от отвращения.
Еще одна дверь преградила ему путь; два квадратных окошка в этой двери были с обеих сторон забраны сеткой из толстой проволоки. Логан остановился и бросил нетерпеливый взгляд на камеру, установленную над дверью.
Он увидел свое отражение в широком объективе камеры и неохотно попытался пригладить волосы. Потом провел рукой по подбородку, словно пытаясь стереть щетину, которая в последние несколько дней успешно избегала встречи с бритвой.
Логан выглядел именно так, как должен выглядеть человек, обреченный иметь дело с законом, – хотя не обязательно на той стороне, на которой он в конечном итоге оказался. Он был высок и крепко сложен, однако чаще всего немного сутулился, словно пытаясь скрыть свой рост.
Дверь зажужжала. Логан потянул створку на себя, кивнул в сторону камеры и проследовал дальше, признательный за то, что задержка была недолгой.
Здесь его лицо хорошо знали – и неудивительно. Он посещал это заведение чаще, чем некоторые из врачей.
За следующей дверью поперек коридора стоял стол, похожий на конторскую стойку; плексигласовый щит оберегал сидящую за столом дежурную медсестру. Логан остановился у стола, положил на столешницу видавшую виды папку, которую до этого нес под мышкой, и расписался в журнале посещений.
– Вы сегодня припозднились, – сказала из-за щита медсестра. Она работала здесь относительно недавно. В первый раз Логан увидел ее четыре визита назад, может быть, пять; значит, она на этой должности всего пару месяцев. Медсестра была пухлой и с виду добродушной, и Логан сомневался, что она продержится здесь долго. Быстрый взгляд на газету, лежащую перед ней на столе и открытую на разделе вакансий, подтвердил его подозрения.
И Логан не мог винить эту женщину.
– Кошмарное утро, – отозвался он, потом слегка поморщился, недовольный собственным выбором слов. – Я имею в виду – много дел.
Взгляд его упал на часы, висящие на стене позади стойки. Они были окружены маленькой круглой решеткой, закрепляющей их на месте. Логан знал: это было сделано для того, чтобы никто из здешних обитателей не смог сорвать часы со стены и пристукнуть ими какого-нибудь бедолагу; однако ему нравилось представлять, что часы тоже находятся в заключении, как и все пациенты клиники.
Поставив подпись с широким росчерком, он взял со стойки свою папку.
– Он готов?
Дежурная кивнула.
– Готов. Ну, как обычно. Я не стала бы ожидать многого.
Логан что-то проворчал в ответ, потом сделал шаг прочь от стола.
– Ах да, инспектор…
– Что такое?
Медсестра выдавила обеспокоенную улыбку.
– Прежде чем вы пойдете туда, вас хотел видеть доктор Рамеш.
Логан остановился и обернулся.
– Кто?
– Мистер Логан? – Из-за двери чуть дальше по коридору выглянул бородатый азиат лет сорока пяти и жестом поманил Логана к себе – старшему инспектору такая фамильярность не понравилась. – Прошу вас, пройдемте в мой кабинет; я хотел бы поговорить с вами.
* * *
Рамеш тоже недолго работал в этой клинике – даже меньше, чем дежурная. В отличие от нее, он держался профессионально и очень сухо, так, что это даже можно было принять за неприязнь, – однако у него было больше шансов удержаться на этой работе, чем у пухлой медсестры. Когда Логан закрыл дверь кабинета, доктор уселся за свой стол, а потом указал на кресло напротив, приглашая детектива последовать его примеру.
– Спасибо, я постою.
Рамеш тихонько цокнул языком, пару секунд спустя пришел к выводу, что ему не нравится такая большая разница в росте, и тоже поднялся на ноги.
Кабинет был маленький, но невероятно аккуратный – до такой степени, что абсолютно не напоминал рабочее место. Скорее он походил на демонстрационную инсталляцию в «IKEA» – что-то вроде примера обстановки кабинета для врача, лишенного малейших проблесков воображения.
Столешница была раздражающе пуста, не считая стопки из шести тяжеленных даже на вид медицинских фолиантов, расположенной так, что любой, сидящий напротив доктора, мог прочитать их заковыристые названия. Корешки фолиантов были гладкими, без единого залома, и эта тщательно подготовленная инсталляция поведала о нынешнем обитателе кабинета все, что требовалось знать Логану.
