Divergent
И этим все сказано!…
– По крайней мере, он очень пытался меня в этом убедить, – почти равнодушно отозвалась я.
Мамины глаза вспыхнули еще ярче. А я опять вынуждена была с грустью отметить про себя, что мамин восторг по поводу Олега Малышева нас до добра не доведет.
– Ну-ка, расскажи мне все поподробнее!.. – с нескрываемой радостью в голосе попросила она.
Впервые в жизни мамино непосредственное любопытство вызвало у меня раздражение. Но я попыталась скрыть его и очень подробно, не торопясь, пересказала ей все события минувшего вечера. Мама с жадностью ловила буквально каждое мое слово; лицо ее словно светилось изнутри от восторга. Мне бы радоваться этому, но мне почему-то наоборот стало совсем грустно…
Когда я, наконец, закончила, мама не смогла сдержать своей радости.
– Так это же все просто замечательно!.. – воскликнула она. – Мне всегда очень нравился Олег, и я так рада, что вы с ним подружились!..
– Мам, но я вовсе даже не уверена, что он говорил мне все это серьезно! – осторожно попыталась я немного остудить ее пыл. – Ты хоть представляешь себе, сколько девочек в нашей школе уже слышали нечто подобное из его уст и попались на это?..
– Зато я уверена, что он действительно говорит тебе то, что думает! – безапелляционно заявила мама. – Олег – неглупый мальчик! Он прекрасно видит, что ты за человек! Ты – не такая девушка, как все остальные, и он прекрасно понимает, что с тобой ему следует вести себя иначе! И я уверена на все сто процентов, что у вас с Олегом все будет хорошо!
– Ну-ну!.. – Я недовольно нахмурилась, донельзя раздраженная тем, что мама попросту не желает понимать меня. – Зато вот я сама совершенно не уверена в том, что вообще хочу, чтобы у нас с ним хоть что-то было!..
Мамино лицо стало серьезным; огонь в ее глазах погас. Кажется, она только сейчас, наконец-то, осознала, что я не шучу.
– Но почему?.. – недоуменно переспросила она.
В ответ я лишь грустно покачала головой.
– Мам, я не знаю… Просто Олег… Ну, он какой-то совсем не такой, как мне хотелось бы… В нем все как-то чересчур… И мне кажется, что я никогда не смогу влюбиться в такого человека!
– Хорошо, – а в какого смогла бы?.. – попыталась понять меня мама, – и на этот раз, похоже, искренне.
– Ну, мам, я не знаю, как ответить на этот вопрос!.. – Я немного растерялась, потому что действительно не смогла бы вот так, сходу, объяснить свои мысли и чувства, которые пока были у меня самой на чисто интуитивном уровне. – Просто он мне совсем не нравится! Не спрашивай, почему! Я не знаю! Но у меня просто душа к нему не лежит!..
– К сожалению, я совсем тебя сейчас не понимаю! – печально вздохнула мама. – Олег – очень симпатичный мальчик! Он всегда был таким вежливым, воспитанным… И к тому же, – еще более огорченно добавила она, – у него такие хорошие родители!..
– Вот именно, мама!.. – возмущенно воскликнула я. – Хорошие – значит, богатые, да?.. Ну, ладно, я согласна, у него очень хорошая семья, чудесные родители, – но разве в этом суть, мама?.. Я хочу встречаться не с богатыми родителями, а с человеком, которого я полюблю! А Олега Малышева я, к сожалению, никогда не смогу полюбить!
– Но почему ты сейчас так уверена в этом? – изумленно спросила мама. – Ты же его попросту совсем не знаешь с этой стороны!..
– Мам, да я знаю его уже целых восемь лет!.. – рассерженно возразила я. – И этого вполне достаточно для того, чтобы понять, нравится тебе этот человек или же нет! Олег никогда не привлекал меня в этом смысле!..
