Дилара Кескин
Дворец потерянных душ. Наследник Сентерии
Но я наконец говорила искренне, как никогда раньше.
– Не надо, – ответила я. Грудь вздымалась и опадала в такт неровному дыханию. – Не пытайся отмахнуться от того, что произошло между мной и Винсентом.
Сердце сжалось. Я прижала руку к груди и продолжила говорить:
– Он любил меня и все еще любит, я знаю.
– Хорошо, – Лена подошла ко мне, – тебе нужно успокоиться.
Мир поплыл перед глазами. Я почувствовала тошноту и головокружение. В глазах потемнело, и я потерялась во мраке.
Я открыла глаза и почувствовала легкую боль в затылке. Мир перестал вращаться перед глазами. Тело словно онемело.
Я потерла глаза и повернула голову. Лена сидела рядом со мной и судорожно грызла ногти. Я с трудом вспоминала произошедшее.
– Что со мной случилось? – тихо спросила я.
– Ты потеряла сознание.
– Это я помню, – произнесла я. – Но не от голода же? Я довольно плотно позавтракала.
Лена недоверчиво посмотрела на меня.
– Когда ты стала настолько глупой, Китана?
Я усмехнулась, когда поняла, что сестра не оскорбляла, а искренне недоумевала. Она выглядела убитой горем, словно лишилась лучшего друга.
– Что со мной стряслось? – снова спросила я, заметив ее беспокойство.
– Прежде чем осмотреть тебя, целительница поговорила с той девушкой, что приехала с тобой. Как там ее зовут? Эми?
– Амелия.
– Не важно. – Лена наклонилась вперед, покусывая губы. – Ты совсем потеряла способность мыслить здраво?
Злость Лены испугала меня.
– В последнее время ты чувствовала головокружение и тошноту. Твое тело сильно ослабло, ты стремительно набирала вес, хотя твое питание не менялось.
Я пыталась сосредоточиться, но не могла мыслить ясно. Одна догадка пришла мне в голову, но я покачала головой, отказываясь принимать ее.
– Я…
– Когда в последний раз у тебя были месячные?
От ее вопроса я вздрогнула и приподнялась, опираясь на локти. Мои глаза горели. В горле встал ком. Стало трудно дышать. Я совсем забыла о задержке в связи с последними событиями.
– Лена… – только и смогла вымолвить я дрожащим голосом.
– Поздравляю, Китана, – заявила сестра без тени счастья на лице. – Ты беременна.
Глава 4
Цветущие красные розы
Blind Guardian – The Bard’s Song: In the Forest
Мир словно остановился. Сердце пропустило удар. Я осторожно коснулась своего живота, пытаясь ощутить ребенка, который был, наверное, размером с фасоль. На глазах выступили слезы, в горле пересохло. Во мне начал прорастать страх. Как я могла сейчас, учитывая угрозу восстания, родить ребенка от принца Сентерии в Землях Зираковых?
– Ты уверена? – глупо спросила я, в глубине души надеясь, что это – ошибка.
Лена, видимо, сочла мой вопрос нелепым и отвечать не спешила.
– Никому не говори о своей беременности, Китана, – безапелляционно велела Лена. – Знаем только ты, я, Амелия и знахарка. Даже Армину.
Ее взгляд стал еще более острым.
– Ну… – произнесла я, моргнув. Это… Это оказалось очень тяжело.
Лена быстро смирилась с правдой и уже указывала мне, как себя вести. Я же не могла оправиться от потрясения.
– Что же произойдет, когда мой живот увеличится? Разве они не заметят?
Лена широко распахнула глаза, несколько раз открыв и закрыв рот, словно рыба.
– Ты собираешься рожать?
Я не знала, что думать и делать. Губы дрожали. Страх и отчаяние все больше овладевали мной. Если бы я узнала об этом в Сентерии, рядом с Винсентом, то испытала бы совершенно другие эмоции. Теперь же беременность ставит мою жизнь под угрозу. Я закрыла лицо руками и расплакалась.
– Китана… – Лена коснулась моего колена, но я даже не взглянула на нее.
– Не бойся, – успокаивала сестра, словно понимала мои душевные муки. – Мы со всем разберемся.
– Они будут пытать и меня, и ребенка, – слабо сказала я, чувствуя угрызения совести.
