Джеффри Дивер
Комната смерти

– Займусь.

– Хорошо, поскольку выясняется, что в Комитете по разведке начались дискуссии на тему бюджета. Внезапно. Не пойму, с чего бы. Ничего не планировалось, но ты же знаешь эти комитеты. Им приходится следить, куда уходят деньги. Я просто хотел тебя предупредить, что по какой-то причине – если честно, меня от этого бросает в дрожь – они взяли на прицел НРОС.

Мецгер ошеломленно молчал, хотя Дым так и не появился.

– Какая-то чушь, – как ни в чем не бывало продолжил Волшебник. – Сам знаешь, сколько мы приложили труда, чтобы организовать твою контору. Некоторых это весьма беспокоило. – Послышался лишенный какого бы то ни было веселья смешок. – Нашим либеральным друзьям совсем не по душе то, чем вы занимаетесь. А кое-кому из наших друзей с другой стороны не понравилось, что ты отбираешь работу у Лэнгли и Пентагона. Молот и наковальня. Так или иначе, вряд ли из этих дискуссий что-либо выйдет. И почему все всегда сводится исключительно к деньгам? Ладно… Как дела у Кэти и Сета?

– Все в полном порядке. Спасибо, что спросил.

– Рад слышать. Мне пора, Шрив.

Связь разъединилась.

О господи…

Плохо дело.

Суть слов веселого Волшебника в саржевом костюме, броских носках и с острым как бритва взглядом темных глаз сводилась к следующему: «Вы ликвидировали гражданина США на основе ошибочных данных, и если дело попадет в суд штата, оно бросит тень на всю страну Оз. Многие в столице будут пристально следить за Нью-Йорком и исходом дела Морено. Они полностью готовы послать против НРОС собственного снайпера – естественно, в фигуральном смысле, в виде урезанного бюджета. Через полгода служба перестанет существовать».

И вся эта история прошла бы незаметно, если бы не тот информатор.

Предатель.

Ослепленный Дымом Мецгер вызвал секретаршу и снова взял чашку кофе.

«Ваша разведка все проверила дважды и трижды…»

Кстати, насчет этого…

«Обдумай ситуацию, – велел себе Мецгер. – Ты куда-то звонил, отправлял сообщения».

Зачистка уже шла полным ходом.

– Все в порядке, Шрив? – спросила Рут, устремив взгляд на его пальцы, сжимавшие картонный стаканчик.

Мецгер понял, что еще немного – и тот будет раздавлен, а тепловатый кофе польется по рукаву на документы, с которыми имели право ознакомиться лишь десяток человек во всей Америке.

Он ослабил мертвую хватку и попытался улыбнуться:

– Да, конечно. Слишком долгая была ночь.

Секретарше было шестьдесят с небольшим, но привлекательное, до сих пор испещренное едва заметными веснушками лицо делало ее моложе. В свое время Мецгер выяснил, что десятилетия назад она принадлежала к числу «детей-цветов». «Лето любви» в Сан-Франциско, жизнь в районе Хейт-Эшбери… Ее седые волосы, по обыкновению, были уложены в плотный узел, а на запястьях она носила цветные силиконовые браслеты, символизирующие поддержку различных акций – борьбы с раком груди, за мир и надежду, и кто знает, что еще. Он предпочел бы, чтобы у нее их не было. Подобные знаки, пусть и двусмысленные, выглядели неуместно в правительственном агентстве с такими задачами, как у НРОС.

– Спенсер еще не пришел? – спросил Мецгер.

– Он сказал, что будет примерно через полчаса.

– Пусть сразу зайдет ко мне, как только появится.

– Хорошо. Еще что-нибудь?

– Нет, спасибо.

Когда Рут вышла из кабинета и закрыла дверь, оставив после себя запах масла пачули, Мецгер отправил еще несколько сообщений и кое-какие получил.

Одно из них внушало оптимизм.

По крайней мере, оно слегка рассеяло Дым.

