Дионисий Шервуд Превосходный Архимаг из Мидденвелла

– Уважаемые! – торжественно попытался вмешаться Невилл, вставая со своего места. Его доспехи скрипнули, как ржавая калитка. – Разрешите объявить, что я готов совершить подвиг! Прямо сейчас! Ради чести, славы и всеобщего блага!

Но его тут же перекрыл хор голосов:

– Подвиг? Подвигов на всех не хватит! – буркнул варвар.

– Если бы подвиги приносили дивиденды, я бы уже всё выплатила, – проворчала волшебница.

– Подвиг – это прекрасно, но за него тут же налог возьмут, – добавила воровка.

Фиби, слушая всё это, изо всех сил сдерживала смех. Ситуация выглядела так, словно кто-то взял глянцевую обложку фэнтези-романа и натянул на неё суровую бухгалтерскую реальность.

– Вот скажите, – продолжала волшебница, указывая пером на расчётные листы, – зачем нам вообще спасать мир? Он всё равно потом присылает счёт. Уничтожила монстра – плати за экологический ущерб. Спасла деревню – будь добра внести налог на поддержание инфраструктуры. А если случайно подожгла чей-то сарай заклинанием? Всё, пиши заявление, возмещай убытки.

– Ха! – встрял варвар, перед этим залпом осушив кружку. – Был у меня случай! Собрался я драться с драконом. Пока точил топор – его уже в оборот взяло налоговое управление за неуплату податей. А мне прислали бумагу: "возместить ущерб мифологическому ландшафту".

– А я, между прочим, почти выиграла конкурс пророчеств! – обиженно прошипела воровка. – Предсказала, что "скоро у кого-то пропадёт кошелёк". Но судьи сказали, что это слишком "узкоспециализированное предсказание".

Невилл с отчаянием взмахнул своим "мечом", который жалобно скрипнул, будучи по-прежнему старым дверным засовом.

– Но ведь подвиги – это не цифры, не проценты, не страховки! Это слава, легенды, песни! Главное – позировать!

– Позировать?! – вскинулась волшебница. – Ты что, думаешь, художники бесплатно работают? Чтобы тебя нарисовали на гербовом щите, надо внести аванс, оплатить кисти, краски, материалы… А потом ещё три месяца ждать очередь!

– Я ждал семь, – мрачно заметил варвар. – В итоге художник сбежал, прихватив мой аванс. Теперь у меня герб в виде недорисованной головы кабана. Он такой уродливый, что даже в бой с таким стыдно идти.

Бэзил, устроившийся на балке под потолком, не удержался:

– И вот зрители наблюдают драматический поворот! На поле битвы вместо врагов – кредиты, проценты и бюрократия! Смогут ли герои преодолеть эту крепкую защиту?

В него снова полетела хлебная корка. Но и в этот раз он гордо уклонился и торжественно заключил:

– Фантастический дриблинг!

Фиби тихо хихикнула. Атмосфера в таверне была скорее похожа на собрание обманутых вкладчиков, чем на старт великой эпопеи.

– Значит, настоящих подвигов нет и впомине, – подвела итог она. – Зато есть долги, налоги и кредиты.

– Ну а как же пророчества? – осторожно спросил Невилл, надеясь вернуть разговор в привычное героическое русло.

– Пророчества? – фыркнула волшебница. – Если бы они приносили дивиденды, я бы уже купила себе новый посох. Но сами по себе пророчества сродни акциям – обещают много, а на деле их курс падает быстрее, чем ты успеваешь прочитать свиток.

– Да, – поддакнула воровка. – Я вот купила акцию "Скоро великий герой восстанет из народа". До сих пор жду. Герой, наверное, где-то в очереди за документами застрял.

Варвар вздохнул, откинулся на спинку лавки, уронив при этом топор, который шмякнулся об пол с глухим стуком.

– А я купил облигации "Скоро начнётся великая война". Срок погашения – три года. Прошло уже пять. Всё никак не начнется.

Невилл медленно сел обратно, оглушённый этим шквалом будничных жалоб.

– Но… подвиг-то… подвиг-то когда будет?

– Когда казначейство разрешит, – сухо ответила волшебница. – А до тех пор – добро пожаловать в очередь.

Зал дружно захохотал. Кто-то стукнул кружкой по столу, кто-то подхватил жалобную песню про "героя, который не смог выплатить проценты".

Фиби посмотрела на Невилла, на его лицо, пылающее смесью стыда и упрямства. Она протяжно вздохнула.

– Добро пожаловать в реальный мир, рыцарь без подвига.

А сверху, с балки, разнёсся ликующий голос Бэзила:

– И вот команда сталкивается с самым грозным противником! Имя ему – система! Кто победит в этом матче?

И снова в таверне раздались смех, стук кружек, кашель и скрип старого засов-меча, который, казалось, вторил общему хору: "подвига не будет… подвига не будет…".

Фиби, Невилл и Бэзил заняли стол у окна, которое, правда, давно покрылось слоем копоти и поэтому больше напоминало темную витрину местной хандры. Стол шатался, как будто тоже хотел сбежать от происходящего вокруг, но был намертво прибит к полу для предотвращения "героических переворотов мебели", о чем свидетельствовала табличка с мелкой гравировкой.

