Лица в воде – Дженет Фрейм

Психиатрическое лечение прошло долгий путь, прежде чем оформилось в систему, знакомую нам сегодня. В древности дело заботы о людях, проявляющих странное поведение, ложилось на плечи семьи, шаманов или тюремных инстанций. Любые отклонения объяснялись мистико-религиозными причинами. После падения Римской империи и распространения христианства психические заболевания сопровождали суеверия. Легко представить, что немало соженных «ведьм» страдали от какого-либо недуга, будь то лунатизм или шизофрения, и на основании этого легко могли быть признаны одержимыми. Про лондонский Бедлам слышали, наверняка, многие, и в некотором роде именно с него начинается история психиатрических лечебниц Европы. И тем не менее долгое время эти убежища (от англ. «asylum») были скорее тюрьмами: изоляция, строгий режим, пытки, страдания. Психиатрия как отдельная наука начала разрабатываться только в XIX веке, но предстояло пройти еще долгий путь. Примерно до середины ХХ века «заботились» о пациентах нещадно: ледяные ванны, заключение в тепловых банях, порка, принудительное связывание, центрифуги, электрошоковая терапия, лоботомия. Для многих попасть в лечебницу было билетом в один конец.Новозеландская писательница Дженет Фрейм на личном опыте испытала все прелести карательной психотерапии. Впервые в лечебнице она оказалась в 1947 году, тогда ей ошибочно поставили диагноз «шизофрения». На протяжении восьми лет Фрейм периодически возвращалась домой на попечение родных, но раз за разом возвращалась в учреждение. За эти годы пережила около 200 сеансов электрошоковой терапии. Ей даже была назначена лоботомия, спастись от которой удалось буквально чудом – за пару недель до операции Фрейм выиграла престижную литературную премию, на основании этого врачи отменили проведение лоботомии. В 1954 году Фрейм наконец-то покидает застенки. Все ее дальнейшее творчество так или иначе несет отпечаток этих восьми лет."Лица в воде" (1961) – это художественная переработка опыта пребывания в психиатрической лечебнице. Распорядок жизни и расписание дня; пациенты и врачи, описание их отношений, внешности и деятельности; особенности лечения и его последствия. Читаешь, и не можешь не проникнуться переживаниями героини. Парализующий ужас электрошоковой терапии буквально сочится со страниц романа. Мелочи вроде чистого белья, чулок или сумочки, в которой можно хранить личные вещи – одновременно приближают ощущение «нормальности», мира за оградой, и в то же время подчеркивают изолированность героини. Отдельные сцены романа поэтичны: временами повествование прерывает поток сознания героини, чудной и завораживающий, слегка пугающий и все же привлекательный. Но большая часть материала заставляет внутренне дрожать. Особенно тяжело читать вторую часть романа. Пребывание в Батистовом доме – буквально описание пыток. Издевательства сестер и санитаров, для развлечения провоцирующих больных; нечеловеческие условия – грязь и дизентерия, отсутствие элементарной заботы, полная потеря автономности; вместо заботы и попыток помочь – в лучшем случае равнодушие. За проступки – наказания, которым может стать как закрытие в одиночной палате, так и несколько сеансов электрошоковой терапии подряд. Это ужасное существование скрашивает неистовое желание вырваться из этого места, но быт очень быстро гасит надежду. Жестокой иронией звучат слова медперсонала пациенткам «просто забыть все, что вы видели здесь, когда выйдете на свободу». После такого вряд ли получится жить как раньше.Гуманизация психиатрического лечения (если интересно, почитайте про деинституционализацию психиатрии) началась как раз в 1950-е годы. Проблемы психиатрических лечебниц (низкое качество лечения, потеря пациентами навыков социализации в виду длительного пребывания в больнице, злоупотребления, бесправность пациентов и многое другое) наконец-то оказались в поле зрения общества. Некоторые намеки этого процесса присутствуют в романе, но, конечно же, до существенных изменений еще далеко."Лица в воде" отнюдь не увеселительное чтение. Временами было трудно продолжать, от некоторых сцен становилось и тревожно, и гадко. Не могу сказать, что роман очень уж мне понравился, но как свидетельство ужасающего опыта – сильное произведение.

У меня волосы шевелились на голове, читая эту книгу! Я вскольз пробежалась по биографии писательницы, ей был поставлен ложный диагноз – шизофрения, если не ошибаюсь. И данная повесть – автобиографическая. Главная героиня, Истина Мавет, попала в психиатрическую больницу. И начинается мельчайшее описание «быта» там. Я никогда не понимала лечения шоковой терапией. Такое чувство, будто этим они, наоборот, пытались человека свести в могилу. Меньше таких людей – легче планете Земля. На такие мысли наталкивает отношение персонала больницы к пациентам. Ладно бы хамские слова, которые они бросают им, но как можно позволить себе настолько животное отношение к тем, кто заболел не по своей воле! Даже животные лучше относятся к себе подобным. Ведь они как дети, за которыми нужен тщательный уход и внимание. Пациентки могли ходить в грязных штанах, жить в антисанитарных условиях, есть пищу, которые даже падальщики есть не будут, наказания следовали один за другим за любую провинность. Попадись туда здоровый человек, враз бы стал сумасшедшим. Красоту наводили только когда приезжало начальство. Не понимаю я также такого способа лечения, как помещение в одиночную камеру. Да, буйные пациенты, находясь там, успокаиваются, но я думаю это их еще больше калечит, чем лечит. Некоторые моменты в книге были настолько отвратительными, что хотелось быстрее пробежать их и читать дальше. На протяжении всей книги героиня вспоминала цветы, деревья, сравнивала их со всеми, ей так не хватало глотка свежего воздуха, а еще больше свободы. Когда она покидала стены больницы, ей посоветовали забыть все, что было. Я бы рассмеялась им в лицо за такие слова! Как можно забыть многодневные издевательства? Как видно из моего отзыва, книга затронула меня за душу. Я много подобных произведений читала и все они заставляют плакать.

Напоминает Завтра я всегда бывала львом , только большое отличие в языке автора. То, что Фрейм – большая писательница – сомнения нет. Не знаю, можно ли считать читерством, что её метафоры иногда навеяны её галлюцинациями, а не литературным талантом, но в любом случае это просто приятно читать. Что касается содержания – здоровому человеку читать про устройство больницы довольно скучно. Появляется понимание, насколько хрупко человеческое здоровье, как наше тело – это точная машина, которая в любую минуту может сломаться из-за небольшого сбоя в химии. И какие чудовищные последствия это имеет для восприятия мира. Вот только что всё было хорошо, щёлк – и человека охватывает непосильный страх, так что невозможно пошевелиться или прошептать хоть слово. Ещё один важный компонент душевного здоровья (или его подобия) – это рутина. И ежедневная, и ежегодная. А нам всегда кажется, что рутина как раз сводит с ума?

Очень позабавил один ляп переводчиков. Ими значатся две женщины, могу поклясться, что молодые. Потому что они не в курсе, что людей с синдромом Дауна раньше называли монголоидами из-за того, как болезнь влияет на строение лица. Сейчас, конечно, этот термин не употребляется. Но в этой книге в русском переводе в психиатрическом отделении содержат невротиков, истериков, людей, не способных пошевелиться (кататоников), и азиатов. Мда, азиат – диагноз бесперспективный xD