– Ну, во-первых, ты знаешь его просто как одноклассника!.. – спокойно попыталась пояснить мне свою позицию мама. – Ты никогда раньше не рассматривала его, как потенциального кавалера, и тебе трудно сейчас перестроиться вот так, сходу! Но, если вы будете встречаться, у тебя появится возможность узнать его совсем с другой стороны! Вот увидишь, – он станет вести себя с тобой совсем по-другому! А потом, – вот ты говоришь, что он тебе просто не нравится, и ты никогда не сможешь его полюбить… А тебе вообще когда-нибудь нравился серьезно кто-нибудь из мальчиков?
– Нет, – ответила я почти честно. Вряд ли я сейчас смогла бы объяснить маме нахлынувшие на меня накануне весьма противоречивые чувства к незнакомому молодому человеку…
– Ну, вот видишь!.. – торжествующе воскликнула мама и тут же пояснила. – Возможно, ты просто еще слишком молода для всего этого! Но, рано или поздно, твое время тоже придет, и ты захочешь дружить с мальчиками! И будет совсем неплохо, если на тот момент рядом с тобой окажется такой парень, как Олег!
– Мам, я давно уже не маленькая!.. – недовольно возразила я. – И я просто хочу любить парня, с которым стану встречаться, понимаешь?..
– Я прекрасно тебя понимаю! – заверила меня мама, но я почему-то была уверена в обратном. – Но ведь одно другому не мешает!.. Он же пока не зовет тебя замуж, как мне кажется?.. А там – видно будет!.. Посмотришь сама, по обстоятельствам!..
– В общем, – я так поняла, – ты хочешь, чтобы я стала с ним гулять? – обреченно вздохнула я. Эта мысль на самом деле не вызывала у меня ни малейшего вдохновения.
– Нет, Инга, ты не права! Как я могу решать это за тебя?.. – покачала головой мама. – Ты сама потом разберешься, что для тебя будет лучше! Я просто хочу, чтобы ты не рубила сгоряча, а хорошенько все обдумала! Не стоит сразу же отказывать парню в дружбе только потому, что тебе сейчас кажется, будто ты никогда не сможешь его полюбить! Может быть, тебе стоит дать ему хотя бы шанс понравиться тебе, заслужить твои чувства?..
– Ну, хорошо, я поняла тебя, – обреченно согласилась я. – Ты меня уговорила. Я попробую начать дружить с ним.
– Нет, Инга, так не пойдет!.. – поспешно запротестовала мама. – Я вовсе даже не пыталась принудить тебя к чему-либо, так что не нужно говорить, что это я тебя уговорила! Но я просто действительно была бы очень рада, если бы ты хотя бы дала Олегу шанс показать себя!
Я посмотрела на маму и укоризненно покачала головой. Я прекрасно поняла ее хитрость. Я всегда знала, что у моей мамы имеется редкий талант; она всегда умела, словно невзначай, уговорить меня принять нужное ей решение, а потом обставляла все это так, словно я действительно самостоятельно пришла к такому выводу. В результате всего этого мы обе, по обыкновению, оставались довольны друг другом. Мама могла быть уверена в том, что я поступлю правильно, – с ее точки зрения, – а мне самой при этом всегда казалось, что я с самого раннего детства все решаю сама за себя, без давления со стороны взрослых.
Правда, став постарше, я научилась прекрасно распознавать мамины хитрые уловки. Но никогда не говорила ей об этом, потому что не хотела, чтобы мама расстроилась.
Я очень любила ее, и для меня всегда было необычайно важным осознание того, что мама мною довольна. Поэтому я решила сейчас больше не спорить с ней. И, если для спокойствия самого близкого человека мне всего лишь придется время от времени ходить куда-нибудь вместе с Олегом… Что ж, это была еще не слишком высокая цена.
И тогда, в тот день, я действительно искренне была уверена в том, что смогу справиться с подобной мелочью.
Я ошибалась.
Глава 3.
Инга.
Начало нового учебного года, в какой-то степени, способствовало тому, что моя жизнь быстро снова вошла в привычную колею. Даже несмотря на то, что учиться мне никогда особенно не нравилось, школа, тем не менее, как-то дисциплинировала меня. Признаться честно, по натуре я всегда была не слишком организованной, и это неизменно вызывало постоянные нарекания и расстройства со стороны моей мамы. А во время каникул в моей жизни вообще все вставало с ног на голову, и мама была просто в шоке от моих привычек.