– Не смеши, – быстро возразила Лена. – Никто не знает о твоей беременности.
– Но если они узнают…
– Мы избавимся от ребенка, прежде чем это случится.
Душа болела. Маленькое существо в моем животе нуждалось во мне, я – единственный человек, за которого оно цеплялось. А я думала о том, как от него избавиться. Винсент был бы рад, узнав о том, что у нас будет ребенок.
– Я бы попросила целительницу, которая тебя осматривала, позаботиться об этом, – начала объяснять Лена. – Но ей пришлось на несколько дней покинуть дворец. Я попрошу Амелию приготовить смесь вместо нее. Будет немного больно, но, во всяком случае, вызовет выкидыш.
С каждым Лениным словом мне становилось все хуже. Сестра схватила меня за запястья и отняла руки от лица, заставляя посмотреть на нее. Я встретилась глазами с пронзительным взглядом Лены.
– Успокойся, – сказала она. – Никто ничего не узнает и не осудит.
Я судорожно кусала губы.
– А если я захочу родить, что случится? – спросила я.
Лена глубоко вздохнула, будто она ждала и боялась моего вопроса.
– Китана, Армин беспокоится, что тебя могут убить лишь потому, что несколько месяцев ты была замужем за Винсентом. Поэтому он сделал все, чтобы наше ближайшее окружение приняло тебя. Но если ты еще и ребенка родишь от принца Сентерии, мы не сможем повлиять на последствия.
Я знала, что мой вопрос глупый, и понимала точку зрения Лены, но слышать правду все равно оказалось больно.
– Если ты захочешь снова вернуться в Сентерию, не знаю, смогу ли тебе помочь. Но я советую тебе даже не думать об этом.
– Почему? – спросила я, хотя и не думала о такой возможности. Я устроилась поудобнее, откинувшись на подушки.
– Я не хочу тебя снова злить, но Винсент считает, что ты ему изменила, – ответила сестра. – Что ты станешь делать, если вернешься туда, а он заявит, что ребенок не от него?
Мои губы задрожали. По щекам снова потекли слезы.
– Винсент, которого я знаю, не обвинил бы меня в чем-то подобном.
Лена смотрела на меня, как мать на глупого ребенка.
– Но это Винсент, которого ты знала, отказался от тебя?
Я знала, что Лена права, но упорно отрицала истину. Все это время я говорила себе, что у Винсента были все основания так поступить, и все же обида на него тлела внутри. Я злилась, он не смог меня даже выслушать. Да, мне следовало ему рассказать о нашей связи с Андре, но я испугалась и не смогла. Почему он не мог просто поставить себя на мое место? В конце концов, как он мог подумать, что я могу ему изменить, после того как я предала ради него родную страну и самое ценное, что есть в моей жизни, – моего брата Армина? Винсент, в любви которого я была уверена, усомнился во мне. Я покачала головой и отругала себя за глупость. Если я приеду в Сентерию и Винсент примет ребенка, сможем ли мы забыть о произошедшем? Сможем ли когда-нибудь снова стать беспечными влюбленными, как раньше? Мой внутренний голос подсказывал, что он не перестанет винить меня. За считаные секунды в моей голове пронеслись тысячи мыслей.
– Хорошо, – наконец сдалась я. – Пусть Амелия принесет мне напиток.
Лена сжала мою руку, и я удивленно посмотрела на сестру.
– Я не знаю, веришь ли ты в мою искренность. – В глазах Лены я видела нежность, которую никогда раньше не замечала. – Но я с тобой, Китана. Я помогу тебе со всем разобраться. Тебе приходится несладко, и если ты захочешь с кем-нибудь поговорить, то я рядом.
Удивительно, что, ввиду всех событий, наша с Леной многолетняя вражда иссякла. Я многое хотела сказать сестре, но не смогла вымолвить ни слова: голос в голове все еще нашептывал, что мне следует быть осторожной.
Я подняла голову.
– Я в порядке, – тихо ответила я. – Сделаю все, что нужно.
Лена сжала губы и отстранилась. Очевидно, сестра мне не поверила, но не стала настаивать. Она глубоко вздохнула и вышла из комнаты, оставив меня с моими мыслями наедине.