Глава 10

Райм заметил, что Нэнс Лорел внимательно разглядывает свое тусклое отражение в металлическом кожухе газового хроматографа, не проявляя при этом какой-либо реакции. На заботящуюся о внешности женщину она не походила.

– Как предлагаете действовать? – спросила она, поворачиваясь к Селитто и Райму, который уже успел мысленно разложить все дело по полочкам.

– Постараюсь провести как можно более тщательный криминалистический анализ, – ответил он. – Сакс и Лон выяснят все возможное о НРОС, Мецгере и другом соучастнике – снайпере. Сакс, начинай составлять таблицу. Добавь список действующих лиц, пусть даже пока нам мало что известно.

Взяв маркер, она подошла к пустой доске и набросала скупые сведения.

– Мне хотелось бы также отследить того информатора, – сказал Селитто. – Возможно, это будет непросто. Он знает, что рискует. Все-таки он обвиняет правительство в совершении убийства, а не просто сообщил прессе, что некая компания кладет гнилой овес в хлопья для завтрака. Амелия, что у тебя?

– Я послала Родни информацию об электронном письме и ордере на спецзадание, – ответила Сакс. – Буду координировать свои действия с ним и отделом по борьбе с киберпреступностью. Если кто-то и сумеет отследить анонимную загрузку, так это он. – Сакс на мгновение задумалась. – Давайте еще позвоним Фреду.

– Хорошо, – после короткого размышления ответил Райм.

– Кто это? – спросила Лорел.

– Фред Деллрей. ФБР.

– Нет, – резко заявила Лорел. – Никаких федералов.

– Почему? – не понял Селитто.

– Есть вероятность, что об этом узнает НРОС. Вряд ли нам стоит рисковать.

– Фред специализируется на работе под прикрытием, – возразила Сакс. – Если мы скажем, что дело требует сохранения тайны, именно так он и будет действовать. Нам нужна помощь, а у него имеется доступ к намного большему объему сведений, чем есть в Национальном центре криминальной информации и базах данных штата.

Лорел явно сомневалась. На ее круглом бледном лице – в каком-то смысле даже симпатичном, как у сельской девушки, – отразилась едва заметная перемена. Озабоченность? Неприязнь? Вызов? Выражение ее лица напоминало буквы иврита или арабского письма, в котором на радикально иное значение намекали лишь крошечные диакритические знаки.

– Мы объясним ему, насколько все секретно, – настойчиво сказала Сакс, бросив взгляд на Лорел. – Он поймет.

Прежде чем Лорел успела что-то ответить, Амелия включила громкую связь на стоявшем рядом телефоне. Райм увидел, как напряглась зампрокурора, и ему показалось, что сейчас она шагнет вперед и нажмет отбой.

Раздался глухой сигнал вызова.

– Деллрей слушает, – ответил агент.

Судя по приглушенному голосу, он мог сейчас работать под прикрытием где-нибудь в Трентоне или Гарлеме и ему не хотелось привлекать к себе внимания.

– Фред, это Амелия.

– Привет, привет! Как дела? Давно не общались. Надеюсь, мне ничто не угрожает, а то я тут говорю спокойно по телефону, но с твоей стороны, возможно, меня слышно на Медисон-сквер-гарден. Терпеть не могу громкую связь.

– Все в порядке, Фред. Здесь только я, Лон, Линкольн…

– Привет, Линкольн. Не забыл, что ты проиграл тот спор насчет Хайдеггера? Я ежедневно заглядываю в почтовый ящик, но до вчерашнего дня так и не получил от тебя чек. Жду выплаты на имя Фреда «крутого философа» Деллрея.

– Знаю, знаю, – проворчал Райм. – Расплачусь.

– Ты мне должен полтинник.

– Вообще-то, часть этой суммы причитается с Лона, – сказал Райм. – Это он меня подбил.

– Ну уж нет! – бросил детектив.