Когда мне не надо было по утрам бежать на уроки, по вечерам я всегда ложилась спать очень поздно, частенько засиживаясь с книгой до двух – трех часов ночи. А потом, соответственно, я была просто не в силах подняться с кровати до полудня и просто физически не успевала до прихода родителей переделать все те дела, которые оставляла на меня мама.
Признаться честно, вся эта работа по дому вообще всегда требовала от меня воистину титанических усилий. Вся наша двухкомнатная квартира в отсутствие родителей была полностью на мне. Как старший ребенок в семье, – и, к тому же, имевший глупость уродиться девочкой, – я постоянно должна была стирать, гладить, мыть полы и посуду, вытирать пыль, ходить по магазинам, – и прочее, прочее, прочее… Мама всегда придумывала для меня массу различных поручений, после выполнения которых у меня оставалось не слишком много свободного времени, и бывала не очень довольна, если я что-то не успевала.
Единственное, чего моей маме, к ее величайшему сожалению, так и не удалось от меня добиться, – это самостоятельного приготовления ужина. Все, что было связано с готовкой, я ненавидела просто лютой ненавистью. Впрочем, если уж говорить начистоту, так же мало я любила и любую другую работу по дому. Но из двух зол выбирают меньшее, и ее я, по крайней мере, хоть и нехотя, но выполняла.
Мама была очень разочарована моей “нехозяйственностью” и постоянно приводила мне в качестве примера прекрасных дочерей своих подруг. Она с умилением в голосе стремилась мне поведать о том, как эти чудесные девочки просто обожаютприбираться в квартире, – тогда как я делаю все это совершенно без огонька. А свободное от приборки время эти юные хозяюшки с удовольствием проводят на кухне, мечтая порадовать пришедших с работы родителей вкусным ужином. И только вот я, к сожалению, уродилась у нее такой вот лентяйкой, желающей просиживать целый день на диване с книжкой в руках.
Честно говоря, слушать все это мне всегда было немного обидно. Я очень любила свою маму и больше всего на свете стремилась ей угодить. И я действительно была готова ради этого почти на что угодно. Но что же было поделать, если мне все это совершенно не нравилось. Я сама искренне полагала, что просто не создана для домашнего хозяйства, и любые мои попытки приготовить самый простенький ужин неизменно оборачивались для меня кошмаром. Мне всегда было немного стыдно перед мамой в такие минуты. Я действительно была очень на многое способна ради того, чтобы не разочаровать ее. Но научиться готовить я так и не смогла, – даже ради того, чтобы заслужить мамино одобрение.
Вероятно, это мне просто было не дано.
Но, как ни странно, а школа в этом плане действовала на меня очень даже плодотворно. Конечно, это была всего лишь суровая необходимость, с которой мне приходилось мириться, но, тем не менее, именно благодаря школе, во время учебного года у меня невольно появлялось нечто вроде вынужденного распорядка дня, в котором хватало времени для всего. И для ненавистной работы по дому тоже, – к величайшей радости моей мамы.
В первые же дни нового учебного года по всей нашей параллели девятых классов прокатился великолепный слух о том, что уроков истории у нас в ближайшее время не будет. По той простой причине, что вести их у нас было теперь некому. Та учительница, которая преподавала у нас раньше, ушла, наконец-то, на пенсию. Это была совершенно очаровательная и миленькая старушка семидесяти с лишним лет, которая давно уже начала путать не только исторические даты и события, но и настоящее с прошлым и будущим. Нам было немного жаль ее лишиться, потому что, как педагог, она была совершенно не требовательной, и все – даже полные двоечники – учились у нее на отлично. Но ей действительно еще добрый десяток лет назад пора было на заслуженный отдых, и мы все это прекрасно понимали.
