Денис Шлебин
Сон
– Переживаю сильно. – Соврал я. – Когда похороны?
– Завтра. – Ответил Димон. – Я из общих денег дал его родителям на все затраты. Никто не против? – Мы все согласились, это правильный поступок.
– А что с концертами? – Спросил Стас.
– Я предлагаю их отменить. – Сказал Димон и мы с ним снова все согласились.
Немного порепетировали, выпили ещё пивка и разъехались по домам. На обратном пути я купил три большие пиццы, две бутылки вина, и мы со Светой до глубокой ночи смотрели фильмы, пили вино и занимались сексом.
На кладбище шёл дождь, стоял гроб с Антоном, родственники и друзья подходили по одному, прощались, кто-то плакал, кто-то держался. Я стоял в стороне и наблюдал за всем этим, потом закрыли гроб, забили гвозди, спустили аккуратно в могилу, присутствующие прошли и каждый кинул по горсти земли. Крепкие ребята с уставшим видом принялись лопатами кидать размокшую под дождём землю, которая гулко грохотала, попадая по крышке гроба. Внутри у меня что-то оборвалось, на глаза навернулись слёзы, нет не от того, что Антона закопали, а от ощущения смерти, неизбежности собственного конца. Ко мне подошёл Дима.
– Как ты, бро?
– Держусь, но всё это тяжелее, чем я думал. – К горлу подкатил ком и голос сдавило, говорить было сложно.
– Да, братанчик, для всех нас это тяжело.
– Горе объединяет. – Я улыбнулся кривой улыбкой.
Дальше мы стояли молча, к нам присоединились Стас и Лёха, мы обменялись кивками, не сказав ни слова. Могилу закопали, и те же крепкие ребята устанавливали памятник, бюст Антона из белого мрамора с надписью: «Здесь нашёл приют поэт и музыкант», далее даты рождения и смерти, фамилия имя отчество и строки из его стихотворения:
«Когда умру последний раз,
Прошу, не надо пустых фраз,
Не несите венков из роз,
Они не осушат ваших слёз.»
Мы остались вчетвером стоять под дождём, все разошлись, его отец подошёл ко мне с красными от слёз глазами и положил ладонь на плечо склонив голову, он ничего не сказал, и я не нашёл слов. После похорон приехал домой, Светы не было я лег и уснул.
Дни тянулись в подготовке картин к выставке, последние штрихи, заказ рамок, развешивание в галерее, оформление зала. В конце недели, среди всей суматохи, приехали со Светой на концерт Джона, зал был забит битком. Нас встретил знакомый бородач у чёрного входа и проводил до столика. Джон стоял на сцене в разноцветном свете сафитов, перед ним стоял синтезатор и ноутбук со светящимся плодом грехопадения, на голове Джона, как он и обещал, был надет киргизский колпак, который я ему привёз. На танцполе танцевали девушки из нашей студии, мне на мгновение даже показалось, что Джон украл у меня мою жизнь вместе с Аней и поклонницами. Я поверил в этот спектакль, а ведь действительно, это хорошо работает.
– Привет. – К нам подсела Аня. – Как вам мой проект?
– Твой? – Я засмеялся. – Ты правда думаешь, что мы все твои проекты?
– Конечно, без меня вы бы все сидели в своих студиях и упарывались.
– Аня. – Я продолжил сквозь смех. – Ты просто наёмный работник, таких как ты толпы ходят за нами. Не зазнавайся, а то останешься без проектов.
– Да, я вожусь с вами, как с детьми. – Она моментально вышла из себя.
– О чём это ты? Организовываешь концерты и трахаешься с нами? Хотя, ты можешь воспринимать это как хочешь, только нам об этом не говори, мы-то все знаем правду, оставь это для блогов и пресс-конференций, на это мы закрываем глаза, но не навешивай нам эту чушь.
– Да, извини, ты прав. – Аня сконфузилась.
– А проект твой мне нравится, как и всё, за что ты берёшься, у тебя хорошо получается. Надеюсь, выставка также пройдёт на ура?
– На ура, не переживай, на твои картины уже есть покупатели. – Аня хитро улыбнулась.
– Это хорошо. Тогда завтра утром увидимся в галерее. – Я встал из-за стола. – Джону привет передавай, он молодец.
– Вы уже уходите? – Аня посмотрела на Свету в растерянности.