Прошло несколько часов. Я чувствовала себя гораздо лучше, но не могла найти в себе силы встать, ошеломленная произошедшим.
Перед сном я приняла ванну. Я расслабилась в горячей воде, затем поплотнее укуталась в халат и встала перед большим зеркалом у шкафа. Я не узнала женщину перед собой. Мокрые волосы, уставшие глаза… Несколько недель назад она сияла, ведь любовь делала ее лицо красивым. Теперь же она была одинокой и покинутой. Я машинально коснулась рукой живота и вздрогнула, когда ко мне пришло осознание: внутри меня – частичка любимого человека, которого я, скорее всего, больше никогда не увижу. Внутри меня рос ребенок Винсента.
Внезапный стук в дверь вывел меня из состояния легкого транса. Амелия вошла с подносом, на котором стояли серебряный графин, маленькая бутылочка и стеклянный стакан. Очевидно, девушка тоже пребывала в дурном расположении духа.
Девушка поставила поднос на прикроватную тумбу и приблизилась ко мне.
– Госпожа, – начала девушка, аккуратно подбирая слова, – я не хочу преступать границы дозволенного, но вы уверены, что хотите избавиться от ребенка? Не хочу настаивать, но правильно ли принимать такое важное решение сейчас, когда раны еще свежи? Вы не пожалеете позже?
У меня сорвался нервный смешок.
– Что мне делать, Амелия? – спросила я.
– Вам следует подождать, – предложила девушка. Она явно радовалась возможности высказать мнение. – Кроме того, принц Винсент не знает о беременности. Не следует ли сначала сообщить об этом ему?
– И что, по-твоему, произойдет, когда он узнает? – Я не сдержалась и истерически рассмеялась. – Попросит меня вернуться в Сентерию? Пообещает счастливую жизнь нам с малышом? – Я покачала головой. – Я видела его, Амелия, и ненависть в его глазах. Как мне довериться человеку, которому я противна?
Лицо девушки вытянулось, и она глубоко вздохнула. По взгляду Амелии я поняла, что та согласна со мной.
– Принцесса Лена велела вам выпить все содержимое кувшина. Через некоторое время у вас начнется болезненное кровотечение. В маленькой бутылочке обезболивающее. Примите его. Если вы не хотите проходить через это одна, мы можем подождать целительницу, которая прибудет через несколько дней.
– Я обо всем позабочусь, – слабо ответила я и захотела рассмеяться после этих слов. Сколько раз в жизни я прерывала беременность, и при этом уверенно утверждала, что справлюсь сама?
Амелия глубоко поклонилась, отступила назад и вышла из комнаты, закрыв дверь за собой.
Я осталась одна. Я легла спиной к изголовью кровати и постаралась ровно дышать, чтобы успокоить сердцебиение. Я испытывала страх, глядя на стоящий рядом поднос. Дрожащими руками я налила в стакан кроваво-красный напиток и поднесла к губам. У меня вырвался всхлип, прежде чем я успела сделать глоток. Я зажмурилась, чтобы не потерять остатки решимости, и старалась не издавать ни звука. Я мысленно убеждала себя, что это – необходимость, но чувствовала себя жестокой убийцей. Я сдалась и вернула стакан на поднос. Да, я собиралась избавиться от ребенка, но поняла, что мне нужно время. События развивались слишком стремительно, и я просто не успевала осмысливать происходящее. Несколько дней назад я рассталась с мужем, несколько часов назад узнала о беременности, а сейчас пыталась избавиться от ребенка. Проклятье, это слишком тяжело вынести!
Я закрыла глаза и вздохнула. Я должна сохранять спокойствие и рассуждать здраво. Я глубоко дышала, чтобы успокоиться, и почувствовала, как приятная нега разливалась по телу. Я поддалась этой блаженной истоме.
Передо мной простирались бесконечные холмы. Зеленая трава изумрудным ковром покрывала землю. Луна и звезды ярко сияли в небе, освещая темноту ночи. Живописный пейзаж принес долгожданный покой моей душе.
Я услышала слабый крик и обернулась. Мое душевное равновесие опять пошатнулось.
Я пыталась определить, откуда доносились звуки. Рой светлячков под моими ногами плавно переместился к дереву неподалеку, указывая мне путь. Я проследовала за ними. От увиденного в жилах застыла кровь.