Беда школы заключалась в том, что за лето замену ей так и не смогли подобрать. Оставшаяся в нашей школе одна – единственная учительница просто физически не в состоянии была взять на себя всю нагрузку, – ей и так дополнительно наставили часов чуть ли не в три раза больше нормы. И поэтому мы, девятиклассники, все дружно торжествовали, предвкушая приятное безделье в течение целого учебного года.
Но, увы, нашим шикарным свободолюбивым планам не суждено было осуществиться.
В один не слишком прекрасный день, – а случилось это всего лишь спустя неделю после начала занятий, – у нашего 9 “В” по расписанию последним уроком совершенно неожиданно оказалась история. Причем, наш классный руководитель заранее предупредила нас, что она пройдет в одном из пустовавших до сих пор кабинетов. Это дало нам повод с грустью предположить, что нашему директору, наконец-то, все-таки удалось найти нового учителя на вакантное место. И поэтому мы все дружно погрузились в траур по своим несбывшимся мечтам, размышляя о том, не стоит ли – хотя бы на первый раз – скосить под дурачков и сбежать с урока.
Признаться честно, к истории я всегда относилась довольно-таки равнодушно, поэтому мне, в конечном итоге, было совершенно безразлично, кто будет ее у нас вести. Лишь бы не мымра какая-нибудь, помешанная на необычайной важности своего предмета… Но я шибко никогда и не стремилась выбиться в отличники, а уж на четверку-то я всегда сумею наскрести, – в этом я даже и не сомневалась. К тому моменту, когда прозвенел звонок на урок, у меня в самом разгаре был морской бой с Ирой, так что мне вообще было не до пустяков. Я предчувствовала, что желанная победа уже близка, – и поэтому я даже и не обратила внимания на открывшуюся дверь в кабинет, не желая отвлекаться на подобную ерунду.
Но тут все наши одноклассники дружно вскочили, согласно школьным требованиям, приветствуя директора и еще какого-то незнакомого молодого человека в черном костюме. Я тоже нехотя приподнялась вместе со всеми, тщательно прикрывая рукой вырванный из тетради листок, чтобы ушлая Ирка не умудрилась заглянуть в него и запомнить расположение моих кораблей. На вошедших я даже и не посмотрела. По классу пробежал какой-то удивленный едва уловимый шепоток, но я, опять же, не стала отвлекаться на него и не придала ему особого значения. Мне удалось, наконец-то, нащупать Иркину четырехпалубку, и я готовилась с ней разделаться. Благо, мы с подружкой сидели на самой последней парте и могли тайком на уроках заниматься всем, чем нашей душе угодно, и изменять своим привычкам ради вошедших я не собиралась.
– Здравствуйте, ребята! – громко сказал директор. – Садитесь, пожалуйста!
Стулья с шумом снова начали двигаться. Ученики рассаживались по своим местам.
– Я с удовольствием хочу представить вам вашего нового учителя истории… – начал говорить директор.
В этот момент четырехпалубка Иры оказалась уничтожена.
– Я выиграла! – радостно воскликнула я, довольно потирая руки.
– …Тимура Александровича Таланова, – тем временем закончил свое предложение директор.
Произнесенное им довольно редкое имя словно пронзило меня насквозь. Все звуки в целом мире вокруг меня смолкли, и я застыла, похоже, даже забыв, как дышать, – пораженная, потрясенная и шокированная. Потом медленно подняла голову и посмотрела, наконец, на вошедших. Шариковая ручка выпала из моих почему-то вдруг невольно разжавшихся пальцев и громко звякнула по столу, нарушив дребезжащую тишину в классе.
– Ну, Тимур Александрович, оставляю вас наедине с вашими новыми учениками! – покровительственным тоном проговорил директор, строгим взглядом оглядывая класс и, как мне показалось, пытаясь выявить среди ребят злостного нарушителя тишины. Я непроизвольно втянула голову в плечи, словно надеясь, что он меня не увидит. – Надеюсь, ваше дальнейшее знакомство с ними пройдет без моей помощи!
– Не сомневаюсь, – коротко кивнул ему Тимур, и по его твердо сжатым губам скользнула та мимолетная, не затрагивающая глаз улыбка, которую я так хорошо запомнила в нашу с ним первую встречу.