– Да, поедем домой, завтра тяжёлый день. – Света тоже встала.
Мы вышли на улицу, я прикурил самокрутку, поднял голову и выпустил дым в небо, скрытое светом фонарей, передал Свете.
– Всё это как будто не моя жизнь. – Подошёл к машине, открыл дверь, взял самокрутку у неё, затянулся. – Мне не хватает звёзд на небе.
– Поехали домой. – Сказала она. – Тебе завтра открывать выставку.
Мы ехали молча, на душе было тяжело, всё происходящее давило. Вошли в квартиру, Света накинулась на меня, мы занялись любовью, потом уснули.
Утром пришлось встать рано, состояние было разбитое, Света уже собиралась, я выпил кофе без сахара, натянул джинсы и рваную футболку, Света надела облегающее, короткое платьице чёрного цвета. Пока ехали в выставочный зал, говорили на отвлечённые темы, я постепенно просыпался. У входа в галерею собралось много народа, из-за этого пришлось припарковать машину за квартал и пойти пешком. Ближе к галерее стали приставать репортёры с глупыми вопросами, мы ускорили шаг, нас встретила Аня.
– Вы чего пешком? – Она удивлённо вытаращила глаза.
– Хотелось пройтись. – Ответил я. – Где ленточка, которую резать?
– Всё должно было быть не так. Я отправила за вами лимузин. И что это надето на тебе? – Аня расстроилась.
– Мне не нравятся лимузины и костюмы, я же не политик. Давай уже перережу ленточку и запустим жаждущих высокого во внутрь.
– Подожди, ещё мэр не приехал. – Аня нахмурилась, и сердито глянула на меня.
– Это моя выставка, а не мэра. – Я засмеялся. – Пусть не опаздывает.
– Он твой потенциальный покупатель. – Она меня раздражала своими истериками по любому поводу и без него. Мы подошли к ковровой дорожке, я прикурил самокрутку, раскланялся в разные стороны, поднялся по ступеням взял ножницы с шёлковой подушечки, лежащей радом на стуле, и перерезал.
– Выставка открыта! – Крикнул я. – Милости прошу. – Зашёл в зал. Аня схватила меня за руку.
– Что ты наделал? – Она была сердита не на шутку. – Ты всё испортил, мэр ещё не приехал.
– Плевать мне на мэра. – Я выдернул руку. – А пальчики у тебя цепкие.
– Он должен был речь произнести перед открытием. – Аня говорила сквозь зубы, глаза её блестели от ярости.
– Это моя выставка. И ни мэр, ни ты, никто другой мне не вправе говорить, как и что делать. – Потом отойдя от неё в сторону, крикнул: – Искусство – это исключение ненужного!
– Прекрати. – Аня прошипела всё так же сквозь зубы, схватила стакан с водой со столика и плеснула мне в лицо содержимое стакана. Но вода не попала в меня, она застыла и повисла в воздухе, все замерли, время остановилось. Я стоял в растерянности и оглядывался по сторонам, картины, люди, вода, зависшая в воздухе, всё становилось прозрачным, постепенно исчезало, растворялось. Я боялся пошевелиться. Сквозь фантомное окружение, отчётливо и ярко появились, и направились ко мне две высокие фигуры. Я дёрнулся, чтобы убежать, но полетел вниз. Всё исчезло, я летел в голубом мареве, ветер свистел в моих ушах, пролетел сквозь густые облака и увидел внизу землю, поделённую на квадратные, разноцветные поля. Набирая скорость, подлетал к высокой башне, я закричал от ужаса, что есть мочи. Удар, я пробил крышу башни и плюхнулся на гранитную площадку в обломках черепицы и стропил, тело болело после удара.