– Я этим недоволен, – произнес Рамеш и ткнул указательным пальцем в столешницу. – Я совершенно этим недоволен.
Он говорил с акцентом, однако тот был значительно смягчен и сглажен. Логан предположил, что доктор, похоже, обучался общепринятому британскому произношению в какой-нибудь закрытой частной школе. И это отнюдь не изменило к лучшему мнение детектива об этом человеке.
– Недовольны чем?
– Вами. Им. Всем этим делом. Вы не должны приходить сюда вот так. Это нечестно.
Логан переступил с ноги на ногу, извлекая протяжный скрип из застеленного ковром пола.
– Нечестно?
– Мистер Петри – здешний пациент, – сказал Рамеш. Он был на несколько дюймов ниже Логана, но изо всех сил делал вид, будто не замечает этого. Еще старательнее он пытался удержать взгляд старшего инспектора – и ему это удавалось лучше, чем большинству полицейских, с которыми тот когда-либо общался.
– Мистер Петри осужден за убийство троих детей, – ответил Логан. – Кроме того, он ключевой свидетель в текущем расследовании.
– Да, но это вовсе не текущее расследование, верно, инспектор? – спросил Рамеш, и его акцент усилился. – Вы поймали его. Он предстал перед судом.
– Старший инспектор, – поправил Логан. Он поднял голову и расправил плечи, вынуждая доктора слегка отклониться назад, чтобы не прервать зрительный контакт. – И я прекрасно сознаю, что мы поймали его, однако он продолжает скрывать важную информацию, что не позволяет нам полностью закрыть дело. Именно поэтому я здесь.
– Снова, – заметил Рамеш. Он придвинул кожаное кресло ближе к столу и положил руки на высокую спинку. – Я просмотрел записи в журнале. Похоже, вы приходите сюда нередко.
– Часто, – согласился Логан.
– Кое-кто может назвать это притеснением.
– Они могут называть это как угодно, – парировал полицейский. – Пока он не даст нам нужные сведения, следствие будет продолжаться. Но после этого я с великой радостью забуду об этом ублюдке навсегда. – Он поднял указательный палец и подался чуть ближе. – Однако, возможно, потрачу несколько минут на то, чтобы сплясать на его могиле. – Он растянул губы так, что это могло сойти за улыбку, однако на самом деле ею не было. – Как вам такой ответ?
Пальцы Рамеша мяли спинку кресла, точно массируя ее. Он медленно вдохнул через нос, то ли пытаясь тянуть время, то ли намереваясь сказать что-либо, способное – по его мнению – усугубить ситуацию.
Как оказалось, это был второй вариант.
– Я знаю вашего суперинтенданта, – заявил доктор. Он сделал многозначительную паузу, позволяя Логану ухватиться за этот новый кусочек информации. – Мы состоим в одном гольф-клубе.
Логан фыркнул, пожал плечами и покачал головой.
– А мне что до этого? Я всегда считал гольф дурацкой игрой. Лично мне куда больше нравится дартс. – Он склонил голову, вознаграждая доктора мимолетным кивком. – Не сочтите за оскорбление.
Судя по выражению лица Рамеша, тот все-таки оскорбился, но Логан не собирался из-за этого терять покой и сон. Видит бог, он и так не высыпался.
– Что ж, я намерен поговорить с ним. С Гордоном. Насчет… – Рамеш неопределенно махнул рукой в сторону Логана, – … всего этого. Это нечестно. Это не должно продолжаться. Мой предшественник мог относиться к этому снисходительно, но… так продолжаться не может. Я это не приемлю.
– Ладно, передайте Горди привет от меня, – отозвался Логан и приподнял потертую картонную папку, словно салютуя. – И я перестану раздражать вас своими визитами сразу же после того, как мистер Петри ответит на мои вопросы. Хорошо?
Когда Логан повернулся и открыл дверь, пальцы доктора крепче стиснули спинку кресла.
– И как именно он должен это сделать? – требовательно спросил Рамеш. – А? Как он должен это сделать, по вашему мнению?
Логан помедлил в дверном проеме, почти полностью заняв его. Прищурился, обдумывая ответ, потом щелкнул языком.
– Я уверен, мы что-нибудь придумаем, – сказал он, затем шагнул в коридор и закрыл за собой дверь.