Директор попрощался с классом и удалился. Я, по-моему, так еще и не обрела способности дышать. Тимур молча сел за учительский стол и очень внимательно осмотрел своих будущих учеников. Спокойный взгляд его черных глаз равнодушно скользнул, в том числе, и по моему лицу, не задержавшись на нем ни на секунду дольше, чем на всех остальных. Но даже этого краткого мгновения мне хватило для того, чтобы меня бросило в жар, а потом в холод.
– Здравствуйте, ребята, – негромко проговорил Тимур, но его голос гулко раздавался в тишине класса. Ученики настороженно молчали. – Как уже сказал Валерий Тихонович, меня зовут Тимур Александрович, и я буду вести у вас историю. А теперь я хотел бы немного познакомиться с вами. Конечно, я не могу пообещать, что сразу же запомню вас всех, но, я думаю, попробовать стоит!
Я, словно зачарованная, ловила каждое его слово. Я, похоже, реально была просто не в силах отвести от него взгляд, позабыв обо всем на свете. Ира, которая тоже некоторое время с удивлением разглядывала нового учителя, в какой-то момент заметила, очевидно, что со мной происходит что-то не то. Желая привлечь мое внимание, она легонько толкнула меня локтем в бок. Но я даже и не отреагировала на это, словно и не почувствовав.
– Эй!.. – тихо окликнула меня Ира, дотрагиваясь до моей руки. – Инга!.. Ты что на него так уставилась?..
Я повернулась к подруге, словно не узнавая ее, и напряженным шепотом выдавила из себя:
– Это он!..
– Кто – он?.. – не поняла Ира. На ее лице ясно отразилось недоумение.
– Ну, тот парень… Которого я видела у Ирины Павловны, – пояснила я, раздраженная ее недогадливостью.
– Тот самый, в которого ты влюблена?! – ахнула Ира, округлив глаза.
Мне показалось, что она выкрикнула это на весь класс, – хотя это, конечно же, было не так. Просто все мои чувства сейчас были обострены до предела.
– Да тише ты, идиотка!.. – не удержавшись, сквозь зубы обругала я Ирку, поспешно оглядываясь по сторонам и оценивая возможную реакцию одноклассников. Но, на мое счастье, никто из них, похоже, не услышал неосторожного восклицания моей подруги. В этом и было, пожалуй, одно из преимуществ сидения на задней парте…
– А знаешь, он действительно красавчик!.. – похоже, ни капли не обидевшись на меня, зашептала Ира мне на ухо.
Тем временем новый учитель по очереди называл фамилии учеников. Тот, чья фамилия прозвучала, вставал, – причем, каждый последующий изо всех сил старался перещеголять предыдущего и выделиться таким образом из толпы одноклассников, в надежде на то, что новый историк заметит и запомнит именно его с первого раза. Когда, наконец, дошла очередь до Олега Малышева, он встал, по-приятельски, – как мне померещилось, – улыбнулся учителю и сказал:
– Он самый!..
Тимур молча кивнул, – так же, как и всем остальным, – ничем не показав, узнал он своего случайного знакомого или же нет.
Сразу же следом за Олегом шла моя фамилия. Я, разумеется, знала это, а потому внутренне вся невольно напряглась.
– Новикова Инга, – произнес Тимур.
Я молча приподнялась. У меня не было желания что-либо говорить в этот момент, потому что я подсознательно не хотела привлекать к себе внимание еще больше. Мне и так в тот миг казалось, что все взгляды одноклассников устремлены только на меня, и они все прекрасно понимают, что сейчас со мной происходит.
Но, конечно же, я опять преувеличивала.
На лице Тимура, обращенном ко мне, снова не отразилось ровным счетом никаких эмоций. Невозможно было даже определить, узнал он меня или же нет. Он просто в очередной раз молча кивнул мне, – точно так же, как и всем другим ученикам, – и я почти без сил опустилась на свое место.