Глава 4
Поднялся на ноги, растерянно огляделся по сторонам, кости ломило, но повреждений никаких не было. Я стоял на верхней площадке освещённый солнцем через дыру в крыше, которую проделал своим падением. Пошёл вниз по каменной винтовой лестнице, оттуда поднимался запах сырости, ступени были скользкими и сбитыми, по краям от лестницы возвышались каменные стены в потёках, почерневших со временем. Спускаясь по кругу, я увидел справа от себя массивную широкую деревянную дверь, обитую металлическими пластинами, с большой ручкой в виде кольца. Дверь была приоткрыта, я заглянул в щель, но ничего не увидел. Толкнул её, она с трудом поддалась. В большом светлом помещении расположились деревянные сооружения с металлическими колбами и трубками. За ними кто-то прятался, аккуратно ступая, я подошёл и заглянул, это был мужчина лет сорока в холщовых лохмотьях, он убегал от меня на полусогнутых ногах и, искоса поглядывал с ужасом. Я постарался объяснить, что ничего плохого не сделаю ему, но он ничего не отвечал, смотрел на меня как загнанный дикий зверь. Неожиданно, также на полусогнутых, он подскочил ко мне и жестами стал показывать, что мне надо уйти. Он не говорил ни слова, только мычал, потом открыл рот и показал отрезанный язык. Я решил с ним не спорить и вышел из комнаты, послышался щелчок затвора, он запер за мной дверь, я направился ниже по каменным ступеням мне встретилась ещё одна, точно такая же дверь, открыл её и увидел огромную круглую комнату с зеркальными дверьми по кругу, в каждой из них было моё отражение. Шагнул вперёд, дверь за мной захлопнулась, взглянул вверх, надо мной был зеркальный купол, будто я попал во внутрь диско-шара. Прошёл ещё несколько шагов вперёд, разглядывая свои отражения. Дверь напротив отворилась, оттуда вышло что-то, прячась за моим картонным изображением, которое было живо. Это был я, но только в двухмерном пространстве. «Беги!» – Прокричал мне «я» двухмерный, я видел, как за ним, то есть за мной из другого измерения пряталось что-то внеземное – чёрные блестящие лапы выглядывали из-за моего воплощения, оно обошло мою нелепую интерпретацию. Я боялся пошевелиться. – «Беги!» – Снова прокричало двухмерное воплощение и осталось стоять посередине комнаты. А из-за него вышло отвратительное существо, похожее на собаку, как если бы она была членистоногим, огромным насекомым. Существо медленно направилось ко мне, от него исходил неприятный запах, оно издавало звук похожий на рычание, или скорее, на урчание в животе, я открыл первую попавшуюся дверь и забежал в неё.
Я стоял на сцене с бас-гитарой в руках, мы играли незнакомую мне вещь, Антон был жив и пел. Обернулся и увидел, как дверь за мной медленно закрывается, бросил гитару и длинным прыжком сиганул в неё, снова очутился в зеркальной комнате. Ни меня двухмерного, ни этого монстра уже не было, я в растерянности стал вспоминать, через какую дверь попал сюда. Открыл наугад, как мне казалось, ближнюю к той двери, через которую вошёл. Вдруг угадаю.
Я проснулся в кровати, живот болел, открылась дверь, вошли Аня и Света. Я лежал, силясь понять, что происходит, где я только что был и что было до этого, и было ли вообще.
– Ты не спишь? – Спросила Аня, подойдя к кровати.
– Не сплю. – Я сел на край кровати. – Как всё прошло?
– Прошло отлично. – Аня смеялась. – Ты неважно выглядишь? Ты себя плохо чувствуешь?
– Живот скрутило, ничего особенного. – Я встал с кровати, подошёл к коллекции пластинок включил группу «The Doors», альбом «L. A. Woman», запел Моррисон, мне полегчало. – А как выставка?
– Какая? – Спросила Аня.
– Моя. – Я усмехнулся. – Ты забыла?
– Нет, не забыла. – Аня стянула через голову с себя футболку, обнажив аккуратную, маленькую грудь и небритые рыжие подмышки. – Выставка через полгода только.
– Через полгода, верно. – Я улыбнулся. – Это теперь модно, не бриться?
– Ты странный какой-то. – Сказала Света. Она всё это время стояла в стороне, слушала нас и разглядывала меня.
– Ты под чем-то? – Аня захохотала. – Делись с нами.
– Как вы перевели тему. Ну, хорошо. – Я улыбнулся. – Это спросонок, видимо, трава есть у нас?
– Есть. – Света достала из сумочки портсигар с самокрутками, вытащила одну и протянула мне. – На, прикуривай.
– Как Марина? – Я послюнявил самокрутку и прикурил.
– Которая в студии живёт? – Аня округлила глаза и уставилась на меня. – Не знаю. Какое мне дело до неё? Там постоянно кто-то живёт.
– В студии? – Я ещё раз затянулся. – Мне надо туда. – Я встал и направился к выходу.