Нэнс Лорел ошеломленно слушала их обмен репликами. Склонность к добродушному подшучиванию явно не входила в перечень ее выдающихся качеств.

А может, она просто злилась, что Сакс пренебрегла ее возражениями и позвонила агенту ФБР.

– И еще заместитель окружного прокурора Нэнс Лорел, – продолжила Сакс.

– Сегодня и впрямь особенный день. Приветствую, советник Лорел. Тот приговор в отношении докеров – отличная работа. Это ведь ваших рук дело?

Последовала пауза.

– Да, агент Деллрей.

– Никогда бы не подумал, что у вас получится. Знаешь историю, Линкольн? Дело Джои Бэроуна, Южный округ? У нас имелось несколько обвинений по федеральным статьям против этого парня, но присяжные обошлись с ним мягко. Зато советник Лорел бросилась на амбразуру в суде штата, и парень заработал самое меньшее двадцать лет. Я слышал, генеральный прокурор США повесил вашу фотографию у себя в кабинете… на доске для игры в дротики.

– Ничего об этом не знаю, – коротко ответила она. – Но результат меня порадовал.

– Ладно, продолжай.

– Фред, у нас тут дело, – сказала Сакс. – Секретное.

– Тон твоего голоса настолько интригует, что не терпится услышать, какое именно.

Райм заметил на лице Сакс быструю улыбку. Фред Деллрей был одним из лучших агентов бюро, специалистом по организации сетей информаторов, примерным семьянином и отцом… а также философом-любителем. Но годы работы агентом под прикрытием на улице наложили на него свой отпечаток, отразившийся в числе прочего в своеобразном языке и манере одеваться.

– Преступник – твой босс, из федерального агентства.

– Гм…

Последовала пауза.

Сакс взглянула на Лорел, которая, поколебавшись, включилась в разговор, вновь перечислив известные на данный момент факты об убийстве Морено.

Обычно Фред Деллрей умел ждать со стоическим спокойствием, но на этот раз Райм почувствовал в его голосе необычную тревогу.

– НРОС? На самом деле они к нам не относятся. Живут в собственном измерении. Что вовсе не обязательно хорошо.

Распространяться он не стал, хотя Райм сомневался, что в том есть необходимость.

– Сейчас кое-что проверю.

В динамике послышался стук клавиш, похожий на звук падающей на стол ореховой скорлупы.

– Агент Деллрей… – начала Лорел.

– Зовите меня Фред. И не беспокойтесь. У меня тут все как следует зашифровано.

Она удивленно моргнула:

– Спасибо.

– Я просто просматриваю досье… так… – Долгая пауза. – Роберт Морено, он же Роберто. Да, есть кое-какие заметки насчет «Американ петролеум»… Нашу контору в Майами подняли по тревоге из-за предполагаемого теракта, но тревога оказалась ложной. Хотите знать, что у меня тут есть по этому Морено?

– Да, Фред, пожалуйста. – Сакс села за компьютер и открыла файл.

– Ладно… наш паренек покинул страну двадцать с лишним лет назад и возвращается лишь раз в год или около того. Вернее, возвращался. Посмотрим… Находился под наблюдением, но никогда не рассматривался как активная угроза. В основном у него все сводилось к разговорам, так что приоритетом он для нас не являлся. Водил шашни кое с кем из «Аль-Каиды» и «Сияющего пути», но к терактам никогда не призывал. – Агент что-то пробормотал себе под нос и добавил: – Тут говорится, что официально к убийству могут быть причастны некие преступные картели. Но проверить это невозможно… Ага, вот.

Пауза.

– Фред, ты там? – нетерпеливо спросил Райм.

– Угу.

Райм вздохнул.

– Может пригодиться, – сказал Деллрей. – Сведения из Госдепартамента. Морено был здесь. В Нью-Йорке. Прилетел вечером тридцатого апреля, улетел второго мая.

– Есть что-нибудь конкретное насчет того, что он тут делал, куда ходил? – спросил Лон Селитто.