– Слушай, Инга, а, пожалуй, я тебя понимаю! – снова зашептала мне на ухо Ира, не в силах сдержать своих собственных эмоций. – Он действительно очень симпатичный!.. После такого красавчика мне и самой-то не хочется смотреть на Малышева! – хихикнув, призналась она.
– Ну-ну, закатай губку!.. – несколько грубовато отрезала я. Наверное, мне стоило выразиться помягче, – все-таки Ирка была моей подругой, – но после ее неосторожных слов, хоть и произнесенных в шутку, я на миг испытала настоящие муки ревности.
– Знаешь, мне кажется, он похож на Антонио Бандераса! – тут же нашлась Ирка, похоже, ничуть не обидевшись на мою грубость. – Точно-точно!.. Только он выглядит еще более мрачно и загадочно!
Мне были не слишком приятны ее восторженные излияния, и я холодно оборвала ее:
– Я предложила тебе отбить у меня Малышева! Вот и воспользуйся моим разрешением! А на этого не смей даже и заглядываться!..
Мои слова, похоже, заставили Иру присмотреться ко мне повнимательнее, и она поняла, наконец, что я не шучу. И это поразило ее до глубины души.
– Так ты это серьезно?.. – удивленно воскликнула Ира. – Ты действительно не шутишь?..
– Еще как серьезно!.. – огрызнулась я, – опять гораздо более резко, чем следовало бы.
– Инга, да ты совсем с ума сошла!.. – сочувственно покачала головой Ира и неуклюже попыталась слегка остудить мой пыл. – Слушай, ты же правильно мне тогда сказала, – ты для него – малолетка! Какой бы ты ни была красивой, но он никогда и не посмотрит в твою сторону, – особенно, сейчас, когда он – учитель, а ты – ученица!..
– Посмотрит!.. – без тени малейших сомнений, уверенно пообещала ей я. – Еще как посмотрит!.. Теперь у меня есть шанс добиться этого, и я его не упущу!
Ира, по-прежнему с недоумением глядя на меня, покачала головой. Похоже, она не слишком верила в то, что у меня может хоть что-нибудь получиться с Тимуром. Но, с другой стороны, она не смогла скрыть до конца свою радость. Она прекрасно понимала, что мое увлечение новым учителем будет ей только на руку. Потому что это только лишний раз доказывало, что мне действительно совершенно безразличен Олег Малышев, которым Ира теперь могла заняться вплотную. А я была уверена в том, что Ира никогда не стала бы пытаться понравиться парню, если бы не была на все сто процентов уверена в том, что он мне не нужен.
Ира действительно была замечательной подругой, и мы были с ней не-разлей-вода уже много лет, – еще с детского садика. И в отношении мальчиков мы с ней всегда придерживались очень строгого кодекса чести, чтобы отношения с ними никак не повлияли на нашу дружбу. И я была уверена на все сто процентов, что она никогда не стала бы отбивать у меня парня, если бы у нее было хотя бы малейшее подозрение, что я ему симпатизирую. Но я очень надеялась, что сейчас, прекрасно зная, что я совершенно равнодушна к Олегу, и, к тому же, пользуясь моим же собственным разрешением, Ира приложит все силы для того, чтобы привлечь к себе его внимание, поскольку, – я знала это точно и давно, – он очень сильно нравился ей все эти годы.
И я верила в то, что у нее все получится. Как и у меня. Потому что я тоже не собиралась сидеть, сложа руки, а планировала свести с ума самого красивого мужчину в этом мире.
Чего бы мне это ни стоило.
* * *
Инга.
По дороге домой Олег был непривычно молчалив. Обычно он болтал без умолку, что-то рассказывал мне или пытался рассмешить, но не сегодня. А сама я тоже даже и не пыталась разговаривать с ним, думая о своем. Наверное, я все еще не отошла до конца от шока, который испытала при виде Тимура.
Признаться честно, я вообще все еще никак не в силах была поверить в то, что произошло. На самом деле, после того памятного разговора в кабинете Ирины Павловны, я и мечтать не смела о том, что Тимур все-таки может прийти работать в нашу школу. Ведь он тогда совершенно недвусмысленно дал нам всем понять, что это попросту невозможно. И все эти дни я совершенно искренне полагала, что больше никогда в жизни его не увижу, и он со временем останется лишь болезненным воспоминанием.