– Ты с косяком поедешь? – Аня пристально смотрела на меня.
– Да, с ним. – Я обувался, зажав самокрутку зубами. – Я быстро, никуда не расходитесь.
– Я с тобой поеду. – Сказала Света.
– Не стоит, но если хочешь, поехали. Аня, что-нибудь взять на обратном пути, или в студии?
– Да, захвати Марину. – Она засмеялась. – Я давно на неё глаз положила.
– Мы подумаем над этим. – Ответила Света и вытолкала меня за дверь. Молча спускались в лифте, сели в машину, я повернул ключ зажигания и двигатель загудел, мы тронулись. – Что происходит?
– Ты о чём? – Я положил руку ей на колено.
– Ты, видимо, сам ещё ничего не понимаешь. – Света взяла мою руку и засунула под платье.
– Ты перестала носить трусы? – Я засмеялся. – Замёрзнешь.
– Меня шёрстка греет. – Мы весело, хохоча домчались до студии, я припарковал машину, подошёл к двери, вставил ключ, глубоко вздохнул и повернул его, дверь отворилась, в студии играла музыка – «Dire Straits». Я не разуваясь прошёл по коридору, заглянул в спальню, там был бардак, повсюду разбросаны женские штучки и нижнее бельё. Я заглянул на кухню и опешил.
– Привет, как ты поживаешь тут?
– Привет. – Ответила Марина. Она сидела за столом на диванчике в одной футболке, поджав ноги, перед ней на столе лежала открытая книга.
– Я рад тебя видеть.
– Правда? – Марина посмотрела на меня настороженно. – Я тоже.
– В это сложно поверить. – Начал я. – Но в другой…
– Дэнчик. – Зашла Света и обняла меня. – Помоги мне пожалуйста, пойдём в студию. – Я добавила. – Сейчас вернусь, жди здесь. – Мы вышли из кухни.
– Ты чего? В своём уме вообще? – Прошептала Света.
– Я не знаю, как это объяснить. – Так же шёпотом ответил Свете. – Но в другой, какой-то жизни, мы с Мариной любили друг друга, а потом она погибла. – После паузы в несколько секунд, я добавил. – В горах.
– Ты практикуешь сновидения? – Спросила Света.
– Я живу в них, это стало чем-то другим, больше, чем просто осознанное сновидение. – Я с опаской посмотрел на Свету. – Ты что-то знаешь об этом?
– Нет, но нам надо встретиться с моим дядей. – Света опустила глаза. – Он написал мне вчера, что скоро уйдёт и хочет видеть нас обоих у себя.
– Что значит, уйдёт?
– Значит, что его не будет больше с нами, он нашёл свою жену и уходит к ней. – Света посмотрела мне в глаза. – Потом об этом, а сейчас не грузи девчонку, как ты ей это объяснишь? – Мы вернулись на кухню, Марина варила кофе.
– Вам кофе с сахаром? – Спросила Марина.
– Нет. Мне без сахара. – Вырвалось у меня, я удивился, я всегда пил кофе с сахаром. – Свете три ложки. – Добавил я. – Ты красивая, у тебя есть кто-то?
– Ты сейчас клеишься к Марине? – С укором спросила Света.
– Нет, я клею её для Ани. – Я рассмеялся, но никто не поддержал мою шутку.
– Ой, я совсем забыла. – Взволнованно пробормотала Света. – Нам надо срочно ехать, не успеем кофе выпить. – Света вышла из кухни, обернулась в дверях и добавила. – Извини за пустое беспокойство.
– Пока, рад был видеть тебя. – Сказал Марине. – Если, что-то понадобится, звони в любое время, не стесняйся.
– Спасибо, вы все очень добры ко мне. – Сказала Марина. Вид у неё был ошарашенный, но выглядела она очень сексуально в одной футболке.
– Поторопись! – Крикнула из коридора Света.
Мы сели в машину.
– К чему такая спешка?
– Тебе надо многое узнать и понять, если ты хочешь здесь остаться. – Сказала Света. – А по поводу Ани, и её подмышек, она феминистка и лесбиянка, это у них фишка такая, будь аккуратнее с ней. Я если честно, вообще не понимаю, как вы с ней ладите, да, и зачем ты её пустил к себе.
– Сам не понимаю. – Я засмеялся. – Слушай, давай отвезу тебя домой, я к Джону заскочить хочу. – Помялся пару секунд и добавил: – Мы ведь дружим с ним?