– Ничего. Это уже ваша работа, друзья мои. А я займусь со своего конца. Сделаю несколько звонков приятелям на Карибах и в Южной Америке. О, тут есть фото. Хотите?

– Нет, – внезапно сказала Лорел. – Нужно свести к минимуму любые контакты с вашей конторой. Я бы предпочла, чтобы вы звонили непосредственно мне, детективам Селитто и Сакс или Линкольну Райму. Осторожность…

– Превыше всего, – закончил Деллрей. – Никаких проблем. Но все же затрону еще раз эту тему: вы точно знаете, что нашим друзьям пока ничего не известно? В НРОС?

– Да, – ответила зампрокурора.

– Гм…

– Что-то в твоем голосе не слышно уверенности, – заметил Райм.

– Удачи всем, – усмехнулся агент.

Сакс отключила телефон.

– Где я смогу работать? – спросила Лорел.

– В смысле? – удивилась Сакс.

Заместитель окружного прокурора огляделась по сторонам и заявила:

– Мне нужен стол. Необязательно письменный. Просто побольше.

– Вы хотите остаться здесь?

– Не могу же я работать из своего кабинета, – заявила Лорел, будто речь шла о чем-то очевидном. – Утечки. НРОС рано или поздно выяснит, что мы ведем расследование, но мне хотелось бы, чтобы это случилось как можно позже. Вон тот стол вполне подойдет. Я могу там расположиться?

Лорел показала на рабочий стол в углу. Райм позвал Тома и велел освободить его, убрав книги и коробки от старой аппаратуры.

– Компьютеры у меня есть, но мне также понадобится собственная линия и беспроводной маршрутизатор. Нужно будет создать отдельную зашифрованную учетную запись. И я предпочла бы ни с кем не делить сеть. – Она бросила взгляд на Райма. – Если возможно.

Сакс явно не пришлась по душе идея о новом члене команды. Линкольн Райм был по природе одиночкой, но во время работы над очередным делом терпимо относился к присутствию посторонних, хотя это его нисколько не радовало. Возражать он не стал.

Водрузив портфель и увесистую сумку на стол, Нэнс Лорел начала выгружать папки, раскладывая их в отдельные стопки. Она походила на только что въехавшую в общежитие студентку-первокурсницу, поудобнее размещающую на столе и тумбочке свои скромные пожитки.

Затем Лорел повернулась к остальным:

– Да, и еще одно: мне нужно, чтобы в процессе расследования вы искали все возможное, что позволяло бы ему выглядеть святым.

– Прошу прощения? – переспросила Сакс.

– Все свидетельства того, что Роберт Морено – святой. Он произносил немало подстрекательских речей, резко критиковал страну. И потому мне нужно, чтобы вы нашли подтверждения его добрых поступков. Таких, к примеру, как создание «Движения за полномочия местных». Строительство школ, продовольствие для детей из стран третьего мира, все такое прочее. И то, каким он был любящим отцом и мужем.

– Вы в самом деле от нас этого хотите? – недоверчиво поинтересовалась Сакс, не сумев скрыть раздраженные нотки в голосе.

– Именно так.

– Зачем?

– Просто так будет лучше, – сказала Лорел, словно речь шла о чем-то очевидном.

– Гм… – Сакс помедлила. – Это на самом деле не ответ.

На Райма она не смотрела, впрочем ему этого и не хотелось. Напряженность между ней и зампрокурора прекрасно росла сама по себе.

– Дело снова в присяжных. – Лорел бросила взгляд на Райма, который явно поддерживал ее доводы. – Мне нужно показать, что он был честным человеком, совершавшим этичные поступки. Защита будет изображать Морено как опасную угрозу. Примерно так же адвокаты стараются представить присяжным жертву изнасилования в виде вызывающе одетой женщины, пытавшейся флиртовать с нападавшим.

– Между этими двумя сценариями есть большая разница, – сказала Сакс.