Конечно, я была необычайно деятельной девушкой, не желающей смиряться с неудачами, а потому на досуге много раз фантазировала о том, что я как-нибудь сумею разговорить Ирину Павловну и аккуратно вытяну из нее как можно больше сведений о Тимуре. Кто знает, может быть, мне повезло бы в этом, и я сумела бы таким образом даже выведать у учительницы его домашний адрес или хотя бы номер телефона. Но, глядя правде в глаза, я прекрасно осознавала, что все это ровным счетом ничего мне не даст. Что я могла бы сделать, чтобы привлечь его внимание?.. Заявиться к нему в гости?.. Позвонить?.. Я заранее знала, что любые мои попытки продолжить знакомство с ним изначально обречены на провал. Вероятнее всего, он просто вообще не стал бы со мной даже разговаривать…
И вдруг – такой шанс!.. Не иначе, как дар судьбы!.. И тогда, в тот день, я действительно была на все сто процентов уверена в том, что все это произошло со мной не случайно. Мне представлялось, что это просто сами небеса свели нас сейчас вместе, чтобы дать нам обоим возможность познакомиться поближе и получше узнать друг друга. И, несмотря на то, что сейчас я не могла, разумеется, даже и представить Тимура испытывающим хоть какие-то чувства по отношению ко мне, я планировала использовать этот шанс на все сто процентов. Я была намерена добиться того, чтобы Тимур заметил меня, чтобы он выделил меня из числа других учеников и заинтересовался… Потому что, если мне это так и не удастся… Нет, о подобном результате я не стану сейчас даже думать…
Потому что при таком варианте развития событий я просто вообще не понимала, как же мне тогда жить дальше…
– Хочешь куда-нибудь сходить сегодня вечером? – предложил вдруг Олег.
Его голос словно вырвал меня из сладких грез, потому что, признаться честно, я как-то уже совершенно успела забыть о его присутствии где-то поблизости. Я с некоторым удивлением вскинула голову. Олег теперь провожал меня домой каждый день, – к великой радости моей мамы, которая мысленно, похоже, уже подбирала мне подвенечное платье. Но, после того памятного концерта “Блестящих”, состоявшегося первого сентября, он больше пока что ни разу меня никуда не приглашал. И я бы не сказала, что была очень сильно расстроена из-за этого…
– Да я даже и не знаю… – чувствуя, что повисшая между нами пауза слишком затягивается, пробормотала я неповинующимся языком, при этом лихорадочно пытаясь придумать достаточно тактичный предлог для отказа. Мне не хотелось бы обижать своего поклонника, который все эти дни вел себя на редкость безупречно, но идти с ним куда бы то ни было, – а тем более, сегодня, после такой неожиданной встречи с Тимуром, полностью выбившей меня из колеи и нарушившей плавное течение моей жизни, мне совершенно ни капли не хотелось. – Нам на завтра слишком много всего задали… – поспешно добавила я. – Я лучше позанимаюсь…
– Да брось ты!.. – легкомысленно отмахнулся от моих слов Олег. – Пока еще год только начался, и задают совсем немного!.. Когда же еще развлекаться, как не сейчас?.. Давай вечером завалимся куда-нибудь и хорошенько отдохнем!..
– Давай как-нибудь в другой раз, хорошо?.. – осторожно предложила я. – А то мне и правда сегодня некогда!..
– О’кей, ловлю тебя на слове!.. – неожиданно легко согласился Олег, хотя я очень боялась, что он будет настаивать. – А то ты и действительно выглядишь сегодня немного усталой. Что-то случилось?.. Плохо себя чувствуешь?
Я покачала головой. Его беспокойство выглядело действительно искренним, и от этого мне было еще более некомфортно.
– Да нет, все в порядке! Просто мне как-то очень тяжело включиться в учебу после каникул. Да и на дом действительно в этом году задают слишком много…
Мы оба немного помолчали, – наверное, каждый о своем.