Прямо под елью стояла белая колыбель, укрытая светлым балдахином. Вокруг летали светлячки. Я наклонилась и с любопытством откинула ткань.
То, что я увидела, было прекрасно. Сладко спящий в кроватке малыш проснулся, когда я откинула балдахин, и сердито заерзал. Я не могла сдержать улыбку. Я наклонилась и обняла малыша. Я уткнулась носом в его шею, вдохнув аромат гораздо более притягательный, чем любые духи.
Я прижала ребенка к груди и стала его укачивать. Голубые глаза и маленький нос он унаследовал от меня, но черные волосы, острые черты лица и хмурые брови достались ребенку от Винсента.
– Ты – мой малыш, – очарованно пролепетала я. – Мой сынок.
Это создание было чудом, посланным богами. Казалось, что все события в жизни вели меня лишь к встрече с ним. Казалось, малыш понимал меня. Его черты лица смягчились, и он улыбнулся своим беззубым ртом. Переменчивость настроения он тоже унаследовал от отца.
Все вокруг лишилось смысла после улыбки младенца, померкло даже расставание с Винсентом. Отныне я хотела лишь быть рядом с сыном, который одним своим присутствием придавал мне сил.
Я наклонилась и поцеловала ребенка в лоб. Разве могла я убить нечто столь прекрасное?
Я проснулась еще до восхода с мокрыми от слез щеками. Не переставая плакать, я уставилась в потолок. Я поднесла руку к животу, чтобы почувствовать ребенка.
– Мне очень жаль, – тихо сказала я, будто малыш мог меня слышать. Я рассердилась на себя, на Винсента, на свою беспомощность и в ярости швырнула поднос через всю комнату.
Через несколько минут в комнату вбежала Лена, путаясь в подоле ночной рубашки. Сидя под окном, прижав колени к груди, я обливалась слезами. Я почувствовала прикосновение рук, подняла глаза и посмотрела на обеспокоенную Лену.
С красными от слез глазами я внезапно улыбнулась. Моя перемена настроения явно напугала сестру, потому что она в изумлении отступила. В ее глазах читался страх.
– Я видела его во сне.
– Кого? – спросила Лена, судорожно моргнув. – Винсента?
Скрипнула дверь, и в комнате появилась Амелия. Девушка тревожно уставилась на нас. Я покачала головой и широко улыбнулась.
– Нет. – Я скрестила ноги, положила ладонь на живот и склонила голову. – Его.
– Китана…
– Лена, он был прекрасен, – прервала я. Слезы катились по моим щекам. – Поверь мне, он был прекрасен, словно подарок богов.
Я покачала головой и вытерла слезы.
– Можете считать меня безумной, но я хочу этого ребенка.
Сестра молчала.
– У меня никого нет в этой жизни. Ты единственная, кто был рядом со мной в этой ситуации, но мы столько лет ненавидели друг друга. Я не уверена, что могу тебе доверять. Между мной и Арло всегда была невидимая стена. Перед Армином мне так стыдно, что я не могу смотреть ему в глаза. Мать предала меня, отправив на растерзание врагам. Отец ненавидит так сильно, что, пожалуй, убил бы меня, если бы мог.
Я глубоко вздохнула и продолжила:
– Среди всего этого хаоса я думала, что нашла любящего мужчину, но потеряла его. Все, что у меня осталось – эта маленькая горошинка.
Я стиснула зубы, безуспешно пытаясь подавить рыдания.
– Я не хочу его терять, хочу сохранить.
Мне показалось, что глаза Лены тоже наполнились слезами.
– Мне больно, Лена, – вновь заговорила я. – Мое сердце разбито. Возможно, этот ребенок сможет унять эту боль.
Я склонила голову и закрыла лицо ладонями.
– Пожалуйста, – взмолилась я, – не забирайте его у меня.
Я плакала все громче, когда внезапно почувствовала, что Лена впервые в жизни меня обняла.
– Китана, я не хочу на тебя давить, но если ты хочешь оставить ребенка, у тебя есть лишь два пути.
Я подняла голову и с интересом посмотрела на нее.
– Первый – вернуться в Сентерию и объявить Винсенту о беременности.