– В самом деле? Не уверена.

– Разве смысл расследования не в том, чтобы добраться до истины?

Потребовалась пауза, чтобы переварить ее слова.

– К чему истина, если не удастся победить в суде? – возразила Лорел и внезапно, будто сочтя вопрос для себя решенным, обратилась ко всем: – Нам нужно действовать быстро. Очень быстро.

– Согласен, – кивнул Селитто. – НРОС может узнать о нашем расследовании в любой момент. И улики начнут исчезать.

– Вне всякого сомнения, – сказала Лорел. – Но я не об этом. Взгляните сюда, на ордер на убийство.

Присутствующие, включая Райма, посмотрели на доску. Он не мог прийти ни к какому выводу, но внезапно понял:

– Очередь.

– Именно, – кивнула Лорел.

РЕТНО – СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО – СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО – СОВЕ

Ордера на специальные задания

Очередь

8/27

Объект: Роберт А. Морено (код НРОС: ram278e4w5)

Родился: 4/75, Нью-Джерси

Завершить к: 8/5–9/5

Одобрено:

Уровень два: да

Уровень один: да

Сопроводительная документация: см. «А»

Требуется подтверждение: да

Требуется PIN: да

СП: допустимы по минимуму

Подробности:

Назначенный специалист: Дон Брунс, «комната смерти», «Саут-Коув инн», Багамы, апартаменты 1200

Статус: закрыто

9/27

Объект: аль-Барани Рашид (код НРОС: abr942pd5t)

Родился: 2/73, Мичиган

Завершить к: 19/5

Одобрено:

Уровень два: да

Уровень один: да

Сопроводительная документация: не требуется

Требуется подтверждение: нет

Требуется PIN: да

СП: допустимы по минимуму

Подробности: последуют позже

Статус: в процессе

– Пока я не сумела ничего выяснить о том, кто такой этот Рашид или где он находится. Возможно, его комната смерти – некая хижина в Йемене, где он торгует деталями для ядерной бомбы. Или, учитывая чрезмерное усердие Мецгера, – гостиная в доме где-нибудь в Риджфилде, штат Коннектикут, откуда Рашид пишет сообщения в блогах, выступая против Гуантанамо и оскорбляя президента. Но нам известно, что НРОС намерена убрать его до пятницы. И кто тогда станет сопутствующими потерями? Его жена и дети? Какой-нибудь прохожий? Хотелось бы, чтобы Мецгер оказался до этого за решеткой.

– Убийства от этого вовсе не обязательно прекратятся, – заметил Райм.

– Да, но в НРОС и Вашингтоне поймут, что кто-то внимательно следит за их замыслами. Возможно, они отложат операцию и поручат кому-нибудь независимому изучить ордер на спецзадание с целью определения его законности. Но пока власть в руках Мецгера, этого не случится.

В качестве завершающего аргумента Лорел подошла к доске и театральным жестом постучала по ордеру на убийство:

– И еще эти цифры наверху – восемь дробь двадцать семь, девять дробь двадцать семь. Это не даты – это задания в очереди. В списке жертв. Морено был восьмым, кого убила НРОС. Рашиду предстоит стать девятым.

– Всего двадцать семь, – сказал Селитто.

– По состоянию на неделю назад, – уточнила Лорел. – Кто знает, сколько их сегодня?

Глава 11

На пороге кабинета Шрива Мецгера, подобно хладнокровному терпеливому призраку, возник силуэт.

– Приветствую, Спенсер.

Административный директор НРОС – правая рука Мецгера в штаб-квартире организации – наслаждался свежестью голубого неба и тишиной озерного побережья в штате Мэн, когда Мецгер срочно вызвал его зашифрованным сообщением. Спенсер Бостон немедленно прервал отпуск. Если он и злился, а так оно, скорее всего, и было, то ничем себя не выдал.

Это выглядело бы неуместно.

Неподобающе.