– Ещё как. – Засмеялась Света. – Но даже с ним будь осторожен, пообещай мне, пожалуйста, никому не говори то, что с тобой происходит.
– Обещаю, буду думать, прежде чем сказать. Но здесь мне пока нравится, хотя бы потому, что Марина жива.
– Жива, но ваши судьбы не связаны ничем. – Света осудительно посмотрела на меня.
– Значит, всё ещё может произойти. – Я улыбнулся.
– Сейчас мне кажется, что ты сошёл с ума. – Света засмеялась. – Останови здесь, хочу пройтись.
Я остановился, Света вышла. А сам направился к Джону, без звонка, по пути купил две пачки сигарет, положил их на пассажирское сиденье и подумал: «Интересно, а он курит вообще». Когда приехал к Джону, перед дверью, прежде чем позвонить в звонок мелькнула мысль: «А здесь ли он живёт», – и засмеялся, – «Странная штука со мной приключилась». Я положил сигареты в карман, решил сначала узнать, курит ли он. Немного помешкал у его двери, а потом нажал на кнопку звонка, он пиликнул: «Дин-Дон», через несколько секунд послышались щелчки открывающихся замков, дверь отворилась. Джон стоял в старом халате.
– Здоров. – Сказал он и протянул мне руку, я вошёл. – Ты неожиданно так.
– Привет, да решил сделать тебе сюрприз. – Я пожал его ладонь.
– Надо было позвонить, а то у меня сигарет нет.
– На, я привёз тебе. – Я достал две пачки из кармана и протянул ему.
– Такие? – Удивился Джон. – Давно не курил этих, ща заценим. – Джон взял сигареты и прошёл на кухню.
– Как с музыкой у тебя? – Я проследовал за ним.
– Никак, давно уже не пишу ничего, ты же знаешь, давай не будем об этом. – Джон расстроено вздохнул. – Тебе как всегда, кофе без сахара?
– С сахаром давай сегодня, две с половинной ложки.
– Ого, ты решил попробовать что-то новенькое? – Джон налил кофе, а я подумал: «Главное, чтобы у меня диабета не было».
– Слушай, Джон, мы же с тобой друзья близкие, можно тебе довериться?
– Ну, смотря в чём. – Джон хихикнул. – Зная тебя, это снова безумство какое-то?
– Вообще-то, да, безумие. – Я присмотрелся к нему, стараясь уловить его реакцию. – Представляешь, я был в другом мире, даже, измерении, хотя, нет, сейчас в другом измерении. – Я улыбнулся. – Ты понимаешь?
– Вроде, понимаю. – Сказал Джон с серьёзным видом. – Ты думаешь, что жил в альтернативной реальности?
– Возможно, да, так. Я сам, если честно не понимаю, что это было и долго ли здесь пробуду. – Я громко отхлебнул из бокала. – Я затерялся.
– Ты смотрел фильм «Автостопом по галактикам»? – Джон засмеялся. – Там чувак с полотенцем на тебя похож.
– Не смотрел. – Я вздохнул. – Ты мне не веришь?
– Это не важно. – Джон сел напротив меня. – Главное, чтобы ты верил.
– Знаешь, в том мире, откуда я пришёл, ты стал успешным музыкантом, я даже завидовал тебе.
– Так вот ты к чему это. – Джон улыбнулся кривой улыбкой. – Давай не будем о музыке, это в прошлом, я так решил. В твоём мире, возможно, я и был популярным музыкантом, но в моём мире, реальность другая.
– Да, я не об этом. – Я глотнул кофе. – Закурить можно?
– Пойдём на балкон, не люблю запах сигарет. – Джон встал и вышел из кухни, я направился за ним, его не застёгнутый халат широко растопырился. Мы вышли на балкон, я скрутил самокрутку, прикурил. Зазвонил телефон, на экране «светился» Стас с гитарой в руках, я нажал кнопку «Ответить».
– Да, Стас, привет.
– Привет, Денис, у нас проблемы.
– Что случилось?
– Димон с передозом попал в больницу, а скоро концерт, билеты уже распроданы.
– Концерт. – Я растерялся, – «Какую музыку мы вообще играем, я даже не в курсе». – Может отменить?
– Никак, придётся деньги возвращать, да, и с нами потом никто работать не захочет.