Этот вариант мне пришлось отвергнуть, поэтому я сразу спросила:
– А второй вариант?
Даже мне мой голос показался слабым и жалким.
– Мы немедленно расторгаем твой с Винсентом брак и выдаем тебя замуж за кого-то еще.
Я в ужасе распахнула глаза.
– Я не хочу выходить замуж за непонятно кого.
Сестра нетерпеливо покачала головой.
– Думаешь, мне доставляют удовольствие твои страдания? – спросила сестра. Раньше я бы, не задумываясь, утвердительно кивнула, но теперь не могла ответить определенно. – Но два плюс два – четыре. Если ты хочешь сохранить жизнь ребенку, чем-то нужно пожертвовать.
Я тревожно заерзала.
– Не волнуйся, – успокоила сестра, – я не позволю тебе выйти замуж за плохого человека.
Мое сердце переполняла печаль. Однако я чувствовала, что Лену беспокоит что-то еще.
– Есть хороший мужчина, – произнесла сестра, пряча глаза, – уважаемый человек. Он примет ребенка.
Я чувствовала боль в каждом слове. Я подняла глаза на сестру. Я знала этот взгляд. Такой же я видела в зеркале, когда Винсент ушел.
– Кто? – спросила я Лену. Сестра судорожно сглотнула, прежде чем ответить.
– Леонардо.
Глава 5
Тень войны
Percival Schuttenbach – Eiforr
Выбора у меня, конечно, не было, но идея Лены была ужасной.
– Я ни за что не выйду замуж за этого самодовольного художника, – возразила я, превратившись из мечтательной девушки, которая с трепетом описывала будущего ребенка, в воинственную фурию.
Лена слегка нахмурилась.
– Леонардо – отличный парень.
– При нашей первой встрече он оскорбил меня.
Лена закатила глаза.
– Он сказал в лицо тебе то, что другие говорят за спиной, – защищала она художника. – Что характеризует его как храброго человека.
Я отрицательно покачала головой.
– Ни в коем случае, Лена, – уверенно заявила я. – Он так ненавидит меня за предательство Зираковых, что наверняка найдет способ сделать мне больно. Или начнет шантажировать правдой.
Лена была в ужасе от моих слов.
– Вот как ты думаешь о Лео? – возмутилась сестра. – Считаешь безжалостным злодеем? Он художник, Китана, мягкий и чуткий человек. Он не относится к числу бесхребетных мужчин, способных поднять руку на женщину. К тому же, я думаю, он примет ребенка.
Но свои выводы я уже сделала.
– Это невозможно, Лена, – настаивала я. – Он презирает меня и ни за что не окажет мне такую услугу.
Лена облизнула губы и наклонила голову.
– Он сделает, если я захочу, – произнесла Лена, теребя руками подол ночной рубашки. Я собиралась снова покачать головой и отказаться, но вдруг увидела, что сестра покраснела. Картина начала проясняться. Лена была влюблена в Лео, но предлагала мне выйти за него замуж.
– Лена… – Я не знала, что сказать. Жертва Лены глубоко поразила меня. Я почувствовала озноб, но не от холода. Лена видела, что я все поняла.
– Все в порядке, – заявила она, но ее взгляд кричал об обратном. – Может быть, вы с ним прекрасно поладите.
Сестра рассмеялась, будто забавной шутке. Я нахмурилась, не разделяя ее веселья. Но Лена ничего не заметила.
– Ты не хотела выходить замуж за Винсента, но полюбила его. Может, ваш брак с Леонардо окажется лучше, чем ты себе представляешь.
– Не говори так, пожалуйста. – Мой твердый голос не впечатлил сестру.
– Может быть, со временем вы друг друга полюбите.
Я взяла ее за локти и осторожно встряхнула, пытаясь привести в чувство. Лена изумленно уставилась на меня, словно только что заметила.
– Нет, Лена, – вновь возразила я. Лена ненавидела меня много лет, но я не растеряла остатки разума, чтобы выйти замуж за человека, которого она любит. – Я не хочу.
Сестра сжала челюсть. В ее взгляде не было ни капли сострадания. Она сбросила мои руки, прервав наш контакт.
– Не хочешь? Что же ты тогда будешь делать, избалованный ребенок?
Внезапная вспышка агрессии застала меня врасплох, но на моем лице не дрогнул ни один мускул.