Фиби вздохнула и потянулась к меню. Пожелтевшие страницы выглядели так, словно их переписывали от руки каждую неделю, а затем прятали под подушку, чтобы они вобрали как можно больше тоски.

– Ну-ка, посмотрим, чем нас сегодня будут травить, – пробормотала она.

Первым пунктом шло "Жаркое из надежд". Описание обещало "согревающий аромат мечтаний, приправленных щепоткой оптимизма". На деле блюдо выглядело как гора пересоленного картофеля, который кто-то поджарил с видом человека, потерявшего смысл жизни на середине рецепта.

– У них, кажется, слишком щедрая рука на соль, – заметила Фиби, поковыряв вилкой содержимое тарелки. – Возможно, это для того, чтобы гости меньше говорили, а больше пили.

– Идеальная стратегия для таверны, – удовлетворённо прокомментировал Бэзил, наблюдая за её движениями. – И вот Фиби выходит на поле вкусового испытания! Она готова сделать первый удар по картофелю, но соль атакует первой! Какой неожиданный поворот!

Невилл, занятый разглядыванием своего отражения в зеркале, в котором его лицо выглядело ещё более героически, чем в реальности, не обратил на еду особого внимания.

Следующим пунктом был "Суп разочарований". Тарелка представляла собой жидкость неясного происхождения, едва окрашенную в сероватый цвет. На поверхности плавали жалкие островки овощей, которые, казалось, сами пытались покинуть корабль под названием "кулинария".

Фиби сделала осторожный глоток и тут же скривилась.

– На вкус как… вода, но с оттенком горького сожаления, – сказала она. – Если бы тоска имела рецепт, это был бы он самый.

Бэзил немедленно воскликнул:

– И вот наш герой делает решающий глоток! О, какое разочарование в прямом эфире! Болельщики падают с кресел, шеф-повар получает красную карточку! Атмосфера накаляется!

Фиби едва удержалась, чтобы не кинуть в него ложкой.

Третьей переменой блюд стал "Пирог отчаяния". Он выглядел обманчиво аппетитным из-за золотистой корочки и аккуратныех надрезов сверху. Но когда Фиби попробовала кусочек, её лицо вытянулось. Вкус был горьким, словно повар решил испечь тесто из чистой желчи.

– Прекрасно, – мрачно сказала она. – Теперь у меня полный гастрономический набор депрессии.

Невилл, между тем, с деланным благородством откусил кусочек пирога и произнёс:

– Горечь – вот что воспитывает истинного рыцаря! Каждая крошка – как удар судьбы, укрепляющий дух.

– Каждая крошка укрепляет желание сбежать отсюда подальше, – огрызнулась Фиби.

– И всё же публика ликует! – крикнул Бэзил. – Вот он, великий дуэт вкусовых мучений – отчаяние и самодовольство! Какая великолепная игра на нервах!

Фиби решила запить всё "Компотом несбывшихся планов", надеясь, что он хотябы окажется нейтральным на вкус. Увы! Жидкость оказалась разбавленной до состояния подкрашенной воды с кислым привкусом. Казалось, что кто-то взял три вялые ягоды, залил их ведром тоски и размешал палкой уныния.

Фиби поставила кружку и обвела взглядом зал.

– Ну что, теперь я окончательно уверена, что здесь кормят не ради удовольствия, а ради метафоры.

– Вы ожидали кулинарного чуда? – сухо спросила подошедшая официантка, усталая женщина средних лет с выражением лица "я видела всё, и даже больше". – Обычного у нас такого нет. У нас только символическое.

Фиби едва не подавилась смехом.

– То есть если я попрошу просто чай…?

– Будет "отвар тщетных попыток" с лёгкой горечью, – невозмутимо ответила та.

– А если кофе?

– "Эссенция бессмысленных надежд". Подаётся остывшей.

Фиби обречённо откинулась на спинку стула.

– Прекрасно. Мир чудес. И всё, что он может предложить – это тоску в трёх блюдах и напиток из чего-то несбывшегося.

– Впрочем, подаётся быстро, – заметил Невилл. – Это тоже подвиг.

– И зрители аплодируют! – выкрикнул Бэзил, хлопая крыльями. – Команда выдержала испытание меню и сохранила веру в завтрашний завтрак!

Фиби закатила глаза и решила, что если и есть в этом мире настоящий кошмар, то он выгядит не как монстр, а как обед, превращённый в подобие сатиры.

Она уже почти смирилась с мыслью, что таверна "У Избранного" – это не место, где вершатся великие судьбы, а скорее клуб взаимопомощи для тех, кто однажды поверил в собственное пророчество и с тех пор тщетно пытается монетизировать веру. Но новое зрелище, развернувшееся у соседнего стола, подняло градус абсурда ещё выше.

Два героя, если так можно было их назвать, спорили с яростью гладиаторов, хотя выглядели они скорее как два разочарованных офисных клерка после длинной рабочей недели.