– А, что Аня говорит? Ты звонил ей?
– Какая Аня?
– А, это я не тебе, извини. – Выкрутился я.
– Слушай, надо, что-то придумать. – Стас положил трубку.
– Что-то случилось? – Спросил Джон. – Я могу тебе помочь?
– Димон с передозом в больнице, нужна замена. – Я вздохнул. – А ещё, я даже не представляю, что мы играем. У тебя есть наши записи?
– Так вот зачем ты приехал, чтобы меня на подмену уговорить? – Джон разозлился.
– Не понимаю тебя, Джон, я правда сегодня проснулся в этой реальности, не знаю, как вы жили до сегодняшнего дня.
– Хватит придуриваться. – Джон потушил сигарету и ушёл с балкона, я постоял ещё немного, полюбовался небом, зашёл в комнату, он сидел в кресле перед монитором. – Ты правда ничего не помнишь?
– Просто не знаю, забывать-то нечего.
– Я играл вместе с вами, не помнишь этого? – Джон смотрел на свои руки, и щурил глаза от наворачивающихся слёз. – Первый альбом мы с тобой записали, вот здесь в этой комнате, здесь студия была. Не помнишь? – Джон замолчал.
– Что случилось? Почему ты ушёл из проекта?
– Не ушёл, а продюсер пропихнул своего барабанщика, и вот, сижу я теперь дома, получаю проценты за авторские права.
– Вот это поворот. – Я удивился. – Здесь всё совсем не так.
– Не так? А в твоём мире я как музыкантом стал? – Джон оживился.
– Ты писал свою музыку, электронную. Да это и не важно. Послушай, это, конечно прозвучит странно, но, может, подменишь Димона? И включи, пожалуйста, наши записи, я не представляю, что они там играют.
– Чувак, тебе лучше уйти, мне, правда, больно вспоминать об этом. – Глаза Джона наполнились слезами.
– Понял, извини, я не хотел тебя расстраивать, это всё от моего незнания, как вы тут все жили, да и как я сам здесь жил.
Я оделся и ушёл. Постоял возле машины, покурил. – Столько разных судеб, – Подумал я – А город не меняется. Те же дома, улицы, фонари и то же небо, постоянно хмурое. Сел в машину, повернул ключ, двигатель зарычал. Ехал молча, не думая о том, куда направляюсь, но машинально приехал домой. Спустился в подземный гараж. Как же тесно в этом городе, раньше так не было, а теперь тесно, давят стены, потолок, давит небо и люди давят, они совсем другие и я был другим, но зато все живы, а это хорошо, по крайней мере для меня хорошо. Но хорошо ли это для них? – Я зашёл в лифт, пространства стало ещё меньше, поднялся, открыл дверь в квартиру, за столом сидела Аня в одних трусиках, по краям которых торчали рыжие волосики, пила, судя по запаху, кофе и курила травку, причём очень ароматную. – Я разулся, подошёл к ней, сел на стул напротив неё. – Люди другие, судьбы другие, а наркотики и город тот же.
– Ты счастлива? – Я посмотрел ей в глаза.
– Что? – Переспросила она с недоумением на лице.
– Ты счастлива? – Повторил я. – Тебе нравится твоя жизнь, твои мысли, как ты выглядишь, наконец?
– Ты решил докопаться до моих взглядов? – Аня ухмыльнулась и отвернулась от меня.
– Нет мне никакого дела до твоих взглядов. – Я вздохнул. – Я всего-то хочу знать, счастлива ты или нет. Не надо искать подвох в моём вопросе.
– Нет, не счастлива. – Тихо, почти шёпотом, ответила Аня. – Каждый день, каждую минуту, не счастлива. Зачем тебе это знать?
– Потому, что я тоже не счастлив. – После короткой паузы добавил – Или наоборот, счастлив.
– По-другому уже не может быть, всё так, как сложилось, изменить не получится, но вполне сносно. – Аня вздохнула. – Это жизнь.
Из ванной вышла Света в шёлковом халатике на голое тело, под которым выдавались соски. Шёлк поблёскивал в свете ламп, она аккуратно вытирала волосы полотенцем, и я увлёкся, наблюдая за процессом. Света стояла полубоком ко мне, любуясь собой в зеркале, она приподнялась на носочки и на икрах её ног очертились рельефом тонкие мышцы.