– Ты смиришься с тем, что тебя и твоего ребенка убьют?
Я нахмурилась, обдумывая другие возможности.
– Мне необязательно выходить за него замуж.
Лена поджала губы, притворившись, что одобряет.
– Неужели? – с деланым интересом нахмурилась сестра. – У тебя есть другой кандидат?
Я вспоминала всех государственных деятелей, которых когда-либо встречала, но сейчас все до единого меня ненавидели. Время шло, а на вопрос Лены так и не находился ответ.
Наконец издевательское выражение исчезло с лица сестры. Ее взгляд стал серьезным. Переполненная негодования, Лена подняла подбородок.
– Такая красивая женщина, как я, всегда сможет встретить мужчину. Но у тебя нет выбора, Китана.
Я закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула.
– Может быть, примем решение, когда будем мыслить яснее? – спросила я. – Например, завтра.
Я посмотрела сестре в глаза и увидела, что она уже приняла решение.
– Хорошо, – кивнула сестра и, вздохнув, встала. – Сообщи, если тебе что-нибудь понадобится.
Я с трудом встала, тяжело дыша. Оставшись одна, я бросилась в постель. Несмотря на все пережитое, я уткнулась лицом в подушки и слабо улыбнулась. Прижав руку к животу, я вновь попыталась представить лицо сына. Казалось забавным и совершенно нелепым, что какой-то сон подтолкнул меня к принятию столь важного решения. Я прикрыла глаза. Одинокая слезинка скатилась по щеке. Прежде чем провалиться в сон, я думала о том, что готова отдать свою жизнь, чтобы защитить еще не родившегося ребенка.
Я открыла глаза и почувствовала, что силы возвращаются. Голова не кружилась, тошнота прошла, проснулся зверский аппетит. Первое, что я сделала – распорядилась, чтобы мне принесли огромный поднос с едой. Наевшись до отвала, я отправилась в ванную, привела себя в порядок и надела красное платье изумительной красоты. Я нанесла макияж и улыбнулась своему отражению в зеркале. Впервые, с тех пор как мы с Винсентом расстались, я чувствовала себя бодрой, прекрасной и даже немного счастливой.
Я вышла из комнаты, собираясь прогуляться и подышать свежим воздухом. Передо мной возникла служанка, и я с удивлением отступила назад. Девушка вздрогнула и поклонилась.
– Госпожа, – обратилась она. – Принцесса Лена ждет вас в кабинете. Ей нужно с вами обсудить что-то важное.
От утреннего прекрасного настроения не осталось и следа. Я нервно кусала губы. Я понимала, что служанка ничего не знает, но все же спросила:
– Она сказала, о чем хочет поговорить?
Девушка покачала головой.
Глубоко вздохнув, я бросила тонкий плащ на спинку стула у туалетного столика и отправилась за служанкой. По дороге я пыталась придумать, как избежать союза с Леонардо. Выйти замуж за него означало сделать несчастными и себя, и Лену. Я даже думать об этом не хотела, но в голову больше ничего не приходило.
Перед дверью в кабинет я закрыла глаза, глубоко вздохнула и лишь после потянула за ручку и в изумлении замерла на пороге. В кабинете стояла не Лена, а Леонардо. Подбоченившись, мужчина медленно повернулся ко мне. Он надел зеленый костюм, подчеркивающий карие глаза, а волосы тщательно причесал. Леонардо невыразительно смотрел на меня, на его лице была словно маска.
В горле пересохло. Я сглотнула и вошла, прикрыв дверь за собой. Я ждала, что он отнесется ко мне враждебно, как во время нашей первой встречи.
– Привет, Китана, – неожиданно дружелюбно поздоровался мужчина.
– Привет, Леонардо, – ответила я.
– Лена мне все рассказала, – сообщил он, перейдя сразу к делу.
Я не знала, какие чувства вызвала во мне его прямота: облегчение или нервозность.
– Леонардо, – произнесла я, чувствуя непреодолимое желание объясниться. – Я думаю, что этот брак станет катастрофой, и уже сообщила об этом Лене.
Я нахмурилась и покачала головой. Разделял ли этот мужчина чувства Лены? Я не знала наверняка, но сделала вывод, что они дружны, если он назвал сестру просто по имени.