Спенсер Бостон являл собой пример увядшего изящества прошлого поколения. Будучи на десять лет старше Мецгера, с густыми волнистыми седыми волосами, он обладал чертами добродушного дедушки с морщинками в уголках плотно сжатых губ. Он излучал невозмутимое спокойствие и здравомыслие. Как и Волшебника, его нисколько не беспокоил Дым.

Шагнув в кабинет, Бостон инстинктивно закрыл дверь, отгораживаясь от любопытных ушей, и молча сел напротив босса, не сводя взгляда с темно-красного мобильного телефона в его руке. Никакого отношения к секретности такой цвет не имел – просто именно он оказался доступен на момент закупки для компании. Это устройство использовалось редко и никогда не покидало здания. Мецгер считал его своим магическим телефоном.

Директор НРОС вдруг понял, что у него затекла рука, сжимавшая трубку. Положив аппарат, он едва заметно кивнул человеку, с которым работал уже несколько лет, с тех пор как сменил предыдущего главу НРОС. Того засосала воронка политики, и в итоге он бесследно исчез.

– Спасибо, что пришел, – коротко сказал Мецгер, словно чувствуя, что нужно как-то прокомментировать нарушенный отпуск.

Дым мог действовать на него по-разному. Иногда находило умопомрачение, и даже если он не злился, то забывал, как надлежит себя вести нормальному человеку.

«Папа, ты… с тобой все в порядке?»

«Я же улыбаюсь».

«Вроде как. Просто… знаешь, какой-то у тебя странный вид».

Административный директор поерзал на заскрипевшем под ним стуле. Спенсера Бостона нельзя было назвать миниатюрным. Отхлебнув холодного чая из высокого пластикового стакана, он вопросительно поднял густые брови.

– Кто-то сливает от нас информацию, – сказал Мецгер.

– Что? Быть того не может.

– Есть подтвержденные сведения.

Мецгер объяснил, что произошло.

– Нет, – прошептал Бостон. – И что ты в связи с этим предпринимаешь?

Проигнорировав провокационный вопрос, Мецгер добавил:

– Мне нужно, чтобы ты его нашел. Не важно, какой ценой.

«Осторожнее, – напомнил он себе. – В тебе говорит Дым».

– Кто еще знает? – спросил Бостон.

– Он – точно. – Мецгер бросил почтительный взгляд на магический телефон.

Подробности не требовались.

Волшебник.

Бостон беспокойно поморщился. Прежде он работал в другом правительственном разведывательном агентстве. Успешно добывал источники информации по всей Центральной Америке – региону, который выбрал для себя сам, – включая столь ключевые страны, как Панама. Специальностью же его было тонкое искусство смены режимов. Именно оно, а не политика было полем деятельности Бостона, но он знал, что без поддержки из Вашингтона и его самого, и информаторов могут бросить в самый неподходящий момент. Несколько раз его брали в плен революционеры, мятежники или боссы преступных картелей. Его допрашивали и даже, возможно, пытали, хотя он никогда об этом не рассказывал.

И он остался жив. В Вашингтоне опасности были иные, но требовали тех же умений выживать.

Бостон пригладил свою роскошную, пусть и седую шевелюру, ожидая продолжения.

– Он… – сказал Мецгер, вновь подчеркивая, что имеется в виду Волшебник, – знает о ведущемся расследовании, но он ничего не говорил ни о каких утечках. Вряд ли ему о них известно. Мы должны найти изменника, прежде чем об этом узнают в столице.

Прихлебывая бледный чай, Бостон все больше хмурился, отчего на его лице стали отчетливее видны морщины. В роли пожилого высокопоставленного политического деятеля он вполне мог бы соперничать с Дональдом Сазерлендом^[3]. Мецгер, несмотря на разницу в возрасте, уже начинал лысеть, был костист и худощав. По сравнению с Бостоном он чувствовал себя кем-то вроде хорька.

– Что думаешь, Спенсер? Как мог просочиться наружу ордер на спецзадание?