– Все вы мужики одинаковые, на нас смотрите только как на сексуальный объект. – Грустно сказала Аня. – И зачем все эти вопросы? Для чего лезть в душу? – Она вздохнула. – От этого так больно.
– А то вы нас не так воспринимаете? – Я улыбнулся.
– Не так, представь себе. – Голос у Ани дрожал, мне стало больно за неё. В таком красивом теле, такая одинокая душа. Я встал, улыбнулся ей, подошёл к проигрывателю с пластинками, откопал пластинку группы «Dire Straits», альбом 79-го года. Вытащил из бумажного конверта синего цвета, сдул пыль с проигрывателя, поставил пластинку, нажал на кнопку, она медленно завертелась, выкрутил ручку громкости на максимум, опустил иглу, в колонках послышалось приятное потрескивание, и вот она, первая нота.
– Дорогая моя, Анна. – Я повернулся к ней. – Ты безумно красива, и мне приятно на тебя глядеть, но это любование и только, а ещё больше мне нравится твоя душа и твои взгляды, которые я отчасти и разделяю, и осуждаю. Давайте выпьем вина.
– Опять красивые слова. – Произнесла тихо Аня. – Я видела, как ты сейчас смотрел на Свету.
– Она тоже красива, мне приятно смотреть на вас, вы обе красивы. – Я достал с верхней полки бутылку вина, откупорил и разлил по бокалам.
– В том-то и дело, мы для вас словно красивая вещь. Вы любуетесь нами, обладаете, а мы притворяемся всегда с вами, как будто ничего не понимаем, но всё понимаем и женщины намного сильнее мужчин. Когда мы сталкиваемся с проблемой, не падаем духом, а вы сразу опускаете руки, впадаете в депрессию или того хуже – в запой уходите, а мы же ничего, идём и разгребаем.
– Пусть оно и так, но лично ты для меня, красивая, умная и до безумия одинокая женщина. И любуюсь тобой не так, словно ты вещь, а получаю эстетическое наслаждение от того, что у меня есть возможность созерцать твою красоту. И представь себе, я счастлив, что могу ещё и говорить с тобой.
– Я не верю тебе. – Тихо сказала Аня, глядя в пол.
– Это твой выбор. – Я протянул ей бокал с вином.
– У вас концерт сегодня. – К нам с бокалом вина и высушенными волосами подошла Света.
– Мне всё равно, для меня его не будет. – Я стукнул бокал Ани своим бокалом. – За веру. – Я выпил содержимое до дна.
– Вот об этом я и говорю. – Сказала Аня. – Ты такой же, как все. Тебе плевать на концерт, на друзей.
– Да, но мне не плевать на тебя. Давай прекратим говорить на эту неприятную для всех нас тему и просто проведём весело время втроём, как раньше мы это делали.
– Мы этого никогда не делали. – Засмеялась Света.
– Значит, это будет первый раз для нас всех. – Я засмеялся. – Аня, доставай травку.
– И это всё та же проблема, упороться и забить на проблемы. – Сказала с упрёком Аня и достала портсигар из висевшей на стуле чёрной, блестящей сумочки.
– Не придумывай мне проблемы, пожалуйста. – Я вытащил из портсигара самокрутку, послюнявил её и прикурил.
– Забыла сказать, я купила билеты нам, мы с тобой завтра летим в Киргизию, к моему дяде. – Растерянно объявила Света.
– Отлично, тогда давайте сегодня расслабимся. – Я глубоко затянулся, запил глотком вина и передал Анне.
– Вот за это я тебя и люблю. – Сказал Света.
– Ты меня любишь? – С иронией в голосе сказал я. – А знаешь, я тебя тоже люблю.
– Светик, ты меня бросаешь? – С наигранным удивлением сказала Аня.
– Ты бы меня тоже бросила ради Дэнчика, если откинуть твои предрассудки. – Света рассмеялась, а Аня, потупила взгляд.
– Давайте никто, никого бросать не будет. – Я поднял бокал. – Выпьем за любовь, я вас люблю. – Мы стукнулись бокалами и выпили до дна, затем Аня стала приставать к Свете, и мы втроём переместились в кровать.