– Я женюсь на тебе.
Слова Леонардо прервали мои размышления. Мужчина подошел ко мне. Я моргнула.
– Что? – прошептала я, чуть не падая в обморок от удивления, когда он поравнялся со мной. – Я знаю, что ты меня ненавидишь. Это не игра.
– Знаю, – ответил он. Его лицо оставалось таким же непроницаемым, что порядком раздражало. Как этот художник может оставаться настолько спокойным, в то время как я чуть не лишилась рассудка? Сердце колотилось, как сумасшедшее. Грудь вздымалась от неровного дыхания.
– Ты хочешь ударить меня? – дрожащим голосом спросила я. – Станешь пытать меня и ребенка, потому что считаешь меня предательницей.
Я старалась сохранить самообладание, но слова срывались с губ помимо моей воли. Мои глаза горели.
– Ты не знаешь, что происходит, – продолжила я, – моя мать…
– Китана.
Леонардо взял меня за руки, вынуждая умолкнуть. Я думала, он отпустит меня, когда я успокоюсь, но он этого не сделал. Я покраснела, смущенная близостью с кем-то, кроме Винсента.
– Лена мне все рассказала, – повторил Леонардо. – Я не одобряю твои поступки, но не знаю, что бы делал на твоем месте.
– Это все? – спросила я, нахмурившись. – Ты согласился жениться на мне лишь потому, что не знаешь, как бы повел себя на моем месте?
Мужчина расплылся в ухмылке, словно я сказала что-то смешное. Он покачал головой.
– Брось, Леонардо, – произнесла я. – Я знаю, как сильно ты меня ненавидишь. Почему ты согласился жениться на мне?
– Во-первых, Лена умеет быть убедительной. Во-вторых, возрастет и моя популярность, когда я стану королевским зятем, а это увеличит количество заказов. Кроме того… – мужчина запнулся, недоговорив. Он будто понял, что вот-вот скажет лишнее.
– Кроме того… – повторила я, вынуждая его продолжить, но мужчина покачал головой.
– Забудь об этом.
– Леонардо, – осторожно обратилась я, – какова твоя последняя причина жениться на мне?
Мужчина глубоко вздохнул:
– Я не хочу об этом говорить, Китана.
Я скрестила руки.
– Тогда я отказываюсь от этого брака.
Мужчина рассмеялся. Его глаза задорно блестели, свидетельствуя о том, что он искренне веселится.
– Ты в курсе, что у тебя нет выбора? – поинтересовался он. – С твоей стороны, глупо отказываться выходить за меня замуж.
– Ты это мне говоришь? – вызывающе вопросила я. – Перед тобой стоит женщина, которая отправилась в Сентерию, будучи принцессой Зираковой, вышла замуж за наследного принца Сентерии и вновь вернулась в королевство Зираков.
– Ты права, – согласился он, моргнув. Затем широко распахнул глаза в изумлении. – Ух ты, Китана. Когда ты снова и снова повторяешь одно и то же, я убеждаюсь, насколько же ты глупа.
Как ни странно, его оскорбление совершенно не задело меня.
– Почему ты согласился жениться на мне, Леонардо? – настаивала я. – Я не думаю, что из-за заказов. Назови мне настоящую причину.
Мужчина некоторое время молча смотрел на меня, потом глубоко вздохнул.
– Я вижу в тебе свою мать.
Я невольно нахмурилась после этого внезапного признания.
– Мой отец, – объяснял Леонардо, – ушел от нас, когда мама была беременна. Оставил нас, прямо как Винсент тебя. Я знаю, как сложно женщине одной растить ребенка, как тяжело в одиночку преодолевать трудности. Хочешь, расскажу тебе, что еще я знаю?
Я неопределенно кивнула.
– Знаю, каково расти без отца.
Я молчала, пытаясь подобрать нужные слова, но это оказалось нелегко. Я думала, что он закончил, но мужчина добавил:
– К тому же, – со вздохом потупился он, – я не могу иметь детей.
Я широко раскрыла глаза и стиснула зубы, чтобы не выругаться от удивления.
– Я… мне очень жаль, – пролепетала я. Он небрежно пожал плечами, словно это его не волнует, но я видела, что это не так. Мужчина коснулся пальцами моего живота, и я внезапно вздрогнула.