Бостон взглянул в окно. Со своего места он не видел реки Гудзон, лишь отраженный свет позднего утра.

– Предчувствие мне подсказывает, что это был кто-то во Флориде. Следующий вариант – Вашингтон.

– Техас, Калифорния?

– Сомневаюсь, – ответил Бостон. – Они получают копии ордеров, но если не задействован кто-то из их специалистов, то даже не открывают… И как ни досадно мне это говорить, нельзя полностью исключать кого-то из местных. – Он повел подбородком, подразумевая штаб-квартиру НРОС.

Что ж, верно. Кто-то из сотрудников вполне мог их предать, сколь бы болезненной ни казалась подобная мысль.

– Я выясню у службы компьютерной безопасности насчет серверов, копиров и сканеров, – продолжил Бостон. – Проверю на полиграфе всех, у кого есть разрешение на загрузку данных. Проведу тщательный автоматический поиск в «Фейсбуке». Даже не только там, но еще в блогах и прочих социальных сетях. Посмотрю, не выступал ли кто-то из имеющих доступ к ордерам с критикой правительства и нашей миссии.

Миссия по ликвидации плохих парней.

Предложения Бостона, выглядевшие вполне разумно, впечатлили Мецгера.

– Хорошо. Работы будет полно.

Взглянув в окно, он увидел мойщика, трудившегося на высоте в триста или четыреста футов, и ему, как это часто бывало, вспомнились прыгавшие из башен одиннадцатого сентября.

Дым заполнил его легкие.

«Дыши…

Прогони Дым…»

Но Мецгер не мог – ибо они, те, кто выпрыгивал из зданий в тот кошмарный день, тоже не могли дышать. Их легкие заполнял маслянистый дым, поднимавшийся от языков пламени, готового поглотить всех в ближайшие секунды. Пламя ворвалось в их кабинеты размером двенадцать на двенадцать футов, оставив лишь единственный выход – в окна, на бездушный бетон.

У него снова задрожали руки.

Бостон пристально посмотрел на главу НРОС.

Заметив это, Мецгер небрежно поправил фотографию: он, Сет, Кэти и фыркающая лошадь. Снимок был сделан прекрасной оптикой, которая в данном случае лишь фиксировала дорогую память, но мало чем отличалась от прицела, способного направить пулю точно в человеческое сердце.

– У полиции есть доказательства завершения задания?

– Нет, вряд ли. Статус – «закрыто», и на этом все.

Ордера на убийство являлись, по сути, приказами ликвидировать ту или иную цель. Факт совершения убийства никак не документировался. Стандартная процедура в случае каких-либо вопросов заключалась в том, чтобы все отрицать, отрицать и еще раз отрицать.

– Мы что-нибудь предпринимаем?.. – начал Бостон.

– Я сделал несколько звонков. Дон Брунс, естественно, знает о расследовании. И еще пара человек. Мы… работаем над решением проблемы.

Двусмысленный глагол и дополнение. Вполне достойные Волшебника.

«Работаем над решением…»

Спенсер Бостон, обладатель впечатляющей седой гривы и еще более впечатляющего шпионского послужного списка, отхлебнул чая. Соломинка опустилась глубже под пластиковую крышку, слабо завибрировав, будто смычок по скрипичной струне.

– Не беспокойся, Шрив. Я найду его. Или ее.

– Спасибо, Спенсер. Если что – звони в любое время. Днем или ночью.

Бостон поднялся, застегивая скроенный не по фигуре пиджак.

Когда он ушел, Мецгер услышал, как звякнул магический красный телефон. Пришло сообщение из находившегося в подвале отдела наблюдения и изучения данных: «Прокурор, ведущий расследование: Нэнс Лорел. Данные следователей из Управления полиции Нью-Йорка будут известны в ближайшее время».

Когда он это прочитал, Дым значительно ослаб.

Наконец-то. Есть с чего начать.