– А этот парень действительно очень интересно рассказывает! – ляпнул вдруг, – ни с того, ни с сего, – Олег.
От неожиданности у меня на мгновение остановилось сердце, а потом рухнуло куда-то вниз, под ребра. Я совершенно не готова была сейчас к такому разговору, – тем более, с Олегом. Конечно же, я сразу догадалась, кого он имеет в виду. Но я изо всех сил постаралась внешне никак не показать своих эмоций и сделала вид, словно вообще не понимаю, о чем идет речь.
– Какой парень? – осторожно спросила я.
– Ну, наш новый историк, я имею в виду, – охотно пояснил Олег. – Старой училке, конечно же, было далеко до него!
– Да, он действительно ничего, – нехотя согласилась я, тщательно взвешивая каждое слово, чтобы не привлекать внимание Олега к этому вопросу еще больше. Я изо всех сил пыталась сейчас говорить спокойно, ровно и немного равнодушно, стараясь не выдать кипящих внутри чувств и эмоций. Потому что мне как-то меньше всего хотелось бы в ту минуту, чтобы Олег хотя бы заподозрил, что я совсем неравнодушна к новому учителю.
– А все-таки, знаешь, я немного удивлен и даже разочарован тем, что он пришел в нашу школу! – продолжал размышлять вслух Олег, к счастью, не замечая моего состояния.
У меня аж дыхание перехватило от возмущения. Но я переспросила спокойным тоном:
– Почему?
– При разговоре, – ну, тогда, у Ирины Павловны, – он показался мне толковым парнем! – сказал Олег. – Ведь он же сам прекрасно понимает, что школа – это тупик! Тогда зачем же он поддался на уговоры Ирины Павловны и все-таки пришел сюда работать?
– Ну, возможно, он просто не смог пока найти ничего более подходящего для себя, – осторожно предположила я. Мне хотелось защитить нового учителя от нападок одноклассника. – Вот и устроился пока сюда, как Ирина Павловна ему и советовала. А потом, когда ему подвернется что-нибудь получше, уйдет!
При одной только мысли об этом мой голос предательски дрогнул. Не будь Олег таким самоуверенным, непробиваемым и толстокожим, он бы обязательно это услышал. Но он был сейчас, очевидно, слишком увлечен своими собственными мыслями, и поэтому, к счастью для меня, ничего не заметил.
– Ну, уж нет!.. – с изрядной долей презрения в голосе поморщился он. – Раз уж он по собственной дурости влез в эту систему, – то все, конец!.. Теперь ему из нее не выбраться!..
– Почему ты так решил? – не на шутку разозлилась я. – Знаешь, действительно не всем повезло с самого рождения так, как тебе! Я вот сама тоже, например, не уверена, что смогу потом найти нормальную работу! У моих родителей нет никаких особых связей, – только на заводе, где они работают! А мне это не кажется особенно привлекательным и хоть сколько-нибудь перспективным!
– Просто будь со мной, малышка! – снисходительно усмехнулся Олег, глядя на меня свысока, – и я имею в виду вовсе не его рост. Я застыла с открытым ртом, переваривая его слова, а он тем временем весьма уверенно, – как-то совершенно по-хозяйски, – обнял меня за талию и добавил. – И у тебя все будет хорошо!
Вот тут я реально задохнулась от возмущения. Меня просто до безумия разъярили эти нотки превосходства, прозвучавшие в его голосе, а также его необычайное самомнение. Он даже, похоже, и не сомневался в том, что он – подарок судьбы, о котором любая девушка может только мечтать. Но больше всего, пожалуй, меня вывело из себя это его снисходительное обращение “малышка”. Да за кого он меня вообще принимает, позвольте спросить?!
Я в гневе отшвырнула его руку.
– Никогда больше не смей так меня называть, понял?! – задыхаясь от ярости, прошипела я. – Никакая я тебе не малышка, понял?! И не думай, что, если я сдуру один раз согласилась с тобой куда-то сходить, то теперь ты имеешь на меня какие-то права!..