– Этот ребенок, возможно, мой единственный шанс стать отцом. Он будет продолжением моего рода, моей родной кровью.
Мужчина говорил с таким упоением, словно оказался в другом мире:
– Именно поэтому, Китана, я женюсь на тебе.
Мужчина поднял глаза и посмотрел прямо на меня.
– Леонардо, – ответила я, кусая губы, – я не знаю, что и сказать.
Мужчина горько улыбнулся:
– Для начала, можешь называть меня Лео. Так обращаются ко мне друзья.
Амелия
Это ужасная, ужасная идея…
Я взволнованно сжала конверт, сминая его, но я не обратила на это внимания. Мое сердце билось как сумасшедшее. Я думала лишь о том, что принцесса Китана убьет меня, если узнает, что я собираюсь сделать. Несмотря на это, я постучала в дверь принца Арло и подождала, пока он не разрешит мне войти.
Я открыла дверь и вошла. Принц вышел из небольшой ванной, вытирая волосы полотенцем. Другое полотенце он обернул вокруг пояса, и я отчетливо видела его пресс. При виде меня принц улыбнулся. Я отвернулась, кровь прилила к моим щекам. В комнате внезапно стало жарче.
– Приятно тебя здесь видеть, – произнес он.
– Прошу прощения, – начала я, молясь всем богам, чтобы мой голос не звучал хрипло. – Я вас побеспокоила.
– Поверь мне, ты в моей спальне – зрелище далеко не самое худшее.
Принц говорил совершенно непринужденно. Я поняла, что застенчивость не поможет мне получить желаемое, я лишь развлеку мужчину передо мной. Я заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, борясь с искушением перевести взгляд на пресс.
– Хочу у вас кое-что попросить.
– Почему бы тебе не попросить Китану? – вскинул брови Арло.
– Потому что она этого никогда не сделает.
– С чего ты решила, что сделаю я?
И правда, что меня привело сюда? Как я решилась просить его о чем-то лишь потому, что однажды он защитил меня и несколько раз улыбнулся? Как я могла забыть, что передо мной принц?
– Я… Я… – промямлила я, начиная паниковать. Мне нечего было ответить. Я склонила голову. – Простите меня.
Я хотела уйти, но принц меня остановил:
– Я задал тебе вопрос.
Он говорил со мной не как мужчина, испытывающий желание к женщине, но как принц с прислугой. Я повернулась к нему и опустила голову.
– Я здесь никого не знаю, поэтому подумала… – я потерла виски. – Вы наняли целую команду и спасли жизнь служанке, с которой только что познакомились, поэтому я решила, что, возможно, вам не составит труда выполнить просьбу.
Тишина затягивалась. Напряжение росло.
– Что ты хочешь? – наконец спросил он.
Я могла бы поклясться, что мои глаза блестели. Я подняла взгляд от земли, подошла к Арло и протянула ему мятый конверт.
– У меня остался друг во дворце Сентерии. Можете отправить ему это письмо?
Его губы скривились.
– Ты слышишь себя?
– Вы можете открыть письмо и прочитать, – тут же добавила я, но мужчина уже разорвал конверт. – Клянусь, я просто написала, что у меня все хорошо.
Мужчина долго рассматривал письмо, направлял на солнце, светившее в окно. Наконец он убедился, что это лишь обычное послание на бумаге. Принц молча прочитал содержимое, затем обратился ко мне:
– Для кого оно? У тебя есть возлюбленный в Сентерии?
Я слегка покачала головой:
– У меня нет возлюбленного.
– Отчего же? – поджал губы принц. – Ты очень красивая женщина. Или в тебе есть что-то, что отпугивает мужчин?
Слухи о том, что я ведьма, и правда многих отпугивали, но одна я была совсем по другой причине.
– Принц Арло, – тихо ответила я. – Я не говорила, что мужчины не хотят быть со мной. Я лишь сказала, что у меня нет возлюбленного. Пока что никто не привлек моего внимания.
Принц слегка приподнял брови и задумчиво поджал губы.
– Неужели? И какие мужчины привлекают тебя?
– Те, кто ценит меня и не боится.
Откинув голову, принц расхохотался.
– Почему кто-то может тебя бояться?
