Диана Рымарь
Зубастая правда
Голова Свиридова дергается. Кажется, клиент дозрел. Сейчас понесется душа в пляс, а я одна осталась… Боже, надеюсь, я не слишком долго крутила кольцо.
– Брат мой был барыгой и жмотом, – уверенным голосом начинает Антон Львович. – Сидел на пачках с долларами, как приклеенный. Жопой грел! Близки? Держи карман шире! Мы с матерью в коммуналке ютились, с хлеба на воду перебивались, а он жировал! В центре квартиру купил трехкомнатную. Это ж какие деньжищи она тогда стоила! Нам и не снилось. Пришел я к нему как-то. Он со своей прошмандовкой икру из трехлитровой банки жрет, водярой дорогущей запивает, а мне даже сесть не предложил. Мол, не достоин, раз простым грузчиком вкалываю. Паршивую сотню баксов пожалел матери на лекарства!
Ошиблась я. Тут не в старой боли дело, а в старой ненависти…
Куда только делась горделивая осанка и благородное выражение лица. Теперь передо мной сидит новый Свиридов: хищный оскал, слюна изо рта, в глазах лихорадочный блеск. Тут успокоительным не отделаешься, транквилизатор нужен. Причем доза слоновья.
– Лекарства для матери! – орет он. – Для матери! Я ни секунды не пожалел, что его прибил! А как орала его сучка…
Тут мне становится по-настоящему страшно. Это тебе не признание в мошенничестве с завещанием. Откровения Свиридова словно гвоздями прибивают меня к месту. А он все продолжает:
– Я думал, полдома сбежится. Ни хрена подобного! Даже мусоров никто не вызвал. Не ожидал дорогой родственничек такого от брата-грузчика. Думал, я лох печальный. Только когда я ему все зубы выбил, он так больше не думал. Его же битой выбил! Его сраной битой! И бабу его той же битой! Потом схватил все, что было ценного в доме, и ноги в руки. Мусора тогда подумали на его напарника. Посадили. Никто не разбирался толком. А я на воле с кучей зелени. Бизнес открыл, женился. Жил потом припеваючи! Жалел только, что раньше эту падаль не грохнул. И тут как снег на голову является к нам домой ублюдок его, в Москве нагулянный. Два с половиной года назад это было, как щас помню. Появился в моей хате. Жена давай его привечать. Дура баба, добрая сильно, не знает, от какой гнилой яблони отросток. Денег ему дает, квартиру сняла. Квохчет: племянник то, племянник се. Своих-то не родила. А я смотрю на этого гада и вижу в нем Федьку! Чувствую – знает, хоть и молчит! Отомстить хочет и деньги мои забрать. Не позволю! Прикидывается невинной овечкой. Студентик хренов. Но меня не проведешь! Я уже решил, когда и как его прикончу. Как сделаю, так и спать опять нормально начну. И нечего мне больше будет бояться! Так-то!
Тут лицо его дергается и каменеет. Впадает в ступор.
Племянника прикончит, и меня заодно… Только меня раньше. Сейчас поймет, что наговорил, достанет свой пистолет, и прощайте, Валерия, было приятно с вами познакомиться.
Снова щипаю себя за руку. Нет, все-таки как жаль, что не сплю. А чего я, собственно, тут рассиживаюсь-то? Бежать тебе надо, Лера. Счет идет на секунды.
– Антон Львович, у меня что-то в последнее время со слухом. Вот почти ничего из вашей истории не услышала, – лепечу я, хватая диктофон и вскакивая с кресла. – Я на пару минут в дамскую комнату, ладно? А вы пока отдыхайте.
Свиридов на мои слова никак не реагирует. Сидит себе сиднем.
Вот и сиди. Прошу, сиди подольше.
Выхожу из кабинета и мчусь со всех ног. Эх, зачем-то же выбрала себе тот, что дальше всех от выхода. Был же другой вариант. Пробежав примерно половину пути, слышу, как открывается дверь моего кабинета.
– Куда же вы, Валерия? – ехидно спрашивает Свиридов.
Зараза, как же быстро он из ступора вышел! А до выхода еще метров пятьдесят бежать. Три раза пальнуть мне в спину успеет. Что же делать?..
Замираю на месте, оборачиваюсь и с милой улыбкой говорю:
– Я на минуточку, сейчас вернусь! – И бочком просачиваюсь в дамскую комнату, благо та оказалась рядом. Судорожно закрываю щеколду.
Так, подведем итоги. Пистолет он пока не вытащил. Ключевое слово «пока». Дверь в туалете крепкая, не чета современным картонным ширмам. Щеколда большая, железная. Плечом вряд ли вынесет. Хотя может попытаться. А если просто выстрелит в замок? Тоже может. Ну и в переплет же я попала!
Из коридора в тон моим паническим мыслям раздаются тяжелые шаги.
Я бросаюсь к большому окну. Хорошо, что центр наш на первом этаже находится. Еще лучше было бы, если б это дурацкое окно открылось. Свирепо дергаю за ручку снова и снова. Безрезультатно. А если разбить? Так ведь кроме собственных рук и нечем… Даже пиджака на мне нет, чтобы кожу от пореза защитить. А ну как большой кусок стекла руку оттяпает?
Пока решаю, что мне дороже – рука или голова, замечаю, как напротив окна паркуется до боли знакомый черный «мерседес». Окно выходит во внутренний двор, где паркуются коллеги. Стас об этой парковке тоже знает. Вижу, как выходит из машины и собирается пропасть из поля зрения. В отчаянии стучу в окно и кричу ему:
– Стас! Миленький!
Тут дверь туалета начинает трястись от молодецких кулаков Свиридова.
– Лера, ты чего? – удивляется Стас, заметив меня в окне.
– Вытащи меня отсюда! – кричу я.
В доказательство серьезности моих слов в коридоре раздается выстрел. Стас тоже его слышит.
Не ожидала такой прыти от обычного адвоката. Хотя, может, в юридических школах их тренируют как-то по-особенному. Надо перенять практику и внедрить ее на психологическом факультете тоже.
– Отойди, – рявкает он.
Потом делает то, на что я не решилась. За секунду скидывает пиджак, обматывает руку и разбивает стекло. В двери в это время появляется новая дырка. До обидного близко к заветной щеколде. Третий выстрел. Мое время истекает.
– Давай руки! – слышу я сквозь затуманенное страхом сознание.
Стас вытаскивает меня наружу. Пока добегаем до «мерседеса», из разбитого окна слышатся отборные маты:
– Не уйдешь, стерва гребаная! – Это самое мягкое, остальное из деликатности опущу.
– Прыгай, – командует Стас.
Едва я закрываю дверь машины, как он сдает назад. Новый выстрел, и посередине лобового стекла образуется аккуратная дырочка.
Когда мой спаситель выруливает к повороту, вижу, как Свиридов выпрыгивает из окна. Целится на ходу.
– Хрен тебе на рыло, не достанешь, урод! – шипит Стас, вписываясь в поворот.
Определенно мой словарный запас сегодня обогатился.