Проснулся без одежды рядом со Светой и Анной, – «А Аня была права». -Подумал я: «всё закончилось постелью. Но плохо это или хорошо? Наверное, это просто естественно, а «плохо» или «хорошо» это наша оценка и отношение к естественному процессу, мы же не осуждаем себя за то, что нам приходится ходить в туалет и не стараемся воздерживаться от этого процесса, хотя он и не так приятен, как хороший трах. А может в нас с детства вбили чувство вины за всё, что нам нравится, а особенно секс, он долгое время был чем-то постыдным. И как нам теперь принять, что вовсе не стыдно заниматься этим, а вполне естественно и даже полезно? Когда-то запретная тема становится свободной и открытой». – Я встал с кровати, взял из пепельницы недокуренную самокрутку, поджёг её, затянулся и вспомнил, что наступил день нашего отлета. Проснулась Света.
– Доброе утро. – Шёпотом пожелал ей. – Мы не проспали наш рейс?
– Если ещё не вечер, то нет. – Света улыбнулась, Аня зашевелилась и открыла глаза.
– Доброе утро. – Сказал я Анне, постучал пальцем по дисплею телефона, тот в ответ и показал мне часы. – Сейчас полдень.
– Доброе. И что с того, что полдень? – Сказала Аня.
– А то, что скоро мы улетаем. – Я подошёл к кровати и протянул ей косяк.
– Я так и знала, что закончится всё постелью. – С осуждающим тоном промямлила Анна и взяла косяк из моей руки.
– Ну, и что с того? Разве это плохо? – Я наклонился и поцеловал её в лоб.
– Мы не должны были этого делать. – Аня затянулась и выпустила дым.
– Должны, дорогая моя, ещё как должны, причем регулярно и почаще. А твои подмышки – это сексуально, мне понравилось, протест так себе. – Я засмеялся и принялся одеваться.
– И, правда, какая-то глупость. – Аня громко засмеялась, затянулась и передала косяк Свете. – Наверное, ты прав, все эти взаимоотношения абсолютно естественное явление и глупо тратить жизнь на копания в них и попытки изменить.
– Как ты это делаешь? – Спросила Света.
– Я просто люблю вас. – Я засмеялся. – А любовь творит чудеса.
Мы наспех покидали вещи в чемоданы, распрощались с Аней и поехали в аэропорт, прошли регистрацию, среди беспорядочной очереди из азиатов, сели в самолёт и через пять часов приземлились в аэропорту «Манас» в Киргизии. Прошли регистрацию, взяли такси до фирмы сдающей машины на прокат, а оттуда, своим ходом, на южное побережье озера Иссык-Куль. Мы проехали по извилистой дороге среди высоких гор со скалами и каньонами, при выезде из ущелья появился край озера синего цвета с белыми разводами – отражением облаков, которые медленно плыли над водой. Ещё несколько часов дороги и мы доехали до леса, густо растущего на склонах гор, заканчивающегося серыми камнями и вечными ледниками, бросающими блики от яркого солнца. Я припарковал машину на зелёном лугу с полянками разноцветных полевых цветов и жёлтыми маками, возле деревянной калитки, за которой находился большой дом с огромными окнами и треугольной крышей. Я вышел из машины, вдохнул полную грудь воздуха, и он ударил в голову, словно дурман, своим ароматом и чистотой, я дышал, будто пил воду после долгих и мучительных часов жажды. Обдувал прохладный ветер, а солнце грело. От всего этого по телу бежали «мурашки» и захватывало дух. Мы вошли в калитку, она была не заперта, на весь двор раскинулся большой, ухоженный виноградник. Мы прошли по мощённой речным, гладким булыжником аллее к дому с большой открытой верандой, поднялись по ступенькам, Света постучала в дверь, мы подождали немного, никто не открывал, она достала ключ и отворила её.
– У тебя есть ключ? – Удивился я.
– Да, дядя мне дал его на всякий случай. – Света засмеялась.
Мы вошли во внутрь, на знакомой мне из снов кухне, на столе стояла бутылка вина и лежал конверт, Света вскрыла его, достала оттуда сложенный лист формата А4 и начала читать:
«Родные мои. Теперь это всё ваше. Прошу, ухаживайте за виноградником. Света, я научил тебя делать вино, научи и Дениса. Если у вас будут трудности, то в погребе большой запас «старого» вина. Продайте его, цена на рынке высокая, бутылка такого стоит на столе, отметьте хорошенько вашу новую жизнь, вы к ней долго шли в бесконечном количестве миров, и вам удалось найти друг друга.
